Текст книги "Too expensive for you (СИ)"
Автор книги: ToBeContinued...
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)
– Блять, – выругался он, поднимая руку к лицу и глубоко вдыхая, понимая, что это вовсе не его привычный мятный запах.
«Мало того, что сам рыжий, так еще и воняет апельсинами» подумал он, запуская пальцы в мокрые волосы, начиная намыливать голову забытым Галлагером шампунем, втягивая носом цитрусовый аромат.
Провалявшись в кровати пару часов в безуспешных попытках уснуть, Микки распахнул глаза, вглядываясь в потолок, надеясь на то, что, если ему удастся долго не моргать, глаза скоро устанут и сами начнут закрываться, а мысли о рыжем, никак не желающие отпускать его в царство Морфея, наконец, сменятся сосредоточенным пересчетом маленьких трещин на побелке.
До боли в костяшках сжимая кулаки, Милкович злился на себя за невозможность отвлечься от чертовых веснушек на бледном лице, что рябили перед глазами, стоило только опустить веки, за каждое воспоминание, всплывающее в его сознании, неизменно связанное с проклятым Галлагером, за беспокойство, не покидающее его ни на минуту с момента его ухода вчерашним вечером, и призрачную надежду на его возвращение, которая бесила больше всего остального.
«Сука» рычал он про себя, до крови прикусив губу, чувствуя солоноватый металлический привкус на языке, теперь ассоциирующийся исключительно с первым недопоцелуем в маленькой спальне дальше по коридору.
Зубами надавив на губу, Микки слизал очередную алую каплю, размазывая ее по небу и деснам, вновь возвращая воспоминания о непродолжительной драке, развязавшейся несколькими днями ранее и, конкретно, о ее неожиданном окончании.
Почему-то именно этот, полный зубов, крови и слюны поцелуй, запомнился Милковичу особенно четко, в мельчайших деталях всплывая теперь в измученном сознании, возбуждая каждое нервное окончание.
Стрелки часов пересекли отметку «двенадцать», оставляя позади этот странный понедельник. День, когда все пять органов чувств решили поиздеваться над невысоким брюнетом с пронзительными голубыми глазами.
Зрение образ некультяпистого конопатого студента с растрепанными рыжими волосами, третий месяц корпеющего над своей дипломной работой о грызунах, проживающих в средних широтах, заменило образом высокого худощавого танцора «Ласточки», до недавнего времени отирающегося где-то рядом.
Осязание вновь вернуло брюнету те не испытываемые ранее чувства нежности и теплоты, что возникли в нем вчерашним вечером, когда его кожи касались холодные пальцы, совершенно не обращая внимания на то, что сегодня это были совсем другие руки.
Слух подвел своего хозяина, причудливо переплетая звуки слова, так похожего на имя рыжеволосого Галлагера, сбежавшего из дома Милковичей чуть более суток назад, и затерявшегося теперь где-то в огромном городе.
Обоняние сделало образ молодого человека, пахнущего апельсинами, более четким и реалистичным, нанося несколько оранжевых мазков на размытую картинку, заставляя брюнета вдыхать цитрусовый аромат, исходивший теперь и от его собственных волос.
А вкусовые рецепторы будто взбесились, вытаскивая из памяти мельчайшие оттенки горечи запекшейся крови и терпкости чужой слюны, сейчас вновь ощущаемые на кончике языка, не давая возможности отвлечься, забыть, забыться…
– Да что ж, блять, происходит? – прошипел Микки, поднимаясь с подушки и спуская ноги на пол, понимая, что такими темпами ему вряд ли удастся сегодня заснуть.
Вспоминая об остатках травы, спрятанных за бачком унитаза, брюнет встал с кровати, надеясь на то, что легкий наркотический дурман, все же, сможет изгнать из головы непрошенные мысли, и направился за небольшим пакетиком иссушенной зелени, но тихий, раздавшийся откуда-то сзади писк, вынудил его остановиться.
