Текст книги "Homecoming (СИ)"

Автор книги: Синтэлл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Одначе одну насущную проблему меха сразу спешила сменить другая. Стоило только Даркфолзу разделаться с замаравшимся бельём, как точно по сформировавшемуся строжайшему расписанию возникла неотложная необходимость накормить проголодавшегося малыша. Бот взглянул на показатели хронометра. В его личном распоряжении оставалась ещё по меньшей мере большая часть текущего джоора. Этого времени было вполне достаточно для того, чтобы завершить все необходимые предсменные дела в стабильном умеренном темпе. Спокойно прогнав эту мысль через процессор, мехлинг приступил к выполнению очередной поставленной задачи. Его манипуляторы на выработанном автоматизме потянулись за всем, что требовалось боту в данный момент. Достав из хранилища один из уже вскрытых брикетов с измельчённым органическим содержимым, Даркфолз отделил некоторую часть кашеобразной массы в небольшую также переданную ему Стейдом ёмкость. Для ещё большего удобства бот стал пользоваться любезно предоставленными разработчиком так называемыми «столовыми приборами», которые, по правде говоря, было подстать использовать разве что миниконам. Тем не менее, несмотря на крохотный размер продолговатых изделий, он сумел быстро к ним приноровиться и оценить их немалую полезность. Не смея отступать от защитного экрана, мех осторожно подносил вогнутый овальный кончик столового приспособления прямо ко рту непоседливо ворочающегося Кгахала, стараясь одновременно с этим поддерживать его голову. Уловив знакомый запах, голодный ящер охотно принял предлагаемую ему пищу. С каждым разом его жевательный рефлекс улучшался, и вскоре вся выложенная заведомо подогретая порция была подчистую им съедена.

Основательно набив брюшко, юный рэквиец заметно обмяк. Малыш стал таким заторможенным, что, казалось, вот-вот готов был сомкнуть глаза и погрузиться в сладкую дрёму. Давая подтверждение тому факту, ящер широко и протяжно зевнул. Видя это, Даркфолз придал тельцу своего подопечного наиболее удобную позу, после чего заботливо укрыл того дополнительным куском материи.

Всё складывалось очень удачно. Мехлинг сумел разобраться со своими бытовыми проблемами и теперь должен был также уделить внимание долгу автобота. В очередной раз взглянув на хронометр, бот отметил, что пришло время выдвигаться на службу. Ему предстояло преодолеть не один хайк, прежде чем он достигнет места назначения, куда его в не столь далёком прошлом определил Гарсайд, ныне поставленный главенствовать над ним. Этот мех оказался не самой приветливой и малоприятной личностью, в отличие от новоиспечённых коллег бота – Ротобласта и Сильверсторма. И хотя ради обоюдной безопасности они должны были выполнять работу парами поодаль друг от друга, Даркфолз достаточно быстро обзавёлся вполне тесными дружескими отношениями с обоими из названных мехов. Кроме них в бригаде был ещё один член – Проглс. Однако сближение с этой несколько неприступной личностью далось мехлингу сложнее, нежели то было с его более открытыми и раскрепощёнными товарищами. Но по воле Всевышнего именно с этим ботом Даркфолзу предстояло вступить в тесное трудовое сотрудничество. Вышло так, что его поставили на замену временно выбывшего из строя напарника Проглса, пока тот находился на вынужденной реабилитации после получения производственной и, возможно, как следствие, психической травмы. Вероятно, у этих двоих были какие-то особенные отношения или что-то на то похожее, и произошедшее несчастье установило некий блок, который мешал… Даркфолз мало что смыслил в психологии и не собирался углубляться в её изучение. Всё, что ему было нужно – это самому остаться целым и невредимым.

Войдя в уже хорошо знакомое ему помещение, мех первым же делом поприветствовал уже прибывших на место ботов, после чего и сам был так же встречен ответным приветствием – помогающие друг другу Ротобласт и Сильверсторм охотно подали свои голоса. Мехлинги были заняты, надевая на себя защитную и вспомогательную часть экипировки. На расстоянии в несколько шагов от них стоял Проглс, упорно пытаясь справиться с очередной не поддающейся ему застёжкой фиксирующего ремня. Видя, что это был труднодоступный участок, Даркфолз выразил искреннее желание помочь ему.

