Текст книги "Манелиос: Рождённый Мёртвым (СИ)"

Автор книги: Tairen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

– О каком самом сильном заклинании в моём исполнении ты слышала? Или может, даже видела своими глазами? – ну если и такой вариант не прокатит, то придётся двигаться дальше.

– Я слышала, как вы прокляли армию императора, из-за чего его солдаты стали умирать прямо на ходу, превращаясь в послушную вам нежить. К сожалению, записей о том событии почти не осталось. Император сразу после вашей смерти приказал стереть вас из истории. Поэтому спустя четыреста двадцать три года о вас мало кто помнит. Но в хрониках нашего рода вы останетесь навсегда, как единственный человек, достойный упоминания, – последнее словосочетание мне показалось довольно странным, но я решил пока не заострять на этом внимания.

Глава 3

– Историю пишут победители, – задумчиво процитировал я известную фразу Дрекслера, – поэтому в ней не упоминаются проигравшие. Но это неважно, – я ободрительно хлопнул себя по коленям, аккуратно свешивая ноги со своего ложа. – Мы напишем новую, в которой не будет и слова об императоре, – прикоснувшись ступнями к полу, я был готов терпеть холод, но, к моему удивлению, камень оказался “комнатной” температуры. Тут что, есть подогрев? Или это я так остыл? – В этой истории будет лишь один великий человек, которого точно не забудут, так как его правление никогда не закончится.

И этот “великий человек” сейчас прикладывает огромные усилия, чтобы просто подняться на ноги. Встать удалось. Девушка попыталась дёрнуться в мою сторону, дабы поддержать, но я выставил руку, давая понять, что содействие мне пока не нужно. Какой я повелитель человечества, если даже самостоятельно ходить не могу? Шаркая по полу, я сделал несколько неуверенных шагов, и чуть не завалился, когда под ногу попал мелкий камушек. Мою оплошность заметили, но в этот раз от помощи воздержались. Я же, обойдя вокруг гроба, уселся обратно. Необходимо понять, в каком состоянии находится организм и как это состояние изменить к лучшему. Для надёжности буду это делать сидя. И пока я занят, стоит загрузить делом и своего единственного последователя.

– Рафаэлла, ты взяла с собой одежду для меня?

– Я не знала ваших размеров, поэтому надеялась, что вам подойдёт что-то из одежды наёмников, – я вот как чувствовал, что именно это она и скажет.

– Тогда займись этим. Мне кажется, тот парень, что поменьше, как раз моего роста.

– Да, господин, – она кивнула и пошла по направлению к трупам.

А я занялся собой. Скажу честно, такое чувство, что я и впрямь пролежал в гробу более четырёх сотен лет. Суставы хрустят абсолютно все. На ногах, на руках, и даже на пальцах. ВСЕ! Даже шея скрипит! Я будто бы плохо смазанный механизм. Снял с себя балахон, решив получше осмотреть имеющееся у меня на данный момент тело. Как оказалось, кожа бледная не только на руках. Выгляжу и впрямь как мертвец. Боюсь, что в таком виде меня в первом же трактире пристрелят, приняв за зомби. Интересно, если я надену перчатки, обмотаю лицо повязкой и накину на голову капюшон, это не будет выглядеть слишком подозрительно?

Кстати говоря, под балахоном я оказался почти голым. То тряпьё, в котором меня похоронили, настолько сильно развалилось, что буквально осыпается от любого моего движения. А вот сам балахон относительно новый. Видать, когда вытащили из гроба, Рафаэлла решила прикрыть мою срамоту. Но мне всё равно сейчас придётся одеваться, так что не вижу смысла вновь натягивать на себя этот мешок, который, неизвестно каким образом, назвали одеждой. Хотя вон моя новая спутница ходит, и её всё устраивает. Правда, под ним я заметил нормальную одежду. А балахон, видать, служит в качестве прикрытия, чтобы сторонний наблюдатель не смог оценить твою боеспособность. Или твоё богатство.

