Текст книги "Ежонок (СИ)"

Автор книги: Snalvia

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

– Слушай, а каким образом этот Виктор Сергеевич помог тебе на работу устроиться? И откуда ты его знаешь?

Женя на секунду остановился нарезать мясо, судорожно выдыхая воздух. Старший Устюхин видел, как напряглись плечи сына, но никак не реагировал.

– В мае я был на фото-выставке, ну и у нас завязался разговор про фотографов и вообще фотографию… – юноша говорил довольно уверенно, и Павел понял, что это правда. – Он спросил у меня, работаю ли я в студии, я ответил, что нет, но хотел бы. Виктор Сергеевич дал мне свой номер, сказал, что я могу позвонить в любой момент, и он мне поможет. Я позвонил, когда закончил учебу, скинул ему свои фотографии, а потом он через какого-то знакомого устроил меня в эту студию. Вот так вот.

– А почему ты решил отблагодарить его именно у нас? – недоверчиво поинтересовался Павел.

– Потому что у меня нет таких денег, чтоб водить кого-то по кафешкам, – спокойно ответил Женя, а мужчина принял это как адекватный аргумент. Но, на самом деле, все было немного иначе, нежели как рассказывал Женька.

Павел замолчал на время и включил телевизор. Сразу включился канал, по которому шли местные новости. Говорили что-то про проект новых застроек в городе, сказали, что все получается благодаря какому-то чиновнику из государственной думы. А когда произнесли его имя и кадр сменился крупным планом этого самого депутата, Женя провел ножом по пальцу и громко ойкнул, кидая нож на пол. Юноша сразу подбежал к крану и открыл сильный напор холодной воды. Павел же ошеломленно смотрел в экран телевизора, слушая речь того самого Виктора Сергеевича, что был у него квартире и целовал его сына в подъезде несколько дней назад.

– Евгений, ты от меня что-то скрываешь? – нахмурился мужчина. Женя закрыл воду и повернулся лицом к отцу, опуская взгляд в пол. – Тебе помог устроиться на работу депутат?

– Ну… да. Я сам, когда узнал, испугался… Но он мне помог и все в порядке.

– А в знак благодарности ты решил накормить его своим языком? – язвительно спросил Павел, а Женька удивленно уставился на отца.

Юноша поджал губы, опустил глаза, сердце пропустило удар и забилось с удвоенной силой, испарина тут же появилась на лбу. Он прикусил язык, чтоб не сболтнуть лишнего, потому что чувства смешались. Женя чувствовал страх, стыд и злость одновременно. Миллионы вопросов метались у него в голове, в унисон сердцебиению.

– Не молчи, сын, – настойчиво попросил мужчина. – Вы вместе? Не ври мне, Женя, я все равно рано или поздно узнаю правду.

Павел никогда не разговаривал с сыном таким тоном, даже когда он шкодил или получал двойки. В мужчине бушевала буря злости, сомнения и, тем не менее, любви к ребенку. Женька тяжело дышал и как будто дрожал, старшему Устюхину стало не по себе от вида сына. Юноша даже побелел.

– Женя, я… – мужчина не успел договорить, младший Устюхин вылетел из кухни и забежал в свою комнату, громко хлопая дверью.

Павел хотел сказать, что поможет разобраться сыну со всеми его проблемами, что он может ему доверять, что не стоит утаивать ничего от собственного родителя, но Женька струсил, испугался и решил, что легче будет спрятаться, оттянуть разговор. И мужчина его понял. Он дал ему время.

Старший Устюхин переключил канал и сделал погромче, вздохнул и принялся доделывать ужин.

Забежав в комнату, Женя упал коленями на пол и, быстро вдыхая воздух носом, зажмурился и заплакал. Тихо, с всхлипами, чтоб было больнее. Он не знал, что на него нашло, но стало так безумно обидно и мерзко. Та колкая фраза сильно задела его, а тон отца будто давал ему пощечины. Юноша и без того знал, что все это неправильно, но без Виктора Женька жизни своей больше не представлял. Вытерев слезы тыльной стороной ладони, Устюхин собрался с духом и поднялся на ноги. Он нашел свой телефон на кровати и написал сообщение Вите, прося забрать его прямо сейчас. Выглянув из спальни, юноша заметил, что отец был занят делом, и телевизор кричал на всю квартиру. Женя взял свой рюкзак, тихо закрыл дверь комнаты, так же бесшумно обулся и закрыл дверь квартиры, а затем, спустившись, вышел на улицу.

