Текст книги "Книга трёх дней (СИ)"

Автор книги: Тай Герн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

Более узкоспециализированной литературы у Хьёласа в домашней библиотеке не было, и он снова мысленно выругал себя за недальновидность: в школьной библиотеке наверняка было то, что ему нужно. С другой стороны, он не смог бы туда пойти вместо уроков, пришлось бы ждать до вечера, а это несколько драгоценных часов, потраченных впустую, плюс лишний риск противления пророчеству. Зато теперь, в домашних условиях, можно попробовать.

«Например, я приму решение остаток дня потратить на отработку незнакомого комплексного плетения. Как известно, уверенность в собственных силах помогает достичь результата быстрее. Следовательно, если в книге написано, что я освою заклинание за час, так оно, скорее всего, и будет. Но если будет написано, что я провожусь пять часов – я могу изменить своё решение и потратить время с большей пользой, а значит, книга напишет, чем именно я буду заниматься вместо этого… нет, не годится, я не смогу обмануть сам себя. Если я приму недостаточно твёрдое решение в любом случае изучить плетение, независимо от того, сколько времени это займёт, мне всё-таки придётся потратить на это остаток дня. Но я этого не хочу. Значит ли это, что моя переменчивость вполне предсказуема? Надо же, а я считал себя надёжным человеком…»

«Ничего подобного, – возразил Хьёлас сам себе. – Ты просто понимаешь, что это глупая трата времени – пять часов корпеть над плетением, которое куда легче будет разобрать под руководством преподавателя. Найди себе качественную альтернативу – такое занятие, которым ты наверняка займёшься и не станешь менять своё мнение только потому, что оно тебе не нравится. Например: сейчас я могу спуститься на первый этаж и помочь маме готовить обед. Или я могу отправиться в оранжерею к Лаэте и понаблюдать полчаса за её работой. Итак, если я приму чёткое решение о том, что сделаю одно из этих действий, а потом прочитаю, что записано по этому поводу в книге – и поступлю противоположным образом».

Чтобы анализировать идею было легче, Хьёлас записал её на черновике. И тут же заметил два недостатка: во-первых, он собирался вмешать в эксперимент маму и сестру, а это, если верить Чиму, сильно усложняет дело. Во-вторых, книга до сих пор не расписывала каждый его шаг, а указывала лишь на некоторые детали происходящего, порой даже не связанные напрямую с самим Хьёласом и его действиями. Так что если и ставить эксперимент на основании собственных действий, то это должно быть что-то уединённое и продолжительное. Например, запереться в кабинете до вечера и читать книгу. А если предсказание не будет указывать на книгу, которую он «выберет», что ж, придётся найти какую-нибудь деталь, чтобы изменить именно её.

Приняв такое решение, Хьёлас открыл «Книгу трёх дней». Немного некомфортно было ему перечитывать якобы «предсказанный» пересказ его собственных действий, а уж следующую страницу он начал читать буквально с содроганием.

Хьёлас прочитал в книге о том, что он разбил голову об стену и подумал, не поступить ли ему так же в целях безопасности, просто чтобы не противоречить пророчеству.

«Это издевательство», – озадаченно подумал Хьёлас. Точно издевательство, иначе и быть не может! Тот, кто зачаровал книгу, привил ей некое чувство юмора, очень специфическое надо сказать. Но зато теперь ясно, что далеко не все предсказания сбываются! Уж это-то он точно не собирался делать! Впрочем, и в книге ничего не было написано о том, что он разбил голову о стену. Только «прочитал» и «подумал», а это мгновенно стало правдой, как только он прочитал эти строки…

Тьфу ты, рехнуться можно. Хьёлас начал догадываться о причинах, по которым ему может понадобиться помощь целителя в конце третьего дня. Ещё немного – и его мозг откажется обрабатывать поступающую информацию!

