Текст книги "Бог и наркотики (СИ)"

Автор книги: Торговец деревом

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

Губ касается влажный язык Гира, накрывает кожу, не проникая внутрь, ведет к уголкам, покрывая всё тело мелкой дрожью. Опираясь на локти, привстаю, податливо выгибая шею под его настойчивые поцелуи.

Слишком мало…

Одним резким движением, переворачивая наши тела, придавливаю его, вжимая в кровать. Он, словно капля алкоголя для человека в завязке. Толкаюсь в его рот языком, проникая как можно глубже, сплетая с его, мну его губы. Отстраняясь, втягиваю нижнюю в рот, посасывая, слизываю с неё остатки шоколада. Отпускаю его, когда кисти конвульсивно сводит дрожь, робко касаюсь его набухших сосков, сминая большим и указательным пальцем. Шумно выдыхает, закрывая глаза, расслабляется под моими руками. Тёплая ладонь скользит по животу, ныряю под ткань его трусов, касаясь рукой едва влажного от смазки члена, сжимаю в неплотное кольцо, одним касанием опускаясь вниз, к самому основанию ствола. Слышу, как выдает барабанный ритм его сердце, когда рука, огибая яички, ныряет ниже к плотно сжатому колечку мышц. Но я не трогаю его, лишь поглаживаю ягодицы, касаясь чувствительной кожи.

– Уверен, что вообще готов заходить дальше обыкновенных ласк со мной? – стараясь не смущать его взглядом, не поворачиваю головы, когда задаю вопрос, продолжая поглаживать.

В ответ тишина, лишь настойчивый толчок в руку, когда я вновь перешёл на его член, говорит за него.

Нехотя встаю с кровати, под непонимающий взгляд Гира, подхожу к шкафу, в попытке в груде вещей, небрежно сваленных в углу, найти свой вчерашний пиджак. Нащупав в нём небольшую по размерам бутылочку, достаю, возвращаясь назад.

– Не знаю, почему я вдруг решил купить её, – будто оправдываюсь я, когда, сев на кровать, показываю перед носом Гира смазку.

– Наверное, потому что, так же как и я, дал себе ответ на свой вопрос ещё задолго до, – говорит он, привставая на колени, перехватывает бутылочку в руки и, притягивая меня к себе, целует, одновременно с этим расстёгивая пуговицы на рубашке.

Оставшись совсем обнажённым, стаскиваю с него трусы, всем телом прижимаясь к нему, протискиваясь бедрами между его ног. Прохладная кожа постепенно согревается от движений. Внутренние ощущение подогревают пыл и, когда мы самозабвенно переходим на сбившиеся поцелуи, вновь ныряю рукой к его паху, а он открывает колбочку.

Трётся всё настойчивей, прикусывает меня за ухо, когда мокрый палец проталкивается в колечко мышц. Сбивчиво дышит в самое ухо, просит не церемониться с ним, торопит, словно мы куда-то опаздываем.

Второй, третий, но этого всё ещё мало. Четвертый, кажется, вся рука уже истекает смазкой, осторожно вытираю ладонь о свой член, заставляя его взмокнуть, упираюсь набухшей головкой в отверстие, делая один несильный толчок. Выгибается, невольно отстраняясь, отползает выше, тем сам мешает мне полностью проникнуть в него. Обхватив руками его бедра, дергаю на себя, буквально втаскивая на свой член. Морщится, с каждый толчком меняется в лице, стараясь кривиться как можно незаметней.

Знаю, что некомфортно, местами даже больно, но иначе никак.

Прошу его не двигаться, перестать так напрягать таз и живот. Под прикосновения рук, расслабляется, а когда я нагибаюсь над ним, чтобы поцеловать, на мгновение забывает, что мой член всё ещё находится в нём.

Постепенно начинаю двигать бёдрами, на периферии сознания подмечая, как в нём узко и горячо. Толчок за толчком заставляет ощущать на своей спине его пальцы, что, как кошка, выпустив когти, стали несильно раздирать кожу. Наращиваю темп, втискивая его в кровать, придавливаю своим телом, а затем, вдруг понимая, что вовсе могу лишить его кислорода, приподнимаюсь на руках.

