Текст книги "Один экзорцист хорошо, а два — лучше (СИ)"
Автор книги: Sugumi Kross
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)
Кряхтя и держась за голову, я сползла с кровати, уцепила биту неверной рукой и поплелась наверх. Мучительно медленный подъём по лестнице будил очень неприятные воспоминания. Я запоздало подумала, что нужно сначала разбудить Рэя, а потом уже переться навстречу приключениям. Но нет, наша ебанутая героиня тупого ужастика ничему не учится.
Стоило вспомнить о Рэе, как он с топотом пронёсся мимо меня, держа в руке пистолет. Даже удивиться не успела, как он уже скрылся на чердаке. Неплохая подвижность после вчерашних-то подвигов! Я рванула за ним со всей доступной скоростью и успела как раз к развязке драмы.
Полутёмная комната дрожала в неверном свете свечей, расставленных тут и там. В центре – нарисованная мелом пентаграмма. А внутри неё зловещий чёрный силуэт, сжимающий когтистой лапой шею болтающегося над полом человека.
– Иму! – вскрикнула я, но Рэй уже выпускал в него пулю за пулей. Видя, как они пролетают мимо цели, он бросился к пентаграмме, фигура шевельнула когтем, и Черныш застыл, будто на стену натолкнулся.
Дани хрипел, скрёб руку Иму ногтями, не отводя от него горящего ненавистью взгляда. Иму спокойно смотрел в ответ. Уши и клыки у него заострились, но лицо оставалось человеческим. Он приоткрыл губы в лёгкой улыбке, послышалось низкое шипение, и Дани дёрнулся от боли, бледнея ещё больше.
– Иму! Отпусти его! – заорала я. Он не реагировал.
Дани что-то прошептал, пентаграмма вспыхнула, но Иму даже не пошевелился, продолжая пытку. Дани явно было больно, и силы он терял очень быстро. Однако продолжал повторять слова раз за разом, заставляя пентаграмму гореть.
– Дани, перестань! – закричал рядом Рэй. – Ты же так умрёшь. Чёрт!
Он снова рванулся вперёд, разрывая невидимые путы невероятным усилием. Продвинулся лишь на пару шагов, а волосы на висках уже стали мокрыми от пота, из прокушенной губы потекла кровь.
Между тем улыбка Иму стала шире. Вокруг Дани образовалось лёгкое свечение, он безвольно уронил руки, но заклинание повторять не перестал. Рэй был почти у пентаграммы, шипя сквозь зубы ругательства. А у меня от страха темнело в глазах. О чём я думала?! Иму – убийца!
Плохо понимая, что делаю, ринулась мимо Рэя и легко пересекла нарисованный мелом барьер. Иму то ли не ожидал, что я могу полезть кого-то спасать, то ли не считал опасной, поэтому обездвиживать не стал, да и вообще не смотрел в мою сторону.
Внутри пентаграммы бушевала невероятная сила, меня тут же придавило к полу. Я повисла на покрытой чешуйчатой кожей руке, пытаясь расцепить когти и выкрикивая что-то неразборчивое.
– Ливи, убирайся отсюда, – прохрипел Дани. По его подбородку текла кровь, но глаза горели адским пламенем. Он и не думал сдаваться.
– Ливи, выйди из пентаграммы! Живо! – Черныш протянул руку, но дотянуться до меня не мог.
– Иму, прекрати! – орала я, не обращая ни на кого внимания. – Отпусти его, немедленно! Какого хрена…
Пол резко бросился мне в лицо, реальность вокруг схлопнулась, сдавливая и ломая меня, как безвольную куклу. Я выпустила руку Иму, отдаваясь уносящему в забытьё ледяному потоку, но реальность тут же раздвинулась до обычной, и стало легче.
Дыша, как загнанная лошадь, я пыталась сфокусировать взгляд, понять, что случилось. Голова лежала на чём-то мягком и прохладном, что приносило невероятное облегчение. Руки сами собой потянулись потрогать это мягкое, я тут же с ужасом открыла глаза и увидела склонившегося надо мной Иму. А моя бедовая головушка мирно покоилась на его коленях. Тут же захотелось оказаться от него как можно дальше, но ватное тело совсем не слушалось.
