Текст книги "Любовь без сахара (СИ)"

Автор книги: Uma

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

24. Казнить нельзя помиловать?

Чашка крепкого кофе на ходу, обмен сосредоточенными взглядами. Кирилл был предельно собран, одет в черный костюм, гладко выбрит. Впервые я видела его при исполнении непосредственной работы профайлера. Весь день я провела в его небольшой «команде», – с ним работали полиграфолог и женщина физиогномист средних лет. В таком составе они собирались не каждый день, только когда случались заказы от государственных компаний и структур. Помочь Кириллу распознать среди сотни служащих похитителя его сына напарники считали делом чести, поэтому работали так, словно это был гос. заказ. Затея Кирилла казалась его напарниками, да и мне тоже, бессильной попыткой сделать хоть что-то. И это что-то вносило сумятицу в наши жизни.

– Топчемся на месте! Люди напуганы, на них наехали трое кадровиков с репутацией, прямо скажем, легендарной. Перепахали всю подноготную, подозревают в похищении младенца. Есть от чего впасть в ступор…

В перерыве ко мне подошла Сабрина, сотрудница Кирилла. Женщина с волевым лицом, проницательными карими глазами, с резкими манерами дворового мальчишки, одетая в черную футболку и джинсы. Короткая стрижка дополняла имидж «своего парня».

– Нам нужно найти малыша, пока не поздно, – пролепетала я, подавая ей кофе. – Я места себе не нахожу! Не сплю три дня…

– По тебе видно. Я просила кофе с сахаром, – улыбнулась Сабрина, отхлебнув кофе. – Послушай меня, – добавила она серьезно. – Новорожденных крадут нечасто, обычно это делают женщины из мести, или не имея возможности родить. Вот что, Алена, уговори Кирилла проверить женщин внутри семьи. Здесь мы ничего найдем, я по опыту знаю. Теряем драгоценное время.

– Я подозреваю Янину Светозарову и Катю, жену Кирилла, – призналась я, устало присаживаясь за стол напротив Сабрины. Та понимающе кивала, соглашаясь со мной. – Но как мне сказать об этом Кириллу? Эти женщины очень влиятельные, мое слово против их бесполезно вставлять…

– Да брось, хуже уже не будет! Просто скажи ему о подозрениях. Приведи доводы, если нужна будет моя помощь, я готова в любое время дня и ночи, – поддержала меня Сабрина.

Ободренная словами женщины, я подошла к Кириллу в момент, когда он перечитывал список имен и фамилий людей, которые были протестированы сегодня.

– У меня предчувствие, что копаю я не там, – признал Кирилл, скептически тряхнув головой. – Служащие выражают сочувствие, но подробностей не знают, пересказывают слухи. Перечисли мне мотивы похищения…

Я пошла за ним по длинному коридору, знакомому мне со времен моего побега из офиса Светозаровых. Ни то что бы я успокоилась, скорее, чувствовала себя полноценной участницей поисков, поэтому была бодра и решительна:

– Зависть, ревность, шантаж, выкуп, – перечислила я, готовясь предъявить ему плод своих размышлений. – Я думала всю ночь. Это или твоя жена, или Янина. Проверь Янину, у нее нет детей, и история с ее опекой какая-то мутная, – не отступала я. – Ты ведь знаешь, где она живет, давай съездим к ней, проверим, не прячет ли она малыша у себя.

Кирилл замедлил шаг и посмотрел на меня с высоты своего роста. Я тоже смотрела на него, и заметила в его глазах тревожные огоньки: обе подозреваемые мною женщины, разумеется, не подходили на роль похитительниц, слишком близки они были к Светозаровым.

– Это было бы очень легко, Алена, – сказал Кирилл, явно задумавшись над моими словами. – Легко и драматично для Светозаровых.

