Текст книги "Развод. Вина Тирана (СИ)"
Автор книги: Софи Вирго
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)
Глава 23
Эмир
– Не могу поверить, что ты все же на это решился. Нет, понимаю, сам во многом тебе помогал, но почему-то до последнего думала, что ты передумаешь, – идя рядом, говорит Армад.
– А почему я должен был передумать? Этот Костя перешел все границы. Его надо остановить, иначе он не остановится. Моя семья мне намного важнее, – делая попутно какие-то замечания немногочисленным рабочим на фабрике, продолжаю разговор с братом.
Мы идем по цеху и делаем вид, что все нормально. Армад иногда приезжает ко мне, мы ходим привычным маршрутом, поэтому ничего подозрительного со стороны нет.
Все же мебельный бизнес – это семейное дело и изначально мы должны были заниматься им вместе, но у брата на жизнь были иные планы. Он всегда был другим, и я искренне рад, что у него все получилось, как задумал. А то, чем занимался отец, мне всегда нравилось, поэтому я с удовольствием возглавил фирму. Но контора Армада нам помогает с юридическим сопровождением, так что. Как бы то ни было, к семейному делу он все же причастен.
– Да я бы тоже не передумала на твоем месте. Это так, риторический вопрос. А этот Костя, да, он заслуживает наказания. У нас все получится. Еще две минуты, и мы дойдем до нужной точки. Он уже ослабил часть крепежей. Когда мы подойдем, он сделает финальный аккорд, и там его схватят. Не волнуйся, все будет хорошо. Мы обо всем позаботились, а он слишком самонадеянный.
Немного воодушевленно говорит брат, но я сейчас не готов разделить его настрой.
– Думал, подкупил охранников, считает, что записи будут стерты, а все не так просто, как кажется. Сложно было определить, через кого он будет все это воплощать, но нам удалось. Так что сегодня у тебя будет тяжелый день, брат. Хотя, по сравнению с тем, что тебе предстоит дома, я бы сказал, что сейчас ты будешь разогреваться.
– О да, разговор со Снежаной откладывать не хочу. Она вчера со мной словно попрощалась. Для нее сегодняшний день как обратный отсчет до своей свободы. Причем, знаешь, смотрю на нее и понимаю, не хочет она этого, не хочет, но я искренне не понимаю, чего она еще от меня ждет. Почему все так сложно?
Между нами виснет пауза, оба уходим в свои мысли. Пытаюсь ответить сам себе на поставленные вопросы и понимаю лишь одно, если бы в жизни все было так просто, как нам хочется, то жить была бы не очень интересной. Все эти тяжелые ситуации, испытания, они даются нам для того, чтобы мы начинали ценить то, что имеем, переосмысливали ценности, учились жить правильно.
– Просто будь с ней откровенным, Эмир.
Первым тишину нарушает Армад.
– Знаешь, я с Алиной понял одно, проблема в том, что мы перестаем друг с другом разговаривать, перестаем слушать и слышать друг друга. Да нам кажется, что все это есть, но в тяжелые моменты мы принимаем решение действовать самостоятельно, и это наша главная ошибка.
Вот тут, возможно, я с ним и соглашусь.
– Мы хотим отгородить любимых, хотим защитить. Считаем, что все делаем правильно, а на самом деле делаем только хуже. С женами нужно разговаривать, но увы, мы уже оба совершили эту роковую ошибку. Теперь предстоит лишь путь по ее исправлению. И в этом я могу пожелать нам лишь удачи, – с тяжелым вздохом брат заканчивает свою речь.
Возможно, в его словах есть что-то. Возможно, нам действительно стоит больше общаться друг с другом, доверять все эти тайны, тогда будет меньше обид.
Но, повторюсь, на тот момент, когда я принимал это решение, да и даже если бы сейчас вернуться назад, я бы, наверное, также и поступил снова, думал иначе.
Это только мой груз. Да, может быть, мы придумали бы другое какое-то решение с ней, узнай о проблемах. Но ведь я тоже не все сразу узнал, не все сразу понял.