– Ты тоже начинай одеваться, – посоветовал его напарник после того, как упрямая часть его снаряжения всё-таки заняла своё место.

Услышав эти слова и то, как они были сказаны, бот довольно вздёрнул уголки губ. Определённо это был прогресс в их отношениях. И говоря об отношениях, стоило отметить, что в благоприятной атмосфере работа спорилась гораздо покладистее. В конечном итоге, обуздав рабочую экипировку, мехлинги заговорили о том, что сегодня стояло для них на повестке дня. Так или иначе, их информировали о необходимости работ на тех или иных уровнях «Ковчега». На момент текущего цикла их присутствие требовалось в нескольких местах закреплённого за ними сектора. На долю Даркфолза выпал участок, для работы с которым следовало спуститься в шахту лифта. Выбирать им не приходилось, но бот и не собирался привередничать.

Разойдясь по давно сформировавшимся группам, мехи приступили к исполнению своих непосредственных обязанностей. Направляясь к обозначенному проблемному месту, бот умудрился столкнуться с очередным знакомым ему лицом. Коридор базы уже в который раз норовил свести его с Чоппи. В этот раз это оказалось неизбежным. Встретившись, эти двое, хоть в том и не было столь строгой безотлагательности, обмолвились парой приятельских фраз, сумев практически договориться о возможности повторения их некогда былого застолья в местном баре. Всплывшие на поверхность воспоминания о том вечере напомнили Даркфолзу и о случившейся неприятной ситуации со Скоффером. Произвольно подняв архив, мех поспешил прогнать возникший дразнящий образ прочь, дабы тот не помешал ему сконцентрироваться на более важном деле.

Спускаться в шахту лифта было рискованно. Стоило только сорваться, как никакие мольбы уже не уберегли бы от неминуемого сулящего получением серьёзных травм столкновения с дном, если только ты не был счастливым обладателем полезного в таких случаях альтмода. Посему Даркфолз каждый раз тщательно проверял надёжность закрепляемых им тросов. Как пилот и механик он часто выполнял подобную работу, путаясь в проводах и энергоцепях своего шаттла. С тех пор, по сути, мало что изменилось. Это была всё та же привычная отладка и починка нестабильных блоков и систем, лишь масштаб стал значительнее, нежели был ранее.

Говоря о времени, мех периодически позволял себе отвлечься от работы, дабы удостовериться, что оставленный им детёныш пребывает в стабильном благополучии. И хотя на вживлённом в его манипулятор дисплее не отображался тревожный сигнал, тем не менее в целях собственного успокоения бот предпочитал иногда посматривать на транслирующееся с камеры видео. Но неизбежно наступал и тот момент, когда тревога была действительно уместна. Малышу требовалось внимание, и Даркфолз никак не мог это игнорировать. Проглс был извещён о том нелёгком положении, в котором пребывал заменяющий его напарника бот и, зная определённые подробности, морально не имел права препятствовать тому в исполнении своих покровительственных обязанностей, даже если это означало, что на какой-то промежуток времени он сам останется без столь важной в их деле товарищеской подстраховки.