– Успокой меня, поехали к Янине, – настаивала я, уверенная в своих подозрениях настолько, что меня не пугали возможные обвинения в клевете и паранойе. – Если это не она, я извинюсь перед ней сама…

И мы поехали, ничего никому не сказав, не взяв водителя. Город задыхался в пробках и вечерней духоте, шумел машинами, распределял людские потоки. Простаивая в дорожных заторах, мы не обменялись и парой слов. Я давала Кириллу возможность позлиться на меня за то, что потащила его через весь центр проверять мою версию кражи нашего сына, казавшуюся ему крамольной и неудобной С каждой минутой росла моя уверенность в том, что именно Янина подкупила работницу роддома и та выкрала малыша из детской. Только Янине были известны место и время рождения ребенка, только у Янины был твердый мотив, – бездетность.

К дому Янины, съехав с основной трассы, мы подъехали по узкой дороге, пролегавшей через элитные кварталы с тихими аллеями и дорогими машинами на обочинах. Район старый, подземных гаражей здесь не было, как и городского гомона и больших магазинов. Продуктовые и прочие бутики располагались на первых этажах. Многоквартирные дома, огороженные заборами, красовались светлыми фасадами и зеркальными окнами. Респектабельный анклав среди столичной нестабильности.

Кирилл припарковался перед трехэтажным особняком с бежевыми стенами и окнами, глядевшими на нас чистыми стеклами и белыми рамами.

– Приехали! – произнес Кирилл, решительно выходя из машины. Он пошел к пропускному пункту, будке с охранником, выкрикнув. – Откройте шлагбаум!

Я вышла за ним, отчаянно хлопнув дверью, и тоже подошла к будке. Там уже велись переговоры между Кириллом и охранником. Кирилл требовал пропустить нас во двор дома, охранник хотел сначала узнать, ждала ли Янина Борисовна гостей.

– А что, Янина Борисовна не одна или распорядилась пускать гостей в «приемные часы»? Странные у вас порядки, – хмыкнул Кирилл. Уперев руки в бока, он ухмыльнулся, – ну хорошо, звоните Янине, скажите, что к ней пришел Кирилл Светозаров…

Охранник набрал номер Янины и сообщил о визите родственника. Я нервно откидывала с лица волосы, перетаптываясь с ноги на ноги, замерзала от страха и волнения в разгар лета.

– Проходите, – наконец разрешил охранник. – Янина Борисовна ждет…

Во дворе и в подъезде мы никого не встретили. Летний вечер в элитном районе был похож на кладбищенский. Тем лучше, нас никто не заметил, мы зашли в гулкий, вымытый до блеска подъезд, и поднялись по мраморным ступеням на третий этаж. У двери квартиры Янины нас встретил характерный собачий лай. Пухлая домработница в фартуке распахнула перед нами дверь, и мы вошли в длинную полутемную прихожую, – шкаф-купе и круглый столик составляли обстановку. Янина в халате, с собачонкой в руках вышла к нам из спальни.

– Кирилл, Алена, что случилось? – она переводила, точнее, перекатывала взгляд с меня на Кирилла и обратно. Мы молча смотрели на нее, в решающий момент растерявшись. – Проходите же, чего стоите?

– Ты знаешь, зачем мы пришли7 – Спросил Кирилл, болезненно морщась. – Янина, ты должна нас простить… Мы очень хотим найти ребенка. Для Алены он первый, для меня, наверное, последний. Никто не знал об Алениной беременности больше, чем ты. Ты оправляла ее в роддом…

Собачка в руках Янины жалобно заскулила, как будто бы знала, о чем пойдет речь дальше.

