Текст книги "Лич (СИ)"

Автор книги: Strelok

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 28 страниц)

– Муж мой, одумайся…

– Заразу нужно вырвать с корнем.

– Ты уничтожишь наш род!

– Я уничтожу лишь взрослых его представителей.

С вытянутых рук архилича сорвалась сине-зеленая волна магии, прошедшая через толпу как нож сквозь масло. На ее пути люди валились замертво, не успев ничего почувствовать. В первый Кирилл опробовал на практике заклинание «гибельной длани». Оно игнорирует большинство защитных чар, внутренние органы попавшей под воздействие жертвы просто перестают работать. Единственный недостаток – малая дальнобойность. К счастью на нежить «длань» не действует, а демон находился на вполне безопасном расстоянии.

– Что ты наделал? – мертвым голосом произнесла Теякапан.

– То, что должен был сделать давно, разобраться с этой змеиной ямой.

– Большинство из них не имело к заговору никакого отношения.

Кирилл пробежался взглядом по усеянному мертвецами полу, вдруг кто-то умудрился выжить.

– Мы это уже проходили. Казнишь виновного, за него начнут мстить дети, жены, братья, сестры… И все закрутится по-новому. Я отнюдь не испытываю удовольствия от массовых казней, но иначе в этом диком мире не получается.

«Хотя такой ли он дикий? Мы на Земле оказались ничуть не лучше, устроив три мировые войны и в качестве финального аккорда – ядерный армагеддон».

– Умом я понимаю, ты прав, но сердцем не могу принять.

– Я тоже.

Глава 8

Устроенные чистки не могли остаться без последствий, помимо членов царской династии голов убита была не одна сотня аристократов, военных командиров. Управленческий аппарат государства стал испытывать дефицит квалифицированных кадров, из-за чего Кирилл нагрузил дополнительными обязанностями личей. Те оказались куда надежнее живых, мало того что на целые порядки работоспособнее, их за некоторыми исключениями слабо трогала смерть родственников. Казнены? Ну ладно, в следующей жизни наверстают упущенное.

Основное недовольство заключалось в том, что стало меньше времени на магические изыскания.

Разжалованного Умулькутли назначили смотрящим за городскими банями и общественными туалетами, жесточайшее унижение для второго человека после царя, но так он не сможет серьезно навредить и одновременно будет находиться под присмотром. Держи друзей близко, врагов еще ближе.

Несмотря на произошедшее, дела в Ацтлане медленно налаживались. Угроза голода миновала, урожаи обещают быть богатыми, торговля оживает, недаром зачищали леса от расплодившейся нечисти, дороги стали безопасны и в страну вновь потянулись иностранные купцы. Обстановка в Мецтле с Тишкуаном нормализуется, посланные Кириллом немертвые быстро навели порядок в подчиненных городах.

Непонятно, почему прежний Кеоцикаль с таким предубеждением относился к трупократии. Может немертвые и считают живых суетливыми тараканами, их руководство все же намного эффективнее.

Обязанность по воспитанию отпрысков царской семьи до трех лет, оставшихся сиротами, Кирилл скинул на Теякапан. Может быть, новое поколение получится более лояльным. Детей достаточно сознательных опоили зельями до полного беспамятства, фактически стерев прежнюю личность, дали новые имена и отправили в Мецтль, где они станут прислугой в домах тамошней знати.

В истории не должно остаться подробных сведений об устроенной резне, а тех, кто посмеет заикнуться, лишат языков и продадут в рабство.

– Скажи, Анастасия, с точки зрения простых людей я чудовище? – спросил Кирилл у своей личной слуги во время очередного сеанса массажа.

– Нет. Тебя боготворят, даже больше, чем прежде.

– Это почему?

– Они вкусили жизни при Чинальпоке, при твоем правлении живется гораздо легче. Законы лучше соблюдаются, налоги ниже, на улицах безопаснее… Когда народ начинал голодать ты приказал бесплатно раздавать зерно, прежний наместник никогда бы так не поступил.

– Ты много знаешь.

