Текст книги "Лоли Эффект (СИ)"

Автор книги: squeezy

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Джейкоб собрался с силами и призвал водяной поток под собой, сбив с ног часть коллекционеров.

– Нужно уходить, – произнесла Миранда, упираясь руками в колени и пытаясь отдышаться.

– Что говорит СУЗИ? Как нам добраться до центра управления? – спросила Рэнди, буквально плюхнувшись на платформу, прижимая руку к животу.

Мордин протянул вперёд инструментрон, не отрывая других розовых омни-щупалец от ран Гранта и Тали. Ещё одно тут же метнулось к животу Шепард, заставив её скривиться от боли.

– Коммандер, – послышался синтетический голос СУЗИ. – Сканирование показывает, что все трубы над вашей головой ведут в главную рубку.

– Отлично, значит, надо следовать за ними.

– Верно. Только основной путь от зала через ближайшие к вам двери преграждает шлюз. Он блокирован. Однако есть параллельный коридор, но количество теплового излучения говорит о том, что он переполнен ищейками. Я не рекомендую, против такого роя насекомых едва ли найдутся контрмеры.

– А куда ведут эти платформы?

– Ваши платформы передвигаются в рамках видимой зоны. По залу. Предполагаю, что они нужны для корректной установки капсул в стенах.

Мимо уха просвистела пуля.

– Заставьте эту штуковину отлететь! – не выдержала Рэнди.

Гаррус и Миранда принялись тыкать какие-то кнопки, едва понимая, что они делают, но спустя пару секунд две платформы плавно двинулись вперёд, оставляя врагов позади.

– Против роя у нас ничего нет… – выдохнула коммандер. – А взломать центральные двери без Легиона мы вряд ли сможем.

– Возле них тоже много коллекционеров, – проговорил Тейн. – Мы окажемся зажатыми.

– Даже если мы с Мордином начнём взлом, он затянется надолго, – проговорила Тали и поморщилась от едкой мази омни-щупальца, обрабатывающего рану. – На его инструментроне нет хакерских программ. Мы не выдержим под огнём так долго.

– Нужно дождаться возвращения Легиона, – решила Шепард. – Без него нам будет туго.

– Да и Гото нам пригодилась бы, – шепнул Заид, потирая ноющие плечи.

– Подождём.

– А пока... Будем летать, – с усталой улыбкой проговорил Джейкоб.

Платформы рядышком друг с другом парили по просторному залу. Тихо, плавно. Мирно. Бесконечные ряды капсул покрывали стены, как пчелиные соты. Тёплый рассеянный свет наполнял зал. Коллекционеры и отпрыски с высоты уже казались маленькими и незначительным козявками. Они перестали атаковать, замерли, выстрелы затихли. Шумы прекратились. Девчонки расположились, кто сидя, а кто лёжа, на двух платформах. Успокаивались, восстанавливали дыхание, потирали свежие раны, ссадины, синяки, ожоги и уставшие от каблуков ноги. Мордин внимательно осмотрел всех по очереди, помазал, растёр, зашил, дал таблетку – сделал всё, что мог, и затем сам плюхнулся от усталости рядом с Заидом.

Джейкоб лёг на спину, устремив взгляд в потолок, всё такой же усеянный капсулами. Тали нежно гладила енота, который снова материализовался рядом с ней из ниоткуда. Грант счищал с молота пригоревшие остатки панцирей коллекционеров. Платформа мерно двигалась вдоль зала.

Все отдыхали. Десять минут назад они были в центре кровавой бойни, обстреливаемые со всех сторон, изнемогающие от усталости, и вдруг божественная рука вырвала их оттуда, дав короткий отпуск на облаках. От этой резкой спасительной перемены все испытывали блаженство, погрузились в тихое наслаждение моментом.

– А у центральных дверей их очень много? – спросила коммандер у Тейна, прижимая только что смазанную рану на животе и оглядывая бесконечный пузатый зал.

Тейн лежал на спине рядом, подогнув одно колено.

– Очень… – прошептал он. – Мне страшно мысленно сливаться с ними. Они пустые сосуды с остатком разума. Их души разорваны, истерзаны скальпелем. Их сущность извращена до неузнаваемости.