– Вы думаете, я похитила малыша? – произнесла Янина тонким жалобным голосом, прижимая к груди своего питомца – Да что ты знаешь обо мне, дядюшка! Я хотела помочь, я думала, что ты умрешь и Алена останется одна! Братья твои не дали бы ей ни гроша, в лучшем случае отправили бы на родину в чем приехала! Я сама слышала, как они хотели ее в бордель устроить… Скажите спасибо…

– Спасибо, – прервал ее Кирилл. – Но я жив, и хочу знать, где мой сын. Я мечтал о нем, у меня в жизни случалось не много радостного, чтобы получить эту радость, я пойду до конца. Если ты не в курсе, так и скажи, мы извинимся и уйдем…

Совершенно неожиданно для нас из одной из комнат донесся писк, который я поначалу приняла за собачий, но через мгновение до меня дошло, что это плачет ребенок. Я кинулась в комнату, за мной пошли Кирилл и Янина. Им ничего не оставалось, как только признать, что я права, что мои материнские чувства меня не обманули и привели прямо к сыну.

Комната, где находился малыш, была светлой и теплой, здесь было все для него; кроватка с голубым балдахином, пеленальный столик, комод, на котором стояли бутылочки. Я ужаснулась, у меня ничего этого не было, потому что всю беременность я то откладывала покупку детских вещей, то не имела возможности это сделать.

– Кирюша, Кирюша, – повторяла я, кружа вокруг кроватки с плачущим ребенка. Я не знала, как успокоить себя и его. – Кирилл, сделай что-нибудь, я не могу, я уроню его, – я плакала навзрыд.

– Вот видишь, какая она… неумеха! – зло плакала Янина, впрочем, к ребенку, тоже не подходила, косилась на Кирилла. – У меня все для него есть, он жив и здоров… Я его не похищала, ты слышишь, Кирилл? Меня ведь не посадят за похищение? Ты разрешишь мне видеться с ним?

– Скорее всего нет, – ответил Кирилл. Он подошел и взял малыша на руки так уверенно, что тот притих, лишь неспокойно шевелил ручками. – Все, все, сейчас поедем домой! – мужчина смог даже достать телефон из кармана пиджака и набрать чей-то номер. – Отбой! Нашли, подробности при встрече…

""" """ """

Борис Светозаров очумел от выходки дочери.

– Я думал, ты смирилась с тем, что у тебя нет детей, – рассуждал он на импровизированном семейном совете, собранном на следующий вечер. – Ты понимаешь, что совершила резонансное преступление? Почему ты не взяла ребенка из приюта? Я был бы рад, все были бы рады…

Все, в том числе я с ребенком на руках, сидели в «овальном кабинете» особняка Бориса Светозарова. Благо места на кожаных диванах хватило всем, – мне, Кириллу, Янине, Михаилу с женой. Сам Борис восседал в кресле, за рабочим столом.

Мой Кирюша сразу был внесен в число членов семьи, ему быстро выдали свидетельство о рождении, вписав туда светозарное имя отца, и задарили подарками. Со всех сторон Кириллу полетели поздравления с рождением долгожданного наследника, вместе с открытками и звонками поздравители присылали игрушки, одежду, коляски и прочее. Драматичная пауза, воцарившаяся в дни, когда о судьбе малыша ничего не было известно, прервалась, и народ спешил забыть о ней. Детское приданное быстро заняло отдельную комнату. Все дорого, красиво, «в тему», – нам с Витькой такое не снилось.

– Мне не нужен ребенок неизвестно от кого, мы уже говорили об этом. В свое оправдание могу сказать, что я не причинила малышу никакого вреда. Я хотела понять, что такое иметь ребенка. Кирюша мне не чужой, он мой двоюродный брат, – заговорила Янина сквозь зубы. – Надеюсь, здесь ни у кого нет сомнений в моей любви к нему. В моем доме его всегда ждут…

– Хорошо, что тебе хватило ума вернуть ребенка Кириллу…, то есть, родителям? – Борис осекся, встретившись со мной взглядом. Кое-кто никак не хотел считаться с Аленой Романовной, не имеющей пока никакого статуса, но приходилось. – Кирилл, твои планы? Надеюсь, ты не будешь настаивать на уголовном преследовании Янины?

