Текст книги "Сегодняшний вчерашний день (СИ)"

Автор книги: Stashe

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

Похожие на лианы, гибкие лиловые жгуты свисали над головами. Другие, покрытые глянцевыми чешуйками, сиреневыми червями лежали под ногами, уходя вглубь земли. И те и другие сжимали в нежных объятиях менее сильных собратьев, постепенно удушая их. Переплетение ветвей, серых, ржаво-коричневых и угольно черных стволов, пружинящих под ногами розовых и желтых пятен мха и в противовес безумию форм при скудности цвета – тишина, нарушаемая лишь дыханием людей, да звуком шагов.

Янат подумал, что вскоре большинство деревьев выпустят листву, зацветут, а значит, лес снова преобразиться. Мысли о новой трансформации полной и непредсказуемой поразили его. Ян всегда испытывал слабость к метаморфозам.

Причудливые изгибы местных растений вызывали у людей изумление, даже робость. Никто не был новичком, кроме, разве что Колена. Они побывали на разных планетах и, каждая по-своему, находила способ удивлять их. Теперь пришло время Нави.

Лес подавлял массивностью конструкций, но восхищал изяществом элементов. Темный, мрачный, словно готический собор, созданный рукой безумного архитектора. И тем восторженнее становились человеческие лица, при виде хрупкого экзотической формы цветка на поваленном стволе. Когда-то высоченное дерево, а сегодня лишь одно из множеств гниющих вокруг, он уже утопал в паразитирующих лишайниках. Одни напоминали взбитую яичную пену, другие лохматый мох или паутину бледно розового и персикового цветов, такие воздушные, нежные, хрупкие и неприятные.

Смешение живого и мертвого удивляло Яната, как всегда удивляет победа жизни, преодолевающей суровые испытания обстоятельств.

Люди не спешили, приглядывались, с осторожностью продвигаясь вперед. Уверенно, но не бездумно. Имеющиеся в распоряжении контактеров данные: результаты исследований, съемки, собственно, как и специальное оборудование – заблудиться им бы не позволили, но природа никому не прощает беспечности.

Все же, исследователи новой экспедиции пересекали лес впервые, впрочем, все, что они сегодня делали, видели, для них было впервые, а потому следовало полагаться и на собственное чутье. Запоминать, делать пометки, присматриваться. На будущее.

Наконец, лес разошелся в стороны, выпуская их на берег озера. Небольшое пространство, отделяющее деревья от воды, было таким же безжизненным и выжженным солнцем, как и равнина, через которую они шли сюда. Янат, Кэро и Сиан подошли ближе к берегу, а Елена, Колен и Ингиро заняли позицию наблюдателей, полукругом, спиной к товарищам.

Кэро внимательно вглядывался в гладкую, как зеркало, воду. «Землянин» изучал небо, а Ян, присев на корточки, осматривал землю. Не похоже было, что аборигены уже покинули подземные жилища, в которые, по сведениям людей, они уходили на периоды жары. Значит, еще рано и стоит ожидать последних гроз.

Самой значимой особенностью туземцев была их великолепная сенсорная восприимчивость. Они чувствовали погоду, ее изменения и приближение бурь. Это помогало им выживать на Нави. Точнее, они выжили именно благодаря сверхчувствительности.

Поднялся ветер, мелкая рябь исказила ультрамариновое стекло поверхности озера. Янат поднял глаза и совершенно удивительный цвет воды заворожил его. Блеск солнечных лучей, отражался от ее поверхности, разбегался потоком кругов, маленьких волн и оседал золотистыми искорками в глубине. Ян с силой втянул ноздрями воздух и поразился отсутствию характерного для стоячей воды запаха. Ему вдруг страстно захотелось увидеть аборигенов. Он не мог внятно объяснить эту потребность или понять, откуда вдруг появилось такое жгучее желание.

С самого начала уверенности в том, что они смогут сразу вступить в контакт с аборигенами, не было. Скорее, им и не должно было повезти. Крайне скупая информация о привычках и пристрастиях аборигенов однозначно свидетельствовала только об одном – их недоверчивости, несговорчивости, осторожности.

Да, определенно, все же слишком рано. Осень не закончилась, последние огненные метели еще могли пронестись над землей.