Алевтина появилась, и я сразу заподозрил что-то неладное, а когда узнал что, уже подпустил ее к себе достаточно близко. Мы с ней встречались несколько раз. Да, до чего-то большего не доходило, но все же даже сами эти встречи, якобы романтические вечера, это все уже – предательство.
Не имея никаких весомых аргументов, как я мог что-то сказать Снежане? Ничего.
– Ну что, момент настал, – снова Ардан, мне не до разговоров.
Подходим к нужному месту хранения древесины. Слышится треск, но ничего не происходит. Все деревянные полотна остаются нерушимы, мы об этом позаботились.
По ту сторону досок слышится возня, и мы с братом спешим обойти их. И когда делаем это, мы видим лежащего на полу, скрученного сотрудниками правопорядка, Константина.
– Ты должен был умереть, должен был. Она из-за тебя умерла, это ты должен был умереть, – начинает кричать мужчина.
Мне его становится, в какой-то степени, очень жаль. Он столько лет жил во лжи. В его глазах я был главным злодеем. Его целью было наказать меня.
– Она погибла не из-за меня. Тебя жестоко обманули, – подходя к нему, говорю, глядя сверху-вниз.
В его глазах ярость, ненависть, презрение, злость. Но все же злости за то, что у него ничего не получилось, чуточку больше.
– Из-за тебя, из-за тебя. Можешь не лгать мне. Если думаешь, что ты все просчитал, ошибаешься. Неужели ты думал, что я ограничусь только этим? – с нотками превосходства в голосе, говорит сначала с раздражением, но довольно спокойно, а потом заливается в истерическом смехе.
Его скручивают сильнее, но я жестом даю понять – не стоит. Сажусь на корточки, чтобы быть ближе к нему. Его тон мне совершенно не понравился.
Что он имел ввиду?
Что я не учел?
– Что ты имеешь ввиду? – теперь уже я говорю угрожающе низким тоном.
– А ты позвони своей жене, и сам все узнаешь.
Глава 24
Снежана
– Слушай, Лиз, я правда вообще не хочу сейчас об этом разговаривать. Ты меня не переубедишь. Что толку зря воздух сотрясать? – в который раз повторяю подруге, которая пытается донести до меня то, что мой муж изменился.
Вот зачем она травит мне душу? Я ведь вижу, что для Эмира семья так и осталась на первом месте, вижу, что я для него лучшая женщина. Вчерашний вечер это еще раз доказал.
Мы снова погрузились в те времена, когда все было хорошо. Мне было комфортно, я забылась. Я ни о чем не думала, пока мы лепили эти несчастные вареники и травили разные истории. Вот вообще нигде ничего не екнуло. Нам просто было хорошо, так же, как и раньше.
Значит, еще все возможно. Мы можем помириться, мы можем восстановить семью, но стоит только вспомнить о том, что он до сих пор не рассказал причину, становится тошно.
– Из-за этих тайн я как раз и не хочу ничего возвращать, – сама не знаю зачем это говорю.
Понимаю, что обманываю себя этими словами, и мне хочется все вернуть, но, возможно, это какая-то природная вредность или желание, чтобы он побольше за мной побегал, дарил цветы, делал какие-то подарки, устраивал романтические ужины, чтобы больше старался. Запуталась я, но никому, кроме меня, об этом не стоит знать. Никому.
– Снежан, я здесь на стороне твоего счастья. Если ты посчитаешь, что лучше развод, тогда я это поддержу. Но ты сама на себя посмотри, ты ведь этого не хочешь. Так, может, стоит задуматься и подумать, как все это изменить?
Ну зачем? Это все слишком для меня. Я и сама об этом думала, но всячески глушила это желание.
– Да я помню о твоей причине, он тебе ничего не рассказывает, но насколько я поняла со слов мужа, это все для твоей безопасности, чтобы все выглядело максимально естественно. Ты ведь притворяться не умеешь. Да и к тому же, если бы ты узнала, что они собираются делать сегодня, явно бы не позволила этому случиться. Ты бы не позволила ему собой рисковать.
– Что? – так и замираю на месте с розой в одной руке и секатором, в другой. – В смысле рисковать, Лиза? Что ты знаешь, что он там задумал, что сегодня случится? – паника накрывает меня за долю секунды.
