Текст книги "Осколками снов (СИ)"

Автор книги: Снежная Июль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

– Почему?

– Папа лучше, – просто отвечает Стив, и Эрик издает то ли скептический, то ли счастливый смешок.

Тони долго смотрит на уложившего голову Санни на плечо Стива, переводит взгляд на Эрика и поджимает губы.

– У тебя тоже есть костюм? – наконец спрашивает Тони.

– Есть, – соглашается Эрик, – и я не надеваю трусы поверх штанов.

– Ага, – Санни усаживает Стива в кресло и забирает из рук Эрика ведерки, – зато у тебя плащ рваный.

– Он не рваный, – Эрик захлопывает дверь и заводит машину.

– Ну да, конечно, – Санни закатывает глаза, оглядывается назад и замечает, что проснувшийся Стив смотрит на них едва ли не с обожанием.

Тони фыркает и отворачивается, оставаясь при своем, и напоследок бросает:

– Но папа не герой.

– Зато он наш папа, – возражает Стив, – и он тоже умеет летать.

Эрик фыркает и трогается с места, Санни касается его ладони, переплетает пальцы всего на мгновение и улыбается. Тони поджимает губы, смотрит исподтишка на брата и незаметно кивает.

====== Золото ======

Санни разглядывает возведенную из обломков каирских домов пирамиду, слушает, как Эн Сабах Нур раздает указания, и пристально смотрит Эрику в глаза. Она не говорит ему ничего, но Эрик склоняет голову набок и усмехается, бросает быстрый взгляд на распростертого на каменном ложе Чарльза и уходит, получив свое задание. Эн Сабах Нур выпроваживает всех, кроме нее, и Санни слегка улыбается, наблюдает, как он укладывается рядом с Чарльзом, и невесомо касается пальцами его висков.

– Что ты собираешься делать? – Чарльз пытается выбраться, но только бесполезно барахтается на холодном камне. – Зачем все это?

– Видишь ли, Чарльз, – Эн Сабах Нур усмехается и касается руки Санни в ответ, – мое тело лежало под землей тысячи лет, оно испорчено, и теперь мне нужно новое. Твое подходит лучше всего.

Из горла Санни вырывается смешок, она чувствует себя сумасшедшей, проводит по лбу Чарльза холодной ладонью и растягивает губы в улыбке.

– Мы будем вместе, Чарльз, – шепот вырывается из горла надрывными хрипами, – навечно.

Чарльз смотрит на Санни пронзительно, вздрагивает, когда она пробегает пальцами по его скулам, и качает головой. Санни смеется, кивает Эн Сабах Нуру и так и застывает за головой Чарльза, опираясь ладонями на камень под его спиной.

Эн Сабах Нур что-то говорит, точно читает заклинание, вершина пирамиды распахивается, солнечный свет слепит на мгновение, заливает огромную залу, превращается в расплавленное золото и стекает по желобам. Золото течет, заполняет высеченные в камне рисунки, и Санни отнимает руки, когда оно протекает под ее пальцами. Эн Сабах Нур расслабляется и закрывает глаза, а Чарльз наоборот напрягается, стискивает кулаки и сжимает зубы. Санни знает, что происходит, и продолжает ничего не делать, невесомо касается кончиками пальцев лица Чарльза и выдыхает ставший внезапно горячим воздух.

Волна дрожи проходит по миру, точно мурашки бегут по самой Земле, Санни морщится от беспорядочно сменяющих друг друга видений, жмурится и кусает губы. Она видит все и сразу, может, кажется, все на свете. Санни фыркает и отбрасывает с лица волосы, путается в неудобном платье и безумно смеется, обхватывая лицо Чарльза ладонями. Она не собирается ничего менять, происходящее давно вышло из-под ее контроля и только два теплых мерцающих шарика не позволяют Санни сойти с ума окончательно.

Выстраиваемые Санни каменные стены ломаются одна за другой, она кусает губы до крови, чувствует металлический привкус во рту и ухмыляется. Будущее мерцает под веками расплавленным золотом, меняется и перестраивает детали, но одно остается неизменным – Эн Сабах Нур не проиграет.