Янат молча разглядывал бликующую поверхность. Он вспоминал, как называли предыдущие исследователи расу созданий, живущих часть жизни в воде, а часть в подземных городах, которые никто и никогда не видел. Но произносить вслух не захотел. Аборигены – звучало как-то обезличеннее, нейтральнее. По мнению Яната, люди слишком преувеличивали значение имен и названий, добавляя в них ореол двойных смыслов и подтекстов. Он захотел сказать остальным, что день кончается. Первые тени уже ложились на полотно неба, окрашивая его в лиловые и желтые тона, но внезапно замер.

Прямо на него из воды смотрели влажные, чуть навыкате глаза.

Глава 11

11 глава

– Птицы! – выкрикнул Сиан.

Янат на мгновенье отвел взгляд от аборигена, а когда снова посмотрел на воду, то увидел лишь круги. Чертыхнулся и побежал за остальными к лесу. Уже из зарослей люди наблюдали, как над водой в наступающих сумерках кружат огромные тени.

На базу вернулись в темноте, но никто из исследователей не чувствовал недовольства. Поход всем показался удачным. Конечно, Янат не назвал бы контакт с аборигеном полноценным но, тем не менее, посчитал его состоявшимся. У него возникло бесконечное количество вопросов, ответить на которые пока было некому.

Контактеры порядком устали и проголодались, однако через час после возвращения, уже добровольно принудительно находились на виртуальной встрече с Самойловым. Рабочее совещание продолжалась несколько часов и когда Янат, до самого конца сидевший молча, вышел из помещения, то почувствовал себя измотанным и задумчивым.

Кэро нагнал его у жилых боксов, и какое-то время шел рядом:

– Я удивлен, – сказал он.

Ян не ответил. Погруженный в свои мысли, он хотел скорее остаться в одиночестве. Кэро сохо Пта Эргос остановился и проводил взглядом худощавую фигуру напарника.

Ночью началась буря. Вероятно, последняя сухая гроза в текущем сезоне. Быть может, именно потому она и была такой яростной, нескончаемо дикой, словно природа Нави хотела наглядно продемонстрировать непростой характер.

Янат спал плохо. Точнее, почти не спал. Наверняка, остальные проводили ночь не лучше, но что ему до прочих? Лежа в темноте, в тишине и покое, он чувствовал бурю всем телом, каждой клеточкой, каждым нервом.

В очередной раз проснувшись, Ян долго не шевелился. Открыв глаза, долго изучал темноту перед собой, отыскивал какие-то узоры, трещинки и пятнышки, существовавшие, скорее всего, только в его воображении. Ему нечем было дышать, мучили жажда и беспричинный страх, временами перераставший в панику. Тогда хотелось зажать уши, вскочить и бежать, все равно куда, лишь бы подальше. Когда ожидание стало невыносимым, он пересилил похожее на оцепенение состояние, поднялся с постели и направился в сад.

Там, нарезая круги и зигзаги, спотыкаясь о кочки, Янат мрачно бродил, пока так не добрел до пруда. Усевшись прямо на землю, теплую и сухую, Ян оперся подбородком о колени и, обхватив руками плечи, уставился на воду. Она мерцала, успокаивающе, маняще.

Над головой его проносились смерчи. Ветер гнал пылевые потоки с неимоверной силой, но Янат не мог слышать или видеть их, надежно защищенный от стихий сверхпрочными постройками и силовым полем базы. Он сидел на земле, пока, наконец, с благодарностью к высшим силам не ощутил, как тело наливается тяжестью, а веки закрываются сами. Но, вдруг, в воде, этой непрозрачной шелковой глади ему померещились большие влажные глаза. Янат вздрогнул, сон пропал, и он снова начал напряженно всматриваться в темноту.

Минуты бежали, Ян был вымотан, его терзала страшная головная боль, и преследовало желание уснуть. Он тер ладонями глаза, отчаянно зевал и спрашивал себя: – «Почему он так мучается? Навья же не испугала его там, на берегу озера. Больше того, осуществились давние мечты о контакте».

В какой-то момент Янат даже начал сомневаться в своей ранее твердой уверенности, что у него нет тех способностей, которые усиленно приписывают ему люди. Эмпаты же не могут быть злобными и подозрительными? Или могут? Неужели теперь, из-за каких-то двух секунд встречи, он мучается жесткой бессонницей и кошмарами?

