Текст книги "Я, Завоеватель (ЛП)"

Автор книги: SwordnQuil

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

– Арес, пожалуйста, расскажи мне о нем. Пожалуйста!

Бог самодовольно ухмыльнулся:

– Ну, раз ты так хорошо просишь... – использовав свою божественную силу Арес легко призвал камень к себе. Камень подлетел и застыл между ладоней. Ухмыльнувшись, бог войны продолжил:

– Ты уверена, что не узнала его?

Рыча Каллисто бросилась к камню, но промахнулась.

– Ай-ай-ай. Ты забыла волшебное слово.

– Дай мне, – раздражено ответила блондинка.

– Почти хорошо, – Арес наклонился вперед обнажая зубы. Схватив камень, Каллисто отпрянула назад. Она поднесла добычу поближе к глазам и начала пристально рассматривать. Затем посмотрела на Ареса, выразительно подняв брови.

– Так получилось, моя дорогая, что это – Камень Эксиона.

Каллисто перевела взгляд обратно на камень. На ее лице застыло недоверие:

– Это – Камень Эксиона?

Арес кивнул:

– Полагаю твоя проблема усугубилась. На твоем месте я бы поискал хорошего лекаря. – Он усмехнулся. – Габриель хорошо справится с этой задачей.

Каллисто подчеркнуто проигнорировала насмешку, разглядывая находящийся в ее руках камень: «Так вот почему эта тупая кучка козлиного навоза крутиться вокруг Зены как молодой тюлень».

Арес скрестил руки на своей массивной груди:

– И о какой кучке козлиного навоза идет сейчас речь?

Взглянув на него, Каллисто обнажила зубы в дьявольской усмешке:

– Разумеется, о Дагнине. Этот камень – единственная цель его жалкой маленькой жизни. Это приманка, которую забросила Зена, чтобы он беспрекословно выполнял ее приказы, – ее закрытые веки задрожали: – Она таааак хорошо.

– Это она, дорогуша. В этом она вся.

– Интересно, он удивится, если узнает, кто теперь владеет этой безделушкой? – Каллисто закинула голову и расхохоталась, держа камень в руках. Внезапно ее посетила изумительная идея и она резко раскрыла глаза: «Будет так!!! Сначала я использую камень, чтобы отделаться от этой мерзавки, а затем, использую Зену, чтобы отделаться от Дагнина! Чудесно!»

Бог войны восторженно показал пальцем на Каллисто:

– У тебя воистину дьявольский ум. Обожаю это в женщинах.

– Так помоги мне.

Арес погладил свою бородку и улыбнулся.

– Очень плохо, что Дагнин не такой хороший рассказчик, как Габриель, – ответил он через секунду.

– И что в этом плохого?

– Потому что одним камнем ты можешь убить двух бардов! Соображаешь? – и шумно рассмеявшись Арес испарился, оставив рычащую Каллисто одну.

***

Остатки ночи Габриель провела одна в огромной практически пустой комнате в бесплодных попытках заснуть. Бард благодарила Бога за профессионализм стражника – он не зашел дальше косых взглядов на ее обнаженное тело. И даже больше – он был столь великодушен, что принес ей халат и разжег в камине огонь, нагревший комнату до приемлемой температуры.

Он явно не был любителем поговорить, но Габриель и сама была далека от желания общаться с кем-либо. Ее голова кружилась от переживаний и мыслей, каждая из которой хотела взять вверх и полностью оккупировать сознание.

Девушка отбрасывала их одну за другой, пытаясь заснуть и обрести, как она надеялась, внутренний покой хотя бы на время, поскольку утром мысли обязательно вернутся.

Перевернувшись с бока на бок в тысячный раз, скомкав прилипающие простыни, со слипающимися от изнеможения глазами, Габриель уже была готова впасть в забытье, но вдруг дверь широко распахнулась, и в комнату вошел вчерашний стражник, неся в руке одеяние.

Она быстро села и туго завернулась в простыню, не сообразив, что таким образом предоставила стражнику, если бы он был заинтересован в этом, более привлекательное зрелище, чем если бы просто уронила бы простыню на пол.