– Я много общаюсь с людьми, – ромейка проявила настоящий талант к работе контрразведчика и таким образом обзавелась кучей стукачей в Ачтилане. Кого-то принудила к сотрудничеству угрозами, шантажом, кого-то купила за деньги, обещание помочь в том или ином деле. Девушку, которая могла привести с собой отряд царской стражи, или достать сундук с золотом приходилось воспринимать всерьез. – Собираю сведения.

Спасенная фактически от домашнего рабства ромейка теперь работала с завидным энтузиазмом. Ее можно понять. Что в ромейском, что в ацтланском обществе мужчина стоит выше женщины, зачастую воспринимающейся где-то на уровне домашней скотины. А Кирилл отнесся к ней как человеку, дал шанс себя проявить.

– Давно хотел спросить, как там Умулькутли поживает?

– Добросовестно исполняет свои обязанности… – Анастасия издала смешок. – Чистит нужники.

– Наверное, каждый день меня проклинает.

– Разве на себя и своих стражей, слуг, прозевавших вора. Как мне поведала его наложница, Умулькутли надеется когда-нибудь вновь добиться твоего расположения. Он верен тебе.

– Это хорошо.

– Твои сомнения в нем оказались напрасны.

– Лучше перестраховаться. Ошибки неизбежны, но в наших силах свести их к минимуму.

– Я запомню твои слова, владыка.

Постепенно Кирилл укреплял собственную власть, приближая к себе нужных людей и отдаляя потенциально опасных. Сперва командир армии, потом первый советник, после них прошла целая серия перестановок, новых назначений. На девяти из десяти высоких постов находилась нежить, даже орлиными воинами стали командовать полуличи.

Ацтлан претерпевал масштабные реформы в самых разных направлениях. Законы, налоги, сельское образование, военное дело, промышленность, последнее Кирилла заботило больше всего. Для будущей войны понадобится много хорошего оружия, а у ацтлани с железом дела плохи. Нет, добывать его умеют и в достаточном количестве, а обрабатывать нет. Ромейские мечи, топоры превосходят ацтланские по качеству капитально. Магия это хорошо, однако надеяться лишь на нее чересчур самонадеянно.

Те же противодраконьи ломы кузнецы делают через задницу, две трети снарядов Кирилл забраковывал.

Видя такое безобразие с металлургией, он организовал в рамках эксперимента ремесленный цех, какие существовали на Земле в средневековье. Внутри них существовали уставы, регламентирующие качество продукции, рабочее время, размеры мастерских, цены готовой продукции, многое другое. Цех объединял мастеров, набирал и обучал ремеслу подмастерьев. Это первый маленький шажок на длинном пути к промышленной революции. Если идея с цехами выгорит, они со временем перерастут в мануфактуры, оттуда в полноценные заводы.

Он не идет наперекор истории, максимум, слегка подтолкнет ее развитие. Правда остается неизвестная переменная, именуемая магией. Пойдет ли вперед прогресс из-за ее наличия или заглохнет? Начнется ли на этой почве конфликт между магами и сторонниками технологий или они будут мирно сосуществовать? Ответы на эти вопросы не мог дать никто. Жизнь покажет.

* * *

Когда Кирилл в качестве инспекции посетил казармы воинов-ягуаров, то стал свидетелем занятного зрелища. В окружении толпы немертвых на мечах бились какой-то полулич и демон Ада. Вкладываемой в удары силы они не жалели, лезвия клинков каждый раз высекали искры. На стороне Сэдзо огромная физическая сила, ягуар обладал почти бесконечной выносливостью. Ни один из противников не желал сдаваться, можно вполне решить, что они бьются насмерть.

Все-таки, мечники с опытом сражений в два-три века страшная сила. У простого человека нет ни малейшего шанса против них, на весь Ацтлан наберется тысяч пятьдесят немертвых воинов. Этого количества достаточно для защиты царства в мирное время, для войны с монстром вроде северного соседа – маловато. По имеющимся сведениям списочная численность войск Ромейской империи составляет больше миллиона солдат, около миллиона двести, не считая вспомогательных сил, ополчения, однако они рассеяны по провинциям. Некроманты соберут свои силы в единый кулак и нанесут удар по самым важным направлениям, серьезным преимуществом является способность восполнять потери на ходу, поднимая новых зомби.