Янат горестно вздохнул и дотронулся до висков.

Когда ты отчаянно веришь во что-то, желание придает необходимые силы, разжигает азарт. Сегодня, он снова ощутил вдохновение, вытесняющее ярость неудач и раздражение. Если, испытывая неуверенность внутри себя, выбираешь способом борьбы агрессию и сарказм, то добиться поставленной цели нетрудно. Поверить, что это действенное оружие, могущее защитить хрупкий внутренний мир, тоже. Но убедить окружающих в том, что ты сволочь – легче, чем смирится с неизбежно следующим за этим открытием одиночеством. Парадокс.

Нет, нет, нет! Не время, не место. Особенно, когда мучит бессонница, а в голове будто бы сотня пьяниц стучит черпаками по железному котлу.

Ян свернулся калачиком на широкой лавке. Через полчаса, к бессоннице, головной боли и усталости добавилось сильное ощущение дискомфорта. Мышцы затекли, любая поза казалась сверх неудобной. Он крутился, вертелся и после долгих попыток хоть как-то улечься, с тяжелым вздохом сел.

– Какое же это б…– грубое слово застыло на губах Яната. Он увидел силуэт человека, стоявшего прямо в пруду, и почувствовал, как на руках поднимаются дыбом волоски. Ян закашлялся и понял, что существо поворачивается в его сторону:

– Думал, я один здесь, – раздался спокойный голос Кэро.

– Чертов ты, чертов… – Янат запнулся, прижимая руку к горлу. Птаирианец протянул ему какой-то предмет, и он увидел бутылку воды.

Немного успокоившись, Ян спросил:

– Уснуть не можешь?

Кэро пожал плечами:

– Несколько дней уже сплю по два-три часа. Сегодня не мог вообще. Буря. Ты тоже это чувствуешь? Тебе снятся сны, Ян?

– Нет.

– Думаю, сегодня многим будет не по себе. Ты удивлен моему присутствию здесь, да? Я и раньше приходил в сад ночью. Посижу, поброжу. Воздухом подышу. Когда открываются купола, смотрю на небо. Сегодня, уже после конференции, мне пришлось наведаться по делам в технический центр. Заодно, я пообщался с метеорологами и климатологом. Они показали мне поистине великолепное зрелище. Эти всполохи и пылевые вихри! О, было прекрасно, я не преувеличиваю, Ян. Просто чудесно! Не просто гроза, а неистовое и неукротимое нечто, живая мощь. Потом, когда я пытался уснуть, Самойлову внезапно что-то впетрилось, и он связался со мной лично, отдавал личные распоряжения. Связь была хреновая, я переспрашивал, уточнял. Не мог он до утра подождать? Когда мы закончили, я уже точно знал, что уснуть не смогу, и пошел сюда. Всего-то минут пять стою, вода теплая, рыбки ноги пощипывают, не делай такие глаза, это приятно. А до того гулял среди помидоров. Ян, ты разве не слышал шагов?

– Ты тихо ходишь, а может просто выключался. Мне навья мерещилась. Бред. Раньше не страдал ничем таким.

Кэро улыбнулся. Янат в темноте скорее почувствовал, чем увидел улыбку и спросил:

– Что смешного?

– Ничего. Странно слышать от тебя такие речи. Словно просишь поддержки.

Ян шагнул вперед, пытаясь разглядеть лицо птаирианца в темноте:

– А ты дашь? – тихо спросил он.

– Да, – Кэро шагнул из воды и положил ладонь на плечо Яната, а затем мягко добавил, – Дам.

Они сели рядом, на бортик, огораживающий искусственный пруд. Ступни птаирианца лежали в воде, Ян же поджал ноги, обхватив колени руками.

– Ты успел хоть что-то разглядеть?

– Навью? Глаза. Сиан крикнул, и она исчезла. Думаешь, трудно будет снова выманить их наверх?

– Не знаю, – задумчиво ответил Кэро, – удивительно, что эта показалась. Может любопытство? Перед бурей они не всплывают. Потом птицы, так не вовремя. Навьи чувствуют погоду, а купины их враги. У меня сложилось впечатление, что она специально поднялась, посмотреть на нас.