Кажется, я с каждой минутой начинаю всё больше верить в эту невероятную историю с воскрешением. Причём хотели вернуть к жизни кого-то крайне могущественного, а тут вместо него оказался я. На вопрос “Как так получилось?” мне, естественно, никто не ответит. Да и спрашивать я не собираюсь. Если девушка поклялась мне в служении, это не значит, что, узнав правду, её отношение ко мне никак не изменится. Иметь лояльного помощника намного выгоднее, нежели того, кто будет вставлять палки в колёса при любом удобном случае. Ведь остаётся вероятность, что ритуал можно и исправить. Например, с помощью магии опустошить Сердце Жизни и тогда я исчезну. А после повторной зарядки на моё место прилетит истинный владелец этого тела. Такого исхода событий мне бы не хотелось допустить. В своём мире же я, вероятно, всё-таки погиб. Мне просто некуда возвращаться. Не знаю, какая будет жизнь тут, но вряд ли сильно хуже. А если в теле остались хоть какие-то способности к магии, то, возможно, удастся вернуть былое величие Манелиоса.

– Господин, прошу, – она протянула мне свёрток, смотря поверх моей головы, – примерьте.

– А рубашка? – задал я вопрос, не найдя этого элемента одежды.

– Она вся в крови, господин. Потерпите до ближайшего города. Там мы купим вам нормальные вещи, достойные вашего величия.

– У тебя есть деньги? – уточнил я.

Ведь одежда “достойная моего величия” просто не может стоить дёшево.

– У них есть, – она кивнула на трупы, – и они им больше не понадобятся.

– Тогда забирай у них всё ценное, включая оружие, а я пока оденусь.

– Да, господин, – произнесла она с некой долей облегчения.

Похоже, стоять ко мне лицом доставляло ей некоторые трудности. Ну голый, ну и что? Во время беседы я предусмотрительно прикрыл промежность поданными ей вещами. Или обнажать на людях верхнюю половину тела в этом мире тоже считается неприличным?

Первым делом натянул штаны, а затем поверх голого торса накинул жилет. Странные ощущения. Никогда раньше не доводилось ходить без трусов. Да и без рубашки или футболки в жилете я чувствую себя каким-то жиголо. Глянув на балахон, от которого я с такой радостью избавился, тяжело вздохнул и снова натянул его на себя. В целом-то он не так плох. Широкие длинные рукава легко позволяют спрятать клинок. Спереди же он удерживается в запахнутом состоянии двумя верёвочками, расположенными на уровне груди. Таким образом, если у меня будет что-то висеть на поясе, то я смогу быстро получить к этому доступ. При этом мой потенциальный противник никак не узнает заранее, что у меня там что-то есть.

Во я даю, размышляю как какой-то разбойник. Будто бы вот сейчас, как только выйду из пещеры, пойду грабить ничего не подозревающих торговцев. Прагматизм, это, конечно, хорошо, но надо с этим поаккуратнее. А то, кто знает, к чему все эти мысли приведут.

Обувь, мне тоже подошла. Но и тут не без нюансов. Во-первых, немного неприятно было донашивать вещи за мертвеца. Во-вторых, как и с другими элементами одежды, вместе с ботинками носки в комплекте не шли. Я очень надеюсь, что снаружи нас ждут лошади и пешком идти не придётся. Иначе уже через пару часов ноги превратятся в рассадник мозолей. А вообще, о чём это я? Как я в таком состоянии смогу прошагать два часа? Мне бы до выхода из подземелья добраться.

Вновь поднявшись с гроба, сделал очередной круг, разминая как ноги, так и остальное тело. Не, это ужас какой-то. Таким неповоротливым я себя не чувствовал, даже по пьяни. Ощущение, будто бы за ночь постарел на полсотни лет. Слишком резкий переход от нормального до просто ужасного состояния.

– Идём? – уточнил я, когда девушка закончила обирать людей, которые, пусть и не по собственному желанию, отдали жизнь ради меня. Даже не так. Отдали жизнь мне. Я инстинктивно коснулся “Сердца”. Интересно, что случится, если я его сниму или у меня его украдут? Идея о том, что моё существование зависит от этого камушка, как-то слишком сильно сгущает краски. Хотелось бы избавиться от этой уязвимости как можно быстрее. Но это потом. А пока надо убедиться, что всё это не выдумки.

