Текст книги "В Темноте (СИ)"
Автор книги: Somaelina30
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)
– Подумайте сами, в первое нападение мальчишки указали на Рона, что это якобы он на них напал. Но у нас есть доказательства, что он находился в это время совсем в другом месте. Я склоняюсь к тому, что преступник принимал оборотное зелье, как тогда с Аластором Грюмом. Барти Краучу почти удалось провести Дамблдора и меня. – Гарри наконец озвучил свои предположения и на всякий случай забрал у друга его палочку. – Я не знаю почему, но у меня создалось четкое впечатление, что таким способом наши факультеты пытаются сильнее рассорить, чтобы дело приняло оборот настоящей междоусобицы.
– Лично я вижу в этом фикцию, больше похожую на отвлекающий маневр, но для чего?…– Блейз посмотрел на Гарри, мысленно соглашаясь и принимая его слова за истину.
– Да ладно вам. – нарушил возникшую тишину Теодор. – Звучит слишком сложно и громко. Лучше вернуться к разговору о бравых ребятах с Аврората, ведь они сюда примчались совсем не для этого, – он опять посмотрел на Паркинсон, которая успела побледнеть от волнения из-за потасовки между парнями.
Гермиона поднялась со своего места, почти сминая пальцами бумаги. Она устала терпеть боль в мышцах, тем более Рон вновь уселся на диван. Его рука осторожно коснулась ее плеч, якобы случайно задевая мягкие волосы. Такой жест послужил ударом новой боли и заставил правую руку шатенки задергаться.
– На что ты намекаешь?– обратилась она к слизеринцу, но тот продолжал упрямо смотреть на Панси.
– Давай, детка, ты ведь понимаешь все так же, как и я. – от его обращения захотелось уйти в туалет и умыться. Смыть с себя похабщину вместе с противной иронией, сквозившей в каждом слове Теодора.
– Опять ты про наболевшее, Тео. Они уже давно получили все, что хотели и им нет нужды поднимать заново архивные дела. – нахмурив бледные брови, проговорил Малфой без своей привычки растягивать слова в высокомерии.– Мы расплатились за преступления наших отцов опустошением банковских хранилищ и родовых сейфов.
– Ты да, а с меня взять нечего, ибо мой papa* успел вовремя слинять со всеми семейными галлеонами. – Нотт широко расставил ноги и завертел палочкой в разные стороны. – Поэтому остаешься только ты, детка.
«Заткнись…Заткнись ублюдок! Скройся с моих глаз, пока я не расцарапала твою рожу!»
Панси дерзко вскинула подбородок, плотно сжимая в гневе чувственные губы. Меньше всего она хотела, чтобы намеки Нотта оказались правдивы. Трижды от нее пытались получить добровольное разрешение на вскрытие банковского хранилища и личного сейфа в поместье Паркинсонов, угрожая легиллименцией, слежкой и чертовой сывороткой правды. Даже была попытка применения Непростительного Империо. Но для получения «истинно добровольного разрешения», сознание волшебника не должно затрагиваться магией. Такой нюанс очень сильно огорчил самого лицемерного представителя голубых мантий авроров.
– Может вы и нас просветите?– с укором обратился Поттер к девушке. Ему надоело слышать это приторное обращение в адрес брюнетки. Кровь громко застучала в висках, а мышцы окаменели перед прыжком зверя-собственника, когда он заметил наглый взгляд слизеринца.
«Убери свои глаза от нее…»
Гарри пришлось завести руки за спину, скрывая зуд и желание сжать их в кулаки. Панси одарила его своим потемневшим взглядом. В другой ситуации, она бы ринулась вперед и набросилась на упрямые губы героя, позволила колючей щетине поцарапать свою нежную кожу и дать волю оголодавшим пальцам, жадно исследуя горячую выпуклость между ног.
Девушка медленно прогладила деревянные подлокотники запотевшими ладонями, чувствуя сладкую боль внизу живота.
