Текст книги "Книга трёх дней (СИ)"

Автор книги: Тай Герн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

Несмотря на весь драматизм ситуации, Хьёлас не сдержал улыбку.

– Ты вовсе не беспутный, – сказал он. – Ты немножко рассеянный, это правда. Но они не могут отказать тебе в обучении. У тебя же сила – о-го-го! Да и мастер Нэвиктус наверняка подстрахует тебя в самом крайнем случае. Просто хочет проверить, на что ты способен без его помощи.

Чим невесело фыркнул:

– Ты как будто моего отца не знаешь. Сказал, что платить не будет, значит – не будет.

И это тоже было правдой. Такой постановке вопроса Хьёлас немного удивился: он не ожидал, что мастер Нэвиктус поставит сыну такой прямой ультиматум. Наверное, тоже устал от вечных жалоб преподавателей.

– Что ж, раз так – нечего время впустую тратить, – сказал он Чиму. – У тебя ещё половина семестра в запасе, чтобы исправить ситуацию. Ты, кажется, собирался практиковаться в дороге? Вот и хорошо. Заодно покажешь мне, как ты делаешь закрепляющую петлю щита, а то у меня с этой техникой проблемы – сам не знаю, как у меня структура держится, на чистом упрямстве, наверное.

Они практиковались почти всю дорогу, хотя Хьёласу приходилось следить за пространством, чтобы ни в кого не врезаться, а Чим просто не умел долго концентрироваться на чём-то одном и постоянно отвлекался.

– Ох, Великие, как ты вообще умудрился получить зачёт по теории полей, если не знаешь формулу Белата? – возмутился Хьёлас.

– А как тебе удалось получить зачёт по щитам, если даже закрепить не можешь, и он у тебя разваливается через минуту? – огрызнулся Чим. – Каждому своё. Ты – теоретик, я – практик. Ты знаешь, я умею. Вот только наши преподаватели почему-то считают, что знания важнее и души в тебе не чают…

– Дураки они потому что, – невесело отозвался Хьёлас, который не понаслышке знал, что академическая успеваемость никак не поможет заработать на обеспечение семьи. Уж точно не та часть науки, которую им преподавали в средней школе. – Давай, не отвлекайся, объясняю на пальцах: сила поля, создаваемого петлёй, зависит от двух внешних критериев и от двух внутренних…

В тот вечер Хьёлас окончательно усвоил пользу цветных летающих формул: почему-то Чим никак не мог их запомнить, пока они были написаны чернилами на бумаге, но зато мгновенно усваивал, стоило им засверкать всеми цветами радуги и описать вокруг его головы семь кругов почёта. Интересный феномен, надо будет подать идею преподавателям.

– Прилетели, – объявил Хьёлас чуть меньше, чем через час.

– Ну, наконец-то, – облегчённо выдохнул Чим. – Я уж думал, нам в этой твоей погремушке вечность придётся болтаться между небом и землёй.

Хьёлас не обратил внимания на ворчание друга. Безопасность была превыше всего, даже если ради этого следовало пожертвовать временем. Он осторожно опустил вэйпан на набережную, ровно на таком расстоянии до воды, чтобы брызги волн не заливали вэйпан.

– А поближе ты не мог подлететь? – продолжал ворчать Чим.

– Удивительно, как легко ты концентрируешься на своём недовольстве, – сказал Хьёлас. – Наверное, учёбу ты всё-таки любишь очень страстно, раз не можешь на ней сосредоточиться.

Чим продолжал что-то бубнить, но уже скорее для порядка, чем искренне выражая недовольство. Он уже выскочил из вэйпана с большим мешком, в который им предстояло собирать камни. Они решительно направились вглубь Мёртвого Города, с каждым шагом ощущая, как земля под их ногами становится всё менее и менее надёжной.

