Текст книги "Я, Завоеватель (ЛП)"

Автор книги: SwordnQuil

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

Так, наверное, сказал бы ищущий благосклонности поэт.

И в этот самый момент она ужасно, абсолютно, бесконечно скучала.

Праздник, надумано приуроченный к третьей годовщине покорения Греции, не был ее идеей. И она была далека от всего этого. Под величественными одеждами продолжало биться сердце дикого воина. Зена в глубине души продолжала верить, что ее меч диктует ее правила. Она верила, что политика – удел слабых духом и телом. Тех, кто для достижения желаемого, прячется за фальшивыми масками рабской покорности.

Но, цивилизация сама по себе была построена как раз на таких играх. И если она хочет, чтобы ее запомнили не только как кровожадного и удачливого воина, ей придется играть в эти игры лучше остальных.

И она это делает уже три года.

Но, это не означает, что она должна любить это занятие.

В надежде найти что-то, что нарушило бы монотонность вечера, она еще и еще просматривала толпу острым взглядом.

В дальнем правом углу Зена заметила Каллисто, которой пришлось сменить ее обычный наряд из черной кожи на платье в золотых и темно-голубых тонах. Это казалось невозможным, но в платье Каллисто выглядела еще более обнаженной, чем в своих доспехах. Ее грудь была практически открыта. Сокровенные бугорки насмешливо выглядывали из под прозрачной материи при каждом движении своей хозяйки.

Шоколадные глаза Каллисто поймали взгляд Зены. Она быстро закончила свой разговор со смуглым мужчиной, подарив ему обольстительную улыбку. Последний побледнел и покрылся холодным потом.

«Ох, Зена» прошептала Каллисто, наклонившись и дразня мимолетным видением скрытых сокровищ: «праздник просто чудесен, не так ли?»

Зена подарила своему первому помощнику взгляд, способный заморозить извержение вулкана, случись оно неподалеку. Однако, Каллисто это обстоятельство не сильно расстроило. За годы она уже привыкла к подобным выражениям чувств, особенно по отношению к себе.

«Ну, не будь такой, моя дорогая», – продолжила блондинка, проводя пальцем по руке Завоевателя. «Твои люди просто обожают тебя». Палец продолжил свое движение вдоль обнаженной и выступающей ключице. «Так почему ты…» Движение продолжилось в направлении груди Завоевателя. «… расслабься…» При этом рука скользнула под ткань. «… доставь себе удовольствие».

С быстротой молнии Зена железной хваткой зажала запястья Каллисто.

Стараясь, чтобы глаза не выдали боль, прекрасная блондинка надула губы как маленький ребенок: «Это уже не смешно, моя любовь. Ты разве не слышала, что если Завоеватель будет только работать и никогда не будет играть, то станет скучной девочкой?»

Продолжая быть полностью безучастной, Зена еще сильнее сжала запястья Каллисто, чуть не раздавив их, затем отпустила и оттолкнула женщину от себя. Правда, не столь сильно, чтобы она запнулась и разбила себе лицо.

«Отлично. Продолжай в том же духе». Каллисто щелкнула пальцами, стараясь удержаться и не потереть пострадавшие руки. «А мне придется поискать развлечений на стороне».

Впервые за вечер отсутствующее выражение на лице Завоевателя сменилось на самодовольную улыбку.

Пальцы Каллисто порывались стереть это выражение с лица Зены, но ее рассудок остановил желание тела. Это было не легко. Каллисто была тем, кем она была, но ради своего тщательно разработанного плана, ей приходилось играть роль преданного раба.

Закрыв глаза, она представила картины того, что вскоре произойдет. Ее чувственные губы скривились улыбкой: гордый Завоеватель, ее ненавистный и возлюбленный враг в прошлом и настоящем, в любой реальности – истинной и ложной, Зена – Королева Воинов – с ошейником у ее ног, раболепное животное, существующее только для удовлетворения желаний Каллисто.

Скоро. Да, очень, очень, скоро, моя сладкая…

Открыв глаза, похотливо улыбнулась Завоевателю и растворилась в толпе, желая предаться своим фанатазиям в мире и комфорте своей комнаты.