– В твоём изложении всегда всё звучит в полтора раза ужаснее, чем есть на самом деле, – Рэнди произнесла это с усмешкой, но в глазах застыла тревога. – Всё, конечно, не слишком хорошо, но не так, чтобы писать об этом драму.

Тейн улыбнулся краешком рта.

– А твои мысли полны заботы.

– Э-э-э, вот туда не лезьте, сударь, – Рэнди хохотнула.

Тейн приподнялся на одной руке и уставился двумя чёрными глазами-дырами.

– Заботы и страха.

– Почему у меня нет навыка мысленного пенделя, чтобы ты не совался в мою голову без спроса?

– И желания убивать.

– Это было слишком очевидно, гадалка, – коммандер, наконец, расслабилась. – Когда здесь закончим, отвезу тебя на Цитадель, вместе с Ша’ирой будешь клиентов обхаживать. Поверь, ты добьёшься успеха.

Тейн вновь загадочно улыбнулся.

– А долго нам придётся здесь висеть? – спросила Тали.

– Пока Легион не вернётся, – ответила Миранда. – Он мысленно нам сообщит.

– Хорошо… – Тали зевнула.

Гаррус подполз к Рэнди и устроился рядом. Грант положил молот, убрал прилипшие к лицу волосы и хмыкнул.

– А здесь не так уж и плохо, – проговорила Джек, потягиваясь. – Все лихие упыри на земле, а мы на небе.

– Согласна, – Миранда сидела на платформе, вытянув ноги.

Приятное тепло обволакивало её. Сначала окружило лодыжки, потянулось вверх и затекало под блузку, наполняя покоем. Рука Рэнди приобняла Гарруса. Заид валялся на спине, положив руки за голову, рядом с ним томился Грант. Немая сцена усталых девчонок на парящих платформах была достойна кисти художника. Казалось, они находились в таком блаженстве, будто чьё-то незримое присутствие массировало их души. На время они забыли, где они находятся, пропали.

Гаррус подумал о том, что ведь всё это когда закончится, и он вернётся на Палавен. Что скажет его отец, когда он предстанет перед ним в таком облике? Девочка с длинными ножками, в блузке, юбке. «Привет, пап…». Физиономия отца должна была быть неповторимой. А что скажет Рекс, если они вместе с Рэнди навестят его на Тучанке? Наверное, он захохочет так, что планета содрогнётся.

Пальчики Тали остановились в пушистой шерсти Чиктикки, а сознание наполнили воспоминания из детства, проведённого в кварианском флоте. Будут ли её старые друзья завидовать, узнав, что теперь она может дышать полной грудью или посмотрят на неё с сожалением?

Грант решил, что по возвращении в клан Урднот он докажет ещё раз, что он настоящий кроган даже в теле этой малютки. Он убьёт молотильщика в одиночку, а если кто-то будет над ним смеяться, то он сразит и их, а затем помочиться на их могилы.

Эти мысли были греющими. В головах у каждого плелась паутина из мечтаний.

– Мы слишком расслабились, – вдруг прошептал Тейн, мотнув головой. – Слишком…

Он еле поднял веки и ошарашенно оглядел отряд. Все девчонки уже лежали с закрытыми глазами. Спали… Грант всхрапнул.

– Нет-нет-нет! – засуетился Тейн, пытаясь смахнуть дремоту.

Он чувствовал магнетическое влияние со стороны, засасывающее в сон, как пылесос, как огромная турбина, как что-то очень опасное. Нельзя впускать это внутрь, нельзя, нельзя, нельзя!

– Все девчоночки уснут и к Предвестнику придут…

Высокий голосок пропел в голове Тейна, и это резануло ножом по сознанию. Он оцепенел. Внутрь его ума проникало что-то омерзительное, будто чьи-то холодные пальцы заползали под кожу, ощупывая его волю, его разум – всю его душу. Тейн понял, в какую ловушку они угодили, но ничего уже не мог сделать. Его ментальных усилий катастрофически не хватало, чтобы вырваться из плена.

– Все девчоночки уснут и к Предвестнику придут…

Пение звучало тихо. Казалось, рвётся завеса реальности, расползается на нитки, как истончившаяся затёртая ткань.

– Легион, мы в ловушке... – успел мысленно прошептать Тейн, надеясь, что его услышат.