Его лицо обдал прохладный ветер, на небе собирались тучи. Словно отражение его внутреннего состояния. Вздохнув, Женька поплелся в соседний двор. Марецкий должен приехать через минут двадцать.

Виктор был удивлен неожиданному сообщению от Жени. Мужчина спокойно работал у себя в квартире, когда получил сообщение. Юноша просил забрать его из дома, Витя без вопросов все бросил и прыгнул в машину. У него появилось плохое предчувствие, как только он открыл глаза сегодня утром. Марецкий превышал скорость повсюду и не стоял на светофорах, потому что чувствовал, что его любимому плохо. Он не знал, что случилось, но и надеялся, что ничего серьезного не произошло.

Когда Женька увидел заезжающий во двор черный Порш Виктора, он чуть не бросился под его колеса. Юноша запрыгнул в салон, чувственно присосался к губам мужчины, впившись пальцами в его плечо, и через секунду отстранился. Он откинулся на спинку кресла и с присущей ему преданностью вгляделся в карие глаза бизнесмена.

– Я… я хочу сказать, что несмотря ни на что я тебя не оставлю, – серьезно и твердо произнес Женька и пристегнул ремень безопасности. – Поехали.

– Ежонок, что случилось?

– Сегодня меня… заставили понять, что ты стал для меня очень… важен. Я уже знаю, что ты – мой единственный и не хочу, чтоб нас когда-нибудь что-то или кто-то разлучил… – бегая глазами то по салону автомобиля, то по силуэту Виктора, проговорил Женька, пока Марецкий напряженно вел машину и внимательно смотрел на дорогу.

Он анализировал слова юноши у себя в голове, повисло обостренное безмолвие, и Женя заерзал на кресле, нервничая. Он, безусловно, знал, что Витя тоже к нему что-то чувствовал, но также понимал его неуверенность после той боли. Но Женьке хотелось любить и быть любимым.

– Ежонок, хоть у нас и происходит все слишком быстро, я ни о чем не жалею. Ты мне тоже далеко не безразличен и уже не чужой. И я не хочу, чтоб у нас были тайны друг от друга. Душа моя, скажи, что произошло? – нежным голосом взмолился бизнесмен и горячей ладонью накрыл коленку юноши. Устюхин, набравшись смелости, выпалил:

– Папа видел, как мы целуемся.

Виктор слегка расширенными глазами смотрел на дорогу и резко заревел двигателем, обгоняя фалангу впереди идущих автомобилей. Женька впился спиной в спинку кресла из-за большой скорости и начал беспокойно кусать губы. Витя явно не ожидал такого подвоха. Не зря у него на душе кошки скребли весь день.

– Вы повздорили? Что он говорил?

– Он был недоволен. Я никогда не слышал, чтоб он разговаривал с кем-то таким тоном. Я не хотел выяснять отношения и просто сбежал.

– Ежонок, он ведь за тебя переживает. Может, вернемся пока не поздно? Поговорим с ним вместе, все объясним.

– Нет, я… я еще не готов. Мало того, что мы так легко спалились, так еще сегодня в новостях тебя показывали… Отец просто озверел.

– Черт, я совсем забыл. Надо было тебя предупредить. Прости, ежонок.

– Это я виноват, а не ты! Я пригласил тебя к себе, хотя мы могли бы и куда-то еще сходить…

– Все уже в порядке, Женька, не тушуйся. Поговорим мы с твоим папой, подружимся, и все у нас с тобой будет хорошо. Ты мне веришь? – с этими словами мужчина свернул на длинную дорожку, ведущую в элитный двор. Они остановились возле шлагбаума с маленькой будкой и рабочий, увидев знакомую машину, тут же поднял вверх препятствие.

– Да… – едва слышно пробормотал Женя. Автомобиль двигался вглубь двора, окруженного многоэтажками и низкими и высокими туями разных сортов. – Только сначала я попробую сам.

– Договорились, ежонок.

