Текст книги "Один экзорцист хорошо, а два — лучше (СИ)"
Автор книги: Sugumi Kross
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)
Пролог
Аманда Милтон очень любила свой город, маленькую уютную улочку, мужа и уже совсем взрослую дочь. Сегодня она вообще любила всё вокруг гораздо сильнее обычного, потому что вечер однозначно удался. Посиделки с соседками-домохозяйками проходили по средам и длились до глубокой ночи, пока дамы за бокалом вина не успевали перемыть косточки всем, кто на их встречах не присутствовал. Особенно двум странным девушкам, которые недавно сняли дом Беллов. Одеваются вызывающе, грубые, соседскую общину игнорируют и не хотят идти на контакт. Одним словом, подозрительные. Правда, шумных вечеринок и оргий не устраивают. Разве что одна из них, Эрика Джонс, иногда играет на гитаре в саду и поёт свои бунтарские песенки. Вторая, Оливия Фостер, из дома почти не показывается. Говорят, пишет страшные рассказы. Какой ужас, совсем неподходящее занятие для молодой леди.
В последнее время они стали самой популярной темой обсуждений. Новички совершенно не вписывались в показательно-идиллическую картину, которую жильцы долго и упорно создавали уже много лет. Соседки сокрушённо вздыхали и риторически спрашивали друг у друга: «Что мы можем поделать с этим, дорогая?»
Аманда возмущённо фыркнула, поглубже закутываясь в тёплую вязаную кофту, вдохнула свежий ночной воздух и снова улыбнулась. Нет, сегодня ей определённо ничто не сможет испортить настроение.
Южная Карпентер-стрит даже глубокой ночью вселяла ощущение безопасности. Вот дом Эллы Фицжеральд, добродушной старушки, обожающей печь булочки по воскресеньям, дальше дом Уайтов, буквально утопающий в зелени, а за ним – Беллов. Всё вокруг родное и хорошо знакомое.
Аманда вспомнила, как они с Джорджем переехали сюда двенадцать лет назад сразу после свадьбы. Она была молода и совершенно не разбиралась в ведении домашнего хозяйства. О готовке и говорить не стоило. Очевидно, ей будет очень сложно на новом месте: ни родителей, ни друзей. Не звонить же домой по любому поводу
И каково было её удивление, когда соседки пришли знакомиться, сияя радушными улыбками, а миссис Белл принесла чудесный яблочный пирог. Только тогда она начала понимать, как прекрасен Эпплтон с его уютом, приятной тишиной, наполненной пением птиц и шелестом листвы. Не то, что шумный, забитый людьми Чикаго, где Аманда жила с детства.
Иногда она злилась на миссис Уайт и миссис Белл, когда они ласково, но твёрдо направляли её, пытаясь научить всему, что знали сами. Обижалась и, бывало, пока Джордж мирно спал рядом, плакала в подушку по ночам, повторяя про себя: «У меня никогда ничего не получится». Но через полгода, с гордостью глядя на свой дом и идеальную лужайку, могла уверенно сказать, что стала отличной домохозяйкой. С опорой на крепкие добрососедские отношения, они были, как одна большая семья, в которой каждый придёт на помощь, если понадобится. Именно здесь, в Эпплтоне, Аманда Милтон впервые в жизни почувствовала себя на своём месте.
Потом Джим Белл перенёс инфаркт, чета переехала к детям в Грин-Бей, а дом сдали. Вот так и появились на их улице две странные девушки. Инородный элемент в идеально выстроенном мире. Правда, Аманда верила, что сможет помочь им стать достойными и добродетельными особами, как когда-то помогли ей самой.
Женщина поравнялась с домом Беллов, предаваясь мечтам о том, как прекрасна будет их жизнь, если девушки, наконец, возьмутся за ум и приведут лужайку в надлежащий вид, когда по всей улице вдруг замигал и погас свет.
– Что такое? – вслух удивилась Аманда. – У нас не бывало проблем с электричеством. Какая-то поломка?
Воздух вдруг стал на несколько градусов холоднее. Ощущение безопасности сменилось давящей тревогой. За увитым глицинией заборчиком мелькнула и тут же пропала какая-то тень. Или показалось? Аманда сделала несколько неуверенных шагов по гравийной подъездной дорожке. Тень мелькнула снова, уже у самой калитки.