Перед тем, как на него обрушилась тьма, он услышал гаденькое детское хихиканье.

====== Эпизод 17 ======

[Сердце базы коллекционеров, Тартара]

– Всё кажется таким прекрасным, когда тебе ничего не надо делать, правда? – спрашивала девочка, сидя над пропастью и болтая голенькими ножками.

Рядом, как истукан, стоял коллекционер. На его зачерствелой фронтальной плоскости не отражалось никаких эмоций. Он моргнул верхней парой глаз, что-то прострекотал, скрипнул хитиновыми пластинами и замолк.

– Вот и я говорю…

По твёрдым стальным и мягким биополимерным трубам текла алая субстанция. Проходя через перекрестья, она очищалась, фильтровалась, смешивалась с клейковиной, подогревалась или охлаждалась. Затем разделялась на потоки уже более мелких частиц. Они бежали в другие каналы, которые причудливо заворачивались и сплетались над головой в целые кружева.

– Это жизнь, мой друг, – шептала девочка, поблёскивая янтарными глазами в полумраке.

Она слушала ровную пульсацию, исходящую из труб. Казалось, что они находятся во чреве огромного живого существа и видят, как по его сосудам бежит кровь. Но это было больше, чем кровь. Больше, чем смесь всех человеческих соков, лимфы и кислот, больше, чем перемолотые нанороботами мышцы и кости. Не-е-ет, всё не так примитивно. Это были гены, вся-вся информация о людях в жидкой форме. Эссенция жизни. Прекрасная, кристально чистая. Она будет бережно охраняться внутри нового тела.

Перед глазами девочки и безымянного коллекционера зарождался новый Жнец.

Самый центр станции Тартары походил на утробу галактического масштаба: необъятный зал, оплетённый трубами, будто сетью вен, артерий и капилляров. Высокие штативы и подъёмные конструкции напоминали скелет, а наполовину органическая бугристая обшивка стен – жилы и мышцы. Всё это сплеталось вокруг исполинского эмбриона человекоподобного Жнеца. По размеру он уже сейчас был сравним с небоскрёбами мегаполисов, впоследствии обещал быть ничуть не меньше двух километров в высоту. Но пока это ещё не обросшее плотью дитя, проходившее через таинство рождения…

Девочка, распахнув глаза, заворожённо наблюдала, как у эмбриона появляются узнаваемые черты. В прошлый раз, в протеанский цикл, никто не совершал экспериментов по созданию новой формы, тогда вновь родился Жнец в памятном облике первой пожатой расы. То же самое было и в цикл инусаннон, и в цикле той’хан, и во всех циклах до них. Все они были одной формы.

Формы тех, кто однажды возомнил себя богами. Формы сильнейшей расы.

Хотя кто является самым сильным? Неуязвимое существо в металлическом панцире или тот, кто им помыкает?..

В этот раз цикл был иным.

Эволюция совершила многомилионный виток и породила нечто такое, что когда-то уже существовало, но бесследно исчезло и было забыто. Впервые за долгое-долгое время что-то в этой Вселенной заставило удивиться. Пришло время исследований и экспериментов. Самое сладкое время великой жатвы.

Девчонка вскочила на ноги, отвернувшись от грандиозного зрелища растущего эмбриона, и вбежала по крутым ступенькам обратно в лабораторию. Небольшое помещение находилось в самом верху утробного зала, оттуда девчонка управляла всеми процессами зарождения новой жизни и наблюдала за ними свысока.

Горящие датчики усеивали многочисленные асимметричные панели по всему периметру лаборатории и даже на высоком куполообразном потолке. Мерцали оранжевые шестиугольные экраны, возле них летало два жёлтых дрона, в точности как огромные пчёлы возле медовых сот. В центре помещения стоял громоздкий многоугольный стол, грубый, высеченный из металла и камня, однако с ровной отполированной поверхностью. С одного его края торчал целый забор из рыжих, будто бы ржавых, омни-анализаторов. Рядом с ними крепилась невысокая стойка с закупоренными пробирками, колбами, образцами тканей в стекле. Девчонка прошла в центр лаборатории и задумчиво постучала пальчиками по столешнице. Затем обошла стол кругом, поглаживая его рукой, будто любимого питомца.

