Текст книги "Лич (СИ)"

Автор книги: Strelok

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 28 страниц)

– Принято. Держись крепче, – архилич с максимальным ускорением полетел в толпу нурийских воинов. Одна надежда на то, что удастся прибить или хотя бы отвлечь злополучного мага. – За родину! Ура!

Метров за десять до поверхности Виктория спрыгнула со спины Кирилла.

Первого нурийского воина архилич убил или серьезно покалечил, просто свалившись тому на голову. Еще пятерых или шестерых поджарил цепной молнией. Враги слегка отпрянули назад, и сразу перешли в контрнаступление, стараясь навалиться на архилича толпой. По прошлому разу понятно, что эта тактика вполне может быть эффективной.

– Все убью, один останусь, падлы!

С верхнего конца волшебного лома сорвалась волна зеленого огня, поглотившая тридцать-сорок нурийцев. Северяне завопили от боли, начали кататься по земле, их плоть зажаривалась внутри хитиновых доспехов. Вонь горелого мяса эмульсионных мутантов отдавала какой-то неестественной химической примесью. Как будто подпалили резиновые покрышки.

Позади Кирилла звенели мечи, Виктория отражала натиск врага и не давала подобраться чересчур близко. Ее реакция и скорость позволяли одновременно вести бой с тремя-четырьмя воинами.

Архилич повторно применил локальный огненный шторм, окатив им приближающихся копейщиков.

– Да ну, чтоб вас!

Два раза подряд одна и та же уловка не сработала, вокруг нурийских солдат сияли изумрудные ореолы, надежно оградившие от магического пламени. Кирилл выдал телекинетический импульс, но тот лишь заставил противников пошатнуться.

К копейщикам вскоре присоединились не до конца прожаренные мечники, словно у них проснулось второе дыхание. Воины в хитиновых доспехах поднимали выпавшее оружие, вставали на ноги и шли в атаку.

«Это не враги, а бешеные черти. Неудивительно, что Кэл Нур умудрился завоевать весь север и вот-вот завоюет юг».

Архилич решил испробовать другое заклинание. В строй нурийских копейщиков зарядил мощнейшим зарядом электричества. Нескольких воинов в эпицентре испепелило до состояния угольков, кто находился подальше, попадали без сознания. Эмульсионная магия наглядно продемонстрировала свой потенциал.

По-хорошему молния не должна была оставить от отряда копейщиков и мокрого места.

«Как с ними воевать, если ни драконы, ни архилич с полубогами не способны кардинально повлиять на обстановку?»

На создание новых заклинаний у Кирилла больше не осталось времени, выжившие нурийцы подобрались вплотную и вынудили отбиваться в рукопашную.

Архилич крайне неумело орудовал ломом и драконьим клинком, однако физическая сила и реакция с лихвой компенсировали сей недостаток. Нурийцев не останавливал тот факт, что каждые несколько секунд погибал их боец. Магическая спата перерубала пополам вражеские сабли.

– Ах ты, сволочь!

Отбиваясь одновременно от кучи противников, Кирилл пропустил удар. Пылающий наконечник нурйиского копья вонзился в грудь и застрял между ребер. Так как он был зачарован, то причинил необычайную жгучую боль. Окончательно впавший в ярость архилич обломал копье и заставил взорваться голову отчаянного нурийца, большое количество вложенной магии проломило наложенную кем-то защиту.

– Они слишком сильны! – прокричала Виктория. – Надо уходить!

Телекинетическая волна заставила противников отшатнуться и выиграла спасительные мгновения. Коснувшись Виктории, Кирилл прибег к аппорту. Они появились в двух километрах южнее, зависли в воздухе над расположением армии нежити.

Виктория выглядела не лучшим образом: бронзовые доспехи заляпаны кровью, ошметками чужой плоти, усеяны вмятинами, дырками от пропущенных ударов.

– Теперь ты понял, каково сражаться с ними?

– Они срать хотели на половину моих заклинаний.

– Посмотри на небо.