– Речь идет о передачи прямого, кровного наследования. Мой отец успел совершить обряд, основанный на полном, добровольном отказе от своих магических прав на имущество и средства, принадлежащие нашей семье.– Паркинсон поправила мантию на плечах, задевая ладонью яркую брошь с кровавым камнем. Окантовка из тяжелого сплава имела ряд мелких уголков, об которые можно было легко пораниться.
– Подобные обряды запрещены Министерством Магии и волшебное сообщество относится к таким пережиткам прошлого неодобрительно. – проинформировала главная зазнайка Хогвартса.
– Мой отец уже отбывает свое наказание в Азкабане, а других претендентов, кроме меня нет. – слизеринка не смогла скрыть огонек гордости за действия родственника, которые мотивировали ее остервенело защищать наследие предков. – Теперь я официально являюсь главой чистокровного рода Паркинсон и никто не в силах поменять это, даже закон и Аврорат вместе взятые.
Гарри молча слушал ее, прекрасно понимая, о чем идет речь. Еще на шестом курсе, он узнал от Дамблдора, что такой же обряд успел провести его отец, незадолго до смерти от руки Волдеморта. Избранный являлся главой своего рода, а вместо кольца с гербом владел одним из Даров Смерти. Молодой человек не рассказывал друзьям об этом, точнее вообще никому, посчитав решение своих родителей слишком личным.
– Если все действительно так, то где твой фамильный перстень?– с ноткой ревности спросил Драко, поглаживая указательным пальцем изогнутую змею с большим изумрудом на кольце. Его отец знал о подобном способе защиты имущества, но испугался последствий и не пожелал лишаться собственных магических сил.
– Я не такая идиотка, чтобы пафосно расхаживать с ним по школе. – ответила брюнетка, вставая с кресла.– А очередные…попытки мракоборцев добиться разрешения не увенчаются успехом, – ей было неприятно говорить об этом, тем более в воздухе стала нарастать взрывоопасная реакция, от которой хотелось скорее укрыться.
Дафна поднялась следом и обхватила подругу за руку.
– Думаю, мы можем идти. – тихо проговорила блондинка.
– Подожди! Я посмотрю с кем вы завтра будете сопровождать детей. – Забини подошел к столу, где лежали журналы и списки. Он начал просматривать имена и расписание занятий у первогодок.
Пока слизеринцы завозились с бумагами, Панси прошла мимо Гарри, но ее остановила Гермиона.
– Надо поговорить. – прошептала гриффиндорка, заметив пристальный взгляд очкастого друга. Он не сводил глаз с брюнетки, прослеживая ее каждое движение.
– Давай быстрее, пока Дафна возмущается выбранной парой в лице Лонгботтома. – Паркинсон издала тихий смешок, слушая ругательства блондинки. Гринграсс смело отчитывала Блейза за тупость, посылая его решение в задницу Мерлина.
Они остановились в проходе, рядом с комнатой Грейнджер. Героиня нервно заправила пряди волос за уши, мысленно прося Поттера перестать пялиться, однако совсем не заметила другую пару темных глаз, наблюдавших за ними.
– Боль никак не проходит. – девушка немного вытянула вперед правую руку и широко раздвинула пальцы, которые дрожали. – Она терпима, но длится уже слишком долго.– ее чистое личико исказилось волнами страданий.
– Проклятие. – прошептала слизеринка. – Ты опять много колдовала?
– Я преподаю трансфигурацию у малышни и мне нравится этот вид магии. – затараторила Гермиона. – Просто сейчас Рон…неожиданно…– ей пришлось сжать руку в кулак и сдуть непослушный локон у лица. На лбу выступили мелкие капельки пота.
– Погоди, значит это не ты разыграла стрессовые прикосновения? – нахмурив брови, спросила брюнетка. – Черт, придется все заново, – она посмотрела на подругу, которая одним лишь взглядом убивала растяпу Невилла самым изощренным способом. – Ты должна контролировать свои эмоции и концентрироваться на нужных в эти моменты. Сегодня и завтра никакой магии, даже самой элементарной, понятно?
– Но у меня сегодня была запланирована стирка школьной формы. – с недовольством буркнула шатенка.