– Принеси мне одну из них, – тихонько обратилась она к коллекционеру, даже не повернувшись.

Тот только появился в проёме и что-то вопросительно прострекотал.

– Любую, друг мой, – она улыбнулась, и на белой щеке появилась ямочка. – Любую…

Коллекционер удалился. Девчонка взглянула на один из больших экранов, где виднелся весь утробный зал с разных ракурсов, и прислушалась к успокаивающей пульсации в зале. Эссенция двигалась по трубам мерно и беспрерывно, постепенно наполняя жизнью необъятное тело. Казалось, будто бы оно начинает дышать, хотя, конечно, этого быть никак не могло, но чудилось…

Вскоре вернулся слуга-коллекционер, держа на руках крохотную девочку в школьной форме. На блузке виднелись большие, но уже сухие пятна крови, красная юбка чуть порвана. Вся кожа покрывалась чудными переплетающимися татуировками, а голова была наголо брита, хотя уже виднелся выступающий колючий ёжик тёмных волос.

– Положи её.

Коллекционер послушно опустил девчонку на стол, развернулся и вышел. В лаборатории вдруг стало жарче.

Или же только показалось?

– Джек… – проговорила девчонка, мышцы её лица напряглись.

Глаза загорелись. Лоб заблестел... Она бесшумно подошла к столу и наклонилась над своей жертвой. Пряди чёрных волос упали вниз, и их пришлось убрать за ухо.

В полумраке лаборатории, где освещался лишь один стол и рыжим светом горели экраны, грубоватые черты лица девчонки-исследователя заострялись. Тени ложились под её глубоко посаженными глазами. Тонкие губы застыли в улыбке. Всё лицо выражало странное состояние сосредоточенного безумия.

Джек спала, её грудная клетка вздымалась в размеренном дыхании. Длинные тонкие пальцы коснулись её тела. Они погладили кожу её рук, а затем принялись уверенно ощупывать её всю – и шею, и плечи, и ноги, и туловище – словно сканируя. Девчонка надавливала фалангами с неожиданной силой, чтобы сквозь кожу чувствовать мышцы и суставы, ощущать, как бежит кровь, понимать, как весь организм работает, и нет ли внутри этого тельца чипов, синтетических волокон или имплантатов. Наверняка они есть, но нужно было проверить свои догадки…

Эволюция уже подшутила, создав на планете Земля людей, которые в один из этапов жизни принимают облик когда-то вымершей расы.

Её расы.

Её внешнее сходство с детьми людей вызывало некоторые ностальгические чувства и даже заставило поэкспериментировать с формой нового Жнеца. Личная прихоть. Подобные эволюционные причуды уже бывали во Вселенной: схожие формы существ при абсолютно разной начинке. На этом всё бы и остановилось... Как вдруг раздражающий отряд Шепард, лезший в печёнки уже три года, в одночасье преобразился, обрёл новые способности и новый облик. Её облик.

Как им это удалось?

На заре галактической цивилизации, сотни миллионов лет назад, когда ещё не было технологий, не было науки, планеты населяли совершенно иные формы жизни, какие сейчас попадаются лишь в сказках и фантастических фильмах. Никто сейчас не поверит, что когда-то существовал мир, где обитали вечно юные существа, у которых в процессе эволюции не появился ген старости. Обычно у любых существ он возникал, как побочный эффект, но кому-то везло.

Джек во сне помотала головой, и тут же в её лицо подуло успокаивающее дыхание, подействовавшее, как транквилизаторные пары. Тонкие пальцы продолжали ощупывать спящую бандитку.

Та раса развивалась не по технологическому пути, а по пути ментальному – они учились управлять мыслью, постигали её силу, учились её материализовывать. Так зарождались удивительные навыки, которые спустя миллионы лет технократические расы не смогут постичь и сочтут за волшебство.

Примитивы…

Пальчики стали расстёгивать окровавленную блузку, пуговку за пуговкой, аккуратно осматривая грудную клетку, худой живот. В янтарных глазах пряталось нервное возбуждение. Джек что-то протестующе промычала, когда рука скользнула ей под юбку. Затем её полностью раздели, перевернули на живот и ощупали спину.

– Невозможно... – в голосе слышался испуг.