– У меня нет оснований. Янина и правда не причинила малышу вреда, обеспечила ему отличные условия. Думаю, трехдневная разлука с матерью не отразится на его психике, для этого он еще крошечный. Подельница Янины во всем призналась, ей грозит увольнение и штраф, – развел руками Кирилл. Он сидел рядом, закинув ногу на ногу, говоря он поглядывал на меня, видел мои обидчиво сжатые губы и колючий взгляд в сторону Янины. – Неплохо быдл бы извиниться перед Аленой на чудачества нашей семьи. Она больше всех пострадала от эксперимента Янины. Но это на совести каждого из нас…

Передо мной, разумеется, никто не извинился, даже Янина, успокоенная безнаказанностью, прошла мимо меня с гордо поднятой головой, выбивая каблуками по паркету вызывающий ритм, словно не она трепала мне нервы и обманывала.

Мы с Кириллом вышли из особняка Бориса с одинаковым чувством, что пора менять наше шаткое положение любовников на более прочные узы брака.

У меня на руках в голубом конвертике спал Кирюша, которому еще не нашли няню, да и я не оставила бы его сейчас на родную тетю. Я думала, что, когда найду сына, мне будет на все плевать, однако от небрежного отношения Светозаровых у меня на душе скребли кошки.

– Я не хочу больше общаться с твоими родственниками, – сказала я, аккуратно усаживаясь на заднее сидение Кириллова «мерса» – И все равно, что ты скажешь. Они не умеют признавать свои ошибки, так, наверное, было с Жанной, поэтому она ушла от тебя к Даниилу… Теперь я начинаю ее понимать!

– Можешь не общаться, я не обижусь, – Кирилл сел рядом с водителем, кивнув ему «поехали». – Правда, придется иногда сталкиваться с ними на семейных ужинах и праздниках, этого ты не можешь лишить ни меня, ни сына. Ну, куда теперь направимся? – он оглянулся на нас через сидение. – В новую жизнь в доме у реки? Тебя ждет сюрприз…

– Да? Прикольно…! Ой, останови, пожалуйста, я забыла свою сумочку! – вскинулась я. Машина остановилась перед самыми воротами. Уложив малыша в уютную корзинку, я выскочила из машины и быстрым шагом направилась к широкому крыльцу особняка.

Сумочку я нашла там, где оставила, на диване в кабинете. Туда меня любезно привела горничная. Взяв свое, я хотела уже возвращаться назад, но заметила Янину, курящую в холле у аркообразного окна. Я была бы ни я, если бы не подошла к ней.

– Ты действительно не хочешь передо мной извиниться? – спросила я, встав у нее на пути. Увидев меня, Янина решила молча, с достоинством ретироваться. – Ты впрямь не понимаешь, сколько боли мне принесла? Нет, скажи, не понимаешь? Я ведь могла руки на себя наложить, из окна выйти…

– С такими, как ты и твоя тетя Жанна, такого не может случится, вы живучие и цепкие, как кошки, – сказала Янина, презрительно скривив тонкие губы. – Причем дворовые кошки, без роду и племени. Радуйся, что я держала тебя почти всю беременность в тепличных условиях, это только ради малыша. Ты же не питаешь иллюзий, что Кирилл когда нибудь женится на тебе и ты станешь одной из нас? Я не питаю…

Дымящуюся сигарету она держала в приподнятой руке. После ленивой затяжки, Янина выпустила мне в лицо поток седого терпкого дыма. В знак того, что я беспородная кошка. Я отмахнулась от дыма и полезла с сумочку. В одном из отделений я нашла флакончик французских духов, кажется, Шанель, – я мало разбиралась в подобных вещах.

– Не воняй, Янина, ты же породистая сучка! И я не хочу быть одной из вас, – усмехнулась я, брызнув ей в лицо элитным парфюмом. Пока женщина морщилась и махала руками, я успела еще раз прыснуть в нее густой и едкой жидкостью. – Надеюсь не до скорой встречи!