– Не веришь в совпадения?

– Не знаю. Совпадения редко бывают случайными. Я думаю, они эмоциональные существа, быть может, отчасти телепаты, отчасти эмпаты. Это секреты, которые нам предстоит разгадывать. Я уверен только в том, что сумел изучить сам. И еще, необходимо найти потомков колонистов. Они звенья одной цепи. Бури, сны, тревожность – все взаимосвязано. Даже истерика Самойлова. Кстати, он приказал заниматься этим делом тебе. Отвечать за контакты с навьями. Не думаешь, странный поворот? Виталий же тебя ненавидит, считает выскочкой.

– Ну, тут ты меня не удивил, – Ян усмехнулся и услышал тихий смех птаирианца.

– О, Янат сохо, а стоит ли понимать тех, кто тебя любит? Сильные эмоции – оружие в любых руках. Но с ненавистью ты, по крайней мере, знаешь что делать.

Ян встрепенулся, ему захотелось ответить на выпад, но тепло, которое постепенно окутывало его рядом с Кэро, было слишком соблазнительным. Он боролся с сонливостью. Глаза закрывались, голова наполнялась дурманом, хотелось просто расслабиться и позволить музыке журчащей воды унести себя прочь.

– Ты пришел ради меня? – пробормотал Янат, проваливаясь в зыбкое марево тишины и покоя. Ответа он не услышал.

Ян проснулся, по-прежнему мучимый головной болью, но уже гораздо меньшей, чем накануне. Мышцы его страшно затекли, но при этом он умудрился выспаться и не слишком удивился стоявшему над головой Колену. Телячьи глаза контактера были исполнены тоски. Ян молчал, разминая затекшие мышцы. Он счел неразумным спрашивать у парня, откуда тот знает, где его искать. Отряхнув сухую землю с одежды, Ян продолжал разглядывать присохшую корку грязи на ногах, и размышлял о том, как себя повести.

– Знаешь, – робко сообщил Колен, – там буря. Со вчерашнего вечера ужасный ветер. Смерчи крутит по всей равнине, а пыль стоит просто как туман. Я долго не мог уснуть, а потом мне всю ночь снились кошмары. Полночи бродил по комнате. Да. И Елена жаловалась. Сиан, конечно, молчит… но многие раздражены сегодня и выглядят усталыми. Глаза красные, мешки, ну, все такое. К Кэро очередь. Видно и ему выспаться не скоро удастся. Морган, который климатолог, сегодня за завтраком предположил, что буря задержится на несколько дней, а возможно перейдет в затяжную грозу, с дождем. Он думает, последняя потуга. А у меня постоянно болит голова. Пришлось уколоть анальгетик. Кэро попросил…

– Хватит болтать. Идем, – беззлобно прервал его Янат, вытряхивая мусор из волос. – Да, кстати, а почему это к Кэро очередь?

***

Дверь распахнулась и тут же захлопнулась от сильного пинка:

– Сволочь! – Кэро нахмурился и с некоторым недоумением посмотрел на взъерошенного Яна:

– Ты сволочь! – Повторил тот.

Птаирианец дружелюбно улыбнулся и, заметив сжатые кулаки Яна, указал ему на стул.

– Присядь. Я попрошу остальных подождать. Ты незапланированный пациент и перевозбужденный к тому же.

– Да ты! – Янат задохнулся и снова хлопнул дверью, едва не ударив по лицу смущенно заглядывающего юношу.

Кэро невозмутимо прошел мимо, аккуратно приоткрыл дверь и вышел, тихо закрыв ее за собой. Ян хотел выкрикнуть вдогонку что-нибудь эдакое и не смог ничего придумать. Он плохо соображал, был разъярен, оскорблен, а к тому же почувствовал себя идиотом. Эта неприятная мысль охладила его кровь и заставила дышать ровнее. Он немного успокоился, огляделся в поисках стула и сел.

Ян никак не мог оформить претензии во что-то конкретное, отчего чувствовал себя еще более взбешенным, к тому же околпаченным коварным птаирианцем. Все, что он смог выдавить в ожидании Кэро – набор бессмысленных звуков, шипение и ругань. Несомненно, веские аргументы в споре. Он понимал, что безнадежно проигрывает партию еще до ее начала.