Магия, уничтожавшая нежить в промышленных масштабах, прекратила буйствовать. Синие вспышки исчезли, темные тучи рассеивались, тем не менее, ацтланская армия понесла сокрушительные потери. Намного больше половины личного состава. И битва еще не кончилась.

– Хотя бы тут мы преуспели.

Саварйиские римляне и нурийцы наступали на поредевшие ряды нежити.

Выстроившиеся клиньями хилиархии из скутатов встретили неожиданную для себя неприятность. Залпы мушкетов и драконобоев.

Если доспехи, щиты, магические барьеры имели некоторый шанс задержать пулю, от оперенных железных ломов в спасения не было.

Снаряды кинетических ускорителей образовывали в рядах римлян целые просеки, кровавые ошметки разлетались на десятки метров.

Именно из-за наличия драконобоев Кирилл не стал пока производить пушки, уступающие первым во всем. В скорости перезарядки, дальности стрельбы, наносимом уроне, транспортабельности, простоте обслуживания.

С флангов на армию нежити набросилась римская конница и нурйиские скальные наездники на кхорлах, причудливых паукообразных тварях. Шесть метров в длину, мощная головогрудь, почти не выделяющееся брюшко, серо-зеленые хитиновые панцири, маленькое, шесть паучьих лап. Клиновидная голова с четырьмя круглыми желтыми глазами и рот с острыми жвалами. Именно из панцирей кхорлов нурийцы делают доспехи, предметы быта и многое другое.

Пущенные против вражеской конницы остатки зомби были просто ею растоптаны или сожжены магией. Кхорлы не испытывали ни малейшего страха перед нежитью, а лошадей ромейцы видимо опоили до состояния берсеркеров.

К счастью с воинами-ягуарами разделаться было куда труднее. Не без потерь прорвавшись через толпы мяса, противник лоб в лоб столкнулась с уже немертвой кавалерией.

Когда обе стороны, совершенно наплевав на предосторожности, прут вперед как танки, получается страшное побоище.

А уж если к делу подключаются големы со жнецами…

Ужасы войны на Земле меркнут перед происходящим здесь. Живые и мертвые с ожесточением рвали друг друга на части. Големы безжалостно топтали коней, кхорлов вместе с всадниками. Жнецы заправски орудовали двухметровыми палицами, любой попавший под него противник и превращается в кашу.

Добавляли хаоса вспышки заклятий, поражавшие и своих, и чужих.

Не менее жестокие схватки кипели в центре, скутаты с нурийскими союзниками, несмотря на потери, пытались проломить строй ягуаров на отдельных направлениях, чтобы затем полностью рассечь, окружить. Получилась полная мясорубка. Воины рубили мечами, топорами, кололи копьями.

Так как с обеих сторон присутствовало значительное число магов, их деятельность в основном сводилась к поддержанию защитных барьеров и отражению вражеских заклинаний.

– Кажется, мы побеждаем, – поделилась Виктория своим мнением. – Силы саварийцев быстро тают. Они последние резервы бросили в центр, но так и не сумели его продавить.

– Ты видела, сколько их пехоты полегло, пока они сумели сблизиться?

– Пороховое оружие и драконобои – отличная вещь, признаю. Без них твою армию бы разбили.

– Ага.

На исходе пятого часа сражения ромейцы понесли слишком большие потери, были измотаны до предела. Враг начал организованно отходить в Августу, видимо надеялись отсидеться за стенами. Но даже так отступающие оставляли убитыми сотни солдат.

Равнина около города была устлана ковром тел людей, животных, магических бестий. Апокалиптическое зрелище. Об этой битве будут вспоминать годами в независимости от того, кто в итоге выйдет победителем.

Немертвые ни на секунду не сбавляли натиска.

Штурм Августы затрудняло наличие заполненного водой рва. Жрецы-личи пробовали подобраться к нему и заморозить, да только римляне все предусмотрели. Воду превратили в крайне опасную алхимическую субстанцию, мало того, что она не поддается колдовским манипуляциям, так еще разъедает до костей плоть немертвых.