Эпилог

Дом у реки. Работа в городе. Мне приходилось разрываться между желанием быть чаще со своими Кириллами и обязанностями управляющей в «Новом Олимпе». Каждое летнее утро я открывала окно в нашей спальне и дышала прозрачным, еще прохладным воздухом, готовясь нырнуть в кондиционированную атмосферу бизнес-центра. За прошедший год Кирилл приезжал на работу два или три раза. На большее он, погруженный в роль отца и хозяина небольшого поместья, был несогласен, поэтому я приняла «бразды управления» в свои руки. Со мной работала серьезная команда менеджеров, направляя мою деловую энергию в нужное русло. Но говорили, что я способная ученица, схватываю все на лету, и года через два смогу оставить при себе тех, кого больше всего ценю.

– Алена Романовна, Кирилл Андреевич на связи, – сообщила мне Генриетта Витальевна по селекторной линии. – Соединить?

– Я перезвоню ему на мобильный, – ответила я, уже вызывая номер Кирилла на айфоне. – Да, что случилось? Ты как раз вовремя, одно совещание закончилось, другое еще не начиналось…

«У меня для тебя сюрприз, – сказал Кирилл, – бросай все и лети к нам. Я разрешаю на правах владельца. Кстати, Данил привез Витьку на выходные, так что захвати чего-нибудь вредного, чипсы, газировку. У нас этого нет…»

– Ладно! Что за сюрприз? – нетерпеливо заерзала я в кресле управленца. Моя задница чувствовала себя в нем очень комфортно, кто бы что не говорил. – Кирилл, пожалуйста, не надо играть мне на нервах… Скажи и все!

«Пришли документы о разводе. – ответил Кирилл, довольно кряхтя в трубку. – Теперь я завидный холостяк! Могу, знаешь ли, сходить налево… Ты рада, Алена Романовна?»

– Чему, что ты налево собрался? Вообще-то я тоже имею право, – заводилась я, утомленная работой и раздраженная неуместной иронией. Я так долго ждала этого момента, что уже не верила, что он когда-нибудь наступит. – Скоро буду и задушу тебя в объятиях!

Из небоскреба я вышла через час, нужно было все же закончить дела перед выходными, тем более, что дистанционно поработать не придется, – в доме будет двое детей, один из которых обычно рвался в бассейн, второй, едва научившись ходить, исследовал окружающий мир с неумным рвением. По дороге мы с водителем заехали в супермаркет, закупили всяких вкусностей, и выехали из города, слушая по радио новости. Дом у реки встретил нас открытыми воротами и веселыми возгласами Витьки:

– Аленка, Аленка, мы с Кириллом на рыбалку пойдем – братик, подбежав, обнял меня за талию, поднял радостное лицо. Скоро ростом догонит меня. – Рыбачить нужно рано утром, он так сказал. Можно мне в бассейн, а?

– Нельзя без присмотра, а мне присматривать за тобой некогда. Нужно с Кирюшей пообщаться, ты же знаешь, – ответила я виновато. – Поиграй в компьютер, да?

– Ок, – вздохнул Витька, отлипнув от меня.

Пройдя с Витькой вглубь двора, плавно переходящего в сад, я увидела няню, которая ходила за Кирюшей. Тот в свою очередь пытался от нее сбежать по газону прямо ко мне. Я раскинула руки, ловя его, а потом подкинула вверх, от чего малыш залился заразительным смехом.

– Меня ты так не подкидываешь, скорее кидаешь, причем чуть ли не каждую ночь! – Выглянул из окна нашей спальни Кирилл. – Давай, жду тебя здесь через десять минут!

– В чем дело-то? – не поняла я его иронии. И вдруг припомнила, что вчера уснула в его объятиях, раскрытых вовсе не для сна. – Извини, вчера валилась с ног…

Сегодня, впрочем, тоже.

