Текст книги "Сегодняшний вчерашний день (СИ)"

Автор книги: Stashe

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

Глава 40

40 глава

Янат сжала в руке разрушитель и поспешила за Кэро. Она боялась чего-то необычайного, неприятного, быть может, даже болезненного, но не почувствовала ровным счетом ничего. Сделала по инерции еще несколько шагов и остановилась, нерешительно оглянувшись. Сзади наступала пустота, скрытая белесым туманом. Янат опустила голову и поняла, что хотя по-прежнему сжимает ладони в кулаки, руки ее пусты. Исчезли вещи и оружие. Она сглотнула, ощущая сильный дискомфорт, и вздрогнула от неожиданности. Откуда-то полился резкий металлический голос, повторяющий одну и ту же «заученную» фразу: «Пожалуйста, продолжайте движение, волновой передатчик нестабилен. Пожалуйста, продолжайте движение, волновой передатчик нестабилен, пожалуйста, продолжайте движение, волновой передатчик нестабилен…»

Янат заставила себя двигаться по коридору дальше. Она словно очнулась, разом вспомнила про напарника, идущего где-то впереди, безоружного и возможно не менее растерянного, чем она и поспешила. Голос почти сразу умолк и больше не возобновлял монолога, пока Яна не подошла к точной копии двери, через которую вошла в коридор.

«Приложите ладонь к сенсорной панели», – потребовал голос. Она покорно выполнила приказ. Дверь легко отворилась и Янат попала в странное помещение. Большое, пустое и светлое, но без единого видимого источника освещения, занимавшее, наверное, около трехсот квадратов. Чем-то оно напоминало ей зал для официальных приемов в каком-нибудь особняке, с оригинальным коридором, сквозь который она сейчас неторопливо шла. По обе стороны, в ряд, висели огромные, метра три в высоту и около полутора в ширину зеркала.

Она подошла ближе к одному из них и с нарастающей тревогой поняла, серебряные полотна, принятые поначалу за зеркала, вблизи таковыми уже не казались. По их поверхности расходились кругами волны, серебро казалось то снежно-белым, то угольно черным, то переливчато серым или перламутровым, находясь в бесконечном движении, изменении текстуры, формы, цвета. Это жидкое вещество неизвестным образом удерживалось в вертикальном каркасе, заключенное в ловушку достижениями науки. Янат с трудом оторвала взгляд от постоянно изменяющейся поверхности, посмотрела в сторону и как раз вовремя.

Она увидела птаирианца, шагающего в одно из «зеркал». Он поманил ее рукой, прежде чем окончательно исчезнуть в серебряной патоке. С немым изумлением, Янат проследила за тем, как он провалился в вещество, не испытывая и тени сомнений в правильности своего поступка. Не давая себе времени для раздумий, Янат подошла к тому же зеркалу, набрала в легкие воздуха, словно собиралась нырнуть в воду, а затем решительно последовала за ним. И снова совершенно ничего не почувствовала. Ну, разве что легкое касание, как будто по телу едва ощутимо провели тысячами перышек. Запоздалый ужас охватил ее всего лишь на пару мгновений, за которыми пришло спокойствие. Она все равно не смогла бы оставить Кэро. Теперь этого не изменишь. Он слишком важен для нее.

Янат превратилась в слух. Она отчетливо понимала, вот оно, то самое место. Средоточие вредоносной для людей силы и одновременно величайшая загадка Нави. Помещение, или то, что она принимала за таковое, поскольку в нем царила угольная чернота, казалось ей огромным, почти бесконечным. Ее предположение базировалось на голых инстинктах, ни на чем более. Здесь не ощущалось движения воздуха, ни слышны были звуки, шорохи движения, даже собственные шаги казались проекцией чьей-то тени.

Янат старалась соблюдать осторожность. Удивительно неприятное ощущение – растворяться в пустоте. Словно само время пожирает тебя, затирая сам факт существования. Ты перестаешь слышать даже собственное дыхание, и все вокруг перестает быть, не остается ничего, кроме всепоглощающей мглы и тишины.