Чарльз кричит и бьется, пытается выкинуть их из своей головы, и Санни крепче впивается в его виски пальцами. В горле застывает мешающий дышать комок, Санни трясет головой и оглядывается, выискивает в безжизненных камнях синее пятно и рычит сквозь сжатые зубы. Выпадающие клоками волосы щекочут ладони, и Санни фыркает и ухмыляется, зарывается глубже в мысли Чарльза и разделяет его крик.

Синий мальчишка появляется словно из ниоткуда, оглядывается напряженно, и Санни вздрагивает, встречаясь с ним взглядом. Он улыбается, обнажая острые зубы, и поднимает трехпалую ладонь. Где-то недалеко слышится взрыв, мальчишка резко исчезает и появляется в следующее мгновение совсем близко. Он хватает Санни и Чарльза, и Санни чувствует резкий рывок, теряет ориентацию в пространстве, валится спиной, кажется, на стену и ударяется головой.

Яркое золото в темноте больше не слепит, Санни слышит мерный гул двигателей и разлепляет глаза. До боли знакомый самолет навевает воспоминания, и Санни фыркает, оглядывает всех присутствующих, слышит стон Чарльза и бросается к нему. Двое незнакомых подростков смотрят на Санни обескураженно, синий парень забивается в самый угол, у штурвала сидят Хэнк и Мойра, кто бы подумал, МакТаггерт. Хэнк смотрит на Санни пристально и поджимает губы:

– Санни, мне…

– Молчи, Хэнк, – обрывает его Санни.

Слушать слова сочувствия ей совсем не хочется, Санни вообще не хочет слышать ничего. Она сосредотачивается на Чарльзе, но больше не может пробиться в его мысли. Плотная стена окутывает разум брата, и Санни не может понять, сам он ее выстроил, или это дело рук Эн Сабах Нура. Санни бьет кулаком по железной обшивке и громко ругается, усмехается, когда подростки отшатываются от нее, и чувствует, как самолет резко кренится.

– Он пробил турбину, – лениво констатирует Санни и думает, что Эрик лихо повыдирал бы крылатому мальчишке перья.

Злость зарождается в груди обжигающим пламенем, Санни закрывает на мгновение глаза, смотрит ровно вперед и командует:

– Правее!

Самолет задает вираж и резко пикирует к земле. В районе левого крыла слышится хруст, и салон наполняется запахом паленой проводки.

– Мы разобьемся! – выкрикивает синекожий.

Он прижимает ладони к лицу, и Санни фыркает, потому что он говорит с забавным акцентом. Рыжеволосая девушка смотрит на нее неодобрительно, и Санни едва удерживается от неприличного жеста в ее сторону.

– Зато мы не взорвались прямо в воздухе, – хмыкает Санни, придерживая Чарльза.

Он все еще без сознания, мечется из стороны в сторону и так и норовит стукнуться обо что-нибудь головой. Санни пытается пробиться сквозь барьеры раз за разом, но у нее ничего не выходит, только пульсирующая боль зарождается в висках.

– Курт! – Хэнк подзывает синекожего к себе и указывает на почти нетронутый разрушениями дом. – Сможешь перебросить нас туда?

– Я никогда не переносил столько людей за раз! – испуганно возражает мальчишка, вглядываясь в стремительно приближающуюся землю.

Самолет ведет в сторону, где-то сзади раздается взрыв, и часть хвоста попросту отваливается. Санни краем глаза видит сверкающие на солнце стальные крылья и дергает парня за хвост.

– Твой звездный час, – фыркает она, – все когда-то бывает в первый раз.

Курт резко выдыхает несколько раз, едва не падает, потому что самолет снова меняет угол наклона, и садится на корточки. Она хватает Чарльза за руку, смотрит на Санни испуганно, словно ищет у нее поддержки, и Санни усмехается и склоняет голову.

– Держитесь за меня, – командует Курт, и все тут же хватаются за него, кто куда достает.

Санни цепляется за протянутую руку, видит краем глаза, как хвост самолета отлетает совсем, и сжимает пальцы. Курт жмурится и мотает головой, несколько раз будто исчезает на долю секунды и распространяет синий дым. Крылатый мальчишка делает несколько шагов внутрь, отбрасывает мешающие ему кресла и сплевывает, когда они все-таки исчезают. Санни снова чувствует выворачивающий внутренности наизнанку рывок, подбирается и в этот раз сохраняет ощущение реальности. Парень в темных очках бросается к окну, стягивает очки, и небо прорезает яркая красная вспышка. Самолет тут же взрывается и падает на землю беспорядочными обломками.