Но как это понимать? Сначала книга напророчила ему совершенно нетипичное для него поведение, а теперь смеётся над ним за то, что он так и поступил? Нонсенс какой-то. Если это сделал кто-то, кто знает его достаточно хорошо, то могли бы и догадаться, что безопасность для Хьёласа превыше школьной дисциплины, а наказание за прогул – величина известная, в отличие от попытки воспрепятствовать исполнению пророчества. Точнее, отказаться его исполнять.

С другой стороны, он мог бы сразу понять, что предсказания – не руководство к действию. Теперь-то, когда речь зашла о «разбить голову об стену», он это понял. Но и формулировка в книге, надо сказать, более понятная. В каком-то смысле.

Хьёлас зарычал досадливо, вскочил и зашагал беспокойно по комнате. Интересно всё-таки, кто подписал его на этот эксперимент? В последнее время он, вроде, ни с кем не ссорился… да и Чим уверен, что врагам таких подарков не делают, и мастер Криир Гато не позволяет своим подопечным играть в опасные игры. А услышав о пророчествах, он не велел Хьёласу избавиться от этой дряни… странно.

Проанализировав свои ощущения, Хьёлас понял, что приближается к той точке непонимания, когда дальнейшее усложнение ситуации может остаться незамеченным – его психика просто не привыкла к таким огромным степеням смятения. В другой ситуации это было бы прямым показанием к тому, чтобы сделать паузу, отстраниться от происходящего и просто осознать реальность в праздности или простой незамысловатой работе. Но срок действия артефакта был ограничен, и пока что не произошло ничего такого, что можно было бы считать действительно опасным.

Хьёлас записал последнюю мысль и поставил три вопросительных знака. Действительно ли так? Как ни странно, ответ будет, пожалуй, положительным. Произошло много чего странного, но ничего угрожающего. Кроме загадочного предупреждения об исходе третьего дня, которое вообще-то можно трактовать несколькими совершенно разными способами. Эта мысль успокоила Хьёласа, и он изо всех сил постарался запомнить свои чувства и мысли, чтобы вернуться к ним позже.

Нарушение распорядка дня до добра не доведёт. Время обеда, а значит, надо спуститься на кухню и что-нибудь съесть. Хьёлас грубо нарушил собственные планы, покинув школу в середине учебного дня, но если он начнёт пренебрегать ещё и потребностями собственного организма, целителю придётся лечить не рассудок, а весь организм от истощения.

Внимательно перечитав строки, Хьёлас понял, что это было даже не предсказание, а так, рассуждение о вреде и пользе своевременного питания. Что-то вроде напоминания. И хотя совет вовсе не был плохим, хотя бы в этой мелочи можно было пойти наперекор книге. Хьёлас подумал, а не ведёт ли он себя глупо, принимая потенциально вредное для своего организма решение лишь бы поступить назло предсказанию, но потом решил, что если он не сможет возразить в такой простой и «гибкой» в плане интерпретации мелочи, как он проверить что-то более существенное? И вернулся к чтению.

Ладушки, не хочешь подкрепиться перед приключением, тогда вот тебе задача посерьёзнее: в «Хитростях и мудростях древних призывателей» на странице сто пятьдесят пять описано занятное заклинание, и сегодня Хьёлас изучит его действие очень хорошо. Под «сегодня» я подразумеваю именно сегодня, тот же день, когда ты начал изучать эту книгу, до наступления полуночи. Намного раньше полуночи. Более того, рекомендую сделать это как можно раньше, потому что ближе к закату тебя ждёт сюрприз.

Хьёлас аккуратно закрыл книгу и улыбнулся. Он ни за что не возьмёт с полки «Хитрости и мудрости древних призывателей» и даже не посмотрит, о каком заклинании речь – это он решил твёрдо. В конце концов, сюрприз не обязан быть плохим, хотя вообще-то он не любит неожиданности. Но это ничего, один раз можно потерпеть. Кроме того, в книге никак не указано, что сюрприз и загадочное заклинание как-то связаны, а слова «потому что» можно интерпретировать вполне безобидным способом: после этого «сюрприза» будет не до изучения новых чар. А может и связано, но это тоже ничего, эксперимент надо довести до конца. Так что нет, в указанную книгу он не заглянет. И ни в какую другую тоже – ясно ведь, что одно и то же заклинание может быть описано в разных книгах.