– Господин, а вы не хотите кого-нибудь из них воскресить? У нас шесть лошадей и я боюсь, что со всеми одна не справлюсь. А ведь их тоже можно будет продать, когда прибудем в город, – и посмотрела на меня так жалобно, будто бы я мёртвых каждый день по сотне воскрешаю.

– У меня всего ползаряда, – напомнил я ей про ею же подаренный браслет.

– На одного этого должно хватить. А может быть, и на двоих будет достаточно. Я в некромантии не сильна, тут вам виднее.

– За период сна я немного подрастерял хватку, – начал говорить я, в то же время приближаясь к трупам. Нельзя показывать, свою неуверенность в себе. Но и соломки стоит подложить, дабы при провале было не так больно падать. – В моей голове всё слишком сумбурно, нужно время, чтобы знания восстановились.

Я присел возле одного из мужчин. Возраст примерно чуть за тридцать. Тело жилистое, руки в давно заживших мозолях. Ничего больше примечательного я в нём не увидел. По левую сторону от него лежал паренёк помоложе. Но тот остался без одежды, так что трогать его не буду. По правую же находился мужчина постарше и несколько более широкий в плечах. Он, к слову, орудовал палицей, которая теперь висела на поясе моей спутницы. И как ей не тяжело? Столько добра в заплечный вещмешок напихала, плюс обвесилась оружием, а стоит по-прежнему ровно, будто бы поклажа и не весит ничего.

Вернёмся к нашим трупам. Немного пощипав мужчину за щёку, я аккуратно открыл ему веки. Затем ещё и постарался нащупать пульс. Всё-таки мёртв. Мда… А ведь теплилась надежда, что это всё-таки какая-то очень реалистичная постановка. Но этот труп вполне себе настоящий. Уверен, что и остальные тоже.

Коснувшись лба мужчины, я попытался сыграть попытку воскрешения как можно более правдоподобно. Прикрыл глаза, сосредоточился. Напряг мышцы лба, изображая усилия. Ну и для верности ещё и представил, как напитываю это тело энергией из “Сердца”. Если уж входить в образ, то по полной. Полумеры это не для меня.

– Восстань, – прошептал я так, чтобы моя спутница смогла разобрать слово на грани слышимости. Сценку я всё-таки для неё разыгрываю. Но этого она знать не должна. А значит, всё обязано выглядеть натурально.

Когда открыл собственные глаза, увидел, что мужчина, который абсолютно точно не подавал никаких признаков жизни, внимательно смотрит на меня. Мне потребовалось немало усилий, чтобы сдержать порыв и не отпрянуть в сторону с криком. Руки охватила лёгкая дрожь, и я поспешил спрятать их в рукавах.

– Поднимайся, – произнёс я, вместе с тем, как сам вставал на ноги.

Мужчина, чья шея всё ещё продолжала оставаться перерезанной, послушался и встал передо мной. А я не переставал трястись как осиновый лист. Нет, ну серьёзно. Такого я никак не ожидал. Моё сознание просто оказалось не готово к подобному исходу простой сценки. И только огромные затраты волевых усилий не позволяли вытворить какую-нибудь глупость. Сделав вид, что осматриваю получившегося зомби, я взял его за руку и вновь попытался нащупать пульс. Отсутствует. Впрочем, как и какие-либо эмоции на лице этого человека.

– Следуй за мной, – как же тяжело оказалось держать морду кирпичом и делать вид, что всё так и задумывалось.

– Второго поднять не попытаетесь? – как-то обыденно поинтересовалась девушка.

– Нет, – я быстро глянул на браслет, чтобы предоставить и себе, и ей доказательство того, что ничего не получится. – Сил почти не осталось.

– Жаль, некоторых лошадей, наверное, придётся бросить тут.

– Нет ничего, что нельзя было бы получить, обладая нужными навыками, – спокойно ответил я ей, давая понять, что навыками не обделён, и нуждаться мы ни в чём не будем. И я очень надеюсь, что смогу на деле оправдать сказанное.

