Текст книги "Бумажный домик с нарисованным котом (СИ)"

Автор книги: Sumya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

“Да, сэр!” – крикнул Чеззе, и они с ребятами убежали в сад...

...С Щи-цу уже закончили, какая досада. Правда, малыш был в душе, и Чеззе поспешил туда.

– Я же сказал, что не хочу никакого отсоса! – крикнул его котик, гневно топорща мокрую шерстку.

– И как это понимать? – спросил Чеззе, и в этот момент малыш залился краской и кончил.

Чеззе медленно раздевался, пока Щи-цу лепетал что-то о том, что он “бы никогда, Чеззе, я не давал ему сосать... он сам хотел, а я не дал...”

– Маленький развратный котенок, – сказал Чеззе и тоже зашел под душ. – Ну-ка, наклонись.

Щи-цу послушно выставил попку и задрал хвостик, оглядываясь через плечо – испуганно, хитро и смущенно одновременно. Массаж явно помог ему немножко прийти в себя. Дырочка у него была абсолютно розовая, слегка припухшая после процедуры. Она вздрогнула, когда Чеззе провел по ней большим пальцем.

– Спереди покажи.

Щи-цу выпрямился и повернулся. Щечки его пылали, а на голеньком лобке красовались сверкающие рыбки, они крутились вокруг полувозбужденного члена кремового котика.

– Какой ты хорошенький, – восхищенно сказал Чеззе.

Он быстро ополоснулся, а потом утянул Щи-цу обратно в массажную.

– Давай возбуждающий, – бросил он сидевшему там Ра-кхану.

Тот понятливо подхватился и принялся стелить новую простынку.

– Чеззе, не надо, стыдно же... – пискнул Щи-цу, прикрываясь.

– Меня стыдишься? – обиженным тоном спросил Чеззе. – А при нем одном не стыдно было?

Щи-цу растерялся от такой постановки вопроса, и был немедленно разложен на столе с широко раскинутыми ножками.

– Мммм... займемся рыбалкой? – хищно облизнулся Чеззе, устраиваясь меж бедер маленького гения.

– Ах... – изогнулся Щи-цу и закатил глазки, когда шершавый язык прошелся по его яичкам.

Массажист усердно разминал изящные ступни котика. Трахать Щи-цу, такого расслабленного и горячего, было очень приятно.

– А у тебя, Чеззе... там тоже все беленькое? – прошептал Щи-цу ему на ухо.

Чеззе фыркнул, вспомнив, что мелкий уже второй раз за день покушается на его задницу, а потом посмотрел на Ра-кхана:

– У тебя еще есть время?

– Да, господин, – улыбнулся тот и отправился за очередной простынкой.

– Сейчас посмотришь, – сказал Чеззе Щи-цу и потрепал мелочь промеж ушей. Давно ему массаж не делали... да и против отлиза дырки кто ж откажется.

====== Глава 13: Шарики ======

***Щи-цу

Утром он никак не мог раскрыть глаза. Как будто ему что-то мешало, а когда раскрыл наконец…

– Ооооо....

– Что, проснулся? – рядом раздался невыносимо громкий голос Чеззе, – вставай. Я, правда, уже позвонил в институт и сказал, что ты болен. Потом свозил мелочь на ежемесячные процедуры в больничку. О которых кто-то благополучно забыл. Даже с адвокатом успел встретиться. Уже обед, дорогой.

Щи-цу застонал… как он мог забыть, что у тройняшек сегодня назначен визит в больницу? Что с ним такое? Потом как будто чем-то тяжелым по голове ударили… Воспоминания накатывали, как снежный ком. Институт… конференция… клуб…

– О, мой кот, – всхлипнул он и зарылся головой под подушку.

– Эй, – Чеззе немилосердно потянул его за хвостик, – бежать с поля боя – недопустимо. Нужно смело смотреть в глаза бедам и неприятностям. И нести ответственность за свои поступки.

При слове «ответственность» попка Щи-цу испугано сжалась, потому что её владелец вспомнил об обещанной порке.