Кэро возник как черт из табакерки, тем самым снова застав Яната врасплох:

– Выспался? – как ни в чем не бывало, поинтересовался он. После чего направился к синтаппарату пищеблока, где наполнил две чашки горячим кофе.

– Да как ты смеешь? – завелся Ян, угрожающе привставая со стула.

– Смею, – спокойно осадил его Кэро, – ты к сути перейди. Чем я тебя так взбесил?

– Я узнал, кто ты, – плюхнувшись обратно, обвиняющее заявил Ян. Он с победным видом ухмыльнулся, и взял из рук птаирианца чашку. Удивительно, как запах свежего кофе способен усмирять гнев.

Кэро пожал плечами:

– Ну, так, давно пора. Я только не пойму, почему это тебя так взбесило? Мы играем в кошки-мышки по другим пунктам, что касается моей работы, похоже, только ты и не знал, кем я являюсь. Причем по своей же воле не знал. Злишься на свою тупость, Ян?

– Кто тебя нанял?

Похоже, ему удалось нащупать болевую точку птаирианца, потому что тот нахмурился и довольно мрачно спросил:

– А не переоцениваешь ли ты роль своей персоны в игре, Янат сохо?

Ян издал победный смешок и, ткнув в сторону Кэро пальцем, заявил:

– Так ты признаешь?

– Что? Признаю, ты порядком утомил меня своим махровым эгоизмом. Это уже переходит все границы. Ты маниакально подозрителен, спесив и зациклен. Неужели считаешь, мир действительно вертится вокруг тебя? Во всей вселенной нет никого важнее Яната Яната? Я отложил важные дела, думал, у тебя проблемы. Но нет, просто в очередной раз решил, что против твоей уникальной персоны плетут заговор!

Речь Кэро несколько запутала Яна, но не выбила из седла:

– Почему ты не сказал, что не просто эмпат, как все на вашей планете, но еще имеешь и телепатические способности? Почему умолчал, что ты не просто ученый, но и практикующий эмпапсихолог? Психолог, дело которого рыться в мозгах, читать мысли, жрать эмоции. Я не буду играть роль подопытного зверька, слышишь?! Я не дам издеваться надо мной и ставить эксперименты! О, конечно же, ты желал полазить в моей голове, потому и набился в друзья! А потом надеешься насладиться всемирной славой?

– Пошел вон, – спокойно произнес Кэро, поставив кружку на край стола.

Ян замер с открытым ртом.

– Да, да. – Повторил птаирианец, – пошел вон отсюда. Когда мозги твои немного проветрятся, и ты будешь в состоянии разговаривать, а не орать как резанный, подойдешь и извинишься. Тогда расскажу тебе, кто я такой. А сейчас, пошел вон!

Ян даже не понял, как именно оказался за дверью. Не понял, отчего почувствовал себя виноватым. Паршивое чувство. Словно его умело поставили на место. Заслужено.

Глава 12

12 глава

Буря продолжалась.

Янат выдержал вынужденное наказание (отлучение от Кэро сохо Пта Эргос) ровно два дня. Потом разом произошло столько событий, что он просто разрывался от желания высказать свои соображения, но не абы кому.

В тот день, Ян отчетливо понял две вещи. Мало кто хочет иметь с ним дело. Мало с кем он сам хотел бы иметь дело. К тому же Ян внезапно вспомнил об Инге и, грусть затопила его чредой неожиданно приятных воспоминаний. Да, его напарница была правильной и скучной, с точки зрения Яна, но всегда хорошо к нему относилась. Она слушала его, поддавалась на уловки, велась на авантюры, а главное, Инга была товарищем. Верным другом, которого он сам, лично, довел до ручки.

Янат никогда не боялся одиночества, напротив, стремился к нему, считая естественным состоянием. А теперь ему стало некомфортно, потому что хотелось бесед с Кэро, обмена острыми шутками или интересными замечаниями. Атмосфера интригующего поиска, исследования тайны, состояние куража и авантюризма, в котором он находился рядом с птаирианцем, притягивала его. Словно Янат учился видеть, а не просто смотреть.