Давным-давно, ещё во времена беззаботной юности, мечтатель и авантюрист Абсалон Апинго распродал всё своё немаленькое наследство, взял в банке кредит и купил участок в разрушенном городе древних – восьмую его часть, если быть точным. Он почему-то был уверен, что вкладывается в золотую жилу, но на самом деле приобрёл проклятое место, на котором ни магия не держится, ни растения не растут. Некоторое время Абсалон пытался освободить участок от хищников и прочих нежелательных тварей, но мероприятие не увенчалось успехом: на место убитых монстров приходили новые, более яростные и голодные, а любая магия, сотворённая здесь, за секунды растворялась в воздухе, который как будто и сам был голодным зверем.

Тогда-то и выяснилось, что Абсалон, как и семь других наивных идеалистов, стали жертвой обмана: никаких перспектив у этой земли не было, даже после нескольких визитов самого Медео. Тогда и всплыла старая легенда о Сердцах Пустоты – загадочных сущностях, проклявших древних людей, так что они были вынуждены покинуть этот остров, на котором стоял довольно крупный город. Теперь, спустя тысячи лет, проклятие превратилось в сказку, но всё ещё не утратило силу. Несчастные неудачники, которые поверили в возможность счастливого возрождения острова, стали жертвами банального мошенничества, а когда правда открылась, то даже за бесценок эти мёртвые камни никто не хотел покупать.

Когда Абсалон погиб, и Хьёласу пришлось думать о том, как обеспечить семью, первое, что он попытался сделать – это продать бесполезный участок. Ему помогал мастер Нэвиктус, но порядочных покупателей всё равно не нашлось: одни предлагали сумму настолько смешную, что за неё даже подержанный вэйпан нельзя было купить, не говоря уже о погашении кредита, а другие лишь снисходительно усмехались и отрицательно качали головой.

– Ладно, всё к лучшему, – сказал тогда мастер Нэвиктус Хьёласу. – Подожди пару десятков лет, пока люди окончательно забудут о той истории, когда распродали Мёртвый Город, тогда, возможно, получится снова замутить какую-нибудь афёру. А пока что тебе придётся поработать – я поговорю с мастером Селвестом, чтобы он взял тебя подмастерьем. Что скажешь?

Хьёлас сказал «да», а что ему оставалось? Но всё действительно оказалось к лучшему: мастер Селвест научил его превращать камни в стекло, а стекло – в полезные в быту предметы, и теперь Хьёлас знал, что сможет обеспечить семью хотя бы необходимым минимумом. А участок оказался весьма полезным в плане источника камней. Пока другим мануфактурщикам приходится покупать сырьё втридорога, Хьёлас добывает его на своём участке. Если удаётся найти настоящий гранит – отлично, его можно перепродать тому же мастеру Селвесту. Если что-нибудь похуже – можно поэкспериментировать самому, иногда из древних искусственных камней получается стекло самых интересных оттенков и свойств.

– Давай пройдём немного дальше, – предложил Хьёлас, внимательно оглядываясь по сторонам. Вроде, тварей поблизости не было.

– Давай быстрее покончим с делом, – попросил Чим. – Не люблю я это место.

Они зашагали вперёд, по аномально гладкой дороге, между твёрдыми неестественно гладкими стенами – раньше люди так строили дома и города: прямо на земле, из каких-то странных материалов, без кайфаров и уубоса, они убивали камни, вместо того, чтобы выращивать их и будить. Дикари, что с них взять! Потому и вымерла цивилизация, и не осталось после них ничего, кроме этой неживой земли, на которой камни только на стёкла и годятся, да и то не все. Пламя выжигает сохранившиеся в них страх и злобу, Хьёлас чувствует себя освободителем, когда сплетает заклинание. Возможно, поэтому ему и нравится производить стекло. А может, по какой-то другой причине, какая разница, если это всего лишь работа.

Они с Чимом уже почти бежали, стараясь ступать бесшумно. Из-за недостатка магии земля под ногами казалась им шаткой и ненадёжной, словно в любой момент могла провалиться. И хотя они были тут уже много раз, каждый раз приходилось привыкать к этому чувству заново – слишком уж оно было неприятным.

Вокруг было тихо, даже если проснулся какой-то зверь, проверять, что за гости, явно не спешил. Солнце медленно приближалось к горизонту, и Хьёлас понял, что чтобы успеть вернуться к вэйпану до темноты, надо начинать работу.