– Так ты младший брат Алекса, – выдыхает Санни, глядя, как он цепляет очки обратно.

– Он умер, – зло бросает мальчишка и отворачивается.

– Я знаю, – хмыкает Санни и горько усмехается, – люди довольно часто умирают.

Чарльз резко дергается и заходится кашлем, Санни гладит его по лбу и массирует виски, хватает рыжеволосую за руку и тянет ее на себя:

– Присмотри-ка за ним.

Санни подбирается к окну, выглядывает наружу, находит Эрика, ловит его взгляд и прикрывает глаза. Она даже отсюда видит, как он хмыкает и закатывает глаза, и не удерживается от смешка. Краем глаза Санни ловит носящегося вокруг Питера, видит, как Эн Сабах Нур приближается к их ненадежному укрытию, и зло сощуривается.

– У нас вообще есть против него шансы? – спрашивает Саммерс, когда стена перед ними просто-напросто исчезает.

– Тебе лучше не знать, – хмыкает Санни, оглядываясь.

Хэнк вкалывает сыворотку и спрыгивает вниз, но он едва ли может противостоять тысячелетнему мутанту с колоссальным количеством способностей. Саммерс прыгает следом, и Санни остается в компании девчонок и бессознательного Чарльза. Мойра забивается куда-то в угол, сжимает пистолет дрожащими пальцами, и Санни бросает ей зло:

– Только не надо снова бездумно стрелять.

– Мы с вами знакомы? – спрашивает Мойра, вглядываясь в ее лицо, и Санни отворачивается.

Она сверлит Эн Сабах Нура жестким взглядом, чувствует, как в груди поднимается ярость оттого, что она все еще ничего не может сделать. Будущее не меняется, и Санни сжимает кулаки и прикусывает губу.

– Чарльз!!! – кричит Эн Сабах Нур, и его голос, кажется, звучит у Санни в голове. – Выходи, Чарльз! Как долго твои букашки будут защищать тебя?!

– Столько, сколько потребуется, – говорит Эрик, преграждая мутанту путь.

Санни ловит его взгляд и чувствует, как губы сами собой растягиваются в улыбке. Чарльз кричит и цепляется пальцами за руки рыжеволосой, и Санни резко оборачивается, падает рядом с ним на колени и касается ладонями его лица.

– Пусти меня, черт возьми, – шипит она и чувствует, как Чарльз сжимает ее пальцы.

– Прости, солнышко, – шепчет Чарльз и мотает головой.

Санни вздрагивает, когда в ее разум вливаются ее собственные, давно забытые воспоминания, и отшатывается. Чарльз печально улыбается и сжимает ее ладонь, но Санни видит лишь саму себя семилетнюю, сжимающую в кулаке охапку сверкающих золотом нитей, и толпу ребятишек того же возраста и старше, беспорядочно лежащих на земле. Санни мотает головой, точно пытается выбросить из головы свои-чужие мысли, прикусывает губу до крови, так что во рту расползается металлический привкус, и вырывает руку.

Скрупулезно выстроенные непробиваемые стены рушатся, собственноручно возведенные замки дают трещины и распадаются надвое, и Санни захлестывает не то ужас, не то ощущение безграничной, сносящей разум напрочь силы. Все вокруг исчезает, сменяется белоснежной дымкой, в которой, кажется, нет ничего. Ничего, кроме мелькающих повсюду картинок будущего. Их гораздо больше, чем Санни когда-либо видела, гораздо больше, чем она могла себе вообразить, но она видит все, понимает каждую деталь и вслушивается в шелест звенящей белоснежной тишины.

Санни щелкает пальцами, и несколько вариантов рассыпаются, но все еще слишком много остается тех, где они проигрывают, где мир оказывается уничтожен. Санни фыркает, рассматривает будущее, как давно наскучивший фильм, накручивает прядь волос на палец, смотрит под ноги и видит тянущуюся от нее покрытую словно золотом тропинку. Тропинка ветвится под ногами, виляет и петляет, и стоит Санни отклониться от нее хоть на крохотный шаг, вновь оказывается под ногами. Санни щурится, поднимает голову и всматривается в оказавшееся впереди будущее. Она хмыкает, качает головой и делает шаг в сторону. Тропинка прыгает за ней, устремляется вперед, будто указывает нужный путь, и Санни поджимает губы. Она перебирает десятки вариантов, отбрасывает лишнее и в конце концов приходит к выводу, что подходящего будущего не существует.