Сложнее не завоевать новые земли, а удержать. Кирилл не собирался превращать Романию в выжженную пустыню.

Под конец схватки начавший выдыхаться демон нашел брешь в защите полулича и ткнул его лезвием под ключицу.

– Ты проиграл, – торжествующе произнес Сэдзо. За прошедшие три недели он научился внятно изъясняться на ацтланском, с памятью проблем нет. – Но ты хорошо драться.

– Как и ты, демон.

– Я бы предлагать тебе выпить чего-нибудь, но ты слишком мертв для это.

Среди полуличей раздались смешки. Тварь Миктлана прижилась при царском дворе и стала проводить значительную часть свободного времени среди воинов-ягуаров. Они учили его своим приемам, он их своим.

– Развлекаетесь?

Немертвые, обнаружив присутствие царя, почтительно склонили головы.

– Проводим тренировочные поединки, – отчитался командир центурии. – Наш гость из Миктлана достойный противник.

– Я победить четвертый подряд, – похвастался Сэдзо. – И я устать.

– Тебя кто-нибудь здесь побеждал?

Демон осмотрелся по сторонам и указал на ягуара в толпе.

– Он… и эти два. Слишком быстро двигаться.

– Вам есть куда расти, ягуары, – обратился Кирилл ко всем. – Ромейские солдаты не самые сильные, не стоит забывать про других врагов. Поговаривают, нурийцы далеко на севере поят своих солдат каким-то пойлом, превращающим их в чудовищ с нечеловеческой силой. Возможно, когда-нибудь вам придется сражаться с ними. Не ударьте в грязь лицом.

– Мы поняли тебя, владыка.

Кирилл не сидел, сложа руки, и собирал информацию о потенциальных противниках. Так как грядет большой передел мира, участвовать в нем будут не только драконы, ромейцы, ацтлани, далекие северные соседи наверняка решатся отхватить от охваченной смутой империи по кусочку. Держава Кэл Нур и Ллурский деспотат, известно о них не так много, поскольку торговые, дипломатические отношения с югом практически не поддерживаются.

Населяют их вроде люди, а вроде не совсем. В отдельных источниках упоминается необычайно бледная кожа, худоба, отсутствие бород, отчего женщин трудно отличить от мужчин. От союза между южанином и нурийцем, либо ллурцем дети рождаются крайне редко, да и те нежизнеспособные уроды.

Вернувшиеся с севера живыми путешественники рассказывают, как население Кэл Нура последние лет двести вырождается в нечто совершенно жуткое. Все якобы из-за непонятной эмульсии, добываемой из земли и используемой нурийскими чародеями в качестве источника магической энергии, компонента для алхимических составов.

О ллурцах информации чуть больше, поскольку те к чужакам относятся терпимее. Деспотат по описаниям – государство, во главе которого стоят маги, народ, конечно, в мутантов не превращается, но легче от этого им жить не становится. Население разделено на касты, как в Индии. На самом верху стоят одаренные, на дне – обычные. Чем выше предрасположенность к магии, тем выше социальный статус, людей без способностей считают просто быдлом, людей невосприимчивых к колдовству (и такое бывает) вообще определяют в неприкасаемые.

Ромейская империя в далеком прошлом пыталась завоевать земли, лежащие за Борейскими горами, да только получила по зубам. И драконы не помогли. У северян было, чем ответить. Ллурцы имеют на вооружение целые летающие корабли, а нурийцы способны натравить рой тварей, выпивающих магическую силу.

У каждой серьезной державы Отрии имеется в руках собственный козырь. Грядущая война по масштабам хоть и уступит Третьей мировой, это не сделает ее менее разрушительной. Кирилл в глубине души совсем не хотел участвовать в кровавом кошмаре еще раз, но получается как в выражении: «войны никто не хотел, война была неизбежна».