«Что за нахер?» подумал Милкович, заметив мерцание маленького огонька на прикроватной тумбочке и, подойдя ближе, обнаружил на ней незамеченную ранее галлагеровскую шапку, еще с утра валявшуюся на полу в коридоре, а на ней телефонный аппарат, оповещающий своего хозяина о новом СМС.
– Сучка малолетняя, – улыбнулся Микки, понимая, откуда, вдруг, у этих двух предметов выросли ноги, взял телефон и разблокировал аппарат одним движением пальца.
«Привет» горело на экране под тремя буквами имени отправителя.
Комментарий к Чувства
Как всегда, очень жду ваших комментариев, мыслей и, конечно, критики.
Надеюсь, что кому-то понравится.
========== Решения и адресаты ==========
Полное название главы
“Правильные решения и неправильные адресаты”
или
“Неправильные решения и правильные адресаты”
решать Вам =)
«Мудак» пропищал смартфон, высвечивая на экране последнее сообщение непродолжительной переписки с Милковичем, вызывая легкую улыбку на лице рыжеволосого парня, с ногами забравшегося в потрепанное кресло у панорамного окна небольшого номера мотеля на окраине Чикаго, попивая холодное пиво и глубоко затягиваясь порцией горьковатого дыма.
Всего несколько букв, очередное оскорбление из уст брюнета, вновь вернули в голову воспоминания, упорно отгоняемые на протяжении этого длинного дня, снова занимая все мысли, вытесняя привычное уже чувство страха и беспокойства, заменяя его новым, неизведанным доселе, пугающим чувством нежности и теплоты.
Он не собирался писать или звонить ему, вовсе нет, просто так сложилось.
Просто одна очень своенравная и, несомненно, любопытная девушка решила вмешаться, наспех отправив Галлагеру короткое сообщение, которое тот, кажется, перечитал сотню раз, прежде чем решился набрать ответ, адресованный уже совсем не ей.
Он не ждал звонка или СМС от него, вовсе нет.
Просто проверял свой аппарат на их наличие, так, на всякий случай.
Он не хотел думать и вспоминать, но что-то упорно возвращало в его голову яркие картинки, добавляя новые детали, упущенные ранее.
Все вариации оттенков голубого, что видел он в паре глаз, отражающих свет люминисцентных ламп или солнечных лучей, с всегда чуть расширенными зрачками и маленькими серыми крапинками, хаотично рассыпанными по радужке.
Едва заметные пятнышки на переносице, совсем не такие, как украшали его собственное лицо или плечи, не видимые постороннему взгляду, ведь никого Микки Милкович не подпускал слишком близко, но Йену удалось их разглядеть.
Не заживающая ранка на нижней губе, рассеченной, Бог знает, сколько времени назад, и не имеющая возможности затянуться из-за привычки брюнета терзать ее зубами в моменты задумчивости или нежелании говорить что-то.
Как минимум пять различных движений бровями, красноречиво говорящих об испытываемых Милковичем эмоциях, с недавних пор с легкостью распознаваемых Йеном, уже успевшим выделить одно из них, самое яркое в его воспоминаниях, то, что увидел он, вернувшись в комнату Микки вчерашним вечером.
И небольшой шрам на безымянном пальце, навсегда теперь скрытый татуировкой.
Уверенный в том, что Милкович не ждет ответа, Йен поставил телефон на зарядку и откинулся на спинку кресла, прикрывая глаза, пытаясь построить планы на завтрашний день, надеясь на то, что последняя возможность добыть необходимую сумму, все же, принесет свои плоды.
В любой другой ситуации, Галлагер даже не подумал бы обратиться за помощью к человеку, которого вычеркнул из своей жизни несколько лет назад, но сейчас он просто не видел другого выхода.
Заработать в кратчайшее время столь большую сумму не представлялось возможным, да и путь к заработку в последнее время Йен знал только один, по каким-то причинам теперь казавшийся чем-то отвратительным и грязным, но не сбрасываемый со счетов до сих пор, откладываемый на самый крайний случай.
Но разве вынужденный побег и попытки скрыться в паршивом мотеле на окраине географии нельзя назвать тем самым крайним случаем?