Санни шагает вперед, туда, куда ведет приставучая тропинка, и картинки исчезают, белоснежная пустота заполняет разум, кутает на мгновение и слепящую, пьянящую безмятежность. Санни выныривает в настоящее, оглядывается и понимает, что сама она, ее физическое тело, покрыта непроницаемой пленкой. Санни шагает вперед, видит саму себя точно в зеркале и касается пальцами тревожной складки между бровей. Она склоняет голову набок и безмятежно улыбается, проводит по собственной щеке и отстраняется.

Множество золотых нитей тянется к ее пальцам, и Санни поджимает губы и качает головой. Сражение с Эн Сабах Нуром продолжается, Чарльз отчаянно пытается выдавить его из своей головы, а остальные изо всех сил сдерживают наступающего мутанта. Эн Сабах Нур будто играет с ними, позволяет наносить редкие удары и бьет в ответ с десятикратной силой. Санни смотрит на него пристально и качает головой, перебирает в пальцах нити, выбирает несколько нужный и отбрасывает остальные.

Джин Грей, сидящая подле Чарльза, смотрит так, будто видит Санни, и она салютует ей охапкой нитей. Санни склоняет голову набок, рассматривает ее будущее и прошлое, кивает самой себе и дергает за ниточку. Джин закрывает глаза, впивается в разум Чарльза острыми иглами, выбрасывает Эн Сабах Нура одним пинком и поднимается на ноги. Санни не уверена, что она сможет справиться с мутантом, но продолжает вести, словно опытный кукловод. Джин самая сильная из всех присутствующих, за исключением разве что Эн Сабах Нура, она расправляет призрачные крылья, теряется в собственной безграничной силе и выплескивает ее по щелчку пальцев. Санни направляет ее, позволяет ощутить саму себя, потому что ей это нужно, но Джин не справляется, Эн Сабах Нур, точно ненасытная черная дыра, поглощает все и делается только сильнее.

Санни выдыхает, снова щелкает пальцами и оказывается перед ним. Эн Сабах Нур вздрагивает, переводит на нее затуманенный силой и гневом взгляд и растягивает губы в улыбке. Санни качает головой, морщится, когда его рука касается ее спины, и отступает всего на шаг. Эн Сабах Нур тянется за ней, ловит пальцами пустоту, и его улыбка понимающе гаснет.

– Ты выбрал не того Ксавье, – фыркает Санни, на мгновение исчезая в алой вспышке.

За атакой Скотта следует Джин, и Эн Сабах Нура поглощает ярко-желтое пламя. Санни склоняет голову набок, дергает за следующую нить, и небо прорезает ослепительная вспышка молнии. Металлические осколки сковывают мутанта коконом, но он вскоре разбивается, разлетается крошечными песчинками, собирается в огромное копье и пришпиливает Эн Сабах Нура к земле.

– Думаешь, это меня остановит?! – ревет Эн Сабах Нур. – Можешь направить против меня всех, я все равно сильнее!

Санни склоняет голову набок и фыркает, отпуская нити из рук. Она оглядывает Эн Сабах Нура с ног до головы, находит тянущуюся от него золотую ниточку и сжимает ее в пальцах. Ухмылка сама собой наползает на лицо, и Санни сдавленно хохочет, когда Эн Сабах Нур следит за ее руками.

– Хочешь проверить? – Санни хмыкает, перебирая в пальцах тонкую ниточку.

Глаза Эн Сабах Нура расширяются, он делает шаг назад, но берет себя в руки, складывает ладони на груди и отрешенно принимает сыплющиеся на него атаки. Санни хихикает, коротко свистит, и мутанта снова захлестывает волна обжигающей янтарной силы.

– Это невозможно, – качает головой Эн Сабах Нур, и вспышка летит обратно в атакующего, – я показал тебе прошлое и будущее, ты сама видела мою силу. Я – Бог! И ты принадлежишь мне!