***

Когда Габриель, наконец, добралась до Коринфа, линия горизонта начала окрашиваться розовым. На землю спускался вечер. Затаив дыхание, бард пробиралась сквозь последний на ее пути лес. Внезапно, ее глаза расширились от увиденного. Впереди простиралась долина. На столько, на сколько хватало глаз, она была покрыта тонким пунктиром тысячи костров. Над всем этим возвышался Коринфский замок, далекий и неприступный.

Она там, где-то там.

Габриель представила Зену, в этот момент тоже наблюдающую эту картину. Только из своих покоев в замке. Ты чувствуешь меня? Знаешь ли ты, что я тут? Есть ли внутри тебя что-то, что откликнется на того, кто никогда не существовал в этой реальности?

Бард передернулась от прохлады, обняла себя руками и неожиданно почувствовала простуду.

Как бы безумно это не выглядело, я рассчитываю на это Зена. Потому, что это единственный способ осуществить задуманное.

Габриель мрачно усмехнулась: " Да, если только она не убьет тебя первой".

Проскользнув обратно в свое лесное убежище, бард, не разжигая огня, легла в походную кровать. Чтобы добраться до Завоевателя, ей надо прокрасться мимо вооруженного лагеря кишащего тысячами солдат. Пока она жевала еду, данную ей Манусом, и смачивала пересохшее горло из меха с водой, планы стремительно сменялись в ее голове.

Стараясь не зациклиться на стандартном решении, Габриель лежала на толстых шкурах и смотрела на звезды, ожидая, когда к ней придет вдохновение. Дрожа от холода и не в состоянии даже погреть себе чая, она завернулась потеплее и помолилась о чуде.

********************

Празднество было в самом разгаре, когда Завоеватель окончательно уверилась в своем страстном желании скрыться от посторонних глаз, запахов и голосов, прославляющих ее имя.

Короткий кивок, и появились носильщики. Они подняли трон на свои могучие плечи. Напоследок Завоеватель полоснула взглядом по собравшейся толпе.

Как один, присутствующие повернулись к ней, гордо выпрямляясь и поднимая кубки. "За Завоевателя," – кричали они в один голос: " Долгого правления!"

Поприветствовав всех повелительным жестом головы, Зена приказала носильщикам начать движение. Ее сопровождал капитан, смуглый симпатичный и покинутый любовью Маркус.

Слух наслаждался тишиной холодного коридора, а глаза – причудливой игрой теней и пламени факелов. Здесь, в глубине замка, тишина нарушалась только босыми ногами носильщиков и размеренными шагами ботинок Маркуса, сопровождавшего ее в личные покои.

Наконец, они остановились у двери без надписей – Зена не хотела, чтобы кто-то знал дорогу в ее святая святых. Носильщики опустили трон с Завоевателем. Улыбаясь, Маркус предложил свою руку. Зена позволила помочь ей встать с трона.

Отпустив теплую руку Зены, Маркус вынул меч и открыл дверь, быстро ступая внутрь. Вторую руку от вытянул назад, через порог, по видимости, оберегая Завоевателя от нападающих, до тех пор, пока не сочтет это место безопасным.

Впервые улыбнувшись за весь вечер, Зена легко ускользнула от " защиты " Маркуса, убрав его руку со своего пути.

"Я с удовольствием передам тебе свою корону в тот день, когда не смогу защититься от руки наемного убийцы в собственном замке," – промурлыкала она себе под нос. Ее лицо скривилось в хищной усмешке.

Повинуясь молчаливому знаку, Маркус поклонился и убрал свой меч., наблюдая как лазурные глаза его властелина быстро осмотрели углы и стены помещения, в поисках малейшего повода достать искусно скрытный шакрам.

Единственные движения принадлежали служанкам Завоевателя – одна, высокая женщина с сияющей эбеновой кожей, другая – изящная азиатка. Она вышла из спальни и грациозно опустилась на пол, преклоняя колени перед Завоевателем.

Не дожидаясь посторонней помощи , Маркус обошел сзади всех присутствующих и прошел в покои для омовений. Меч в его руке был готов предотвратить любую опасность. Не найдя ничего интересного, Маркус проследовал в самые потаенные покои, в личную спальню Зены.