Ладонь проскальзывает между наших тел, фрикционно скользит по его стволу, сжимая головку большим пальцем. Утыкается лбом мне в грудь, сжимая обеими руками мои плечи, сбивчиво кричит, стараясь заткнуть себе рот собственной рукой. Сейчас, если я попытаюсь её вытащить, то просто рухну на него, ведь свободных рук не осталось, поэтому только слышу его приглушенные стоны. На последних минутах, долблюсь в него, чувствуя, как он то и дело вздрагивает подо мной, постоянно прося меня, чтобы я повторил. И повторяю. С каждым разом ещё и ещё вгоняю в него член на полную длину, выхожу почти до конца и возвращаюсь вновь. Лежа на спине Гир умудряется рьяно насаживаться, не забывая толкаться мне в руку, тем самым помогая и себе, и мне. Обдаёт горячим дыханием шею, вылизывает кожу, изредка, от сильных толчков, забываясь, прикусывает.

В комнате стало невыносимо душно…

Мокрая простынь липнет к телу, постоянно вздымаясь от толчков, но при этом, совершенно не желая отлипать.

– Прошу, ещё… – шею огибают его руки, он вплотную прижимается ко мне, неожиданно замирая. Не останавливаюсь, не сбавляю темпа, всё это время ловя взглядом каждую его эмоцию. На последних толчках он вдруг резко распахивает глаза, отвечая мне туманным взглядом, последний раз насаживается и едва касаясь моих губ, скользит языком. Чувствую животом горячую влагу, выпуская его из рук, словно контрольный выстрел, толкаюсь в него, содрогаясь от нахлынувших ощущений…

Гир вытаскивает из-под нас простынь, наматывая на руку один конец, опускается ладонью на живот, останавливаю его, не давая вытереть всё тканью.

– Давай, просто сходим в душ, – убирает руку и молча кивает.

Комментарий к Глава 10.

========== Глава 11. ==========

Пушистый хвост касается кончика носа, щекочет кожу, заставляя тут же поморщиться, а следом и вовсе громко чихнуть, отплёвываясь от рыжей шерсти, что, кажется, забила все ноздри, кончиком пальцев касаюсь маленького ушка, поглаживаю, зажимая тонкие волосинки. Даже если приглядеться, то невозможно определить, какое ухо было повреждено, если не знаешь этого изначально. Кошка довольно жмурится, закрывая глаза, еле слышно мурлычет, показывая всем видом, как ей приятны эти прикосновения. Опускается на колени, сворачиваясь клубком, прижимает уши к голове, укутывая хвостом туловище.

Она так изменилась. Стала совсем ручная. Теперь, чтобы испугать её, нужно хорошо постараться, одного неожиданного появления точно не хватит.

На фоне в соседней комнате слышится голос Гира. Он сегодня с самого утра висит на телефоне, так эмоционально над чем-то дискутируя со своим другом Тайлером, даже на обед не смог оторваться и просто забрал тарелку с супом в комнату. В их важную тему для разговора я не рискнул залезть, если нужно будет, сам расскажет, что на этот раз приключилось у его беспечного друга.

Откидываюсь на спинку дивана, продолжая ощущать на коленях вздымающийся комок, прикрываю веки, расслабляясь.

Минуты не проходит, как я вздрагиваю от заразительной трели дверного звонка. Открывая глаза, встаю с дивана, на выходе из комнаты, сталкиваюсь с Гиром.

– Я занят, к тому же в этот дом ко мне гости не приходят, – заявляет он, закрывая дверь к себе в комнату.

Пожимаю плечами, продвигаясь к двери под настырный звон.

– Да зачем так колотить? – сжато матерюсь, проворачивая замок и распахивая дверь, чтобы ей, по счастливой случайности, заехать прямо по роже звонившему. Но не получилось. – Ты? – удивленно выплёвываю я, не понимая, чем заслужил такого гостя в дом.

– Я… – пронзительный ор, стремительные шаги внутрь квартиры.

На пороге стоит парень на голову ниже меня. Светлые волосы, склеившиеся от пота, прилипли к лицу, местами закрывая взор на бешеный взгляд, расширенные зрачки и острый прищур.

– Стив, какого черта?