Встреча с Клейтоном, которого даже в мыслях Галлагер не мог называть никак иначе, чем по имени, закончилась полным провалом. Продолжительное путешествие на поезде в соседний город и несколько часов в приемной в ожидании момента, когда отец вернется с деловой встречи, не принесли ничего, кроме чувства голода и раздражения. А недовольство мужчины от неожиданного визита блудного отпрыска и вовсе вывели Йена из себя, заставляя отбросить на второй план надежду на призрачную возможность получить помощь, вытесняя вперед непрошедшую еще обиду.
Разговор на повышенных тонах и просьбы отца удалиться и больше никогда не приходить к нему на работу или домой, окончательно убедили Галлагера в том, что обратиться к Клейтону, наверное, было не самой лучшей идеей, если не сказать больше.
Бросив последний взгляд на высокое здание, на седьмом этаже которого располагался офис адвокатской конторы отца, Йен натянул шапку на брови и, запустив руки в карманы куртки, направился к вокзалу, обдумывая положение вещей и приходя к неутешительному выводу.
Всего два возможных варианта покончить с этой ситуацией виделись сейчас Галлагеру, и каждый из них выглядел паршивее другого, но третьего на горизонте не наблюдалось.
Сидя на маленькой лавочке в ожидании ближайшего поезда в направлении Чикаго, Йен листал список контактов и интернет-страницы, оставшиеся в закладках телефона еще со времен его работы в первом клубе, сохраняя адреса проходивших в ближайшие дни мероприятий, на которых, по прикидкам рыжего, можно было поднять неплохие деньги, хоть и в нынешних расценках на «продажную любовь» он ориентировался не так свободно, как прежде, все финансовые вопросы переложив на плечи своего сутенера.
Разве можно было подобрать Мэйсону более точное определение?
Вибрация телефона в кармане и знакомая мелодия застали Йена в теплом вагоне поезда, задумчиво рассматривающего серовато-коричневый пейзаж, мелькающий за окном.
– Привет, – бросив беглый взгляд на имя вызывающего его абонента, проговорил Галлагер в трубку, стараясь скрыть нотки отвращения в интонации своего голоса.
– Привет, котик, – пропищал высокий голосок на том конце линии, и Йен мог поклясться, что слышал, как его собеседник облизал губы. – Я получил твое сообщение.
– Да, спасибо, что перезвонил, – ответил рыжий, пытаясь побороть острое желание прервать еще даже толком не начавшийся разговор и проклиная себя за то, что именно ему решил позвонить в поисках возможных вариантов заработка. – Как дела?
– Ох, теперь отлично, – тут же проговорил молодой человек с явным воодушевлением. – Конечно, я был удивлен твоему звонку, но, не буду врать, очень рад снова услышать тебя. Не думал, что ты вспомнишь обо мне, после того, как стал звездой в этой своей «Ласточке». Да, ты настоящая легенда, Йен, или как там тебя теперь зовут? Кертис? Столько клиентов увел от меня, паршивец, – трещал Колин, каждым новым своим словом вызывая у Галлагера единственное желание – повесить трубку. – Неужели ты ушел оттуда? Ты ведь знаешь, что я не смогу предложить тебе столько, сколько зарабатывал ты в «Ласточке»?
– Не важно, – ответил Йен, благодаря Всевышнего за то, что Колин, наконец, замолк. – Так, есть что-нибудь на сегодня? – прямо спросил он, надеясь поскорее закончить разговор.
– На сегодня? – удивился его собеседник. – Вряд ли. Ты так неожиданно позвонил, я даже не успею включить тебя в список гостей, – не так уж однозначно проговорил он, явно намекая рыжему на то, что если он хорошо попросит, его имя появится в этом самом списке в самые кратчайшие сроки.
– Понятно, – выдавил из себя Йен, не желая показывать Колину, насколько этот разговор важен для него. – Может, завтра? Или в пятницу?
– На завтра есть пара вариантов, – понимая, что своим отказом он может упустить завидного красавчика, наличие которого добавит его виртуальному каталогу популярности, а карману несколько дополнительных сотен зелеными, поспешил сказать тот. – Мужчина или женщина? – спросил он, прикидывая в уме, кому из клиентов он предложит компанию рыжего первым.