Неподалёку Рэй придерживал Дани, который висел на нём мешком, но всё ещё находился в сознании. Насколько же он сильный, если выдерживал невероятное энергетическое давление так долго? К тому же, Иму явно что-то делал с ним. Что-то ужасное.
– Какого хрена ты творишь? – напустилась я на него, попутно пытаясь совладать с голосом.
– Он сам этого хотел, – Иму беспечно пожал плечами. – Сказал, что нашёл кое-что и позвал сюда. Я сразу понял его замысел и мне стало любопытно, на что он способен. Ни на что, как оказалось, хотя упрямства ему не занимать. Ты вложил слишком много сил в пентаграмму, человечек. Мог умереть даже без моего вмешательства. Я бы просто наблюдал, но твои эмоции недурны на вкус.
– Заткнись!!! – прорычал Дани и рванулся было к Иму, но Рэй удержал его. – Ублюдок! Тебе лучше убить меня прямо сейчас, иначе я найду способ от тебя избавиться…
Дани закашлялся и замолчал, вытирая кровь.
– Эмоции?! – я снова попыталась подняться и отползти от Иму подальше, но лишь повозилась у него на коленях и оставила попытки. – Ты хотел убить его?
– Даже не собирался, – возразил тот. – Всего лишь проучил немного.
– Ты не должен делать такое с людьми, – строго сказала я. – О чём ты только думал? С тем, кто живёт с тобой под одной крышей! Немыслимо! И что ещё за «проучил»?! Поговорить нужно было, а не руки распускать. Убедить, что такие действия для тебя не опасны. Если ты сильнее, веди себя достойно!
Иму рассмеялся и потрепал меня по волосам.
– Люди действительно забавные.
– А ты ведёшь себя, как животное.
– Твой дружок был не лучше. Не может контролировать эмоции, пылает ненавистью. Вам лучше оставить попытки избавиться от меня. Я, конечно, проявляю невероятное великодушие, но мне может и надоесть. Быть добрым очень скучно.
– Ты убил столько людей, что поздно быть добрым, – зашипел Дани, всё ещё держась за Рэя. – Ты по уши в крови. Чудовище! Из-за тебя Марко в больнице! Я этого не забуду. Больной ублюдок! Профессора Морригана тоже убил, да? Уверен, ты не бессмертен! Мне не жалко умереть, но я и тебя с собой в ад заберу, тварь!
– Никогда не убивал никаких профессоров, – спокойно ответил Иму. – И понятия не имею, кто такой Марко. Всё время до того, как поселился здесь, я искал кое-кого. Смотрел на ваш мир со стороны, не выходя из зеркала. Это мог быть любой мой соплеменник. Хотя, если угодно, могу прекратить твои страдания и милосердно выпить тебя досуха, только попроси.
– Ах ты ублю… – Дани снова рванулся к Иму, но тут Рэй вышел из ступора и начал так трясти его за плечи, что только голова безвольно дёргалась из стороны в сторону.
– Ты совсем ненормальный?! – шипел Рэй. – Какого чёрта?! Устроил ловушку, ни слова мне не говоря! Чем ты, мать твою, думал?! Вложил в неё все силы, умереть захотел?! Идиот! До чего ты готов дойти ради Марко? Так любишь, что на смерть готов? Не собираюсь молча наблюдать, как ты гробишь себя! Свяжу и отвезу к отцу, понял?!
– Не… не люблю, – с трудом выговорил Дани, Черныш тут же прекратил его трясти.
Мы с Иму молча наблюдали. Иму с интересом, я – с сочувствием.
– Я его не люблю, – повторил Дани. – Просто… всё случилось из-за моего дурацкого любопытства. Я не должен был звать его с собой. Мне невыносимо, что он сейчас в таком состоянии. Не могу смириться, что такое происходит только потому, что для этих… – он ткнул в Иму пальцем, – мы чёртов деликатес. Просто, блядь, ёбаные лобстеры, ты можешь себе представить? Их всех нужно стереть с лица земли. Они…
Дани запнулся, глаза его покраснели.
– Если это был не ты, то кто? – спросил Рэй у Иму, крепко удерживая Дани.
– Понятия не имею.
– Почему сразу не сказал, что не тот, кого мы ищем?