Скалится в недоброй улыбке, хриплым, полу осипшим голосом отвечает, не переставая впиваться своим взглядом в моё лицо.

– Это я у тебя должен спросить, тварь! – цедит он сквозь зубы, засовывает руку за распахнутый пиджак, вынимая из внутреннего кармана пистолет. – Я же предупреждал, не нужно было меня разочаровывать!

В немом вопросе, застывшем на моём лице, даже не успеваю уловить того момента, когда дуло направили на меня, плотно приложив палец к спусковому курку.

– Да ты же пьян, – спокойно говорю я, за долю секунды анализируя происходящее и приходя к выводу: любое резкое движение и я покойник. – Проспись…

– Заткнись, – кричит он, махая перед лицом рукой, в которой всё ещё держит пистолет.

Вздрагиваю.

– Ты… – продолжает он, практически выхаркивая каждое слово в мою сторону. – Ты! За всё ответишь! За каждую её горькую улыбку, за слёзы пролитые в подушку, – шипит он, искажая своё лицо в зловещей гримасе. Хмурит брови, так сильно щурит глаза, что они кажутся почти закрытыми. – Как ты посмел, тварь… Ты разбил ей сердце, ты… – взывает он, делая стремительный шаг вперёд.

Сжимает кулаки. Сутулится до такой степени, что становится визуально ещё ниже.

– Я ничего не разбивал ей, она с самого начала знала о том, кто я!

Не слышит меня.

Не хочет слышать.

Скалится. Бросает на меня взгляд свысока. Заставляет морщиться.

Кажется, что его укусила собака больная бешенством. Приоткрытый рот, брызги слюны, расширенные зрачки и сумасшедший взгляд покрасневших, из-за лопнувших капилляров, глаз.

– Но это не помешало тебе причинить ей боль. И ты. Ты за всё ответишь сполна…

Направляет дуло пистолета на меня, а я будто очнувшись, наконец, вспоминаю, что нахожусь не один в квартире.

Вспоминаю в самый неподходящий момент.

Когда тело Гира во весь рост показывается в прихожей: он выбежал на шум, в попытке проверить что же такого стряслось, что гость, нанёсший нам неожиданный визит, так разорался.

– Стив? – удивленно кричит он, заставляя вошедшего вздрогнуть, перевести взгляд вместе рукой с зажатым пистолетом в его сторону. – Что ты здесь…

Договорить не успевает: Стив с присущей ему быстротой делает единственный шаг навстречу Гиру, до упора вжимая палец в курок. Звучит глухой выстрел и только гильза от патрона, отскочившая в сторону, говорит о том, что произошло. Не успев ничего предпринять, наконец, отмираю, сжимая кулаки, срываюсь с места, пользуясь секундной заминкой Стива, толкаю его в плечо.

Пистолет выпадает из его рук, а я, тараня его телом стену, уже бью сжавшегося пополам парня коленом в грудь. Удар, за ударом раскрашиваю его лицо собственной кровью, от одного касания кулака с носом ломаю перегородку.

Завывает.

Сдавленно хрипит, отплёвываясь собственной кровью.

Падает, словно мешок картошки, на пол, пачкая брызгами крови бежевый паркет.

Удар ногой по его животу и я, наконец, отлипаю от него, в постоянных коротких вздохах, перевожу взгляд на лицо Гира. Стоит, вжавшись в стену, не скрывающими страха и паники глазами смотрит на своё окровавленное плечо. Бледную кожу окрашивает алый цвет, обильными струями скатываясь по телу, стекает на пол.

– Задел, – смотрит сквозь пальцы на растопыренную ладонь, всю в крови от раны на плече.

Дрожит…

Конвульсивно дергается, запинаясь о собственные ноги, почти падает, но, словно собравшись, удерживает равновесие, опираясь о дверной косяк.

– Ты как? – вопрос глупый, но это первое, что приходит в голову.

Подбегаю к нему, в попытке коснуться его плеча, одергиваю руку. Только без паники. Выхватывая из его кармана телефон, быстро набираю номер скорой помощи, дождавшись, когда ответят, диктую адрес и кратко описываю ситуацию. Сработали оперативно: предупредили не устраивать самодеятельности. На вопрос о том, как остановить кровотечение, лишь сообщая «пять минут», сбросили трубку.