Это помещение было огромным и давило своими размерами.. Кровать с балдахином была столь огромна, что могла вместить всю ее армию целиком вместе с лошадьми и всем остальным. В камине горел огромный огон. Простыни были откинуты и украшены цветами с одурманивающими запахами. Здесь было продумано все, что только могло бы понадобиться Завоевателю во время ночного отдыха.

При одном воспоминании о его собственном пребывании между простыней Завоевателя, по спине Маркуса пробежала теплая волна. Ко всему прочему Зена была очень искусным и темпераментным любовником, человеком, верившим в себя и осуществлявшим свои желания.

В этом месте он никогда не думал о сне.

Теплая волна захватила Маркуса. Он надеялся, что она выберет сегодня его для удовлетворения желания, источаемого всеми порами ее тела.

Осознавая, что задержался несколько больше чем обычно, темнокожий солдат выровнял дыхание и отвернулся от столь манящей постели. Он направился через ванную обратно в главную залу, где был встречен изучающим взглядом Зены. Смутившись, как юнец, Маркус откашлялся, прочищая свои легкие. " Все чисто", – наконец он выдавил из себя.

"Если больше нет никаких сомнений, ты можешь идти".

Маркус смущенно поглядел в ее глаза, но они были переполнены холодной решимостью приказа. Уже многие месяцы эти глаза были такие – с тех пор, как началась война с Цезарем. Заглушая вздох обманутых надежд, он отвесил безупречный поклон: " Как угодно моему повелителю".

И, взглядом приказав носильщикам покинуть покои, он вышел, осторожно закрыв дверь.

С прекрасной соразмерностью двое служанок поднялись со своих мест на полу и начали ритуал по освобождению Зены от одежд.

Тяжелое платье соскользнуло с плеч, обнажая закаленное в боях тело, крепкие мускулы и смуглая кожа светились в мутном свете комнаты. Самая высокая из двух женщин, снимающая корону с ее головы, выглядела на фоне Завоевателя очень хрупкой. Она осторожно вынула шпильки и распустила длинные струящиеся локоны, позволяя им распрямиться на всю длину – до талии Завоевателя.

"Ванная готова, Госпожа ," – прозвучали острожные слова со стороны Линг Ли – маленькой прекрасной азиатки, присланной в качестве подарка от Лао Ма.

Кивнув молодой женщине, Зена направилась в покои, где стояла ванна. Скользнув в нее, она подставила свое тело нежным струям теплой воды. Вынырнув и откинув темные волосы с лица, вновь погрузилась в воду, отдаваясь привычному расслабляющему мускулы действию воды.

Тихий звук прервал ее размышление. Она уловила его даже сквозь шум падающей воды. Но, он не насторожил Завоевателя. Это был звук движения тел ее служанок, дожидавшихся приказов в соседней комнате. Убедившись, что она права, Зена окончательно успокоилась.

" Обслужите меня", – последовал тихий приказ.

Ответом ему были падающие на пол одежды. Не прошло и секунды как еще одно тело разделило с Завоевателем пространство ванной. Зену окутал сильный запах толченых трав и она лениво подняла руку, подавая ее женщине.

Сидя на корточках возле бадьи, Линг Ли подняла керамический кувшин и еще раз смочила волосы Завоевателя. Потом она принялась их мыть, одновременно поворачивая и массируя шею и голову ее Госпожи.

От приятных ощущений, доставляемых телу, Зена урчала как кот, поедающий сливки. Обе служанки, уже давно заслужившие свободу, по прежнему оставались с Завоевателем и Зена не понимала причин, их удерживающих.. Они хорошо ей служили и она награждала их по заслугам, никогда не повышая голоса и не требуя ничего, что они не могли бы исполнить.

Она брала их в свою постель, вместе или по отдельности, и могла делать это настолько часто, как ей только заблагорассудится. Но, она знала наверняка, что их судьба быть вместе и что любят друг друга. Она позволяла быть им вместе.

Чувствуя что тело начинает отвечать на процедуру омовения, Зена дотянулась до места между своих ног и сжала запястье чернокожей женщины гораздо нежнее, чем проделала это чуть ранее с Каллисто. "Не сегодня," – прошептала она, отпуская женщину и позволяя ей выйти из под водяных струй.