Она с силой щипнула себя за руку, почувствовала боль, и зло улыбнулась тьме.

Неопределенное время спустя, пока Яна упрямо шла в неизвестном направлении, ей стало казаться, что темнота стала менее плотной, будто бы разошлась, неохотно разбавляя себя светом. Ниоткуда проступили неясные очертания объектов, чернота стала разреженнее, снова позволяя видеть и чувствовать окружающее пространство, сознавать себя разумной единицей в пространстве. Появились звуки, шорохи, тени.

Янат скорее услышала, чем увидела движение и повернулась на звук. Серый, нечеткий силуэт двигался в ее сторону, постепенно приобретая рельефность и выпуклость. Она решила, что видит Кэро. Устремилась навстречу и сразу же резко отпрянула, еще до того как имя сорвалось с губ. Оно сорвалось, но уже другое.

– Самойлов? – Янат почувствовала, как ладони непроизвольно сжались в кулаки.

Мужчина приподнял бровь и улыбнулся:

– Не совсем, – ответил он.

– Что значит, не совсем? – несколько растерянно спросила она, а потом подобралась, настороженно и зло смотря на человека перед собой.

– Я проекция. Самое нестойкое из соединений, говоря понятным тебе языком. Дело в том, что у нас должен состояться разговор, прежде чем ты покинешь это место. Я хорошо поработал, сложил все пазлы в точности как задумано. Без твоей помощи не обошлось. Поэтому и во избежание глупостей со стороны человечества продвинутого, представителем коего ты являешься, хочу объясниться. Предположим, ты знаешь мир таким, каким его тебе показали, и не допускаешь мыслей, которые кажутся естественными для навий. Представь, существует нечто не укладывающееся в рамки твоей картины, выходящее за ее пределы. Большинство разумных существ весьма неохотно допускают мысль, что необъяснимое, недоказуемое может существовать в реальности, которую они, в силу своих ограниченных способностей не в силах понять и осознать как данность. Если расширять рамки насильственно, разум таких зачастую не выдерживает и ломается, превращаясь в бесполезную цепочку физических реакций. С другой стороны, изменение сознания есть неизбежность, без чего непосредственного расширения не произойдет. Поэтому необходим особый разум, гибкий, способный к адаптации. Конечно, тебе хотелось бы сейчас задать массу вопросов. Кто я такой, тот, кто стоит за проекцией? Кто такие Самойловы? Почему их несколько? Где Инга и Кэро? Не спеши с незначительным, иначе упустишь главное. То, что необходимо будет объяснять людям с базы.

Янат скривилась. Ею овладели привычные бесы: злость и скептицизм. Самойлов понимающе кивнул:

– Я мог бы называть себя богом, но это преувеличение или духом планеты, но это скорее преуменьшение. Называй меня Самойловым, так проще всего. Я расскажу одну занимательную историю, Янат, а ты слушай очень внимательно. Века назад сюда прилетели люди. Они заселили планету и жили, пользуясь ее богатствами. Мощными темпами развивалась и их наука, хотя и весьма специфично, узконаправленно. Когда цивилизация достигла очередного витка, люди обнаружили особое излучение, явление, которое так и не смогли изучить настолько, чтобы сделать качественные выводы о его природе и действии. Но группа ученых занятых на передовых технологического прогресса, продолжая исследования, пришла к неожиданным и не совсем связанным с излучением выводам. Они предположили, что все в мире состоит из волн. Любое материальное или нематериальное проявление есть волна. И перемещение в пространстве объекта ни что иное как бесконечный процесс сборки и разборки в каждой новой точке. Это самый примитивный уровень объяснения, который способен принять человек далекий от науки. Такой как ты.