– Все равно, – слишком быстро ответил Галлагер, слишком много в этих двух словах мог бы услышать любой другой организатор досуга, обладающий хоть каплей мозгов и намеком на предпринимательскую жилку, но только не Колин. – Если только эскорт, то все равно. Насчет большего… без изменений.
– Отлично, – радостно проговорил тот. – Вечером я скину тебе адрес и все инструкции, хотя… с твоим опытом, это вряд ли понадобится.
– Хорошо, – Ответил Йен. – Спасибо.
– Поблагодарить ты меня можешь, угостив кофе, – Пошутил его собеседник, намекая Галлагеру о возможном свидании. – Может, завтра днем? Заодно обновим твое фото…
– Да нечего обновлять, – тут же поспешил сказать рыжий, пресекая попытки Колина встретиться на корню. – Ничего не изменилось, – добавил он уже более дружелюбно. – Встретимся как-нибудь на днях, хорошо? – надеясь, что эти самые «на днях» постепенно превратятся в «на следующей неделе» или, еще лучше, «никогда», предложил он.
– Договорились, – не скрывая удовлетворения в голосе, ответил Колин. – Жди смс вечером. И не забывай про меня, котик.
– Хорошо, спасибо, – поморщившись от слова, которым не раз уже называл его собеседник, проговорил Галлагер, наконец, отключаясь.
Положив телефон обратно в карман, Йен откинул голову на подголовник и прикрыл глаза, пытаясь убедить себя в том, что это странное чувство отвращения к самому себе, появившееся в момент принятия решения вновь вернуться к давно известному и прекрасно изученному способу подзаработать – всего лишь иллюзия.
Он столько раз уже делал это и за гораздо меньшие деньги, чем могли бы предложить ему клиенты Колина.
Разве теперь что-то изменилось?
Имя и фотография особы женского пола довольно-таки преклонного возраста, высветились на экране телефона около полуночи, оповещая его хозяина о том, что завтра он должен будет предстать по назначенному адресу при полном параде и сопроводить клиентку, годившуюся ему в бабушки, на какой-то официальный прием.
«Решил проверить для начала?» подумал Йен, удивившись полученному сообщению, ожидая совсем другого характера послание, но прекрасно понимая, что с легкостью, если захочет, сможет найти на этом приеме человека, готового заплатить гораздо большую сумму за иного характера услуги, чем просто вечер в его компании.
Следом пришло еще одно СМС, уже не по делу, и Йен решил не отвечать на него, пока не примет душ и не запихнет в свой желудок, прилипший уже к позвоночнику, хоть кусочек чего-то съестного.
Телефон продолжал мигать и пищать, принимая все новые и новые сообщения, пока его обладатель поглощал свои немногочисленные запасы и смывал с себя запах сегодняшнего дня:
«Может, все-таки завтра?»
«Кофе?»
«Я давно тебя не видел»
«Если нужно, могу дать контакты проката костюмов для вечера»
«Только сейчас вспомнил, КАК тебе идет костюм»
«Галлагер?»
«Забыл написать, 400$, оплата при встрече»
«Или, может в четверг?»
«Ну, давай, я угощаю»
«До тебя доходят мои сообщения? Ты все получил? Все запомнил?»
«Блядь, ты спишь, что ли?»
Пара звонков от Колина увенчали СМС-атаку, заставляя Йена наспех набрать ответное сообщение, чтобы прекратить эту телефонную трель.
«Прости, сейчас не могу говорить. Я все понял. 21.00, Норвел стрит, 400$, клиент платит до мероприятия» улетело в ответ на последнее входящее СМС, и Галлагер выключил телефон.
– Чё, бля? – раздалось в небольшом зале кафетерия в нескольких десятках километров от отправителя, и невысокого роста брюнет с пронзительными голубыми глазами еще пару раз перечитал сообщение от рыжего, пытаясь понять его содержание.