Зато можно попробовать почитать ещё о пророчествах на сегодня и попытаться понять, что это будет за сюрприз. Возможно, ему удастся подготовиться каким-то другим способом… но может случиться и так, что книга пророчеств запугает его настолько, что он не выдержит и изменит собственному слову и заглянет в те самые «Хитрости и мудрости». Вот это было бы неприятно. И всё же Хьёлас давно усвоил одну довольно простую аксиому: «Знать больше всегда лучше, чем знать меньше».

Донова будет очень встревожена этим «сюрпризом», а Лаэта, если станет свидетелем, вполне может закатить истерику, а может просто не понять, что происходит. Сам Хьёлас будет выбит из колеи на некоторое время. На какое именно – зависит от того, прочитает ли он упомянутые «Хитрости». А вот как именно зависит, я тебе не скажу – ты ведь уже принял решение, и такой весь из себя упрямый, аж завидки берут!

А вот если бы я сообщил тебе ещё один способ сделать «сюрприз» менее шокирующим, ты бы использовал его? Прими твёрдое и окончательное решение, прежде чем перевернуть страницу и продолжить чтение.

Эй, я же попросил!

Нет, я серьёзно, Хьёлас, сделай паузу и прими решение: хочешь ли ты подготовиться к сюрпризу.

Так нужно, но не для меня, а для тебя. Книга уже написана, ты можешь в этом убедиться, если пролистаешь её, не останавливая взгляд на буквах и словах. Записи не появляются в тот момент, когда ты принимаешь то или иное решение. Все твои ключевые решения уже учтены, и даже это твоё решение упрямо продолжить чтение, пренебрегая моим советом. Вопрос в том, хочешь ты просто развлечься, прочитав всю книгу до конца и сверив с реальностью, или хочешь научиться чему-то новому.

Имей в виду, я уже знаю ответ. И я знаю, последуешь ли ты совету. И совсем скоро это узнаешь ты. Я знаю, что искушение поступить по-своему велико. Но чего будет стоить твоё упрямство теперь?

Хьёлас сердито выдохнул и отложил книгу. Хотелось ругаться, кричать, рвать и метать, вот только единственный виновник его плохого настроения был бумажным и хорошо зачарованным – было бы перед кем тратить силы на демонстрацию досады, выросшей всего лишь из высшей степени растерянности.

Умом Хьёлас понимал, что до предела ему ещё далеко, но всё же в его размеренной и расписанной буквально по минутам жизни до сих пор не было таких встрясок. И ему срочно требовалось хоть что-то вернуть «как было», хоть какую-то точку опоры! Поэтому он запер кабинет, спустился на кухню и принялся за остатки обеда – мама и Лаэта уже снова ушли в оранжерею, так что его уединения никто не нарушал.

Вот так вот, значит. «Прими решение, а потом продолжай чтение». Отказ играть по этим правилам, кстати, тоже может считаться решением, теперь-то уж точно. Пока он читал книгу, это было не так очевидно, но теперь… Его «попросили» принять чёткое решение: воспользуется он шансом сделать сюрприз менее шокирующим или нет?

В любой другой день он ответил бы «да». Но сегодня слишком уж тяжело далось ему решение вступить в противодействие, которое еще неизвестно, удастся ли довести до конца. Впрочем, теперь о противодействии речи не идёт – ему просто предложили принять решение. Значит ли это, что в книге уже есть информация о том, что он решил? Но каким образом, если он сам ещё не знает? Можно ли из этого сделать вывод, что выбора на самом деле нет?

Хьёлас снова остро ощутил нехватку теоретических знаний. Как, например, пророчества справляются со случайностями? Если он загадает принять это решение с помощью жребия, какова будет запись на следующей странице?

