Текст книги "Агротора. Дожить до зари (СИ)"
Автор книги: Тея
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
Я зарычала и, оказавшись рядом с Агнией, схватила ту за шею, тем самым поднимая голову. Судя по выражению её лица, она увидела саму смерть.
– Не смей отводить глаза! – прошипела я, сжимая рукой оказавшуюся такой хрупкой шейку. Агния испуганно взглянула на меня. – Будь готова, сестра. Я пришла, и я выполню свое обещание. Считай, твой мир уже уничтожен.
Все боги мира мне в свидетели, злость и обида обострили жажду, и впиться внезапно вытянувшимися клыками в шею родственницы оказалось упоительно сладко. Девушка не сопротивлялась, нет. Её руки безвольно повисли, а с губ сорвался всхлип и… слабое «Прости».
С трудом оторвавшись от живого источника, я развернулась и помчалась к железной оградке. Ловко перемахнув через неё, полетела вниз, к темной воде, и в последний момент услышала крик Матвея, который звал свою… жену.
Безжалостно холодная вода отрезвила меня, очистила от крови и смыла слезы. Сколько я плыла под водой вот так, направляемая течением, без воздуха, неизвестно. Просто в какой-то момент сердце застучало быстрее, и я поняла, что мне срочно нужно выбраться на берег.
Срочно.
Рядом оказался бережок, и на нем стояла одинокая темная фигура. Я плыла туда, с трудом вдыхая воздух. Незнакомец стоял неподвижно, пока я выбиралась на берег и выжимала отросшие волосы.
– Я почувствовал, как ты проснулась, – наконец произнес он.
Я криво усмехнулась и заметила:
– Конечно, ты не мог оставить меня без присмотра. Это же очевидно. Полагаю, охранное заклинание.
Сверкнула белоснежная улыбка, и Богдан признался:
– Ты умнее, чем мне показалось.
Я посмотрела в его золотистые глаза и утонула.
…Богдан мой бог, он защитит, он любит меня, он часть меня, и я его часть. Меня предадут все, кроме Богдана…
– Так как ты меня используешь? Прислуга, шестерка или игрушка?
Богдан шагнул ближе, ласково прикоснулся ладонью к моей щеке. Тепло распространилось от его кончиков пальцев по всему телу, и моя одежда удивительно быстро высыхала. Надо же, какой… заботливый.
– У меня было время изучить твое прошлое, – не сразу сказал мужчина. – Ты меня восхитила. Поэтому я хочу видеть тебя рядом в качестве спутницы жизни.
Я распахнула глаза, посмотрела на его губы. И поняла, что пропала.
– Люблю тебя… – выдохнула, едва дыша.
Чувственные губы изогнулись в уверенной улыбке и прошептали:
– Демоническое внушение проникает в сознание за восемь-девять лет. Один год я оставил как запасной. Так что твои друзья все-таки опоздали, и ты теперь моя.
А затем меня поцеловали, медленно и осторожно, так, что подогнулись колени. Богдан покровительственно улыбнулся:
– Ну что, пошли создавать новое царство на пепле старого?
========== Глава 9 ==========
Пыльный воздух Москвы я вдыхала с большим удовольствием, представляя, что я вновь обычная агротора, и нет никаких проблем, демонов и предательств…
Мимо быстрым потоком проходили люди, безразличные друг к другу. Смотрели в телефон, под ноги, но не вокруг себя.
Люди… Ни за что не изменятся.
Мое возвращение будет взрывным. Возможно, даже в прямом смысле. Похоже, потеряв возможность высвободить своих демонических сородичей, Богдан решил сам править этим миром. И я ему в этом помогу. Иначе нельзя, ведь он часть меня.
Черное короткое платье без рукавов сильно обтягивало фигуру, а тонкий поясок только возвращал внимание к талии. Выреза не было, даже шея была скрыта, но все компенсировалось открытыми ногами. Высокие каблуки пробуждали во мне стерву, и я также надменно улыбалась. Как приятно все-таки выпустить внутренних демонов.
Зайдя в ресторан, я не стала снимать большие, в пол-лица, очки и убирать распущенные волосы. Пока моя личность не должна быть раскрыта.