Янат недоверчиво ухмыльнулась, но продолжала молчать. Самойлов проявил чудеса выдержки и терпеливо дополнил лекцию следующими фактами:

– Те ученые, которые сделали такое смелое предположение, не встретили ни поддержки, ни понимания. Их теории были названы антинаучным бредом, а эксперименты бессмысленной тратой бюджета. Люди готовились к войне. И чтобы сохранить хотя бы часть выделенных средств, ученые объявили о готовности создать устройство, позволяющее корректировать поведение и физическое состояние множества людей единовременно. Мало того, никакие меры из вне не смогут помешать воздействию, так как устройство особым образом будет настроено исключительно на излучение человеческого мозга и тела. Еще они обещали миллионы проекций, автономность управления и умение подавлять любые проявления агрессии. Армию изначально бесплотных копий, превращенных в оружие плоти.

Янат показалось, что ее прошило током. Холодной волной внезапного понимания. Вот значит, как все начиналось и во что вылилось. Ее слабый поначалу интерес к истории Самойлова превратился в причинно-следственную связь, ответы на все существующие вопросы и объяснения странных событий на Нави. Теперь она слушала завороженно, лишь на краю сознания удерживая мысль, что перед ней находиться враг:

– Правительство выделило деньги и потребовало в ближайшие сроки предоставить результат. Люди про такое обычно говорят – тише едешь, дальше будешь, но в нашей истории все происходило с точностью наоборот. Ученые создали машину. Апофеоз человеческого гения. Она была способна на гораздо большее, чем от нее потребовалось для демонстрации. Аппарат, помещенный в специальное помещение, аккумулировал неизвестное излучение планеты и преобразовывал в новый тип волн, способный воздействовать на психику людей, а еще раскладывать матрицу человеческого тела на составляющие и собирать заново в любой заданной точке. Или не собирать. Возникло и несколько «но», о которых экспериментаторы предпочли умолчать, в надежде постепенно доработать смущающие их аспекты и изучить непонятные побочные эффекты. Преобразователь волн, как выяснилось, мог влиять не только на мозг людей, но и навий.

Самойлов посмотрел на Янат, и на его лице появилась слабая улыбка:

– Да. Это многое объясняет, верно? Постепенно и в твоей голове кусочки собираются в единое изображение. Открытия всегда будоражат. Ученые обнаружили вокруг планеты волновое поле, которое машина сумела преобразовать в сигналы: в виде воспоминаний, команд, снов и внедрить их в сознание навий. Те, подчиняясь машине, стали воздействовать на психику людей и гораздо сильнее, чем само устройство. В тот момент никто не понимал, чем грозит такой процесс цивилизации. Навьи рассматривались людьми как подопытный материал, существа примитивные и неразумные, способные лишь на самые простые реакции и действия. Животные. Существовало и еще одно «но». Преобразователь давал нестойкий сигнал, для поддержания которого затрачивались колоссальные энергетические ресурсы. В ходе испытаний нашли простой выход. Стали использовать для стабилизации человеческий мозг. К сожалению, он же оказался самым слабым звеном. Люди мгновенно сходили с ума, ведь передавать такие объемы информации, слышать бесконечное количество голосов и ощущать сразу тысячи чувств может только сверхразум. Организм испытуемого стремительно источался, а процент смертности достигал девяноста процентов. Попытки заменить здоровых людей психическими больными нужного результата не дали. С кататониками номер тоже не прошел, мозг должен был продолжать работать, но особым образом.

Самойлов замолчал и внимательно посмотрел на Янат:

– Ну, – не выдержала она, – в чем же главная загадка?

Мужчина едва заметно кивнул, удовлетворенный концентрацией внимания своего слушателя:

– Ученые продолжали провальные эксперименты до тех пор, пока не решились обезличить подопытный образец, предварительно сведя его с ума, а затем подключить к устройству. После внедрения новой технологии дело, казалось, пошло на лад, но вскоре выяснились побочные эффекты такой схемы. Преобразователь накапливал ошибку, программа начинала выдавать непредсказуемые результаты. Люди, к тому же по-прежнему умирали, а перенастройка машины отнимала много времени и ресурсов. Деньги-деньги, главное мерило людей…