Архилич прибег к хитрости и помощи Ундолима. Силы дракона хватило на создание достаточно большого и долговременного портала для переброски штурмового отряда.

Римляне никак не ожидали появления у восточных ворот двухсот рыцарей смерти и десятка жнецов. Последовала чудовищная бойня. Нежить вырезала скутатов, ауксилариев на стенах, в ближайших башнях, в конце концов врата были захвачены, мост опущен.

Однако хлынувшие на территорию города немертвые оказались на открытых площадях, превратившихся в огневые мешки, которые поливали стрелами нурийцы и саварийцы, укрывшись за баррикадами на боковых улицах, перекрёстках и переулках. В обороне Августы участвовали не только взрослые, но и каждый гражданин от мала до велика.

Стратегия врага и тут показала себя убийственно эффективной. Последующие контратаки оказались такими успешными, что удалось даже четыре раза отбрасывать немертвых. За целый день ни один из отрядов не достиг внутреннего кольца стен, не говоря о главной цитадели.

Целые кварталы пылали, огонь тянулся к ночному небу, подсвечивая вздувшееся брюхо густой тучи дыма. На наиболее сложных участках обороны работал драколич, буквально превращая отдельные районы в оплавленные руины.

Враг игнорировал призывы сдаться, для них помереть во славу Энры как для исламского шахида отправиться к гуриям.

Кирилл не мог не заметить, что вместо знамени с орлом саварийцы зачастую использовали черное полотнище с желтым кругом и расходящимися от него волнистыми лучами – символ Преображения.

Чужеземный культ крепко пустил корни на римской земле. Вот до чего доводит чрезмерная религиозная терпимость, нурийский культ агрессивностью очень напоминает радикальный ислам. Набрав достаточно сторонников и влияния на новых территориях, он начал теснить прочих «неверных». Преображение, чтобы о нем ни говорили, крайне привлекательно для беднейших слоев населения. Если драконий культ открыто провозглашает неравенство, каждый должен смириться со своим положением и не роптать, за терпение воздастся в следующей жизни, любители эмульсии проповедуют, что перед Энрой все равны, богатство не имеет никакого значения, важно лишь совершенство духа и тела. А путь к этому лежит через соблюдение добродетелей, чистые помыслы, крепкий ум, здоровую плоть и, самое главное, потребление эмульсии. По воле Великого Вестника достойные становятся сильнее, умнее, быстрее, недостойные обречены влачить жалкое существование в виде обезображенных уродов.

Но, как часто бывает, неплохая в теории идея на практике может породить нечто совершенно гадкое.

Христиане, которым Иисус наказал любить ближнего, творить добро, устраивали крестовые походы, жгли на кострах ведьм и еретиков, из ислама вышли орды джихадистов различных мастей.

Религию, паразитирующую на невежестве, очень удобно использовать как оправдание для грабежа и убийства.

Нурийцы под предлогом несения заблудшим южанам света истины хотят захватить плодородные земли. Причина этой войны до банальности проста…

Из допросов пленных жрецы-личи узнали, что объединенными саварийско-нурийскими силами руководил целый пророк Преображения Кенталас. Именно его стратегический гений ослабил и едва окончательно не разбил армию Ацтлана, подвела недостаточная осведомленность о возможностях огнестрельного и кинетического оружия.

В данный момент Кенталас с остатками своих войск прятался в главной цитадели Августы. Возможно, наличие такого заложника заставит остальных пророков пойти на переговоры.

* * *

Цитадель Августы представляла собой прямоугольный форт с четырьмя внушительными угловыми башнями, каждая усеяна узкими бойницами. Возраст сооружения составляет более шестисот лет, его возвели ромейские войска в эпоху завоеваний, когда империя только подчинила земли Саварии, а набеги варваров были обыденным явлением. Со временем туземцев романизировали, вокруг военного форпоста, охранявшего торговые пути, вырос густонаселенный город. И теперь он находился в руках нежити.

– Последний раз предлагаю вам сдаться! – пророкотал голос архилича, обращенный к защитникам Августы. – Так вы сохраните свои жизни, иначе мы всех до последнего вырежем.