– Не видел в этом смысла, – беспечно откликнулся Иму. – Я поступил бы так же, если бы мне это понадобилось.
Рэй вдруг перехватил Дани за поясницу и легко закинул на плечо.
– С ума сошёл? – взвыл Зефирка, – Отпусти!
– Нет. Ливи, у тебя есть коньяк? Я планирую влить в него как минимум полбутылки.
– Я не хочу! Эй, ты слышишь?
– Да пожалуйста, – ухмыльнулась я. – Мой бар – твой бар. Удачи, Черныш.
– Не смей меня так называть, – прорычал Рэй.
– Ты сам вчера разрешил! Я точно помню. Вроде бы.
Но Рэй меня уже не слушал. Он удобнее устроил Дани на плече. Тот снова попытался вырваться, но, видимо, слишком устал и просто повис безвольной тряпочкой.
Мы с Иму немного помолчали, глядя им вслед. Надеюсь, эти двое наконец объяснятся. Они просто должны успокоиться и поговорить. Принять, что Иму нельзя победить. Всё же, несмотря на свою жестокость, он не убил Дани, хоть тот и напал первым. Значит, он действительно здесь не за тем, чтобы питаться. Глупо думать, что ему нужны только мои книги, разве что просто ради любопытства. А может быть…
– Долго собираешься использовать меня, как подушку? – раздался недовольный голос прямо надо мной. – Встать можешь?
– Не знаю, – я приложила титанические усилия и всё же смогла подняться. Голова опять закружилась, я невольно качнулась вперёд, прислоняясь лбом к его плечу. И тут же улетела в астрал от запахов жаркого летнего дня. Да что такое с этим парнем?!
– Пожалуй, мне стоило бы ещё поспать, – пробурчала я невнятно. – Вы своей вознёй всё утро мне испортили.
– Я уже говорил, что не нападал первым.
– Знаю. Но это тебя не оправдывает.
– А я нуждаюсь в оправданиях? Он не лишён талантов и духовных сил, но не может совладать со своими эмоциями. Когда-нибудь это убьёт его. Глупый человечишка будет продолжать ненавидеть меня, даже после того, что я рассказал. Ему всё равно кого ненавидеть.
– Дани хороший. Он обдумает и поймёт. Ты ведь не хочешь никого убивать, верно? Мог нас всех по стенам размазать уже тысячу раз, но не сделал этого. Значит, больше не хочешь убивать людей?
Иму промолчал, только посмотрел равнодушно. Потом так же молча поднялся с пола и вздёрнул меня за шкирку, как нашкодившего щенка.
– Пойдём, что ли, кофе выпьем? – уныло предложила я, понимая, что мальчики нам компанию за завтраком не составят и мне придётся провести утро под его сверлящим взглядом. Настроение неумолимо поползло вниз. – Только я сперва не отказалась бы от холодного душа. Поражаюсь, как Рэй после вчерашнего ещё умудряется с утра коньяк хлестать. Да и вообще, он бодр и свеж, несмотря на то, что проспал остаток ночи на столе. Несправедливо.
Иму только усмехнулся, но его лицо тут же снова стало отрешённым.
После душа жить стало немного веселее, по крайней мере, желание убивать всех подряд немного утихло, и мы вполне мирно выпили кофе на кухне, развлекаясь разговорами ни о чём. Надо сказать, Иму бывает довольно приятным собеседником, когда не издевается. Правда, издевается он почти всегда.
– Тебе нравятся сладости? – спросила я, наблюдая, как Иму кладёт в чашку сразу пять кусков сахара.
– Мне нравится сочетание сахара с крепким кофе, – откликнулся он задумчиво. – Это вызывает смешанные чувства.
– Горечь и сладость?
– Что-то вроде того.
«Да в тебе самом две противоположности, – подумала я. – Милый Иму, которым ты притворялся в самую первую нашу встречу. И насмешливый демон, которым ты оказался».
При воспоминании о «том Иму» у меня сжалось сердце. Так жаль, что это была лишь маска. Обидно за все те чувства, что я испытывала к нему, а он просто издевался.
– Интересно, мальчики в порядке? – протянула я, пытаясь отвлечь себя от грустных мыслей.
– Не думаю, что о них стоит беспокоиться, – ответил Иму.