Бросив резкое: «Прости, я должен отлучиться», Даркфолз поспешил срочно подняться наверх из глубины поглотившей их шахты. На то, чтобы избавиться от экипировки, у него не было ни времени, ни как таковой нужды в этом. Отсоединив лебёдочный трос, мех также решил оставить отягощающий его пояс с рабочими инструментами, после чего направился к своему жилому отсеку. Он гнался за ускользающим временем, не переставая слышать в аудио беспрерывно проигрывающиеся звуки надрывного плача. Мехлинг знал, что с Кгахалом всё в порядке. Должно быть, ящероид всего лишь в очередной раз проголодался, либо причина его расстройства могла крыться во всё тех же самых замаравшихся пелёнках. Но была и другая неприятная догадка, которая посетила процессор бота. Ранее ему уже доводилось сталкиваться с определённой трудностью, справиться с которой мех был просто не в силах. Будучи органиком, время от времени юный рэквиец начинал испытывать нешуточные боли. Как выяснилось от бортового медика, причиной тому послужило постепенное формирование у ящера его желудочно-кишечного тракта. Подобная реакция молодого организма представителей белковых форм жизни была в порядке вещей, а посему не представляла никакой опасности. Тем не менее, повторись такое, бот каждый раз серьёзно переживал. В периоды рецидивов малыш, скукоживаясь, подолгу и надрывно плакал, но Даркфолз ничем не мог ему помочь. Всё, что ему оставалось – это быть с ним рядом: укачивать его, пытаться успокоить ласковым голосом до тех пор, пока всё не прекратится.

– Это просто нужно перетерпеть, – говорил ему Стейд. – Вам обоим.

Был и другой момент, который мехлинг не забыл учесть в процессе своего продвижения к жилой площади. У Кгахала продолжали резаться зубы. Это доставляло ему не меньше дискомфорта, чем настраивающаяся пищеварительная система, что также могло послужить причиной беспокойного поведения ящероида, хоть оно и не имело столь яркого выражения, нежели мучающие его колики. Нервозность и явная неусидчивость, слегка повышенная температура тела и острое желание жевать один из краёв простыни – таковы были признаки периодически продвигающихся наружу резцов. Но что бы это на самом деле ни было, для меха имело значение лишь то, что доверенный ему малыш пребывал сейчас в тревожном состоянии.

Достигнув нужной двери, несколько разгорячённый бегом Даркфолз стремительно вошёл в отсек. Однако в каком бы эмоциональном состоянии на данный момент он не пребывал, бот никак не был готов к тому, что по прибытии застанет внутри своих личных апартаментов этого нахала – Скоффера. Осмелившись войти, незваный гость ответил на возмущенно недоумевающий возглас хозяина столь свойственной ему реакцией.

– Лучше отойди, – мех был полон решимости серьёзно угрожать ему, ведь тот находился в относительной близости от бокса юного рэквийца.

– Да не горячись ты, – заговорил вторженец, заведомо выбирая для себя позицию защиты. – Я всего лишь зашёл передать тебе рекомендации, – в доказательство своих слов бот продемонстрировал в поднятом манипуляторе фиксируемый кистью датапад. – Вот, видишь? Я не знал, что тебя нет. Думал, игнорируешь.

– Рекомендации? – Даркфолз несколько смутился, однако его голос по-прежнему пестрил недоверием. – По поводу чего?

– Наверное, ты лучше меня знаешь, – усмехаясь, ответил Скоффер; сделав несколько шагов навстречу законному постояльцу, мехлинг прижал небольшое устройство к его грудным пластинам, после чего незамедлительно проследовал в сторону выхода. – К слову, как ты? Справляешься? – напоследок решил поинтересоваться бот, однако он не стал дожидаться ответа, самостоятельно завершив собственное риторическое высказывание. – Хотя и так видно. Непременно как-нибудь ещё свидимся. Может, к тому моменту ты уже перестанешь наконец дуться и у нас в кои-то веки получится старый добрый приятельский разговор.

Как только визитёр покинул помещение, Даркфолз немедля поспешил выйти из того несколько неопределённого эмоционального состояния, в которое он вошёл посредством влияния слов некогда близкого ему боевого товарища. Периодически в зависимости от определённых обстоятельств Скоффер мог изменить своему вычурному несуразному поведению, что также могло благоприятно сказаться на восприятии его как личности окружающими, но мех слишком хорошо его знал, чтобы так легко поменять сложившееся мнение о нём. Этот бот был неисправим, что фактически убивало всю веру в него. Но что для меха сейчас действительно имело значение, так это вопрос о том, что же такое могло послужить причиной тому, что Кгахал начал так громко плакать. Застав у себя нежданного гостя, Даркфолз опешил, отчего упустил из виду изначальную цель своего появления. Однако вновь оставшись единственным кибертронцем в отсеке, к своему удивлению, мехлинг обнаружил, что в настоящий момент малыш пребывал в абсолютно спокойном состоянии. Вмиг оскудевшая фантазия бота категорически отказывалась строить какие-либо предположения по этому поводу. Но мех и не нуждался в определении какой бы то ни было теории. Даже не зная оснований для подобных изменений в поведении органика, он был рад тому, что на этот раз с ним всё обошлось и данный этап уже остался позади.