– Катись в пекло!

– Отсоси!

Между зубцами на стене показалось несколько голых задниц. Ответ саварийских римлян предельно ясен. Капитуляции не будет.

– Что ж, – пожал плечами Кирилл. – Я попытался. Расчистите проход.

Выстроившиеся в шеренгу драконобойцы вскинули метатели, прицелились и дали синхронный залп. Пульсирующий защитный барьер, полыхнув искрами, исчез, а зачарованную древесину ворот разнесло в мелкие щепки.

– Кэомат, вперед! Хищники Миктлана, держитесь за ним!

Штурмовая группа в составе драколича и воинов-ягуаров в железной броне, с мушкетами, направилась к форту. Остальные их прикрывали, ведя огонь по стенам. Культистам не давали высунуться летящие заклятья и свинцовые пули, точность, конечно, оставляла желать лучшего, но ее с лихвой компенсировала плотность обстрела.

С трудом протиснувшись через проход, драколич утопил внутренний двор цитадели в колдовском пламени. В следующие секунды оно вырвалось из башенных бойниц. Драконий огонь отнюдь не прост, по воле Кэомата он способен менять направление, проникать сквозь мелкие щели и гнаться за жертвами. Создавалось впечатление, будто стихия обзавелась сознанием.

Бой длился не больше половины часа, под самый конец на территории цитадели что-то серьезно грохнуло.

– Позволь представить, владыка, – к ногам Кирилла Сэдзо с парой полуличей бросили эмульсионного мутанта в обгоревших остатках одежды. – Собственной персоной, третий пророк Преображения Кенталас.

Кенталас до неузнаваемости обезображенным гуманоидом с эбеновой кожей, покрытой опухолями и нарывами с оранжевой головкой.

Спина искривлена, в дополнение к двум относительно нормальным рукам с когтистыми пальцами из живота торчит не до конца сформированная третья. На плече среди мясистых новообразований угадывается уродливое лицо с глазами и ртом, словно от сиамского близнеца.

Основная харя еще хуже. Без носа, на лбу, скулах присутствовало без малого одиннадцать больших и малых глаз. Плоть на щеках давно частично сгнила, обнажив ряд заострённых зубов.

Кенталас тяжело дышал, сказывалось магическое истощение и ожоги.

«Сколько же в этой твари магии, раз она пережила столкновение с целым драколичем?»

– Он самый?

Мутант сплюнул на землю кровью и поднял взгляд на архилича.

– Я считал тебя более благоразумным, владыка Кеоцикаль, – прохрипел нуриец на ромейском. – В ответ на щедрый дар, предложение о союзе ты пришел с войной. Умный правитель так не поступает.

– По крайней мере, у Кэл Нура станет на одного пророка меньше.

Кенталас издал смешок.

– Энра возвысит нового. В общем-то, я выполнил поставленную задачу. От твоей армии осталось сколько… треть, четверть от изначального числа? При этом сам Кэл Нур избежал серьезных потерь.

– Ты станешь ценным заложником.

– Не стану.

Мутант вцепился зубами в свою левую руку, раскусил нарывы с оранжевой дрянью и произнес непонятные слова на нурийском языке. Изуродованная плоть начала стремительно дымиться плавиться: глаза вытекли, мясо слазило с костей. От пророка остался голый скелет и лужа янтарной жидкости.

– Курва!

Глава 30

– Я говорю открыто, мой царь, мы с треском проиграли. Кэл Нур истребил большую часть нашей армии руками саварийцев, даже не вводя в бой свои основные силы.

– Подсчет потерь завершен?

Ксочипеп протянул Кириллу свиток с нужными записями.

– Все тут.

– Застрелиться и не жить… – вырвалось у архилича, стоило ему просмотреть содержимое. – В строю досталось двенадцать тысяч ягуаров?

– Тридцать в общей сложности, – поправил командующий армией. – Десять тысяч остались дома, шесть размещены в провинции Аспо, еще пара сидит в Васгаре.

– Половина армии, сука! И это я не беру в счет уничтоженных зомби.