– Отвали… – сквозь сон пробубнила Джек, уткнувшаяся лицом в столешницу.

– Принеси их всех! – прозвучал приказ коллекционеру.

Тот вновь из ниоткуда возник в дверях и послушно кивнул.

Через нескольких минут в лаборатории стояло уже больше десятка открытых капсул со спящими девочками. В сумраке казалось, что это не те жёлто-бурые коконы, созданные для переработки людей, а большие мягкие и уютные колыбельные.

Постепенно весь отряд Шепард был судорожно прощупан пальцами-сканерами. Одиннадцать девчонок, одна за другой, оказывались на столе, где внимательно осматривались, затем бережно были возвращены в колыбели. Они лежали полураздетыми, беспомощными. Когда всё закончилось, на столе осталась обнажённая Рэнди.

– Не может быть… Нет… Не может быть…

Девчонка отпрянула от стола. Капелька пота стекала по лбу. Янтарные глаза метались из стороны в сторону.

– Они настоящие… Настоящие… – бубнила девчонка, с трудом принимая правду. – Они как я...

Она вновь сделала неуверенный шаг вперёд. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Вдруг тонкие пальцы уже не с силой, а с нежностью и необъяснимой любовью провели по щеке Шепард.

Тело коммандера было очень худым, детским, сквозь тонкую кожу просвечивались рёбра. На боку бурой чертой горела длинная ещё не зажившая рана. Она была зашита, но из неё всё ещё сочилась лимфа, рядом виднелись следы запёкшейся крови. Коленки и локти покрывали синяки и ссадины.

Девчонка-исследователь убрала чёрные пряди за ухо, склонилась над Рэнди и нежно дунула ей в лицо. Шепард зашевелила головой и стала медленно поднимать веки, будто они были свинцовыми.

– Здравствуй, – произнесла девчонка ласково.

Рэнди жадно втянула воздух, из её гортани вырвался болезненный хрип, по всему телу пробежал озноб. Она открыла глаза и замерла, уставившись в два янтарных глаза над ней. Челюсть беспомощно отвисла.

====== Эпизод 18 ======

Твёрдый стол, словно разделочный, запах крови, чёрные стены, россыпь красно-жёлтых огоньков, мигающих, как сотня крошечных глаз, подозрительная пульсация в воздухе…

Жуть, садизм и антисанитария.

Но всё это пугало не так сильно, как горящие глаза незнакомки. Спрятанная в них угроза сменялась любовью, радость – страхом, умиротворение – нетерпением. Всё это мелькало с противоестественной быстротой, эмоции перелистывались одна за другой, как страницы книги, треплемые ветром. Присев на краешек стола и склонившись над Шепард, незнакомка внимательно оглядывала её с ног до головы.

– Кто ты?.. – прохрипела коммандер, чуть приподнявшись на локте.

– Кто я? – она улыбнулась и чуть помедлила, размышляя. – Хм… Вы называете меня Предвестником.

Её голос удивительным и несколько пугающим образом переливался от высокого детского до хрипловатого контральто. Будто в ней одновременно говорили две сущности.

– Предвестником… – повторила Рэнди шёпотом.

По коже пробежал холодок. Коммандер только заметила, что она совершенно голая.

– Но это имя моего Жнеца, моего корабля и защитника, – голос выровнялся и звучал уже приятным чуть хрипловатым альтом. – Меня зовут иначе.

– Как?..

– Лолита, – ответила она бархатным голосом, смакуя каждый слог этого имени.

«Ага…» – подумала Рэнди.

«Ага…» – подумала она снова.

«Лолита…» – мысль зациклилась.

«Как же ещё…» – коммандер перестала моргать.

В глазах появился стеклянный блеск, а к гортани подступал болезненный смешок. Рэнди изо всех сил сжала зубы, чтобы удержать вырывающиеся эмоции. Она сдавила все чувства и выдохнула этот истерический порыв через нос, будто бы чихнула.

«Пусть будет Лолита…»

Коммандер решила, что потерять рассудок сейчас слишком легко, стоит лишь раз оступиться. Они в галактическом ядре, до чёрной дыры рукой подать, они на базе по переработке людей, полной исковерканных насекомых с человеческий рост, и всем тут руководит Лолита, летающая на Жнеце.