Движением руки остановила подходившую хостес и уверенно направилась в сторону Богдана. Он сидел лицом ко мне, загадочно улыбаясь и смотря на своего собеседника. Даже если бы я не знала, с кем у него назначена встреча, то без труда узнала бы Григория Бобровского со спины.
Богдан взял в заложники невесту делегата. Тот начал догадываться о сущности моего избранника, так что Бобровского срочно следовало удалить со сцены, но не убивая: есть возможность, что он оставил тайное послание, которое может попасть не в те руки. Поэтому мы, едва приехав в Москву, похитили юную возлюбленную вампира. И сейчас один из самых могущественных людей в стране стал нашей куклой.
Сейчас Богдан должен был выдвинуть свое условие: отказ Бобровского от места в Совете в пользу своего кандидата. Делегат имел право сам выбрать своего преемника, и если в течение полугода у остальных членов Совета претензий не будет, то он остается в кресле предшественника.
Богдан улыбнулся, когда я расположилась рядом с ним и медленно сняла очки. Бобровский пока не узнал меня.
– А это ваша преемница на посту делегата вампиров, Григорий, – усмехаясь, объявил полудемон.
Я спокойно встретилась взглядом с разозленным вампиром и приветственно кивнула.
– Пригрели змею, – прошипел Бобровский, глаза его неестественно сверкали.
Его слова рассмешили, а злость позабавила. Надо же, ведь когда-то я опасалась его. А теперь он слаб. И злость его от бессилия. Вот что делает любовь… Ломает сильнейших. И теперь опасный вампир станет чревовещательной куклой.
– И я рада вас видеть, господин Бобровский, – любезно улыбнулась я. – Надеюсь, вы пригласите нас на свадьбу. Кстати, чудесная девушка. Её можно полюбить за одни только глаза.
Богдан взял меня за руку и слегка сжал. Нет, он не просил остановиться, ему отчаянно нравилось, как я себя веду. Истинная демоница.
Бобровский сжал тонкие губы, едва сдерживая злость. Все его тело было напряжено. Должно быть, он находился в ярости. Еще бы, ведь никогда опытного интригана Григория Бобровского не загоняли в тупик.
– Я объявлю сегодня вечером, – наконец сдался Бобровский и, подскочив, пулей вылетел из ресторана.
Не сдержав победную улыбку, я подняла бокал шампанского, услужливо принесенного официанткой, и чокнулась с Богданом. Его ответная улыбка вызывала мурашки по всему телу. Улыбка и горячая рука на моем колене.
– Великолепно сыграно, любимый, – проворковала я, чувствуя, как тепло разливается от колена по всему телу. – Ты действительно отпустишь его невесту?
– А как же.
– Бобровский сразу же побежит в полицию.
Богдан чуть сжал пальцы и подсел поближе. Его дыхание согрело мою щеку, тут же перейдя к уху.
– Я оставлю ему сюрприз, – прошептал Богдан проникновенно, словно произносил слова соблазнения. – Демоническая магия сильнее ведьминской. И заклятий у нас больше. Есть одно, которое заставит Бобровского заткнуться и уехать из этой страны.
Я чуть отстранилась, чтобы посмотреть в золотистые глаза, напоминающие мне глаза дракона.
– Ты меня заинтриговал, – усмехнулась я и положила свою руку поверх его.
– Ничего интересного, – пожал плечами Богдан. – Если он попытается выдать мою… нашу тайну, то его дражайшая возлюбленная умрет.
– Как печально, – выдохнула я, прикрыв глаза: в этот момент мужская рука поползла выше, к подолу платья.
Какая-то важная, очень важная мысль мелькнула в моем сознании. Его слова напомнили мне о событии… Но о каком?..
Богдан поцеловал местечко за ухом, чем окончательно снес мне крышу. Его дыхание, его касания… Сердце ускоряло свой бег, внизу живота разливалось приятное тепло. Э-э-э… Так о чем я думала?
Вновь отстранившись, я внимательно посмотрела на Богдана. Весь его вид отражал вожделение.
– Скажи, Богдан, что мы будем делать дальше?
Мое сердце подпрыгнуло, когда он проник рукой под платье и коснулся края трусиков.