– Мы в затруднительном положении, мой царь, – заговорил Тлалок. – Дальнейшее наступление невозможно, еще одной такой битвы мы не выдержим.

– Что ты предлагаешь?

– Заключить если не мир, то перемирие с древними и наследниками Флавия.

– Четыре дня назад я бы послал тебя куда подальше с такой инициативой, – протянул Кирилл. – Но сейчас мне кажется это не таким уж глупым решением.

– Они потребуют вернуть Поля Аспо обратно, – заговорил Квинт. – Выплатить контрибуцию, принести рабские клятвы. Ацтлан закабалят еще сильнее, чем раньше. Готовы вы на такие уступки?

– Брось, Квинт, – ответил Кирилл. – Может нам надрали зад, но мы пока достаточно сильны, чтобы дать отпор.

Ксочипеп поднял руку:

– Насчет нового мяса. Я знаю, где его взять.

– И где?

– Большая жатва на землях варваров. Рано или поздно Кэл Нур все равно обратит их в свою веру, так давайте лишим врага этой возможности. Пусть соаху, иттилы и прочие лучше сражаются на нашей стороне.

– Звучит логично, – согласился Кирилл. – Хоть я не в восторге от такой идеи…

– Возьмем небольшую передышку, закрепимся на занятых территориях, восполним потери и ударим снова, – предложила Виктория. – Заключать союзы с Валерианом, древними бессмысленно. Лучше отправь послов в Морейское царство, Понтию, Даген, к аглахам на Побережье, Кеоцикаль.

Обсуждение в палатах городского совета шло много часов подряд. Каждый из участников заседания предлагал варианты решения, последнее слово было за Кириллом.

Ацтлан берет стратегическую паузу в боевых действиях. Пока нурийцы будут заняты северными провинциями империи, немертвые попытаются заключить союзы с западными соседями, восполнить потери, нарастить объемы военного производства и выработать контрмеры против вражеской магии.

Население оккупированной части Саварии подлежиало физическому истреблению, даже поверхностных исследований оказалось достаточно, чтобы понять масштабы заражения эмульсионным паразитом. До девяноста процентов популяции. Пока внешне эпидемия почти не проявляется, но через десять-двадцать лет все вылезет наружу. Рождение мутантов будет носить массовый характер.

Культисты спаивали местное население в своих святилищах, пичкая прихожан «священным нектаром» в ходе религиозных обрядов, раздачи бесплатных пайков неимущим. Элементарная проверка показала наличие сильно разбавленной первичной эмульсии в ритуальном напитке.

Кладовые храма Преображения в Августе были доверху забиты амфорами с янтарной жижей. Ее привозили напрямую из города Пергам на берегу Внутреннего моря, отсюда она расходилась по более мелким святилищам в округе. Размах деятельности нурийцев внушал тревогу, последние двести лет они не только воевали с Ллурским деспотатом, но и одновременно вели ползучую экспансию на юг.

Пока, к сожалению, враг побеждал.

Некроманты день и ночь проводили исследования эмульсии, ставили опыты над захваченными нурийцами, зараженными ромейцами, не гнушаясь ничем. Так как население Саварии в основном подлежит утилизации, немертвые тут вели себя соответствующим образом. Резали людей пачками за малейшее неповиновение.

Не забывал Кирилл следить за новостями из тылов. Через Поля Аспо направлялись толпы беженцев, их надо было поить, кормить, где-то размещать. Умулькутли, недолго думая, обратил часть из них в рабов, а раб по местным понятиям есть вещь говорящая и с ними можно делать что угодно.

Других «счастливчиков» определил копать и строить за миску маиса, в самом выгодном положении находились люди, умевшие обращаться с оружием, их ставили на довольствие и формировали подразделения ауксилариев.

Тысячи бежавших налар добровольно согласились сражаться на стороне Ацтлана в обмен на прибежище для себя и своих семей. Кирилл выделил для поселения нелюдей Васгар, чему те были очень рады.