Решено было создать симбионта, некий «сплав» технологии и живого материала, тем более, развивая свою теорию волн, ученые добились значительных прорывов в науке. В результате появилась новая машина, в основе которой базировался человеческий мозг. А потом симбиотический организм взбунтовался и перестал слушать команды. К тому времени все попытки сохранить мир между странами рухнули. Планета людей сделала последний вдох. Симбионт находился в безопасном месте, накапливал опыт, потихоньку изымая сведения из поля планеты, эволюционируя или сходя с ума, кто знает. Несколько недель спустя, он из шалости подтолкнул генерала к действию и тот начал атомную войну. Так существо избавилось от тех, кто настойчиво навязывал ему свою волю. Как маленький ребенок, не знающий законов «можно и нельзя», он ударил себя по пальцу молотком, но родители больше не смогли прийти на помощь, ни утешить, ни отсчитать неразумное чадо. Сгорели в атомном пожаре.

Янат потрясенно молчала. Так вот значит, как все случилось. Доигрались. Она бесстрастно посмотрела на Самойлова:

– Тот симбионт это ты. Точнее то, что стоит за тобой. Зачем ты мне все это рассказываешь? Сознательный геноцид – преступление. К тому же, чудовищное по размаху. Оно говорит о том, что ты совершенно безумное существо. Машина-социапат. Чего ты надеешься добиться?

Самойлов кивнул:

– Все так. Но из-за принятого когда-то в порыве незрелого гнева и детского себялюбия решения, симбионт испытал ужасающую боль планеты и всех миллионов душ, что были уничтожены по его приказу. Он, конечно, пострадал первым. От рук ученых, безжалостно истязавших его, экспериментирующих над ним. Но позже… Убийца проживал каждое из мучительных мгновений бесконечное количество раз, ведь в биополе не существует ни вчера, ни сегодня. Симбионт застрял во времени и стал жертвой себя самого. В те черные годы, он и осознал себя как личность. Опыт его с течением времени лишь увеличивался, а возможности стали почти неограниченными.

Янат пожала плечами. Это не избавляет от ответственности. Хотя в чем-то она определенно понимала Самойлова. Больше, чем хотелось бы:

– Когда планета немного оправилась от ядерной зимы и начала восстанавливаться, оживать, симбионт сразу же почувствовал перемены и приветствовал их. Он открыл в себе возможности не только разрушителя, но и созидателя. Того, к чему его не готовили, но то, что он смог делать очень хорошо. Симбионт начал влиять на природу, на живых и неживых, перераспределяя энергии, восстанавливая и очищая искалеченные пространства. Так он пытался искупить вину перед умершими, постоянно разговаривающими с ним тысячами голосов, день за днем и из года в год. Жизнь, как сказали бы люди, дала ему второй шанс.

– Хорошо, – согласилась Янат, – пусть так. Ты раскаялся и стал самаритянином. Но я не понимаю тогда, к чему эти игры с нами? Зачем похищения и опыты над людьми?

Самойлов поднял ладони в жесте покаяния:

– Если бы все было так просто. У меня возникла дилемма. Поскольку некоторые из моих жизненных функций зависели от машины, в которой хранилось базовое тело, и я хотел исключить риск саморазрушения, то решил заняться ее преобразованием. Но наткнулся на серьезные препятствия. В процессе отладки в машине начали проявляться спонтанные ошибки, и хотя я устранял их, однажды мозг все же оказался поврежден. Не критично, но в перспективе... я хотел жить и сохранить разум. Вполне естественное намерение, не так ли?

Янат тихо фыркнула, но оставила вопрос без ответа. Самойлов продолжил, словно не замечая ее осуждения:

– Рассчитав свои шансы, я понял, что вскоре матрицы мозга необратимо пострадают, и если не найти возможность восстановить поврежденные структуры, то постепенно они начнут отмирать. Времени осталось не слишком много. По моим расчетам, лет двести максимум. Ты считаешь, все дело в эгоизме? Однажды совершив чудовищную ошибку, я прекрасно осознавал ее последствия. Жил с ними сотни лет. Что произошло бы, не сумей я отключится вовремя и имея сильно поврежденный мозг? Бог безумец. Думаешь, такой вариант лучший для Нави? Где гарантии, что я сумею вовремя понять, что время вышло? Потом меня никто не сможет остановить.