К Кириллу я пришла с опозданием, – умылась, выпила йогурт, не переоделась, так и зашла в красном деловом костюме. Меня ждал двойной сюрприз: документы, подтверждающие, что Кирилл Светозаров разведен с Екатериной Беловой, и бутылка холодного шампанского. Игристое Кирилл разлил по высоким бокалам, подошел ко мне со словами:

– Выпьем за свободу и любовь! – он отдал мне бокал, заглядывая в мои невеселые глаза. – Чего опять, устала? Послушай, – мы, звякнув бокалами, сделали большие глотки и вернулись к разговору, – может быть тебе в отпуск уйти? Ты ведь сама захотела управлять «Новым Олимпом», я тебя не принуждал. Наоборот…

– Да, я сама хотела, чтоб не сидеть у тебя на шее и не мельтешить перед глазами целыми днями, – согласилась я, вздохнув. Я потянулась, чтобы «чокнуться» с бокалом Кирилла еще раз и отвести от себя подозрение в занудстве.

Взяв у меня бокал и отставив его вместе со своим на комод, Кирилл привлек меня к себя, прижал к груди, при этом одной рукой гладя по волосам.

– Иди ко мне! Зачем ты говоришь такие глупости? Все, уходим в отпуск, готовимся к свадьбе…

Я уткнулась в него, вдыхала мужской запах, питаясь от него силой и уверенностью в себе. С тех пор как я начала вкалывать на благо «Нового Олимпа», у меня не хватало этих самых сил на любовь, чувственность и кокетство. Меня поглощало стремление доказать, что я не содержанка.

– К свадьбе? – Медленно подняв голову, я посмотрела на Кирилла недоверчиво. – Ты хочешь свадьбу? Столько волокиты! Я не думала об это еще…

– И не думай, я подумаю, Нуртезия мне поможет, – негромко заговорил Кирилл, снимая с меня пиджак. – Я в этом деле набил руку, знаю, что и как. Ты будешь только наблюдать. В нужный день явишься в красивом платье вон на ту поляну, – не переставая меня раздевать, он мотнул головой в сторону окна, перед которым лежала эта самая поляна. – Скажешь «да» или «нет» и все!

– И все? Ну уж нет! Тогда устроим настоящий свадебный переполох, – улыбнулась я, начиная оттаивать, потянулась к нему за поцелуем. Получив что хотела, я выбралась из мужских объятий и закружила по комнате в неспешном танце счастливой невесты. – Хочу танец, такой же, какой у Лизы с Иваном был! Жаль, ты не видел, как это романтично…

Схватив руками невидимый подол свадебного платья, я махнула им влево-вправо и рассмеялась. Неужели я достойна торжественного ожидания, платья, гостей, подарков? Несмотря на то, что наша с Кириллом совместная жизнь давно шла по семейному сценарию, – работа, дом, ребенок, мелкие ссоры и бурные примирения?

Кирилл, кажется, был рад моему, оживлению, стоял, сложив руки на груди, смотрел на меня, наивную, и улыбался:

– Ну да, я ничего не знаю о танцах невест, куда мне почти трижды женатому! Вот ты мне и покажешь класс!

Нуртезия, дизайнер и устроительница праздников в одном лице, пообещала перебраться к нам на все время подготовки к свадьбе. Тетя Жанна, узнав, что я все-таки выхожу замуж на ее бывшего жениха, довольно усмехнулась: «будь ты уже счастлива! На свадьбу приду, так и знай». А я рада была, что она придет, приведет своего застенчивого и красивого муженька, вместе им легче будет присматривать за детьми и бабушкой.

""" """ """

– Жених не должен был видеть невесту до свадьбы. Платье тоже не должен видеть, – вкладывала в меня Нуртезия приятные суеверия. – Надеюсь, Кирилл не противился этому?