Скорее всего, там будет что-то абстрактно-заумное о том, почему нельзя доверять принятие серьёзных решений случаю, и пафосный категоричный отказ дать дополнительную подсказку. Или же будет просто само предупреждение, без каких-либо дополнительных комментариев. Но тогда непонятно, зачем книга требовала заблаговременного принятия решения.

«Ты только послушай себя, – покачал головой Хьёлас на собственные рассуждения. – Книга у тебя чего-то потребовала, и ты, как миленький, побежал это исполнять. Ну ладно, не «как миленький». Ей потребовалось две лишние страницы, чтобы тебя уговорить. И вот ты сидишь здесь и думаешь, как поступить с этим… Требованием? Советом? Да как ты вообще можешь рассуждать о книге, как будто она обладает самостоятельным сознанием?»

Последняя мысль повергла Хьёласа в очередной ступор. А ведь по всему было похоже, что так и есть. Во всяком случае, манера изложения информации была вполне личной, как если бы тот, кто писал книгу, знал Хьёласа и хотел бы с ним пообщаться таким вот странным образом. Так мог бы разговаривать с ним кто-нибудь из преподавателей или мастер Нэвиктус. Но это ведь невозможно. Для создания одушевлённого предмета нужна магия таких уровней, что живым магам и не снилось. Но даже если мастеру-некроманту и удалось бы выторговать у протектората право на ритуальное убийство какого-нибудь осуждённого на смертную казнь преступника, он не стал бы тратить эту уникальную возможность на то, чтобы сделать подарок четырнадцатилетнему мальчишке!

Хотя нет, это уж слишком. Наверняка есть более простые способы подстроить пророчество под чей-то речевой шаблон…

Или же Хьёлас в корне ошибается, и на самом деле книга ничего не пророчит.

Но как тогда быть с несколькими совпадениями во время практического урока по манипуляции стихиями?

«Наваждение», – предположил Хьёлас.

«Но амулеты молчат, а значит, влияния на меня не было».

«Иллюзия».

«Но я проверил реалистичность происходящего по расширенной методике», – тут же возразил он сам себе.

«Значит, ты что-то упустил».

Он заметил, что уже некоторое время возит ложкой по пустой тарелке и поднялся, чтобы убрать за собой. Что он мог упустить? Органы чувств, обстановка, завершённость, поведение людей и их предсказуемость, метамышление и способность изменить мнение, потребности, желания, уровни объективности, течение времени, точка отсчёта…

Вот оно.

Точка отсчёта присутствовала довольно чётко, но, при более пристальном рассмотрении, была ли она тем, чем хотела казаться? «Книга трёх дней» могла быть источником не только пророчеств или наваждений, но и галлюцинаций. Твёрдого набора признаков наведённой иллюзии нет, но что если сама книга – продукт галлюцинации? Единственный, а оттого почти незаметный? Ну и что, что Чим прочитал строку? Может, как раз несколько строк и были реально написаны, а неведомый «доброжелатель» знал, что Чим не захочет связываться с пророческой магией и посоветует Хьёласу никого больше не вмешивать, а разбираться самому?

Да, эта гипотеза объясняла почти всё. Если «воспоминания» о прочитанном пророчестве возникали в момент его реализации, тогда понятно, откуда такая точность формулировок. И тогда вполне естественно, что какое бы решение Хьёлас ни принял, в книге он увидит то, что будет соответствовать его ожиданиям.

Но тогда возникает вопрос – кому и зачем могло понадобиться так жестоко его разыгрывать. Это глупо и бессмысленно, пустая трата сил.

И, если подумать ещё чуть более внимательно, объясняет далеко не всё. Например – на кой чёрт он покинул школу. Допустим, воспоминания о пророчестве, что он, дескать «выпрыгнул в окно и полетел домой» появились постфактум. Но ведь это было его решение, основанное на чём-то, верно? Могло ли случиться что-то, о чём его потом заставили забыть?