– Держи, – Чеззе протянул ему две капсулы и стакан воды, – Ла-мита обещала, что это снимет все последствия её вчерашней инъекции. Как ты вообще мог допустить, чтобы она тебя уколола?

– Она меня не спрашивала, – зубы звякнули о край стакана, когда Щи-цу вспомнил, за что его собирались отшлепать. И проступок показался ему настолько серьезным, что ремня точно было не избежать… – ты очень сердишься из-за того, что я позвал её в клан?

– Сержусь, – кивнул Чеззе, – потому что такие вещи должен решать я. А твой поступок был безответственным и мог нанести клану вред.

– Неправда! – возмутился Щи-цу, – Ла-мита хорошая! Она всегда меня защищала.

– Она вчера, не задумываясь, предала и опозорила на весь мир свой клан. Не сказал бы, что это рекомендует её как надежного и полезного члена клана, – Чеззе отвел с его лица челку и чмокнул в нос. – Но, как бы там ни было, мы с ней поговорили и обсудили перспективы дальнейшего сотрудничества. Хватит киснуть. Вставай и марш есть…

Он поднялся с кровати и сложил руки на груди.

– Ты не накажешь меня? – осторожно спросил Щи-цу, выбираясь из одеял. Он оказался абсолютно голым и совершенно не помнил, как же так получилось. Сам разделся, или это Чеззе помог?

– Накажу, – возразил Чеззе, – вечером… Тройняшки как раз пойдут в театр с классом, так что у нас будет время напомнить тебе, как именно в нашем прайде расставлены приоритеты.

– Спасибо, что не при них, – Щи-цу шмыгнул носом при мысли о наказании.

– Цени, мелкий, – Чеззе притянул его к себе, – как я люблю тебя. А теперь вперед в душ, потом нам надо будет серьезно поговорить насчет твоего будущего…

Щи-цу кивнул и, кокетливо улыбаясь, спросил:

– А ты со мной не желаешь? Спинку там потереть или ниже?

***Чеззе

Чеззе рассмеялся: хитрец давно просек, что его хотелось потереть всегда и везде, и вовсю этим пользовался, избегая нравоучений. Он подхватил голенького котишку на руки, с удовольствием ощущая нежную кожу, и отнес его в ванную.

– Искупаем рыбок? Пошевели для меня животиком, хочу видеть, как они плавают.

Щи-цу краснел, подрагивал мокрыми ушками и послушно вилял бедрами. Рыбки похотливо сверкали под водой.

– Как красиво, – восторженно прошептал Чеззе. – А сделаешь в следующий раз для меня змеек?

Он натянул на себя привычно принявшую его достоинство горячую попку, Щи-цу плавал в ванной, а Чеззе заботливо поддерживал его, не давая притонуть.

– Сделаешь, милый?

– Да... Чеззе... да...

– А еще можно сделать прическу там, когда отрастет шерстка. Выстричь котенка, например, – размечтался Чеззе и направил душ на торчащий член Щи-цу.

Котик задрожал под струйками и выгнулся, сжимаясь внутри, они кончили вместе. А потом Чеззе достал мягкую морскую губку и принялся натирать расслабленное тело своего младшего.

– Ла-мита сказала, что ее бывшие родичи собираются подкопать под тебя в институте, – сказал он, смыв с Щи-цу пену и закутав в большое полотенце.

– Что?.. Как?.. – Котик беспомощно дернулся в своем коконе и захлопал глазами.

– На должности начлаба, Щи-цу, – серьезно сказал Чеззе. – Инициируют исследования, а потом саботируют твою работу. Тебя отстранят, а твои идеи продолжат использовать. И я совершенно согласен с ее анализом ситуации. Очень естественное решение.

– Но что же тогда делать... – растерянно произнес Щи-цу. – Я... я заслужил это, разве можно позволить, чтобы мои исследования возглавлял кто-то другой? Это несправедливо...

Котик всхлипнул.

– Конечно, мы не позволим, – убежденно сказал Чеззе.

– Да! – Щи-цу снова дернулся в своем полотенчике, на этот раз возбужденно. – Я уйду от них! Последние расчеты только у меня на личной планшетке, пусть пытаются восстановить их, если хотят! А я... пойду работать в частную лабораторию...