– Здесь кто-то есть? – спросила она в темноту. Инстинкт самосохранения вопил, что нужно бежать как можно дальше, но природное любопытство заставляло вытягивать шею, всматриваясь в темноту чужого сада. – Эй! Если у вас дурные намерения, лучше уходите! Я звоню в полицию!
Вокруг царила тишина, только листья слегка шелестели на ветру.
Аманда нащупала в кармане телефон и осторожно приблизилась к калитке.
– Вы меня слышите? – настойчиво повторила она и остановилась так резко, будто налетела на стену. Прямо перед ней кто-то стоял. Высокая фигура, отдалённо похожая на человеческую, но поза настолько неестественная и изломанная, что становилось жутко.
Темнота великодушно скрывала подробности, лишь лицо неясно проступало светлым пятном. Огромные белые глаза с узкими зрачками, обведённые чёрными кругами, и широкая улыбка, полная острых, как иглы, зубов. Улыбка занимала на лице гораздо больше места, чем человеческая. Существо шевельнуло по-паучьи тонкими лапами и с лёгким шуршанием придвинулось к Аманде. Оно не издавало ни звука, но в голове перепуганной женщины болью отдалось прерывистое шипение, похожее на издевательский смех.
Аманда попятилась. Тело будто застыло под властью белых глаз. В мозгу молнией пронеслась мысль, что такое просто не может произойти с человеком, который платит налоги и ходит в церковь каждое воскресенье. Это стало последней связной мыслью.
Гротескное лицо резко приблизилось, пасть раскрылась, шипение усилилось. Аманда нелепо взмахнула руками, чувствуя, как от сердца расползается ледяной холод, и её сознание провалилось в темноту.
Пятьдесят оттенков страха
– И почему вдохновение всегда пропадает на самом интересном месте? – пожаловалась я своему унылому отражению в зеркале. – Вроде и знаешь, что должно произойти дальше, а описать не можешь. Вот же засада!
Я раздражённо пнула стул и наблюдала, как он катится обратно к столу, раздумывая, налить себе сотую за сегодня чашку кофе или всё-таки чего покрепче.
Чёртово вдохновение пропало начисто, и пытаться написать что-то в таком состоянии было похоже скорее на самоубийство ложкой, чем на работу. А сроки поджимают…
Уже около трёх лет я пишу хоррор-рассказы для известных в узких кругах интернет-журналов, печатаюсь в сборниках, но написать историю, которую можно назвать Литературой, не получается. Так, обычный ширпотреб. Редакторы в один голос твердят, что для серьёзной и по-настоящему страшной книги мне не хватает опыта. Нет леденящих душу описаний и сводящей с ума неизвестности. Прямо в лицо и говорят. Придурки напыщенные. Знали бы они, как страшно мне самой это писать. Поначалу я даже ночью из комнаты выйти боялась и везде таскала с собой Эрику.
Мы с Эрикой делили одну комнату в общежитии колледжа, а теперь сняли маленький домик на тихой улице, где кроме помешанных домохозяек и их скучных мужей, никто и не живёт. Общага – не моё. Я бы там долго не выдержала. Пьянки, вечеринки, парочки в каждом мало-мальски тёмном углу. Я всё это не люблю. Глядя на мои разноцветные волосы, пирсинг и татушки, парни почему-то думают, что меня можно трахнуть, даже не спрашивая. Зря они, конечно, в плане секса я сама серьёзность. Вот и предложила Эрике свалить подобру-поздорову куда подальше, и, закончив колледж, мы остались на Карпентер-стрит.
Можно сказать, она самый близкий мне человек. Правда, Эрика как раз любит шумную разгульную жизнь, играет с рок-группой в баре и постоянно притаскивает домой парней, каждый раз новых. Точнее, раньше притаскивала, пока ей не признался в давних чувствах гитарист из её группы. С тех пор Эрика остепенилась, ни на кого, кроме Тони, смотреть не хочет. Не сказала бы, что стало гораздо тише, они постоянно торчат или у нас, или у него, иногда репетируют во всю громкость, иногда занимаются кое-чем похуже. Тогда я надеваю наушники, включаю музыку и из комнаты стараюсь не выходить. Нет, я не жалуюсь, с Эрикой вполне комфортно, и уже не раздражает, что у нас в доме постоянно торчит кто-то посторонний. Главное, чтобы меня не трогали.
