Текст книги "Дракон и солнце (СИ)"
Автор книги: StarGarnet
Жанры:
Попаданцы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)
Дейенерис нервничала и возилась за его спиной совсем как Алдуин. И так же, как Алдуин, она высунула голову из-за его плеча и вытаращенными плошками уставилась на Арью, которая ругаясь пыталась потушить плащ. От волос у девчонки осталось одно обгорелое безобразие.
– Ты… ты, скотина таргариенская… – отчаянно сопела сестра, стараясь не разрыдаться.
– Ты, конечно, уложила Короля Ночи, молодец, – покачал головой Джон и с кряхтением спустил с плеча рюкзак. – Но хорош охотиться за королевами. Дени, найди там красную склянку…
Дейенерис вышла из-за его спины. Ноги Матери Драконов явственно подгибались, и она растерянно уцепилась за его руку. Рука была левой, но Джон все равно перекосился. С кинжалом пора бы что-то сделать…
– Арья, – сказал он как мог внушительно. – Я не позволю тебе убить Дени. Ты сама не знаешь, что могла натворить. И да, она моя семья. И ты тоже. Но на драконе не покатаю. Не заслужила.
При этих словах Арья и Дени, рывшаяся в рюкзаке дрожащими руками, дружно вылупились на него, явно уверовав в его окончательное и неизлечимое безумие.
– Ты… как… покатать? – залепетала Дени, не находя слов.
– Я потом тебе все расскажу, – вздохнул он, предчувствуя, как ужасен будет этот разговор. – Помоги вытащить.
Она растерянно моргнула, увидела кинжал, торчавший из его правого предплечья, и, закусив губы, решительно взялась за рукоять.
– Вечно в тебя тычут ножами те, кому ты веришь, – проворчала она, вытягивая скрипевший по кости клинок. Арья фыркнула и неловко надулась. Джон шипя плюхнулся на пол.
– Я уже привык, – выговорил он, зажимая руку. Лило изрядно, по полу поползла темная лужица, мешаясь с кашей истоптанного снега.
Он проглотил одно из последних оставшихся у него лечебных зелий, контрабандой провезенных из Скайрима, и подумал, что в будущем надо бы их поберечь. Да и самому поберечься. А то сколько можно уже.
– Не оставайся тут, сестренка, – устало сказал Джон. – Продай этот кинжал, найми корабль и плыви себе открывать Арьерос. Уезжай, ради тебя же прошу. Терпение у меня не беспредельное.
Арья молча смотрела на него с минуту. Потом встала, подобрала кинжал, убрала в ножны, вытерев о свою же обгорелую накидку.
– Давай хоть обнимемся на прощание, – вздохнул Джон, глядя на ее измазанное сажей нечитаемое лицо.
Арья по-прежнему стояла молча. Она молчала так долго, что Джон уже начал подозревать, что его слова так и не дошли до нее, заплутав в той тьме, что клубилась вокруг ее сердца.
Но вот она стронулась с места, один шаг, другой – и Арья-лошадка уже висит у него на шее и крепко сжимает его в объятиях.
А миг спустя она словно вода утекла из его рук, пронеслась сквозняком и исчезла, так и не оставив следов на снегу.
– Да что у вас за семья такая? – моргала Дени. – Как ты это сделал? Ты же ее подпалил! Она же твоя сестра!
– А ты моя королева. И моя самая любимая тетя.
Дейенерис неловко завозилась:
– Мог бы сделать вид, что забыл.
– Ничего страшного, – махнул рукой Сноу. – Я и сам, знаешь ли, вот уже полчаса как мама.
– Да ты точно рехнулся, – убежденно сказала Дени, пытаясь пощупать ему лоб в поисках лихорадки.
– Это сейчас не главное, – отмахнулся он. – Вот я тебе кое-что покажу…
Дотащившись до края, где обрывался разрушенный зал, он глянул вниз. Судя по калякам на снегу, драконы учили Дрогона букве “а”. Джон поманил Дейенерис рукой:
– Сама посмотри.
– Трое? – ахнула она, не веря своим глазам.
– На самом деле четверо. Просто один еще очень маленький. Пойдем, познакомишься.
Некоторое время она ошеломленно смотрела на гигантов, уютно расположившихся внизу, а потом перевела потрясенный взгляд на Джона и согласно кивнула.
Уходя, никто из них даже не оглянулся на Железный трон.