– Они ведь не поссорятся из-за этого? Рэй был явно в бешенстве от выходки Дани.
Из гостиной донёсся звон разбитого стекла, и я, недолго думая, рванула туда. Иму пошёл за мной, правда, скорее из любопытства, чем от желания помочь.
Спустя несколько секунд мы застыли на пороге, не зная, куда деть глаза. Точнее, я не знала, а Иму с живым интересом наблюдал, как Рэй целует Дани, прижимая к дивану и не давая вырваться. Правда, Зефирка не сопротивлялся, скорее наоборот. Господи!
– Не раз видел, как люди делают это, но никогда не понимал зачем, – тихо сказал Иму мне в ухо. – В этом есть какой-то особый смысл?
– Это поцелуй, – так же тихо объяснила я тоном профессора на докладе. – У людей он как выражение любви и страсти, обмен энергией, эмоциями…
– Слюной… – подсказал он.
– Ага. И это тоже. Люди делают так, когда любят друг друга.
– Хочу попробовать, – заявил Иму. Бесцеремонно, как куклу, повернул меня к себе, вытаскивая обратно в коридор, и поцеловал так, что у меня ноги подкосились. Я неосознанно обняла его, но вовремя очнулась и задавила порыв на корню. Сердце трепыхалось в груди, как сумасшедшее, щёки горели. И я прекрасно понимала, что для него это ничего не значит, почему тогда испытывала такие сильные эмоции? Будто его прохладные губы обжигают. И отрываться совсем не хочется.
– Блядь, – возмутилась я задушенным шёпотом, выворачиваясь из его объятий. – Ты не имеешь права вытворять такое с кем вздумается! Это проявление любви, я же говорила!
Иму спокойно смотрел на меня своими прекрасными глазами, видимо, анализируя мои слова.
– Разве это не нормально для мужчины и женщины? – возразил он.
– Да с чего ты это взял? Целовать кого-то без его согласия вовсе не нормально!
– Я хочу сделать с тобой все, что показывают в твоих фильмах. А ты совсем не против.
От бессилия из моей головы даже маты вылетели. У этого парня талант выбивать землю у меня из-под ног.
– Делая такие вещи, ты ничего не узнаешь о любви. Это лишь физический интерес, и ничего общего с любовью не имеет. Просто я первой попалась тебе под руку. А я не хочу делать такое с первым встречным! Мне нужна самая настоящая любовь, ясно? Любовь – не просто прикосновения, а когда нуждаешься в ком-то настолько, что ради него пожертвуешь даже жизнью, не задумываясь.
– Но я практически бессмертен.
– Это образное выражение. А ты не можешь испытывать никаких эмоций. Никогда никого не полюбишь. И если какую-то ненормальную угораздит влюбиться в тебя, только разобьёшь ей сердце.
– Разве его можно разбить? – живо заинтересовался Иму. – Я не знал. Хотя, возможно, если извлечь его и предварительно заморозить…
– О-о-о, Бо-о-оже. Всё, я не могу. Иди погугли! Только скройся с глаз хоть ненадолго.
Парень послушно исчез в коридоре, напоследок пронзив меня взглядом, а я с размаху треснулась лбом об стену. Может, хоть так мозги на место встанут. Я не готова проводить уроки полового воспитания для этого ангельски красивого демона. Пусть его в аду воспитывают, или откуда там он вылез.
Я проснулась совсем рано. В доме стояла тишина, только птицы по-утреннему нестройно пели за окном. В комнате царил приятный полумрак.
Мне было тепло и спокойно. Так уютно я давно себя не чувствовала. Может, потому, что вся эта ересь с призраками наконец закончилась, и теперь снова можно спать без кошмаров? Я прижалась к чему-то приятно прохладному, устраиваясь поудобнее, и резко открыла глаза, мигом растеряв весь сон. Потому что меня крепко обнимали чужие руки, щекой я прижималась к чьей-то груди, и чувствовала невесомое дыхание на волосах. Какого?!