Экономика, конфликты интересов диктуют ход исторического развития. Земная Римская империя постепенно развалилась из-за внутренних проблем, частично постарались внешние силы. Отрийский Рим или скорее Византию ждет аналогичная участь, правда в роли главного варвара выступит Кирилл с ордой мертвецов.

Ломать легче, чем строить. Бывший танкист постоянно думал над тем, как минимизировать последствия катастрофы. Новые темные века не нужны. Возможно, он единственный на планете, кто понимает сущность протекающих здесь процессов. И ничего дельного на ум не приходит кроме варианта сжечь Рим до основания и на его фундаменте отстроить новый. Личи давно мечтают о великом Ацтлане от «можа до можа».

До прихода ромейцев потомки ацтеков контролировали территорию в три раза больше нынешней, варварские племена пресмыкались перед ними.

Через два дня после посещения казарм ягуаров с Анастасией приключилась неприятность. Кирилл заметил, как она передвигалась, взявшись за правый бок.

– Тебе плохо?

– Живот болит… колет, режет.

– Давно?

– Второй день.

– Давай за мной.

Архилич привел личную служанку в ее довольно скромно обставленные апартаменты. Кровать, ларец с личными вещами, столик со свечой, зеркалом и набором косметики.

– Снимай платье и ложись.

– Да, владыка.

Девушка привыкла беспрекословно выполнять распоряжения Кирилла. Безо всяких пошлых мыслей он пощупал руками ее живот. Он был тверже, чем обычно и каждое касание отзывалось сильной болью.

– Что ж, поздравляю, похоже, у тебя воспаление аппендикса.

– Чего? – не поняла служанка.

– Болезнь кишок.

Анастасия побледнела сильнее прежнего.

– Моя бабушка умерла от такой же болезни. Сгорела за три дня. Это не лечится, даже чародеи не могут ничего сделать.

– Есть способ.

– Какой?

– Я разрежу тебе живот, удалю больной отросток и зашью.

– Это точно поможет?

Кирилл пожал плечами.

– Не могу дать полной гарантии. Но на Земле эта процедура широко распространена, девяносто девять из ста прооперированных выживают.

– Я готова.

– Лежи и не вставай ни в коем случае. Если аппендикс лопнет, то тогда тебе точно не помочь.

Кирил сбегал в Святилище за Тлалоком, занимавшимся государственными делами в роли первого советника, захватил в своей лаборатории на вершине пирамиды подходящие инструменты. Щипцы, какое-то подобие ножниц из бронзы, скальпель. Риск крайне велик, Кирилл не являлся врачом. Да, он умел оказывать первую помощь, накладывать шины, повязки, но оперировать пациентов не приходилось, лишь пару-тройку раз наблюдать за процессом со стороны. Иногда раненных в бою солдат оперировали в сотне метров от передовой, времени и средств на эвакуацию часто не было.

Пощупав живот пациентки, Тлалок согласился с диагнозом Кирилла:

– Действительно, воспаление кишок.

– Я буду резать, ты прижигать.

– Понял.

– Значит, начинаем.

Кирилл потянулся за скальпелем.

– Владыка… – заволновалась Анастасия. – Но я не смогут терпеть такую боль.

– Хорошо зафиксированный больной в обезболивании не нуждается.

– Что!?

Тлалок положил костлявую руку на лоб девушки, пальцы на мгновение озарило сиреневое свечение. Глаза пациентки закрылись.

– Ближайшие сутки она не очнется.

– На, – Кирилл протянул первому советнику деревянную флягу с кукурузной брагой. Лучшего антисептика все равно не найти. – Промой этим руки.

– Зачем?

– Для дезинфекции, дурья башка.

– А, точно, – ответил Тлалок. – Ты же рассказывал про бактерии, владыка.

Смочив собственные руки и живот пациентки алкоголем, личи начали операцию. Кирилл разрезал кожу, подкожный жир, мышцы и добрался до кишечника.

– Хорошо, с диагнозом я не ошибся. Смотри, Тлалок, вот это называется аппендикс, когда он воспаляется, то наполняется гноем, может лопнуть. Из-за этого бактерии из кишок попадают в остальной организм и отравляют его, – аппендикс Анастасии был заметно раздут. – Теперь надо аккуратно попробуем зажать здесь и… аккуратно отрезать. Есть!