Пишу в основном по ночам, потом отсыпаюсь до полудня. Ночью особая атмосфера, особая плотная тишина, ощущение, что ты один во всём мире. Точнее, ты и монстр за твоей спиной. Ужастики я смотрю взахлёб: и классику, и новинки, так что касательно хоррора – всегда в тренде. Напитываюсь для полного погружения в рабочую атмосферу. Да, иногда мне становится жутковато на пустом месте и воображение выходит за рамки разумного. Начинает казаться, что, если резко повернуть голову, можно увидеть в окне что-то страшное. Или в темноте коридора. Иногда мерещится, будто кто-то ходит по чердаку, но я не позволяю себе по-настоящему пугаться. Понятное дело, это из-за постоянно напряжённых нервов. Издержки профессии. Если держать такое состояние под контролем, можно извлечь из него пользу и вдохновение для успешной работы.
Только в последнее время вдохновение повернулось ко мне задом и погрузило в глубокий творческий кризис по самые помидоры.
Я вздохнула, отвернулась от зеркала и решила на сегодня закругляться. Всё равно работать не могу. Хорошо бы сходить куда-нибудь выпить, но Эрика осталась у Тони, а одной неохота в бар тащиться. Да и час поздний. Лучше спать пойду. Легенды гласят, что ночь – лучшее время для сна.
Уже лёжа в постели, я перебирала в голове события своей истории, пытаясь найти хоть какой-то логический выход. Перекладывала отрывки с места на место, как мозаику, чтобы связать задуманное с уже написанным, но зловредный текст никак не складывался. Успела только выругаться про себя, прежде чем сознание начало заволакивать туманом. Обрывки истории витали где-то между сном и явью, но неожиданный резкий звук заставил вздрогнуть и открыть глаза.
Я уставилась в темноту, прислушиваясь с гулко бьющимся сердцем, но тишина вокруг была почти осязаемой. Значит, приснилось? Когда резко просыпаешься после кошмара, кажется, что вокруг ещё происходит что-то жуткое, но через несколько минут страх отпускает и реальность принимает в свои успокаивающие объятия. Я несколько раз глубоко вдохнула и собралась уже улечься досыпать, когда снова услышала тихий стук. Сначала подумала, ветка скребёт по окну. О да, эта треклятая ветка не раз доводила меня до предынфарктного состояния, со временем я привыкла к мерзким звукам за окном и перестала на них реагировать. Наверное, это меня и разбудило. Звук раздался снова, но не от окна. Он шёл из зеркала. Лёгкий скрип, будто кто-то царапает по стеклу. Может, в комнату пробралось крупное насекомое? Правда, ранняя весна не время для насекомых, но кто знает, что на уме у этих адских тварей. Я поёжилась, предвкушая встречу с гигантским богомолом или ещё какой-нибудь многоногой сволочью. Нужно избавиться от него, а то в ухо заползёт, чего доброго.
Звук повторился немного громче. А потом ещё и ещё. Будто дразнил меня. Я выбралась из постели, нащупала книгу на прикроватной тумбочке, включила ночник. Сейчас прибью эту тварь.
В красноватом свете комната казалась жуткой. Я медленно приблизилась к зеркалу, держа книгу наперевес, в любой момент готовая атаковать.
Неожиданно моё внимание привлекло само стекло. Оно было чуть мутным, словно шло рябью. Страх царапнул по сердцу, мозг пронзила мгновенная мысль, что так не должно быть. И тут же я дёрнулась, застыла на месте, уронила книгу. Отражение в зеркале было не моим. Сквозь дымку стекла смотрело странное существо, улыбаясь широкой иглозубой улыбкой. Слишком широкой. Мне показалось, что эта улыбка расползается за рамки лица и оно сейчас просто разорвётся пополам. Существо пялилось на меня белыми глазами без радужки, вдруг подмигнуло, издавая при этом неприятное шипение, подняло тонкую лапу и скребануло длинным когтем с обратной стороны стекла.
Я заорала и проснулась, чуть не свалившись с кровати. Ох, это сон! Слава Богу! Не надо было вчера кофе на ночь пить в неадекватных количествах. А то и не такое приснится.