Раньше даже самому себе он казался враждебно настроенным по отношению к людям и миру, который вечно проверял его на прочность, в котором обязательно нужно было что-то доказывать. И вот, неожиданно для себя Янат открыл, он не хочет ограничиваться малым. Ему больше не достаточно жить как раньше, но в то же время, он понятия не имел – как тогда? Кэро знал. Кэро мог бы показать, однако в нынешних обстоятельствах, не хотел.

Яну потребовалось немало самоуговоров, прежде чем он решился идти и сдаваться на милость победителя. Ему казалось жизненно важным услышать о намерениях птаирианца от него самого, в связи с первым произошедшим ЧП.

Навь сделала ход. Прошел лишь месяц с прибытия на базу, и вот оно – появилась первая жертва.

Раздираемый сомнениями, Янат весь день не решался подойти к напарнику, хотя и видел его издали. Невозможность поделиться своими соображениями действовала на Яна угнетающе. Он был раздражен, раздосадован и немало огорчен. Вечером, после того, как нервы окончательно сдали, Янат направился к жилому блоку, где растеряв всю решительность, робко постучался в дверь Кэро. Но его поджидало еще одно разочарование, ему пришлось так долго набираться храбрости, а птаирианца дома не оказалось.

Плюнув с досады, Ян отправился в сад, в надежде немного разобраться в себе. Он попытался вернуться в состояние, которое обычно помогало ему в делах долгоиграющих и требующих изрядного терпения. Немного анализа, сопоставления фактов и версий. Неудивительно, но все знакомые приемы не помогали. Может, дело в том, что ему стало небезынтересно мнение птаирианца? А может, виной всему буря, которая путала мысли и лишала самообладания, насылая злые мигрени?

Стемнело. Сад едва освещался маленькими фонариками. Янат дошел до пруда и в траурном молчании сел на лавку. Сбросил обувь, а потом долго в задумчивости рассматривал пальцы на ногах. Его лицо было хмуро, щеки запали, будто бы метания высушили его изнутри. (На самом деле, кусок не лез в горло из-за головных болей).

Наконец, Ян поднял голову и посмотрел вперед, туда, где его поджидало неприятное открытие. В пруду снова, по щиколотку в воде, стоял Кэро. В глубине души, Ян, возможно, и хотел бы встретить его здесь, вдали от любопытных глаз и ушей, но поскольку убедил себя в пустых попытках примириться, смутился. Все заготовленные фразы вылетели из головы, а желание незаметно удрать, напротив, стало чрезвычайно сильным.

Кэро совершенно спокойно стоял в пруду и наблюдал за рыбками. Конечно же, он увидел Яната, но виду не подал. Меж тем, состояние того приближалось к идиотическому. Ян мучился тем, что не может пересилить себя и подойти ближе, но злился на Кэро за собственное намерение извиниться.

Птаирианец по-прежнему равнодушно созерцал рыбок.

– Я прошу прощения, – еле слышно прохрипел Янат, чувствуя, как разом пересохло в горле.

Кэро перевел на него взгляд темных глаз. Совершенно спокойный, без тени злорадства или довольства, взгляд добрый и сдержанный:

– Я прошу прощения за необдуманность слов и прошу тебя снова разделить со мной воду, – подбодренный этим взглядом, уже смелее закончил Ян и доверчиво посмотрел на Кэро. Птаирианец улыбнулся и сделал приглашающий жест.

Янат боялся стоячей воды. Он даже не мог объяснить, откуда страх появился, но заходить в пруды или реки всегда было для него настоящим испытанием, досадным и раздражающим показателем слабости. Однако сейчас, он не мог позволить себе вывертов и покорно ступил в темную воду, внутренне содрогаясь.

Они немного постояли плечо к плечу, пока вдохновение и радость не вырвались из Яна потоком вопросов, идей и чувств:

– Как такое могло произойти, а? – спросил он, начиная дрожать, так велико было его облегчение после пережитого стресса.

– Ты мерзнешь? – нахмурившись, спросил Кэро и первый вышел из воды.

Ян вышел следом и сел на лавке, подтянув колени к подбородку и обняв их руками:

– Буря не кончилась? – задал он вопрос. Птаирианец медленно покачал головой.

Вид у него был скорее огорченный, чем задумчивый:

– Я и представить не мог, что все начнется так быстро. Надеялся, хотя бы месяца на три-четыре, но похоже Навь вошла во вкус.