Наследники покойного Флавия III положили на поле брани десятки тысяч солдат, но ничего толком не добились. Валериан Клавдий отвоевал у младшего брата часть Верхней Романии и на том его наступательный потенциал иссяк. Лукин Клавдий, державший всю Нижнюю Романию, треть Верхней и Адрию, после серии тяжелых боев тоже притих, зализывал раны.

Древние драконы вообще устранились от вмешательства в большую политику, мятеж Хеонак обернулся десятками жертв и новых они до ужаса боялись.

Буквально через три недели после битвы под Августой объединенное нурийско-саварийское войско вторглось в Верхнюю Романию и начало развивать наступление на столицу, не встречая серьезного сопротивления. Жрецы-личи благодаря телепортации могли наблюдать за врагом вблизи, оставаясь при этом непойманными.

Понимая, что северяне очень скоро разделаются с наследниками императора, Кирилл организовал диверсионную операцию в нурийском тылу.

Лазутчики подорвали орихалковые слитки в трех крупных полевых лагерях, уничтожив до десяти тысяч мутантов.

Это не заставило Кэл Нур остановиться, но слегка ослабило его группировку.

Чем дольше будет полыхать в Романии, тем лучше для Ацтлана. Эта война напоминала Кириллу шахматную партию, где нужно тщательно продумывать каждый ход. И первый раунд закончился не в пользу немертвых.

Кэл Нур вывел нежить из игры на достаточный срок, обезопасив юго-западное направление и выиграв время, чтобы разделать под орех Валериана и Лукина.

Смерть третьего пророка Кенталаса не такая уж значимая потеря, он и его бойцы готовы были при необходимости пожертвовать собой.

* * *

После сражения под Августой немногие нурийцы предпочли сдаться в плен, две трети предпочли сражаться до конца или просто покончили с собой, перерезав себе глотки. Но всегда найдутся те, кто слишком сильно хочет жить. Таких немертвые сразу брали в оборот.

Перед Кириллом сидел скованный зачарованными кандалами нурийский жрец, мутации не так уж сильно изуродовали его. Всего лишь выросла корона из коротких рожек на черепе и раздутое брюхо превратилось в бурдюк, наполненный эмульсией, в потемках тюремной камеры он испускал тусклое янтарное свечение.

– Так откуда взялся ваш Энра?

– Спал глубоко под землей с незапамятных времен, – ответил культист. – Пока не пришла пора пробудиться.

– Это я знаю, но нужны подробности.

– Мне известны только слухи и сплетни, ходящие среди жречества.

– Даже из них можно извлечь что-то полезное, – Кирилл уже достаточно свободно общался на диалекте Кэл Нура. – Валяй.

– Говорили, будто на Великого Вестника Преображения совершенно случайно наткнулись рудокопы в Синих горах. Семь пророков Преображения вполне могут быть теми самыми старателями, первыми получившими благословение.

– А кем или чем, в сущности, является ваш бог, если отбросить все излишнее словоблудие?

– Кем-то намного древнее людей, налар, гоблинов, ванаров. Кроме пророков редко кто удостаивается чести лично говорить с Великим Вестником.

– Но тебе доводилось говорить с этими везунчиками?

– Нет, к великому сожалению.

– Мне нужно знать об Энре больше, особенно о его слабостях.

Культист хищно оскалился.

– У него нет слабостей.

– У всех они есть. И уничтожить эту тварь будет величайшим благом для всех нас.

– Никому не под силу остановить Преображение, – несмотря на желание сотрудничать, жрец не мог полностью отказаться от вбитых в голову идеологических установок. – Оно неизбежно, как восход солнца.

– Вы вообще осознаете, во что превращаетесь?

– Внешние изъяны ничего не значат. Моя нынешняя плоть подобна куску глины в руках гончара, в конце этого нелегкого пути мы обретем божественную форму, лишенную недостатков.

– Вы не обретете божественную форму, – Кирилл наклонился к жрецу и ткнул его пальцем в раздутый живот. – Эмульсия – паразит, которого интересует лишь выживание и размножение, а вы ему потворствуете. Древние ванары сталкивались с подобными вам и вышли победителями в схватке.