– Ничего, постираешь маггловским порошочком. – Пригрозила Паркинсон и постаралась поторопиться. – Помни, что именно тебе нужно отвечать за эти прикосновения и быть готовой к судорогам и болевому шоку, – она резко вернулась в гостиную, как раз, когда Дафна заметила ее отсутствие.
Слизеринцы и гриффиндорцы торопились разбежаться по своим комнатам, пока не наступило время патрулирования. Многие нехотя согласились с предположениями Блейза и Гарри о попытках рассорить факультеты окончательно. Вот только страха перед угрозой это не убавляло.
Рон продолжал неустанно бормотать свои идеи и возмущения, как всегда обвиняя чистокровных змей во всех грехах, но гриффиндорец его не слушал. Он задумался над словами Теодора и Панси в отношении авроров. Почти всех последователей Тома Риддла осудили и посадили в Азкабан, а дела закрыли. Лишь единицам удалось бежать заграницу и скрываться под чужими именами.
«Но почему они так усердно старались попасть в хранилище Паркинсонов?»
Гриффиндорец знал, что род девушки являлся одним из самых древних, но был не столь обеспеченным, как Малфои и Гринграссы. Новая загадка и повлекшие за ней подозрения не давали ему покоя, вместе с желанием вновь лицезреть тело слизеринки. Погрузится в него и медленно двигаться, сгорая в огне животного удовольствия. Прикасаться, сминать и душить глубокими поцелуями до крови на губах и полной остановки сердца.
«Скоро…»
Он уверенно спускался с лестницы, вдыхая прохладный воздух с едва уловимыми нотками знакомого аромата, а позади, скользя похолодевшими пальцами по стене и дрожа от ярости, следовала рыжеволосая девушка.
***
Гермиона наконец закончила проверять последнее, самое длинное эссе . До отбоя оставалось еще тридцать пять минут, но девушка никак не могла расслабиться. Слова Паркинсон то и дело повторялись в ее голове, а пальцы продолжало ломить от боли. Переодеваться в удобные джинсы было лень, но гриффиндорка, неожиданно для самой себя, вспомнила одну интересную деталь.
Ее сумка висела на спинке стула, в которой лежал забытый, пошлый роман. Грейнджер прищурилась, сражаясь с собственным искушением, по потом быстро сдалась и достала книгу, разворачивая ее на той же странице, где изначально начала читать.
Казалось, что время совсем остановилось. От чтения смачного описания орального секса, героине стало вдвойне неудобно из-за странного давления, образовавшегося где-то в районе живота. Доносившийся из душевой шум воды мешал успокоиться. В апартаментах старост находился совмещенный санузел и отдельная душевая комната. И как раз там, решил засесть мистер «я все знаю».
– Совсем охренел. – пробурчала девушка, посмотрев на часы.
До начала патрулирования оставалось не больше двадцати минут, а слизеринец решил побаловать себя купанием. Гермиона почти моментально разозлилась, отчего ее странные ощущения под ребрами переместились немного ниже. Она мысленно прокляла автора и хозяек «Необузданной магии страсти», а потом начала нетерпеливо отсчитывать секунды.
«Какого черта он сидит там так долго?!»
Ей не хотелось опоздать и получить штрафные баллы от Долиша, но и уходить в одиночестве гриффиндорка не собиралась. К возрастающему раздражению и злости добавилось мешавшее, пугающе неприличное чувство влаги между ног.
«Ты должна отвечать за эти прикосновения…» – шатенка неспешно подошла к двери, за которой не утихал шум воды.
Сейчас, Грейнджер больше походила на загнанную обстоятельствами лань, чем отчаянную львицу, решившую бороться до конца. Она осторожно погладила пальцами круглую ручку, сомневаясь в нормальном состоянии своих мозгов. Почти всю свою жизнь девушка действовала по соображениям совести и морали, полагая, что строгое соблюдение возведенных ею же правил рано или поздно окупит все неудобства и жертвы. Однако все чаще, гриффиндорку не покидало осознание усталости от тошнотворно скучных, заурядных будней волшебницы-паиньки.
«В конце концов я достаточно долго старалась быть примером для остальных.»