Всего нескольких слов хватает, чтобы меня накрыло с головой.
– Я не знаю. Руслан мне ничего толком не сказал. Я по обрывкам фраз поняла, что они там какой-то несчастный случай собрались разыграть, помочь в этом кому-то.
Мне становится тяжело дышать. Какой несчастный случай против кого они собрались его делать, или несчастный случай должен был случиться с Эмиром?
– Так, дыши, успокойся, у них все под контролем, они подстраховались. Все хорошо, ничего не случится с твоим везунчиком.
– Лиза, говори все, что знаешь. Я ничего не понимаю. Что вы все от меня все скрываете? Вам что это всем доставляет какое-то извращенное удовольствие? Почему вы все за меня решаете, что мне лучше и как мне лучше?
Как мне все это надоело. Мне надоело, что со мной так обходятся.
– Неведение – это не лучше, неведение – это невыход. Я что, маленький ребенок? Неужели я настолько ужасный человек, что не способна никого понять? Почему ко мне такое отношение, что я вам всем сделала? – с психом швыряю на стол секатор, цветок и хватаюсь за голову.
Не могу во все это поверить.
Мне казалось, что ни одной женщине не хочется быть на моем месте, и мне кажется, что, вернее, казалось, что каждая бы поступила так, как я, но все сегодняшнее утро я провела на женских форумах. Я удивилась от того, что там пишут.
Подавляющая часть женщин на них, просят советы, как вернуть мужа, как приворожить, как быстро изменить себя, привести в форму, чтобы он перестал заглядываться на других и остался в семье.
Я выделяюсь из этой массы. Я не знаю, может быть, наоборот, они правы, а я поступаю очень эгоистично и неправильно, но я такая. Я хочу, чтобы удерживали меня, а не чтобы удерживала я.
– Да мне нечего тебе рассказывать, правда. Снежан, я просто слышала обрывки фраз. Какой-то план, что они все предусмотрели, что у него обломится какое-то покушение. Но кто он, какое покушение, я ничего не знаю. Знаю лишь то, что твой муж переживает. Знаю, что он хочет сохранить семью и что он любит тебя.
Нет, хватит. Хватит, прошу же.
– Он раскаивается. И по тебе вижу, что тебе без него хуже, чем с ним. Даже сейчас. Снеж, правда, я от тебя ничего не скрываю и не обманываю, – подойдя ко мне и обняв за плечи, начинает тараторить Лиза.
От ее слов мне не становится легче. Чувствую себя обманутой снова. Он мне опять ничего не рассказал, он все решил за моей спиной. Что, раз покушение не получится, значит, его жизни не угрожает опасность, и он не удосужился посвятить меня в это?
Он осознанно идет на какой-то риск и даже не подумает как-то иначе хотя бы попрощаться со мной утром. Ну мало ли? Иногда судьба подкладывает свинью, и это утро может быть последним в нашей совместной жизни. Он сумасшедший. Ненавижу его, ненавижу. Снова все по-своему делает. Что же он за человек такой?
– Снежана, пожалуйста, успокойся. Мне надо было молчать, пожалуйста, – практически срываясь на плач, говорит Лиза, а я чувствую, как меня колотит, а с глаз срываются скупые слезы.
– Простите, – нас отвлекает мужской голос, и мы обе сначала вздрагиваем, а потом поворачиваемся на него. – Я хотел заказать букет.
Точно, работа. Еще рабочее время. В голове туман, но я инстинктивно киваю мужчине.
– Да, конечно, одну минуточку.
Нервно потираю лицо руками, чтобы прийти в себя, и это не особо помогает. Ладно, придется брать себя в руки, просто стиснув зубы. Холодной воды все равно под рукой нет. Лиза отпускает меня, и мы обе поворачиваемся к клиенту.
Мужчина какой-то нервный, даже потерянный немного. Странно, обычно клиенты, более либо обреченные, потому что не знают, какой букет выбрать, ведь их просто сюда послали, либо равнодушные, либо воодушевленные. Ну да ладно, у всех бывает разное настроение.