Он сжимает кулак и замахивается, а Санни фыркает, встречает удар призрачным телом и заливается смехом. Санни перебирает ниточку, натягивает ее, заставляя Эн Сабах Нура замереть, и стирает с лица улыбку.

– А я Судьба, – Санни чеканит слова и обрывает нить щелчком пальцев, – даже Боги подчиняются ей.

Все заканчивается в одно мгновение. Эн Сабах Нур падает, и его тело поглощают вспышки атак, Санни ведет плечами и трет переносицу, покачивается и на мгновение отключается. Джин вздрагивает, возвращая контроль над собственным телом, и оглядывает всех остальных. Никто, кроме нее, не мог заметить, как Санни управляла ими, и Джин предпочитает промолчать, опускается на землю и только теперь замечает, какая сила сосредоточена в ее руках.

Санни приходит в себя резко, оттого, что собственное висящее в воздухе тело падает, и она больно ударяется плечом об пол. Санни шипит, перекатывается на спину и вглядывается в щербатый потолок и собственные ладони. Недалеко от нее Чарльз заходится надрывным кашлем, и Санни слышит, как бросившаяся к нему Мойра сыплет вопросами, нервно теряет слова и проглатывает буквы. Санни фыркает, когда Чарльз отвечает какую-то ерунду, неловко пытается подняться и усаживается, спиной опираясь на стену. Руки ее дрожат, и Санни сжимает пальцы в кулаки, находит взглядом приоткрывшего глаза Чарльза и тонет в его ободряющей улыбке.

– Я всегда знал, что ты потрясающая, – хрипит он, и Санни закатывает глаза.

– Я твоя сестра, – Санни касается греющих грудь шариков и выдыхает, – конечно, я потрясающая. И верни уже Мойре память.

Чарльз сдавленно хохочет, и Санни едва удерживается оттого, чтобы вырубить его ментальной атакой. Санни перебирает в пальцах звенящие друг о друга шарики и чувствует, как к горлу подступает доселе спрятанный как можно глубже тугой комок. Санни всхлипывает, и Чарльз замирает, отрывает пальцы от виска Мойры, но не может даже подняться.

Санни не слышит гулких шагов, только стук собственного сердца и ток крови по телу, и вздрагивает, когда горячие руки касаются ее щек, стирают соленые слезы и путаются в волосах. Санни поднимает на Эрика покрасневшие глаза, тонет в его взгляде и качает головой. Эрик садится перед ней на колени, перебирает пальцами волосы и притягивает к себе, так что Санни теперь слышит и его неровно стучащее сердце. Она упирается щекой в деталь его костюма и фыркает, обхватывая Эрика за пояс.

Они так и сидят неподвижно, пока в помещение не взбираются потрепанный Хэнк с не менее потрепанным Саммерсом. Джин остается внизу, и теперь Санни слышит доносящийся оттуда голос Рейвен, смешивающийся с восклицаниями Питера. Санни фыркает и ойкает, когда щека больно царапается об острую часть костюма Эрика. Эрик тут же обхватывает ее лицо ладонями и подозрительно щурится, выискивая повреждения. Санни хихикает, хватает его за руки и качает головой.

– Чарльз, – зовет Хэнк полурыком и тут же продолжает, – можно я врежу ему?

– Нет, Хэнк, – Чарльз смеется и морщится от боли, приподнимаясь на локтях, – чуть позже я сделаю это сам.

Эрик фыркает и закатывает глаза, но ничего не говорит, даже не оборачивается на них, продолжает сверлить Санни пронзительным взглядом. Санни касается его щеки и прикрывает глаза, наконец расслабляясь в его руках.

– Я может быть готовлюсь обнять его, а он обещает меня побить, – наигранно обиженно бурчит Эрик Санни в макушку, – Санни, сделай что-нибудь с этой несправедливостью.

Санни хохочет и чувствует, как Эрик резко выдыхает. Она цепляется пальцами за его плащ, утирает его краями выступившие слезы и склоняет голову набок:

– Ну, одно другому не мешает.