Подойдя к кровати, страж протянул ей зеленый китайский халат, абсолютно похожий, с точностью до размера и расцветки, на одеяния Тао Фенга – на форму Главного Лекаря. «Одевайся, пожалуйста, быстрее. Великая не любит ждать».

Как только Габриель опустила простыню, чтобы взять халат, стражник слегка отвернулся, предоставляя девушке некоторую возможность уединиться, но ровно настолько, чтобы быть уверенным, что она не выкинет ничего такого, за что его приколотят к кресту.

Габриель соскользнула с кровати, мысленно благодаря за такое благородство, и чуть не задохнулась, когда ее согревшиеся под одеялом ступни опустились на холодный каменный пол. «Прохладно», – машинально сообщила она стражнику, тот что-то пробормотал в ответ.

Поежившись, она натянула холодное одеяние на голову и просунула руки в длинные ниспадающие рукава, затем разгладила руками материю, помогая ей распространиться по всему телу. Размер был отлично подобран и это привело Габриель к заключению, что у ее молчаливого стража припрятана женушка ее размера. «Мне кажется, я готова», – наконец сказала она, в душе мечтая пригладить волосы щеткой.

Крепко, но не болезненно, сжав ее руки, безымянный и безмолвный солдат вывел Габриель из роскошной пустынной темницы и повел вниз по каменному коридору. Процессия остановилась у дверей с высеченным гербом Завоевателя, солдат кивнул придворному стражу, тот открыл массивную дверь и объявил пришедших.

Получив положительный ответ, он отошел в сторону, и Габриель ввели в покои Завоевателя.

Зена, одетая в новый сверкающие кожаные доспехи, пурпурный шелковый плащ, прикреплений к эполетам, стояла у одного из многочисленных окон тронного зала. Она рассматривала пространство, кишащее солдатами и лагерной обслугой. Вдали были видны высокомачтовые корабли, доставляющие к Греческим берегам остатки огромной Китайской армии. Завоеватель мысленно улыбнулась, созерцая, как с военной точностью выполняются последние приготовления похода против Цезаря. В такие дни приятно быть Властителем Мира.

«Оставь нас», – после некоторого молчания произнесла Зена, отлично чувствуя две пары глаз, буравящих ее спину. Она почти ощутила глубокий поклон стража, а ее острый слух уловил, как он тихо покинул зал. Все еще оставаясь у окна, Завоеватель, внимательно изучала происходящее внизу, сквозь вечную защитную маску едва пробилось видимое удовольствие. «У китайцев есть поговорка», – начала она, приглашая к разговору, а затем продолжила фразу, как догадалась Габриель, на китайском языке.

– Звучит красиво. Что это означает?

– Глупца ждет тысячи смертей. Храбреца – одна», – Зена отвернулась от окна и без усилия завладела взглядом Габриель. – Я еще не решила до конца, с какой стороны уравнения находишься ты.

Габриель не смогла сдержать улыбки:

– Тогда ты не одинока. Порой я тоже этого не знаю.

Лицо Завоевателя на мгновение смягчилось, а затем опять покрылось непроницаемой ледяной маской:

– Но, я не глупец, и не лишу себя возможности воспользоваться твоими талантами. Таким образом, я освобождаю тебя под опеку стражей для выполнения лекарских обязанностей, – она улыбнулась, но эта улыбка не растопила лед ее глаз. – Предупреждаю, Амазонка. Один неверный шаг и ты поплатишься за него жизнью.

Габриель гордо вздернула голову:

– Я буду выполнять свою работу. С или без твоих угроз.

– Просто знай, что будет. Ты свободна.

На мгновение бард застыла на месте, борясь с желанием ответить, затем благоразумно препридержав язык, развернулась и направилась в сторону массивной двери.

«Амазонка», – раздался над ее плечом тихий голос Зены. Габриель остановилась, но не обернулась.

«Тао Фенг является в некотором роде заложником успеха. Твоего успеха. Служи мне хорошо, и он никогда не узнает, что чувствует попавший в положение той девушки, которую он помогал тебе освободить.

Габриель обернулась. Медленно. В ее глазах сверкала фраза не сорвавшаяся с ее губ.