«Хотя писать хоррор ночью в принципе не особо хорошая идея», – подумала я, противореча самой себе. – «И похер на эту дурацкую атмосферу, если нервы потом ни к чёрту».
С опаской приблизившись к зеркалу, немного постояла, собралась с духом и резко заглянула. Зеркало как зеркало. И отражение моё, правда, помятое со сна, с торчащими во все стороны цветными волосами и сонными припухшими глазами. Жуть. Вот что нужно в ужастиках показывать. Вчерашняя морда из кошмара показалась не такой уж страшной. Я бы благополучно забыла о нём, но споткнулась о книгу на полу. Я же вчера её на тумбочке оставляла, точно помню. Значит, я всё же уронила её перед зеркалом на самом деле?
На секунду ладони стали ледяными, сердце пропустило удар, но я тут же пришла в себя. Нет, всё произошло во сне. А книгу, наверное, спросонья в зеркало швырнула. Я же тогда мало что соображала, рука сама и потянулась.
Эрика вернулась рано, ещё до полудня, и мы провели довольно неплохой день, абсолютно ничего не делая. Я даже работу забросила, всё равно кризис. От созерцания пустого листа становится только тоскливее, лучше уж отвлечься на что-нибудь, и в конце концов идея придёт сама.
Вечером я потащила Эрику в бар в качестве компенсации за свою вчерашнюю скуку. Мы там неплохо набрались и так веселились, что к нам даже парни подкатили. Эрика заулыбалась по старой привычке, но после моего ощутимого тычка в бок быстро очнулась, и парней мы благополучно отшили.
– Зря ты так, Ливи, – еле ворочая языком, отчитывала она меня. – Сколько у тебя уже секса не было? Полгода? Тебе не кажется, что пора уже завязывать с этим воздержанием? Пойди и переспи с кем-нибудь.
– Да щазз, бегу и падаю, – проворчала я.
– А между прочим, творческие кризисы случаются как раз на почве недотраха, чтоб ты знала.
– Бред какой. Наоборот, вся эта твоя романтическая фигня отвлекает. Да и никакого недотраха у меня нет. И спать с кем попало не собираюсь.
– Такая взрослая, а всё ещё ждёшь большой и чистой любви? – ухмылялась подруга.
– Ничего я не жду, – разозлилась я. – Отстань, а? У меня всё нормально. И работать надо. Вот прямо сейчас и поеду.
– Как работать? Ты же пьяна!
– И что? Даже интереснее. Поехали домой, мне здесь надоело.
– Не-до-трах, – беззвучно проскандировала Эрика и многозначительно покрутила пальцем у виска.
Я только закатила глаза.
Дома тут же закрылась в кабинете и около двух часов ожесточённо стучала по клавиатуре. Алкоголь – известный двигатель прогресса, в разумных количествах, конечно. Когда я наконец иссякла, Эрика давно спала, и в доме было очень тихо. За окном шуршал весенний дождь, наполняя комнату запахами влажной земли, свежей зелени, озона. Я отвалилась от стола и с удовольствием потянулась. Люблю раннюю весну. И вот такие вот весёлые дождики. Они встряхивают после зимней спячки, наполняют энергией, и работается хорошо, как никогда.
Красивый сад за окном тоже придаёт очарования моему рабочему месту. Садоводы из нас с Эрикой никакие, хотя там, собственно, ничего сложного нет – поливать вовремя да сорняки выдёргивать. А газон у нас стрижёт соседский пацан, его ещё хозяйка дома наняла.
Я наскоро перечитала получившийся текст и осталась довольна. Теперь можно спать идти.
Внезапно прямо за моей спиной кто-то негромко вздохнул. Так близко, что от его дыхания зашевелились волосы на затылке, а по позвоночнику пробежали ледяные мурашки. Я дёрнула головой, резко развернулась, но в комнате никого не было.
– Кто здесь? Хотя дурацкий вопрос, конечно, и на него никто никогда не отвечает, да? – я нервно захихикала. – Это алкоголь и недосып. А может даже недотрах, которым Эрика пугала. Так что я пойду, посплю хорошенько, и больше такого не повторится, да?
Ответом послужила гробовая тишина. Только успела убедить себя, что мне показалось, когда кто-то опять вздохнул. Уже подальше, около двери, но я уверена, что действительно это слышала.