Хватаю с крючка пиджак, накидывая на плечи Гира, веду его, сжимая за здоровую руку, к двери. По пути, наткнувшись взглядом на пистолет, подбираю, запихивая за оттянутую ткань брюк, одергиваю рубашку, скрывая под ней плотно прижатый к телу ствол. Не закрывая двери, практически вылетаем из квартиры. Гир, всё это время не обронив ни слова, молча сбегает по ступеням, прижимая здоровой рукой больную.

Оказавшись на улице, усаживаю его на лавочку, сам же остаюсь стоять, в нервном напряжении, просто мельтешу перед его глазами из стороны в сторону.

Натыкаясь взором на его улыбку, появившуюся на губах, вспоминаю о трёх стадиях шока, поэтому списав всё на него, начинаю оглядываться по сторонам, пытаясь отыскать, откуда доносится завывание сирены.

В машину нас вталкивают почти сразу, не произнося ни слова, укладывают Гира на кушетку, подключая к его телу различные датчики, надевают кислородную маску.

– Так, парень, – говорит мужчина, обращаясь к Гиру. – Сейчас главное – глубоко дыши, кровотечение мы остановили, пулю будем вытаскивать уже в больнице, до неё здесь недалеко.

***

Уже знакомый запах хлорки забирается в ноздри. Люди в белых халатах не перестают мельтешить перед глазами, лишь скомкано переговариваясь друг с другом о том, как много у них сегодня работы: пациент за пациентом.

Наклоняюсь к высокому фонтанчику с питьевой водой. В горле пересохло давно, но я так и не смог отойти от двери, чтобы утолить жажду. Только после того, как медсестра сообщила мне о том, что швы наложены, и больше волноваться не нужно, я спокойно выдохнул, не обращая внимания на остальные дежурные фразы, которыми осыпала меня женщина. Нажимаю ногой на небольшую педаль, включая тонкую струю воды. Касаясь губами, жадно глотаю, стараясь наполнить живот до отказа, дабы утолить эту дикую жажду.

«Стив, что ты здесь делаешь?» – дублирует по кругу, сказанную Гиром фразу, мозг, заставляя в очередной раз предаться размышлениям: откуда он мог знать его.

Четкие умеренные шаги за спиной заставляют оторваться от воды и бросить взгляд в их сторону. Двое мужчин в хорошо выглаженной полицейской форме, с россыпью заклепок и опознавательных знаков на костюмах, стремительно быстро приближались ко мне.

«Они по твою душу», – в панике кричит сознание, лишь подсказывая, что нужно бежать, но тело не слушается, улавливая лишь один логичный приказ о том, что всё это бесполезно.

И не мне тягаться с людьми в форме.

Рука, облаченная в белую перчатку, касается плеча, уже через мгновение, несмотря на то, что я не сопротивляюсь, волоком тащит меня к выходу.

***

Кинули в клетку, как дворовую псину, даже не зачитав права, как это полагается при задержании.

Меня же с позором проволочили через всё отделение, не забывая громко оповестить всех о том, что при взятии, был обнаружен пистолет, из которого было совершенно покушение.

Пальчики обязательно снимут, зафиксировав отпечатки в личное дело. А разбирательство в суде, как того желает Некто, устроят закрытое.

А, может, вообще обойдутся без него.

Мать твою, что ещё за?

«Ты крупно попал», – только и поддакивает сознание, отказываясь хоть как-то сотрудничать со здравым смыслом.

Воняет затхлостью и вяленой рыбой. Облицованные голубой плиткой потолки, выкрашенные в зеленый цвет стены, расхлябанные и скрипучие прутья на койке: коробка, которую рядовой дежурный назвал моим домом.

Злорадное пыхтение над ухом, заставляет поднять взгляд, и столкнуться с довольным разукрашенным лицом Стива, что облокотившись на решетку, исподлобья смотрит на меня.

– Я же говорю, подобные выходки со мной ещё никому не сходили с рук! Но не волнуйся, у тебя будет время подумать о своём поведении.

Комментарий к Глава 11.

========== Глава 12. ==========

Ключ касается прутьев, звонким перебором проходя по стальной решетке. Раздражает слух до зубного скрежета.