Слегка отстранилась, боясь сделать лишнее движение и панически соображая, что делать. Кажется, оно спит. Или нет? Может, святой водой плеснуть? А если это не призрак? Хочется заорать, но тогда оно точно проснётся. Стараясь двигаться как можно аккуратнее, я начала потихоньку отползать к краю кровати, уже представляя себе страшные картины залитых кровью стен и живописно разбросанных внутренностей. Существо пошевелилось, вздохнуло и снова притянуло меня к себе. Тут я, наконец, додумалась присмотреться и, уже совершенно не беспокоясь о безопасности, ткнула его локтем в бок.
– Иму, чёрт тебя дери! Какого хрена ты делаешь в моей постели?
Иму приоткрыл совершенно ясные глаза, и я поняла, что он давно проснулся и веселится, наблюдая за моими манипуляциями. И разозлилась ещё больше, особенно от того, как хорошо мне спалось в его объятиях. Уму непостижимо!
– Я же говорил, что не переношу холод, – проворчал Иму, – а с тобой тепло.
Он потянулся, закинув руки за голову, и я в очередной раз застыла, не в силах отвести глаза. Видимо, мне конец. Этот бесчувственный красавчик сделает со мной всё, что захочет, просто любопытства ради и свалит домой. А я останусь тут, разбитая на части. Нет уж, мне такое нахер не сдалось.
– Не смей больше заваливаться в чужую постель без разрешения, – прорычала я. Иму усмехнулся, сверкнув глазами.
– Тебе же понравилось. Это ты первая затащила меня сюда прошлой ночью. А мне с тобой теплее, чем в гостиной, так что я не против.
– Я… я вообще такого не хотела. И в кровать тебя не затаскивала, ясно? Я же тогда пьяная была, как можно такое всерьёз воспринимать?
– Меня не интересуют детали.
– Скажи, как тебя убить? Я бы с огромной радостью. Медленно и мучительно.
– Сожалею, но ты меня даже ранить не сможешь. Если хочешь, призову призрака, или создам фантом. Можешь вымещать злость на них, когда будет необходимо.
– Нет уж, спасибо. И так обойдусь. Бедные призраки ни в чём не виноваты. Это тебя следует медленно на части разрезать.
– Как пожелаешь.
За завтраком мальчики были непривычно тихие и старательно смотрели в разные стороны. Уселись в разных углах стола, чтобы даже взглядами не пересекаться.
Зефирка болтал о пустяках, иногда отвечал невпопад, то и дело покрываясь очаровательным румянцем. Рэй, как обычно, собран, спокоен, молчалив, и вообще не проявляет никаких эмоций.
Я не поняла, после первого поцелуя разве не начинается «все счастливы, любовь до гроба, и всё такое»? Не может быть, чтобы чувства Черныша остались безответными. Дани же явно не против, или я вообще в людях не разбираюсь?
Нужно поговорить с Чернышом при удобном случае. Хотя, судя по его лицу, он даже слушать не станет.
– Мы вчера обсудили ситуацию, – без всякого дружелюбия сказал Рэй, глядя на Иму. Ага, видела я, как вы её обсудили. – Пожалуй, стоит извиниться перед тобой за ложные подозрения.
– Пожалуй, – милостиво согласился Иму.
– Это не отменяет факта, что ты принадлежишь к враждебному миру. Мы не можем полностью доверять тебе, но то, как ты повёл себя вчера, наводит на определённые мысли. У тебя есть цель, и остальное не важно, так?
– Верно.
Иму неожиданно серьёзно посмотрел на Рэя.
– И что это за цель, ты, конечно, не скажешь?
– Она не связана с убийством людей. Этого достаточно?
– Вполне. Мы намерены продолжать поиски того, кто проник в университет, и попробовать уничтожить его.
– Не собираюсь вас останавливать. Мне всё равно, что вы с ним сделаете, если найдёте.
– Тогда может быть, расскажешь ещё что-нибудь? По какой схеме вы проникаете в мир людей? Где вас можно найти? Как поделены территории?
Иму вскинул глаза на Рэя, и в комнате сразу стало на несколько градусов холоднее.
– Это ваша месть. Можете делать, что хотите, но помогать вам я не стану.
И, открыв книгу, он не произнёс больше ни слова.