Виктор припарковался около одного из домов жилого комплекса, и они вышли из машины. Мужчина был не до конца уверен: везти ли Женьку в его настоящую квартиру или пригласить в огромный и холодный чертог на восемнадцатом этаже в центре города с видом на мэрию и шумную дорогу, недалеко от места жительства Беллы Данииловны. Но после слов юноши, Марецкий все-таки решил показать возлюбленному свой личный уголок, где никогда не было гостей.

Квартира находилась на шестом этаже и не отличалась особыми излишками, все было просто и сердито. Хотя Женька успел заметить, что здесь явно жизнь бьет ключом, в помещении было тепло и пахло едой и, непосредственно, Виктором. Квартира оказалась двухкомнатной студией: кухня и гостиная были совмещены, а за стенкой находилась спальня. Все было выполнено в теплых оттенках, сплошной уют и гармония в интерьере. Жене безумно нравилось. Правда, он еще не побывал в спальне и ванной, но наверняка наверстает.

– Ежонок, ты не голодный? – спросил мужчина, обнимая Устюхина за плечи, пока тот с интересом разглядывал комнату.

– Еще нет, спасибо, – робко улыбнулся юноша и чмокнул Витю в чуть колючую щеку.

– Ты простишь меня, если я сейчас пойду доделывать работу, а ты поделаешь что-нибудь без меня, а вечером мы посмотрим фильм и закажем ужин?

– Я мог бы что-нибудь приготовить…

– Боюсь, что в моем холодильнике мышь повесилась. Я сегодня потратил последние продукты на обед, которого осталось с гулькин нос. Хочешь сходить в магазин? – ощерился Марецкий. А затем добавил: – За мой счет, конечно.

– Мне так неудобно… Напросился к тебе, еще и объедаю.

– Боже, это такие мелочи для меня, ежонок. Покупай то, что хочешь и сколько хочешь, понял? – мужчина прошел в какую-то дверь и через секунду вернулся с бумажником. Он вручил юноше две новехонькие и ровнехонькие пятитысячные купюры и вновь улыбнулся. – Купи столько, сколько сможешь унести. И учти, что у меня даже макароны закончились.

Женька тихо усмехнулся, понимая, что Виктор живет из крайности в крайность. И часто заказывает еду на дом. Неудивительно, что у него нет продуктов. Они ему просто напросто не очень-то и нужны.

– Ладно, я быстро, – Женя снова поцеловал любимого, но на этот раз в губы, убрал деньги в карман шортов и ушел, предварительно запомнив номер квартиры, этаж и подъезд.

Проводив юношу, Марецкий принялся доделывать некоторые дела.

Женька пробыл в магазине около часа, слоняясь по длинным отделам и выбирая в первую очередь самое необходимое, а в последнюю что-нибудь вкусненькое и вредное. В общей сложности он потратил почти все и унес из супермаркета четыре больших и полных пакета. Благо, что магазин находился через дорогу, и Женька смог дотащить все, не оставив свои хилые ручонки где-то на дороге. Поднявшись на шестой этаж, юноша поставил пакеты рядом с дверью и нажал на звонок. Витя открыл дверь быстро и помог занести пакеты.

– Как ты все это смог поднять? – удивленно и восхищенно поинтересовался мужчина.

– Секрет, – улыбнулся Женя, и они начали раскладывать продукты по местам. Точнее, юноша подавал что-нибудь Виктору, а уже сам хозяин квартиры убирал все по порядку.

– Неужто кто-то помог за твои красивые глазки? – с ноткой ревности подмигнул Марецкий, а Женька толкнул его бедром, обиженно надув губы и захлопав ресницами, а затем засмеявшись.

– Просто у меня много скрытых талантов, – ухмыльнулся юноша и поиграл бровями.

– Уже не терпится их узнать… – пробормотал бизнесмен, заставив Женю засмущаться и покраснеть.