– Правильно, молодец! – Чеззе поцеловал его в затрепетавшее ушко. – Только мы и первых данных им не оставим. Я говорил со спецом по авторскому праву. Сегодня же оформляем патент и требуем все материалы.

И он рассказал малышу о грядущем партнерском договоре с одним из крупных фармацевтических кланов, о собственной лаборатории под управлением Ла-миты, о планах на будущую корпорацию. “Ты сможешь заниматься своей наукой без всяких помех, малыш, и никто никогда не посмеет отнестись к тебе с пренебрежением.”

– Правда, Чеззе? Все так и будет? – Щи-цу заглядывал ему в лицо.

– Мы сделаем все для этого. И уж точно не позволим чужим воспользоваться твоим трудом. Давай, одевайся, глава, тебе предстоит сегодня оформление патента.

Щи-цу кивнул и заспешил к выходу из ванной.

– А еще договоры с нашим новым прайдом и финансовый устав клана, – сказал ему вслед Чеззе.

– Это тоже все я? – растерялся Щи-цу. – Надо тоже к какому-нибудь специальному адвокату, да?

– Нет, – фыркнул Чеззе, – с тебя только описание изобретения для патентного поверенного и подпись о моем назначении исполнительным главой клана.

– Уф... хорошо, – улыбнулся Щи-цу и вдруг бросился обниматься: – Спасибо, Чеззе.

Щи-цу

День прошел довольно быстро. Сначала Чеззе помог ему написать заявление на увольнение. Потом Щи-цу сформулировал основные положения для патента, было много разговоров с Ла-митой, адвокатом Ниасхом, хотя тот и шипел на Чеззе, что его специфика уголовные дела, и еще со многими неками. К четырем часам дня Щи-цу чувствовал себя абсолютно вымотанным.

– Иди, приляг, – велел ему Чеззе отвлекаясь от мультиконференции, которую вел по комму аж с семью участниками, – мелочь я сам до школы вечером подкину.

– Спасибо, – мяукнул Щи-цу, зевая, и ткнулся Чеззе носом в щеку.

Тот в ответ ласково потрепал его по шерстке и легким шлепком отправил в нужном направлении.

“Какой же Чеззе замечательный, – думал Щи-цу, растягиваясь поперек кровати, – умный, сильный, добрый, благородный! Самый-самый лучший.”

Хотелось сделать что-то для своей альфы. Что-то особенное, какой-нибудь приятный сюрприз. Вот чего бы Чеззе хотелось? В голове всплыли слова о чулках... Щи-цу смутился и покраснел. Потом посопел немного, покрутил в руках хвостик и решился.

Ла-мита ответила почти сразу.

– Щи-цу? Что-то еще? Мне казалось мы с Чеззе все уже обсудили...

Щи-цу засопел и прикусил губку.

– Это личное, – пробормотал он.

– Здорово влетело за то, что позвал меня в клан? – Ла-мита наклонила голову и изобразила сочувствие.

– Нееет, – Щи-цу смутился окончательно, вспомнив о вечернем наказании, – мне надо кое-что заказать... а сам я не могу. Поможешь?

Ла-мита фыркнула. И дернула ушком.

– Проблем с Чеззе-то не будет? – спросила она, после паузы.

– Нет, – для убедительности Щи-цу помотал головой.

– Тогда рассказывай, чем я могу быть полезна, глава...

Служба доставки из интернет-магазина приехала сразу, как только кар Чеззе, увозивший тройняшек в театр, скрылся за углом. Щи-цу босиком бросился открывать дверь.

– Щи-цу Лакх? – посыльный робот равнодушно подвинул ему планшетку для отпечатка, – спасибо что выбрали “Игривые котятки” надеемся, что вы еще не раз к нам обратитесь. Желаем приятно провести время с покупкой.

Механическая рука передала ему пакет и две коробки, а потом робот вернулся в машину и поехал дальше. Воровато оглянувшись, Щи-цу понес все в дом.