***
«Шлюха рыжая, блядь» стало конечной точкой размышлений Милковича на тему странного сообщения, что прислал Галлагер в ответ на пару, отправленных ему в итоге неудачных попыток сдержать со вчерашнего вечера раздирающее внутренности желание написать. Телефонный аппарат улетел куда-то за стойку, разваливаясь на составные части, а крепко сжатый кулак встретился с не такой уж крепкой стеной, оставляя после себя несколько трещинок на штукатурке.
С какого хера, вдруг, ему приспичило написать этому мудаку?
Первым, сука!
Какого хуя он, вообще, потащил с собой этот злоебучий телефон на работу?
Ночная смена всегда довольно скучная, хоть в игрушки поиграть можно.
Ага, блядь, игрушки.
«Галлагер?» горело на экране пару часов, ожидая момента, когда обладатель телефона, наконец, решится нажать кнопку «отправить».
«Блядь, ты спишь, что ли?» улетело следом, после десяти минут ожидания и двух чашек кофе, налитых запоздалым посетителям кафе.
Ответ, полученный буквально через несколько секунд, по прикидкам Милковича, адресованный вовсе не ему, вызвал неприятное жжение где-то в области грудной клетки и дикую злобу на рыжего еблана, мысли о котором никак не хотели покидать голову брюнета на протяжении всего дня.
– Мероприятие… – пробубнил он себе под нос, снимая контейнер с кофейными зернами, чтобы заменить фильтр в машине. – Слово-то какое подобрал, мудила, – рычал Микки, выбрасывая непригодный теперь к использованию кусок материи. – Ебля, блять. – выплюнул он, устанавливая новый фильтр на свое законное место.
– Можно счет? – попросила девушка, сидевшая у окна, на мгновение переключая внимание брюнета на себя.
– Четыреста баксов? Я думал, твоя жопа подороже стоит, – ворчал Милкович, выбивая чек на кассовом аппарате. – Шлюха ебучая.
***
Йен проснулся около десяти часов утра с дикой головной болью и каким-то странным ощущением пристального взгляда на себе, хоть в комнате кроме него никого не было, и быть не могло.
Позавтракав, он включил телефон, чтобы найти ближайший к месту его временного пристанища Сэконд Хэнд или прокат одежды, тут же удивленно замечая несколько СМС, пришедших в момент включения аппарата, оповещающих его обладателя о пропущенных вызовах от Колина, которому, Галлагер был уверен, он отписался вечером.
Заглянув в список отправленных сообщений, Йен чуть было не подавился соком, обнаружив совершенно не то имя у получателя его короткого послания.
– Черт, – выругался он, набирая номер Милковича в порыве объясниться. – Твою мать, – обреченно выдохнул он, когда несколько попыток дозвониться до брюнета закончились неудачей с приятным женским голосом, сообщающим о недоступности абонента.
***
Микки вернулся домой около одиннадцати утра уставший и злой.
Вторая эмоция заметно преобладала, не оставшись незамеченной как клиентами кафе, посылаемыми по различным маршрутам, неизменно заканчивающимся в области гениталий, так и сестрой, пришедшей сменить Милковича за стойкой, получившей, как минимум, десяток красочных определений телефонному аппарату, валяющемуся на полу, сломанному и не имеющему теперь путей к восстановлению, в тот момент, когда она попросила брата оставить его ей.
Приняв душ и перекусив, брюнет завалился в кровать, надеясь как следует выспаться, ведь в последние дни ему это не удавалось. Бессонница стала постоянной спутницей Милковича, впрочем, как и странного характера мысли, неизменно связанные с долговязым парнем с огненной макушкой.
Блядским Галлагером, спрятавшимся ото всех, включая самого Микки, в маленьком номере мотеля у черта на куличиках, название которого пришлось выпытывать у него целых три СМС позавчерашним вечером, так, чисто для информации.
Рыжим сученышем, горделиво отказавшимся от помощи, решившим самостоятельно разгребать ту кучу говна, в которой погряз по самые уши, и теперь Милкович понимал, каким именно способом он собирался это сделать.
Чертовой шлюхой, уже сегодняшним вечером намеревающейся подставиться под очередного своего клиента, хотя всего каких-то пару дней назад целовал его.