Хьёлас был настолько взволнован этой идеей, что даже не сразу осмелился применить на себе диагностирующее заклинание. А когда решился и свежих вмешательств не обнаружил, попытался понять, можно ли доверять этому результату. Огляделся, лизнул ладонь – органы чувств в порядке. Так, теперь дальше по списку для проверки реалистичности…

О чём теперь точно можно не беспокоиться, так это о встрече с целителем в последний день.

А тут ещё какой-то сюрприз намечается.

«Зря я всё-таки прилетел домой, – подумал он. – Если бы я остался в школе, мастер Гато бы не дал бы мне долго галлюцинировать».

«А кто тебе сказал, что ты прилетел домой?»

«Так, стоп, хватит!»

Глубокий вдох, медленный выдох.

«Вот и пришло время использовать теоретические знания на практике. Что делать, когда достоверность реальности неопределима? Начнём с простого. Реальности не существует. Есть то, во что я верю. И во что же мне теперь верить?»

Чёткая формулировка помогла сконцентрироваться и поставить краткосрочную задачу: определиться с рабочей гипотезой. Для этого Хьёласу пришлось снова подняться в кабинет, и, обходя «Книгу трёх дней» по широкой дуге, взять стопку черновиков и карандаш.

Следующие несколько часов он потратил на то, чтобы оценить все аргументы в пользу той или иной веры. В результате верить в пророческую силу книги оказалось легче и выгоднее всего, хотя куда более достоверной казалась её галлюциногенная природа. Проблема в том, что по идее, галлюцинация после осознания должна была ослабнуть, если не исчезнуть совсем, но никаких изменений не происходило. «Качественно наведено, – подумал Хьёлас. – Либо вообще никаких галлюцинаций, и я действительно нахожусь в той ситуации, которую наблюдаю».

Так и не придя ни к каким окончательным выводам, Хьёлас решил действовать по обстоятельствам и собирать информацию, а уже потом, когда хоть что-нибудь прояснится, ещё раз переосмыслить всё. Ведь какое, по сути, имеет значение, пророчит книга или внушает галлюцинации? Если первое – то имеет смысл играть по её правилам, если второе – противопоставить всё равно нечего, придётся ждать чьей-либо помощи.

Итак, остаётся принять решение: готовиться к сюрпризу или нет? Если верить книге, он состоится в любом случае, только может стать менее «шокирующим». Каким, интересно, образом? Станет известно точное время? Или снова появится отсылка на какое-нибудь заклинание? Интересно, если это будет действительно так – что, если он примет решение воспользоваться подсказкой, но не успеет? До заката осталось не так уж много времени, да и вообще, даже текущая минута попадает под определение «до заката».

От этой мысли Хьёласу стало не по себе. Он ненавидел, когда на него давили, терпеть не мог спешку, особенно когда речь шла о принятии решений. Поэтому он лёг прямо на пол, посреди кабинета, доверившись судьбе: будь что будет, но действовать он будет только осознанно, а с этим у него были кое-какие трудности. Ладно, к чёрту время. Просто думай.

Кстати, ему ведь вовсе не предлагали воспользоваться подсказкой. Ему предлагали принять решение насчёт собственных намерений. Вот, кстати, забавно было бы, если бы он решил вопрос положительно, а потом оказалось бы, что никакой подсказки на самом деле нет. Или же есть, но сообщать о ней никто ему не собирался. Или он вообще как-то неправильно понял поставленный вопрос.

С целью упорядочить собственный мыслительный процесс Хьёлас вернулся за рабочий стол и снова открыл книгу и перечитал несколько последних записей. Раздражающе оборванные реплики, как будто наполовину записанный диалог. Ещё один «минус» в теорию о галлюцинации – воображаемая реальность просто не могла быть настолько абсурдной, либо это было бы не так заметно. И ведь такие гибкие формулировки! Но, что интересно, все чётко сформулированные предсказания сбылись.