Когда они закончили, Виктор снова ушел к себе в спальню работать, а Устюхин задумался над тем, что бы ему сготовить, чтоб удивить любимого. Но из спектра продуктов, что он сегодня купил, можно было приготовить немного изысканных блюд. Поэтому Женька выбрал что-то более-менее быстрое и, тем не менее, непривычное. Он решил приготовить свинину с ананасами, надеясь, что ему удастся удивить миллионера своими домашними навыками кулинара. Конечно, Марецкий ел в лучших ресторанах мира и мог быть приучен к тартару на завтрак, обед и ужин, но после всех дней, проведенных у мужчины на даче, Женя мог сказать, что он и простую домашнюю кухню кушает за милую душу.

Витя все сделал, когда Женька закончил накрывать на стол. Мужчина, конечно же, удивился блюду и не мог не похвалить способности юноши, намекнув на то, что Устюхин пошел не на того учиться. Женя лишь посмеялся и ответил, что архитектура – его страсть, а Марецкий не стал спорить. После ужина они плавно переместились… нет, не в гостиную, а в спальню. И вовсе не для того, чтобы заниматься чем-то непристойным, а посмотреть фильм. Виктор не захотел сидеть на удобном и широком диване в гостиной, а полежать с комфортом лежать на большой двуспальной кровати.

Спальня в квартире была огромной. В нее помещалась довольно габаритная кровать с шикарным деревянным изголовьем, длинный рабочий стол, небольшой комод для вещей первой необходимости, книжный шкаф и встроенный в стену сейф. Похоже, у Вити была отдельная гардеробная, так как для миллионера этот комод казался подозрительно крошечным.

Они разместились на кровати полулежа. Женька чувствовал себя немного неуютно, но не подавал виду. Виктор забрал ноутбук с прикроватной тумбочки со своей стороны, и они общими усилиями нашли понравившейся обоим фильм. Фильм оказался романтической мелодрамой, рассказывающей о любви пары с большой разницей в возрасте и отношением окружающих к ним. Каждый взял из этой киноленты то, что считал нужным. Марецкий от взрослой половины, а Женя, соответственно, от младшей.

Когда фильм закончился, часы перевалили за семь вечера. Устюхин уткнулся взглядом в потолок и о чем-то задумчиво мыслил. Виктор убрал ноутбук обратно на тумбочку и сжал ладонь юноши. Женька, отмерев, резко прильнул к губам мужчины и слегка смял его щеку пальцами. Витя от неожиданности выпустил воздух через ноздри и, только начав отвечать, уже не чувствовал чужие губы на своих. Женя опустился ниже, целуя подбородок, челюсть, и нащупал шею, осторожно проводя кончиком языка по солоноватой смуглой коже. Марецкий молчал, изучая действия юноши. Устюхин спустился к ключицам, оставляя на них влажные поцелуи. Дыхание Виктора сбилось, а разум немного затуманился. Оторвавшись от кожи мужчины, Женька потянул наверх его футболку и получил сопротивление.

– Ежонок, ты чего удумал? – испуганно спросил бизнесмен.

– Я… я хочу сделать тебе приятно, но у меня нет ни денег, ни возможностей, поэтому я подумал…

– И решил сторговать своим телом? – нахмурился Витя.

– Нет…ты не так понял. Я хотел… доставить тебе удовольствие немного другим способом. Если ты против, то я перестану…

Мужчина молчал, изучая голубенькие глаза Жени и взвешивая все «за» и «против» у себя в уме. Женька терпеливо ждал, сжимая пальцами покрывало, на котором они лежали. Юноше страшно не было, он уже решился, а вот Марецкий ужасно боялся совершить неверный шаг и все разрушить.

– Ты уверен? – боязливо спросил бизнесмен.

– Да, родной, уверен, – выдохнул Женька и обескураживал Виктора теплым обращением.

Мужчина притянул его к себе, целуя в губы, и позволил снять с себя футболку. Устюхин снова вернулся губами к шее и ключицам Вити, спускаясь к солнечному сплетению. Бизнесмен едва сдерживал стоны, чтоб не смутить ненароком юношу, но нежные и щекочущие прикосновения заставляли узел внизу живота завязываться все крепче с каждым разом. Наконец, дойдя губами до кромки джинсов мужчины, Женя отстранился и расстегнул пуговицу с молнией. Он потянул вниз только штаны, стягивая их с ног полностью, и уставился на внушительный бугорок под темной тканью трусов. Живот Виктора дрожал из-за его судорожного дыхания, а сердце Женьки вырывалось наружу. Да и не только оно, впрочем…