Голова кружилась.

«Допустим, так её и зовут…»

«Ничему не удивляйся».

«Всё-таки Лолита, а не какой-нибудь Геннадий, правда?» – успокаивала она себя.

«Я Геннадий, пусть и похож на девку, мы тут людей перерабатываем», – звучит ещё страннее. Гора-а-аздо страннее…

Убедив саму себя, что она ещё не на самом дне Вселенной, коммандер взяла себя в руки.

– А я Рэнди, – сказала она едва слышно.

– Я знаю, глупенькая, – Лолита хихикнула и наклонилась ещё ближе к Шепард, начав водить пальчиком по её голой коже, от ключицы к груди.

Рэнди замерла, боясь пошевелиться. От этой девчонки исходил не только жар тела, но и едкая одурманивающая сила, пока не очевидная, но на краю сознания инстинкты уже били тревогу. Нечто похожее встречалось внутри мёртвого Жнеца на орбите Мнемозины: слабое гудение, давление, доминирование. То прошлое ощущение сейчас казалось лишь тенью. Эта Лолита могла кружить голову в сотню раз сильнее, разъедать. Каждая клеточка тела напрягалась в первобытном страхе, будто чуяла присутствие суперхищника, способного заглотить её одной мыслью.

Но пока они ладят, ничего такого не произойдёт.

Лолита была крепенькой и высокой, ноги и руки казались длинными и жилистыми, как у спортсменки. Серая затёртая рубашка с закатанными рукавами была заправлена в короткие шорты. Чёрные, почти смоляные, прямые волосы, заправленные за ухо с правой стороны, спадали на плечи.

«Господи…» – Шепард чувствовала, как длинные пальцы скользят по её коже, ощущала их тепло и мысленно благодарила за то, что они её гладят, а не убивают. Сейчас она уязвима, как младенец перед носом аллигатора. Впрочем, пока этот аллигатор не кусался.

– Ты… – Рэнди начала хрипло, и тут же взгляд янтарных глаз прыгнул на неё и вцепился мёртвой хваткой. – Ты управляешь Предвестником?

– Не совсем управляю, скорее мы одно целое, – ответила она, – хотя и существуем раздельно. Ты была знакома лишь с одним Жнецом, так ведь? Его звали Властелином, им когда-то управляла Назара. Правда, она умерла уже очень давно.

– У каждого Жнеца была такая хозяйка?

– Изначально – да… – Лолита приблизилась к шее и вдруг глубоко вдохнула, словно затянулась запахом Шепард. – У каждого была. Вы наверняка изучили Властелина, после того, как изрешетили его в труху. Видели там уютное креслице?

– От Властелина тогда мало что осталось, но, да, инженеры восстановили его облик по обломкам, там вправду была рубка пилота. В ней, видимо, сидел Сарен.

– Паршивец, – она хихикнула.

Рэнди на мгновенье отвела взгляд и заметила силуэт коллекционера у входа в этот филиал ада. Тот стоял, не шелохнувшись, как статуя. Где-то рядышком, вне поля зрения, глухо звучало чьё-то сопение, ровное дыхание.

Отряд?..

– Они все живы, не бойся, – словно прочитав её мысли, шепнула Лолита. – Просто спят. Мы никому не дадим их в обиду.

Её жаркие губы вдруг прильнули к шее Рэнди и впились обжигающим жадным поцелуем. Крепкие руки сжали её плечи. Сердце Шепард чуть не рвануло из груди. Оно заколотилось в бешеном темпе, будто колёса скоростного поезда, ведомого машинистом-психопатом.

«Нет, нет, нет, нет…»

– Скажи, – поспешила Рэнди, – а сколько ещё осталось таких, как ты? Тех, кто внутри Жнецов.

– Я одна, – тихонько ответила она. – Но теперь есть и вы… Настоящие…

– Боже… Боже… Что ты делаешь?

– Делаю тебе приятно, – она облизнулась.

– Постой, постой… – Рэнди остановила её, схватив за плечо, мягко, но уверенно.

«Я предполагала, что однажды Предвестник меня отымеет, но не так же буквально!»

– Это… Это вы создали их? – спросила она.

Лолита замерла, и Шепард на секунду показалось, что она задала неправильный вопрос, но та лишь спокойно покачала головой.