Шатенка аккуратно прокрутила ручку и еще больше разозлилась, обнаружив, что этот мерзавец даже не потрудился закрыться. Он явно не беспокоился, ведь такие, как она никогда не вздумают потревожить мужчину столь бессовестным образом.
«Ну все, хватит!»
Дверь резко распахнулась, выпуская тяжелый пар от избытка теплой воды.
– Может ты намылишь свою задницу позже? Я не хочу опоздать на патрулирование,– она прошла вперед, вглядываясь в силуэт за шторой.
Ткань тут же сдвинулась в сторону одним резким движением, а кончик палочки указал на дверь, закрывая ее заклинанием.
– Надо же…– Блейз совсем не стеснялся своей наготы, плавно убирая капли воды с бровей и глаз. Мокрые ручейки стекали по темному, поджарому телу, спускаясь ниже к дорожке темных волос и растущему на глазах мужскому достоинству. – Ты повторяешься в своей бесцеремонности, Гермиона, – он провел языком по уголку губ, словно проглатывал ее имя. Обычно так делали змеи, когда чувствовали в воздухе запах добычи.
Ноги девушки приросли к полу. Она не могла даже отвернуться или выразить возмущение его невозмутимости. Теплые глаза хаотично осматривали подробности мокрого тела, перебегая от широкой груди, выраженных мышц пресса и сильных, длинных ног.
– Либо ты присоединяешься, либо уходишь. Все равно комиссия авроров начала осмотр территории школы без нас. – слизеринец откинул голову назад, подставляя лицо потокам теплой воды. Остатки душистой пены стекали с его бедер вниз.
Грейнджер всхлипнула и дернулась от столь неожиданного, непристойного предложения. Мулат определенно провоцировал ее, а она…
«Добровольная боль ради исцеления и проклятые бананы…»
Она ответит ему согласием, но в этот раз крепко вцепится в руль управления. В прошлый раз стыд и страх имели более ощутимую опору, которая подогревалась неизвестностью. Теперь нравственное восприятие ее проблемы существенно уменьшилось, испаряясь и мутнея крошечной лужицей на дне совести. Гриффиндорка облизнула верхнюю губу и нашла дрожащими пальцами молнию. Юбка с рубашкой упали к ногам, а за ними последовали колготки.
– Отвернись и закрой штору, весь пол уже мокрый. – неуверенно произнесла героиня, расстегивая светлый бюстгальтер.
Молодой человек ответил ей привычной ухмылкой, а восставший внизу орган слегка дернулся.
Через пару минут, она зашла в кабинку, подставляя себя теплому потоку воды. Блейз молча пропустил ее вперед, лаская взглядом ровную линию позвоночника . Она смотрела на запотевшую, светлую плитку стены, когда почувствовала прикосновение к мокрым волосам. Молодой человек налил в ладонь немного шампуня и стал массирующими движениями мыть ее шевелюру. Свежий аромат морского бриза и густых, тропических зарослей окутали девушку, а боль в руке начала отступать, впитывая долгожданное тепло. Сердце сильнее ударяло в ребра, пытаясь справиться с бурной скоростью кровяного потока. Пришлось закусить губу, чтобы не замычать в голос. Горячая твердость напоминала о себе слабым давлением на ее поясницу.
«Как же ты близок…»
Гермиона закрыла глаза, издав короткий стон и подняла лицо выше. Блейз не останавливал свои руки, распространяя белую пену по шее и плечам девушки. Когда очередь дошла до груди, героиня слегка вздрогнула и почти прижалась к твердому телу спиной. Намыленные пальцы нежно кружили по острым пикам сосков и спускались по плоскому животу, едва задевая лобок. Голова приятно закружилась и нашла пристанище у него на груди, а ладони погладили бедра мужчины.
«Мерлин, это должно длиться бесконечно…»
Гриффиндорка открыла глаза, вспомнив напутствия Панси и быстро развернулась, встречаясь взглядом со старостой Слизерина. Он перестал прикасаться к ней, ожидая возможного отступления и бегства, но лучшая ученица Хогвартса удивила его, плавно опускаясь ниже.