– Вон там, – сказал он, указав на груду чуть поодаль. Не самый лучший вариант – камни искусственные, далеко не все из них годятся для дела, отходов иногда больше, чем чистого стекла, а иногда при переплавке валит дым – хоть вон из комнаты. Но продолжать поиски времени нет: надо брать, что есть, и возвращаться к вэйпану. Здесь с левитацией не побалуешься, придётся самим всё тащить.

Работали быстро и молча. Даже воздух в Мёртвом Городе был неприятный – как будто ощупывал кожу, ища слабые места. Хьёлас силился отмахнуться от навязчивой мысли, ведь ясно же, что здесь нет ничего, кроме глупой мнительности и суеверий, связанных с этими местами. Но ощущение, что кто-то наблюдает за их действиями с другого конца улицы, не исчезало. Хьёласу пришлось прикусить язык, чтобы не свернуть сборы раньше, чем мешок будет полным – Чим никогда не забудет ему такого срыва!

– Всё, идём.

Они вдвоём ухватили мешок и потащили его к вэйпану. Солнце скрылось за горизонтом наполовину – успели. Но расслабиться будет можно только в воздухе. Хьёлас нервно обернулся, но никого не заметил.

– Да что с тобой? – спросил Чим то ли беспокойно, то ли насмешливо. – Дёрганый какой-то стал, на себя не похож.

Хьёлас не ответил. Ну, их, разговоры эти, убраться бы подобру-поздорову.

Только вернувшись в школу и привычно поманив за собой мешок с камнями, Хьёлас окончательно пришёл в себя и рассмеялся собственной нервозности.

– Кажется, я более мнителен, чем привык признавать, – сказал он сонному Чиму, который задремал, пока они летели – то ли от скуки, то ли от усталости.

– Ты не мнителен, ты просто всегда и везде настороже, даже когда беспокоиться не о чем. Неудивительно, что ситуация, требующая бдительности, повергла тебя в настоящую панику.

– Скажешь тоже – «панику», – нахмурился Хьёлас. Ему было неприятно, что друг заметил его необоснованный страх, но радость благополучному возвращению в школу была так сильна, что все негативные чувства меркли. – Это ты у нас слишком легкомысленный и беззаботный. Ладно, спасибо за помощь, дружище. С меня причитается.

Чим только отмахнулся и направился к себе.

Хьёлас вошёл в свою комнату и понял, что он как раз вовремя. Над приёмником для нунциев парило бесформенное серое облачко. Он произнёс формулу-пароль и послышалось странное мычание, в котором он с трудом узнал голос сестры. Он развеял нунция, создал своего и отправил к Виоре: «Вообще ничего не понял. Попробуй ещё раз».

У неё ещё не было приёмника, поэтому нунций мог застать её в любом месте, где бы она ни была, но и отправить его было сложнее, чем любому другому человеку, который уже сплёл себе приёмник. Но Хьёлас не пренебрегал возможностью и самому попрактиковаться – мелочь, конечно, но, как любят говорить преподаватели, если заклинание не сплетается легко и незаметно, «само собой», значит, оно освоено не идеально.

Через несколько минут появилось ещё одно невнятное облачко и что-то пробормотало.

«Не понятно, – ответил Хьёлас. – Попробуй передавать не длинную фразу, а что-нибудь короткое. Допустим, моё имя. Так тебе будет легче сосредоточиться».

А в ожидании ответа можно попрактиковаться в собственных слабых местах. Начинать выплавку, пожалуй, не стоит, тут нужно полное внимание к процессу, а вот отработать петлю, закрепляющую щит, которую показал Чим, вполне можно.

«Хр-гр-гр!» – деловито сообщило серое облачко, по очертаниям напоминавшее человеческое тело.

«Забей на форму нунция, – посоветовал Хьёлас Виоре. – Внешний вид – это уже шик из разряда иллюзий, а тебе надо сосредоточиться на передаче сообщения. «Впиши» его в сеть заклинания, как если бы… я сам был этим нунцием. То есть не через него передавай сообщение, а ему самому. А он уже будет знать, что делать, когда ты замкнёшь формулу».