– Приношу простит за ожидание, – опираясь на стол руками, натягиваю улыбку и начинаю разговор. – Что бы вы хотели? Какие цветы, какого цвета букет, вы смотрели уже готовые варианты или, может быть, есть какая-то картинка из сети, которую вам бы хотелось повторить?
Задаю ряд стандартных для себя вопросов, но мужчина снова реагирует как-то странно. Для него мои слова, словно пустой звук, мало что значащие. Удивительно. Так, ладно, всякое бывает, пойдем другим путем.
Как говорится, если гора не идет, то мы сами пойдем к горе. Понимаю, возможно, он первый раз пришел за цветами, правда, в его возрасте очень странно, но всякое бывает. В любом случае, я должна ему помочь сделать выбор.
– Для кого вы выбираете букет: жена, дочка, мама? На какое мероприятие: день рождения подруги жены, может быть у кого-то юбилей, или у ваших друзей годовщина свадьбы? – подхватывает мои вопросы Лиза.
Нравится ей иногда играть роль прожженного флориста. Насмотрелась на то, как я разговариваю с клиентами и воображает теперь.
– Мне нужна корзина, любая на ваш вкус, – немного нервно и рвано, отвечает, а я смотрю на него удивленным взглядом.
– Тогда, может быть, все же рассмотрим варианты уже готовых букетов?
Подхожу к холодильнику, и мужчина идет за мной.
– Посмотрите, у нас уже собрано несколько корзин. Есть маленькие, средние. Есть яркий до первых свиданий с эмоциональными женщинами, которые любят приятности, которые очень живые и активные. Есть нежные варианты для скромных, милых уютных девушек, которые обожают романтику. Есть универсальные варианты, которые подойдут на любое мероприятие. Посмотрите.
Уже открываю дверь и хочу зайти внутрь холодильника, но мужчина хватает меня за руку, и теперь удивленно уже смотрю на него не только я, но и Лиза. Переглядываемся с подругой, потом смотрим на него, и не понимаем, что вообще происходит.
– Нет, мне не нужен готовый букет. Сделайте что-то сами. Нужна большая корзина. И чтобы ее можно было на могилу отнести.
– Что? – уменя от удивления даже рот немного приоткрывается.
У него кто-то умер, и поэтому он такой странный? Но, в любом случае, это поведение не похоже на человека, потерявшего близкого.
– Хорошо, я сделаю вам большую корзину. Ленту надо вязать: черную, красную, с надписями у нас нет. Все же ваш заказ весьма необычен. Насколько вам дорог был погибший человек?
– Вообще не дорог. Я вижу эту женщину первый раз, – я снова удивляюсь, хотя мне казалось, больше уже некуда.
Видя мою растерянность, он продолжает.
– Корзина нужна для вас. Я поставлю ее на вашу могилу, поэтому сделайте по своему вкусу.
У меня даже ноги подкашиваются от такого заявления, а в груди начинает колоть. Мужчина отпускает мою руку и идет к столу, пока я пытаюсь прийти в чувство.
– Вы с ума сошли такое говорить? – первой отмирает Лиза.
Поэтому Эмир просил меня остаться дома? Он знал, что мне может угрожать опасность? Если да, то почему он не запер меня дома? Почему?
Сейчас я стою рядом с тем, кто говорит о моей смерти. Нас разделяет всего стол, охранники стоят поодаль. Успеют ли они среагировать? Нет.
Но все же во мне теплится надежда, что этот человек пришел просто запугать меня, ведь он слишком нервничает, а убийца или тот, кто калечит, никогда не сомневается, иначе у него ничего не получится. Я ведь права или снова чего-то не понимаю?
– Что вам нужно? Зачем вы здесь, чего хотите от меня? И главное, что я вам сделала? – повторяю вопрос подруги, только уже иначе.
Мне правда хочется знать, что вообще происходит. Если уж муж мне не отвечает, может быть чужой человек прольет хоть какой-то свет на всю эту ситуацию?
– Вы – ничего. Да и в принципе, мне никто ничего не делал, но я должен так поступить, обязан. Иначе пострадают мои близкие, а они мне как-то дороже посторонних людей, – немного дрожащим и злым голосом отвечает мужчина.