*
– Мы слышали Крик, – обернулся на звук их шагов Одавинг.
– Но решили, что вы сами разберетесь, – зафыркал Салокнир. – Зато мы уже успели научить его букве “а”.
– А, – сказал Дрогон и гордо засопел.
– Мама! – обрадованно заверещал Нуминекс, сваливаясь Джону на плечо, и начал прочувствовано тереться головой о его щеку.
– Кажется, все стало чуть яснее, – пролепетала Дени, беспомощно оглядывая собрание. – И в то же время…
– А, – опять высказался Дрогон, недовольный, что его старания не ценят.
Дейенерис спотыкаясь зашагала к нему и распластала руки, пытаясь обнять его склоненную вниз морду, будто это была ее последняя опора в этом новом и непонятном мире.
Наконец она оторвалась от него, повернулась и с новым, решительным выражением сказала:
– Будем судить Тириона. Прямо здесь и сейчас.
*
– Как-то здесь холодновато, не находите? – развязно спросил Ланнистер, переминаясь в снегу. – Может, хоть вина предложите? Или вы до сих пор обижаетесь, что я выбросил знак Десницы?
Когда его привели, он поначалу даже не заметил невесть откуда взявшихся новых драконов – слишком большие, слишком далеко и высоко, слишком невообразимые. А может, подумал Джон, к этому имело отношение слово Файм, которое хитрые гады аккуратненько протянули загодя…
Сейчас Тириона куда больше волновали люди. Его глаза были прямо-таки прикованы к Дени, живой и здоровой, и Джону, который его так подвел.
– Все вино пойдет больным и раненым, – спокойно ответила Дейенерис. Джон стоял рядом с ней, равнодушно глядя на подсудимого.
– Весьма щедрый жест. Особенно уместный после того, как вы сожгли город, – бывший Десница был просто не способен вовремя заткнуться. Хуже Улфрика, честное слово.
– До некоторой степени, – все так же спокойно отвечала ему Дени, – его сожгли и вы. Вы и ваша двойная игра. Ваши премудрые советы.
– Вы преувеличиваете, ваша милость, – протянул Тирион.
– Ничуть. Из-за вас горел Миэрин. Из-за вас я отложила наступление на столицу, которую могла бы взять за день и почти без жертв. Вы настаивали на осаде и это погубило Тиреллов, Мартеллов и Грейджоев. По вашему совету люди отправились за Стену добывать мертвеца для переговоров с вашей сестрой. Переговоры не удались и не могли удаться. А люди погибли. Визерион погиб, – у Дейнерис пресекся голос.
– Я правильно понял?.. – тактично понизив тон, спросил Салокнир.
– Да, – кивнул Джон. – Один из драконов.
Тирион словно бы только сейчас наконец увидел, кто его окружает.
– Откуда они… они… говорят? – отшатнулся он.
– А, – самодовольно сообщил Дрогон. По мнению Джона, он уверенно шел к званию “Почетный Ходор”.
– Но… как…
– Мне нравится, как смертные заикаются, – заквохтал Одавинг.
– Да, есть в этом такая, знаете ли, прелесть, – согласился его собрат.
– Тирион Ланнистер, – голос Дейенерис перекрыл хихиканье драконов, – вы называли меня королевой, а сами занимались саботажем. И вы подбивали Джона убить меня всего лишь какой-то час назад.
Тирион кинул быстрый взгляд на Джона и увидел, как тот смотрит на него в упор немигающим взглядом и чуть заметно усмехается. Эта усмешка подсудимому совсем не нравилась.
Однако же боевой дух в нем еще не вполне угас, и Тирион попытался дать отпор:
– Конечно, подбивал! Вы чудовище, Дейенерис Бурерожденная! Спалить столько людей…
– Напомните мне, – она по-прежнему сохраняла абсолютное спокойствие, – сколько людей спалили вы сами в битве при Черноводной?
Тирион замер, открывая и закрывая рот.
– Тысячи, – сказала она, когда стало ясно, что ответа не будет. – Насколько я помню, вы никогда об этом не жалели. А ведь это был флот короля, – она усмехнулась, – во всяком случае, наиболее законного из всех существовавших на тот момент активных претендентов.
– Хорошо излагает, – зашуршал Салокнир. – Складно и мудрено.
– Но сперва научим слову Ро, – уперся Одавинг.
Джон шикнул на них и они снова захихикали.