– Все?

– Прижги культю здесь.

– Понял.

Пальцы Тлалока прижгли культю кишки и одновременно скрепили разрез. Воздействие магического огня было точечным, как у лазера, благодаря чему окружающие ткани почти не пострадали. Кирилл еще не умел настолько тонко фокусировать заклинания.

– Не кровоточит?

– Вроде нет, – первый советник внимательно осмотрел внутренности. – Чистая работа, мой царь.

– Можно заживлять.

Архилич наложил на рану руку, рассеченные ткани начали заживать буквально на глазах. Через пять минут остался неаккуратный розовый рубец, напоминавший о проведенной хирургической операции.

– Позволь выразить свое восхищение.

– Чем?

– Ты действовал почти как бывалый лекарь, немного небрежно, но умело.

– Брось, я всего лишь старался повторить действия земных врачей. Вот они-то творят чудеса безо всякой магии.

Следующие сутки возле Анастасии непрерывно находились царские слуги, Кирилл сам заглядывал, мерил пульс, слушал дыхание. Терять, возможно, будущую замену Таякапан не хотелось. Эта девчонка куда более послушна и управляема, знает, чем обязана архиличу. А царица своевольна, своенравна, да и вообще черт знает, какие тараканы у нее в голове. Особенно после уничтожения взрослых членов царской династии.

Когда больная очнулась, Кирилл сразу навестил ее.

– Как чувствует себя больная?

– Лучше, чем было.

Девушка попыталась встать, архилич помешал этому.

– Ближайшие два-три дня соблюдаешь постельный режим.

– Даже в туалет нельзя?

– Ладно, в туалет можно.

– Ты спас мне жизнь, повелитель, – с благодарностью произнесла Анастасия. – Никто другой бы не смог… разве что древнейшие из драконов.

– Я не бросаю тех, кто мне хорошо служит.

– Меня ждала б смерть, не забери ты меня из грязных лап Ксикохтенктатла.

Глава 9

Прошло почти пять месяцев с момента появления Кирилла на Отрии, но порой казалось, будто миновала целая эпоха. Нынешняя жизнь оказалась насыщеннее прошлой, здесь была магия, драконы, живые мертвецы, нечеловеческие расы, политика, придворные интриги.

Архилич достаточно быстро усвоил правила игры и включился в нее, как игрок высшей категории. Со стартовыми условиями ему крупно повезло, мог ведь переродиться бесправным рабом. А тут как в сказке: раз и целый царь. Хотя сказка эта отнюдь не добрая, Кирилл вынужден изображаться из себя маньяка, убивая людей штабелями. Нерадивые чиновники, родня прежнего Кеоцикаля, мятежники, просто идиоты. Милосердие – роскошь, которую следует проявлять крайне осторожно, аборигены частенько расценивают это как слабость.

Порой для придания эффекта приходилось опускаться до полного садизма, сдирая с живых людей кожу, поджаривая их на магическом огне, скармливая мантикорам. Быстрое безболезненное умерщвление, оказывается, у ацтлани тоже считается величайшим актом милосердия. Что взять с отморозков, практикующих некромантию и рабовладение?

Кирилл с беспокойством следил за приходящими с севера новостями, как идут дела в империи, не умер ли император Флавий III. Старику месяц назад исполнилось сто тринадцать лет.

В один прекрасный день в небе над Ачтиланом появилась огромная крылатая ящерица. Кирилл узнал Хеонака сразу по рубиновому оттенку чешуи.

Дракон сделал над столицей круг и, заметив благодаря отличнейшему зрению, архилича приземлился рядом, на площади перед пирамидами.

– Разрази его гром, – разочарованно протянул Кирилл. – Все испортил, харя рогатая.

Хеонак объявился в самый неподходящий момент, когда шел городской матч по футболу. Однажды показанная земная игра неожиданно понравилась индейцам, менее чем через пару недель новой забавой было так или иначе увлечено все мужское население столицы от мала до велика.