====== Дети ======

Родители Санни умерли, когда ей было всего шесть. Они остались втроем, Санни, Чарльз, ее старший брат, и Рейвен, прибившаяся к ним девочка с потрясающе красивой синей кожей. Наверное, когда-то тогда способности Санни пробудились в полной мере, и она начала видеть не только беспорядочные сны о прошлом и будущем. Отец, который верил ей безоговорочно, перед смертью даже построил бункер в подвале, и они вместе торчали там целыми днями. Чарльз был постоянно занят в школе, а Рейвен не нравилась маме Санни, и ей приходилось скрываться иногда даже под видом самой Санни.

Санни проводила все свое свободное время с отцом, рассказывала ему все на свете, купалась в любви и обожании и не могла даже подумать о том, что все это скоро оборвется, точно тонкая ниточка в ее пальцах. Санни не расстроилась, когда забирать ее из детского сада пришел Чарльз, но он был непривычно мрачен, хоть и пытался натянуть на лицо улыбку, и Санни всю дорогу доставала его расспросами.

Она не сразу поняла, что мамы с папой больше нет, продолжала звать их по ночам и плакала, когда на зов прибегал встрепанный полусонный Чарльз. Возможно, он что-то сделал, но вскоре Санни стала замечать, что принимает отсутствие родителей как должное. Она пошла в школу, не обращая внимания на то, что всех, кроме нее, сопровождали родители. На момент смерти родителей Чарльзу едва-едва исполнилось семнадцать, и Санни тогда даже не думала о том, скольким людям ему пришлось запудрить мозги, чтобы их обоих не забрали сотрудники службы опеки.

Так вот, Санни пошла в школу, и с этого момента начались неприятности. Не то чтобы такие уж серьезные, но для семилетней изнеженной любовью девочки дерганье за косички и обзывание сиротой казалось по меньшей мере трагедией вселенского масштаба. Санни жаловалась Чарльзу, но он постоянно был занят теперь уже в университете, и он же запретил Рейвен вмешиваться в дела Санни. Чарльз был и остается миролюбцем и по-прежнему предпочитает закрывать глаза на многие недостатки людей.

– Побей их, – пожимала плечами Рейвен, когда Санни обращалась к ней за советом.

Санни не понимала, как можно кого-то побить, но доверчиво кивала, смотрела, как сестра тренируется, и пыталась запомнить хоть что-нибудь. В конце концов побить у нее никого не получилось, потому что нападали на нее мальчишки и ребята постарше, и все ее неловкие удары встречались дружным громогласным хохотом. Санни наматывала сопли на кулак, натягивала на лицо улыбку, когда Чарльз приходил забирать ее, и почти привыкла отмахиваться от его рассеянных вопросов.

Санни неловко отбивалась от нападок одноклассников и их друзей в школе, сидела, зарывшись в книжки, целыми днями и убегала от Чарльза в бункер. Там она могла представлять, что отец все еще рядом, слушает ее очередную историю и мягко поглаживает по волосам. Санни забивалась в самый дальний угол обитой железом комнаты, подтягивала колени к груди и шептала себе под нос всякую ерунду.

Именно тогда видения стали преследовать ее постоянно, и Санни порой не могла отличить реальность от мелькающих перед глазами картинок. Тогда Санни окончательно закрылась в себе, оттолкнула Чарльза и Рейвен, постоянно занятых своими делами, и перестала отвечать на нападки школьников. Санни потерялась в самой себе, в прошлом и будущем, и ей отчаянно нужен был кто-то, способный удержать ее на земле.

– Эй, сиротка! – Джейк, мальчик из класса постарше, толкнул Санни в спину, и вокруг послышались нестройные смешки.

Санни не обратила на него внимания, продолжила идти вперед, хватаясь пальцами за лямки портфеля. В спину ей прилетел камень, и Санни дернулась, но не остановилась.

– Что, уже ревешь? – спросила одна из девочек, когда Санни скрыла лицо за волосами.

Санни мотнула головой и продолжила путь, когда еще один камень попал ей в затылок. Дети засмеялись, от головы по телу Санни прошла волна боли, и она застыла, в самом деле смаргивая набежавшие слезы.

– Реви-реви! – прикрикнула другая девочка, одноклассница Санни. – Ведь мама с папой тебе не помогут!

Санни резко выдохнула, когда за портфель потянули, стягивая его с ее спины. Цепляясь пальцами за скользкие лямки, Санни пыталась удержать портфель, тянула его на себя и чувствовала, как разрастается в груди обжигающее чувство горькой обиды.