Темная женщина, имя которой было Ниамей, просто поклонилась и покинула ванную, принимая полотенце от своей подруги и терпеливо ожидая выхода Зены из благоухающей ванны.

***

Нежно обтертая и натертая лавандовым маслом, Завоеватель сидела на комфортабельной кушетке в главной комнате покоев, терпеливо ожидая пока Линг Ли осушит ее волосы и приведет тяжелую массу в порядок. Зена была облачена в халат из чистейшего шелка глубокого синего оттенка. Но, даже эта одежда не могла поспорить с великолепием ее хозяйки. Обе служанки были вознаграждены зрелищем великолепного расслабленного тела.

"Что угодно, моя Госпожа?" – спросила Ниамей, ее эбеновая кожа светилась в бликах камина.

"Вы можете идти, " – ответила Зена, махнув рукой.

Женщины низко поклонились и бесшумно покинули покои.

Завоеватель направилась в строну огромного окна, смотрящего на восток – по направлению Рима. Пристально вглядываясь в темноту, она повторила слова Габриель: " Ты чувствуешь меня, Цезарь? Можешь ли ты почувствовать мое дыхание у себя на затылке?"

И, как обычно, ночь не принесла ответа.

Через некоторое время она отвернулась от окна и подошла к массивному столу, на котором были развернуты планы предстоящего сражения. Перед ней лежали гигантские карты Греции и Рима. Она рассматривала их и представляла тот день, когда она с победой войдет в столицу Италии с головой Цезаря на конце меча.

Где-то глубоко внутри зародилось волнение, а на губы сползла мрачная усмешка. Завоеватель являла собой само лицо смерти, карающий меч и разящее правосудие.

Внезапно в ее руке появился кинжал. Рыча, как демон Тартара, Зена воткнула его до инкрустированной рукоятки в самое сердце Рима

" Ты мой, Цезарь!"

*************

Утро обещало быть солнечным. И Габриель на секунду даже продумала, что все произошедшее вчера – лишь страшный сон. Но, когда зеленые глаза наконец-то открылись, отходя ото сна, она обнаружила, что по-прежнему одна. "Это слишком м для одного игрока”, – пробормотала бард, извлекая себя из походной постели и потягивая усталое непослушное тело. Голод на какое-то время отвлек ее от мрачных размышлений. Мысли о голоде и убийстве несчастного кролика помогли ей развеяться. " Итак, они говорят "тощая и голодная". Ну, что ж, посмотрим. Причудливы все-таки пути колесницы судьбы. Ночью ей в голову пришло несколько планов, но к утру ничего не осталось. Все они прошли мимо. Это все, что она знала.

Габриель чуть не рассмеялась, когда представила как выступит одна против тысячи или более солдат, послушных любому знаку своего господина. "Даа, это точно сработает. Осталось только выяснить, как лучше потерять свою голову."

Скрутив свои длинные волосы в пучок, она покинула границы ночного убежища.

Запах гниения явно ощущавшийся в утреннем ветре быстро вывел ее в нужном направлении. В просвете между деревьями Габриель увидела движущиеся колонны войск. Женщины и дети, занятые на самых тяжелых работах, готовили в огромных котлах завтрак для солдат. Габриель не понимала, стараются они помочь или помешать военным успехам. Мужчины, которых она смогла рассмотреть, вызывали те же вопросы.

Лицо барда просияло: "Вот оно что! Наймусь-ка я на работы. Не совсем главные ворота, но, в конец концов, дверь”.

В какой-то степени удовлетворенная своим планом, или тем, что она принимала за план, Габрель быстро собрала свои вещи. «Работа на кухне не должна привлекать внимание,» – закинув походную сумку за плечи она направилась в строну лагеря.

"Хорошо, Гбариель. Время покажет права ты или нет".

Глава 2.

Каррелиус уклонился от массивного меча Потуса и вернул удар, чуть не задев кончиком своего меча голову противника. «Ну, давай, девчонка! Моя мать дерется лучше, чем ты!»

Тяжело дыша, молодой человек сильнее сжал рукоятку своего меча, пытаясь подготовиться к следующей атаке. "Я стараюсь, Каррелиус. Но, я же предупреждал тебя, что я всего лишь фермер!"