– Рафаэлла, скажи мне, какой нынче срок жизни у людей?

Пока девушка вела меня какими-то узкими коридорами, я решил скоротать время интересной беседой. Воскрешённый мужчина покорно шёл за мной, а я, аккуратно шаркая ногами, плёлся за своей спутницей. И кто из нас двоих больше похож на зомби ещё вопрос.

– Не уверена, что за время вашего сна что-то изменилось.

– И всё-таки, я хочу услышать подробности, – а чтобы дать ей дополнительный стимул, уточнил: – Мне нужно оценить, сколько я смогу собрать жизненной энергии и как много трупов накопилось, пока я отсутствовал.

– Понимаю, господин. Начну рассказ, пожалуй, с деревенских. В среднем продолжительность их жизни не превышает шестидесяти лет. Но тут самый большой разброс среди всего населения империи. Болезни и тяжёлый труд убивают слабых и те не всегда доживают до сорока. В то же время иногда рождаются довольно выносливые, которые за счёт постоянных физических нагрузок ещё сильнее укрепляют здоровье и живут вплоть до восьмидесяти, а некоторые дотягивают и до ста. Но таких единицы. В городах ситуация обстоит значительно лучше. Даже самые слабые имеют доступ к больницам, что повышает средний возраст примерно до восьмидесяти. Это относится только к обычным ремесленникам и мелким торговцам. Купцы и знатные семьи вполне могут позволить себе услуги магов, а потому живут столь долго, сколь бездонен их кошелёк. Если верить официальной информации, то император, что смог одолеть вас, до сих пор восседает на троне.

– И насколько это и впрямь может оказаться правдой?

– Не уверена. Людские тела несовершенны. Кроме вашего Сердца Жизни, я не знаю об артефакте, который бы мог даже столь дряхлое тело, как ваше, заставить двигаться, – хотелось мне ей возразить насчёт моего тела, но я решил не прерывать рассказ. Всё-таки отчасти она права, я далеко не в лучшей форме. – Да и магов вашего уровня не рождалось. Я слышала, что некоторые из ваших учеников до сих пор живы. Возможно, это всего лишь слухи, но в них я верю с большей охотой. А вот в то, что обычный человек, даже принимая лечебные зелья ежедневно и получая заряд жизненной энергии от лучших магов империи на постоянной основе, сможет протянуть больше двух сотен лет, не верю.

– А твой род сколько нынче живёт?

– Господин, – в её голосе появилась лёгкая дрожь, – я очень надеюсь, что этот вопрос вы задали лишь из праздного любопытства и не собираетесь посещать Ночной Лес.

– Не волнуйся, – успокоил я её, сделав себе пометку, обязательно побывать в названном месте. Я абсолютно точно обязан посмотреть на Рай, который, оказывается, имеет физическое воплощение. Или это у них так кладбище зовётся? – Я просто пытаюсь структурировать свои воспоминания, и твои слова значительно ускоряют этот процесс.

– Благодарю вас за понимание, господин. Пусть наш род и выжил лишь благодаря вам, но мы не потерпим надругательства над мёртвыми.

– Я приму к сведению твоё предупреждение, – добавил я железные нотки в голос, – а теперь давай к сути. И напомни, как зовётся ваш род.

– Мы Дети Ночи, – чтобы произнести это, она остановилась и внимательно посмотрела мне в глаза, подсвечивая лицо факелом. Неужто что-то заподозрила? Надо действовать аккуратнее, – живём по милости госпожи Никталины до тысячи лет, – не увидев во мне того, чего хотела, она вновь развернулась и пошла по узкому коридору дальше. – Но так повезло только мужчинам. Женщины за каждого рождённого ребёнка, теряют по сотне лет от предназначенного им срока.

– Вы делитесь жизненными силами с детьми? – предположил я.