– Нет, – она выпрямилась. – Мы не дружим с технологиями, у нас иная природа. Кое-чему за миллионы лет, конечно, научились, – она окинула взглядом лабораторию, – но это ерунда по сравнению с тем, что умели левиафаны. Именно они создали первого Жнеца, моего Предвестника.

– Кто такие левиафаны?

– Огромные подводные боги, жившие миллиарды лет назад. Мы были рождены с ними на одной планете и находились в абсолютном симбиозе.

– Этих… Этих левиафанов больше нет?

– Нет… Нет даже нашей родной планеты, её давно разорвало взрывом сверхновой. А затем был ещё один взрыв в системе рядом, и ещё. Иные миры левиафанов остались безжизненными и теперь иссыхают где-то в местечке, которое в этом цикле называют Колыбелью Сигурда. Но кое-какие их артефакты, очевидно, до сих пор живут, и кто-то их находит, – она расплылась в улыбке.

– Вот как… – Рэнди задумалась, трудно было всё это переварить.

Лолита вновь склонилась и вдруг притянула к себе Рэнди, крепко обняв.

– Вы здесь, – прошептала она на ухо. – Теперь я не одна.

Шепард сглотнула.

– Мы будем все вместе, правда?

– Правда… – хрипло ответила Рэнди, осознав, что это единственно верный ответ.

– Все хранительницы жизни будут снова бороздить Вселенную, – шептала она, дыша горячим и влажным воздухом в ухо.

– Хранительницы жизни?..

– Это мы… Мы…

Рэнди почувствовала сумасшедшее головокружение. Крепкие руки сжимали её в объятьях и будто бы топили её в чём-то тёплом, но едком. В её голову проникала чужая мысль, слишком большая, чтобы уместиться внутри и заставляющая весь череп звенеть от напряжения. Шепард судорожно выдохнула.

Как бы ей не хотелось признавать, но Предвестник её всё-таки поимел.

– Я покажу тебе кое-что, – Лолита отодвинулась в сторону и соскочила со стола. – Одевайся!

Девчонка энергично уткнула руки в бока. Шепард послушно поднялась со стола, сморщившись от боли в незажившей ране. Она оглядела спящих в коконах девчонок, но пока не смела ничего предпринимать. Заметив свою одежду на краю стола, Шепард скорее её нацепила. Лолита тут же схватила девчонку за руку и потянула прочь из лаборатории. Все пуговицы приходилось застёгивать на ходу.

Коллекционер у дверей даже не шелохнулся.

Рэнди чуть не упала на крутых ступеньках, но Лолита поддержала её за локоть. Как только коммандер подняла голову, она оцепенела, встав, как вкопанная.

Просторный утробный зал, опутанный трубами, мелкими и широкими, словно миллионами щупалец, пульсировал, как живой. В самом центре на неподъёмных штативах и шарнирах наливался жизненными соками полуметаллический, оплетённый оголёнными жилами уродливый человеческий скелет диких размеров. Притом собран был он лишь от черепа до грудины, ног ещё не было. Если б не металлический череп и рёбра, показалось бы, что коллекционеры где-то просто поймали огромного человека, ростом с высотку, расчленили и освежевали, а верхнюю его половину подключили к гибким полимерным трубам и оставили болтаться без кожи.

– Так рождаются Жнецы, – произнесла Лолита с любовью, будто говорила о собственном ребёнке.

Шепард почувствовала слабость в коленях, осознав, что все те переработанные колонисты, все те люди из миллиона капсул в том пчелином зале питают именно это чудище. Вся эта база – огромный инкубатор для нового монстра. Рэнди готова была рухнуть на ступеньки, но удержалась.

Подыгрывать так подыгрывать.

– А почему именно такой формы? – спросила она спокойно.

– Захотелось поэкспериментировать, – Лолита пожала плечами. – Раса людей очень похожа на нас, это заставило вспомнить что-то, что было миллиард лет назад. Обычно мы придавали Жнецам форму левиафанов в память о них, но после прошлого цикла в живых осталась лишь я. Поскольку наша раса тоже почти вымерла, в этот раз я решила почтить и нас… Хотя теперь нас стало больше.