Юноша накрыл ладонью эрегированный член Марецкого и облизнул губы, вызвав у мужчины громкий и жалобный стон. Через ткань нельзя было прочувствовать все, но Женя прощупал крупную вену. Сглотнув, он начал стягивать и белье. Каменный орган буквально вылетел из-под резинки, освободившись от тесных оков. Размер члена отлично совпадал с комплекцией тела бизнесмена, что очень смущало юношу. Потому что Виктор был далеко не малышом-коротышом, а довольно высоким и крупным мужчиной. Устюхин осторожно протянул руку, неуверенно обхватывая ствол пальцами. Он нежно оттянул крайнюю плоть, размазывая большим пальцем выступающую смазку по головке. Витя не отводил глаз от руки юноши и едва дышал. Несколько раз проведя вниз и вверх рукой, Женька остановился вокруг основания и наклонился к головке, обдавая ее своим горячим дыханием.

Он пытался не вспоминать тот злополучный экзамен, всячески прогонял мысли об этом. И, решившись, юноша сначала лизнул головку, а затем вобрал ее в рот, расслабив челюсть. Виктор вцепился пальцами в покрывало, громко выпустив воздух ноздрями, и наблюдал за Женей. Устюхин поднял глаза на любимого и начал медленно посасывать член. Марецкий был готов получить сердечный приступ только из-за этого развратного взгляда, уже не говоря обо всем остальном, что творил в данный момент Женька. Выпустив изо рта головку, юноша вновь начал двигать рукой, но на этот раз подключил язык. Он круговыми движениями ласкал отверстие, откуда сочилась смазка, и нежную уздечку. Каждый раз проходя рукой по припухшей вене, Женя вызывал у Виктора судорожные выдохи. По себе юноша знал, что это не всегда приятно, поэтому пытался двигать рукой как можно более осторожно и медленно, несмотря на крепкую хватку. Наигравшись с головкой языком, Женька вновь вобрал ее в рот и уже практиковал более быстрые движения, насаживаясь все глубже и не забывая работать рукой. Марецкий уже не мог сдерживать стоны, издавая низкие гортанные звуки. Он поместил руку на затылок Жени и поглаживал короткие волоски.

Впившись пальцами в раскрытые бедра мужчины, Устюхин расслабил горло и позволил члену протолкнуться вглубь горячих стеночек горла. Он начал с медленных безболезненных движений, а когда почувствовал увеличение головки, перешел на более быстрый темп. Витя уже сжимал волосы на голове Женьки, находясь в абсолютной эйфории из-за испытываемых чувств. Он думал, что сойдет с ума раньше, чем кончит, потому что рот юноши творил невообразимое и подозрительно умелое. Резко выпустив орган изо рта, Женя начал исступленно двигать рукой и нежить головку языком. Он уже чувствовал легкую пульсацию, поэтому вобрал член наполовину и не переставал работать рукой. Виктор внезапно схватил Женькину голову двумя руками и несильно сжал ее ногами, толкаясь глубже. Ему хватило еще пару движений, чтоб кончить с блаженным стоном. Устюхин тоже застонал, чувствуя как горячие густые струйки стекают вниз по горлу. Он даже не почувствовал вкуса, но, тем не менее, был рад, что принял все до последней капли. Отпустив голову юноши, Витя вытащил почти опавший член из горячего рта. Женя облизал последние капельки с головки и улегся рядом с мужчиной. Марецкий уже было протянул руку к паху юноши, чтоб помочь ему с разрядкой, но увидел темное пятнышко на светлых серых шортах юноши и, подняв глаза на его лицо, наткнулся на застенчивую улыбку.

– Я…немного удивлен, – усмехнулся мужчина, немного погодя, когда начал отходить от фееричного оргазма, что не испытывал уже много лет. – Где ты так научился? У тебя до меня было так много парней?

– Нет… Всего лишь один. Я ничего не умел и думал, что однажды мы с ним дойдем и до этого самого… Поэтому я начал прочесывать интернет в поисках уроков минета и спустя пару недель, не без помощи моих любимых огурцов, достиг нехилых результатов, – все еще смущенно улыбаясь, ответил Женька. – Но мы расстались с ним раньше, чем дошли до такой стадии.