– Думаешь, там возможно выжить?

– Нет, – подтвердил убежденное мнение Яната Кэро, и повернулся к нему лицом, стараясь поймать взгляд. Это как-то не сходилось с представлением Яна о том, как пройдет примирение.

Птаирианец вел себя странно:

– Ты был отчасти прав, Янат сохо, – сказал Кэро, внимательно наблюдая за ним, – но прежде чем ты разразишься гневными воплями, выслушай, в чем именно прав.

Сначала Ян ничего не понял. Когда же смысл слов до него дошел, он к собственному удивлению не ощутил гнева, а только лишь холодное изумление:

– Хорошо. Я готов слушать. Ведь ради этого все и делалось, верно? А потом, если решу, что аргументы меня не убедили, постараюсь сломать твою шею. Я понимаю, мне вряд ли это удастся, но я, по крайней мере, получу немного удовольствия и спокойно отправлюсь в лапы к Самойлову, на станцию.

Кэро не улыбнулся по обыкновению, а виновато отвел взгляд. Ян же так и не понял, чего больше прозвучало в его тираде – злости или шутки. Тем не менее, он чувствовал себя уязвленным. Ему не хотелось услышать, что Кэро заинтересовала его природа, а не он сам.

Птаирианец вздохнул и заговорил:

– Злость – здоровое чувство, если не превращается в ненависть. Она дает толчок к развитию и преодолению, силы для того, чтобы идти вперед. Но застревать в ней нельзя, иначе она станет разрушать и превратится в демотиватор, пробуждая жалость к самому себе. Мы разные, но у нас есть нечто общее. В мире, в котором я родился, социальная роль личности была не вполне определенна. Из-за особенностей развития, как психологических, так и физиологических, мы до сих пор заняты самоопределением. Кто я? Часть социума, представленная отдельной личностью или растворившаяся в коллективном разуме особь? К тем, кто отличается от большинства, люди всегда испытывают вполне оправданное чувство настороженности. Ведь они не знают, что им принесет общение с таким существом. Раньше подобные проявления не типичности считались проклятьем, приводящим к переменам, несчастьям и прочим нарушающим привычный уклад жизни событиям. Прошли тысячелетия, но странное, по-прежнему, вызывает лишние вопросы, нездоровое любопытство и опаску.

– Мне ли не знать, – фыркнул Ян.

Кэро кивнул и продолжил:

– Но, быть может, замечал, сегодня, когда встречаются люди с разных планет, имеющие какое-то сходство в культурах, истории или внешности, им легче найти общий язык. Они подсознательно принимают друг друга за «своих». С не похожими расами, а ты сталкивался и с такими, гораздо сложнее найти контакт, поскольку нас больше различает, нежели сближает. Твоя роль в собственной жизни предопределялась другими, и твое мнение при этом не учитывалось. Необходимость подчиняться, играть по чужим правилам с детства вызывала бунт, а еще приводила к психологическим травмам.

Ловкий соскок с одной темы на другую, даже учитывая, что это было логическим продолжением разговора, Янат, тем не менее, воспринял как прямую угрозу:

– Я не собираюсь говорить обо мне, – отрезал он.

Кэро лишь мягко улыбнулся в ответ:

– Тогда обо мне? Ничего тайного, имеется в виду моя специальность и род деятельности, я не делал. Помимо научной работы и множества увлечений, я вел обширную практику на Птаире. Прилетал и твой отец – Богдан Янат.

Янат опять напрягся. Как все же ловко вел беседу птаирианец, неизменно выводя разговор к интересующим его темам. Голос Кэро с его шипящими интонациями, как будто вводил в транс, успокаивая эмоциональные всплески Яната, сводя на нет его агрессию мягкостью и плавностью ритма:

– Он у тебя скептик, и ему наплевать на мою принадлежность к существам иного толка, на разговоры о телепатии, эмпатии и прочем. Богдан лишь хотел, чтобы я помог тебе перерасти ненависть к миру, в котором ты родился.

– И ты согласился? – с горечью перебил его Ян.

– Нет. Я отказался. Мне предложили великолепный проект, непосредственно связанный с моими способностями.