Она глянула на Рэнди и приобняла её за плечи, что выглядело совершенно естественно. Обычный дружеский жест. Подруга показывает свои достижения и изобретения, а ты радуешься за неё. Ведь вы друзья!

Это вовсе не монстр, перерабатывающий всю твою расу в фарш и лепящий из него урода, ростом с высотку.

Не-е-ет.

Это Лолита, новая подруга.

– Так мы охраняем жизнь, – прошептала Лолита, глядя на эмбриона. – Понимаешь?

Шепард нерешительно помотала головой.

– Цивилизации воюют и уничтожают друг друга. Иногда погибают от своих же рук или из-за случайной ошибки. А если и не погибают от войны, то умирают от перемены климата на планете, от столкновения астероида или иной космической катастрофы. Иногда остаются синтетические создания, но их истребляют органики, возникшие после.

Голос лился и лился. Тепло, плавно, красиво.

– Солнца коллапсируют, уничтожают целые системы, галактики сталкиваются… Жизнь в этом хаосе исчезает слишком быстро, слишком легко. Это лишь случайные пузырьки во Вселенском супе, которые лопаются, едва приняв форму. А мы вместе с левиафанами пребывали в вечности.

Взгляд Лолиты вдруг перестал быть безумным. Глаза казались ясными и умными. И в них таилась печаль.

– Хотя они и не были бессмертными, но точно были могущественнее нас. Мы жили вместе с самого рождения, любя друг друга всем сердцем. Они были добры к нам, но наш союз был тайным... Вместе с ними мы стали безмолвными наблюдателями, мирно пребывающими в никому не известных мирах. Мы видели рождение и смерть народов, планет, систем. Они рождались и погибали. Рождались и погибали. Кто-то из народов достигал большего, освоив космос и даже всю галактику, но и они начинали порабощать, строить империи, развязывать войны. Народы вновь начинали пожирать друг друга, мельчать, даже не приблизившись к той доминирующей силе и тому всеведению, которые были у левиафанов или к бессмертию, которое было у нас.

Рэнди внимательно слушала каждое слово, боясь что-то упустить.

– Не раз мы незаметно помогали народам, направляли их на верный путь, но мы не могли взять под свой контроль и защиту всех в галактике. Всё было тщетно, череда рождений и смертей продолжалась миллионы лет, пока мы не заметили явную закономерность: умирало народов больше, чем рождалось. Их осталось совсем мало. А Вселенная была такой же беспощадной, как и раньше.

– И вы решили сохранять жизнь, собирая расы одну за другой до того, как они навсегда исчезнут?

– Именно, – Лолита сильнее прижала к себе Рэнди, будто в благодарность за понимание. – Это был единственный способ. Спустя миллионы лет, когда левиафанов в галактике осталось совсем мало, они решили сохранить себя в вечности. Добровольно. Они пожертвовали собой, чтобы закрепить жизнь в виде нового создания – Предвестника. Нам, бессмертным хранительницам, было завещано следить за жизнью и сохранять её в новых телах, могущественных и мудрых, как левиафаны, и бессмертных, как мы. В такой сильной оболочке она преодолеет препятствия и сможет пребывать столько же, сколько и сама Вселенная.

Лолита глубоко вдохнула и увидела, что Рэнди тоже приобняла её за талию. В зелёных выразительных глазах смешивалось сочувствие и восхищение. Шепард видела перед собой обнажённую искреннюю душу. Чистую и жертвенную.

– И мы будем охранять жизнь? – спросила коммандер как-то по-детски, будто задавала вопрос школьному учителю.

– Да, – Лолита улыбнулась и поцеловала Рэнди в макушку. – Будем охранять…

Шепард смотрела в добрые сияющие глаза девчонки. Образ огромных левиафанов в глубинах океанов наполнял её голову. Они плавали медленно и величаво, мысленно наблюдая и прислушиваясь ко всему, что происходило в галактике. «Сохранить жизнь…» Добровольно отдав свои тела, они создали нечто непостижимо великое. Их поступок выглядел в высшей степени благородно. Следовать их воле представлялось честью. Теперь и этот эмбрион в центре зала уже не казался таким страшным. В конце концов, рождение живых существ никогда не выглядит приятным: крики, боль и кровь. Но потом происходит чудо. Настоящее чудо.