– Так и есть, господин. Раньше, когда наша популяция составляла порядка ста пятидесяти, женщины никогда не рожали больше одного. Но при этом и не всем мужчинам удавалось прожить достаточно долго, чтобы стать старейшинами. Люди всегда считали нас лакомым кусочком и постоянно пытаться вторгнуться в наши леса. Они думали, что найдут в нашем доме секрет долголетия, а находили только смерть. Но из-за этого некоторые наши мужчины по своей неосторожности тоже погибали. В то время как женщин никто не заставлял сражаться. Магическому и охотничьему ремеслу нас тоже обучали, но на войну не пускали.

– А теперь ситуация изменилась?

– Да, если вы не помните, то, после того как вы исцелили нас от отравы, что попала к нам из реки и заразила весь род, осталось в живых лишь два десятка. К тому же вы ещё и помогли нам отбиться от отрядов наёмников, которые как-то прознали про нашу слабость и собирались поживиться лёгкой добычей, – так вот ещё почему она так не любит представителей этой профессии. Они чуть не истребили её родню.

– И как у вас сейчас обстоят дела?

– И хорошо и плохо. Свободных рук не хватает. Мой отец, получивший от Никталины благословение за проявленную храбрость, возглавляет совет старейшин вот уже несколько сотен лет. И на протяжении всего этого срока он заставляет женщин рожать чаще, чем было установлено тысячелетними традициями. Вы, господин, иначе относитесь к смерти, но даже среди нас, живущих в десять и более раз дольше, нежели люди, никто не хочет умирать раньше отведённого срока. Мы ценим жизнь, дарованную нам госпожой Никталиной, и живём так, как завещали наши предки.

Глава 4

– Благословение позволяет твоему отцу продолжать жить сверх отведённого срока? – уточнил я, прикидывая его текущий возраст.

– Да. Мелиодасу отвели срок в дополнительные полтысячи лет, чтобы он смог восстановить нашу популяцию. Но даже так, рожать больше двух детей за жизнь никто не согласится. Да и это много. Мы же не столь плодовиты, как люди. Первого ребёнка завести возможно лишь после первых двухсот лет. А чтобы зачать второго, нужно подождать, пока тело не оправится от предыдущих родов. На это может уйти ещё столько же. Иногда и больше.

– Такими темпами ему и пятисот лет не хватит, – оценил я проблемы местных долгожителей.

– Да, а потому он подготавливает тех, кто сядет на места старейшин после его смерти. Они должны будут продолжить его начинания.

– А что по поводу тебя?

– Меня освободили от этой обязанности. Отдавая вам долг, я спасаю те два десятка, которым вы смогли сохранить жизнь. Это намного важнее, нежели одна или две новых жизни.

– А что насчёт других родов? – я попытался сформулировать вопрос таким образом, чтобы, даже если она меня попросит сделать уточнение, я смогу выкрутиться. Ведь мне неизвестно существуют ли тут иные долгожители, или Дети Ночи единственные.

– А что с ними? – даже этот её вопрос дал мне достаточно информации для продолжения беседы. Как минимум я понял, что они тут есть. И их больше одного. А это уже немало.

– Расскажи, в каком они нынче состоянии.

– Вроде не бедствуют, – несколько безразлично произнесла она. Так значит их отношения не самые тёплые. Возьмём это на заметку. – Говорят, что Дети Солнца сейчас активно сотрудничают со столицей. Если слухи не врут, у них даже подписан некий договор о предоставлении империи большого количества метисов.

– И зачем империи это? – сама возможность межрасовых браков между людьми и долгожителями довольно интересна.

– Люди, рождённые от наших родов, всегда являются одарёнными. Кто в магии, кто в искусстве или ремесле. А кто и в военном деле. Да и живут метисы минимум на полсотни лет дольше.

– Я так понимаю, что тебе этот договор не нравится?

– Разумеется! – она аж вскрикнула, отчего мне показалось, что где-то за поворотом что-то зашуршало. – Я ещё могу понять этих распутных мужиков, что бросили свой род ради новых ощущений. Но как старейшины клана могли одобрить такое разбазаривание своей крови, я и представить не могу! Это же просто позор!