Дело дошло до официально организованных соревнований. Живые против живых, мертвые против мертвых, живые против мертвых. Играют из спортивного интереса, ради денег, рабов, иных поставленных на кон ценностей.

– Тем лучше, – бросила сидевшая рядом Теякапан. – Мне надоело смотреть на это бесцельное пинание мяча.

– Народ с тобой не согласится.

– Им лишь забавы подавай.

– Ладно, я пошел, – Кирилл спустился по ступенькам пирамиды на площадь, к ожидавшему его дракону. – Давно не виделись.

– Всего-то полтора сезона прошло. Залезай.

– Ты нам всю игру испоганил.

– Так это катание шара какая-то игра?

– Называется «передай-мяч».

– Вы люди постоянно занимаетесь глупостями.

Хеонак с архиличем отлетел за город, на то же место у Чаулока, где они разговаривали в первый раз. Спрыгнув со спины дракона, Кирилл заговорил:

– Так с какими вестями прилетел? Император того… преставился?

– Еще нет, – с некоторым разочарованием ответил ящер. – Он принимает какое-то зелье, привезенное с Адрии, из-за чего стал чувствовать себя лучше.

– Так это, наверное, отчасти хорошо? Больше времени на подготовку.

– Я облетал южные провинции по важным делам и решил заглянуть в Ацтлан. Надо испытать тебя.

– Не понял.

– Покажи, чему научился за прошедшее время, – приказным тоном изрек Хеонак. – Выплесни всю свою магическую мощь на меня.

Кирилл проигнорировал высокомерное обращение к своей персоне, хотя желание бросить в ответ крепкое словцо было огромным.

«Нет, еще не время ссориться с ними. Позже».

– Прям всю?

– Магией дракону практически невозможно навредить. Я выдержу удар.

– Уверен?

Кириллу показалось или в глазах ящерицы мелькнуло сомнение? Тем не менее, Хеонак утвердительно кивнул.

– Ну, ты сам попросил. Если подпалю крылышки, не серчай.

Руки архилича окутали ядовито-зеленые языки магического огня. С каждой секундой они становились сильнее, пока сфокусированным потоком не ударили в морду дракона. Вложенная сила способна испарить живую плоть, спалить дерево, оплавить камень. Пятисекундного выброса должно хватить для демонстрации.

Когда пламя рассеялось, показался Хеонак со слегка подкоптившейся чешуей на голове.

– По сравнению с прочими фокусниками неплохо, но явно недостаточно для нанесения хотя бы минимального вреда. Я лишь почувствовал слабое тепло. Дракона огнем не проймешь.

– Попробую «гибельную длань».

Хеонак после непродолжительного раздумья согласился:

– Это даже интересно. Бей.

Через дракона прошла сине-зеленая волна магии, отчего листва на деревьях позади пожелтела или пожухла. Словно сама смерть коснулась их. Хеонак пошатнулся.

– Как?

– Уже… – крылатую ящерицу вырвало на песок остатками недавнего обеда. В метре от архилича лежали полупереваренные куски мяса, среди которых узнавалась лошадиная голова и нога с копытом. – Лучше…

– А говоришь, дракону невозможно навредить магией.

– Между невозможно и практически невозможно имеется огромная разница. Нам выгодно поддерживать репутацию неуязвимых божественных созданий, однако мы такие же смертные.

– Когда вы сражались с атцланскими богами, скольких сородичей потеряли? – отважился на опасный вопрос Кирилл. – Что-то мне не верится в официальную версию с единственным погибшим драконом.

– Ты прав, мы позаботились о сокрытии правды, уничтожив большинство непосредственных свидетелей и участников той битвы, – Хеонак отвел взгляд от архилича. – Эекатль сразил семерых драконов, Койольшауки – пятерых.

– Неслабо они вас потрепали.

– Это была величайшая трагедия… считай, мы потеряли десятую часть нашего рода. Ацтланских богов задавили числом, затем разорвали на части и съели.

– И сколько всего драконов на сегодняшний день в Отрии?

– Сто два.

– Получается, вы вымираете?