«Щит будет знать, что делать, когда ты замкнёшь петлю», – так сказал Чим. Тогда Хьёлас не совсем понял друга, но теперь, пытаясь объяснить сестре принцип работы простого, по сути, заклинания, он невольно использовал те же слова. Неужели в этом что-то есть? Неужели чары действительно живут своей жизнью, после того, как их создадут? Выполняют собственное предназначение, добросовестно проживая цикл от рождения до распада… грустно это, наверное.

«Хьёлас!» – закричало очередное бесформенное облако, так что он подпрыгнул от неожиданности.

«Молодец, Виора, – отправил он, едва выровняв дыхание. – Но кричать не надо, это заклинанию не поможет».

Даже если это не живые существа в полном смысле слова, жизненный цикл всё-таки имеет место. И если уж создаёшь жизнь – сделай её качественной и цельной, чтобы ей нравилось существовать. Вдохновлённый, Хьёлас вырисовал щит и набросил финальную петлю почти с любовью. Кажется, ещё никогда у него не получалось так хорошо.

«Хьёлас?» – спокойно, ровно, аккуратно.

«Молодец, Виора, у тебя хорошо получилось».

«Привет, Хьёлас».

«Привет, Виора. Попробуй теперь фразу подлиннее, это будет ненамного сложнее, раз уж ты поняла принцип».

Ответа не было довольно долго. Хьёлас сплёл ещё один щит – лучше предыдущего. Надо же, что творит с бесталанными студентами вдохновение! Жаль, что это настроение не продлится вечно. Впрочем, если впредь воспринимать магию как создание примитивной, но осмысленной жизни…

«Совсем не сложно, оказывается. Я первая в классе освоила, представляешь? У меня тут все собрались, просят показать!»

«Ну, так действуй, – одобрил Хьёлас. – А если захочешь ещё потренироваться – отправь нунция к маме, чтобы предупредить, и если она скажет, что можно, попробуй связаться с Лаэтой. У неё ещё нет приёмника, и нужно будет лучше концентрироваться».

«А я одноклассницам отправляла. Всё получилось!»

«Они рядом, а Лаэта далеко. Важно, чтобы нунций не развеивался при перемещении, такое тоже случается, если ты мало тренировалась».

«Хорошо, Хьёлас, спасибо! Спокойной ночи!»

«Спокойной ночи, Виора».

Он понимал, что сестра, наверное, ужас как устала. Новые чары всегда отнимают прорву сил, Хьёлас и сам ощущал усталость. Он решил: всё, хватит на сегодня. Почитаю перед сном – и отбой.

Но не тут-то было. Он поднялся, чтобы подойти к книжной полке, как вдруг наткнулся на что-то невидимое прямо перед собой. Совсем забыл, что именно там создал щит, а теперь тот куда более стабильный, чем раньше…

Развеять его не удалось, плетение оказалось на редкость жёстким. Для щита хорошо, а вот без книги… Хьёлас тяжело вздохнул и решил не ждать, пока чары развеются. Он отправил куратору нунция с предупреждением, что не сможет присутствовать на вечерней поверке, и лёг спать. Хорошо ещё, что не вздумал плести щит со стороны кровати.

========== 2. Нити и узелки ==========

Утром Хьёлас был уже свободен: щит всё ещё держался, но уже порядком истончился, и развеять его было парой пустяков. Вчера он лёг спать раньше, чем собирался, поэтому и проснулся ни свет ни заря. День обещал быть напряжённым: в расписании четыре практических занятия. Кроме того, поступило два заказа на курсовые от младших студентов, что, в общем, было приятно. Хьёлас распланировал день так, чтобы справиться со всем без надрыва, и решил почитать перед завтраком, раз уж накануне не довелось.

Книги были его слабостью – но только хорошие книги, грамотные и выверенные. Ещё пару лет назад Хьёлас без колебаний послал бы в бездну любого, кто заикнулся бы о том, что не все книги одинаково хороши и полезны; но теперь он повзрослел, набрался опыта, и понял, что книги – как люди. Некоторые разумны, другие бестолковы; одни серьёзны, другие глупы; некоторые сами не знают, о чём написаны, а другие просто ошибаются. И всё же Хьёлас их любил – ведь даже в самой слабой книге, а пару хороших правильных слов найти можно.