Я сидела на стуле и, задрав ногу, натягивала кружевную подвязку, которую вечером Кирилл обязан был найти под подолом свадебного платья. Наслаждаясь последними минутами переодевания в белоснежное белье, – трусики с завязками по бокам, лифчик с прозрачными чашечками, чулки, все это сидело на мне как влитое, как вторая, более дорогая кружевная кожа, – я посматривала на платье, надетое на безголовый манекен. Оно было сшито из нежных кружев цвета слоновой кости, расшито стразами, жемчугом, и называлось "сияющая русалка".

– Все будет хорошо, – отозвалась я, сдунув с лица локон, один из тех, которые не попали в прическу. Повязка наконец оказалась в нужном месте, и я опустила ногу. – Не волнуйся, Нур, иди, посмотри, как там снаружи…

– Да снаружи-то все налажено, подиум и цветочная галерея готовы, букеты на месте, – Нуртезия в своем золотом комбинезоне, с прилизанной прической походила на инопланетянку. Она прошла к двери и обернулась, – я пошла! Ведите себя прилично…

Это она напомнила мне об утреннем приключении. Началось все еще с прошлого вечера, когда осторожный стук в дверь заставил меня подняться с постели. Спала я одна, потому что Нур развела нас с Кириллом по разным комнатам, мотивируя такой ход красивой предсвадебной традицией, – невеста и жених не прикасаются друг к другу до первой брачной ночи. Кирилла выдумка позабавила, но в ночь перед свадьбой он решил внести в нее «коррективы».

– Мы же в каменном веке живем, – улыбался он нежно и одновременно коварно, войдя в мою комнату в одних плавках. – И не на жарком Востоке! У нас ребенок растет, Алена, а ты поддаешься на уговоры Нур оставить мужика без сладкого на целую неделю. Недальновидно с твоей стороны!

– Ну может, потерпишь? Осталось совсем ничего, – слабо сопротивлялась я его словам, рукам и поцелуям, всегда попадающими в нужные места. – Не будем обижать Нур. Она старается для нас. Да и воздержание не лишено смысла, оно обостряет чувства…

Я пятилась к разобранной постели до тех пор, пока не была мягко отброшена на нее Кириллом.

– Нур не узнает, я уйду на рассвете, – мурлыкал он, решительно накрывая меня собой. – Это даже интересно. Игра! Зря я раньше не любил такие истории…

Утром Кирилл никуда не ушел, остался в постели полноправным хозяином. Нуртезия, придя обговорить со мной последние приготовления, только покачала изящной головой:

– Светозаров, раньше ты был сговорчивее. Что на тебя нашло, строишь из себя брутала на старости лет?

– Поумнел, да. Позволь мне самому решать, когда спать с женой. Не надо учить молоденькую женщину отказывать в ласке мужу, – сказал Кирилл, продолжая валяться в постели. – А вообще, у меня сегодня новая жизнь начинается! Не мешайте мне…

Ко мне зашла тетя Жанна, одетая в вечернее серебристое платье-комбинацию, – шикарная женщина, способная на самое изощренное кокетство. Я начинала нервничать, когда они с Кириллом сталкивались на редких семейных посиделках. В последний это случилось на дне рождения Витьки: Кирилл тогда подарил ей цветы, на что она благосклонно улыбнулась. Меня это напрягло ни на шутку.

Посмотрев на меня, она тряхнула черными кудрями.

– Зачем тебе эта экипировка? Мне кажется, чем проще, тем соблазнительнее. У нас с Данилом именно так. На мне и сегодня только танго…

Я поднялась со стула, отразилась в зеркале в полный рост, впрямь словно экипированная в эротическое белье. Но мне нравилось, тете я ответила не без вызова:

– Главное, чтобы Кириллу было интересно все это развязывать и снимать. Данил просто боится признаться в своих желаниях…

– Не буду спорить, спрошу у него сегодня же, – сказала тетя Жанна с задумчивой улыбкой на ярких губах. – Нуртезия шепнула мне об утреннем инциденте. Забавно!