Во влажном царстве своих фантазий, Забини не мог предположить столь похвальный энтузиазм со стороны нравственно-правильной особы. Он раскрыл губы и облокотился ладонями о мокрую стену, приходя в восторг от горячего плена ее рта.
У девушки совсем не было опыта и действия проворного языка больше напоминали нежную щекотку. Она успела заметить мимолетное замешательство на лице молодого человека и уже не могла остановиться. Влажный кончик плавно заскользил по головке, а губы впитывали ощутимую пульсацию.
Гермиона еще раз погладила пальцами мужские бедра и подключила левую руку. Основание члена сжалось в кольце ее маленьких пальцев. Блейз зашипел и повертел головой, как загнанный в ловушку дикий жеребец. Он слегка толкнулся вперед, теряя в удовольствии остатки холодного разума.
Она терзала его леденец с таким непосредственным вниманием и плавной неопытностью, что захотелось протолкнуться глубже, в самое горло.
«Негодяйка!»
– Стой…– мулат накрыл ладонью ее пальчики, которые слегка оцарапали кожу бедер.
«Нет, конфетка, не так просто… »
– Стой, – повторил он, громко выдохнув от приближения разрядки.
Пришлось очень быстро поднять ее за плечи и толкнуть в угол, не успев защитить затылок от удара. Над ее головой располагалась небольшая выемка для мыльных принадлежностей. Блейз поднял руки Грейнджер вверх, заставив ухватиться пальцами за края. Он приподнял девичье тело, удерживая левую ногу рукой и почти сдавил собой, когда быстро вошел в нее.
Гермиона вскрикнула, терпя неудобство и слабую боль. Утром у нее еще шла кровь после дефлорации, но к обеду все успешно закончилось.
– Ты…еще не готова. – Забини остановился и внимательно всмотрелся в ее лицо, хотя потоки воды мешали ему заметить достаточную решимость в карих глазах.
– Нет, продолжай! – крикнула девушка, чувствуя отголоски боли в мышцах и ноющее требование внизу живота. Она вцепилась в плечи парня и попыталась сама начать двигаться, но неожиданный поцелуй выбросил планы о руководстве в процессе.
Блейз сильнее развел ее ноги и начал осторожно двигаться вперед, поглаживая напряженные руки отличницы. Сверху упала упаковка шампуня и коробка геля для душа, а ее поясница ударялась о гладкую твердость плитки. В появлении ссадин и синяков на спине шатенка не сомневалась. Придется потом идти в больничный корпус за целебной мазью. Гриффиндорка вновь ударилась затылком, издавая громкий стон, когда ее изнутри пронзили сладостные волны от глубины фрикций. Она протянула восторженный возглас, не зная, куда себя деть, чтобы не рассыпаться мелким песком у его ног.
– Пож-жалуйста…– героиня оставила собственную гордость за шторой рядом с одеждой, и тихо умоляла о продолжении.
Ощущения стали иными. Сейчас он был слишком тесно и близко. Почти сливался с ней в единое, ненасытное существо. Соприкосновение их мокрых тел приносило поистине потрясающий ураган чувств, но основой в нем являлось обоюдное упрямство и самоотдача.
«Я не чувствую ног…» – пронеслось в нестабильном сознании гриффиндорки, после особо рьяных ударов внутри. Мокрая кожа Забини показалась ей мерцающей, а дальше, все затопилось в оливково-шоколадном водовороте удовольствия.
– Да, Гермиона… – преодолевая пульсацию горячих стенок, протянул не своим голосом Блейз. – Вот так…
Его выбросило за край реальности вместе с ее слабым, коротким криком. Еще трижды, он жестоко забивал зазнайку в стену, заполняя своей сутью ее лоно. Молодой человек опустил ногу девушки и обхватил за талию, удерживая обмякшее, подрагивающее тело.
«Кажется…Мы оба проигрываем.» – слизеринец тяжело дышал, пытаясь проанализировать странное изречение собственных мыслей.
Он убедился, что пена окончательно смылась и погладил Грейнджер по голове. Нужно будет принести ей зелье и поторопиться. Как только староста выключил кран, его острый слух уловил громкий голос «Полной Дамы». Кто-то явно намеревался пройти сюда и Забини это очень не понравилось.