– Мы свободны, пока Бобровский не объявит имя своего преемника. Преемницы. Пару дней назад я купил квартиру на Арбате. Отметим это… в постели?
Все мое естество наполнилось желанием услужить господину. Неосознанно мышцы внизу ног сжимались и разжимались в желании быстрее исполнить волю Богдана.
Мы быстро покинули ресторан, и, кажется, я забыла там солнцезащитные очки. Но это беспокоило меня в последнюю очередь.
***
Я стояла у окна, кутаясь в белые простыни. Полная луна выглядывала из-за туч и светила особенно ярко, но вид её был настолько завораживающий, что не удавалось отвести глаз. И если тело, эта бренная оболочка, было спокойно, то в душе у меня царил ад. Сердце рвалось прочь из груди, в сторону вокзала, в сторону Питера.
Как там сейчас Матвей? Уже узнал, кто объявлен преемницей Бобровского? Конечно, узнал. Больше всего на свете я желала и одновременно боялась встретиться с ним. Он сделал свой выбор, он женился, а я… гнусная предательница, которая…
Богдан мой бог, он защитит, он любит меня, он часть меня, и я его часть. Меня предадут все, кроме Богдана.
…пожертвовала всем ради своей истинной любви.
Богдан что-то пробормотал во сне и зашуршал одеялом. Слегка повернув голову, я заметила, что он теперь лежит на спине, одну руку положив на живот, а вторую откинув в сторону. Невозможно было оторвать восхищенный взгляд от его прекрасного тела.
Удивительно, как в теле ангела удобно устроился демон.
Я вздохнула и вновь посмотрела на луну. Теперь она была скрыта за темными тучами, и лишь едва заметное свечение выдавало её местоположение.
***
Прошло девять лет, но я все равно пришла к себе домой. Квартира, купленная на мои собственные деньги и с любовью обставляемая годами, наверняка уже продана родственниками, так как я была объявлена без вести пропавшей, а в завещании значились мои родители. Но даже зная это… я не могла не зайти.
Так странно. Увидеть этот двор, с песочницей, детской площадкой и скамейками, заполненными бабушками-сплетницами и не особо внимательными мамашами. Ничего не изменилось. Даже деревья, казалось, не выросли. Словно не было девяти лет заколдованного сна.
Через несколько минут я уже стояла перед металлической дверью, которую сама же когда-то и заказала. И что теперь? Позвонить и заявить, что, мол, квартира моя, так что выметайтесь? Может, проще уйти?..
Мои сомнения прервались: повернулся замок, и дверь распахнулась. В меня едва не врезалась светловолосая девушка-подросток. Личико миловидное, но внешний вид кричал об агрессивном вызове всему миру: яркий макияж в темных тонах, даже помада какая-то темно-красная, ближе к коричневому, взлохмаченное каре. Вся одежда у неё была черная: кожаные штаны, майка с вызывающим вырезом, ботинки на толстой подошве и даже куртка с миллионом заклепок и молний.
– А, это ты, – безразлично протянул незнакомка и распахнула дверь в квартиру. – Заходи, что ли. Так и быть, отменю встречу ради тебя.
Я удивленно воззрилась на девушку, не понимая её спокойного отношения. Тем не менее, молча шагнула в свою квартиру и, не дожидаясь, пока юная девушка закроет дверь, направилась в гостиную.
Сердце забилось втрое быстрей, когда я поняла, что мебель осталась та же. Значит, есть шанс вернуть квартиру. Или хотя бы забрать свои вещи – по большей части я волновалась за оружие, там ведь и коллекционные экземпляры были.
Я осторожно присела на диван, ожидая подвоха. Но нет, эта буря, что меня встретила у дверей, влетела в зал и чуть ли не с разбегу плюхнулась на кресло. Незнакомка не скрывала своего любопытства, изучая меня внимательно.
– Удивительно, ты такая же, какой я тебя помню, – изрекла она и тут же усмехнулась: – Разве что менее разговорчива.
Я открыла рот, пытаясь сформулировать вопрос. Это… кто вообще? Я её не знаю, ни одна из знакомых мне личностей не была похожа на это. Разве что…
Светлые волосы и зеленые глаза. Все дети пошли в маму, только я родилась темноволосой и сероглазой в отца. И учитывая, что прошло девять лет…
– Эльвира? – осторожно уточнила я.