– Я защищал город! – сжал кулаки Тирион.
– От чего?
– А вы не знаете, что бывает, когда берут города?
Дейнерис посмотрела на него с некоторым даже сочувствием.
– Разумеется, знаю. Но Станнис шел не за этим. Он шел взять то, что считал своим. Он не стал бы грабить собственных подданных. Вы защищали не город, а себя. Ланнистеров. И как вас за это наградили?
– Будто вы не слышали! Мой отец обвинил меня в том, чего я не делал!
– И что вы тогда сказали на суде?
Тирион внезапно замолчал. Потом медленно произнес:
– Откуда?..
– Варис любил поговорить о том о сем. Но я жду ответа.
Ланнистер внезапно ощерился:
– Я сказал, что спас этот город и их ничтожные жизни. А надо было позволить Станнису убить их всех! Я сказал, что с радостью отдал бы жизнь, чтобы посмотреть, как они корчатся!..
– И если бы у вас был дракон, лорд Тирион? – участливо глянула на него Дейенерис. – Что бы вы сделали тогда?
И снова он осекся. Оскал сошел с его лица, оставив лишь обиду. Как же, ведь героя не оценили, уязвили, понимать же надо ситуацию.
– Вы убили своего отца, – сказала Дени, вновь обретая бесстрастность.
– Он хотел меня казнить.
– Сослать, – поправила его королева. – В Ночной Дозор.
– Это та же смерть!
– Да, там приходится трудиться, – сухо подтвердил Джон. – Просто болтать и хлебать вино не получится.
И снова появился оскал на перечеркнутом шрамом лице:
– Это самозащита – убить того, кто пытается убить тебя!
– А вы пытались убить меня, – кивнула Дейенерис, – не далее как сегодня.
Ланнистер заморгал, осознавая, что сам загнал себя в ловушку.
– Я предупреждала, – ожгла его взглядом королева, – что следующая ваша… ошибка, – она презрительно выделила это скользкое слово, любимую отговорку бывшего Десницы, – будет последней.
– А я ведь правда верил в ваш лучший мир, – с сарказмом промолвил изменник. – Но теперь вы решили диктовать свою волю с позиции силы.
– Как будто можно диктовать с какой-то другой позиции, – философски заметил Одавинг.
Салокнир и Дейенерис вместе с Дрогоном засмеялись. У Дрогона это вышло довольно пугающе и Тирион попятился. Джон, глядя поверх его головы, отстраненно сказал:
– Если бы вместо того, чтобы строить заговоры, вы и Варис занялись тем, чем должны были заниматься, столица сама вышла бы встречать тех, кто спас ее от Ходоков и зимы. Ни вы, ни Варис с его шпионской сетью ничего не противопоставили лжи Серсеи. А ведь народ ее ненавидел, и хватило бы буквально пары слов. Мы взяли бы город без жертв, а Миссандея и Рейгаль и сейчас были бы живы.
Ланнистер попытался что-то сказать, но Джон поднял руку:
– Но ведь на самом деле все началось раньше. Скажите, о чем вы говорили с вашей сестрой тогда, на переговорах?
Тирион знакомым движением испуганной собаки повел головой вбок.
– Я… – он вдруг замялся. – Я старался убедить ее…
– Опять врет, – раздраженно громыхнул Салокнир. – Знает, что уже без толку, но все равно врет. Да сколько ж можно. Ты, мелкий, узнал, что она беременна. Хотя вообще-то она лгала.
– Она… лгала? – вдруг пошатнулся человечек.
И, глядя на эту печальную фигурку, Джон внезапно понял, что его посетила очень странная идея. Он повернулся к королеве и сказал:
– Окончательное слово за тобой, но я бы предоставил драконам решить его судьбу. Им тысячи лет – по крайней мере, этим двум, – кивнул он, – и они разбираются в добре, зле и душах людей лучше нас.
Драконы предвкушающе захихикали.
Дейенерис глянула на него и издала удивленный, хотя и невеселый, смешок:
– Да… это было бы подходящим финалом. Что ж, Тирион Ланнистер, – снова обратилась она к подсудимому, – у вас хорошо получалось убеждать людей в своих добрых намерениях. Посмотрим, как у вас получится с драконами. Идем, Джон, у нас куча дел.