Коробки были оставлены на полу, а их содержимое извлечено и разложено на кровати. Возмутительно! Но Ла-мита определенно знает в этом толк. Щи-цу сходил в душ, тщательно вымыл себя везде и смазал внутри. Если он хоть немного разбирается в реакциях Чеззе, ночь обещает быть долгой. Хорошо, что старший разрешил братикам остаться ночевать у друга.

Вернувшись в комнату, Щи-цу приступил к процессу наряжения. Цветная картинка-инструкция, казалось, не оставляла сомнений, но он все же долго вертел в руках стринги перед тем, как натянуть их. Ткани было слишком мало и то правое, то левое яичко позорно выскакивало наружу. Это очень смущало, чуть ли не до слез... Но что уж тут поделаешь. Наверное, можно гордиться своими большими яйцами, которые совсем чуть-чуть не помещаются в эти развратные крохотные шелковые стринги... С чулками было больше проблем. Щи-цу с трудом удалось натянуть их на ноги, не перекрутив при этом. К пятой попытке он уже было готов послать эту затею лесом... Но непокорные прозрачные штучки наконец налезли более или менее правильно и даже соизволили закрепиться шикарными кружевными подвязками. Потом он, уже практически не напрягаясь, натянул сетчатые перчатки до локтей и завязал бархотку на шее. В волосах была закреплена кокетливая заколка с большим голубым, как и весь развратный костюмчик, цветком. Он чуть было не забыл про еще одну ленту, с бубенчиком. Инструкция подсказывала, что её надо завязать на кончике хвоста. При каждом шаге бубенчик издавал приятное мелодичное позвякивание, но Щи-цу казалось, что это, как минимум, колокольный звон. Он чувствовал себя голым и развязным.

Щи-цу с трудом заставил себя доползти до ванной, чтобы в зеркале рассмотреть, правильно ли он оделся. Он старался изучать каждую деталь туалета отдельно, потому что поднять глаза и посмотреть в лицо своему отражению было стыдно... У него встало. Он ужасно, ужасно, ужасно развратный кот! Позорище всего племени. Нужно срочно все снять и выкинуть.

Когда он вернулся в комнату, пытаясь расстегнуть бархотку, Чеззе уже был там.

– А я думал, ты сбежал, – пошутил старший, поворачиваясь, и обомлел, – ну, ни хрена себе, детка...

***Чеззе

У него немедленно встало, аж яйца заломило. Господи, ну и куколка получилась из его котика. Хотелось немедленно завалить его, оттянуть в сторону тонкую паутинку трусиков и валять всю ночь. Член Щи-цу торчал, натягивая полупрозрачную голубую ткань, на ней темнело пятнышко от выделившейся смазки, сбоку завлекательно выглядывало яичко. Сам малыш раскраснелся и тяжело дышал, соски его возбужденно съежились. И все это в обрамлении кружавчиков на всех четырех лапках.

– Щи-цу, – Чеззе сглотнул, пытаясь заставить себя думать верхней головой, – ты просто потрясный, сводишь меня с ума... Но ты помнишь, что на вечер у нас намечено кое-что, кроме секса?

– Да, старший, я готов, – прошептал кремовый котик и спустил трусики на бедра.

Член его возбужденно подрагивал, и не думая опадать, хотя Чеззе знал, как ужасно его котик боится наказаний.

– Хорошо, – Чеззе сел на кровать и похлопал по колену: – Иди сюда.

Щи-цу просеменил к нему, позвякивая бубенчиком на хвосте, и улегся, выставив попку и задрав хвостик.

– Мне очень не хочется тебя наказывать, – хрипло сказал Чеззе и погладил круглые ягодицы.

Такие соблазнительные, с этими кружевами на бедрышках и спущенными стрингами.

– Ты очень красивый, и больше всего мне хочется тебя любить, – он шлепнул по белой попке, и Щи-цу ойкнул, проскользнув по возбужденному члену Чеззе. – Но ты же понимаешь, что это для твоего же блага, малыш, да?

– Да, – пискнул Щи-цу и шмыгнул носом.

Несильные удары окрашивали нежную кожу котика ровным розовым цветом, он слегка подпрыгивал и сжимался от каждого, а на последних десяти начал тихонько всхлипывать. Тихо позвякивал бубенчик.