Во время её пламенной речи до моего слуха продолжали доноситься какие-то странные скребущиеся звуки. Впереди виднелось небольшое ответвление от основного коридора, и казалось, что там за углом нас что-то поджидает. Но предупредить девушку я не успел. Как только она поравнялась с соседним проходом, так тут же ей на голову обрушился проржавевший от старости клинок. Страх, что я сейчас потеряю своего единственного гида в этом мире, сковал всё тело, не позволив даже что-то крикнуть.

Но ситуация разрешилась быстрее, чем я мог себе представить. Подставив под удар предплечье, которое бодро звякнуло, Рафаэлла одним движением стянула с пояса палицу и в следующую же секунду в соседнем с нами проходе послышался грохот разлетающихся костей. Я даже противника толком не разглядел, но почти уверен, что это был скелет, пропущенный группой.

– Ух, – девушка выдохнула, так как, похоже, сама не ожидала столь вероломного нападения.

– А у тебя неплохие боевые навыки, – похвалил я её.

К тому же я даже не догадывался, что на ней ещё и наручи надеты. Пусть она за многое и извинилась в самом начале, нельзя не отдать должное тому, насколько тщательно она подготовилась. А ведь я даже не представляю, как много у неё ушло сил на то, чтобы найти Сердце Жизни. Тридцать лет – немалый срок.

– Спасибо, господин, – повесила она палицу обратно на своё место. – Но этот скелет был слишком уж слаб. Большинство из тех, что мы встретили по дороге к вам, так легко не рассыпались. Его даже моя поисковая магия не обнаружила.

– Можешь одолжить факел? – спросил я, заглянув за угол. Мне отчётливо показалось, что там что-то блеснуло зелёным.

– Давайте я вам посвечу, господин. Я не могу оставить вас без прикрытия.

– Хорошо.

Мы прошли всего метров пять, пока я снова не заметил этот тусклый, но всё же заметный блеск. И к моему ужасу оказалось, что блестели глаза у слегка поломанного человеческого черепа. Вполне возможно, что это останки того самого скелета, которого Рафаэлла только что упокоила. Присев на корточки, я всмотрелся в костяную башку, пытаясь понять, жива ли она до сих пор или уже нет. Не хотелось бы, чтобы эта тварь меня укусила. Вдруг за счёт магии она ещё и левитировать может? Попытавшись поднять череп, я тут же почувствовал, как по моей руке прямиком в амулет что-то перетекло. И сразу после этого глаза скелета окончательно потухли. Получается, я высосал из него остатки энергии? Как интересно. А с живыми я так же могу? Глянув на спутницу, решил эксперименты по этой теме немного отложить. Сначала проверю на менее ценных субъектах.

Когда впереди замаячил солнечный свет, я даже слегка удивился. Мы так долго блуждали в этих коридорах, что я начал думать, что меня водят кругами. Слишком уж это подземелье однотипное. Рафаэлла затушила факел, опустив его в обычную нишу на стене, и оставила его там же. И уже через несколько секунд я очутился в каком-то лесу. Трава зелёная, деревья тоже. На дворе явно лето. Поддавшись наитию, сделал глубокий вдох, дабы ощутить все ароматы местной флоры. Но, к моему огромнейшему сожалению, практически ничего не ощутил. Похоже, моё тело даже в более плохом состоянии, чем ожидалось.

Спустя минуту разглядывания местности я осознал ещё одну странную вещь. После того вдоха, и последующего за ним выдоха, у меня совершенно не возникало естественного желания продолжить дышать. Я даже немного прошёлся, но необходимость насытить организм кислородом так и не появилась. Ни жжения в груди, ни головокружения. Похоже, что я вообще могу не дышать. Или же того малого объёма, что случайно попадает в лёгкие при движении или разговоре более чем достаточно? Кажется, я слегка недооценил своё состояние. До этого момента я предполагал, что меня воскресили, и теперь я хоть и зависим от камня на груди, но всё же вполне жив. Но, похоже, это не так. Не удивлюсь, если мне ещё и есть необязательно. Или даже противопоказано. Неизвестно работает ли моя пищеварительная система. Так что в ближайшее время постараюсь последить за собой. Уж голод-то я наверняка замечу.