Рыча что-то нечленораздельное, Микки ворочался в кровати, пытаясь уснуть, изо всех сил борясь с желанием подняться, надеть первые попавшиеся вещи из своего скудного гардероба и отправиться по адресу, найденному на просторах интернета вчера вечером.
Переломать по паре пальцев на каждой руке, чтобы этот еблан больше не мог строчить блядские СМС’ки своему сутенеру и, уж тем более, ошибочно отправлять их Милковичу, вызывая в груди последнего непонятного рода реакцию. Въебать по наглой физиономии со своими треклятыми конопушками; разбить в кровь губы; если повезет, лишить Галлагера пары зубов и вырвать язык, умело ласкающий и возбуждающий каждым своим движением, способный обеспечить немалые чаевые, если рыжий лобок решит им воспользоваться. Отвесить смачный пендель по костлявой заднице, и не один, чтобы навсегда отбить охоту использовать эту часть тела для заработка.
– Сука, – Выругался Микки, переворачиваясь на живот и накрывая голову подушкой.
***
Ни одна из попыток дозвониться до Милковича так и не увенчались успехом, а отвлекать брата от пар, чтобы передать послание через него, не казалось такой уж хорошей идеей.
Связавшись с Колином и несколько раз извинившись за вчерашнее молчание, на ходу придумывая правдоподобную ложь и чудом избежав очередного приглашения на свидание, Йен подтвердил свою готовность на сегодняшний вечер, настойчиво игнорируя сомнения, появившиеся в его голове ранним утром, у которых был подозрительно голубовато-серый оттенок.
Легкая тошнота и неприятного характера тянущее ощущение внизу живота не давали покоя весь день, пока Галлагер слонялся по району в поисках приличного вида недорого костюма, а мысли о брюнете на другом конце города роились в голове и жужжали, увеличивая чувство неприязни к самому себе и тому, что собирался Йен сделать вечером.
У него нет другого выхода.
Он всего лишь хочет поскорее покончить со всем этим дерьмом.
Просто он знает лишь такой способ сделать это максимально быстро.
Так почему же, черт побери, сейчас так херово?
Около восьми часов вечера Галлагер оделся и вызвал такси, которое должно было подъехать в течение пяти минут и отвезти его по назначенному адресу, вновь возвращая рыжего на старую протоптанную дорожку в мир «продажной любви».
Еще несколько раз попытавшись дозвониться до Микки, что по каким-то причинам он считал просто необходимым сделать, Йен обреченно выдохнул, вновь услышав автоответчик, и, обувшись и бросив последний взгляд на свое отражение в зеркале, распахнул дверь номера, тут же встречаясь взглядом с ярко горящими голубыми глазами.
– Собрался куда-то, Кертис? – скорее прорычал, чем спросил Милкович, хватая рыжего за шкирку и толкая вглубь комнаты.
Комментарий к Решения и адресаты
надеюсь, это кому-то понравится…
как всегда, жду критики и отзывов, чтобы понять, в каком направлении двигаюсь.
========== NCидент ==========
Глава писалась без участия мозга автора и ответственность за ее создание он нести отказывается=)
Люблю помидорки, так что, кидайте не задумываясь.
– Что ты тут… – хотел было спросить Галлагер, но приземление в кресло заставило прервать фразу, заменяя слова резким выдохом.
– Какого хуя, рыжий? – тут же подлетая к парню, останавливаясь рядом, прижимая его ноги своими коленями, проорал Милкович, чуть наклоняясь и опуская руки на подлокотники по обе стороны от него.
– Я опаздываю, – попытавшись подняться, проговорил Йен, ухватившись за предплечья Микки, чтобы освободиться от своеобразного плена. – Меня ждет машина, – но раздражение, злость и, кажется, что-то еще, непривычная эмоция, что скреблась где-то в районе солнечного сплетения, придали Милковичу неимоверную силу, лишая рыжего возможности вырваться.