"Сейчас ты солдат, парень. И будет лучше, если ты научишься хоть чему-нибудь до того, как Завоеватель придет и отрубит тебе голову".

Потус побледнел и тяжело сглотнул, его темные глаза выражали непреклонность.

"Я готов".

"Ты не встал в позицию Зевса. Поставь ноги шире. Как я», – старый воин встал в стойку и Потус повторил за ним все движения.

"Так лучше?»

"Не сильно. Но, уже кое-что. Ладно, возьми для начала свой меч вот так. Готов? Так-то лучше".

Глаза Потуса расширились от изумления, когда ему удалось отразить удар. Губы искривились ехидной усмешкой. К сожалению, удивление ослепило его, и он пропустил следующий удар.

Меч вылетел из рук. Молодой человек почувствовал кусок стали, пробивший защиту и вошедший глубоко в грудную клетку. Глядя на тупо уставившегося Каррелиуса, Потус грохнулся на землю к его ногам.

"Ради Зевса, вставай парень!" Старик повернул Потуса на бок затыкая на его теле кровоточащую рану.

"Да провалиться мне в Тартар! Потус, куда это ты собрался? Как я должен это понимать?!»

"Я…"

Габриель, заставшая только конец происходящего, выбрала момент появиться на сцене и подбежала к лежащему, зажав рукой рану.

"Убирайся на кухню, женщина!" – закричал Каррелиус, стараясь отстранить барда:

"Этому человеку нужен лекарь, а не сиделка"

" Я и есть лекарь", – ответила Габирель: "и этот человек умрет, если ему немедленно не остановить кровь".

"Но…"

Внезапно появился еще один солдат. Его руки были заняты починкой обмундирования. Габриель дотянулась и отобрала у него иголку и нитку, быстро пробормотав ошеломленному воину «спасибо». Затем она обратилась к Каррелиусу: "У тебя есть немного спиртного?»

Старый воин потупил глаза: " Мы... Завоеватель не разрешает здесь пить", – выдавил он, наконец.

"У меня есть немного, детка!" – прокричал третий солдат, доставая из своего сапога грязную фляжку.

"Ты можешь лишиться головы, Пентрес!"

"Чего Завоеватель не знает, то ее не разозлит, Каррелиус. Эй, сладкий пирожок, как насчет "полечить меня",» – спросил он размахивая фляжкой, надеясь на ее соблазнительное содержание.

"Может быть, в другой раз", – ответила бард, вырывая флягу из его пыльных рук. Она посмотрела на своего пациента, лежащего с широко раскрытыми глазами. "Потус, будет немого больно".

"Ты ангел?!»

Габриель рассмеялась: "Нет. Я только друг. Вдыхай глубже и выдыхай медленно. Это все, что тебе сейчас нужно знать. Договорились?»

Молодой человек кивнул, в его взгляде читалось несомненное уважение.

Слегка покраснев, бард приступила к лечению. Откупорила флягу и вылили небольшую дозу прямо на рану.

Потус закричал и потерял сознание.

"Упрошу свою задачу». Она заглянула в свою сумку и достала кусок чистой материи, которую они с Зеной использовали для перевязки и промокания ран. Затем очистила рану от крови и грязи. "Ну, что ж, совсем не плохо. Несколько стежков и ему будет о чем рассказать своим друзьям на пирушке».

Солдаты в изумлении смотрели на Габриель, ловко зашивающую рану. Ее движения были легкими и умелыми. Улыбаясь от удовольствия, Бард поднялась на ноги, вытирая об лохмотья окровавленные руки. Затем она посмотрела на солдат, собравшихся возле нее. "Друзья, не будете ли так добры, что укажете мне место, где можно было бы должным образом уложить этого человека», – она подарила им самую очаровательную свою улыбку, на какую только была способна в тот момент.

И тут же была окружена добровольцами, которых составляла чуть ли не половина лагеря.

«Эх, видела бы меня сейчас Зена».

***

Завоеватель поднялась до рассвета и уже сидела за столом с военными картами. Стук в дверь прервал ее размышления над планом баталии.