– Что еще? Навь?! – Янат в восхищении даже хлопнул в ладоши, – Не верю!

– Крутой коктейль, верно? Да. Навь. Поэтому, наша встреча стала неожиданностью и для меня. Состав участников экспедиции держали в тайне до самого отбытия, сам знаешь. Почему? И на этот вопрос я хотел бы знать ответ. В общем, если я и заинтересовался твоей личностью, то позже и вовсе не из-за рассказа отца. Мое преимущество, Янат сохо. Все случайности, которые превращаются в цепь событий и будоражат нюх охотника. Я хочу разгадать загадку, но мне требуется помощь. Твоя. Я добавлю больше – как друга. Хочешь фактов о тебе? Поверь, дурной характер обгоняет хорошие отзывы. Если не изменишься, возможность прекрасной карьеры останется в прошлом.

– Погоди! – Выкрикнул Янат, – Мне только что пришла в голову одна мысль. Мы собраны в команду, потому что уроды? Из-за того, что нормальные люди на Нави не выжили?

Кэро ненадолго задумался, а потом медленно кивнул:

– Возможно. Только я бы не называл нас уродами.

– А кем? – зло фыркнул Ян. – В любом случае, один человек из новой экспедиции уже пропал. Значит, в теории есть какие-то дыры. Кажется, как только мы поймем взаимосвязь между событиями на Нави и выбором членов команды для новой экспедиции, то обнаружим и исходную причину похищений.

Он в волнении заерзал по лавке:

– Смотри, Робин Райт прошла сквозь силовое поле и исчезла в буре. Уже нарушены правила, предусмотренные в данных случаях. Мы ничего не предпринимаем, просто создаем видимость деятельности. Почему? Надо это выяснить. А теперь, расскажи, чем ты еще выделяешься, кроме эмпатии.

Кэро потер руками лицо. Он выглядел уставшим:

– Эта буря, – рассеяно сказал он, – нескоро закончится. Мы вряд ли найдем малиновку живой, и спросить, что ей втемяшилось в голову не получиться. Послушай, ты раньше сталкивался с эмпатами или телепатами? Думаю, и сам пока не особо веришь в них, то есть не особо веришь, что можно развить способности до указанных величин, например, прочитать чужие мысли. Что касается эмпатии, на деле это обостренная чувствительность. Оба эти феномена становятся обыденностью, а не сверхвозможностью, просто развитой особенностью или же отличительной чертой расы.

Птаирианец вздохнул и откинулся на спинку скамейки:

– Птаир заселен людьми, сто процентов которых являются эмпатами, а больше половины телепатами разной степени чувствительности. Но конечно, это не то же самое явление, что описано в приключенческих романах. Все немного сложнее.

Янат пожал плечами. Он слабо себе представлял процесс, но чего только не бывает на просторах вселенной. Удивления признание Кэро не вызывало, а вот невольные мысли о том, к чему такие новости ведут, очень даже.

Птаирианец нахмурился:

– Я вижу, о чем ты думаешь. Я не читал твоих мыслей. Это невежливо. Я же не варвар.

Мы не акцентируем внимание других рас на своих особенностях, но особо и не скрываем. Наши способности доказаны и подтверждены многократными научными экспериментами ученых с Птаира и с других планет. Особенность, закрепленная у всего вида – уже мутация, изменение генома. Так в чем же тогда мое личное отличие, спросишь ты?

– А и спрошу, – подтвердил Ян. Ему было жутко любопытно, тем более, они и так довольно близко подошли к черте личных секретов.

– Люди Птаира в большинстве своем никогда не покидают планету. С усилением способностей к телепатии, мы, как вид, получили совершенно новую особенность, прекрасный, тонкий инструмент для общения с окружающим миром, что многократно ускорило наше развитие. Но, с другой стороны превратило в симбионтов, напрямую зависящих от среды обитания. Птаир – эгрегор, из которого жители планеты черпают энергию, он, источник, библиотека, сокровищница знаний и круговорот всего сущего. На самом деле такие процессы происходят на каждой живой планете. Взаимодействие – та ступень к развитию, что позволила делать птаирианцам особенные, невозможные для других вещи. Закон жизни говорит о том, что за все необходимо платить. Поэтому, получая, мы должны отдавать.