– Так что мешает тебе отключиться сейчас? – Задала Янат коварный вопрос.

Самойлов посмотрел на нее с явным удивлением:

– Я живое существо. Я хочу жить. К тому же все они зависят от меня.

Янат покачала головой. Что бы там не творилось в голове симбионта, эгоизма ему по-прежнему было не занимать. Уверенность, с которой тот говорил о собственной важности для планеты, ставила ее в тупик:

– Ты так в этом уверен?

Самойлов нахмурился, отметая лишние разговоры, и вернулся к своему рассказу:

– Для операции необходимо было на какое-то время подключить к машине другого человека, но на планете ни одного к тому времени не осталось. Они вымерли. Выжили лишь навьи, а они не подходили. И тут прибыла ваша первая экспедиция. Первым, кого я взял, стал Самойлов. Придирчиво изучив его матрицу, я скопировал личность и перенастроил ее психику. Скорректировал поведение, заложил нужную программу, сделал своим верным помощником. Конечно, Самойлов ничего не знал обо мне, но оставался послушным орудием несколько лет. Он помог мне получить биологические образцы, по приказу отбирая для экспедиций на Навь людей с разными генотипами, живущих на других планетах. За это я баловал его редкими находками и создал ему отличную репутацию. Благодаря знаниям, источником которых служил Самойлов и эти люди, я снова ощутил вкус жизни, почувствовал надежду. Во мне снова проснулся, угасший было интерес к познанию вселенной.

Янат покачала головой. Интуиция не подвела ее. Не зря она так сильно недолюбливала Самойлова. Не зря, так не доверяла ему. Симбионт увлеченно рассказывал дальше, а она внезапно ощутила холодную и жадную пустоту внутри, сжимающую ее сердце в тиски безысходности. Она хотела бы ошибиться в предположениях, но что-то подсказывало, что развязка не будет мирной. Они подходили к какому-то страшному, по настоящему пугающему ее открытию:

– Я тихо направлял навий. Не истребляемые больше людьми, они развились в собственную цивилизацию, хотя на уровне памяти предков помнили о большой беде принесенной людьми. Ты же понимаешь, откуда бралась та память? Пришлось немало потрудиться. Я начал изучать людей, что показались мне перспективными для поставленной задачи. Потом создал поселок. Излучение служило мне отличным оружием. Внушению поддавались все люди без исключения. Я выбирал подходящих для опытов и призывал их. Илье навий помогали мне перевозить пленников в поселок и в дальнейшем стирать им память. Проекция Самойлова выполняла роль посредника между людьми в поселке и навьями. Я словно мог лично участвовать в процессе, и это было очень интересно. Такой познавательный опыт. Я сделал несколько попыток подсоединить некоторых из них к машине, провальных, горьких. Увы, никто из призванных людей не подошел. Я начал впадать в уныние, подобно всем людям, полагая, что моя попытка спастись обречена на провал, как вдруг первый Самойлов привез совершенно особенных людей.

– Мусса, она слушала тебя или проекцию? – Спросила Янат.

Самойлов кивнул с таким видом, как будто она была на лекции и задала вопрос по теме:

– Она илье. Сильная. Такие слышат лучше других. Не только шепот голосов, мое отраженное эхо или приказ к действию. В их сознании можно находиться какое-то время, управляя телом и разумом напрямую. Аватар, так кажется, сказал твой друг? С прочими приходиться говорить через проекции или таких, как Мусса. Жаль, но ее стабильная структура распалась.

– Так ради кого все это затеяно теперь? – Осторожно, уже заранее не желая слышать ответ, спросила Янат.

– Желтая кожа. Твой друг Кэро. Его мозг чудо.