– Хочешь сказать, что сегодня ты впервые занимался оральным сексом? – удивленно спросил Виктор, не веря, что можно простыми уроками из интернета научиться делать такой чудесный минет.

– С мужчиной – да, – кивнул Устюхин. – С последней моей девушкой я лишился девственности и попробовал… оральную близость.

Марецкий присел на кровати, доставая с пола трусы, и быстро нацепил их на себя, ложась обратно. Он притянул к себе Женьку и крепко обнял. Женя поцеловал его куда-то в челюсть и улегся у него на груди.

– Оказывается, у тебя действительно много скрытых талантов, ежонок.

– Не так уж и много, родной… – хихикнул Женька.

– Хм… «Родной». Слушай, а мне нравится, – улыбнулся Витя и невесомо поцеловал губы юноши.

– И мне… – их любовную атмосферу разрушил противный звонок телефона, находящийся у Устюхина в кармане. Звонил отец.

– Ответь, ежонок. Он ведь волнуется, – ласково попросил мужчина.

Женя, вздохнув, принял звонок и приложил смартфон к уху:

– Да?

– Сын, ты где? Я еле дозвонился. Почему молча ушел?

– А что я должен был тебе сказать? – устало вздохнул юноша и прочистил горло. После всего случившегося ужасно хотелось пить.

– Куда ты пойдешь и насколько. Ты на меня злишься?

– Конечно, не злюсь, – с издевкой в голосе ответил Женька. – Ты ведь не умеешь спокойно разговаривать.

– На моем месте ты бы тоже разозлился, сынок. Ты не понимаешь, но я просто переживаю за тебя. Кроме тебя у меня, между прочим, никого нет, а тебе не нравится то, что я забочусь о единственном близком человеке. Если бы ты не сбежал, то мы бы поговорили и поняли друг друга, сошлись на чем-то общем. Так, сейчас у меня уже нет времени, я на работу приехал. Чтоб завтра сразу после работы как штык был дома, понял? – похоже, что Павел перед ночной сменой хотел попрощаться с сыном, но его нигде не оказалось, и он снова его разозлил.

– Ладно…

– Все нормально у тебя? Я надеюсь, ты у Виктора Сергеевича своего, а не у «Феди»? – усмехнулся мужчина.

– Что? – нахмурился Женя, а вместо голоса отца услышал чужой и какой-то шум.

– Не могу говорить, до завтра, – быстро произнес Павел и бросил трубку.

Женька жалостно застонал и откинулся на подушки. Виктор обнял его поперек живота.

– Ну что?

– Он хочет поговорить и уже вроде как не злится… А еще как-то узнал, что в субботу я был с тобой.

– Фотки, может быть, увидел? – предположил мужчина.

– Вероятно, – вздохнул юноша и положил голову на плечо Марецкого.

========== Глава 11 ==========

***

Они уснули поздно, долго разговаривали и успели посмотреть еще один фильм. Утром Женька проснулся раньше Виктора, накормил его вкусным завтраком, и бизнесмен отвез Устюхина на работу. Женя был весь день дерганный, едва справлялся со своими обязанностями, еще и без своего фотоаппарата, волнуясь насчет вечера. Ему не хотелось разговаривать с отцом о Вите, ведь это довольно деликатная и личная тема, которую не хотелось озвучивать даже такому близкому человеку. Он почему-то был уверен, что отец будет его осуждать, несмотря на то, что Павел, кажется, готов его принять.

Вечером юноша отпросился пораньше, написал сообщение Виктору, прося не забирать его, и спустился в метро. Пока он ехал до своей станции, разные мысли не покидали его голову. Женька не знал, что даже говорить отцу. Но, тем не мене, очень сильно надеялся на то, что все пройдет гладко и отец не выставит его за дверь квартиры со всем его барахлом.

Юноша открыл дверь квартиры своим ключом и тихо прикрыл за собой ее, закрывая защелку. В гостиной негромко работал телевизор, Павел как всегда смотрел старые криминальные сериалы по НТВ. Стянув кеды с ног, Женя бросил рюкзак на стул в прихожей и прошел в жилую комнату.