Моя, как оказалось, сестра подмигнула и улыбнулась.
– Она самая. Ну что, нехило меня жизнь потрепала, а?
Я невольно улыбнулась. Энергия Эльвиры, её запал, даже манера держать себя – все это напоминало меня в её возрасте. Ей сейчас около шестнадцати, должна была уже получить свой дар.
– Эм… – протянула я и призналась: – Извини, не ожидала тебя здесь увидеть.
– Я прячусь от родителей, – пожала плечами Эльвира, тряхнув светлой головой. – Раньше здесь жила Маша, но теперь квартира пустует.
Отложив все свои расспросы о семье на потом, я полюбопытствовала:
– Почему прячешься?
Эльвира закатила глаза и скрестила руки на груди.
– Они против моего выбора профессии.
Что-то кольнуло в сердце, и я осознала, на что она намекает.
– О, все боги мира, ты хочешь стать агроторой?! – ахнула я.
– Твое наследство, сестричка, – рассмеялась Эльвира и откинулась на спинку кресла. – Папа так кричал, все тебя, никчемную, упоминал.
Я проигнорировала выпад и серьезно поинтересовалась:
– Ты уверена, что готова к этому? Поверь, я как никто знаю, насколько труда профессия агроторы.
Эльвира поджала губы:
– Во-первых, мой дар предполагает подобную профессию. Я предвижу скорую смерть. А во-вторых, Соня, – она подалась вперед и, положив локти на колени, с прищуром уставилась на меня, – ты не тот человек, который может мне что-то советовать. Я тебя видела один раз, и то почти десяток лет назад. И сестрой тебя не чувствую. Так, дальняя родственница. И не стоит забывать о твоем легкомысленном поступке, после которого Вишневецкие чуть ли не поубивали нас.
Я не выдержала её мрачного взгляда и опустила глаза. Совесть сдавила горло, не давая дышать. Но потом я вспомнила, что это ради него, ради моего Богдана, и самообладание ко мне вернулось.
– Думаю, я знаю, что сделать, чтобы ты признала во мне сестру.
– Удиви меня.
– Я поддерживаю тебя. – Брови Эльвиры взметнулись вверх от удивления. – Ты сбежала, да, родители позволили тебе эту вольность. Возможно, ты даже сумела отослать письмо в Академию Агроторов. Но уже конец июля, и ты не получила ответа. Значит, тебя не приняли. Помимо этого, единственная в своем роде Академия находится в Польше, куда тебя не пустят без приглашения директора или разрешения родителей, даже учитывая твое совершеннолетие. И без меня плясать бы тебе дальше под дудку родителей.
Эльвира скривилась, и без меня осознавая свой проигрыш.
– Но я твоя сестра, а еще выпускница этой самой Академии. Один мой звонок нужным преподавателям, и они повлияют на решение директора. Уже через месяц ты будешь в Польше. А уж теперь, когда я стала преемницей Бобровского, проблем с поступлением и переездом не возникнет.
Довольно долго Эльвира сверлила меня задумчивым взглядом, а потом расплылась в улыбке:
– Как я рада тебя видеть, сестренка.
Я победно усмехнулась. Конечно, не хотелось сразу начинать отношения с родителями с конфликта, но рушить мечты своей сестры я не хочу.
– Ты ничего не слышала о Мише? Он был моим напарником в прошлом, наверняка ты интересовалась агротором Москвы.
Улыбка Эльвиры медленно растаяла, она медленно моргнула и опустила глаза. Такой вид был у Анастасии, когда она говорила о браке Агнии и Матвея.
– Нет. – Я одним рывком села на колени перед сестрой и умоляюще посмотрела на Эльвиру. – Пожалуйста, скажи, что он в порядке!
– Был скандал на всю страну около трех лет назад, – отворачивая от меня взгляд, призналась она. – Миша превысил полномочия и лично выяснил имя главы преступной группировки, обитающей в Москве. Сонь, его убили. Сожгли заживо.
Это моя вина, это моя вина, это моя вина. Если бы я его прикрывала… Но он был один, а я спала заколдованным сном, к которому привели мои же импульсивные поступки.