«Похоже аврорские прихвостни решили, что могут полноправно нарушать устав школы!»
– Быстро забирай свои вещи и закройся в спальне, я скоро приду, – он слегка встряхнул уставшую после удовольствия гриффиндорку и рывком надел свой зеленый халат, прямо на мокрое тело. – Скорее!– проговорил староста командным тоном.
Гермиона замешкалась, поздно пытаясь прикрыть себя руками и часто заморгала удивленными глазами.
– Что происходит? – она услышала мужские голоса за дверью и возмущения женщины с портрета.
– Все будет нормально, делай, как я сказал. – Блейз бросил ей в руки влажную одежду и почти выпроводил из душевой.
Девушка спряталась за дверью своей комнаты и закрылась на замок. Она укрыла себя покрывалом с кровати и крепко сжала волшебную палочку. Возник соблазн применения всех известных чар Закрытия, но тогда Гермиона могла бы полностью лишиться магических сил.
«Должно быть это авроры. Я ведь предполагала, что нас хватятся!» – она прислушалась к голосам за дверью, узнавая медленно растянутое произношение сэра Росса.
Мужчина казался очень сдержанным и спокойным, но его манера общения чем-то напомнила отца Драко Малфоя. Тот всегда смотрел свысока, поджимая тонкие губы и немного выгибая левую бровь. Рука в перчатке опиралась на трость, а светлые глаза выражали презрение.
«Не нравится мне все это.»
***
Она дождалась, пока ее соседки по комнате забудутся крепким сном. Девичьи глаза следили за темнотой через стекла маленького окошка. Она захватила в свой плен горы и Запретный лес, подступая к стенам замка вместе с влажными туманами. Дьявольская ночь, что не давала покоя ее уставшему от ярости разуму наконец-то пришла.
Небольшая тень коснулась молодых лиц студенток, а потом исчезла за дверью. Бессонница впивалась в ее плечи, нашептывая все новые идеи и страшные деяния, а палочка в холодной руке трещала в сопротивлении, оказываясь совершенно бесполезной.
«Я не могу в это поверить!»
Вместе со страхом клубились мысли о лишнем свидетеле, которого необходимо было найти. Босые ноги ученицы немели от каменного пола, но она уже давно смирилась с вечным холодом. Он прокрался не только к ее хрупким костям, но и окутал каждую извилину воспаленного разума. Неизвестная медленно пробиралась через самые темные уголки Хогвартса. Она никогда не боялась мрака, ведь именно там обитала причина ее безумия и силы. Подземелья замка встречали не спавшую знакомыми шорохами и землистой прохладой. Девушке нужно было убедиться и проверить слова старосты Слизерина, которые не укладывались в порядок тех событий.
Дверь туалета отсутствовала, но все остальное не изменилось. Она кралась вперед, к самому дальнему углу, где сильно испугала дуру Миртл. Привидение противной девчонки больше не появлялось здесь, а громкие капли, стекавшие с поломанного крана, напрягали без того обостренный слух. В тесной кабинке с внутренней стороны скрипучей дверцы находилась уродливая надпись. Лезвие ножа слишком глубоко ранило древесину, а буквы вытянулись и заострились. Она прикоснулась к ним пальцами, измеряя подушечками глубину дополнительного, лишнего слова.
– Я знал, что ты придешь, поэтому ждал тебя. – тихий, знакомый голос исходил со стороны треснутого зеркала, на котором остались капли крови.
Ночная гостья на миг засомневалась, но потом плавно вышла из укрытия, наблюдая за молодым человеком сквозь темноту. Она молчала, раздумывая и сопоставляя силы возможного противника.
«Всего лишь пара ударов в шею, но тогда стоит приблизиться.»
– Я разрешаю поблагодарить…, – он заметил движение с ее стороны и блеск металла в руке. – Ведь это моя идея, чтобы запутать твои очевидные следы. – молодой человек сделал шаг вперед, раскачивая палочку в руке привычным жестом. – Не так ли, Джиневра?