Зена самодовольно ухмыльнулась. Ее собственные глаза послали ответ, который, она точно знала, девушка легко поняла.

После долгого напряженного молчания бард наконец-то отвернулась и направилась к выходу, едва замечая стражника распахнувшего для нее дверь.

***

Каллисто остановила свою чалую кобылу с одной стороны от тренировочных площадок, невольно поражаясь военным маневрам, развернувшимся на огромной площади. Может быть Дагнин и был глупым и безмозглым лакеем, но военное дело он знал хорошо.

Когда вышеупомянутый глупый и безмозглый лакей заметил своего злейшего врага, не только вторгшегося в его владения, но и пристально разглядывающего его, он развернул своего коня и направил быстрой рысью к Каллисто.

– Что ты здесь делаешь? – прозвучал сухой вопрос, конь нервно вытанцовывал круги вокруг блондинки, восседающей на кобыле.

– Вспомни к кому ты обращаешься, бесхребетный червяк. Я твой командир.

– Здесь командир Я, – резко ответил Дагнин, и его рука соскользнула на рукоятку меча.

Каллисто усмехнулась:

– Уверена, Завоеватель будет счастлива услышать, что ты взял на себя ее обязанности.

Дагнин нахмурил брови:

– Я не это имел в виду, и ты прекрасно это знаешь.

– Ну, да, – промурлыкала Каллисто, – И что же ты имел в виду, Дагнин?

Это был первый случай на его памяти, когда белокурая шлюха назвала его по имени. Необъяснимый холодок страха пробежался по позвоночнику.

– Ничего, – пробормотал он спустя мгновение.

– Гениальная мысль, – ответила Каллисто продолжая усмехаться, затем махнула рукой. – Но, довольно пустой болтовни. Я здесь потому, что у меня есть к тебе предложение.

Дагнин тупо посмотрел на нее:

– Что?

Каллисто сложила свои губы в притворной жалостливой гримасе:

– Дорогуша, в Школе Военачальников тебя не обучили понимать слова, содержащие больше одного слога? Беда. Постараюсь изъясняться понятнее для твоего ограниченного умишка, – она ухмыльнулась ее глаза засветились недобрым озорным огнем. – Услуга за услугу. Понятно?

Дагнин опять нахмурился:

– Я понял тебя с первого раза.

– Ну, конечно. Так, что скажешь?

– Что у тебя на уме?

– Ты выполнишь несколько мелких поручений, и в замен я дам тебе вот это, – Каллисто запустила руку и достала спрятанный на груди Камень Иксиона. Лучи восходящего солнца осветили камень во всем его великолепии.

Глаза Дагнина стали размером с блюдца:

– Где... ты это достала?

Каллисто вздернула голову:

– Понимаешь, если я тебе скажу, то это больше не будет секретом. Пусть остается в секрете.

– Но Завоеватель...

– Чего Зена не знает, то нам не повредит, – она подбросила камень в руках, с усмешкой наблюдая, как взгляд Дагнина, словно приклеенный, неотрывно следил за его перемещениями. – Я знаю, что эта маленькая побрякушка годами владела твоим воображением, Дагнин. И все это время Зена держала его перед твоими глазами, не так ли? Обещая отдать его тебе, если ты сыграешь роль хорошего маленького солдатика, исполняющего все ее капризы, – она еще раз подбросила камень, – А что насчет твоих желаний, Дагнин? Она хоть раз учла их?

Она рассмеялась, увидев как Дагнин облизал губы, словно обнаженный и готовый заняться любовью. Она опять подняла голову:

– Ты хоть слово услышал из того, что я сказала?

– Да, – наконец-то прохрипел вояка, – я слышал тебя.

– Отлично. Так мы договоримся?

После долгого раздумья, Дагнин оторвал взгляд от камня и посмотрел в смеющиеся глаза своей новой Госпожи. Его широкие плечи опустились в знак поражения:

– Что ты хочешь, чтобы я сделал?

*******

В сопровождении нового, навязанного ей, компаньона Габриель вернулась обратно в лагерь в палатку лекаря, где была встречена осуждающими взглядами помощников, обвиняющих ее, как она предположила, в исчезновении Тао Фенга.