– Но ведь я тоже чей-то близкий человек, я тоже кому-то дорога, и кому-то важно, чтобы я жила. Никто никому ничего не должен, вы понимаете? Но ваш страх понятен, поэтому прошу, хотя бы расскажите мне, за что я буду страдать. Мне правда интересно.
Но мужчина ничего не отвечает, лишь смотрит на меня с сожалением, и словно просит прощения. Только мне от этого не легче, мне сейчас дико страшно. Я очень зла, и, наверное, даже не на Эмира. В первую очередь на саму себя. Из-за собственной гордости, я не доверилась ему, когда он так меня просил, поэтому получаю жестокий урок от судьбы.
– Но вы понимаете, что мой муж найдет вас в случае чего, и отвечать вам придется уже перед ним? Но это если у вас получится. Все же здесь двое охранников, вы понимаете это? Вам отсюда не уйти, – пытаюсь достучаться до него, объяснить всю ситуацию и убедить его уйти отсюда, но он лишь упрямо мотает головой.
– Пока охранники среагируют, я успею сделать так, что если вы и не умрете, то как минимум станете инвалидом без глаз, с поврежденной дыхательной системой. Ваше существование превратится в ад. А может быть, даже и ваша подруга пострадает.
Господи, в каком он отчаянье. Это самое худшее развитие событий. Пока он в таком состоянии, я ничего от него не добьюсь.
– Мне нужно не так много времени, чтобы навредить вам обеим. Даже если меня схватят, скрутят и я отсюда не уйду, я буду точно знать, что моя семья будет жить, поэтому простите, но нет. Вам не удастся заговорить мне зубы. Лучше даже не пытайтесь. Просто молча собирайте букет, пока мы все ждем телефонного звонка.
– Не надо никого трогать, не надо. Зачем вам это все? Вы ведь не жестокий человек. Я вижу, вам самому неприятно от того, что происходит. Так зачем вам рисковать? Лучше уходите, спасайте свою семью, – хоть и бесполезно, но я продолжаю.
– Моя семья у него. У меня нет выбора. Собирай букет, Снежана, и давай без этих задушевных разговоров. И улыбку на лицо натяни, чтобы не было никаких вопросов.
Нервно переглядываемся с Лизой, и обе не знаем, что делать. Она глазами показывает, что пыталась дозвониться до мужа, но тот не ответил, и поэтому сейчас на экране ее телефона светится надпись: «Конвоир 1», и бегут секунды.
О нашей проблеме в любом случае знают, от этого становится немного легче. Но успеют ли они, смогут ли они? Потому что я вижу, как «исполнитель» что-то держит в кармане толстовки, и даже если кто-то сюда вломится, он успеет достать руку и совершить свое злодеяние.
Глава 25
Эмир
– И что это значит? Я не верю в то, что все так просто. Что будет, если я ей позвоню? Говори правду! – хватаю Константина и заставляю его подняться, так удобнее. От злости даже приподнимаю его за грудки над полом.
– Ну вот позвони и узнаешь, что будет. А можешь дать телефон мне, и я сам позвоню ей.
– Ты больной, по тебе психушка плачет. Но ты в нее не попадешь, поверь, я сделаю для этого все. Мне не нужно, чтобы ты оттуда сбежал, – между нашими лицами всего считанные сантиметры.
Я не кричу, не срываюсь, просто цежу сквозь тиснутые зубы, а он истерически смеется. Я его совершенно не понимаю.
– А кто сказал, что мне это нужно? Я готов умереть хоть сейчас, – господи, он ненормальный.
Неужели он думает, что это того стоит, тем более, когда его обманывают? Страшно, когда в нашей жизни есть манипуляторы, которые готовы загубить другого, ради достижения своей цели. И страшно то, что все это время он думал, что он кукловод, а на самом деле был марионеткой. И не потому, что его кукловод настолько умен, а потому, что его кукловод умеет дергать за нужные ниточки и мстит куда изощреннее.
– И ты готов умереть за ложь? Мне тебя очень жаль. Какой же ты глупец. Такому не хочется даже правду рассказывать, хотя, тебе она, наверное, и не нужна, потому что если бы ты желала ее узнать, то узнал бы. А так поверил повешенной на уши лапше и рад. Слепая ненависть тебя погубит. Уже погубила.