– Сейчас перерыв, а потом еще пятьдесят шлепков, – серьезно сказал Чеззе, заставляя его выпрямиться, – походи немного.

Щи-цу кивнул и снова шмыгнул покрасневшим носиком, глаза его были влажными. Он размял ноги, а потом Чеззе притянул его к себе и помассировал горячую попку, палец его непроизвольно скользнул в дырочку. Та оказалась смазанной, и Чеззе едва удержался от стона, хотелось плюнуть на все принципы и войти в это отзывчивое теплое тело.

– Ложись, малыш. Любой проступок влечет за собой расплату, – сказал он, снова опуская ладонь на покрасневшие половинки, – ведь без ограничений не научишься вести себя правильно. А без правильного поведения очень легко попасть в беду, понимаешь? Я тебя люблю и поэтому не могу допустить подобного. Ты должен помнить о правилах всегда, даже если не помнишь, как тебя зовут, потому что тебя опоили...

Собственные слова помогали Чеззе отвлечься от безбожного стояка, и он трепался с подобными внушениями в течении всей экзекуции.

К концу воспитания попка Щи-цу стала похожей на розовый цветок с голубыми кружевными лепестками подвязок, а из глаз выкатилось несколько слезинок. Господи, какой чувствительный. Чеззе до сих пор казалось невероятным, что подобное мягкое наказание могло произвести впечатление на взрослого котика.

– Ну, все, малыш, все кончилось, – он сцеловал соленые капли с бархатных щечек и притянул младшего на кровать, опускаясь с поцелуями все ниже – к постепенно напрягающимся соскам и встающему члену.

Он ласкал Щи-цу под бархоткой и медленно опускал чулочки и перчатки, покусывая и вылизывая обнажающуюся кожу. И очень скоро малыш снова вскрикивал и всхлипывал, но уже от страсти...

***Щи-цу

Какой же Чеззе все-таки чудный. Какой замечательный. Строгий, но нежный. Они расслабленно лежали после секса на кровати и тяжело дышали. Точнее, тяжело дышал Щи-цу, а альфа уже практически выровнял дыхание.

– Это был приятный сюрприз, – подал голос Чеззе и погладил его по спинке, а потом ласково потрепал по горящим ягодицам, – надо будет как-нибудь повторить...

– Да, старший, – мурлыкнул Щи-цу, зарываясь краснеющим личиком в подушку.

– Так, а это что у нас? – Чеззе нагнулся и вытащил из-под кровати упаковку от наряда.

– Прости, я до утилизатора еще не донес, – мяукнул Щи-цу, выгибаясь на постели, нежа в себе последние отголоски схлынувшей страсти.

– Я сам, отдыхай, – милостиво распорядился Чеззе.

– Спасибо, – Щи-цу благодарно махнул хвостиком и снова принялся извиваться, стремясь поглубже зарыться в матрас.

Чеззе сложил все коробки и свертки вместе.

– А это что такое? – спросил он, потянув Щи-цу за хвостик, – забыл надеть? Корсетик? Да нет, не похоже, коробочка крохотная. А, шалунишка?

– Не знаю, Чеззе, – Щи-цу все еще продолжил елозить и мечтательно улыбаться, – я больше ничего не просил...

– Хм, – недолго думая, Чеззе надорвал упаковку и извлек на свет что-то вроде браслета из крупных бусин, – еще один приятный сюрприз, мелочь? Надо будет на тебе опробовать...

– Что это? – Щи-цу присел на корточки рядом и с любопытством потрогал нитку бус.

– Анальные шарики, ох и повеселимся мы сейчас, они с вибрацией...

– Анальные? – удивился Щи-цу. – То есть их... надо... туда???

– А что ты так удивляешься, – Чеззе уже вовсю крутил игрушку туда-сюда, проверяя как работает вибрация, – это очень милая штучка. Давай, подними хвостик..

– Нет! – Щи-цу испуганно сжался. – Не надо!!! Пожалуйста! Это стыдно! Я не просил...