Пока глаза привыкали к полумраку палатки, Габриель пыталась придумать хоть что-нибудь, способное растопить лед в глазах окружающих.

Она заметила, как опустела палатка.

Все койки освободились. Корзины с лечебными травами были полны, тут же лежали полотна для бинтов. Сама палатка была выметена и вычищена от грязи и запекшейся крови.

Габриель вздохнула, ощущая дискомфорт, но совсем не чувствуя свой вины.

К ней робко подошел сцепив руки за спиной юноша с едва наметившимся первым пухом бороды на щеках и робко улыбнулся.

– Не беспокойтесь о них, – прошептал он, – они просто переживают о Тао Фенге.

– С ним все в порядке, – ответила Габриель повышая голос, стараясь придать ему нужную силу и уверенность, чтобы все присутствующие могли услышать ее слова. – Он выполняет особое поручение Завоевателя, – что, собственно, было правдой при сложившихся обстоятельствах. – Уверена, он вернется раньше, чем вы себе представляете.

Украдкой оглядев помещение, Габриель увидела и почувствовала, как спало напряжение вокруг нее. Тогда она позволила и себе расслабиться:

– Спасибо, – прошептала девушка стоящему перед ней юному ученику лекаря.

Тот резко опустил голову и покраснел до самых корней своих белокурых волос.

Увидев такой пожар бард постаралась спрятать улыбку.

Ученик пошаркал ногами, а затем вытащил руки из-за спины. В них он держал отрез старого полотна и костяную иголку с ниткой.

– Я... мммм... Я видел, как вы вчера зашили Меллониуса. Это была замечательная работа. Думаю, не останется даже шрама, – голос был хриплый и срывался от восхищения.

Габриель улыбнулась и смущенный румянец юноши вспыхнул еще более красным цветом. Она увидела в нем тот тип серьезного и вежливого молодого человека, который ей всегда нравился, и в которого раньше она бы с легкостью могла влюбиться. Раньше. До тех пор, пока одна высокая брюнетка с голубыми глазами не украла ее сердце, душу и все остальное, что между ними находилось.

– Спасибо. Просто у меня большой опыт по штопанью боевых ран.

Ученик поморщился:

– Видишь ли, это и есть моя проблема. У меня еще не было ни одного шанса попрактиковаться. Я всю жизнь мечтал стать лекарем, но вырос в деревне, где все занимались торговлей, и, понятно... там не было особой работы для меня, – он поглядел на нее с огромной мольбой, – вы научите меня этому искусству? Я очень прошу.

Бард подарила юноше яркую солнечную улыбку, вознесшую его на седьмое небо:

– Я буду счастлива. Давай подойдем поближе к факелам, так у нас будет больше света для работы.

Ослепший от счастья ученик лекаря покорно кивнул и как спасенный щенок последовал за своим новым учителем, в его сознании сияла улыбка Габриель, больше ни для чего места не осталось.

********

Факелы потихоньку догорали. После длительного урока с иголкой, ниткой и заинтересованным учеником, кто, порой казалось, больше смотрит на лицо барда, а не на руки, пальцы Габриель свело судорогой.

Заметив, что юноша, чье имя она уже успела выучить – Телименичус, уже увлекся собственными стежками, бард зевнула и потянулась, покачала головой, расслабляя уставшие мышцы шеи, и непроизвольно тихо охнула, когда позвоночник встал на свое место.

Раздавшийся рядом сдавленный хрип навел Габриель на мысль, что, должно быть, она должна была выйти из палатки прежде чем осуществлять такие упражнения. «Нет, правда, я никогда раньше не видела таких оттенков красного».

Только она хотела успокоить своего юного почитателя, как полог палатки откинулся и внутрь вбежал возбужденный солдат, замедлив свое движение в нескольких шагах от барда. «Пойдем быстрее. Там несчастный случай».

Вскочив, Габриель схватила лекарский набор Тао Фенга и обернулась к Телименичусу:

– Оставайся здесь и продолжай упражнения. Я скоро вернусь.

Юноша порозовел с головы до ног:

– Нет! Пожалуйста, возьмите меня с собой, – он застенчиво улыбнулся, – Вам, может быть, понадобится помощь, а я, к тому же, смогу посмотреть на работу мастера.