Она кивнула прислуге, и дверь была открыта. Вошедший остановился около трона и согнулся в глубоком поклоне: "Госпожа, Каллисто просит твоей аудиенции".

Зена откинулась на спинку стула и потерла переносицу: «Пусть войдет».

Охранник еще раз низко поклонился: «Как угодно моей Госпоже».

Он и исчез и через минуту вернулся с застенчиво улыбавшейся Каллисто.

"Доброе утро, моя сладкая", проворковала Каллисто своим певучим голоском:

"восхитительное утро, не правда ли?"

Зена бросила на нее короткий взгляд и вернулась к картам, разложенным на столе. Движением руки она приказала обоим телохранителям удалиться. Те поклонились и молча покинули комнату.

Каллисто сократила расстояние, присела на угол большого стола и вытащила воткнутый Зеной кинжал из самого сердца Рима.

Она надула губы и внимательно посмотрела на прекрасные черные волосы Завоевателя: «Выглядит так, как будто кто-то провел очень скучную ночь».

Зена опять бросила на нее быстрый взгляд: "Выглядит так, как будто тебя это интересует больше, чем ты хочешь показать".

По-кошачьи потянувшись, Каллисто гордо продемонстрировала множество маленьких синяков, покрывающих ее плечи, шею и грудь. «Я предпочитаю думать, что это все – священная грязь, моя любовь. В конце концов, кое-кто должен здесь повеселиться. И раз ты совершенно на это не способна…» И она принялась чистить кинжалом свои коротко остриженные ногти.

Зена вернулась к своему занятию.

Видя, что Завоеватель не реагирует на шутки, Каллисто соскользнула со стола, подошла к окну и стала рассматривать солдат, начинающих новый день. Затем она обернулась и посмотрела на женщину, которой ее присутствие было абсолютно безразлично.

"Ну, давай же, Зена. Такой замечательный день. Светит солнце…» – потянувшись, она встряхнула головой: "дорогуша, ты еще помнишь что такое солнце? Это такая большая желтая штука, висящая в небе и заставляющая нас потеть".

Зена бросила Каллисто очередной пронзительный взгляд: "Надеюсь, у тебя есть уважительная причина отвлекать меня от работы".

Каллисто фыркнула, подбросив кинжал.

"Если ты разглядывание скучнейших карт тысячелетней давности можно назвать работой».

"Я могу".

"Почему я не удивлена?»

" Ты все сказала?»

С несчастным выражением лица Каллисто вернулась к столу и опять присела на один из его углов. «Тебе нужно больше гулять на свежем воздухе", – прокомментировала она серьезным тоном, проводя кинжалом по одной из линий на карте. "И, я кое-что поняла».

"Чего же?» – медленно протянула Зена, отбивая рукой кинжал.

Блондинка ликующе расхохоталась: "Нечто неожиданное! Я думаю, войска слегка расслабились".

Не поднимая головы, Зена полоснула ее взглядом: «И виной этому…:»

Каллисто надулась: "Фигурально выражаясь, дорогуша. Я уверена, что они на подъеме и готовы исполнять твою волю по первому требованию. Но, будет еще лучше, если их очаровательный лидер, готовый к действию, будет среди них». Она подняла голову и, продолжая вертеть кинжал в руках, посмотрела прямо в ледяные голубые глаза: «Не дай им усомниться в себе».

Блондинка содрогнулась от мрачной улыбки, расцветшей на губах Завоевателя. Она не успела и глазом моргнуть, как лишилась кинжала. Завоеватель мягко, но крепко прижала ее спиной к своей груди, схватив за шею и вывернув руку.

"Усомниться? " – прошептала Зена на ухо Каллисто. "Это звучит также, как я усомнилась в тебе?»

От запаха и близости тела Завоевателя у Каллисто голова пошла кругом. Обычный ассортимент усмешек застрял во рту. Она сглотнула, боясь показать высокой женщине страх и желание, захватившие ее от неожиданно изменившейся ситуации.

«Я задала вопрос тебе, Каллисто».

«Как только я пойму, что он означает, я сразу же отвечу тебе, дорогуша».