– В той битве пали самые молодые, кому было предначертано продолжить род. Димувир недооценил пришлых богов, послал молодежь разобраться с ними, сказал: «пусть наберутся опыту, утолят жажду крови». За это я его ненавижу… Нынешними темпами через пять тысяч лет нас не станет. С каждым разом количество драконов, способных продолжить род, уменьшается.

– И что, проблему никак нельзя решить?

– Мы – магические существа, это наше благословение и проклятье, – пояснил Хеонак. – За огромную по вашим меркам продолжительность жизни, силу приходится платить трудностями с размножением. Самка может забеременеть самое большее три раза за жизнь, в строго определенном возрасте от двухсот до двухсот шестидесяти лет. Причем нельзя просто так взять и оплодотворить ее, нужно дождаться момента, когда она почувствует, что готова к этому. Если упустить нужный день и час, все потеряно. По себе знаю.

– В смысле?

– Я самка, хотя для людей выгоднее представляться самцом.

– Никогда бы не подумал.

– Никто из людей, включая высших жрецов и императора, не знает о нашем истинном положении.

– Все равно не понимаю, драконий род обречен на вымирание, но ты готов устроить братоубийственную войну со своими.

– Оставшийся молодняк мы будем беречь всеми силами, от гибели старших сородичей вроде меня или Димувира ничего принципиально не поменяется. Мы и так уже неспособны к продолжению рода.

– Постой, ваш главный тоже самка?

– Нет, самец. На пятой сотне они тоже становятся бесплодными. Улучшенный ритуал личификации позволит нам стать не иссохшими мумиями, а частично живыми, кровь будет бежать по венам, сердце биться. Но само старение остановится. Это позволит нам выиграть время на поиск решения проблемы с размножением.

Архилич понятливо кивнул.

– Теперь понимаю суть твоего плана. Древних такой вариант не устраивает и ты хочешь убрать их из-за разногласий.

– Они ничего не делают, просто почивают на лаврах, мня себя богами, и надеются, что проблема решится сама собой. Лень, наплевательство, старческое слабоумие… Не дождусь момента, когда вырву им крылья и перегрызу глотки.

– Может лучше убрать их по-тихому? Подсунуть отравленную еду, например.

– Нет такого яда, который способен погубить дракона. Самый сильный из известных в худшем случае заставит жидко обделаться.

– Сбросить каменную плиту на голову, – предложил Кирилл. – И череп всмятку.

– Не представляю, как можно это провернуть, даже в теории.

– То есть кроме варианта открыто сразиться ничего не остается?

– Именно.

– Будем надеяться, все получится.

– Я слышал, не так давно тебя пытались убить приближенные, – сменил дракон тему. – А после в столице вспыхнул мятеж.

– Мелочь, – махнул рукой архилич. – Я разобрался с проблемой.

– Правда?

– Казнил каждого взрослого члена царской семьи, кучу их сообщников в придачу. Сейчас мое положение прочнее.

– Армия готова выступить по сигналу?

– Обижаешь.

– Расклады слегка изменились. Провинцию Аспо я отдаю на полный откуп тебе, Кеоцикаль. Если придется перебить там всех и каждого, возражать не стану. Вольные города твердо намерены обрести независимость с началом смуты или поддержать наших противников.

– Что насчет морейцев?

– Эти будут придерживаться нейтралитета, думают, война обойдет их стороной.

– Наивные парни, – возразил архилич. – Когда падет Никополь, мы ударим по ним. Я не могу позволить кому-то угрожать Ацтлану с запада.

– Решишь напасть на морейцев первым, поддержки драконов не жди.

– Почему?

– Мы не станем воевать с сородичами из Морейского царства без веской причины.

– Дело твое.

Хеонак смерил архилича подозрительным взглядом.

– Надеешься справиться своими силами?

– Будем действовать по ситуации.

– Тогда получится тупик. Мы не готовы убивать морейских драконов и одновременно не можем позволить случайно убиться тебе.

– Я же сказал: будем действовать по ситуации. Война еще не началась.