Что-то в утренних записях привлекло внимание Хьёласа. Ему было названо точное время прибытия в класс мастера Фалвеста, что спровоцировало его поторопиться и в результате всё-таки успеть на урок. Но пока он приходил в себя и таращился на часы, стоя рядом с дверью, он привлёк внимание к своей особе, что потянуло за собой необходимость работать на виду у всего класса и мошенничать, а потом и услышать две из трёх предсказанных фраз. Можно ли считать это самосбывающимся пророчеством? Нет, скорее уж манипуляцией. Книга специально поторопила его. Если бы не это – он наверняка опоздал бы на урок, и что? Он не работал бы у жёлтого бассейна, это точно. Другой преподаватель не пустил бы его в класс, а мастер Фалвест, скорее всего, просто оставил бы после уроков. И тогда вместо того, чтобы сидеть здесь и разгадывать загадки, он остался бы в школе и отрабатывал плетения. То есть книга не только предсказывает события, но и помогает им осуществиться.

Взять хотя бы эту странную запись: «Хьёлас выпрыгнул в окно и полетел домой, где, запершись в своём кабинете, сможет спокойно обо всём подумать», после которой у него буквально сорвало крышу. Сейчас вся ситуация казалась ему довольно странной и абсурдной, потому что он уже больше шести лет не нарушал собственный распорядок. Его ежедневник был своего рода книгой пророчеств, и ошибался крайне редко. И уж точно не таким вопиющим образом.

«Это было внушение, – понял Хьёлас с ужасающей, просто леденящей ясностью. – Книга не предсказала возвращение домой, а внушила мне острую необходимость именно так поступить, потому что иначе невозможно было бы устроить мне этот загадочный сюрприз. А раз так… значит вся текущая ситуация была запланирована. И то, что я сейчас думаю над вопросом, поставленным столь строго… Ведь это книга убедила меня не читать дальше, а подумать! Значит, ей зачем-то нужно было, чтобы я потратил некоторое время впустую!»

Внизу слышались голоса – кто-то пришёл, наверное, соседи. Хьёлас не обратил на это внимания, его беспокоило нечто куда более срочное, и, пожалуй, занимательное.

«Меня специально заставили тянуть время. Чтобы чего-то дождаться… Неужели сюрприза?»

Его пальцы дрожали, пока он пытался открыть нужную страницу. На лестнице слышались торопливые решительные шаги, и они принадлежали не Донове, но Хьёлас даже не задумался об этом. Если сосед заявится со скандалом прямо к нему в кабинет – это даже к лучшему, за такое грубое нарушение частной собственности Хьёлас потом не только разрешение на оранжерею из него вытрясет, но и плату за право вообще выглядывать в окна. Но это не важно, уж точно не сейчас.

Страницы, как назло, слиплись, и краем сознания Хьёлас подумал, что книга не хочет открывать ему своё содержание, потому что он так и не принял решение. Но это, конечно же, было глупостью, потому что никакое решение не требовалось, а лишь несколько часов, потраченные на размышления и попытку отличить реальность от галлюцинации.

На следующем развороте огромными буквами было написано лишь одно слово:

Верно!

А потом дверь в кабинет распахнулась, Хьёлас поднял рассеянный взгляд…

========== 4. Союзники ==========

Хьёлас лежал на полу посреди собственного кабинета, в абсурдно-неудобной позе, и тяжело дышал. Его тело ниже пояса ужасно болело, хотя причин для этого, вроде бы, не было. Очень странно.

– Хьёлас! – голос мамы прозвучал будто сквозь толщу воды. Она наклонилась над ним и осторожно положила пальцы на запястье, проверяя пульс, а потом вгляделась в его лицо.

Странно, он прекрасно видел и её глаза, и волосы, и белый потолок чуть выше, но всё как будто было покрыто тёмной дымкой. Но он дышал, пусть и с трудом, и тьма отступала, к конечностям возвращалась чувствительность, а к языку – способность ворочаться и произносить слова.

– Что случилось?

– Ты воссоединился со своим двойником, – с мрачным осуждением сказала мама, глядя на него с ужасом. – Ты в порядке?