«Не сомневайся ни на мгновение. Я не настолько очарована твоими личными услугами мне, что это помешает сломать твою маленькую шею, Каллисто. Ты жива, пока ты нужна мне. Ты дышишь, только благодаря мне, Тебе не стоит забывать об этом».

В течении всей речи Каллисто сохраняла молчание. Только по ее дыханию Завоеватель могла догадаться, о чем она думала.

«Итак, скажи мне Каллисто», – спросила Зена. Она сжала пленницу покрепче, а потом отбросила в противоположный угол комнаты. Вслед полетел кинжал. Он прошел на волоске от головы блондинки и воткнулся в деревянную дверь. "Тебе все еще весело?»

Со своего места на полу Каллисто подарила ей взгляд полный смертельного яда.

Зена посмотрела поверх ее головы и рассмеялась, затем повернулась к другой двери, ведущей в комнату: «Линг ли! Ниамей!"

В комнате незамедлительно появились две наложницы. Они склонились к ногам Завоевателя.

«Что угодно, Госпожа?»

"Приготовьте мою одежду и оружие», – она оглянулась на Каллисто, белые зубы сверкнули в свете факелов: «Я собираюсь проинспектировать войска".

***

С усердным ворчанием двое солдат оттащили бесчувственное тело Потуса на наспех сколоченную кровать, расположенную в шатре лекаря. После чего вытерли свои испачканные кровью руки о штанины брюк.

К кровати подошел высокий, худой как щепка мужчина азиатского вида. Его длинные серые волосы были заплетены в косу, достающую до талии. Он внимательно осмотрел ранненого: «Кто это сделал?»

Каррелиус вышел вперед: "Он забыл, что надо защищаться, и я проткнул его. Это было не специально».

"Кто его зашил?»

Прочистив горло, Габриель также вышла вперед: "Мм... это была я".

Мужчина перевел взгляд с девушки на лежащее тело, затем обратно, и слегка улыбнулся:

"Очень впечатляет. Где ты научилась этому?"

"Меня научил…. один друг".

"Тебе повезло с умелыми друзьями. Завоевателю пригодятся услуги вас всех".

Быстро соображая, Габриель почесала шею: "Мм… ну, моя подруга... она сейчас не со мной".

Темные глаза посмотрели на нее недоверчиво: "Жаль. Чем больше солдат пополняет наши ряды, тем больше требуется лекарей».

"Если вы считаете, что я могу быть полезной, буду рада помочь".

Сомнения мужчины стали более заметны: "Для женщины это редкость – владеть искусством врачевания. Еще большая редкость – ее желание быть армейским лекарем. Что ты скрываешь? Ты беглая рабыня?"

Он схватил ее руки в поисках следов от наручников. Габриель не сопротивлялась, дав мужчине возможность убедиться в ошибочности подозрений: «Нет… Я даже не местная». Она быстро соображала, пытаясь придумать место: «Я с острова, находящегося на север от Галии. Он называется Британия. Возможно, вы слышали о нем?" Она очень надеялась, что нет. Это название пришло к ней из одного короткого вечернего разговора с Зеной. Если он начнет задавать вопросы, она пропала.

Мужчина слегка улыбнулся: "Это многое объясняет. Хотя, ты говоришь на греческом, как на родном".

Габриель улыбнулась в ответ: "Ну, у меня было время потренироваться".

Повисла долгая пауза, затем целитель кивнул и освободил ее руки: "Тогда ты принята. Я – Тао Фенг – главный лекарь армии Завоевателя. А ты?"

Бард задумалась, пытаясь придумать продолжение своей лжи. Но, потом она решила что, говоря правду, она будет в большей безопасности. В любом случае, рано или поздно, Каллисто, все равно, узнает о ней. И, подавив вздох, она ответила: "Я Габриель. Рада познакомится с тобой, Тао Фенг".

Лекарь поклонился в ответ: "Я тоже рад, Габриель". Он оглянулся на только что принесенное тело юноши."Ты накладываешь швы с умением Мастера. Может быть ты также знаешь о свойствах трав и методах ухода?"

Улыбка на лице барда стала шире: "Ну… Вообще-то, я делала это всего раз или два за всю жизнь".