– Ты здесь уже два дня сидишь… – мужской хриплый голос – дежурный, заступивший на сутки этой ночью. Он здесь единственный, кто со мной разговаривает как с человеком.

Остальные принимают за одноклеточное.

– Даже к еде не притронулся, – протягивает он, просовывая руки между прутьев и опираясь на горизонтальную палку, принимает расслабленную позу.

Поднимаю глаза, чтобы посмотреть на него: низенький человек худощавого телосложения, местами на черных волосах пробивается седина, короткая борода на лице и вовсе расписана белыми полосами, словно он вымазался в побелке, карие глаза, густые ресницы, разросшиеся мохнатые брови.

Он здесь всего лишь мелкая пешка и держится на своей должности только потому, что охранников, желающих попасть на такую работу, с каждым годом всё меньше и меньше.

– Эй, – окликает он меня, а я, прильнув к нему осмысленным взглядом, пожимаю плечами, чтобы показать, что всё ещё слушаю его. – Не позавидуешь тебе. Ситуация, в которую ты попал… – он хотел было что-то сказать, но вдруг передумав, остановился.

Тусклый свет лампы, десятки маленьких мушек, что летают около нее, не переставая биться о горячее стекло.

Сейчас я по воле судьбы такая же мушка…

– Знаешь, – продолжает мужчина, засовывая руку в карман и, выуживая оттуда дешевую пачку сигарет, засовывает длинную палочку в рот и поджигает. – Надеюсь, ты не против, – между слов говорит он и продолжает фразу, с которой начал: – Тебе поможет только чудо. Чтобы выпутаться из такой истории. Мамой клянусь, только чудо, – выдыхает столб дыма, заставляя носом вбирать в легкие воздух с примесью никотина.

Совершенно не тянет закурить.

Даже, если бы подвернулась возможность, всё равно не тянет.

– Ответь мне на вопрос, – кажется, устав от своего монолога, начинает он, отряхивая свой бесформенный пиджак от пепла, что случайно попал на него. – Что ты такое сделал сыночку Энтони Риверса, что он так обозлился на тебя?

Выдыхаю.

Может, ответить ему? Почему-то мне кажется, что станет легче, если хоть кому-нибудь рассказать о том, что всё же случилось. По крайней мере, расскажу я ему или нет, на ситуацию это никак не повлияет.

– Всего лишь разбил сердце его сестре, – устало отвечаю я.

Койка прогибается всё глубже, когда я сажусь на нее, подгибая под себя ноги, чтобы уткнувшись рукой в одно колено, облокотиться на него.

– Вот так дела… Не шутишь? – выдыхая густой смог, переспрашивает он, понимая, как нелепо звучат мои слова.

– И не пытался.

– Мда… Для этих богачей чувства семьи какой-то особый пунктик. Одни готовы убить за причиненные неудобства их близким, другие – закрыть глаза, таким образом, становясь этой причиной, – как-то воодушевленно произносит он.

– Верно говорите, – ничего не остаётся, как согласиться с ним.

Отстраняется от решетки, делая пару шагов назад, оглядывается по сторонам, словно хочет увидеть кого-то. Но мы здесь одни… Отделение настолько маленькое, что, кажется, я и вовсе первый клиент этого помещения. За двое суток я видел лишь привод бомжей, да подростка в нетрезвом состоянии.

– Сейчас все, как шальные, носятся с подпольным клубом, который недавно взяли, – будто услышав мои мысли, отвечает мужчина, возвращаясь на своё положение. – Если кто и зайдет, так только под утро, чтобы сменить меня или проверить порядок, – зачем-то сообщает он мне. – Я, конечно, не смогу для тебя ничего особенного сделать, но знаю, что тебе даже позвонить не дали, когда приволокли сюда, – он засовывает руку в карман и достает старенький черно-белый телефон, а затем перекладывая его в ладонь, где была пачка сигарет, засовывает внутрь, закрывая картонной крышкой. – Можешь сделать один звонок. Родственникам или ещё кому, но у тебя пять минут, я пока выйду на улицу покурить, только делай это осторожно, желательно развернись спиной к стенке и, зажав трубку ухом, ляг на подушку.

Молча киваю.