– Нихера, – выплюнул брюнет в лицо своего собеседника, сжимая пальцами потрепанную обивку подлокотников кресла, чтобы хоть как-то занять так чесавшиеся сейчас руки, которые так хотелось приложить к возмущенной физиономии напротив. – Я спросил, какого хуя ты творишь? – повторил он, чуть понизив тон голоса, ведь близкое расстояние до адресата слов свело на нет необходимость кричать.
– Мне нужно ехать, – стараясь не смотреть Милковичу в глаза, снова сказал Йен, уже не пытаясь высвободиться, но ладоней с напряженных рук брюнета не убрал, пальцами ощущая твердые мышцы.
– Да что ж ты как блядский попугай заладил, – прорычал Микки, пытаясь поймать взгляд зеленых глаз, постоянно ускользающий от него. – Никуда ты не поедешь.
– Меня ждут, – проговорил Галлагер, поднимая руку и пытаясь оттолкнуть нависшего над ним парня в грудь.
– А мне как-то похуй, кто там ждет твою задницу, – выдавил из себя Милкович, кажется, слишком неуверенно.
Ага, рассказывай.
Похуй ему.
Ему настолько похуй, что сломя голову он мчался через весь город, в уме высчитывая, сколько, примерно, времени потребуется, чтобы найти чертового рыжего в десятках номеров мотеля, и успеет ли он застать того в комнате.
Настолько все равно, что бедный швейцар получил три удара в челюсть, под ребра и почкам, когда отказался назвать пару цифр, которые висели на обшарпанной двери, скрывавшей от посторонних взглядов зеленоглазого.
Настолько безразлично, что прямо сейчас он готов был вместо Галлагера поехать в неизвестном направлении на встречу с очередным клиентом этой рыжей потаскухи, чтобы раз и навсегда лишить того пидора желания пользоваться подобного рода услугами, благо, балисонг всегда носился во внутреннем кармане куртки, а капли крови последней его жертвы были давно смыты спиртом.
– Тогда что ты здесь делаешь? – заметив небольшое замешательство Милковича, спросил Йен, наконец, поднимая взгляд, смотря теперь прямо в голубые глаза брюнета, которые находились чертовски близко, так близко, что в их отражении Йен с легкостью мог рассмотреть веснушки, рассыпанные на его переносице.
Казалось, этот вопрос застал Милковича врасплох.
Слегка расслабив тело, он отстранился, выпрямляясь и давая возможность Галлагеру подняться на ноги, но остаться стоять рядом, все еще касаясь своими острыми коленками его собственных.
Микки не смог бы ответить ему, даже если бы сам захотел, ведь очевидный для каждого ответ продолжал скрываться от брюнета где-то на задворках сознания, пытаясь достучаться до него, выбивая странный ритм по ребрам изнутри грудной клетки.
– Зачем ты приехал, Микки? – повторил Йен, придвигаясь ближе, почти соприкасаясь своим носом с носом парня.
– Не знаю, – ответил тот, чуть отступая, теряя контакт двух тел.
– Тогда извини, – разочарованно проговорил Галлагер, делая шаг в сторону и обходя брюнета. А на что он рассчитывал? Хрен знает. – Мне пора, – проговорил он, направляясь к двери.
– Что, не можешь дождаться, когда очередной навиагренный старикан тебе хуй в жопу засунет? – услышал он за своей спиной голос, вновь окрашенный нотками гнева и раздражения.
– Не твое дело, – чувствуя обиду от ядовитых слов Микки, огрызнулся рыжий, не оборачиваясь, даже не пытаясь объяснить Милковичу, что «стариканом» сегодня была приятной наружности женщина, а его задница не намеревалась принимать гостей.
Еще с утра крутившиеся в голове мысли о том, чтобы на этом приеме найти какого-нибудь мужчину, готового заплатить ему за секс, с каждым часом становились все незначительнее, уступая свое место мыслям о голубоглазом брюнете, оставшемся по ту сторону реки. Уже к вечеру Йен твердо решил ограничиться сопровождением мисс Харрисон на светскую вечеринку и убраться с нее при первой возможности, чтобы опять скрыться от посторонних взглядов в небольшой комнатке мотеля, вновь пытаясь понять, почему теперь перспектива заработка давно уже известным способом кажется ему столь отвратительной и грязной.