– Ты про чулочки то же самое говорил, – голосом кота-искусителя сказал Чеззе, облизывая губы и нависая над своим младшим.

– П-пожалуй-ста, Чеззззеее, – губки у Щи-цу задрожали, а к виску поползла маленькая прозрачная слезинка. Гра-хи иногда запихивал в него, развлекаясь, всякую дрянь и обзывал при этом...

– Опять, – альфа закатил глаза, – иди сюда, мелочь.

Его прижали к груди и нежно убаюкали. Дули в ушко и прикусывали самый кончик. Было грустно, потому что расслабленное после секса настроение сошло на нет, и отчего-то стало неуютно.

– Ну, раз уж ты не хочешь их использовать, – начал Чеззе, и Щи-цу сразу напрягся, – тогда придется мне.

– Что? – этот полузадушенный писк вырвался у него против воли.

– Ну, знаешь, моя дырка, эти штучки, – Чеззе подул ему на челку, – будешь себя хорошо вести, дам поиграть с пультом управления.

– Но зачем?

– Потому что это весело, а совсем не унизительно, или что ты себе там успел напридумывать. Помнится, кто-то хотел меня трахнуть, пока был под кайфом? Могу предложить альтернативку... Хочешь запихнуть в меня шарики?

Щи-цу неуверенно кивнул и снова покраснел.

– Но только условие – сначала полижешь мне там...

– Тогда помойся, – Щи-цу сделал серьезное выражение лица и сложил ручки на груди...

– Ты в курсе, что ты зануда? – Чеззе закатил глаза, но все же спрыгнул с кровати и пошел в ванную. – Инструкцию пока почитай, мелочь, – крикнул он, закрывая дверь, – а то еще засунешь их куда-нибудь не туда.

– Как будто ТАМ много вариантов, – обиженно засопел Щи-цу, но все же послушно погрузился в изучение коробки.

Чеззе вышел из ванной мокрым, лениво вытирая голову полотенцем, и с разбегу прыгнул на кровать, так что Щи-цу аж подкинуло в воздух.

– Готов к ратным подвигам в постельном деле? – спросил альфа и потянул младшего на себя.

– Готов, – хихикнул Щи-цу, барахтаясь.

Чеззе отвесил ему легкий шлепок и перевернулся на живот.

– Можешь приступать, я люблю когда меня нежненько так, шершавым язычком, медленно и глубоко.

Щи-цу опять покраснел, но нагнулся к хвосту альфы и отвел его чуть в сторону. Непослушный рыжий хвост тут же принялся дергаться в его руках, норовя то обвить запястье, то пощекотать носик.

– Перестань, – возмутился Щи-цу и шлепнул по мускулистой ягодице. – Ой!

Чеззе только хмыкнул, не оборачиваясь, и чуть приподнял бедра. Щи-цу боязливо коснулся язычком сжатого ануса. Что в этом такого? Чеззе ему сто раз так делал и жив остался. Значит, это нормально и не страшно. Кожа была нежной, розовенькой... Чеззе все-таки тоже отбелил это место. Щи-цу медленно провел языком дорожку снизу вверх, а потом сверху вниз, покружил у входа и, решившись, скользнул внутрь.

– Хорошая киса, – похвалил его Чеззе, еще немного прогибаясь в пояснице, хвост ходил ходуном, – еще давай, малыш, еще.

Щи-цу развел половинки его попы пошире и увлеченно приступил к такому смущающему занятию. Но приятному, очень приятному. Чеззе постанывал и ерзал, его член напрягся и теперь елозил по простыням, оставляя влажные пятна. Наконец, Чеззе стал мурлыкать, тихо, почти неслышно. Но Щи-цу был рядом, и он услышал. Впервые кто-то мурлыкал для него. Впервые его любимый альфа это делал с ним.

– Тащи шарики, мелочь, а не то я сейчас кончу, – предупредил Чеззе, перехватывая свой член у основания.

– Смазку же нужно! – всполошился Щи-цу и метнулся в ванну, по пути чуть было не упав.

Вернувшись, он заботливо смазал каждый шарик толстым слоем геля, а потом размазал немного геля у Чеззе под хвостом.