– Какого… – прохрипела я, в панике вскакивая и прижимаясь к стене. Хотелось бежать из комнаты сломя голову, но тогда придётся проскочить мимо… этого… которое там вздыхает. – Ч-что ты такое?
Естественно, снова никто не ответил, зато я окончательно протрезвела.
– Так, – угрожающе сказала в сторону двери, – я сейчас выйду отсюда, а ты пойдёшь на хер, ладно? Понимаю, что ты всего лишь моё разыгравшееся воображение, так что не думай о себе слишком много, я в тебя всё равно не верю. Наверное, это моя психика намекает, что от одиночества можно и крышей поехать. Сны всякие, галлюцинации и прочая дребедень. Кто бы что ни думал, мне и одной заебись, ясно? Отвалите все!
Ну вот, докатилась до разговоров сама с собой. Чувствуя себя полной идиоткой, ринулась к двери, уронив по пути торшер, выскочила в коридор и только потом оглянулась. В дверном проёме колыхалась неясная белая фигура. Она протягивала ко мне призрачные руки, но с места не двигалась.
– А-а-а-а-а!!! – я кубарем скатилась по лестнице и с воплем, достойным коренного американца, ворвалась в комнату Эрики.
– Ливи, это ты? – подруга спросонья тёрла глаза. – Ты чего орёшь? Даже солнце не взошло ещё, я спать хочу.
– Там… там…
– Что? Эй, да что с тобой такое?! – она наконец сфокусировалась и смогла рассмотреть мои дикие глаза и трясущиеся руки.
– П-п-призрак, – проблеяла я. – В кабинете. Он там точно был! И это никакой не недотрах!!!
– Так, – Эрика выпуталась из одеяла и легонько встряхнула меня за плечи. – Успокойся и расскажи нормально, что там у тебя стряслось.
Я немного подышала через рот, чувствуя, что вот-вот потеряю сознание, в два глотка выпила полбутылки воды. В голове немного прояснилось.
– В кабинете был призрак, – почти спокойно сказала я. – И это не галлюцинации.
– Детка, тебе показалось! – возразила подруга. – Ты слишком проникаешься атмосферой, когда работаешь. Мне трудно это говорить, но давай обратимся к психиатру.
– Я же сказала, что не…
– Да, нелегко признать, – Эрика с постным лицом поглаживала по плечу, – и трудно смириться с тем, что тебе действительно нужна помощь. Возможно, дело в твоём слишком живом воображении. Ты пишешь замечательные истории! Но я знала, что рано или поздно нужно будет остановиться.
Я дико посмотрела на неё. Она что, совсем меня не слышит? Или я настолько чокнутая, что мне так трудно поверить? Хотя, если задуматься, сейчас я говорю совершенно нереальные вещи.
– Давай, малыш, – ворковала рядом Эрика, настойчиво подталкивая меня в сторону кухни. – Сейчас мы выпьем успокоительного и в постельку, да?
– Хватит обращаться со мной как с ненормальной, – разозлилась я.
– Ты абсолютно нормальная. Не волнуйся об этом. Скоро всё пройдёт. Для начала тебе нужно просто выспаться и отдохнуть. И хотя бы несколько дней не носиться со своими ужастиками. Завтра поедешь со мной и Тони в клуб, мы будем играть.
Она растворила в стакане таблетку снотворного и почти насильно заставила выпить. Потом затолкала меня в кровать, продолжая лопотать что-то утешительное и бессмысленное. Через некоторое время таблетка начала действовать, произошедшее отдалилось, оставаясь лишь неприятным шумом на фоне моих спокойных мыслей и щебетания Эрики. А потом я и вовсе отъехала в царство Морфея, где нежилась до утра без всяких сновидений. Проснулась, когда было уже глубоко за полдень, а Эрика снова сидела у моей постели.
– Привет, – сказала она таким тоном, будто я смертельно больна и с минуты на минуту копыта отброшу. – Ты как?
– Нормально, – буркнула я. Вчерашняя истерика сейчас казалась дурным сном. Все страхи поблекли и отдалились на безопасное расстояние.
– Точно?
– Конечно. Прости за вчерашнее. Я в последнее время… ну… слегка не в себе. Недавно мне снился кошмар…
И вдруг замерла с открытым ртом, переведя взгляд на зеркало. Смутное воспоминание мелькнуло в голове и тут же погасло. Что-то связанное со снами. Но что, я никак не могла уловить.