Комментарий к Девятая
Веритасерум – сыворотка правды, Тибериус Гарбхан Паркинсон – я искала информацию о настоящем имени бати Панси, но увы, ничего не нашла. Надеюсь имя вышло говорящее и с ирландскими корнями. Papa*(франц.) папочка. Обряд прямого наследования является вымышленной идеей моего авторства. Что касаемо сцены в душе. Я опять меняю по своему усмотрению поведение героев, в частности всеми любимой Гермионы. Мне надоело видеть ее везде одинаково правильной, до тошноты невинной и наивной. Я понимаю, что няшный образ хрупкой отличницы популярен, но лично мне он приелся. По канону, Грейнджер прошла не мало испытаний, в том числе физическое насилие, боль и лишения. В реальности такие девушки полностью меняют свое мировоззрение и стараются быть частью социального общества. Поэтому могу лишь сказать, что моя Гермиона стала действовать наконец в своих интересах, чтобы идти к нужной цели без сожалений. За указание ошибок спасибо и приятного чтения.
========== Десятая ==========
Музыка: LINDEMANN «Blut»
Ночь вторника.
Она не знала, куда точно бежала. Ее ноги обрели собственную волю и сами прокладывали необходимый путь, сквозь холодную, влажную землю и мрак.
«Никто не понимают нас…Только мы…» – шептал тихий голос в разуме.
Джинни Уизли стремилась не просто к одиночеству, а к заветной тишине, чтобы справиться со своими, вышедшими из под контроля эмоциями. Брат все-таки отстал от нее, но образ следящих, незнакомых глаз из преисподней преследовал девушку. Вот-вот, позади должно было раздаться дьявольское хихиканье маггловского клоуна, которого она ненавидела и боялась всей душой. Ей был нужен этот могильный холод и обреченный вечностью покой, как для мертвого место его скорби и гниения.
Дверь почти заброшенного туалета легко открылась, оставляя за собой скрипучее эхо. Гриффиндорка знала, что забрела во владения призрака, который по-прежнему рыдал в одной из кабинок. Девушка взмахнула палочкой, сминая в воздухе бумажные полотенца и направила их на источник жалобных звуков. Через пару минут раздались протяжные вопли испуга. Похоже плаксивая мерзавка даже не стала на каплю храбрее, раз испугалась смятой бумаги, летевший в ее голову.
«Так то лучше.»
Уизли зашла в последнюю кабинку и закрылась. Здесь было прохладно и гораздо темнее. Она достала из кармана металлический, выкидной нож с красиво оформленной рукоятью. Лезвие было магически заточено и всегда оставалось острым, как отцовская бритва. Уизли старший до сих пор, тайком от супруги, пользовался маггловскими приборами. Одним из них был этот универсальный нож. На рукояти находились два темно-синих камня и вырезанный рисунок в виде переплетенной ветви ядовитого плюща. Он так понравился Джинни, что она втихую присвоила его себе, как напоминание о режущем голосе холодного друга из блокнота.
Ее Том никогда не был ровней умалишенного Темного Лорда. Он сильнее, ощутимее и страшнее, для всех, кроме нее.
Звонкий смех прервал бурную деятельность девичьего разума. Джинни дернулась всем телом и прислонилась к дверце, на которой успела начертить одну острую «М». В самом помещении было два умывальника и узкая полоса старого зеркала, треснутого в углу. Кабины туалета располагались поперек стены, поэтому через отражение можно было увидеть только обшарпанную картину с тусклым светильником.
Три слизеринки весело ворвались в царство уединения рыжеволосой, усиливая мигрень и прогоняя больное воображение.
– Как же я скучаю по квиддичу! Если бы не приказ директора, все оказалось не таким печальным. – студентка открыла кран и ополоснула свои руки ледяной водой.
– А смысл теперь вообще играть? Все равно Поттер вышел из команды, отказавшись от статуса капитана. – поправив белокурый хвост, с недовольством проговорила Селестина.
Джинни узнала ее. Это была та самая загонщица из команды Слизерина, которая посмела прокомментировать их с Гарри ссору тогда в холле. Малолетняя кокетка. Слишком самоуверенная и наглая, чтобы даже упоминать имя ее возлюбленного.