– Внутрь тоже, – скомандовал старший, – и растяни меня, а не то либо не вставим, либо не вынем...

Пропихивать пальчик было страшно неловко, как будто ночью красться, чтобы поесть варенья. Внутри Чеззе был жаркий и тесный. Щи-цу аккуратно смазал стеночки, а потом добавил второй пальчик.

– Что ты со мной, как с девчонкой? – возмутился Чеззе. – Не рассыплюсь. Ты нежно, но твердо. Давай, а то я тебя почти и не чувствую.

Третий палец вошел совсем туго. Щи-цу добавил еще смазки, и в анусе захлюпало, зато теперь он не боялся сделать Чеззе больно. Он двигал пальцами туда-сюда, с удовольствием наблюдая, как края дырочки плотно их обхватывают. Это было красиво. Анус немного припух, и Щи-цу погладил его языком, извиняясь за свою неопытность.

Шарики оказались в руках очень вовремя. Пропихнув первый он поцеловал Чеззе в загривок и спросил:

– Не больно?

Мычание и яростное кручение головой подсказали ему, что он все делает как надо.

Второй, третий, четвертый и пятый шарики один за одним исчезали в глубине жадной дырочки, наконец, снаружи осталось только колечко.

Щи-цу вытер руки о простыню и взял пульт. Для начала он включил самые маленькие обороты.

Чеззе повернулся на бок и потянул его голову к своему паху. Но Щи-цу не спешил выполнять немой приказ, он потерся о стоящий член щекой и носом. Языком лизнул у основания, зубами царапнул головку, всячески увиливая от того, чтобы взять в рот.

– Ну все, – рыкнул Чеззе, – ты нарвался!

Он опрокинул котика на спину, закинул его ноги себе на плечи и яростно ворвался внутрь, принеся секундную боль и волшебное чувство наполненности. Член Щи-цу уже давно встал, столь сладостным было удовольствие от мнимой покорности альфы.

Чеззе трахал его жестко и глубоко, не тратя время на ласки и сантименты. Щи-цу цеплялся потной ладошкой за спину альфы, а во второй изо всех сил стискивал пульт управления. Чеззе накинулся на губы младшего, целуя, кусая, сминая. И от сознания того, что он довел альфу до потери контроля, Щи-цу ярко кончил, пискнув признание в вечной любви. Чеззе кончил вместе с ним, тяжело навалившись сверху и сбивчиво дыша ему в ухо.

Через пару минут он произнес.

– Вообще-то, шарики давно можно было выключить, детка.

– Ой!

====== Эпилог ======

Щи-цу отряхнул снег с ушей и укоризненно посмотрел на братьев с их дружками:

– Вы зачем на главной дорожке безобразничаете?

– Это была ловушка для змей! – пискнул Мал-дхи.

– Прости, Щи-цу, мы не подумали, – воскликнул Ан-дзи, живо подбираясь и принимаясь очищать его шубку. При этом он заботливо приговаривал: – Бедный, устал после работы?

Щи-цу тихонько засмеялся: малыш был такой забавный, пытаясь взять под свое покровительство всех, до кого дотянется. Все явственней и явственней в нем проглядывал альфа. Особенно после удачной операции. Вокруг суетились другие котята, в жажде помочь.

– Мне еще и за шиворот набилось, – пожаловался Щи-цу, и все сразу накинулись, забираясь под шубу и прыгая на плечи.

В результате они всей кучей свалились в сугроб.

– Отстаньте, злодеи-помощники, – смеялся Щи-цу, смываясь от них в дом.

Но братишки увязались за ним и туда, притащили ему сменную одежду, горячий чай с корицей, сахаром и еще чем-то подозрительным. И только убедившись, что он тихо сидит в кресле и пьет, побежали на улицу – снова играть с друзьями.

Щи-цу с кружкой в руках пошел искать Чеззе, тот был дома, его кар стоял в гараже, когда он ставил туда свой – новенький, спортивный, цвета лазурный металлик. Он улыбнулся, вспомнив, как старший дразнился: “нанесем сюда прайдик облачков, малыш?”