Бард никогда не относилась к тем, кто отвечает отказом на искреннюю просьбу. Она улыбнулась, кивнула и протянула юноше лекарский набор.

Его лицо расцвело подобно лицу ребенку на утро дня Солнцестояния:

– Спасибо!

Габриель ответила ему улыбкой, затем повернулась к запыхавшемуся солдату: «Веди».

***

Через несколько минут троица прибыла на место происшествия. Вокруг толпилась небольшая кучка солдат, они оживленно разговаривали и рассматривали нечто, лежащее на земле.

Пробившись сквозь потную толпу одетых в кожу мужчин, Габриель взглянула вниз на лежащего солдата, полностью закрывавшего свое лицо ладонями. Девушка быстро присела на корточки, пытливом взором осматривая несчастного в поисках повреждений: «Ты в порядке?»

Убрав ладони от лица мужчина рассмеялся.

Не успев моргнуть, Габриель увидела острое лезвие меча, приставленного к ее шее. Точно также она попалась два года назад – в той реальности. Почему, для разнообразия, такое не может повториться и в этой?

С этими мыслями она посмотрела на возвышающегося над ней мужчину. Глаза расширились от удивления:

– Дагнин?

– Ты меня знаешь? Я польщен, – злобная усмешка искривила его лицо.

– Почему ты это делаешь?

Дагнин пожал плечами, слегка вонзая нож в шею Габриель:

– Может быть, я просто не люблю блондинок.

Габриель не смогла сдержать резкий ответ, сорвавшийся с ее губ:

– Не может быть. Я слышала, в этом ты очень схож с кентаврами.

Взревев от ярости, Дагнин потянул меч на себя и замахнулся в ужасающем ударе. В последнюю секунду Габриель уклонилась от смертоносного лезвия. Но, она не учла, что стоящий сзади Телименичус попытался оттолкнуть и защитить ее.

Меч прошел ниже и задел бедро юноши, обдавая Габриель и Дагнина кровью.

Бард успела поймать падающего юношу и уложить его аккуратно на землю. Затем она крепко зажала рукой разверзшуюся рану. Быстро повернув голову, девушка пристально посмотрела на Дагнина и обнажила зубы.

– Подымайся, женщина, или я убью тебя на этом самом месте как собаку.

– Приступай, поскольку я не оставлю этого юношу.

Дагнин пожал плечами:

– Как хочешь.

Он опять поднял свой меч. Габриель плотнее сжала рану на ноге Телименичуса, гордо подняла подбородок и мысленно послала последнее прости Зене.

В этот момент раздались одни из самых любимых Габриель в любой реальности звуки, и Дагнин молча уставился на укоротившийся почти вдовое в его руках меч.

Завоеватель приземлилась между Габриель и Дагнином, разбрасывая обступивших их зевак словно тюки с соломой. Обломок меча был выбит из рук Дагнина ногой, его запястья хрустнули, сам он в ту же секунду оказался лежащим на спине и судорожно хватал ртом воздух. Его насквозь пронзил смертельный взгляд синих глаз.

Ситуация приняла невеселый оборот, кончиком своего острого меча Завоеватель щекотала горло несчастного: «Большая ошибка, Дагнин».

Генерал тяжело сглотнул, за что был тут же вознагражден легким уколом в выступающий кадык.

Зена заметила, что мужчина перевел взгляд, и напряглась. Она услышала в нескольких ярдах позади себя щелчок взведенного арбалета.

Без труда заметив изменение в поведении Зены, Габриель перестала рассматривать рану Телименичуса и подняла глаза, внимательно изучая обстановку. За деревом, расположенном на расстоянии около пятидесяти ярдов она заметила слабую вспышку света.

– Зена, – тих предупредила девушка.

– Я знаю, – также тихо ответила Завоеватель. Она вскинула свободную руку, и, как по мановению чуда, в ее сжатом кулаке оказалась арбалетная стрела. Не отпуская первой, она поймала вторую стрелу, а затем круговым движением меча отбила третью и четвертую. Просвистел шакрам, и нападавший с глубоко рассеченным животом упал с дерева.