При развороте из кармана мужчины будто случайно выпадает пачка сигарет, залетая прямо за решетку, он, делая вид, что ничего не заметил, засунув руки в карманы, очень медленно продвигается к двери, скрываясь за ней.

Встаю с кровати, подбирая пачку, поворачиваюсь лицом к единственной камере, демонстративно вытаскивая из неё сигарету, засовываю за ухо, возвращаясь на место. Не глядя на дисплей, набираю заученный номер домашнего телефона, надеясь только на то, что Гир всё же добрался до квартиры и сейчас не тратит время на мои бесполезные поиски.

Зажимаю телефон так, как сказал мужчина, укладываюсь на подушку, продолжая вслушиваться в длинные гудки. Трубку сняли почти сразу.

– Алло, алло, – встревоженный голос Гира заставляет вздрогнуть.

– Не кричи так, – спокойно отвечаю я.

– Иззи? То есть Брайан, – первый раз называет по имени. Был бы сейчас в более бодром расположении духа, наверняка бы улыбнулся. – Где ты?

– Прошу, не кричи так, – устало выдыхая, отвечаю ему, ловя себя на мысли, что я безумно рад слышать его голос. – Слушай меня внимательно, у меня не так много времени, – дождавшись, когда шум по ту сторону невидимого провода затихнет, продолжаю. – Я в полицейском участке, не думаю, что пробуду здесь долго, через пару дней меня скорее всего переведут отсюда… В места более отдаленные. Стив, не знаю, откуда ты знаешь его, но я перешёл ему дорогу и теперь на меня повесили спланированное покушение на его персону, – выдыхаю, говорить в таком положении не так уж и легко.

– Сейчас нет времени рассказывать историю нашего знакомства, у тебя ещё будет шанс её узнать. Диктуй адрес отделения, я постараюсь что-нибудь придумать, – говорит он, а я, собрав в себе последние силы, наконец произношу то, ради чего делал этот звонок.

– Не стоит. Гир, послушай меня внимательно, не вздумай соваться к нему, не нужно пытаться вытащить меня отсюда, с тем влиянием, которое заполучил Стив, ты лишь составишь мне компанию в соседней камере после всех своих попыток. Логичнее всего сейчас на время притихнуть…

– О чём ты говоришь? – выплёвывает он каждое слово с такой быстротой, будто я вот-вот отключусь. – Ты так быстро сдался? Смирился? Я не узнаю человека, с которым знаком. Слышишь, я придумаю, как вытащить тебя оттуда. Придумаю…

– Не стоит. Не суйся туда, – нажимаю на отбой до того момента, как услышу новые словесные изречения Гира.

И так душа не на месте…

Мужчина вернулся, громко оповестив меня хлопком закрывшейся двери. В это время я уже стоял около решетки.

– Спасибо, – наклонив голову так, чтобы лицо и губы не было видно камере, я высунул руку с пачкой сигарет за решетку и, когда мужчина подошел ближе, слегка подкинул её, создавая вид, что подачки в виде дешевых сигарет мне не нужны.

***

От одежды страшно воняет тухлятиной. Ткань пропиталась собственным запахом пота. Под ногтями столько грязи, что создаётся впечатление, будто я неделю копал грядку, не прибегая за помощью к лопате.

Джек – именно так звали охранника, что общался со мной, наконец, рассказал мне о том, что написано в бумагах о моём приводе.

Собственно, ничего нового для себя я не узнал, только мелкие детали, которые помогли Стиву создать полную картину: я якобы заявился устраиваться на работу в фирму его отца, прошёл неделю стажировки, даже подходящие бумаги вместе с документами к делу прикрепили, сделали запрос на моё прежнее место работы, там им подтвердили, что уволился я без особой причины, произошло это как-то быстро, что даже воспротивиться моему желанию никто не успел. У нас, видите ли, свободная страна. Затем, втёрся в доверие к его сестре. Но она поняла, что с помощью неё я пытаюсь наладить контакты со Стивом, чтобы подобраться к их компании, и отшила меня. Впрочем, я такой настырный, руки не опустил и в один из прекрасных дней, когда Стив сам лично (удивительно, да?) привёз мне домой документы, с желанием сообщить, что я принят на работу, жестоко избил его и после наставил пистолет. Но, по закону жанра, в этот момент соседи подняли панику и я, побоявшись, что меня обнаружат, сбежал. В общем, даже Джек сказал, что триллер отдыхает.