– Привет, – произнес подросток и сел рядом с отцом на диван.

– Привет. Ты сегодня рано.

– Да, отпросился пораньше… Ну, о чем ты хочешь поговорить?

– О тебе и твоем Викторе Сергеевиче. Итак, вы познакомились два месяца назад на выставке и понемногу начали общаться, да?

– Ну, примерно…

– То есть?

– Все было не так просто… Наше общение в целом завязано на одних случайностях. Я случайно звонил ему, мы случайно пересекались в городе, он случайно спас меня от изнасилования и одиночества, когда ты лежал в больнице… – опустив глаза, рассказал юноша. – Мы тогда и… решили быть вместе. Ну, когда ты в больницу попал.

– Хорошо, – кивнул Павел, но Женька все еще не поднимал взгляд. – Это с помощью него ты написал заявление на Громова?

– Да, хоть я и сопротивлялся…

– Опустим этот момент на время, ладно? Сколько ему лет?

– Т-тридцать семь, – неуверенно ответил Женя, сам пугаясь цифре, которую никогда не произносил вслух. Павел непроизвольно выпустил воздух, поднимая брови. У них была разница всего в каких-то три года – Павлу было сорок.

– Ты его любишь?

Этот вопрос застал юношу врасплох. Он поджал губы и вспомнил все, о чем думал в последнее время. Женька резко поднял глаза и твердо заявил:

– Больше всего на свете.

– Ладно. Если ты его любишь, то я не стану стоять у тебя на пути, но если он когда-нибудь сделает тебе больно, то я сотру его в порошок.

– Т-ты… не злишься на меня? Тебе не противно, что твой сын «гомик»?

– Насколько я знаю, у тебя были и девушки. А мужчины – это уже дело вкуса, сын. Я рад, что мы наконец-то смогли поговорить, – улыбнулся мужчина и похлопал Женьку по коленке. – Завтра у меня выходной, поэтому я хочу встретиться с твоим Виктором Сергеевичем и поговорить с ним. Мне плевать, что у него там дела государственной важности, мне он нужен завтра ровно в пятнадцать ноль-ноль, но на нейтральной территории.

– Я думаю, что лучше будет устроить ужин… у него на даче, за городом. И я уверен, что он найдет время… – пробормотал юноша.

– Отлично. А теперь загляни к себе в комнату, там для тебя сюрприз.

– Да? И что там? – не дожидаясь ответа, Женька поплелся в свою комнату, прихватив рюкзак со стула.

Когда он приоткрыл дверь, то ничего не заметил, но когда шагнул внутрь, то чуть не потерял дар речи от представшей картины. На его компьютерном столе в широкой хрустальной резной вазе стоял изумительный и огромный букет бархатных темно-бордовых роз. Подойдя поближе, Женя наклонился, чтоб почувствовать легкий и приятный аромат цветов. Прежде ему никогда не дарили цветы, да и сам он их за всю свою недлинную жизнь подарил пару раз. Рассматривая букет, юноша заметил небольшую синюю кожаную коробку с маленькой открыткой, прикрепленной к ней серебристой ниточкой. Сначала ему захотелось посмотреть содержимое коробочки, а уже затем читать записку. Осторожно выудив футляр, чтоб не повредить бутоны, Женька медленно открыл крышечку. Внутри оказалась пара серег-гвоздиков среднего размера, выполненных из светлого металла. Они были круглой формы, а посередине переплетались две витые латинские буквы V иE, сделанные из маленьких камушков синего цвета. Но у Жени было проколото только одно ухо – он не понимал, зачем здесь еще одна. Однако он улыбался неожиданному подарку и потянулся за открыткой, на которой были изображены огромные сердца всех цветов без надписей. Там было написано рукописным красивым и аккуратным, но напечатанным шрифтом: «Ежонок, я так счастлив, что ты у меня есть. И я не знаю, как тебя благодарить за это. Так что прими мой скромный подарок, я очень надеюсь, что он пришелся тебе по вкусу. Он не выражает всего, что я чувствую к тебе, но я просто хотел сделать тебе приятно и поднять тебе настроение. Искренне, твой Виктор».