*
Состояние дел в Королевской Гавани оставляло желать лучшего, и весь оставшийся день они трудились, пытаясь смягчить военные безобразия. Разговор, который пугал Джона до дрожи в коленях, Дени нехотя и с ворчанием отложила на потом.
Но, как и любое потом, оно все же наступило.
– Ты обещал рассказать, – сказала она поздним вечером, когда они решили, что на сегодня разгребать завалы, пожалуй, хватит. – Откуда плащ, драконы и почему ты теперь мама. Ты что, нашел яйцо на пепелище? И… и ты подпалил свою сестру! Как?!..
Джон сидел на кровати, с тоской смотрел на нее и гадал, чем же она его приложит, как только он скажет самое первое и главное. И не убьет ли насмерть, если уж на то пошло.
– Дени, – начал он издалека. – Я люблю тебя.
И замолчал наглухо.
Она терпеливо ждала продолжения, но, догадавшись по его убитому виду, что оно не скоро последует, решила повести разговор сама.
– Ты изменился, но я никак не могу понять, когда ты успел. Сомневаюсь, что тебя воодушевил на это вид горящей столицы, – она помолчала, съежившись в кресле, и выдавила: – Я…я была в бешенстве. И Рейгаль… мой Рейгаль, ради чего?! – вскричала она, утирая внезапно брызнувшие слезы. – Он погиб ради этой железной дряни!.. Я горевала. Меня предали – Варис, Тирион… и даже ты, когда рассказал все своим сестрам.
Джон покаянно кивнул, не пытаясь оправдываться. Почему-то он вдруг осознал, что она никогда не брала в руки оружия, даже чтобы защитить собственную жизнь. Никогда, кроме одного единственного раза – там, на поле Винтерфелла, где она и Джорах Мормонт остались одни среди моря мертвецов.
– В тот момент я хотела, – Дейенерис с силой стиснула кубок с водой, который до того нервно катала в ладонях, – хотела, чтобы вся Гавань провалилась в пекло. И весь этот прогнивший мир следом за ней. И тогда Дрогон… – ее голос прервался, а Джон наконец-то все понял.
Эта загадочная связь между Дени и ее детьми…
Это был Дрогон. Это был он.
– Я не стану обвинять его. Люди отняли у него слишком много, – сказала Дени. – Он тоже устал терять близких. Уж лучше я возьму вину на себя. Ведь в конце-то концов я не стала его останавливать. Пусть этому и нет оправданий.
– Нет, – согласился Джон. – Но я понимаю. Понимаю его и понял бы тебя. Наверное, я бы тоже так поступил.
– С этим придется просто жить? – горько улыбнулась она, крутя в пальцах бокал.
– С этим и не только.
– Ты был таким холодным в последнее время, – пожаловалась она. – Избегал меня. Король Севера, наследник, любимец людей, а я… Мне казалось, меня просто использовали и бросили. Ты стал совсем чужим, а мои близкие умирали. Сколько же было смертей…
– Дени… – решился он. – Дени, я ведь убил тебя.
– Да нет, я вполне жива, – улыбнулась она с некоторым беспокойством.
– Я послушал Тириона. Я убил тебя там, в тронном зале. Просто это было… в другом времени.
Она смотрела на него широко распахнутыми глазами.
– Я бы сказала, что ты бредишь, – промолвила она наконец, – но эти драконы…
Джон поставил локти на колени и устало уткнулся лицом в ладони.
– Никогда в жизни мне не было так больно и стыдно, как сейчас, – невнятно произнес он, страшась поднять глаза.
– Даже когда убил свою королеву? – по голосу было слышно, что она улыбается.
– Даже тогда. Тогда стало… пусто. Я опустел. Знал, что так и будет, шел, чтобы убить тебя, и знал, что не смогу после этого жить.
– И все же убил?
– Да. Потому что боялся, что Тирион прав и ты сошла с ума, – Он поднял голову и наконец-то посмотрел ей в лицо. – Я не знал тогда, что драконы видят мир иначе.
– Но теперь знаешь, – она подсела к нему и погладила по спине. – Откуда? Что произошло?
– Я сдался. Меня судили, сослали на Стену. Я не остался там, ушел с одичалыми. Потом оставил и их… Со мной был только Призрак, и мы уходили все дальше на север. Там по-прежнему зима. Наверное, она будет там всегда.
– А Дрогон? – спросила она ломким голосом.
Перед глазами Джона снова встала душераздирающая картина: осиротевший дракон над телом матери.