Я закрыла лицо руками, словно прячась от всего мира. Но сердце-то разрывалось на мелкие-мелкие части. Вина, это моя вина. Миша мертв, и его сожгли… Может, хотели этим задеть меня? Намекнуть на мой исчезнувший дар? Я ведь не раз подбиралась к разоблачению этой преступной группировки, только они ловко ускользали. А Миша… подобрался.
– Именно когда журналисты с удовольствием смаковали подробности его смерти, – продолжила Эльвира, – я задумалась о своем будущем. Я узнавала о нем как можно больше, и Миша стал моим героем. Но мне не хватало смелости признаться в своем желании стать агроторой. Только дар помог мне определиться.
Как и мне. Я тыльной стороной ладони вытерла слезы и подняла голову.
– Он успел назвать имя главаря? – Голос мой был холоден, как лед. Нет, как сталь.
Эльвира вновь замялась.
– Говори! – потребовала я.
– Он не успел, но я знаю. Мне единственной сумела сказать Маша.
Я выдохнула, предчувствуя еще одну отвратительную новость.
– Маша сказала его имя, потому что главарь… сам признался. – Эльвира порывисто встала, отошла к окну и горько рассмеялась: – Знаешь, довольно трудно скрывать свою преступную деятельность от того, с кем делишь постель, еду и крышу над головой. Дело в том, Соня, что Маша замужем за ним.
У меня опустились руки. Как в прямом, так и в переносном смысле. Слишком много произошло, слишком сильные потрясения.
– Как это произошло? – едва слышно прошептала я.
Эльвира подошла ко мне и присела на пол рядом, опираясь о кресло.
– Сонь, я правда ни в чем тебя не виню и вообще не знаю, где ты провела эти годы, – честно сказала она. – Уверена, если бы ты узнала, то примчалась бы и спасла Машу. Он на весь мир объявил об их свадьбе, серьезно. Он клялся Маше в любви на публике, а наедине принуждал к… разному. Она не смела рассказать никому, кроме меня. Он следил, чтобы Маша как можно меньше разговаривала с родителями, но я… я же просто маленькая дурочка, которая ни черта не понимает. По крайней мере, так он думал. Маша только мне и рассказывала все, слезами захлебывалась. А он… он был одержим тобой. Он ждал, когда ты появишься, когда ты спасешь свою драгоценную сестричку, явишься мстить за неё, за Мишу и… кого-то еще. Он убил какую-то твою знакомую, не помню её имени. Приготовления к свадьбе были долгими, а ты все не появлялась. И вот день бракосочетания. Весь вечер они казались счастливой парой, а ночью… Он так рассердился, что ты не появилась. Словом, Маша три дня не могла встать с постели. Тогда она окончательно угасла. Теперь я вижу лишь отголосок прежней Маши.
Я уже не замечала бегущих слез. Просто мир начал расплываться, и я закрыла глаза. Тонкие ручейки скатывались с лица и падали на грудь и сжатые в кулаки руки. В груди зияла кровоточащая дыра, сердце окончательно было разорвано на клочки и растоптано безжалостными словами Эльвиры.
– Кто он? – выдавила я, с трудом сдерживая ярость.
– Ты его прекрасно знаешь. Его имя Антон Волков.
Ох, если бы я до сих пор была колдуньей, то спалила бы к чертям своей магией не то что квартиру, но и весь дом. Потому что ярость, неистовая ярость полыхала во мне, обретая привычные сознанию образы огня.
Печаль, вина, сожаление скрылись под яростью. Жажда мести окончательно поглотила меня, желание убить Волкова, как можно медленнее и мучительнее, пожирало изнутри.
– Он покойник, – глухо отозвалась я. Плевать на репутацию, плевать на место в Совете. Я приложу все усилия, чтобы убить его.
Эльвира посмотрела на меня и серьезно произнесла:
– Теперь я в этом не сомневаюсь.
***
– Софья Павловна! Софья Павловна! Где вы были десять лет? Почему Бобровский выбрал именно вас? Вы сбежали? Вас похитили? Что вы намерены делать для вампиров?