Неудивительно, что большинство подарков, которые Хьёлас получил на четырнадцатый день рождения, были книгами. Монография об истории лёгких плетений, какой-то художественный приключенческий роман, обзор современных боевых искусств, дневники мастера Аодвика Хомбиса – эту драгоценность Хьёлас сразу же отложил в сторону, чтобы прочитать в ближайшее время. Он не набросился на неё сразу же только по одной причине – он развернул ещё не все свёртки, и прежде чем погружаться в чтение следовало хотя бы оценить полностью фронт предстоящих развлечений. Так, ещё один художественный роман, «Некромантия для чайников» – не иначе как шутка Золтана, а может, и Чима. Ещё один небольшой свёрток, вот только обёртка какая-то неподатливая, никак не разорвётся. Ну, давай же, от меня не спрячешься…

Плотная бумага, наконец, порвалась, но как-то неохотно, словно делая большое одолжение. Внутри скрывалась маленькая серая книжица, с виду больше похожая на блокнот или ежедневник – во всяком случае, на обложке никаких надписей не было. Едва прикоснувшись к ней, Хьёлас зашипел от неожиданности: это была не обычная книга, а нечто очень хитро зачарованное. Мягкие тонкие плетения обвивали обложку и каждую страницу в отдельности, притягивали взгляд и внимание, оторваться от неё не было сил. На кончиках пальцев чувствовалось странное покалывание, как будто книга заигрывала, искушала…

Усилием воли Хьёлас отпустил книгу, а для надёжности даже отошёл. Понятно теперь, что за обёртка была на ней – даже жаль, что порвать пришлось, хороший изолятор. Но кто мог такое прислать? Безопасно ли открывать её? Угрозы Хьёлас не ощутил, и ни один из его амулетов не сработал, так что вряд ли ему хотели навредить. Но что же это – по сути? Может, что-то прояснится, если посмотреть, что внутри? Может, вообще пусто, просто зачарованный блокнот. Тогда останется понять, что именно за чары наложены…

Но Хьёлас не хотел рисковать. Осторожно, стараясь не прикасаться к книге, он завернул её в изолятор, который уже начал терять силу. Сначала неплохо бы спросить у Чима, что он думает об этом. Да и с кем-нибудь из мастеров посоветоваться не помешает. Ну и подарочек на день рождения!

Чтобы отвлечься, Хьёлас стал расставлять новые книги на полке в порядке, в котором он намеревался их прочесть. Приключения на потом – если совсем уж нечем заняться будет, «Историю плетений» – на ближайшее время, «Боевые искусства» – следующие в очереди. Дневник Хомбиса, вполне вероятно, пополнит коллекцию настольных книг: большая редкость и просто бесценная вещь, даже в школьной библиотеке нет экземпляра. Но сразу засесть за чтение не удалось: Хьёлас просто не мог сосредоточиться, чего с ним не случалось уже очень давно! Он снова и снова вспоминал об этой серой книге, которая теперь лежала на полу чуть поодаль, завёрнутая в почти бесполезную уже плотную бумагу. Может, чем-нибудь поддеть обложку и хоть краем глаза взглянуть, что внутри? А вдруг и правда пусто, тогда и волноваться не о чем.

Хьёлас сел на пол, нахмурился сжал и разжал кулаки. Его пальцы всё ещё помнили прикосновение хитроумного плетения – скорее дружественного, но всё равно подозрительного. Нет, не подозрительного, а просто неожиданного, а Хьёлас не любил сюрпризы. Всё, что не было записано в его ежедневнике, несло в себе потенциальную угрозу, сбой распорядка, нарушение гармоничного ритма жизни, это же почти катастрофа!

«Ладно, успокойся, до завтрака еще пара часов, – утешил он себя. – А потом ты пойдёшь на уроки и жизнь вернётся в нормальный ритм. Просто признайся сам себе: ты выбит из колеи, потому что проснулся на несколько часов раньше обычного, а в твоём ежедневнике не написано, чем сейчас надо заниматься!» Это было отчасти правдой, и Хьёлас немного успокоился. Всё правильно: он займётся тем, что накануне вечером выполнить не удалось. Вот только читать он будет не какую-то там монографию, а вот эту странную серую штуковину. Если удастся её аккуратно открыть.