– Да, самое главное, о чем хотел сообщить, – сказала Хеонак. – Две недели назад мы получили известия с севера. И они тревожат меня. Ллурский деспотат пал, сотни тысяч их беженцев рвутся через Борейские горы в империю.

– И?

– Нурийцы разбили самое мощное государство известного мира после Романии. Рано или поздно они решат завоевать юг, а это миллионы новых рабов, богатые города, плодороднейшие земли… Война на севере шла давно, двадцать четыре года и Кэл Нур, к величайшему сожалению, вышел из нее победителем.

– Мне не нравится обреченность в твоем голосе.

– Ацтлани наплодили у себя нежити, а нурийцы кое-кого похуже. Про эмульсию, добываемую из земли слышал?

– Читал про нее, – кивнул Кирилл. – Вязкая жидкая субстанция желтого или янтарного оттенка, в наших краях редкость, одна капля содержит запредельное количество силы. Кое-кто называет эмульсию овеществленной магией.

– Из-за слишком активного ее использования нурийцы за несколько поколений выродились в то, что и людьми уже назвать нельзя. Они стали сильнее, выносливее и злее.

– Когда они ударят?

– Думаю, дождутся смерти императора и ударят. Уж чего, а терпения у нурийцев хватает. Ты, твои жрецы и воины должны быть готовы противостоять равному по мощи врагу. Поход к Никополю лишь начало…

– Разумно ли устраивать гражданскую войну, ослаблять империю при угрозе с севера? – недоумевал архилич.

– Мы должны победить раньше, чем нурийцы соберутся с силами и начнут вторжение.

– Вот как, значит.

– Пойми, Кеоцикаль, я слишком долго готовился к этому моменту. Нельзя просто так отступиться. Но мы с тобой с самого начала условились общаться на равных, поэтому говорю как есть.

– Не знаю насчет себя прежнего, – уверенно заявил Кирилл. – Нынешний я не боится трудностей.

«Я всегда смогу дать заднюю, смыться на юг в неизведанные земли».

– Это мне и хотелось услышать.

* * *

На медицинской кушетке ремнями была крепко зафиксирована молодая женщина. Нижнюю половину лица скрывал пластиковый намордник, на окружающих пациентка смотрела абсолютно дикими глазами, глазами хищника с алой склерой. Складывалось ощущение, что она готова разорвать всех на куски, только ремни удерживали ее.

Человек в белом халате привел в палату троих высокопоставленных военных. У одного из них на погонах Кирилл различил генеральские звезды. Врач приблизился к пациентке, надел перчатки и аккуратно снял намордник, за которым скрывался рот с клыками. У нормального человека такие точно не растут, связанная женщина шипела, кряхтела и пыталась укусить медика.

– Вот, полюбуйтесь.

– Твою мать, – выдал один из офицеров. – Значит вампиры существуют!?

– Никаких сомнений не остается. Судя по тому, что мы выяснили, – начал врач. – Легенды не врут. Зараженные боятся серебра, солнечного света, чеснок вызывает у них тяжелейшую аллергическую реакцию, также они испытывают непреодолимую тягу к крови, особенно человеческой. Эта жажда затмевает рассудок, в таком состоянии они не контролируют себя, никого не узнают. Как случае с этой несчастной…

– Они живая?

– Абсолютно, товарищ генерал. Вампиры это зараженные люди, их организм продолжает функционировать в полной мере. Сердце бьется, кровь течет по венам, легкие вдыхают воздух.

– Определили возбудитель?

– Это вирус неизвестного типа, вызывающий серьезные физиологические изменения… Организм перестраивается на гематофагию, обычная еда перестает усваиваться пищеварительной системой.

– Зараза лечится?

– Имеющиеся антивирусные препараты способны лишь замедлить прогрессирование болезни. Эффективного лекарства нет. Но есть и хорошая новость: у части укушенных вирус никак не проявился, анализы выявили наличие антител.

– Что насчет передачи по воздуху?

– Лишь через кровь или слюну. На открытом воздухе возбудитель живет не больше пятнадцати минут, а при облучении ультрафиолетом погибает мгновенно.