Примечания:
*Игра «7 минут в раю» больше всего известна как компанейская игра для вечеринок, в которую играют в основном подростки. Суть в том, что выбираются два человека, которым нужно провести 7 минут наедине в темной закрытой комнате. Во время этих 7 минут они могут делать, что захотят. Некоторые проводят это время за беседой, некоторые предпочитают более интимные действия, вроде поцелуев и ласк.
Цветок ириса на холодном ветру (часть первая)
Лето навалилось на наш городишко аномальной жарой. Дома буквально плавились, трава на газонах съёжилась и пожелтела, соседи торчали в бассейнах с утра до вечера, а я тихо умирала, потому что жару не переношу.
Вот Иму был абсолютно доволен жизнью. Говорил, что такая температура ближе к приемлемой. В какой же духовке они там живут, подумать страшно!
Зато спать с ним замечательно. Я имею в виду, просто спать. Иму действует лучше кондиционера – прохладный и офигенно пахнет. Так что я каждое утро скриплю зубами, обнаруживая себя обвивающей его руками и ногами и уткнувшейся носом ему в шею. Просто безумие какое-то. Стоит хоть на минуту потерять контроль над своим телом, как оно тут же тянется к нему, независимо от доводов разума. А о своих снах вообще молчу. Главное, мне кажется очень правильным обнимать его и прикасаться при любой возможности. Но мало ли, что мне кажется. Иму не может испытывать романтических чувств. Что бы он ни говорил, физиологию не победишь.
Это крайне опасное существо ворвалось в мою жизнь, всё в ней перевернуло, напугало до смерти. Но всё равно я никак не могу победить ненормальную привязанность. Хочется находиться рядом, даже несмотря на то, что он подавляет одним своим присутствием. Иногда мне кажется, что я схожу с ума, но просыпаясь по утрам рядом с ним, чувствую себя счастливой до идиотизма. Уверена, Иму всё прекрасно понимает и издевается надо мной, привязывая ещё сильнее. На кой хер ему это? Просто развлечения ради?
Эрика иногда звонила, но не могла долго разговаривать – дел у неё там по горло. Вот бы она вдруг вернулась домой и застала тут кучу незнакомого народа. Но, увы, в ближайшее время о приезде даже речи не было. Контракт – штука суровая, и, как правило, подписав его, ты уже не принадлежишь себе. Жаль, мне просто невыносимо хочется увидеть подругу, так как уже похоронила её пару раз, и теперь очень хочу обрести вновь.
Отношения мальчиков оставались неразгаданной тайной. Я больше не заставала их за чем-то романтичным, и между ними явно ощущалось напряжение. Рэй часто бывал задумчив, больше замыкался в себе, разговаривал мало. А Дани так и продолжал солнышком светить всем вокруг, и только когда смотрел на Иму тень ещё пробегала по его лицу.
За пару месяцев они ездили «на задания» несколько раз, а в последнее время и я увязалась с ними. Началось со странного пожара на соседней улице. За обедом глава семьи мистер Уоллес вспыхнул сам собой, как сухой трут, мгновенно сгорел до углей, только конечности остались нетронутыми. Он даже не понял, что горит, умер от разрыва сердца под крики ужаса своих домочадцев.
Мы в это время пили чай в саду и сразу увидели дым, но когда примчались на место, всё было кончено. Огонь перекинулся на занавески, дом загорелся, но больше никто не пострадал. Бродя по обугленным развалинам гостиной, мы нашли странную сувенирную печать, которую мистеру Уоллесу привёз в подарок двоюродный брат из путешествия по старым индейским поселениям. Как оказалось, индейцы поклонялись духу огня, а печать, которая являлась вместилищем духа, парень прихватил, никого не спросив. Разъярённый дух спалил ни в чём не повинного мистера Уоллеса и затаился в доме, явно собираясь расправиться с остальными. Тут-то его и поймал Черныш, феерично остановив огненный шквал голыми руками.
Меня оттуда вообще выставили, хотя я упрямо влезла в самое пекло и успела вытащить из огня малышку Салли. Парни остались мной вполне довольны, и после этого начали иногда брать с собой.
Стрелять так и не научилась, зато у меня уже неплохо получается проводить ритуалы и контролировать потоки энергии под чутким руководством Дани. Правда, когда он находится слишком близко ко мне, показывая, как пропускать потоки через своё тело, Черныш мгновенно мрачнеет, и я чувствую себя неловко.