Голову сжали железные тиски, хотелось поубивать всех этих противных журналистов, жадных до сенсаций. Но губы уже привычно растянулись в вежливой улыбке.
– Дамы и господа, прошу вас, успокойтесь! – повысил голос Дмитрий, пресс-секретарь Совета. Он выглядел как типичный непримечательный клерк: короткая, но не военная стрижка, очки в черной оправе, серый костюм и красный галстук. – Софья Павловна никуда не спешит, она здесь именно для того, чтобы ответить на все ваши вопросы.
Я улыбнулась и произнесла ровным тоном:
– Спасибо, Дмитрий. Итак, вчера стало известно, что меня выбрал в качестве своего преемника делегат вампиров Григорий Алексеевич Бобровский. Понимаю, он очень долго занимал свою должность, и такие неожиданные изменения волнуют народ. Но Григорий Алексеевич достаточно сделал для вампиров, и теперь наслаждается заслуженным отдыхом. Я очень молода, у меня нет такого опыта, как у моего предшественника. Тем не менее, господин Бобровский доверил мне свою должность, и я постараюсь оправдать его ожидания. А теперь, пожалуйста, вопросы.
Поднял руку невысокий смуглый мужчина лет сорока.
– Софья Павловна, как известно, ваш отец уже состоит в Совете. Не повлияют ли отношения с ним на вашу политическую деятельность?
Для начала бы узнать, остались ли у меня с ним хоть какие-нибудь отношения или он отрекся от меня.
– При всем моем уважении к отцу, я стала вампиром, и права моих собратьев интересуют больше всего остального. Даже больше семьи. Но уверена, мы сможем плодотворно работать во благо обеих рас. Следующий вопрос.
– Почему вы сбежали после помолвки с Матвеем Вишневецким?
Продажные, жадные до сплетен журналюги. Зачем им знать мои цели в политической деятельности, если можно посмаковать интимные подробности?..
– Пресс-конференция была собрана для того, чтобы обсудить мое пребывание на посту делегата, а не для сбора сплетен. Будьте добры, все вопросы связывайте со мной и моей программой, а не с моей личной жизнью.
После этого резкого заявления журналисты притихли и задавали только нужные вопросы. Я послушно читала наизусть то, что меня заставил выучить Богдан, но мысли мои были далеко.
«Почему вы сбежали после помолвки с Матвеем Вишневецким?..»
***
– Здесь вся необходимая тебе информация, – холодно сообщил Бобровский, махнув в сторону бумажного архива.
Я даже головы не повернула в указанном направлении. Бумаги интересовали меньше всего, с ними и потом можно разобраться. Куда важнее мой предшественник.
Темно-карие глаза Бобровский поднял неохотно. Его губы были сжаты в тонкую линию, а на щеках играли желваки. И без этих признаков можно было бы понять, что он рассержен.
– Я могу идти, госпожа Стрельцова? – чуть ли не выплюнул Бобровский.
Я выдавила кривую ухмылку и бросила:
– Присядьте, Григорий Алексеевич.
Первым его порывом было сесть в главное дорогое кресло из кожи. Он вовремя опомнился и раздраженно опустился на стул напротив.
Медленно, растягивая удовольствие, я прошла мимо Бобровского и села в кресло.
– Оно действительно удобное, – мягко заметила я. – Мне нравится быть на вашем месте.
Глаза Бобровского засветились серебром, но он сдержал себя. Думал, я не вижу, как сжимаются его кулаки от бессильной ярости.
– Похоже, вы действительно любите свою человеческую невесту, раз пожертвовали ради неё не только своим положением, но и сохранностью мира, – улыбнулась я и положила ладони на ручки кресла. – Вы осведомлены о проклятии и будете молчать, пока ваша невеста не умрет. Если это будет естественная смерть, то ждать придется более полувека. К этому времени мой возлюбленный обретет огромную власть, и вы ничего не сможете ему противопоставить. Он покорит мир, создаст свое королевство, – мечтательно протянула я.
Бобровский презрительно посмотрел на меня и выдавил:
– А вы, получается, будете его королевой.