Неожиданно Зену накрыл новый шквал стрел, и она, проклиная труп, крепко удерживающий шакрам, отбила их мечом.

Воспользовавшись тем, что Завоеватель была занята отбиванием атаки, Дагнин схватил меч одного из своих дружков и взмахнул им. Его глаза светились безудержным желанием заполучить главный приз.

Хорошо представляя происходящее за своей спиной, Зена спокойно дождалась, когда стрелок начнет по новой заряжать свой арбалет, затем резко обернулась и блокировала смертельный удар Дагнина, отбросив его на несколько шагов.

Дагнин уже не был во власти личного поклонения, основанного исключительно на стремления к Камню. Будучи отменным бойцом, он знал, что если еще какое-то время будет занимать внимание Завоевателя, то, в конце концов, одна из стрел попадет в цель.

– Зена, ты не сможешь убить нас обоих, – заметил он с издевкой, сознательно называя Завоевателя реальным именем.

– Уверена, что смогу, – ответила она с улыбкой.

Зена моментально и жестко атаковала его, сидящий за деревом лучник не имел ни одного шанса попасть в столь быстро передвигающуюся мишень.

Даже вымотанный до предела, Дагнин еще был в состоянии блокировать и парировать удары. Атака же в его планы и не входила.

Совершенно по чистой случайности Габриель опять посмотрела на линию деревьев и заметила, что стрелок выпустил еще две стрелы из арбалета, одну за другой. Девушка тут же обернулась и увидела, что Зена находиться как раз на их пути.

Все остальное было совершенно абсолютно инстинктивно.

Доли секунды превратились в года. Девушка почувствовала, как ее тело поднялось с земли, руки потянулись вперед, пальцы полностью разогнулись, взор замер на наконечнике стрелы, прокладывающей свой путь.

Отчетливо ощутимое колебание воздуха, и девушка сомкнула свою руку, бесконечно пораженная произошедшим.

Я действительно ее поймала!!!

Это все, что она успела подумать, а затем вторая стрела нашла свое прибежище в левой верхней части груди барда.

Время опять набрало ход, и девушка, все еще крепко сжимая стрелу в кулаке, упала на землю.

Дагнин был ошеломлен увидев, как юная целительница, которую он так легко списал со счетов, проделала то, что до этого было под силу только Завоевателю.

И его заминка представила Зене долгожданную возможность. Мощным ударом она снесла Генералу голову. Изумление навсегда застыло в его широко распахнутых глазах. Затем повернулась вполоборота и со всей силой запустила меч в сторону деревьев. На ее лице промелькнула довольная ухмылка при виде падающего с ветвей второго стрелка. Его руки крепко обнимали торчащий из груди меч.

Завоеватель посмотрела вниз и увидела лежащую на земле девушку. Со слегка расширившимися от удивления глазами, она быстро присела на корточки, рассматривая рану.

Габриель улыбнулась, протягивая вверх руку.

– Зена, посмотри, – прошептала она, – я поймала ее.

Выражение боли на лице девушки смягчалось почти детской радостью. Бард слегка закашлялась, и из ее губ просочилась небольшая струйка крови.

– Зачем?, – спросила Зена, ошеломленная столь самоотверженным поступком.

– Я не могла позволить тебе умереть, – последовал простой ответ и изумрудно-зеленые глаза закрылись.

Тихое раздраженное конское ржание вывело Зену из состояния транса, и она посмотрела вверх, одной рукой прикрываясь от солнца.

Маркус соскочил с коня, словно у него вместо седла была раскаленная сковордка, встал рядом с Зеной и изумленно уставился на следы бойни:

– Великая? Что здесь было?

Зена демонстративно оставила его без ответа:

– Окружи тех людей, – она махнула рукой в сторону небольшой группки солдат, что стояли здесь в момент ее первого появления на сцене, – и отведи в темницу. Скоро я лично допрошу их.

– Будет исполнено, Великая.

Зена посмотрела вниз на юношу, которого ее целительница пыталась спасти. Несмотря на сильное кровоточащую рану, он еще был жив.

– Пусть кто-нибудь отнесет его обратно в лекарскую палатку. Еще одного пошлите за Тао Фенгом, пусть он займется мальчиком.