Пока я размышлял, моя спутница отвязывала лошадей и раскидывала добытое добро по мешкам, крепившимся к сёдлам. А воскрешённый мужчина так и продолжал ходить за мной хвостиком, будто привязанный. В целом, конечно, оно так и было. Его приковала ко мне моя же воля. И судя по всему, противится он ей не в состоянии. Возможно, что и не хочет. А может, и некому там противиться. Его душу поглотило “Сердце жизни”, а то, что осталось, лишь пустая оболочка. Из этого следует вполне законный вывод, что без души нет и сознания. Услышал бы я сам себя в том мире, подумал бы, что какой-то религиозный фанатик речь толкает.

– Господин, – от мыслей меня отвлёк голос девушки, закончившей с приготовлениями, – у нас не получится оседлать лошадей прямо здесь. До ближайшей дороги примерно два часа пешим шагом. Вы сможете идти?

– Смогу, – довольно уверенно кивнул я, в то же самое время подумав о том, что бы случилось, если бы ответил отрицательно. Она бы понесла меня на руках? Или лежаком пришлось бы на лошади ехать, одновременно с тем собирая ветки лицом? – От зомби что-то нужно?

– Пока нет. По лесу и так нормально пройдём, – я заметил, что через сбруи всех наших шести лошадей протянута верёвка. Получается, Рафаэлла поведёт их паровозиком? – А дальше будет здорово, если каждый из нас возьмёт по дополнительной лошади.

Значит, мне не только придётся с ходу научиться ездить верхом, но ещё и одну из них тащить за собой? Мне кажется, это перебор.

Окинув взглядом небольшую полянку, где мы находились, я вдруг что-то почувствовал. Во мне неожиданно пробудилось некое чувство, которое по какой-то причине продолжало спать, пока мы были в подземелье. От ближайших ко мне лошадей прямо так и тянуло чем-то очень приятным. И я уверен, что это не запах. Рафаэлла заметила изменившееся выражение на моём лице и молча ждала, пока я не дам добро на отправку. В то же время я прошёлся мимо наших лошадок, найдя среди них ту, от которой “пахло” лучше всего. И в этот момент я отчётливо ощутил, как тем же веет и от моей спутницы. При этом даже не просто веет. От неё исходит целый ураган.

– Господин? – она увидела мой взгляд, в котором читалось что-то явно недоброе. – Господин. Я готова отдать вам свою жизнь прямо сейчас, если вы того хотите.

– Эм-м, нет, – встряхнул я головой, приглушая новое ощущение, которое, по моим догадкам, было как-то связано с объёмом жизненных сил. Возможно, даже напрямую связано. – Не надо.

Вновь пройдясь вдоль лошадей, в этот раз я подошёл к той, что показалась мне самой хилой в плане “дуновения жизни”. Аккуратно поднеся к ней руку, я прикоснулся к голове. Сначала предполагал, что животное, почуяв меня, тут же взбрыкнёт. Но ничего подобного не произошло. Наоборот, лошадка повела мордой, будто почувствовала во мне что-то хорошее. Только вот зря. Сосредоточившись, я нащупал в ней источник жизненных сил, который на меня так активно “дул”, и за один присест поглотил его. Лошадь как стояла, так и завалилась на бок, будто бы её подстрелили. При этом бусинка на моём браслете, что почти погасла, вновь набрала немного цвета.

После содеянного я встал столбом, прислушиваясь к собственным эмоциям. Пустота. Я только что убил животное и ничего не ощутил, кроме перетёкшей в меня энергии. В том мире я никого крупнее комара не убивал. А тут лишил жизни столь большое существо и… Ничего. Ни сожаления, ни раскаяния, ни даже сочувствия. Это четвероногое тело мертво. Лошадка никогда не сможет вновь скушать морковку, пробежаться галопом по полю и, чем там ещё эти животные обычно занимаются? А мне всё равно. Странно это. Как бы это безразличие не перекинулось и на более разумных существ.