– Королевой, любовницей, союзником, шлюхой, слугой, рабыней. Мне совершенно не важно, кем я стану, – честно призналась я. – Но речь не об этом. Все, что я скажу далее, вы должны принять к сведению без лишних вопросов. Вообще рта не открывайте, если не хотите рисковать невестой.
Бобровский чуть нахмурился, выдавая свое недоумение.
– Вы знаете, что Богдан полудемон, – начала я. – Это так. Он попал в наш мир несколько тысячелетий назад. К сожалению, второго полудемона не было, и Богдан веками ждал шанса. Ему повезло. Галина, моя чокнутая прабабка, вызвала Люцифера и взяла его кровь, которую вводила мне при инициации. Мой дар огня – наследие Дьявола, и именно желание убивать когда-то потянуло меня в Академию Агроторов. Я узнала об этом много лет спустя, когда вы устроили из Машиной инициации ярмарку невест. Тогда же убила Галину.
На пару секунд я замолчала, давая время обдумать сказанное.
– Через год, уже после помолвки, меня нашел Богдан. Не сразу, конечно, сначала он охотился за Агнией. Забрал меня прямо из больницы, когда я спешила к ней. Хотел сделать из меня инкубатор. Наследника зачать, чтоб его. Который сумел бы открыть портал в наш мир для Люцифера и всех его приспешников. Но опытного и предусмотрительного интригана обыграла я – противная, глупая в своей независимости девчонка, которая рискнула всем.
Бобровский внимательно смотрел на меня, словно пытаясь разгадать мои мысли.
– Я стала вампиром назло Богдану, – усмехнулась я. – Ох, даже испытывая боль от обращения, я ощущала его ярость. Именно тогда Богдан поменял свои планы. Теперь он хочет править в этом мире единолично, и я сделаю все, чтобы его желание исполнилось. Потому что он для меня – бог. Сейчас я, конечно, жалею о сделанном выборе. Будь возможность, я бы нарожала ему столько детей, сколько он захочет. Но я знала, что зачастую смерть – это только начало. Уж вы-то должны меня понять. А теперь идите. – Я махнула рукой в сторону двери и опустила глаза. Уже когда Бобровский вышел, я добавила: – Удачи вам, Григорий Алексеевич.
Дверь тихо захлопнулась за умнейшим из существующих вампиров.
После беседы с Бобровским у меня был еще один посетитель. Пришел отец, окончательно испортив настроение. Он стоял передо мной несколько минут и молчал, а в серых глазах плескалась такая отчаянная тоска, что сердце заныло от жалости.
– Папа… – Я рискнула первой начать разговор.
Отец отреагировал не так, как я ожидала. Он поднял руку и с силой зарядил пощечину. Лицо с правой стороны тут же загорело от боли, в глазах появились слезы. Отец в первый раз ударил меня, и это было… обидно. Больно и неприятно тоже.
– Отказалась от свадьбы с вампиром? Пожалуйста! Мы не стали бы тебя заставлять, – непривычно злым голосом произнес он. – Но ты предала нас, всех нас, слышишь?! Твоя мать все эти девять лет страдала, её здоровье пошатнулось! О себе я даже говорить не буду. И вот мы только начали свыкаться с мыслью, что тебя больше нет. Тут же ты появляешься, словно из-под земли! Знаешь, сколько нервов потрачено?! Сколько слез пролито?! Конечно, нет! Потому что тебе плевать на отца, на мать, на сестер и брата. Чертова эгоистка, которая крутит хвостом то перед обоими братьями Вишневецкими, то перед делегатом ведьм! Тебя нет для нашей семьи отныне. Не смей приближаться ни к матери, ни к Маше, ни даже к Эльвире! Все наши с тобой отношения сводятся к рабочим, и то как можно меньше. И я сделаю все, чтобы сразу после испытательного срока ты вылетела отсюда ко всем чертям!
О, про чертей он в точку. Впрочем, вслух я этого не сказала, потому что отец вылетел из кабинета и оглушительно громко хлопнул дверью.
Слезы без остановки текли по щекам. Я медленно опустилась на колени и обняла себя руками. Щеку неимоверно жгло, и эта боль только усиливалась от осознания своей вины.
Мне нужна помощь. Мне нужны сильные объятья, ласковые слова. Мне нужен… Матвей.