Чеззе обнаружился у себя в кабинете, он задумчиво перебирал какие-то бумаги.

– Привет, – улыбнулся Щи-цу, ластясь. – Как дела в суде?

– С меня сняли последние обвинения, – откликнулся Чеззе, затаскивая его себе на колени, – скоро восстановят в звании.

– А... Гра-хи?

– С ним еще процесс долгий будет, – равнодушно отозвался Чеззе. – Представляешь, мои отец с матерью приходили... поздравить с восстановлением чести.

– Звали тебя обратно в клан? – Щи-цу с тревогой заглянул ему в глаза.

– Нет, конечно, – ухмыльнулся Чеззе. – Они же тоже понимают, что это невозможно... Но эти деньги, отступные от клана, это, оказывается, их личные. Мать продала драгоценности, а отец акции... и не сказали, даже не связались ни разу за три года. Я совершенно случайно узнал.

Щи-цу зарылся мордочкой ему куда-то в шею и принялся сопеть.

– Ладно, малыш, как дела в лаборатории? – фыркнул Чеззе.

– Ты же знаешь... газовое оборудование задержали, сейчас простой, будем полировать данные...

– Ну, – лукаво улыбнулся Чеззе, – этим же и без тебя могут заняться.

– Ага, а что? У тебя есть предложение, старший?

– Да, у меня есть четыре свободных дня и гениальная идея – свалить всем кланом на Змеиные острова. Ты, вроде, мечтал об этом, а?

– Да! – обрадовался Щи-цу, – Здорово! Там же тепло сейчас... море, рыбки...

– Оооо, рыбки, – Чеззе развратно пошевелил ушами и погладил его по лобку, заставив жарко покраснеть. А потом поддержал мечтания: – И парк приключений, там не только мелочи интересно, но и взрослым.

– И Ла-миту с Ле-таном возьмем, да? – зашептал Щи-цу в лохматое рыжее ухо. То чувствительно дернулось.

– Ага, позвони им.

Щи-цу нерешительно взялся за комм, как всегда, набираясь смелости перед личным разговором, а потом встряхнулся, сделал непринужденное лицо и набрал Ла-миту. Чеззе уткнулся в планшетку, планируя путешествие.

Позже Щи-цу все вертелся и елозил около старшего, смущаясь озвучить свое предложение: “а можно сегодня я сверху?” Надо бы подобраться к этому вопросу окольными путями... Не то, чтобы Чеззе был против разнообразия, но Щи-цу до сих пор было стыдно говорить о таком.

– А что это у тебя? – спросил он вместо этого, найдя на столе листик со странными рисунками: кусочки котов, отдельно лапки, фрагменты мордочек, хвосты.

– Это бумажный домик, смотри, – отозвался Чеззе и быстро сложил из листочка домик, все коты собрались из частей, – меня их в тюрьме научили делать.

– О, – хихикнул Щи-цу, – он же на наш похож.

– Да, я о таком всегда и мечтал, – подтвердил Чеззе и ткнул в светло-рыжего котенка в самом большом окне: – А это ты.

Змеиные острова словно парили среди облаков и туманов, в белое от пены море низвергались величественные водопады, белые пляжи сверкали песками во внутренних бухтах...

– Никогда не думал, что увижу это наяву, – сказал Щи-цу. – Какая красота.

Тройняшки прилипли к иллюминаторам, возбужденно обмениваясь мнениями насчет грядущего рафтинга по этим крутым рекам.

– О, в нашей жизни будет все, все мечты станут явью, – отозвалась Ла-мита, гладя сиреневую гривку спящего у нее на коленях Ле-тана. – А какие не станут – те и не нужны значит были.

– Да, у нас все получится, – ответил Чеззе и слегка пнул Ле-тана: – Просыпайся, лежебока, а то не увидишь Гадючий кратер сверху, будешь потом жаловаться – что, мол, за в говнищи тебя загнали, только технику гробить... А это не говнищи, а красота.

Щи-цу ущипнул своего альфу за задницу, пока они с Ле-таном возились.

И у них и правда все получилось.

КОНЕЦ