– Вроде, да.

Хьёлас попытался подняться, и ему это удалось, хотя комната начала кружиться, а предметы обстановки вновь стали нечёткими. Он огляделся: в кабинете никого кроме них с мамой не было. Да и кто мог тут быть…

Это было очень, очень странное ощущение.

Хьёлас чётко помнил две линии событий, и обе они произошли с ним одновременно: он остался в школе и он вернулся домой; он добросовестно отсидел все уроки и он проторчал в своём кабинете, пытаясь хоть в чём-то разобраться; он прилетел на вэйпане, не без труда найдя кайфар в тумане, и он провёл несколько часов, пытаясь принять никому не нужное решение, чтобы подготовиться к сюрпризу…

Который, судя по всему, заключался во встрече с самим собой.

– Что произошло? – ещё раз спросил он, уже чуть более осознанно. Мама что-то сказала насчёт двойника, и выглядела она при этом не озадаченной, а, скорее обеспокоенной. Что позволяет предположить, что она с таким когда-то раньше уже сталкивалась.

– Ты воссоединился со своим двойником, – терпеливо повторила она. – Хочешь сказать, что ты этого не планировал?

Хьёлас нервно рассмеялся, но довольно быстро взял себя в руки. Мозг его в тот момент соображал не слишком хорошо, да и эмоции, кажется, были приглушены, как и все чувства. Но это было скорее благо – иначе он бы уже орал от ужаса.

– Я вообще не понял, что за «двойник», откуда он взялся и почему я должен был планировать воссоединение, – сказал он, поднимаясь. Мама помогла ему переместиться в кресло и села рядом, пристально вглядываясь в его лицо. Теперь она выглядела куда более обеспокоенной, чем полминуты назад.

– Как это может быть? – спросила она. – Как ты мог создать двойника и не запомнить этого? Проверь память на вмешательства!

Хьёлас прикрыл глаза и тяжело вздохнул. Проверить-то он, конечно, может, вот только будет ли в этом смысл? Он и так не слишком хорошо ладил с реальностью последние несколько часов… в обеих своих ипостасях.

События дня странным образом крутились в голове, как будто действительно два человека проживали часы независимо друг от друга, а потом вдруг объединили воспоминания. Хьёлас сплёл нужное заклинание, но амулет, защищающий ментальную сферу, никак не отреагировал. Также не обнаружилось признаков наведённых иллюзий или бреда. А потом ещё раз проверил реальность на правдоподобие. Результат немного сместился в сторону «галлюцинаций», но всё ещё несущественно.

– Пожалуйста, объясни, что за двойник, – попросил он Донову, стараясь сохранить это противоестественное спокойствие. Потому что в голове начало проясняться и одновременно путаться всё сильнее.

– Ты… действительно не знаешь? – недоверчиво переспросила она.

– Нет, не знаю. Но какая разница? Раз я спрашиваю – объясняй.

Он старался говорить мягко и не выдавать своего жуткого раздражения, логично следовавшего за испугом.

– Твой… твой отец прибегал к этому приёму. Он довольно сложен, и его используют крайне редко, потому что… заклинание требует вклада элемента ядра.

Хьёлас нервно хмыкнул, хотя эта информация никак не могла иметь к нему отношения, потому что он абсолютно точно не мог сотворить двойника – просто этого не умел, и до этого дня даже не знал о такой возможности.

– Более того, – неуверенно продолжила Донова, и на её лицо набежала тень давней печали, – именно из-за двойника Абсалон и погиб. Точнее, не совсем так: двойник его не спас, хотя должен был – именно для этого его и создали. Понимаешь ли, если один из двойников получает серьёзную травму, второй может его… как бы это выразиться… вытянуть. При воссоединении ранение ослабевает, и есть хороший шанс выкарабкаться. Но Абсалон, он… его перехитрили. Покушение было совершено на обоих двойников сразу, и им пришлось отбиваться. Они потратили много сил, а, как ты знаешь, когда поддерживаются заклинания, в которые вложена часть ядра…

– Сила расходуется безвозвратно, – ледяным голосом закончил Хьёлас.