Он взял со стола длинную линейку, соорудил между собой и дневником тоненький не слишком широкий щит, и, стараясь держаться от подозрительного артефакта как можно дальше, поддел линейкой толстую обложку. Та как будто только и ждала сигнала – открылась легко и непринуждённо, первая страница была исписана аккуратным ровным почерком, который показался Хьёласу смутно знакомым. Надо же – действительно дневник. Тогда становится ясным, что за чары на него наложены – защита от нежеланных читателей. Но раз Хьёласу они не попытались навредить, значит, он допущен к записям. Да уж, всё загадочнее и загадочнее.

Поняв, что риска никакого нет, он осмелился приблизиться и присмотреться внимательнее. Белые плотные листы, чёрные чернила, идеально ровный почерк – как будто даже не человек писал, а типографская машина научилась печатать прописными буквами. Ни клякс, ни исправлений – просто жуть. Хьёлас решился приблизиться ещё немного, чтобы можно было разобрать содержание.

Это книга трёх дней Хьёласа Апинго. Страх, который он испытал, ощутив незнакомые заклинания, конечно, вполне объясним, но не совсем обоснован. Сама книга опасности не таит, а, скорее, о них предупреждает. Пророчества – шаткая стезя, особенно когда речь идёт о предсказании чужой судьбы, но нет способа развлечься лучше, чем проверить собственные догадки и попытаться их опровергнуть.

На рассвете первого дня Хьёлас Апинго проснулся непривычно рано, и это событие повергло его в то самое шаткое состояние, с которого начинается путь к могуществу. И нет, это ещё не предсказание, просто пафосная констатация того, что уже произошло – для разминки, и, так сказать, для введения в тему. И да, мальчик, я прекрасно понимаю, что сейчас ты бы с огромным удовольствием прекратил читать и забросил бы книгу так далеко, как сумел. Но весь её смысл потеряется без твоего участия, так что имей терпение. Ещё минуточку…

Ну ладно, раз ты так упрям и не склонен к авантюризму, сделаю тебе подарок и раскрою финал. В конце третьего дня опытный целитель попытается вернуть разум Хьёласа Апинго в здоровое функциональное состояние. Как тебе такой спойлер? Что ж, теперь можешь остановиться и подумать, ты это заслужил.

Хьёлас сумел, наконец, отбросить книгу и заорал не своим голосом – то ли от страха, то ли от непонимания, то ли от злости. Он уже сталкивался раньше с книгами с сильной волей к прочтению, но раньше это происходило в школьной библиотеке, и лёгкая оплеуха библиотекаря помогала освободиться от наваждения. Когда мастеру Пошу Беллоку надоело раз за разом спасать Хьёласа от навязчивых книг, он научил его освобождаться самостоятельно. Но ещё никогда ловушка не была такой искусной и неподатливой!

В коридоре послышался шум, а через несколько секунд дверь в комнату распахнулась, и на пороге появился взлохмаченный Чим.

– Что случилось?

В коридоре за его спиной толпились несколько человек, пытаясь заглянуть в комнату. Вид живого и здорового хозяина комнаты их, надо думать, разочаровал, но, к их чести, не слишком сильно.

– Порядок, – махнул рукой Хьёлас, убедившись, что проклятая книга смирно лежит в углу комнаты и бросаться ни на кого не собирается.

Чим придирчиво оглядел обстановку, потом приблизился к другу и раньше, чем тот успел ему помешать, произнёс простенькое диагностирующее заклинание.

– Всё хорошо, точно тебе говорю, – повторил Хьёлас, но голос проконтролировать не сумел, и его собственные сомнения стали для друга очевидными.

Чим подошёл к двери и запер её перед носом у любопытных соседей, а потом вернулся и повторил диагностику, но, судя по всему, ничего странного так и не обнаружил. Впрочем, это было заклинание начального уровня, и помогало заметить только серьёзные и опасные для жизни травмы, но не внутренние повреждения и не психические отклонения, и Чим это прекрасно понимал, поэтому продолжал пристально вглядываться в лицо Хьёласа.