Тао Фенг внимательно оглядел тело девушки – никакой очевидной мускулатуры или атлетического телосложения. В голове опять поселились сомнения, но он их безжалостно подавил.

"Много ли сражений ты видела?"

Габриель кивнула убирая прядь волос за ухо: "Немного. Моя подруга… она была воином. Я провела много времени, наблюдая за ней то в одном бою, то в другом".

"Где же сейчас твоя подруга?"

"Она… она умерла". Суровая правда больно ударила Габриель. и слезы навернулись на глаза. Она поглядела вниз на землю, стараясь скрыть печаль, переполняющую ее. «Я потеряла тебя Зена».

Лекарь с состраданием положил руку на ее запястье: "Я сожалею о твоей потере. Видимо твоя подруга имела для тебя большое значение".

"Она была для меня всем".

Огромная печаль таилась в глубине зеленых глазах. Не зная, что еще сказать, Тао Фенг просто кивнул.

Габриел захотела, нет, ей было просто необходимо, снять напряжение. Она оглядела комнату. Здесь было еще шесть раненных воинов. "Можешь рассказать мне об этих людях?"

Улыбаясь, Тао Фенг указал в направлении кроватей: "В большинстве случаев – незначительные ранения. Для ускорения процесса выздоровления я дал им успокоительное. Только один тяжелый случай". Лекарь подошел к самому большому мужчине и стянул с него меховое покрывало, обнажая ногу с уже практически начавшейся гангреной. "Он сломал ее, упав с лошади. Я сделал все чтобы сохранить ногу, но она не выглядит так, будто мне это удалось. Я буду бороться до последнего."

"Это поразительно".

"И, очень безрассудно", – ответил Тао Фенг, укладывая покрывало вокруг обесцвеченной и вздувшейся ноги: "Безрассудно для армейского лекаря. Но, я обучался при дворе у Лао Ма и могу еще побороться".

Габриель подняла голову: "Лао Ма?"

"Величайшая и мудрейшая женщина. Наставник Завоевателя. По крайней мере, она была им одно время. Сейчас она правит Китаем от имени Завоевателя. Это означает, что учитель стал учеником еще раз".

"Прошу меня извинить Тан Фенг, но эта Лао Ма не выглядит величайшей или мудрейшей женщиной, если позволяет кому-то наподобие Завоевателя управлять своей страной. Особенно с такого большого расстояния".

Тао Фенг приложил палец к губам: "Слова вроде этих лучше бы хранить в своих мыслях, Габриель".

Габриель побледнела, слишком поздно осознав весь ужас своей ошибки. Ее глаза осматривали палатку, высматривая подслушивающие уши и болтливые языки. "Поверь мне, я не хотела ни кого оскорбить".

Прошло какое-то время, после чего Тао Фенг подмигнул: "Не надо извиняться. Что же касается твоего комментария о мудрости Лао Ма, это говорит только о том, что есть больше чем один путь для приручения дикого чудовища".

Бард поглядела на него. Ее глаза были грустными и смертельно серьезными. "А что, если чудовище слишком сильно чтобы быть прирученным?"

Ответный взгляд лекаря был наполнен сочувствием.

"Тогда ты должна выбрать меньшее из двух зол».

Габриель уставилась в пол, на сердце стало тяжело: "Я боялась, что именно это вы и скажите".

"Сейчас не время говорить о таких вещах, Габриель. Приручение чудовищ это работа, которую стоит оставить более мудрым, чем мы. Давай-ка лучше сконцентрируемся на нашим маленьких партиях, которые нам предстоит сыграть в этой драме. Хорошо?"

Бард кивнула, и Тао Фенг улыбнулся: "Ты сильная. Я это чувствую". Он обернулся: «Бандажи в этой попоне. Травы здесь. Остальное оборудование вон там. Я хотел бы доверить этих людей под твою нежную заботу. Если тебе еще что-нибудь понадобится, попроси ближайшего солдата позвать меня».

"Хорошо. Спасибо, Тао Фенг".

Старый лекарь низко поклонился: "Спасибо тебе, Габриель".

И он вынырнул из палатки, подарив ей на прощание улыбку.

Когда же он зашел обрантно, его покрытое шрамами лицо было напряжено: "Завоеватель идет. Мы должны поднять людей"