– А ты все не желаешь успокаиваться, как я посмотрю. – подала голос третья девушка и зажгла кончиком палочки тонкую сигарету.
Две остальные присоединились к ней, забрав себе из пачки «Vogue» несколько штук.
– Я никогда не успокоюсь, Бриена. Тем более этот очкарик является героем, да и с деньгами у него все в порядке, а его полукровное происхождение можно списать за счет популярности и благородства. – Фоули протерла пальцем остатки туши на нижнем веке. – Великий Салазар! С этой беготней из-за нападений я вся взмокла, как нищебродная девка!
– Кстати о нищебродах. Подобраться к Поттеру не так просто, ведь его окружают эти рыжие предатели, а младшая Уизли…
– А что она?! – перебила в раздражении подругу Селестина. – Пусть лесом катится! Тем более она мне не ровня, со своими грязными щеками и расплющенной картошкой вместо носа, как у Хагрида.
Девушки дружно захихикали над таким сравнением, пока блондинка самодовольно оценивала свои аккуратные черты лица. Она действительно была привлекательна и пользовалась популярностью, меняя кавалеров, как перчатки. Последней ее жертвой стал когтевранец. Выпускник французского происхождения с неплохим финансовым состоянием.
Джинни закрыла лицо руками, пытаясь пересилить себя и не выдать своего присутствия. Эта дерзкая мерзавка посмела посягнуть на святое. На ее Гарри. Приступ нервного тика усилился, затрагивая часть щеки, а разум бился, как Василиск в тесной скорлупе с возгласами:
«Убей!…Изрежь проклятую плоть и вкуси ее силу!»
«Он мой! Ты не получишь его!» – гриффиндорка повторяла похолодевшими губами эти слова, как собственные литания, рисуя на дверце непонятные крючки и буквы.
Ее совсем не волновала порча имущества школы. Всего одно, такое родное слово, чтобы обрести силы для расправы и мести над осквернителями.
«Мой»
Когда остатки сигарет были затушены об угол раковины, а воздух наполнился удушливым запахом табака и ментола, девушки решили покинуть столь гиблое, мрачное место.
– Ты идешь? Мы собираемся в гостиной после отбоя. – спросила пухлощекая темноволосая девушка, которую звали Бриеной.
– Идите без меня, мне еще нужно встретиться с Валентином и заявить о завершении наших отношений. – всматриваясь в зеркало, ответила Селестина. – Он конечно хорош почти на всех фронтах, но Поттер знаменит на весь мир, которого мне всегда будет мало.
– Какая же ты все-таки порочная сука. – с выдохом покачала головой ее подруга.
Девушки ушли, оставляя Фоули и Джинни одних, вернее блондинка думала, что осталась совсем одна. Слизеринка сняла мантию и расстегнула бюстгальтер, освобождая молодую грудь. Она подумала над шалостью, что не станет лишней для серьезного разговора с парнем. Не будет лишним немного расслабиться в заботливых руках французского сынка барона.
Убрав лишнюю одежду в сумку, блондинка осталась в одной рубашке с галстуком и юбке. Однако легкий блеск на лбу и носу не понравился Селестине, поэтому она решила умыть лицо с мылом. Этот момент сочла очень удобным рыжеволосая Уизли. Она умела быть тихой невидимкой, а главное быстрой и точной, как зеленая молния смертельного заклинания. Нож сверкнул в левой руке, что была тверда и налилась яростью вместе с удушающей ревностью. Совсем ничего не подозревающая жертва продолжала ополаскивать свое лицо, пока угроза неумолимо приближалась. Вода еще текла с крана, когда светлые волосы заключили в кулак, а голову их хозяйки дважды приложили к зеркалу, разбивая его часть на осколки. Девушка взвизгнула, но сила удара пришлась на переносицу, а потом и в висок, способствуя потере сознания. Что-то давило на Селестину сзади, лишая остатков кислорода. Обжигающая боль полоснула всю поясницу, попав несколько раз в одно и тоже место. Пелена забвения быстро накрывала сознание слизеринки, которую небрежно отбросили в одну из кабинок и любезно закрыли дверь.