– Он унес твое тело за море. А перед этим спалил Железный трон.
– Странно, что не Вестерос, – хмыкнула она нервно, словно этот абсурдный разговор и впрямь начал подтачивать ее рассудок.
– А вот это, как мне сказали, случилось позже. Точно не знаю, к тому времени я уже погиб. После смерти попал в другой мир, встретил там драконов, научился у них всякому, спас народ от конца света и вернулся в сегодняшний день. Дальше сама знаешь. А драконы… парочка вот, видишь, заявилась следом. Им интересно.
– Боги, какая странная история, – она толкнула его на кровать и нависла сверху, опираясь на руки. – Ты все наврал, признай это.
– Да если бы, – вздохнул он. – А хотя знаешь, я не жалею. Теперь уже нет.
– Не жалеет он, смотрите-ка. Стало быть, у нас есть новый Цареубийца.
– Ну… да.
– Ага. Тогда поцелуй меня.
– А тебе не кажется, что мы… как бы сказать… немножко повторяем за Ланнистерами? Ты королева, я цареубийца… а еще ты моя тетя.
– Да я младше тебя, паршивец. Целуй, кому сказано. А завтра начнешь рассказывать все по порядку и в подробностях.
*
Тирион исчез. Драконы упрямо отказывались говорить, что с ним случилось, лишь хихикали, переглядываясь.
– Это тайна. Мы тебе не скажем, – сладко сощурил глазки Салокнир.
– Вы его убили?
– Хотели. Строго говоря, он этого заслуживал. Но потом передумали. Знай, что здесь он больше никогда не появится.
– А где появится? – подозрительно спросил Сноу.
– Тебе же сказали, это тайна.
Что ж, так или иначе… пресекся род Ланнистеров, подумал Джон, задумчиво гладя гревшегося у него на груди Нуминекса. Наверное, где-то остались какие-нибудь внучатые племянники, но империи золотых Львов пришел несомненный конец.
– Я должен отправиться в Винтерфелл, – сказал он Одавингу и Салокниру. – Буду рад, если вы меня туда подбросите. Я там Призрака оставил.
– Твой волчик, ну да, ну да. А что дальше за Винтерфеллом? – тут же залюбопытничали драконы.
– Север, Стена, – стал перечислять Джон, – и снова Север. Прежде владения мертвых, а сейчас… никто не знает.
– Хо-хо, – переглянулись гиганты. – Ничего-то вы не знаете, Джон Сноу.
Он невесело улыбнулся и задумчиво кивнул соглашаясь.
*
В Винтерфелл они отправились все вместе, Дейнерис на Дрогоне, Джон на Одавинге. Салокнир летал вокруг них порожним и дразнился, а потом свернул в сторонку поохотиться.
И когда они приземлились у ворот замка, бывшего некогда – так безумно давно – родным, Джон вдруг понял, что успел соскучиться по Глотке Мира и Партурнаксу. Там он чувствовал себя дома, там так сладко спалось в сугробе, там его понимали, принимали и были ему рады – там, а вовсе не здесь.
Теперь, глядя в чужие глаза Сансы, говорившей ничего не значащие слова приветствия, он начал хорошо понимать, каково пришлось тут Дейенерис в их первое прибытие.
Дени стояла рядом и по ее виду нельзя было сказать ровным счетом ничего. Белые волосы были собраны в одну толстую косу, лежавшую вдоль прямой спины. Все прежние победы сошлись в одну.
– …у нашего очага… – все говорила и говорила Санса.
– Где Призрак? – спросил он, перебив сестру на полуслове.
Кузина сбилась с мысли и внезапно сорвалась:
– Это все, что тебя волнует? Да бегает где-то, откуда мне знать!
Джон равнодушно посмотрел на нее:
– А тебя, я смотрю, совсем не волнуют два дракона у ворот.
– Спалишь нас? Как она спалила Гавань?
– Если будет за что, – прищурился он. – Я просил тебя о двух вещах – хранить тайну и позаботиться о моем волке, пока я не вернусь. Не так уж и много. Ни с одной из них ты не справилась.
– Я… у меня… да ты хоть представляешь, сколько тут дел?! А вы опять заявились, притащили этих зверюг и они сожрут все, что у нас осталось!
– А ты бы попросила вежливо, смертная, – громыхнул Одавинг, сунув морду над порушенной крепостной стеной, – и мы бы тебе олешков пригнали.