– Ага, она застала жениха в моей постели, – рассмеявшись, я сделала ударение на слове «жених». – Кирилл не успел уйти, вернее, не хотел! Теперь Нур волнуется, что он видел невесту перед свадьбой!

– Не переживай. Там лама уже окурил поляну, напевая мантры, значит все пойдет, как по маслу, – тетя Жанна вдруг вспомнила зачем пришла. – Мне велено помочь тебе надеть платье. Ты готова?

– Да, конечно! – спокойно ответила я.

Ближе к полудню, – церемония была назначена на полдень, – в дом начали стекаться гости. Именно стекаться, потому что они шли живым, пестрым потоком, а их веселый гомон заполнял все пространство вокруг дома. Светозаровы в полном составе, их бизнес-партнеры, родственники, знакомые, мужчины, женщины, дети. Нуртезия рассчитывала накормить, развлечь и устроить двести человек. С моей стороны гостей пришло немного, в этом смысле я действительно была безродной.

Тетя Жанна легко застегнула «молнию» на моем платье. Все! Я одета, выгляжу, судя по ее лицу, сногсшибательно. Пришла Нуртезия. Покрутившись возле меня, поправив какие-то неудачно лежащие кружева, расправив длинный подол, женщины застыли в удовлетворенном молчании.

– Остались босоножки! – спохватилась я. – Пожалуйста, не смотрите на меня так, иначе я умру. У меня сердце прыгает, – призналась я, чуть не плача. – Наверное, не переживу этот день…

– Не хватало нам еще мертвой невесты, – цинично прервала меня тетя Жанна, ставя передо мной белые, сияющие стразами босоножки на тонких каблуках. – Обувайся и выходи уже! Нур, объявляй выход невесты! Пусть она пройдется, освоится, а то правда, в обморок упадет…

Нуртезия взглянула на свои золотые часики:

– Половина двенадцатого, нормально! Ты права, Жанна, пусть наша русалочка поплавает среди акул, этого же как-никак ее родня, – шутливо отозвалась она, и, кивнув, пошла объявлять мой выход.

Я спускалась по украшенной цветочными гирляндами лестнице в холл, тоже приготовленный к празднику, и от волнения не могла спокойно дышать, поэтому постаралась сосредоточиться на антураже. Из холла вынесли мебель, начистили до блеска старый паркет, поставили огромные вазы с цветами. Гостей Нуртезия расставила в две параллельные цепочки, которые тянулись от лестницы до галереи. По ней мы с Кириллом пройдем к подиуму, где нас будут ждать регистратор из ЗАГСа и лама в шафрановом одеянии. Гости смогут рассмотреть нас, не создавая толкучки, – так говорила Нур.

В конце лестницы стоял Кирилл в черном смокинге, за спуском невесты он наблюдал с улыбкой, явно довольный моим нарядом. Рыбалку он любил, и я вполне могла напомнить ему русалку, – опять задумка Нур.

Тетя Жанна, подцепив под руку Данила, шептала ему что-то на ухо, – не иначе интересовалась, нравится ли ему красивое женское белье или он предпочитает ее тело без всяких рюшей. Тот смотрел на нее влюбленно, готовый ради нее на все. Рядом с ними в инвалидном кресле сидела бабушка, нарядная, как будто бы помолодевшая, ее опекал Витька в костюме тройке.

Узкий подол платья не давал мне делать широкие быстрые шаги, поэтому приходилось идти в медленном ритме. Я видела всех и вся в свете солнечного летнего дня.

Я остановилась на последней ступеньке, и Кирилл протянул мне руку со словами:

– Добро пожаловать на свой главный праздник, Алена Романовна! Ты счастлива?

– Да, – смело улыбнулась я, вздернув подбородок.

– Тогда пойдемте со мной, узаконим наше счастье! – он потянул меня за собой, и я подчинилась.

Мы прошли через шеренгу гостей, вышли из дома, и оказались перед галереей, увитой бело-розовыми цветами…

Конец