– В чем разница? – бросил Милкович в спину Йена, озвучив вопрос, на который рыжий все никак не мог найти ответа. – Ты скрываешься от своего сутенера и этого… блять, не знаю, как там у вас называют пидоров этих.
– Клиента, – прошептал Галлагер.
– Ага, клиента, – сам себе кивнул Микки, чуть скривившись от произнесенного слова. – Ты сбежал, спрятался в этом клоповнике от них, а теперь идешь подставлять задницу другому мудаку? – говорил он, изо всех сил стараясь следить за тем, чтобы в голосе не проскользнула непонятно откуда взявшаяся обида и какое-то еще чувство, слишком уж смахивающее на ревность. – Не проще потрахаться с тем, кто уже заплатил, и покончить с этим дерьмом? Вернешься в «Ласточку» и будешь трясти своими костями на сцене как раньше.
– Нет, – резко обернувшись, выпалил Йен, делая шаг навстречу брюнету. – Я никогда не вернусь к этому извращенцу, – проговорил он, забыв учесть один очень важный нюанс – Милкович не знал всех деталей.
– Почему? – ухватившись за фразу, неосторожно произнесенную рыжим, тут же спросил он, подходя ближе.
– Я не могу, – выдохнул Йен, осознавая, что только что ляпнул, и отводя взгляд, тут же переводя его на настенные часы, большая стрелка которых замерла на цифре шесть, сообщая парню о том, что он окончательно опоздал.
– Почему, блять? – продолжал настаивать Милкович, в несколько шагов преодолевая разделяющее их расстояние, хватая Галлагера за руку. – Из-за этого? – поднимая ладонь рыжего к лицу, спросил он, пальцами другой руки дотрагиваясь до тонкого шрама на запястье.
Подозрения, возникшие в голове Микки после разговора с бывшим галлагеровским ебырем, приобретали четкие формы, явственно вырисовывающиеся теперь в голове зеленоватыми линиями, так походившими своим оттенком на цвет радужки глаз стоявшего напротив парня. Резко потухший взгляд рыжего, мимолетно скользнувший по шраму лишь уверил Милковича в его правоте.
– Из-за этого? – повторил он свой вопрос, чуть тряхнув руку Галлагера.
– Да, – кивнул Йен, даже не попытавшись вырваться, как он делал это ранее. – И из-за этого, – проговорил он, пальцами другой руки ослабив черный галстук и расстегнув ворот белоснежной рубашки, чтобы отодвинуть его, предоставляя взору брюнета еще одну белую полоску, уже на шее.
– Блять, – выдохнул Микки, поднимая взгляд на бледную кожу, украшенную еще одним шрамом. – Что это за хуйня? – спросил он, поднимая ладонь и останавливая ее буквально в нескольких миллиметрах от шеи рыжего, будто боясь дотронуться.
– Напоминание, – прошептал Йен, отпуская ворот. – Есть еще несколько, если тебе интересно, – безэмоционально проговорил Галлагер, высвобождая руку из захвата брюнета и начиная расстегивать рубашку.
– Что, блять? – не имея сил оторвать взгляд от тонких пальцев, одну за одной вынимающих круглые белые пуговки из петель, спросил Милкович, сглатывая так некстати и несвоевременно наполнившие рот слюни.
Йен не мог понять, почему именно сейчас и именно ему он решил рассказать правду, но что-то внутри него упорно заставляло парня сделать это, открыться, наконец, довериться.
– А ведь он обещал, что шрамов не останется… – едва слышно произнес рыжий, вытаскивая полы рубашки из брюк и распахивая ее, – наверное, не стоило сразу бинты снимать, – сам себе сделал он замечание, опуская веки, чтобы не видеть этого странного блеска в голубых глазах брюнета, мечущегося взглядом по его обнаженной груди, испещренной маленькими, едва заметными отметинами.
– Сука, – прорычал Милкович, переводя взгляд от одного шрама к другому, успев насчитать уже с десяток белых полосок на бледной коже.