Глаза Сансы округлились и того и гляди готовы были выскочить из орбит.
– А вы… вы можете? – пролепетала она.
Одавинг положил голову на стену и благостно сощурил глазки:
– Еще бы.
– Люди голодают, – всплеснула руками Санса. – Если вы хотите помочь… Пожалуйста…
Дракон расплылся в улыбке, от которой большинство присутствующих пробрала дрожь, взлетел и усвистал в сторону лесов, где уже крутился Салокнир. Вскоре из дальнего далека донесся Крик, спасший Скайрим:
– Ран Дрем Дайн!..
– Ты и в самом деле не удивлена, – отметил Джон. – Бран?..
– Он сказал, что у вас появились новые драконы, – развела руками Санса, – но он не знает, откуда.
– Они не у нас. Они сами по себе. Попроси Брана найти Призрака, – повторил Джон. – Да, для меня это важно. Очень.
– А мы пока облетим окрестности, – сказала молчавшая до этого Дейенерис. – Надо оценить фронт работ.
– Ваша милость, – с неожиданной твердостью сказала Санса, пусть в глубине ее льдистых глаз и плескался страх, – после всех событий Север вряд ли признает власть Железного трона.
– Хм? – обернулась Дени, уже собравшаяся уходить. – А при чем тут Железный трон? Мы летаем где пожелаем. И там, где мы летаем…
Санса напряженно молчала, ожидая продолжения.
– …люди будут жить по-людски. А скоты умрут по-скотски, – усмехнулась Кхалиси Великого Свободного Неба. – Запомни это, Хранительница Севера.
*
– Вот твое сокровище, – заявил Салокнир, приземляясь и аккуратно выпуская из лапы Призрака. – Носился по лесу, белок гонял.
Лютоволк подпрыгнул на месте и молча рванулся к Джону, поднимая тучи снежной пыли.
– Ты ж мой хороший! – обхватил Сноу его мохнатую шею, пока Нуминекс ревниво верещал, летая вокруг и маша своими полупрозрачными крылышками. Джон оторвался от волка, уставился в его красные глаза и спросил: – Ты же был там с мной? Ты помнишь?..
Вместо ответа Призрак лизнул его в щеку.
– Помнит, – подтвердил Салокнир. – Довакин, нам нужно на север. Так что хорош обжиматься, залезай и полетели.
– А Дрогон и Одавинг?
– Догонят нас по дороге.
– А зачем на се…
– Там узнаешь, – перебил его дракон и нетерпеливо дернул крылом.
– Нет, все-таки подожди, – уперся Джон, зарываясь в свой драгоценный рюкзак.
– Я тебе сейчас поджарю что-нибудь, – пригрозил Салокнир. – Никакие зелья не помогут.
– Но я же не для себя стараюсь, – пропыхтел Сноу, наконец отыскав что хотел. – Призрак, открой пасть… да не вертись ты!
Салокнир загоготал, глядя, как Джон пытается залить одно из последних лечебных зелий волку в пасть, а тот морщит нос и пятится уворачиваясь. Как и все животные, медицине Призрак не слишком доверял и лекарство глотать не хотел.
Но, как лютоволк ни упирался, а ухо все-таки выросло. Правда, оно было поменьше и покривее здорового, но все равно лучше, чем то ничего, которым белый красавец щеголял прежде. Призрак обиженно затряс головой – лишили боевого шрама! – и вывернулся-таки у Джона из рук. Сноу, потеряв опору, растянулся на пузе в снегу, с воротником на ушах, с обожанием глядя на распушившегося от возмущения волка.
– Блаженный ты все-таки, – фыркнул Салокнир, устав ржать. – Ну, теперь-то уже полетим? Или ты еще какое добро забыл тут сделать?
– Не помню, может быть. Полетели. Если что – вернемся.
*
Увидав внизу вереницу людей в знакомых пятнистых нарядах, двигавшихся, судя по всему, к Стене, он попросил Салокнира приземлиться на время. Дракон поворчал, но согласился, через слово ругая Довакина за бесконечные капризы.
– Гляньте-ка, король Ворона явился, – Тормунд, все такой же шумный и рыжий, обрадовался и по-хозяйски облапил его: – Иди сюда, обниму. На драконе прилетел, ну каков. Вот не можешь ты по-простому, да?