Выплевываю в него это и бросаю его на пол. Он с кряхтением падает, а потом, когда садиться, смотрит волком.
– Не надо заговаривать мне зубы. Я знаю, что ты можешь подтасовать все факты. Один раз тебе это уже удалось. Тебе ведь плевать на остальных людей. Она из-за тебя умерла. Из-за тебя!
Тихо смеюсь. Как же у него мозги промыты. Мне даже жаль его немного. Брат откуда-то приносит мне стул. Да и еще несколько ребят приносят другие, и все садятся. Оно и хорошо. Как говорится, в ногах правды нет.
– А знаешь, у тебя нет выхода, тебе придется меня выслушать. Верить ты мне не обязан, но доказательства я собрал. И поверь, они подлинные. Папочку я тебе оставлю для изучения, а пока послушай-ка ты одну очень занимательную историю многолетней давности.
Армад передает мне папку, и я аккуратно кладу ее на пол, а потом подталкиваю к нему. Руки у него развязаны, поэтому он спокойно ее берет и начинает листать. Я спокоен и строг, а он в стрессе, в такие моменты люди, порой способны подчиняться командам.
– Много лет назад Алевтина хотела присвоить меня себе. Признаться честно, когда она сейчас появилась в моей жизни, я даже не сразу ее вспомнил, потому что для меня она была одной из тех прилипал, которые считают меня своей собственностью.
К сожалению такие маньячки есть, и будут, обществу от них не избавиться. К тому же они умеют ловко маскироваться под хороших, втираются в доверие, манипулируют, а некоторые, как Алевтина, еще и прикрываются профессиями, связанными с психиатрией.
– У меня была другая женщина, которая мне нравилась, но появилась она уже чуть позже после моего знакомства с этой сумасшедшей. Но речь сейчас не об этом. Я нравился многим, не только Алевтине и твоей сестре. И да, твою сестру я помню.
Не лукавлю, помню я Киру. Я многих людей из своей компании помню, а она была частью моей компании, пускай и не самой яркой ее частью.
– Милая интересная девчонка, которой нравились плохие парни. Она даже помогала как-то одному из моих друзей то ли с курсовым, то ли с рефератом. Потом она примелькалась в нашей компании, ей казалось, что, если она будет разделять мои интересы, то сможет заинтересовать меня.
Не знаю почему люди так думают, но это в головах у многих, увы. Что поделать, с верой намного проще жить в нашем мире. Без веры все становится бессмысленным.
– Но этого не происходило, ее любовь была тихой, молчаливой. Алевтина это замечала. Ну, если до Снежаны она не могла добраться, то до твоей сестры могла легко, она надоумила ее покончить с жизнью, но так, чтобы ее могли спасти, ведь она поможет, вызовет скорую.
Константин не верит мне, но уже сомневается. Что-то в нем надломилось. Хотя, возможно я обманываюсь и ему больно вспоминать день гибели сестры, отсюда и такое состояние. Он хотел свершить возмездие, а в итоге слушает меня.
– Алевтина внушила ей, что если все узнают, что это случилось из-за меня, то я буду вынужден излечить ее раны и взять ее в жены, чтобы не было ни слухов, ни скандалов, ничего. И она знала, что со мной это так не работает.
– Ну и зачем мне твоя исповедь? Ты все равно лжешь, Алевтина пыталась ее спасти, но не успела.
Какой же он наивный. Говорит все это и считает себя правым. Но как же он заблуждается, и винить его в этом сложно. Его запутали, а он позволил себя запутать из-за горя. Я даже понимаю, что, выслушав меня сейчас, он все равно не поверит и не осознает ничего. Этот разговор скорее нужен мне, а не ему.
Чтобы он все понял и принял нужно время, нужно, чтобы он перебесился, чтобы смог трезво взглянуть на вещи, а это, по крайней мере сегодня, точно невозможно.