– В последний раз я слышал твой крик лет десять назад, чтоб не соврать, – сказал он, наконец. – Что у тебя тут? Ты чего встал в такую рань? Или вообще не ложился?

Хьёлас тяжело вздохнул, закрыв ладонями лицо. Вот уж действительно, потерял контроль. Но ведь было от чего! И это, пожалуй, к лучшему, что Чим услышал крик и прибежал. Хьёлас бы и сам пошёл к другу за советом, пусть и не сразу.

– Да, кое-что случилось, – сказал он и снова умолк, собираясь с мыслями. Он хотел бы сначала просто уложить это событие в собственной голове, а только потом приступать к его обсуждению. – Но я в порядке, честно. Давай так, Чим, ты пойди умойся и оденься, в общем, займись тем, чем ты там обычно занимаешься по утрам, а я пока что соберусь с мыслями. Потом приходи, я тебе расскажу, ладно?

Ещё несколько секунд Чим буравил его подозрительным взглядом, но, очевидно, больше ничего странного не заметил и решил согласиться.

– Хорошо. Но ты точно не…

– Точно. Не волнуйся. Прямо сейчас всё под контролем, и я не собираюсь ничего предпринимать, пока мы не поговорим.

Чим удовлетворённо кивнул и вышел. На секунду Хьёласу стало любопытно, что же мог вообразить его друг, но потом все его мысли вернулись к серой книге, и снова захотелось кричать.

«Эй, потише, – скомандовал он самому себе, обхватив голову руками. – Давай, соберись и думай: что конкретно произошло и что ты можешь с этим сделать?» Но мысли упорядочиваться не хотели, а скакали, опережая друг друга и затаптывая слабые попытки здравого смысла взять верх. Хьёлас понял, что пришло время для крайних мер, и взял карандаш и лист бумаги, чтобы придать тревогам форму. Этот приём всегда помогал ему справиться с избыточными мыслями и чувствами. Итак, что случилось?

«Через три дня я сойду с ума», – написал Хьёлас и сам рассмеялся от нелепости этой формулировки. И ведь дело действительно пошло на лад: едва мысль была записана, её никчёмность стала вполне очевидной. Он дописал несколько уточняющих слов и попытался поглядеть на запись свежим взглядом. «Мне напророчили, что через три дня я сойду с ума».

Но даже с этим было что-то не то, какая-то непростительная неточность. Но едва Хьёлас попытался вспомнить, что же именно было записано на первой странице той книги, как на него снова накатила волна неконтролируемой паники, и вдруг оказалось, что само предсказание беспокоит его куда меньше, чем тот факт, что «Меня вынудили читать пророчества. Наваждение было слишком сильным, я не смог с ним справиться».

Вот оно! Именно то, что напугало его сильнее всего – утрата контроля над ситуацией! Такое с ним, к счастью, случалось нечасто, и уж точно не в тот момент, когда он старался быть предельно осторожным!

За дверью снова послышались шаги. Вернулся Чим. Надо же, каким быстрым он может быть с утра, если намечается что-то интересное! Хьёлас усмехнулся этой мысли и спешно скомкал листок с несколькими бессвязными фразами.

– Излагай, – потребовал Чим, садясь на пол прямо у двери. – Смотрю, настроение у тебя улучшилось.

Хьёлас медленно кивнул.

– Извини, что разбудил. Я собирался просто почитать, но… кое-что пошло не по плану.

– Что, неужели убийца – не дворецкий? – с притворным ужасом спросил Чим.

Хьёлас вздохнул и улыбнулся. Ну как можно сойти с ума в таком прекрасном мире, где есть беззаботный Чим, не ворчащий из-за раннего пробуждения, а искренне готовый прийти на помощь, в чём бы ни заключалась проблема?

– Взгляни на это, – он кивнул, указывая в угол, где всё ещё лежала серая книга. – Только осторожно. Очень осторожно.