– Будет исполнено, Великая. А что с этой? – спросил Маркус, указывая на лежащую бес сознания барда.

Наклонившись, Завоеватель легко, можно даже сказать – нежно, взяла на руки безвольно обвисшее тело, и встала:

– Я сама о ней позабочусь, – Она свистом позвала своего жеребца, а когда он подбежал ближе, свистом приказала опуститься на колени. Зена осторожно забралась в седло, крепко закрепив на груди теплое тело Габриель. Следующая команда, также поданная свистом, подняла коня на ноги, и он замер в ожидании дальнейших указаний.

К ним на легком галопе подскочил еще один Гвардеец и подал отмытое оружие. Зена одновременно взяла и меч, и шакрам, возвращая их на привычные места.

– Что прикажешь сделать с Дагнином, Великая, – спросил Маркус.

– Голову – на ворота, а тело скормите волкам.

– Твоя воля, Великая.

Собрав поводья свободной рукой, Завоеватель щелкнула языком и конь своим самым мягким аллюром направился к замку.

***

Сознание постепенно возвращалось к Габриель, ее чувства медленно пробуждались, рассказывая об окружавшем ее мире. Грудь ритмично поднималась следуя биению сердца, отдававшемуся по всей длине левой руки. Кровать под девушкой была прохладной и мягкой, а воздух благоухал ладаном.

Веки вздрогнули и открылись, как будто подчиняясь своей собственной воле, и темное лицо, только что бывшее кляксой, начало принимать очертания. Бард моргнула еще раз, пытаясь сфокусировать картинку, а женщина склонившаяся над ней улыбнулась:

– Добро пожаловать обратно, – раздался легкий и певучий голос Ниамей.

– Я думаю, мне следует сказать спасибо, – сведенное судорогой тело Габриель сделало попытку разогнуться, но яркая вспышка боли в руке убедила отказаться от этой затеи.

– Тебе очень больно?

– Все не так плохо.

В ответ на эту явную отговорку глаза Ниамей вспыхнули.

Габриель слегка нахмурилась:

– Вообще то у меня были дни и получше, – созналась она, – Что случалось?

Глаза служанки сузились, она еще раз осторожно оглядела девушку . Завоеватель не упоминала о ране головы, но…

– Что ты запомнила последним?

От размышлений лоб барда нахмурился:

– Была… драка. И… кто– то стрелял. Из-за деревьев. И… – ее лицо просияло, а на губах заиграла улыбка, – И я схватила стрелу.

Ниамей рассмеялась:

– Ты и вправду удалось. Это был знак Провидения. Как иначе совсем еще молодой женщине, всего лишь лекарю, хватило умения поймать летящую стрелу, – улыбка темнокожей женщины стала еще больше, зарождаясь в самых недрах ее глаз. – А еще она получила вторую в грудь, тем самым спасая Завоевателю жизнь.

Габриель не смогла скрыть смущения, залившего ее щеки и уши, от того благоговения, которое шло от глаз и голоса служанки тела

– Я только сделала то, что должна была сделать, – спокойно сказала она.

Ниамей поклонилась:

– Вполне возможно, что здесь найдутся люди, не довольные твоим жертвенным поступком, но я не из них, – наклонившись, она сжала руку молодого лекаря в своих, – Спасибо Габриель. То, что ты сделала, был очень мужественный и удивительный поступок.

Еще больше смущаясь, бард ответила слабым пожатием, ее язык отказывался ей повиноваться.

Наконец, почувствовав смущение молодой женщины, Ниамей ослабила свою хватку, и расправила простыню, укрывающую ее пациентку:

– Ты не могла бы немного посидеть самостоятельно? У меня приказ влить в тебя столько жидкости, сколько я смогу. У меня тут есть немного подогретого на огне бульона.

Слегка кивнув, Габриель позволила Ниамей помочь ей занять приподнятое положение, опираясь на несколько мягких подушек, подложенных под спину. Такая поза оказалась менее болезненной, чем она могла предположить. Поглядев вниз, девушка с удивлением обнаружила аккуратно обработанную и прижженную рану:

– Кто это сделал?