– И все же я продолжу. Алевтине было трудно смириться с тем, что я с другой. И ей было сложно видеть твою сестру в моем окружении, потому что виновницы всех бед, в моем окружении не было. Она завидовала ей. Как так, королева не признана, за то тихоня пробилась туда, куда ей дорога заказана.
И это правда. Таких одержимых, как Алевтина я всегда держал вдали от близких. Такие люди опасны, а своих я стараюсь чем могу защищать. Нет, я не нянька и не в ответе за все, но если я могу кому-то закрыть вход на закрытую территорию, я это делал, делаю, и буду делать.
– Она видела в твоей сестре слабое звено, она хотела отомстить Снежане, потому что, не могла до нее добраться. А твоя сестра была по характеру очень похожа на мою жену, да и внешне. Алевтина нашла своего козла отпущения, потому что она психопатка.
И причину выбора жертвы увы, я понял только сейчас. Хотя, когда меня это мало волновало. Да и сейчас, если бы не угрозы семье, в жизни не стал бы копаться в старом деле.
– Твою сестру на самом деле спасти пыталась не она, а другая девочка из общежития, пока Алевтина стояла, смотрела со стороны, как твоя сестра медленно умирала. Добыть записи с тех камер наблюдения было очень тяжело, но я все же это сделал.
Тогда у меня не было выбора, меня приперли со всех сторон. Не тронь они меня тогда, сейчас бы у меня не было этого доказательства.
– Причем еще в те времена, потому что полиция хотела, чтобы виновным был я, ведь в предсмертной записке мое имя. Но когда они увидели эти записи, меня отпустили. Приобщать их к делу тоже не стали, как и саму записку. Ну, это у меня сохранилось, и если бы я только знал, что оно пригодится. Как чувствовал, не выкидывал.
Последнее говорю уже больше сам себе, благодаря интуицию, которая просила такие вещи не спешить отправлять в утиль.
– Но все же мне пришлось искать и другие доказательства, чтобы ты мне поверил. Это подкупленные врачи и медсестры, всех их пришлось разговорить, каждого убедить, что из-за их лжи сейчас могут пострадать другие невинные люди. На это ушло много времени и сил, потому что люди разъехались, кто-то женился, поменял фамилии.
– Я все равно тебе не верю. Ты их искал, чтобы подкупить. Алевтина бы мне не соврала.
– Святая наивность. Поверь, мне не нужно, чтобы сейчас ты уверовал моим словам. Я тебе все это рассказываю, не для этого, серьезно. То, что я с тобой говорю, жест доброй воли. Я хочу, чтобы пока ты будешь гнить в тюрьме, ты сам себя изводил тем, что доверился не тому человеку, что мог своими руками подписать приговор невинному человеку.
И обвинить бы его, но человечность во мне побеждает. Все Снежка виновата, приучила иногда ставить себя на место других. На его месте я бы тогда не сдался, не откладывал бы все на долгие годы.
– Многие вещи можно подделать, но есть такие, которые я бы при всем желании не смог подделать. Ты не искал никаких доказательств, но при этом ты не подумал в те времена, даже поговорить с подругами своей сестры, и это стало твоей фатальной ошибкой. Так, так ли ты любил свою сестру, как говоришь?
Понимаю, что говорю лишнее, но хочу, чтобы ему стало больно. Он иначе не понимает. Ему нравится роль великомученика, но я разбиваю его великие цели, и теперь он страдает еще больше.
– Но да ладно, не об этом речь. Вот я сейчас нашел подругу твоей сестры. Агнию оказалось сложнее всего отыскать, но я это сделал.
Армад передает мне ноутбук, я открываю его. Флешка уже вставлена в разъем, а видео открыто на весь экран.
– Просто включи его, – говорю Константину, и он, видя изображения сестры, замирает.
На его глазах наворачиваются слезы, губы дрожат, и он не знает, что ему делать. Ну и ладно, не может сам, значит, это сделаю. Подаюсь вперед и нажимаю по клавише пробела.
«Привет, Кость. Если ты смотришь эту запись, то, наверное, меня уже нет в живых, и весь наш с Алевтиной план провалился.