Чим покосился на него недоверчиво, потом поглядел на книгу. Медленно приблизился, одновременно сплетая защитные и проверочные заклинания. Хьёлас тем временем достал из ящика защитные перчатки, которыми пользовался в прошлом году на уроках алхимии, и приготовился отбирать у друга книгу, если на него она подействует аналогичным образом.

– Опасности не ощущаю, – сказал Чим чуть больше чем через минуту. – Амулеты тоже молчат. Но я чувствую какое-то очень тонкое плетение. Что это?

Ещё раз тяжело вздохнув, Хьёлас рассказал о произошедшем, опустив некоторые детали чисто из соображений предосторожности. Чим же, как ни странно, с каждым его словом улыбался всё шире, а под конец так вообще почти сиял, а в глазах его была очевидная зависть.

– Если это то, о чём я думаю, – сказал он, когда Хьёлас закончил. – Тебе просто несказанно повезло. Кто-то решил сделать тебе очень незаурядный и весьма ценный подарок.

– Предсказав мне б… – возмущённо начал Хьёлас, но оборвал себя на полуслове. Какую ошибку он действительно не собирался совершать в своей жизни – так это попадать в ловушку самосбывающегося пророчества. А значит, самым разумным будет делать вид, что ничего не случилось. А ещё лучше – попросить кого-нибудь из мастеров, чтобы подчистили ему память.

– Что-то плохое? – сочувственно спросил Чим, мгновенно посерьёзнев.

– Да уж не слишком хорошее, – задумчиво сказал Хьёлас и понял, что уже попал в ловушку – ровно в тот момент, когда начал читать книгу. Не важно, будет ли он знать о том, что случится позже. Если пророчество истинное, событие случится так или иначе, вопрос лишь в том, каким образом это произойдёт и какими будут сопутствующие события. – Хотя, возможно, я преувеличиваю. О смерти и о чём-то неизлечимом там ничего не было, так что я, наверное, просто психанул. А почему ты считаешь, что это везение – получить такую книгу?

Чим пожал плечами.

– На самом деле я слышал, что таким балуются студенты продвинутого уровня с кафедры лёгкой магии, которые специализируются на прорицаниях и времени. Делают такие штуки друг для друга, то ли в целях тренировки, то ли чтобы постичь тайные механизмы причин и следствий. Для общего пользования такие сочетания заклинаний вообще-то запрещены из соображений безопасности, а тут, в школе, специалисты вроде как всегда рядом. Да и вообще, это довольно сложная магия, не каждому по плечу. Обычно создают не книги, а небольшие записки, в которых описаны следующие час-два, а то и меньше, но в них обычно мало смысла, потому что предсказание на такой короткий срок просто не может быть Истинным Пророчеством. Скорее всего, это какая-то смесь причинно-следственного прогноза и небольшого элемента перехода во времени… если, конечно, это вообще не глупый розыгрыш, – добавил он с озадаченной неуверенностью и Хьёлас, наконец, рассмеялся.

– Ну конечно, – сказал он облегчённо, – как я сразу не догадался?

Чим пожал плечами и поднялся, собираясь уйти, раз уж всё разрешилось. Но Хьёлас снова нахмурился: нет, всё-таки это не совсем шутка. Или не только шутка. Потому что несколько слов неопровержимой правды там всё-таки было.

– А ты можешь заглянуть внутрь? – попросил он. – Просто прочти одну строку, чтобы я убедился, что это не моё самовнушение – насчёт содержания.

Чим покачал головой.

– Во-первых, если бы было так – сработал бы твой защитный амулет на ментальное вмешательство, и здесь была бы уже толпа мастеров. Во-вторых, если это действительно книга пророчеств, да ещё на три дня вперёд… ну, я правда не хотел бы тебе мешать. Следующий шанс так поразвлечься выпадет тебе ещё не скоро: если ты поступишь на продвинутый курс и будешь изучать прорицания и темпоральные перемещения…

– А тебе самому разве не интересно? – спросил Хьёлас. Он вовсе не возражал бы против помощи Чима, который явно кое-что знал о таких «игрушках». Скорее от старшего брата, чем из книг, но даже такой источник помощи не повредит.