– Отстаньте от меня! – крикнула Санни, когда кто-то больно дернул ее за волосы. – Чего вы прицепились?!

Ответом ей был только оглушающий хохот, заползающий под кожу и покрывающий мурашками внутренности. Санни попятилась, налетая на кого-то, выбросила кулак и неожиданно попала. За спиной раздался вопль, и смех утих. Мальчишка, один из друзей Джейка, прижимал ладони к сочащемуся кровью носу, а все остальные застыли, явно не ожидая, что мелкая Санни может дать сдачи.

– Бей ее, ребята! – завопил Джейк, и Санни бросилась наутек.

Толпа самых активных бросилась за ней, некоторые ребята остались помогать истекающему кровью мальчишке, но их все равно было слишком много. Теперь, когда они вознамерились в самом деле ее побить, Санни пожалела, что вообще попыталась что-то сделать. Тот удар вышел скорее случайным, чем намеренным, и Санни понятия не имела, что делать теперь. Топот ног и гогот преследовали ее по пятам, дети никак не хотели отставать, решив отомстить за битого друга.

Санни фыркнула, сворачивая, и скривилась от накатившей внезапно головной боли. Картинки будущего замелькали перед глазами калейдоскопом, и она остановилась, хватаясь за стену. Этого хватило, чтобы преследователи догнали ее, Санни рванулась, но ей уже преградили путь со всех сторон.

Вперед вышел, разминая кулаки, Джейк. На его лице цвела улыбка, он словно и не беспокоился за друга, просто хотел выплеснуть детскую жестокость. Повинуясь его жесту, остальные сделали шаг вперед, зажимая Санни в круг, и она крутанулась, пытаясь отыскать пути отступления. Не было ни одной щели, куда она могла бы пролезть, и Санни зажмурилась, цепляясь пальцами за волосы. Видения будущего словно взбесились, она видела одновременно судьбу каждого присутствующего, кроме своей собственной, и мотала головой, пытаясь выкинуть назойливые картинки из головы.

– Ну что, сиротка, – выплюнул Джейк, входя в круг, – пришло время преподать тебе урок.

– Отстань! – взвизгнула Санни, когда он схватил ее за волосы. – Оставь меня в покое!

Джейк покачал головой, притягивая Санни к себе, и его жесткий кулак больно впечатался в ее плечо. Санни дернулась, пытаясь вырваться, и завопила, но остальные засмеялись, перекрывая ее крики. Джейк оскалился, занес руку снова, и Санни крепко зажмурилась, ожидая удара.

Удара не последовало. Не последовало на самом деле ничего, смех детей резко стих, и все остальные звуки тоже прекратились. Санни краем уха слышала гул проезжающих по улице машин и стук собственного сердца, несмело разлепила глаза и отшатнулась.

Джейк застыл перед ней недвижимой статуей, и все остальные тоже замерли, не произнося ни звука. Санни попятилась, думая, что это какая-то шутка, попыталась высвободить зажатые в кулаке мальчика волосы и только теперь заметила золотистые нити в своем собственном. Нити тянулись к каждому присутствующему, точно струны к клавишам или к куклам на шарнирах, а Санни была кукловодом или музыкантом. Она утерла слезы и кое-как вытащила волосы, принялась разглядывать тонкие золотые ниточки и замерла, когда случайно дернула за одну из них. Девочка, к которой тянулась нить, упала на землю, так и не произнеся ни звука, и Санни вздрогнула, потому что она вдруг показалась ей сломанной куклой, а не живым человеком. Санни дернула снова, потому что ниточка все еще была приделала к девочке, и она поднялась, смотря ровно на нее безжизненными, прозрачными глазами.

Санни взвизгнула, дернула за все нити разом, и дети повалились на землю кучей. Санни так и застыла с зажатыми в пальцах нитями, слушая шум дороги и боясь отвести от обидчиков взгляд. Слезы снова брызнули из глаз, и она всхлипнула, усаживаясь прямо на мокрую землю в круг из лежащих точно куклы детей.