Бровь Ниамей приподнялась:

– Есть варианты? Разумеется, Великая. Она лично заботилась о тебе, и только час назад покинула эту комнату.

Как долго она была тут?

– Большую часть дня. Ты была слегка беспокойна и металась, – она по заговорчески понизила голос, – Великая обнаружила, что ты успокаивалась только, когда она держала твою руку. Знаешь, ты слишком часто ее звала.

Сердце Габриель учащенно забилось в панике:

– Я… хм.. что я говорила?

Ниамей успокаивающе положила руку на ей на плечо:

– Ничего существенного. В основном беспорядочные фантазии воспаленного мозга.

Если она искала подтверждения своим догадкам, то вряд ли получила. Все же…

– Вообще-то ты права. Я и в правду ничего не помню.

– Конечно, нет. Твое тело перенесло жуткую травму, -и высокая женщина усмехнулась, – ну, а теперь тебе пора восстать из гроба. Итак, что сначала? Вода или бульон?

– Думаю, что вода.

– Почему бы и нет?

******

Зена достала свои руки из окрашенной кровью воды и вытерла их концом холщового полотенца, в то время как мозг снова и снова проигрывал допрос заключенных. Она не выяснила ничего неожиданного, ничего нового кроме того, что уже знала.. Но осознание этого факта не давало ни малейшего утешения.

Даже испробовав на себе самые изощренные механизмы из пыточного арсенала Завоевателя , показания каждого заговорщика оставались неизменными , за исключением незначительных отклонений.

Все пленники как одни утверждали, что Дагнин подошел к ним только эти утром. При этом его глаза светились от сильного возбуждения, и он пообещал награду и благодарность от самого Завоевателя, если они помогут ему в убийстве надоедливого нового лекаря.

Их слепая вера в ее молчаливый приказ и беспрекословное подчинение почти остановило ее. Правда, в конце концов, она убила их всех. Но их предсмертные стоны не принесли ей обычного удовольствия, которое она испытывала раньше. И это отчасти ее беспокоило.

Она подошла к окну и выглянула наружу, позволяя легкому ветру откинуть назад со лба спутанные пряди. Она была убеждена, что Каллисто приложила к этой истории свою злобную руку. А ее нутро редко ошибалось в подобных вещах.

В Империи было много людей, недоумевающих по поводу того, что она все еще позволяет психопатичной блондинке жить, и жить неплохо. Женщина, по-видимому, была посвящена во все дела касающиеся Завоевателя и ее Империи.

И если быть честной, временами, особенно глубокой ночью, Зена изумлялась сама себе и пыталась понять, что ею движет.

Возможно, когда уже многое было позади и заново переосмыслено, главной причиной, почему Зена позволяла Каллисто оставаться поблизости, можно было назвать способность к преодолению. Общение с ее светловолосой "второй-в– команде" было похоже на попытки укротить открытый всем ветрам огонь. Опасно, но возможно, если ты держишь все под контролем. Никогда не скучно, и возможно, в кое чем даже полезно. При правильном использовании.

Отвернувшись от окна, Завоеватель прогнала эти мысли из своей головы и вместо этого сконцентрировалась на непостижимых для темного правителя причинах, толкнувших молодую женщину, пожертвовать своею жизнью, чтобы спасти ее жизнь, несмотря на весь вред, который она причинила амазонкам.

Эта мысль не давала ей покоя, особенно с того момента как заняла место, которое должно было заполниться привычным ощущением удовольствием от наказания этих двоих, которые, она не сомневалась, заслужили своей участи.

Прошло десять мрачных лет с тех пор, как М'Лила отдала свою жизнь за Зену. И в последовавшие за этим годы Завоеватель таким образом строила свою жизнь, чтобы больше никогда не оказаться в подобном положении.

Любовь, или что-то еще, что было между ними тогда, сделало ее слабой. И это оно стало причиной того, что она пала жертвой обольстительных чар Цезаря и привело на крест, ее ноги было разбиты, а душа дала трещину без малейшего намека на возрождение.

Эта любовь, так же спасшая ее жизнь, была чем-то, во что она не могла позволить самой себе окунуться еще раз.