Целый день мысли то и дело возвращались к этому, и каждый раз я изо всех сил напрягала память. Что же там было? Очень давно, в детстве, это точно. Смутное воспоминание не оставляло меня, пока работала, заверив подругу, что всё со мной в порядке и в психушку меня волочь рановато. Ни в клубе, где я задумчиво болтала соломинкой в коктейле, слушая сильный и чувственный голос Эрики. Ни вечером в постели, где я честно пыталась наконец выспаться.
А среди ночи подскочила от уже знакомого мерзкого звука. Опять? Из зеркала послышался тихий скрип. Нет уж, даже не подумаю вставать, идти туда и смотреть на очередную страшную рожу. Зеркало приглашающе дёрнулось. Я в ужасе подумала, что сейчас та тварь оттуда вылезет и сожрёт меня вместе с кроватью. Завертела головой, отыскивая пути к отступлению, метнулась было к окну, но там снаружи за стеклом колыхалась белёсая полупрозрачная фигура. Стены начали схлопываться резкими толчками, сквозь них, как сквозь мягкую ткань, проникали мерзкие руки, норовили схватить, мазали по коже ледяными пальцами. Я заметалась, роняя одеяло, и тут же вывалилась в реальность. За окном солнышко и птички щебечут, в приоткрытую дверь слышно, как поёт на кухне Эрика. Наверное, завтрак готовит. Да вы, блядь, серьёзно?
О новых кошмарах я решила Эрике не говорить, только волноваться зря будет и работать не даст, чего доброго. К тому же, после полудня позвонил редактор и скучным голосом сообщил, что главу ждёт этим вечером, самое позднее – завтра утром.
– Уверен, вы уже всё закончили, мисс Фостер, иначе…
– Почти закончила, пара страниц всего осталась. Вам совершенно не о чем волноваться, Лесли, – клятвенно заверила я, с ужасом осознавая, что главу едва начала. Она заключительная, нужно будет выложиться по полной. То есть, красиво всех убить. А в последние дни, как только я сажусь за работу, меня отвлекает даже тишина. Теперь же, подгоняемая страхом скорой расправы, я остервенело печатала, не обращая ни на что внимания и время от времени представляя сорокавосьмилетнего Лесли Кука стоящим надо мной с плёткой наготове. Это жуткое зрелище подстёгивало меня куда лучше мыслей о грядущем гонораре. Да и идей для страшных историй у меня в последнее время хоть отбавляй.
Поздним вечером мы сидели в кабинете, и запивали мою свеженаписанную главу дорогим коньяком, подаренным Тони кем-то из фанатов.
– Давно не чувствовала себя такой удовлетворённой, – протянула я. – Ведь могу же работать быстро, когда прижмёт. Жаль только, что прижимает редко.
– Ага, твой красавчик Лесли вроде такой благообразный, с лысиной и брюшком, а пугает до дрожи.
– Просто он профессионал. Нашёл ко мне правильный подход, специально звонит за пару дней до настоящего дедлайна и такой жути наводит, что у меня потом от работы пальцы дымятся.
Наверху что-то легонько стукнуло, прямо над нами раздались дробные шажки, будто пробежали маленькие ножки.
– Что это было? – вскинулась я. – Слышала? На чердаке кто-то ходит.
Эрика скорбно смотрела на меня, и я с ужасом поняла, что она не слышит…
– Ливи…
– Там кто-то есть, говорю тебе.
– Зря всё-таки ты работала сегодня. У тебя трудное время, но постарайся держать себя в руках, хорошо? Хочешь, я пойду проверю, что там?
– Сбрендила? В ужастиках такие, как ты, умирают первыми.
– Слушай, я понимаю, что у тебя живое воображение, но там никого не может быть, Ливи. Сигнализация включена, если бы туда кто-то залез, полиция уже была бы здесь.
– А я и не говорила, что сигнализация сможет ЭТО зафиксировать!
– Малыш, давай ты просто успокоишься, о’кей? Там. Никого. Нет. Если тебе станет от этого лучше, я всё же пойду и проверю чердак.