Юноша едва смог сдержать бурю эмоций, что сейчас бушевала внутри него. Но он надеялся, что этот подарок не вызван тем, что вчера произошло. Женька ни в коем случае не выбивал подарки и не хотел выглядеть какой-то блядью, что готова на все ради подачек и денег. Нет, он сделал это потому, что хотел дать понять своему мужчине, что он всецело доверился ему и готов двигаться дальше, «просто хотел сделать приятно и поднять настроение», без задней мысли. Юноша положил футляр вместе с открыткой на стол рядом с вазой и упал на свою кровать, набирая знакомый номер.

– Да, ежонок? – послышался радостный голос Марецкого. – Ну что, как все прошло?

– На удивление, спокойно и даже… отлично. Я не ожидал, что папа будет таким спокойным и… понимающим. Если честно, то я до последнего думал, что он выгонит меня…

– Жень, это чепуха, – недовольно ответил Виктор. – Он твой отец и вырастил тебя сам, как он может выкинуть единственного близкого человека и остаться ни с чем? Ты как себе представляешь однажды остаться без отца? Вот и он не представляет жизни без тебя.

– Ты прав, – вздохнул Женя и улыбнулся от мысли, что у него такие замечательные мужчины. – А еще он сказал, что завтра ты должен с ним встретиться.

– Даже так, – хмыкнул мужчина. – Во сколько и где?

– В три часа, у тебя на даче.

– Интересно, кто же его подтолкнул выбрать такое место встречи?

– Ну, я… Но он сказал, что хочет встретиться на нейтральной территории! Так что у меня не осталось вариантов…

– Вам обоим несказанно повезло, потому что все важные встречи завтра у меня с утра. Но я не могу обещать, что освобожусь ровно к трем. Доедете без меня? Я попрошу Ольгу завезти туда ключи и оставить где-то на террасе, ладно?

– Да, конечно… Но не думаю, что папе это понравится.

– Ничего, я справлюсь, ежонок, – послышались посторонние шумы, звук сигнализации, какой-то хлопок и негромкий шорох шагов.

– Ты где? – заинтересованно поинтересовался юноша.

– Домой приехал, а что?

– Да нет, ничего…

– Кстати, ежонок, ты получил мой подарок? – в голосе мужчины четко слышалась улыбка, и Женя сам непроизвольно обнажил зубы.

– Да, родной. Спасибо тебе большое, мне очень нравится! Цветы и сережки просто восхитительны, но… почему сережки две?

– Я планирую проколоть ухо и тоже носить серьгу, ты ведь не против парных украшений? – усмехнулся Марецкий и на заднем плане снова послышались шумы.

– Это очень романтично, но тебе это не кажется слишком открытым? – неуверенно спросил Женя, бегая глазами по своему шикарному букету.

– А кто сказал, что я буду носить ее постоянно? Да и я буду слишком дорожить этой вещью, ежонок, чтоб носить ее ежедневно.

– Но мне очень нравится, я бы с радостью носил ее постоянно…

– Так я и не запрещаю, я подарю тебе хоть тысячу таких, если захочешь.

– Нет-нет, мне хватит и этой… – уверил его нерешительно юноша. – Спасибо.

– Не стоит благодарности, ежонок. Ладно, у меня вторая линия уже третий раз звонит. Созвонимся вечером, да?

– Ага, целую, – закусив губу, улыбнулся Женька и положил трубку.

Он улегся спиной на кровать и влюбленно уставился в белый потолок. Юноша все еще не мог поверить, что этот прекрасный мужчина принадлежал ему. И ему было страшно подумать, что когда-нибудь что-то может пойти не так. И тщательно старался этого не делать. Ведь сейчас нужно наслаждаться такими особенными моментами друг с другом, запоминать каждый миг. Равным образом они это и делали.

Полежав пару минут, Устюхин поднялся с постели и направился обратно в гостиную.

– Пап, а когда принесли букет? – устроившись в кресле, спросил юноша. Павел перевел взгляд с телевизора на сына и слегка нахмурил брови.

– Прямо перед моим уходом на работу.

Женя хмыкнул. Значит, Виктор заказал их раньше, чем они успели… спутаться, потому что они больше ничего не делали после этого и Марецкий не брал телефон в руки. Это сделало Женьку еще счастливее.