Зефирка говорит, вполне возможно, способности у меня наследственные. Но я никогда не слышала, чтобы родители занимались экзорцизмом или чем-то подобным. Надо будет расспросить их, когда поеду домой в следующий раз. И заодно не забыть рассказать, что спуталась с парнем из другого мира, который может призывать всякую нечисть, становиться невидимым и проходить сквозь зеркала. Если мы спим в одной постели и даже разок поцеловались, это же считается, что я с ним спуталась? Ох, как же хочется спутаться с ним во всех приличных и неприличных смыслах. Идея так себе, поэтому я держу себя в руках и стараюсь даже не смотреть на него лишний раз. Ведь при каждом взгляде мысли уезжают в совершенно ненужную сторону.
Иму же ведет себя вполне сносно. Когда не язвит, с ним даже комфортно. Читает книги из моей коллекции со скоростью света, знакомится с человеческим кинематографом и частенько ищет какую-то сверхсложную информацию в интернете. Я как-то попыталась расспросить, что он такое там изучает, в итоге ничего не поняла.
Бывает, его совсем не слышно и не видно, пока не наткнёшься случайно в каком-нибудь неожиданном месте, где он примостился с книгой или ноутбуком. На подоконнике в кухне, где обычный человек при всём желании не удержится, он практически висит в воздухе, скрестив ноги, и поза его так изящна, как если бы он сидел на твёрдой земле. На чердаке, зависая перед треугольным окном. Но больше всего – в моей кровати. Это вообще его самое излюбленное место. И очень глубоко в душе я совершенно не против. Не хочу это признавать, но когда вхожу в комнату и вижу его там, моё сердце помимо воли наполняется теплом и светом. Пока он не откроет рот и не скажет какую-нибудь гадость.
Нашей паранормальной деятельностью Иму совершенно не интересовался, на задания с нами не ходил и равнодушно отмахивался, если ему предлагали составить компанию.
– В этом нет ничего интересного, – говорил он, не поднимая глаз от книги. – Не вижу никакого смысла изгонять призраков, если на их место тут же придут новые. Напрасный труд.
Однако как-то утром Рэй получил известия, которые перевернули весь наш привычный уклад с ног на голову. Телефонный звонок раздался сразу после завтрака, Черныш извинился и вышел в коридор.
– Дани, собирайся, – мрачно заявил он через пятнадцать минут. – Придётся съездить в Денвер.
– Что случилось? – удивилась я.
– Денвер? – переспросил Дани.
– Майк звонил. Майк Хейз. Попросил помочь ему с одним делом.
– Хейз? Твой друг из университета? Разве вы до сих пор так близки? Ты уверен, что дело по нашей части?
– Ага, – хмыкнул Черныш. – Айрис пропала. Его невеста. Мы давно не общались, но он не знал, к кому ещё обратиться.
– Понятно, – Дани залпом допил кофе и поднялся. – Дорога дальняя, чем раньше поедем, тем лучше. Детали в пути обсудим.
– Я с вами, – заявила я.
– Не думаю, что это хорошая идея, – возразил Рэй. – Слишком далеко.
– А по-моему, отличная идея. Хочу развеяться хоть немного, путешествие будет очень кстати. К тому же, я ищу побочную историю для своей книги. Почему бы не взять эту?
– Вряд ли Майк обрадуется такому подарку.
– Да ладно, я всё изменю так, что он даже не узнает. Ну же, парни. Я вам совсем не помешаю. Тем более, это же всего на несколько дней?
– Как получится, – сдался Рэй. – Только обещай держаться в стороне и не влезать в неприятности.
– Ну естественно, когда я куда влезала.
Мы собирались второпях, к полудню всё было готово. Каково же было наше удивление, когда Иму молча уселся на заднее сидение и невозмутимо раскрыл книгу.
– Ты тоже хочешь поехать? – вытаращилась я на него.
– Одному здесь скучно, – ответил тот. – Не собираюсь сидеть и ждать, пока вы там развлекаетесь.
– Исключено, – тут же ощетинился Черныш. – Ты не можешь разъезжать с нами, куда вздумается.
– Я могу делать всё, что захочу. Спорами ты только всех задерживаешь. Уверен, что твой друг сможет столько ждать?