Но разве кому-то есть до этого дело?

У всех своих проблем хватает.

Какая-то возня на фоне. Шум, поднявшийся минуту назад, резко стихает. Лишь громкий хлопок двери и быстрые приближающие шаги, говорят о том, что я всё же не потерял слух.

У решетки показывается высокая худощавая фигура молодого парня, облаченная в полицейскую форму. Он быстро перебирает связку ключей, дрожащими руками выуживает один и вставляет в замок, два поворота и решетка с противным визгом отъезжает в сторону.

– На выход, – командным голосом говорит он.

Опираюсь на руку, поднимаюсь с пола, оказавшись в полный рост около парня, замечая своё преимущество: на две головы его выше, стараясь не дерзить, спокойно спрашиваю.

– Вы меня отпускаете?

Цыкает, переводя кончиком языка тонкую зубочистку из одного уголка губ в другой.

– Сомневаюсь, – кивает в сторону двери, заставляя перевести взгляд на мужчину возле двери. Он стоит, сложив обе руки за спиной, не глядя ни на кого, смотрит в одну точку, ожидая по-видимому меня.

– Кто это? – спрашиваю парня в форме, но меня лишь, пихнув в спину концом палки, подталкивают к выходу.

– Забирайте, – обращается он к мужчине и, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов, покидает помещение, скрываясь за дверь кабинета, из которого минуту назад вышел.

– Пошли, – сухо кивает мужчина в сторону двери и проходит вперед.

Ничего не ответив, медленно плетусь за ним, пытаясь в этот момент понять, что происходит.

Сначала, до того момента, как увидел его, я подумал, что меня всё же переводят. И возможно у выхода меня ждёт серенький бобик – машина, в которой перевозят заключенных.

Но столкнувшись с пришедшим лицом к лицу, понял, что ошибался насчёт своих догадок.

По телосложению он в два с половиной раза шире меня, массивные плечи, прямая ровная осанка, черный кипельный костюм, короткая стрижка: всё это наталкивает на мысль, что это чей-то телохранитель, уж больно образ походит из заезженных фильмов.

Оказавшись на улице, замечаю черную ауди – машина, на которой обычно приезжала Бриана, только на этот раз номера были другие. Наверняка, она принадлежала Стиву.

Всё почему-то начало вставать на свои места.

Когда я сел на заднее сиденье, обнаружив, что кроме водителя в салоне больше никого нет, я, наконец, острее воспринял пришедшую в голову мысль. Почему-то мне показалось, что наша со Стивом игра ещё не закончилась. И, возможно, дав мне почувствовать вкус жизни, которая светила мне, он решил, что я исправлюсь. Почему-то мне кажется, что он хочет предложить мне очередную сделку. Только не думаю, что на этот раз за неё мне будут платить.

Жизнь – чем не лучшая цена?

Машина тронулась с места, а я, наконец, вынырнул из омута мыслей.

– Скажите, куда мы едем? – обратился я к мужчине, почему-то не надеясь на ответ.

Он, лишь бросая взгляд на ручные часы, говорит о том, что мы и так задержались, а она не любит, когда опаздывают.

Что ж, впрочем, мне хватило того, чтобы понять о ком идёт речь…

Комментарий к Глава 12.

========== Глава 13. ==========

Огни фонарей освещают город. Свет фар проезжающих мимо машин слепит глаза. Не слежу за дорогой, всё равно, куда меня привезут в конечном итоге: на пустующий завод, чтобы создать подходящую атмосферу переговоров или в очередной номер класса люкс в пятизвездочном отеле.

Нет сил развивать своё воображение дальше…

Водитель припарковывает машину и, отстегнув ремень безопасности, выходит. Не двигаюсь, продолжая сидеть в салоне, опустив голову, разглядываю собственные колени.

Короткий стук кулака по стеклу заставляет оторваться от бесполезного занятия и поднять глаза на мужчину, что склонившись, заглядывает в окошко.

«Я долго ждать буду?» – одними губами спрашивает он, но я его отчетливо понимаю. Зачем-то кивнув, хватаюсь за ручку и открываю дверь, выходя из машины.