– Нет уж, – заявила я. – Думай, что хочешь, но сейчас никто никуда не пойдёт. Тем более, поодиночке. Пойдём утром и вместе посмотрим. А сегодня я посплю с тобой.
– Ливи, я, конечно, тебя люблю, но у тебя реально проблемы с головой. Подумай о психологической помощи.
– Мне не нужна никакая помощь. Я не псих, ясно? Можешь считать меня параноиком. В любом случае это лучше, чем потом доставать оттуда твой труп.
По чердаку снова кто-то пробежал и подпрыгнул в конце так, что с потолка посыпалась штукатурка. А Эрика всё смотрела на меня и даже ухом не повела. Вот тут я действительно испугалась за свой рассудок.
Тони позвонил ранним утром, подруга моментально проснулась и начала лихорадочно выворачивать шкафы, попутно мурлыча в телефон, как мартовская кошка.
– Я скоро вернусь, – сказала она обычным голосом, зажимая трубку рукой. – Дела появились.
– Угу, – проворчала я. Спать хотелось невыносимо, потому что какой-то сраный гном прыгал по чердаку полночи, и слышала его только я. Потом тварь утихомирилась, но я ещё пару часов тряслась под одеялом рядом с мирно сопящей Эрикой. Только под утро меня сморил сон.
В итоге ворочалась ещё часа два, вспоминая все жуткие события последних дней. Чудовище из зеркала, призраки, а теперь ещё и кто-то мелкий на чердаке. А ещё воспоминания, которые я не могу восстановить в памяти. У меня были кошмары в детстве. Что-то очень важное, но никак не вспомнить, что именно.
Печально вздыхая, я поплелась в сад пить кофе и слушать пение птиц. Ощущение, будто с трудом восстанавливаюсь после тяжёлой болезни. Хроническая усталость, нервозность сделали меня саму похожей на привидение. Кажется, даже волосы не такие яркие, как обычно.
Не понимаю, все эти кошмары настолько реалистичны… А кое-что действительно было наяву, если я, конечно, не сумасшедшая. Больше всего на свете мне сейчас хочется свалить отсюда подальше, но я боюсь оставлять Эрику. Если в доме действительно призраки, и их вижу только я, то Эрику они не тронут? А на кой я им сдалась? Хотят запугать меня до смерти? Сожрать? Принести в жертву? Что им надо вообще?
Телефон рядом грянул тяжёлым роком. Я подскочила, расплескав кофе на садовый столик.
– Ливи, ты просто не поверишь, – автоматной очередью выпалила Эрика. – У меня очень-очень важные новости.
– Что ещё случилось? – перепугалась я.
– Это не телефонный разговор. Ты же дома? Никуда не уходи, я скоро приеду.
– Да я и не собира…
Эрика сбросила вызов. Какая муха её укусила? Ну ладно, не телефонный, так не телефонный. Что-то в её голосе меня здорово насторожило, но ни одного предположения в голову не пришло. Поэтому я на всё забила, завалилась в постель и уснула праведным сном.
Во сне кто-то звал на помощь. Повторяя снова и снова. Иногда срываясь на крик, а иногда совсем тихо. Я очень хотела помочь, но вокруг была промозглая пустота.
– Где ты? – крикнула я во весь голос.
– Помоги! Помоги, помоги, помоги!!!
– Я иду! Не молчи, я не вижу тебя!
– Я здесь, – сказали мне прямо в ухо, я вздрогнула и открыла глаза.
Отголоски шёпота из сна ещё отзывались по всему телу неприятными мурашками. Стало страшно. А во сне страшно не было. Тот человек был очень напуган, судя по голосу.
Я потянула с тумбочки часы – полночь. Ужас, сколько же я спала? Почему Эрика не разбудила? Значит, разбужу её сама. У неё же там какие-то новости были.
Свет погас неожиданно, сразу и в доме, и за окном. Мне даже сначала показалось, что я ослепла, и лишь через несколько секунд глаза привыкли к темноте, высматривая едва видные детали.
– Да вы, блядь, издеваетесь? – громко возмутилась я. – Идите на хер, я даже с места не сдвинусь!
Вокруг стояла звенящая тишина и никто, естественно, не спешил мне отвечать.
– Эрика? – позвала я, не двигаясь с места. – Э-э-эй! Эрика! Ты там?