Да, я знаю, что поступаю очень рискованно, но иначе не могу. Аля сказала, что другого варианта просто нет, и Эмир со мной не будет, если не будет чувствовать себя виноватым. Я не знаю, поможет ли мне все это, и я понимаю, что план очень рисковый, и нет, я его не одобряю, но я в отчаянии.
Знаю, что расскажи я тебе об этом, то ты меня отговаривал бы, поэтому я тебе ничего не сказала. Не вини себя ни в чем. Это только я виновата в этом, только моя глупая, слепая любовь. Понимаю, что это неправильно, но как-то так.
Я хочу, чтобы ты жил.
Я не хочу, чтобы ты винил Эмира в том, что случилось. И не потому, что он такой хороший, и я его защищаю, а просто потому, что он не обязан был меня любить. Это я немного сошла с ума, стала им одержима. Прости, что поступаю так с тобой. Но передай, пожалуйста, эту запись в полицию.
Я совершила глупость, написала в записке, что это все из-за него. Я послушала Алевтину, а сейчас жалею. Записка у нее, я ничего не могу поделать, не могу ничего исправить. Но и остановиться, и ничего делать не могу. Я словно под гипнозом, понимаю это.
Ну, это все просто, наверное, слепые чувства. Играя на них, она убедила меня, что если любимого человека не будет рядом, то я не выживу, не смогу, и поэтому я не хочу жить всю жизнь в агонии без него.
Он любит Снежану, а она любит его. Даже если я и заставлю его быть со мной, это ничего не изменит. Он меня не полюбит, а будет лишь волком на меня смотреть. Я буду причиной его разлуки с любимой женщиной.
Что так, что так я не хочу жить, да, поступаю, как слабачка, но это единственный выход. Ладно, что-то я разревелась, не об этом хотела тебе сказать. Мысли путаются, не уверена даже, что говорю связные вещи.
Ты лучший брат на свете. Я люблю тебя, Кость, и мне жаль, что теперь ты останешься, вернее остался совсем один.
Прощай и знай, я все равно тебя любила, и ты, лучший брат.
Прощай.»
С каждым услышанным словом Константина начинает трусить еще больше. Он впадает в панику, в отчаяние, хватается за волосы и оттягивает их явно до боли.
Вот так и завершилась история его сестры. Как жаль, что это видео всплыло только сейчас. Тогда эта история меня особо не тревожила, я ей не занимался, а сейчас приперло, и поэтому я раздобыл все. Не знал, куда это вывернет. Информация про Алевтину вообще стала для меня шоком, я не думал, что она на такое способна. Но вот она, правда. Все вскрылось, и теперь всем нам с этим жить.
– Ты понимаешь, что она тогда использовала твою сестру, а сейчас тебя? Она больная, она одержима, помешана. Но в отличие от твоей сестры, тебе я смогу помочь, пока ты еще ничего не сделал.
Каждое слово дается с трудом, но так правильно. Я должен быть выше всего.
– Если ты все это переосмыслишь, если ты уберешься из страны и больше никогда здесь не появишься, так и быть, я проявлю милость, не трону тебя, и расплату понесет только Алевтина, за все свои злодеяния.
Константин молчит, он не здесь. Нужно привлечь его внимание.
– Ты на это согласен? – понимаю, что говорю ужасные вещи, и по-хорошему надо было бы засадить его в тюрьму, но почему-то сейчас, глядя на его отчаяние, мне хочется поступить иначе.
Это милосердие. Снежка бы хотела, чтобы я так поступил. Она бы хотела, чтобы я дал ему выбор. И я его ему даю.
Спустя несколько минут, Константин все же немного приходит в себя.
– Я согласен на твои условия. Но я хочу встретиться с ней, хочу посмотреть в ее глаза и плюнуть ей в лицо, высказать все. При таком условии я согласен на все.
Что ж, вполне посильное требование, поэтому я киваю ему. Алевтину все равно сейчас уже явно арестовали, и она сидит в камере. Это вообще не проблема.
– И прости меня, я погорячился, но дай мне телефон. Если я не позвоню, он причинит вред твоей жене. Я не лгу тебе.
Смотрю на него немного с сомнением, а потом понимаю, он сломался, а значит, все прошло успешно. Достаю телефон из кармана и протягиваю ему.