– Дремучая ты душа, Тормунд, незатейливая, – укорил его Сноу, еле выбравшись из суровых северных объятий Великаньей Погибели и Друга Медведиц. – Жизнь надо разнообразить.
– Разнообразия нам уже хватило, – махнул ручищей одичалый. – Спокойствия желаем и простора. Для разнообразия, – добавил он и загоготал.
– Идете за Стену?
– Куда же еще. Там дом наш. Стойбища, тюлени. А в земле ковыряться и репу сажать – не для нас оно.
– Буду вас навещать, – улыбнулся Сноу, увидев, как Салокнир нетерпеливо кивает ему головой, подзывая к себе. – Ах да, между прочим. Смотри, я теперь мама.
И он выудил из-за пазухи сонного Нуминекса, которого рыжий своими обнимашками только чудом не сплющил.
Выражение лица Тормунда… бесценно.
*
Стена проплыла под ними, полуразрушенная, но все еще поражающая воображение. Салокнир заложил вокруг нее пару кругов, оглядывая повнимательнее.
– Неплохо, – наконец оценил он. – И как это вы, люди, сумели такое построить? Я там магию чувствую.
– Не только люди, – крикнул Джон, пытаясь пробиться сквозь ветер. – Дети Леса.
– Надо же. Хочу с ними познакомиться.
Джон нахмурился. Выкрикивать печальную правду против ветра не хотелось. Тут ведь даже лицо скорбное сделать не получится, чтобы показать, что непричастен и осуждаешь.
– Они вымерли, – наконец крикнул он. Уж как есть, так и есть.
– Из-за вас?
– Из-за нас.
– Правильно Партурнакс говорит, – фыркнул дракон. – Нельзя людей без присмотра оставлять. Ладно, летим дальше.
И потянулись под крылом запорошенные леса, поля, торосы, вмерзшие в снежную шапку. Белое великолепие растянулось от края до края, и Джон блаженно щурился от свежего ветра и солнца, блиставшего на снегу.
Впереди затеплилось сияние и они стали снижаться. Чардрево, древнее и раскидистое, возвышалось на холме возле замерзшего озера, а сугроб, громоздившийся рядом с ним, при виде подлетевшего дракона зашевелился и оказался Партурнаксом. Призрак, едва его спустили на землю, тут же кинулся здороваться.
– Я ненадолго, – сообщил белый дракон, гладя волка и довольно смотря на Джона, глупо разулыбавшегося до ушей. – У нас в Нирне, как ты знаешь, и своих дел полно.
– У них тут еще и какие-то Дети Леса вымерли, – наябедничал Салокнир.
– Да знаю уже. Безобразие. Ни на миг отвернуться нельзя. О, летят.
Одавинг и Дрогон величаво зашли на посадку и приземлились, гоня снег крыльями. Дейенерис соскользнула с шипастой спины и нетвердо ступая направилась к Партурнаксу. Тот смотрел на нее, как на младшенькую внучку.
– Ну, здравствуй, деточка, – сказал он и без предупреждения распахнул пасть: – Йоль Тор Шул!
Дени от неожиданности пискнула, закрылась руками, осела в снег. Потом последовал хорошо знакомый Джону процесс обучения и нотаций. Наконец юная королева, сумев поприветствовать древнего дракона как следует, уступила место Дрогону. Тот, уже натасканный собратьями, показал себя молодцом.
– С тобой тоже так было? – сипло спросила она, уцепившись за Джона и пытаясь откашляться.
– Вроде того, – он улыбнулся, вспомнив собственную растерянность и боль в обожженном горле.
– Ну вот что, – весомо сказал Партурнакс, обратившись к ним двоим. – Идите сюда, будем играть свадебку.
– Свадебку? – не поверила своим ушам Дени.
– А мы, может, не хотим, – вякнул Джон. – Я, может, не согласный.
Не то чтобы это было правдой, но чувствовал он себя странно – словно кто-то незримый пихал его в бок и подначивал на рискованные шутки. Жизнь была слишком прекрасна, воздух Севера опьянял, и у него уже не осталось сил бороться с чувством эйфории.
Брови Дени сошлись на переносье и она подарила его взглядом, способным вбить в землю.
– А невесту не спрашивали, – прорычала она. Драконы загоготали, аж земля затряслась. Джон вздохнул и подумал, что даже библиотекарь Ураг не был столь прямолинейным.
Отсмеявшись Партурнакс поманил их поближе и драконы окружили их плотным кольцом.