Богдан мой бог, он защитит, он любит меня, он часть меня, и я его часть. Меня предадут все, кроме Богдана.
Я оперлась руками об пол и закричала из всех сил, пытаясь справиться с чужим голосом в моей голове.
***
– Дима, не забудь сделать то, что я просила, – громко произнесла я, закрывая дверь в свой кабинет.
– Конечно, Софья Павловна, – улыбнулся он.
Пресс-секретарь был многофункционален, как оказалось. Дима безропотно принял мое задание разобраться с документами Эльвиры. Сегодня утром я написала электронное письмо в Академию, и мне буквально через час пришел ответ. В ближайшие дни Эльвира отправится в Польшу и получит возможность стать агроторой.
Невзирая на угрозы отца, я собиралась помочь семье.
Не только одной сестре, но и второй.
========== Глава 10 ==========
– Кто это? – брезгливо спросила я, рассматривая ребенка. Малыш лет пяти смотрел на меня золотисто-карими испуганными глазами, и губы его дрожали, словно он вот-вот расплачется.
Богдан слегка улыбнулся и положил ладонь на светловолосую голову ребенка. Мальчик сжался в кресле и дрожал. Вместо жалости я испытывала только желание убрать его подальше от меня.
– Это Илюша. – Богдан смаковал имя, словно лучший сорт вина. – Он исполнит твое сокровенное желание.
– Он что, джинн? – фыркнула я и села на диван напротив мальчика.
Илюша захныкал, но тихо так, словно боялся разозлить похитителя. Богдан только рассмеялся и внимательно посмотрел на меня.
– В тысячу раз лучше, чертенок. Он единственный сын Антона Волкова, его наследник и его гордость.
Ладно, я заинтересовалась. Теперь понятно, откуда эти волшебные янтарные глазки.
– Ты все проблемы решаешь похищением? – усмехнулась я и скрестила руки на груди. – Сначала Бобровский, теперь Волков.
Богдан отошел от мальчика и присел рядом со мной.
– Так проще, – сказал он, положив горячую ладонь на мое колено. – Я давно понял, что люди более покорны, когда в моих руках жизнь их любимых. Страсть, любовь, жалость, вина и даже ненависть – все это слабости людей, и тысячелетия манипуляций научили меня этим пользоваться.
Илюша не сдержал всхлипа и прижал колени к груди. Сердце дрогнуло на миг, и я посмотрела на Богдана:
– И что ты с ним будешь делать, пока шантажируешь Волкова?
Это же ребенок, почти безголовое создание. За ним нужен уход, иначе он криком и плачем сведет нас с ума.
Богдан скривил губы в подобие усмешки и перевел на мальчика холодный взгляд. В ту же секунду Илюша обмяк и закрыл глаза.
– Большую часть времени он будет спать. Иногда нужно его будить, покормить и умыть, а затем он снова заснет. Вреда это ему не принесет, что же я, совсем зверь?
Я положила ладонь поверх руки Богдана на моем колене и спросила:
– Итак, как ты будешь добиваться Машиной свободы?
Гораздо эффективней мне казался штурм особняка Волка. Сжечь его ко всем чертям, убить всех присутствующих и забрать Машу силой. Но во мне говорила жажда крови, а Богдан предлагал разумный вариант.
Он встретится с Волковым в спокойной обстановке, причем только вдвоем, потому что очевидно, что Антон ненавидит меня, и эта ненависть не даст ему обсудить ситуацию с ясной головой. Хорошо, с этим можно смириться. Богдан потребует, чтобы Антон немедленно подал на развод и отдал Маше половину своего имущества в качестве компенсации за страдания. «Наглеть, так по-крупному», сказал Богдан, удивив меня. Чтобы Волков не обманул Машу в суде, требовался адвокат, справедливый и честный, которого нельзя было бы подкупить. Здесь в игру вступала я. Уж не знаю, как отреагирует на мое появление брат, но я должна уговорить его заняться этим делом лично.
Так что уже на следующее утро я стояла перед адвокатской конторой, носившей название «Стрела», и нерешительно кусала губы. После встреч с Эльвирой и отцом я боялась реакции Олега. Ударит? Пошлет куда подальше? Проигнорирует?