Он тут же начал подсчитывать, сколько раз за последние несколько часов применял магию. Он, безумец чёртов, летел из школы домой без вэйпана, потом несколько раз пытался применить к себе чары, разрушающие иллюзии, потом разогревал обед… а в школе он ещё в течение трёх уроков тренировал плетения, потом отправлял нунциев и, чёрт возьми, снова летал, просто так, без острой необходимости… да и как он мог знать, что у него создан двойник?!

– Мне надо вернуться в школу, – сказал он.

– Ты уверен, что сможешь лететь? – недоверчиво переспросила Донова. – Ты неважно выглядишь…

– Какая разница, как я выгляжу? – огрызнулся Хьёлас. – Если я действительно настолько истощил своё ядро, семье будет нужно пособие! И чёрта с два нам кто-то его назначит, если они докажут, что неприятность случилась со мной дома, а не в школе!

– Хьёлас…

– Иди, занимайся оранжереей, – велел он. – Лаэта там без присмотра…

Едва мама покинула кабинет, он обхватил голову руками и отчаянно застонал. Как это могло произойти? Это всё ещё не укладывалось у него в голове. Чувствовал он себя немного странно, но потери магии не ощущал. Может ли быть такое, что практика расходилась с теорией? Или мама ему что-то неправильно объяснила? Это вполне вероятно. Женщинам такую магию изучать не разрешают, значит, слышать об этом она могла только от отца…

Как?! Как, чёрт возьми, у него мог появиться двойник, а он об этом ничего не знал?! Хьёлас начал осознавать все возможные последствия произошедшего, и сердце его забилось быстрее. Единственное, что он осознавал предельно чётко – надо вернуться в школу, причём так, чтобы никто не заметил его отсутствия. Но разве это возможно? Много людей видели, как он садился в вэйпан и покидал школьную парковку. Как он сможет доказать, что то, что с ним произошло – что бы это ни было! – произошло на территории школы?

И что, во имя всех великих, вообще произошло, если на то пошло?

Уже почти покинув кабинет, Хьёлас замер, закрыл дверь и вернулся в кресло. Он чувствовал себя дезориентированным и ощущал лёгкую физическую боль во всём теле, но его магическое ядро определённо не было повреждено. У него не было опыта подобных травм, но из книг он знал, как должен чувствовать себя человек, недавно безвозвратно утративший часть силы. Никаких симптомов он у себя не наблюдал, но это ничего не значило: за день произошло достаточно странных вещей, чтобы не доверять собственным суждениям.

Нужно отправиться к целителю, чтобы провёл полную диагностику. Это должен быть школьный целитель – без вариантов. Вот только что ему говорить? Обычно школьные целители объяснений не требуют – иначе кто бы к ним ходил? Большинство травм школьники получают, нарушая технику безопасности и школьный порядок, а это чревато последствиями. Однако если непоправимое всё же случилось, придётся выдумывать правдоподобную историю, которая могла произойти в школе.

«Стоп. Пока ничего не ясно, не трать время на пустые размышления, – сказал сам себе Хьёлас. – Возможно, ничего страшного не произошло. Когда будешь точно знать – тогда и решишь. И вообще, начало этой ерунде действительно было положено в школе. И мастер Гато даже знал о происходящем. Значит, школьная дисциплина нарушена только наполовину – всё-таки один из двойников был на уроках».

Хьёлас рассмеялся абсурдности последней мысли, но она его всё же немного успокоила. Трудно было вот так сразу поверить, что всё его будущее пойдёт прахом из-за какого-то нелепого недоразумения. И в попытке повернуть события выгодным ракурсом главное – не перестараться. Но отправить Виоре нунция с просьбой помалкивать – вполне можно. Только не говорить ничего вслух, а передать иллюзорную записку – чтобы те, кто окажется рядом, не могли узнать содержания.