– Эмульсия есть священный нектар, величайший дар природы.

– В итоге Кэл Нур ждет вырождение и вымирание, а вы хотите утянуть за собой в бездну остальные народы.

– Мы – ваше спасение.

– Скорее чума, которую следует выжечь. Не зря ллурцы назвали вас Пошестью.

– Их души блуждают во тьме невежества. Все попытки принести им свет Преображения были отвергнуты, нам ничего не осталось, как спасти их даже, если они будут противиться. Саварийцев, островитян Гильшана никто не склонял к Вере силой.

– Убеждать вы умеете, признаю.

– Не испившему эмульсии никогда в полной мере не познать блаженство великого единения, – мечтательно произнес пленник. – Оно заставляет забыть тревоги, страхи, обиды.

– У меня есть более приземленное объяснение. Так называемое «единение» это способ общения паразитов между собой, муравьи ведь передают друг другу сигналы с помощью феромонов. А изменения в поведении, эмоциональном фоне объясняются влиянием на нервную систему носителя, в природе такое встречается часто. Вас низводят до уровня насекомых, Энра ваша пчеломатка, а вы рабочие особи, обслуживающие улей. Нормальная аналогия?

Урод скривился.

– Великий Вестник не какой-то жук.

– Он похож на лягушку. Или жабу. В Кэл Нуре ведь они водятся?

– На что ты надеешься, владыка немертвых? На то, что я отрекусь от Веры, своих убеждений?

– Ты сдался в плен, а не покончил с собой как третий пророк Кенталас и остальные жрецы, воины, теперь выдаешь мне важные сведения.

– Просто хочу дожить до дня Преображения, увидеть его собственными глазами. Чтобы я тут ни рассказал, ничего не изменится. Кэл Нур победит.

«Что самое паршивое, все к тому идет».

* * *

В исследованиях эмульсии и зараженных ею людей очень помогал оптический микроскоп, который Квинт притащил из Элиды. Данный прибор присутствовал на Отрии в единственном экземпляре, американец потратил не один год, кучу золота на его изготовление и доведение до ума. Нужных специалистов здесь днем с огнем не сыскать.

– В чем разница между этим и предыдущим образцом?

Кирилл приник к оптике, дававшей достаточно увеличения. Среди круглых розовых эритроцитов и редких фиолетовых лейкоцитов попадались овальные золотистые клетки с тонкими жгутиками.

– Тут концентрация паразитов ниже.

– Именно! – ответил Квинт. – Кровь взята у одного и того же человека в разное время. На протяжении последней недели он получал небольшие дозы эликсира из яда арахноподов.

– Получается, заболевших можно вылечить?

– Нет, ты не понял, коллега. Я пытаюсь разработать не столько лечение, сколько биологическое оружие. Мы уже выяснили, паразит входит в тесную симбиотическую связь с носителем, умрет один, умрет и другой.

– Твой подопытный погиб?

– Нет, но чувствует себя неважно. Токсин крайне ядовит.

– Ты хочешь сделать так, чтобы биооружие убивало только зараженных, а для здоровых было безвредно?

– Или хотя бы не смертельно, – добавил Квинт. – Правда не могу обещать скорого результата, в нашем распоряжении нет нормального оборудования, штата квалифицированных химиков, биологов и врачей.

– Учти, микроорганизмы имеют свойство вырабатывать устойчивость к токсинам.

– Важно ли это будет, если мы успешно прикончим миллион-другой нурийцев?

– Тебе Тлалок ничего не рассказал?

– А что он должен был рассказать?

– Крупные колонии паразитов способны обмениваться друг с другом информацией на расстоянии. Предположительно, они связываются с помощью магического поля, это Тлалок установил в ходе тестов… на болевой порог. Зараженные в определенной степени ощущают собратьев, у них своего рода продвинутая эмпатия.

– Прекрасно… – закатил глаза Квинт. – Чем дальше, тем веселее.

– Может получиться так, что, отравив одну группу нурийцев, мы наделим других невосприимчивостью к токсину.