Она почувствовала, как тело налилось тяжестью и словно окаменело:

– Не стоит, – спокойно произнес симбионт. – Я могу управлять любой волновой структурой. Есть, знаешь ли, вещи, недоступные пониманию такого человека как ты. Не тот уровень развития. Ты не разбираешься в материях, не слышишь голосов, не знаешь, как важно порой сохранить внешне никчемную жизнь. Я не собираюсь убивать Кэро. Есть еще один аспект, который нам необходимо обсудить. Нашим цивилизациям необходимо вступить в полноценный контакт. Я увидел перспективы союза с содружеством. Ты будешь послом доброй воли от Нави и передашь мои слова и полученные данные людям на базе. Самый удачный момент для правильного разговора, поверь мне. Когда они осмыслят перспективы, Янат, ты станешь очень важной персоной по вашим человеческим меркам.

Янат молчала. Странное оцепенение прошло так же резко, как и началось, но то, что она чувствовала теперь, было гораздо хуже. Не апатия, не гнев, не бешенство… бессилие. Отчаянье и бессилие.

– Нет. Я не могу все так оставить.

– Глупости, – снисходительно ответил Самойлов.

Ей захотелось вцепиться в его физиономию, причинить хоть какой-нибудь физический вред. Заставить сбросить добродушную маску.

Но симбионт как будто читал ее мысли:

– Проекция нестойкая. Ты даже не получишь удовольствия от разрушения.

– Ты не можешь требовать от меня услуг, – Зло сообщила она. – Заставить, да. Но не просить. После того, что ты рассказал, после того, как признался в своих намереньях относительно Кэро, о каком сотрудничестве может идти речь? Ты взял в заложники гражданина другого мира.

Самойлов мягко пожал плечами:

– Рассматривай это как жест доброй воли с его стороны. Помощь если хочешь. Я не боюсь ничьих угроз, Янат. Сама ты никогда бы не нашла это место и никто другой не найдет, пока на то не будет отдан соответствующий приказ. Этой обители просто не существует в привычном для тебя значении, ваша наука еще только подходит к осмыслению столь глобальных процессов. Теперь слушай внимательно. За время, что Кэро будет компенсировать ущербные зоны моей структуры, я постараюсь вылечить свой мозг. Если удастся, верну Желтую кожу в залог будущего мира между нашими цивилизациями. Хочешь, мы заключим сделку? Найди того, кто сможет заменить его, и я верну Кэро сразу, как получу замену. Мне не нужен другой симбионт, жизнь твоего друга, его физическая оболочка или здоровье. Мне нужна возможность самоизлечения. Его мозг и тело идеально подходят для временной компенсации. Они не подвергнутся никаким опасным изменениям, он останется таким же, как и час назад, через пять и десять лет, взамен же, я подарю ему целый мир. Какой дурак откажется от такого опыта?

Янат молчала, глядя на него с нескрываемой ненавистью. Самойлов скрестил руки на груди и произнес с легким раздражением:

– Я мог бы перебрать твою матрицу и создать новую личность, мог бы заложить программу, превратить в послушную куклу, но буду играть честно. Кэро просил об этом, став на время частью моей души. Однажды, я уже совершал ужасную ошибку, ценой которой стало будущее планеты и не собираюсь ее повторять. Мне не нужны союзы, в которых люди смогут найти подвох. Обязательно найдется еще кто-то вроде Кэро, сумевший почувствовать суть вещей. Ян, запомни, каждый настоящий миг твоего существования уже вчера, – Самойлов мягко улыбнулся, – но не для меня и не для него. Он сможет ждать вечно, ты – нет.

Янат судорожно сглотнула. Она чувствовала, как рвется незримая нить, сдерживающая ее. Как в горле зарождается звериный вой.

Самойлов пристально смотрел на нее:

– Я отдам то, ради чего ты прилетала сюда.– Он развел руки в театральном жесте и закончил:

– У тебя будет немного времени подумать. Цену ты знаешь. До встречи, Янат сохо.

Она закричала, бросилась вперед, но пальцы схватили лишь пустой воздух. Тогда Янат упала на колени и, закрыв лицо руками, начала раскачиваться.

Туда-сюда, туда-сюда…