– Здесь вершина мира, – сказал он и добавил буднично: – Это не считая той, что с обратной стороны, но вам туда пока рано. Вам еще учиться и учиться. Но кое-что вы должны узнать сейчас.
Джон и Дени стояли перед ним, держась за руки и чувствуя, что на них того и гляди свалится очередная каверза.
И точно.
– Вы – Довакин, Драконорожденные. Драконы живут слишком далеко и высоко, слишком свободны, слишком вечны, а люди, напротив, слишком близки к земле и смерти. Нам не понять друг друга, но вы, Довакин, стоите меж двух миров. Вы мост между нами. Вы щит, охраняющий царство живых от забвения.
– И наш дозор не окончится до самой нашей смерти, – опустил голову Джон, придавленный тяжестью нового понимания.
– Именно так, – усмехнулся Партурнакс. – Старые обеты живут долго. А этот куда древнее, чем ты можешь себе представить, хоть вы его и переврали. Ну что ж, приступим… так, вы уже держитесь за ручки? Хорошо. Дрогон, давай.
Черный дракон гордо выдвинулся вперед и внимательно осмотрел пару людей, жавшихся друг к другу. Довольный увиденным, он одобрительно кивнул и распахнул пасть:
– Дрем! Ро! Уль!..
И на один долгий, почти бесконечный миг они оказались в звездном просторе, где вспыхивали, переплетались и гасли реки времени, жизни и сил настолько великих и непостижимых, что для них не было имен в человеческом языке – и вряд ли будут.
Две драконьих души, уловленных в другом мире, высвободились и ручейками утекли в море мироздания. Смертная тоска, скрытая в недрах разума, развеялась и Джону наконец-то стало легко.
– Уль? – спросил он, придя в себя после возвращения.
– Вечность, – промолвил Партурнакс и зашелестели, потянулись потоки знания, которым он делился с ними обоими. – Это лишь толика понимания… от большего вас разорвет. По крайней мере, пока что.
– Не так я себе свадьбу представляла, – Дейенерис утерла перчаткой красный от мороза нос.
– А как? – удивился Джон, удивляясь тому, что удивляется.
– Поплоше, – ухмыльнулась она в ответ. – Ладно, иди сюда, убивец, поцелую по-царски. От всей, чтоб ты знал, широты души.
– Ты же мне этого никогда не забудешь? – обреченно спросил он.
– Никогда.
И тут Джон некстати вспомнил, что она не имеет привычки лгать.
– Мне пора, – сказал Партурнакс, когда свежеиспеченные супруги наконец оторвались друг от друга. – Но мы еще встретимся.
– Я смогу снова увидеть Скайрим? – с затаенной надеждой спросил Джон.
– Сейчас и без Кель – нет, – покачал головой дракон. – Ты слишком хрупкое создание, и ветер между мирами обдерет тебя до костей. Но когда-нибудь… возможно.
– А пророчество? Оно теперь не сбудется?
– О чем ты говоришь, Довакин? Оно уже сбылось.
– Но…
– Оно сбылось в обоих мирах. В каждом из них появился Пожиратель и Колесо указало на последнего Драконорожденного. Но ты сумел сделать все правильно и наступила новая эпоха.
– Но Дени жива!..
– А ты будто не рад, – зловредно ухмыльнулась она.
– Малыш, – терпеливо сказал древний дракон, – ты же не думаешь, что во Вселенной всего два мира и только одно время? Не спаси ты ее сейчас – и кто знает, какой мир попал бы под удар? Говорю же, учиться тебе надо.
– Придется открыть драконью школу, – вздохнула Дейенерис.
– Мы научим, мы умеем, – на два голоса стали вызываться в преподаватели Салокнир и Одавинг.
Партурнакс одобрительно им улыбнулся и исчез в ослепительной вспышке, оставив на память о себе лишь вмятину в снегу.
Джон вспомнил другую вмятину за миры и вечности отсюда. Возможно, ее еще не замело. Возможно, в Вайтране все еще валяется за комодом его рубашка, которую он случайно уронил и поленился достать. Где-то в подземельях остались капли его крови и уж точно повсюду на устах людей – бесчисленные сплетни, которые с каждым новым пересказом становятся все невероятнее.
А где-то есть и другие миры, другие люди и другие истории.
Но пока что… пока что им предстояло привести в порядок свой собственный мир.