Шаги раздались в тишине оглушающим гулом, Санни завыла и заметалась, но теплые ладони обхватили ее за плечи и сжали, не позволяя вырваться. Знакомое дыхание раздалось над ухом, и Санни дернулась, сжимая нити изо всех сил.

– Санни, – Чарльз оказался перед ней, обхватил ее лицо ладонями и покачал головой, – ну же, солнышко, отпусти их.

Он смотрел на ее руку, точно мог видеть сияющие в темноте улицы нити, сидел перед Санни на коленях и продолжал стирать с ее щек слезы. Санни выдохнула и помотала головой, прижала руку к груди и оглядела лежащих в беспорядке детей. Чарльз проследил за ее взглядом, поджал губы и пригладил растрепанные волосы Санни.

– Прости меня, – выдохнул он, склоняя голову, – я не должен был игнорировать твои слова и пускать все на самотек. Но я обещаю, что больше никто никогда не посмеет тебя обидеть. А теперь отпусти их, пожалуйста.

Санни всхлипнула, посмотрела на собственные сжатые в кулак пальцы, на мерцающие золотом нити и подняла взгляд на брата. Он ободряюще улыбнулся ей, погладил по голове, и Санни неожиданно рассмеялась. Это все, чего ей не хватало на самом деле. Простой улыбки, ободрения и одобрения, а не расторопных отмашек. Санни не хватало внимания единственных оставшихся у нее близких людей, и его наличие тут же разорвало натянувшуюся в груди струну обиды и злости. Санни выдохнула, постепенно разжимая пальцы, и услышала разносящиеся по переулку вздохи. Чарльз облегченно покачал головой и приложил палец к виску, прищуриваясь, затем подхватил Санни на руки и поцеловал ее в макушку.

– Пойдем домой, солнышко, – сказал он с улыбкой, и Санни снова рассмеялась.

Санни вздрагивает, выныривая из воспоминаний, и смотрит на Чарльза укоризненно. Он ловит ее взгляд и качает головой, прижимает пальцы к губам и зарывается в белоснежные волосы.

– Прости, солнышко, – вновь говорит он, и Санни дует губы и обиженно фыркает.

Чарльз смотрится странно лысым, и Санни не может сдержать смешки. Она хихикает, оглядывая его с ног до головы, и откидывается на спинку кресла. Они сидят в свежеотстроенном кабинете Чарльза и молчат, держась за руки. Санни вздрагивает, когда дверь распахивается без стука, и смотрит на вошедшего Эрика. Леншерр тащит в руке понурого Питера с замурованной в гипс ногой и едва ли не рычит разозленно.

– Санни, спаси меня! – тут же причитает Питер, возводя на нее молящие очи.

Санни фыркает и переглядывается с Чарльзом, складывает руки на груди и вопросительно смотрит на Эрика. Эрик встряхивает Питера за шкирку, отпускает его на пол и закатывает глаза.

– Что тебе от меня нужно? – рявкает он. – Вьешься за мной, как влюбленная девчонка, и мямлишь, как придурок. Хочешь, чтобы я ненароком убил тебя?

Санни прыскает и хохочет, и Эрик смотрит на нее, приподняв бровь. Питер поджимает губы, но убежать не может, сковывающий ногу гипс мешает ему развивать достаточную для побега скорость. Он падает на диван рядом с Санни, обхватывает ее за плечи и укладывает голову ей на макушку.

– Санни, ты же знаешь, да? – он дожидается утвердительного кивка и переходит на гулкий шепот. – Мне сказать ему или не стоит? Может ты скажешь ему, а то я что-то боюсь.

Санни хлопает его по руке и смеется, Эрик складывает руки на груди, а Чарльз качает головой. Эрик, кажется, единственный из присутствующих, кто ничего не понимает, он подходит ближе и склоняет голову набок.

– Сказать мне что? – угрожающе-ласково выводит он, и Питер прячет лицо за волосами Санни.

Санни встречает его взгляд насмешливо искривленными губами, поднимает руки и хлопает ладонью по макушке Питера. Максимофф смотрит на нее исподлобья, косится на раздраженного Эрика, снова прячет лицо и мотает головой. Чарльз сдавленно смеется и поджимает губы, когда все взгляды скрещиваются на нем, выворачивает коляску к выходу, у самой двери подхватывает скомканный лист бумаги и запускает им в хмурого Эрика.