– В животных мало жизненных сил, господин, – прокомментировала мой поступок девушка. – А стоят они немало. Тем более, когда речь заходит о ездовых лошадях.

– Ты хотела меня заставить вести под сбрую лошадь, да? А ты не подумала, что твой господин может быть не желает себя так утруждать ради звонкой монеты? К тому же я всё ещё не уверен в своих воспоминаниях. Возможно, тебе и вовсе придётся заново учить меня ездить на лошади.

– Извиняюсь, господин, – поклонилась она, – ваши ценности явно отличаются от моих. Впредь я буду уделять этому аспекту больше внимания.

– Кстати, Рафаэлла, если ты готова отдать свою жизненную энергию, то почему не сделала этого сразу?

– Главной причиной послужили ваши предпочтения, господин Манелиос, – начала она говорить, одновременно с тем, отвязывая погибшую лошадь. – После того как вы спасли наш род, моя мать предлагала вам свою жизнь, но вы отказались, решив, что в качестве прислужницы она будет полезнее. И я просто не могла пойти против вашей воли. К тому же у меня не было уверенности, что ритуал пройдёт как надо, и вы воскресните. Да и напоить зельем я смогла вас лишь после того, как ваша душа вернулась в тело. До этого вы выглядели чуть ли не как статуя.

– Вот как, – слегка прищурился я, – а мне подумалось, что ты просто не захотела умирать раньше отведённого срока.

– Я не…

– А сейчас ты лишь храбришься, стараясь доказать мне, что долг для тебя превыше всего.

– Так и есть! Долг превыше моей жизни!

– Только доказывать это ты должна не мне. Ты должна доказать это самой себе, иначе все эти слова о готовности отдать за меня жизнь или отдать саму эту жизнь мне, ничего не стоят, – она хотела что-то ещё сказать, но я её вновь перебил: – А лучше, как я и сказал тебе в самом начале нашего знакомства, береги свою жизнь до последнего. Мест, откуда я могу добыть жизненную силу, полно. А ты одна! Поняла?

– Да господин, ваши слова наконец-то дошли до моего сердца, – она склонила голову, продолжая отвязывать лошадь.

– Надеюсь, что это правда. А теперь заканчивай и пошли уже. Хочу поскорее поглядеть на изменившийся за четыре сотни лет мир.

Шли через лес мы не быстро. Никаких тропинок тут и в помине не было, так что даже удивительно, что Рафаэлла с наёмниками решила завести лошадей в чащу. Тут людям-то двигаться сложновато. Благо у меня имелся помощник несколько крупнее меня, которому передвижение по лесу не доставляло неудобств. Мы выдали зомби короткий меч и приказали ему неустанно махать им перед собой. Мужчина, превратившийся в своего рода таран, шёл впереди, а я следовал за ним. Сзади шла девушка с лошадьми, периодически направляя нас.

Выйдя к небольшой просеке, которую в какой-то мере можно назвать нормальной дорогой, сделали короткий привал. Но во время него никто не отдыхал. Зомби никакой усталости не испытывает. Не останови я его, он бы так и шагал в одном направлении, прорубая путь сквозь лес. Я, к слову, тоже не почувствовал ничего, что могло бы заставить меня присесть на повалившуюся сухую деревяшку. Мышцы по-прежнему немного ватные, и за время нашего пути это никак не изменилось. Ни лучше, ни хуже не стало. Как минимум к своему новому телу я уже привык и на ровном месте не спотыкался. Позже обязательно подумаю над тем, как исправить сложившуюся ситуацию. Оставаться вечно в зависшем состоянии между жизнью и смертью я не намерен.

С проблемами надо разбираться как по мере их поступления, так и по их значимости в данный конкретный момент. И сейчас меня волнует вопрос: “Умеет ли это тело ездить на лошади?”. Ведь должны же были остаться какие-то базовые навыки. Жизнь же я каким-то образом ощущаю в других существах. Да и зомби поднять смог. Причём всё это выходит столь естественно, будто бы я и впрямь это когда-то умел и лишь растерял хватку, но не забыл всё окончательно.