Но в соседней комнате тоже было тихо. Героиня любого среднестатистического ужастика уже попёрлась бы к щитку, подсвечивая себе фонарём или телефоном, но я и не подумаю облегчать сраным монстрам работу. Пусть дружно отсосут. Хотя сожрать меня здесь им тоже ничего не стоит.
Я напряжённо размышляла. Чем можно защититься? Крестов у меня нет, святой воды тоже. Есть соль, но до кухни тоже ещё дойти надо.
Вдалеке, кажется, что-то упало с диким грохотом.
– Эрика? Не пугай так, мать твою, отзовись сейчас же!!!
Тишина. И вдруг я услышала странные шаркающие шаги. Как будто кто-то крадётся, подволакивая одну ногу. Шаги постепенно приближались. У меня от ужаса даже голос пропал. Почему-то этот звук волочения вызывал первобытный ужас. Хотя, чем хромой призрак отличается от здорового? По сути ничем, но этот звук просто с ума сводит. Я прижалась к стене, боясь смотреть и в окно, и на дверь. Руки мгновенно стали ледяными. Неведомая хрень тем временем притащилась прямо под дверь и там замерла. Ручка двери начала поворачиваться с тихим звуком. Сука, и правда, как в тупом шаблонном фильме. Но в реальности это страшно до чёртиков. Неожиданно этот факт меня здорово разозлил.
– А ну вали на хуй, тварь невоспитанная! – заорала я так громко, что аж сама подскочила. – Пшла вон! Слышишь?! Проваливай!
Не знаю, поняли ли меня за дверью, но ручку терзать перестали, и все странные звуки тут же стихли. Если это Эрика так шутит, ей конец.
Я простояла так довольно долго, вслушиваясь в тишину. Оно ушло или нет? Только полный дебил пойдёт сейчас открывать дверь. Казалось, прошла вечность, прежде чем я решилась отлепиться от стены. Что делать? Свет мне просто необходим. Иначе до утра я тут с ума сойду. Но те жуткие звуки за дверью… даже знать не хочу, что их издавало.
Так, нужно успокоиться. все эти эффекты используются в фильмах только чтобы напугать. Если бы меня хотели убить, уже давно убили бы, причём, не издавая ни звука. Тогда что им нужно? Эмоции? Страх? Похоже на то. Значит, нужно заставить себя не бояться. Легко, блядь, сказать.
Я резко рванула из зарядки телефон, как будто от любого моего движения все может рухнуть к чертям. Судорожно включила фонарик. Стало светлее, но не легче. Можно подумать, что мне будет не так страшно, если я буду видеть, что там меня жрёт.
– Хватит, – выговорила вслух, – давай, соберись, старушка. Всё хорошо. Призраков не существует. Ты не боишься. Ты. Не. Боишься.
Повторяя это себе, как мантру, я сделала шаг вперёд. Если их не бояться, они просто исчезнут. Сейчас я открою дверь, и там никого не будет. Это лишь мои страхи. Я справлюсь с ними.
Действительно, стало немного легче. Я медленно пошла вперёд, замирая на каждом шагу и чувствуя, как сжимается сердце.
– Я никого не боюсь! – голос прозвучал громко и уверенно, и стало ещё немного спокойнее. Там никого нет. Ну же.
Я резко повернула ручку, распахнула дверь… и чуть не столкнулась с белой фигурой, замершей на пороге. Эрика. Жуткая, неестественно согнутая набок, одетая в нелепую белую ночную рубашку. Оскаленное в совершенно нечеловеческой улыбке лицо. Я просто не могла вдохнуть от ужаса. Страх пригвоздил меня к полу, хотя инстинкты просто выли. Бежать! Неважно куда, только бежать. Скрюченная фигура дёрнулась и двинулась ко мне, ещё больше искривляясь вбок, издавая при этом неприятный скрип и волоча по полу вывернутую левую ногу. Господи!
Я наконец заорала и попятилась обратно в комнату, Эрика рывками пошла на меня, вынуждая отшатнуться. Под ногу подвернулось что-то круглое, я запнулась и полетела на пол спиной вперёд. Падая, успела увидеть, как Эрика неестественно дёргается, будто её тянут за нитку, привязанную к поясу, и бочком уносится обратно в коридор. Выглядело настолько жутко, что я, кажется, потеряла сознание.