На лице, как только я окинул местность взглядом, застыло удивление: меня привезли к подъезду моего дома.

Но зачем?

Хотел было вновь обрушить на охранника град вопросов, но он, отойдя от меня к входной двери, вновь обращается ко мне.

– Если не поторопишься, у меня будут неприятности, а, следовательно, и у тебя тоже, – безэмоциональным голосом произносит он, входя внутрь подъезда.

Нагоняю его уже на лестнице первого этажа, продолжая следовать за ним. Почему-то потряхивает всё тело, когда мы останавливаемся возле квартиры. Кажется, что по ту сторону двери я ничего хорошего не увижу. Мужчина уверенно тянется к ручке, опуская её: оказалось не заперто.

Проходя в прихожую, в которой был зажжен свет, замечаю на полу три пары обуви: женские туфли на высокой шпильке, мужские лодочки и кеды, впрочем, сомнений нет, кому принадлежит каждая.

Охранник подталкивает меня в спину, заставляя без остановок проследовать на кухню. Войдя в помещение, застываю на месте: возле стенки, сложив обе руки за спиной, стоял мужчина, облаченный в костюм, как две капли воды, похожий на тот, что был на охраннике, привезшим меня сюда. Напротив него, за столом, сидели Гир, с перебинтованным плечом, и девушка с длинными светлыми волнистыми волосами, доходившими ей до поясницы, аккуратным ровным макияжем на лице. Её тонкую фигуру подчеркивал строгий пиджак с узким ремешком на талии. Она, мирно сложив обе руки на чашке с кофе, подносила его к губам в тот момент, когда я показался на кухне.

Сейчас узнать в ней старую знакомую было довольно трудно.

Но эти черты лица, запомнившиеся мне с самого детства, спутать с любыми другими было трудно: на кухне сидела моя двоюродная сестра, та, что несколько месяцев назад, оставив на столе прощальную записку, бесследно исчезла из моей жизни.

– Милен, что ты здесь делаешь? – не скрывая собственного удивления, спрашиваю её, пытаясь как можно быстрее воспользоваться возможностью, чтобы узнать у неё, по какому поводу нас окружает охрана.

– Хью, – она, не отвечая мне, обращается к мужчине, что пришёл со мной: в данный момент он стоял у меня за спиной. – Проблем возникло много? – спрашивает она, возвращая на блюдце чашку с кофе.

– Нет, даже силу принимать не потребовалось, фамилия начальника творит чудеса, а черный нал – фокусы, – отвечает мужчина всё так же продолжая соблюдать субординацию: без тени эмоций в голосе, только ровная интонация.

– Это радует, – закрывая глаза, кивает она. – Гари, – на девушку переводит взгляд второй охранник. – Вы с Хью можете быть свободны, в оставшееся время обязательно сходите куда-нибудь поесть, затем, дожидайтесь моего звонка.

– Слушаюсь, – обоим не хватало поднести правую руку к виску, как в армии. Оба уже через секунду отправились исполнять отданный приказ.

– Милен… – снова привлёк я внимание девушки, продолжая стоять в проходе.

– Ну, чего ты заладил, я слышу тебя, – снисходительно отвечает она. – Сядь уже, не люблю, когда на меня смотрят свысока.

А она ничуть не изменилась.

Всё такая же интонация в голосе, всё тот же приказной тон. Милен никогда не умела обращаться к людям с просьбой по-человечески. Исполняю её желание, опускаясь на стул, под внимательный взгляд Гира. Мне показалось или он и вправду какой-то грустный?

– Неужто не рад меня видеть? – отодвигая от себя чашку, спрашивает она, складывая руки в замок и упираясь в него подбородком, улыбается. – Ты такой потрёпанный… Впервые вижу тебя таким.

– Уходишь от темы?

Устало опускаю локти на стол, опираясь на них, принимаю более расслабленную позу.

– Даже не думала, – улыбается она, не сводя с меня изучающего взгляда.

– Я теперь должен выпытывать из тебя информацию... – устало прикрываю веки, ощущая, как тело пробирает легкий озноб. – Почему ты не можешь просто ответить на мой вопрос?