– Но пока четкой уверенности нет.

– Есть. Эмульсия адаптивна. Знаешь, почему многие наши заклинания почти не действуют на зараженных?

– Потому что получили к ним иммунитет, воюя с ллурцами? – ответил американец.

– Да.

– Но ванары как-то справились с угрозой.

– С помощью грубой силы, беспощадно выжигая очаги распространения заразы.

– Предлагаешь прекратить мои исследования?

– Ни в коем случае, благодаря им мы за последние несколько недель узнали об эмульсии больше, чем кто-либо. Даже наши куцые познания в микробиологии полезны.

Квинт подсунул под микроскоп еще один образец.

– Вот кровь мутанта в четвертом поколении.

Клеток паразита и клеток крови там было пополам, да те имели нехарактерные жгутики. Даже неспециалист, поверхностно знакомый с биологией, заподозрит неладное.

– Паразит замещает собой родные ткани, берет на себя их функции, – озвучил вслух Кирилл. – Я и так знаю.

– У каждого паразита имеется жизненный цикл, верно?

– Верно.

– Обычные глисты живут в кишках хозяина, откладывают свои яйца, которые потом с экскрементами попадают в почву, воду и ждут, пока их не проглотит новый хозяин. И так по кругу. Внимание, вопрос: какова следующая стадия жизненного цикла эмульсии?

Архилич пожал плечами.

– Постоянное самовоспроизводство и поиск новых носителей.

– Нет, тут все сложнее. Первичная эмульсия совершенно точно берется из земли, она может сколько угодно покоиться в недрах, пока не объявится подходящий хозяин. Мы знаем, что ванары пережили похожую эпидемию, но умудрились победить, задолго до них с эмульсией сталкивались гоблины…

– Стой, что? Гоблины? Откуда тебе известно?

– Во время экспедиций в Курганы я исследовал руины Шаиша, на древних барельефах видел изображение одного забытого мифа. Для древних гоблинов он был сродни нашим историям о допотопных временах. В общих чертах там рассказывается про кошмар, вырвавшийся из-под земли и поглотивший мир. Ничего не напоминает?

– Как гоблины победили?

– Никак. Перед последней битвой боги отобрали несколько сотен самых достойных женщин и мужей, погрузили их волшебный сон, чтоб после пробуждения начать жизнь с начала.

– Дерьмо.

– О чем я и говорю, – кивнул американец. – Эпидемия циклична. Кто знает, сколько цивилизаций она успела сгубить? И откуда берется первичная эмульсия? Возможно, для финальной стадии паразиту требуется набрать некую критическую массу, чтобы в итоге устроить большое обнуление и впасть в спячку до следующего цикла.

– Но биосфера не исчезла. Вон динозавры бегают не первый миллион лет, их наверняка на Отрию с Земли занесло. Почему они не вымерли вместе с гоблинами?

– Эмульсию интересуют носители, наделенные разумом? – развел руками Квинт. – Я не знаю, у меня только догадки. Так или иначе, мы столкнулись не просто с культом воинствующих фанатиков. Заразу следует извести под корень, биооружие – наш шанс.

– А лучше нанооружие, – вздохнул Кирилл. – Я ведь рассказывал, как ваши во время боев за Арктику зарядили по русской авиабазе боеголовкой с нанопылью?

– Нет.

– Такая меркзая дрянь, которую можно на молекулярном уровне запрограммировать на поражение определенных организмов. У них разъедает кожу, внутренности. Инфраструктура остается невредимой, а люди помирают в страшных мучениях.

– Интересная технология.

– Хорошо еще, во время Судного дня ее не пустили в ход массово.

– Может, рискнем, навестим Землю? Оставшихся без присмотра арсеналов должно хватить.

– Нет! – резко отрезал Кирилл. – Даже пытаться не стану. Черт с ними, с демонами и языческими божками, я боюсь Молоха.

– Он же не всевидящ.

– Он поставил на мне магическое клеймо, отследит хоть на другом конце вселенной. С такими монстрами лучше не сталкиваться лишний раз, зуб даю.