Рэй смерил его взглядом, но благоразумно промолчал. Если Иму что-то решил, его не остановить.
– Так что там случилось у Майка? – спросил Дани, пока мы катили по залитым солнцем улицам пригорода.
– Как я уже говорил, его невеста пропала, находясь в запертом доме, посреди ночи. Спустилась выпить воды и в постель больше не вернулась. Майк обыскал всё, но из дома она точно не выходила – сигнализация была включена.
– Может, просто сбежала?
– Майк уверен, что нет. В последнее время она видела что-то странное в доме, была очень напугана.
– Что именно видела? – заинтересовалась я.
– Ирисы.
– Что?!
– Пожалуй, нужно начать сначала, – вздохнул Рэй. – Майк – кризисный психолог. Он работает с жертвами насилия, несчастных случаев, катастроф, и тому подобное. Несколько лет назад ему пришлось вытаскивать из тяжёлого посттравматического расстройства девушку, попавшую в аварию вместе со своим женихом. Она пережила клиническую смерть, с большим трудом её удалось вернуть с того света. Узнав, что парень погиб на месте, Айрис тут же захотела последовать за ним.
Короче говоря, Майку пришлось трудно. Он хороший врач, поэтому действовал медленно и осторожно, но случилось то, что в медицине называют эффектом Флоренс Наттингейл. Майк начал испытывать к пациентке романтические чувства. Глядя на её нерушимую любовь к другому, не смог сам остаться равнодушным.
Терапия проходила очень тяжело, Айрис утверждала, что у неё с погибшим сильная связь, чувствовала себя виноватой в том, что осталась жива и всё никак не хотела отпустить прошлое. Некоторое время после аварии её преследовали кошмары, даже галлюцинации наяву.
– Бедняжка, – расстроилась я.
– На самом деле, случай нередкий, – сказал Дани. – Когда погибает кто-то особенно близкий, кажется, что любишь его даже больше, чем при жизни. Если эти чувства выйдут из-под контроля, можно сойти с ума. У пациентов с ПТСР нередко развивается шизофрения. Ты запрашивал у Майка её историю болезни?
– Да, уже прислал. И записи с сеансов.
– А как же врачебная тайна? – возмутилась я.
– В такой ситуации не до врачебных тайн, – жёстко возразил Черныш. – Если у неё появились психические отклонения, лучше знать об этом сразу. Но, в случае с Айрис, таких отклонений не наблюдалось. Только сильная привязанность к погибшему и чувство вины. Со временем она смогла справиться с депрессией и постепенно вернулась к нормальной жизни. Долгое время Майк сохранял с ней связь, но не решался признаться в чувствах, уверенный, что это совершенно неуместно. И всё же он был для Айрис одним из самых близких людей, так что в конце концов она ответила ему взаимностью.
Дани уже открыл ноутбук и копался в истории болезни, в одно ухо слушая Рэя.
– Здесь глубокая депрессия, но никаких патологий. Девочка справилась и осталась нормальным человеком. Тогда откуда страхи накануне исчезновения?
– Это случилось после того, как Майк и Айрис начали жить вместе. Они долго шли к этому, решение обоим далось нелегко. Майк внимательно следил за её эмоциональным состоянием, был убеждён, что этот шаг только улучшит его. Айрис необходима уверенность в будущем, и Майк делал для этого всё возможное. Он на самом деле её любит. Но как только Айрис переехала к нему, депрессия усугубилась, и всё стало гораздо хуже. Она утверждала, что видела Йена в доме.
– Йен – это её погибший жених?
– Именно.
– И что он делал?
– Не знаю, скорее всего, она просто видела его. И каждый раз находила свежие белые ирисы, покрытые росой.
– Это связано с именем, или чем-то ещё? – спросила я. – На языке цветов ирис означает чистоту и непорочность. Но при чём тут непорочность? Или дух намекает на то, что Айрис изменила ему с другим? Тогда похоже на попытку вызвать у неё чувство вины.
– Возможно, – Рэй потёр переносицу. – Майк подозревает, что она сама приносит эти цветы, но ничего нельзя утверждать наверняка. В целом её состояние резко ухудшилось, начались кошмары, тревожность, панические атаки. А позавчера она исчезла.