Теперь же Даркфолз более не имел весомого повода здесь оставаться. И тем не менее, разместившись возле защитного барьера, мех обратил своё внимание на переданный ему Скоффером датапад. Взглянув на содержащуюся в нём информацию, бот в очередной раз приободрился. Набранный на устройстве текст гласил о возможности облегчения физиологических проблем юного ящероида, что возникали по мере постепенного развития его организма. Спасибо бортовому медику! Этот мехлинг не остался равнодушным к одолевающим его подопечного затруднениям. В этой преимущественно органической вселенной он оставался верен своему призванию, что было одним из ценнейших его качеств.

Но бот действительно не имел права подставлять своего напарника, а потому ему пришлось поспешить и вернуться на своё рабочее место. Вплоть до окончания смены тревожный сигнал будоражил его ещё несколько раз. Под шквалом бешеного ритма мех порядком измотался. К концу отработанного времени его энергетические показатели уже пребывали в заниженном состоянии. Топливная система требовала скорейшей подпитки, как и прочие подзарядки. Посему, сдав экипировку, Даркфолз был настроен тут же распрощаться со своими коллегами до следующего рабочего цикла. Однако на удивление чрезмерно активный Ротобласт, поддерживаемый Сильверстормом, огласил всем заманчивую идею дальнейшего совместного времяпрепровождения в расположении здешней кают-компании. Но мехлинг не желал быть загруженным ещё больше и потому вежливо отказался от этого предложения. Осведомлённые о его нелёгкой ноше боты всё понимали, но предложить пойти было делом их принципа, даже если ответ был известен им уже с самого начала.

И хотя Даркфолз был рад поступившему ему приглашению, всё же в настоящий момент он уже успел выделить для себя иные приоритеты, нежели употребление дурманящих сознание напитков. Окончательно распрощавшись с неутомимыми товарищами, мех устремился к своему жилому отсеку. Успевшие стать ему родными стены небольшого помещения встретили постояльца царящей в них благодатной атмосферой. Переступая порог, бот уже заведомо был нацелен на скорейшее заполнение своего пустующего энергоноусвоителя. Устало похрустывая сочленениями, мехлинг подошёл и достал из хранилища небольшую порцию ценного сжиженного вещества, приступая к её немедленному употреблению. Глоток за глотком он чувствовал, как имеющий пресноватый привкус энергон, подобно нахлынувшей прохладной волне, приятно ласкает его чувствительные датчики, с каждым мигом распространяясь всё глубже по топливопроводу. Не смея прерывать процесс поглощения топлива, Даркфолз направился взглянуть на то, как в такой поздний час чувствует себя его маленький подопечный. Сквозь мерцающую пелену завесы барьера бот смотрел на замершего в неизменно расслабленном положении Кгахала, что пребывал в глубокой сладкой дрёме. Каждый раз подобная картина дарила его Искре чувство умиротворения и успокоения, однако…

Минувший цикл изрядно утомил их обоих. Присев на край платформы, мехлинг невольно поднял воспоминания за прошедший долгий орн. Так, по некоторой неосторожности или же отвлечённости меха его системы несколько раз были подвержены «ласкам» достаточно сильных и болезненных разрядов тока, полученных им от контакта с искрящей оголённой проводкой. Это и без того было для него малоприятно, одначе последующее выслушивание выговора от и так зачастую негодующего по различным поводам Гарсайда оказало на общее состояние бота ещё более угнетающее влияние. Ко всему прочему, свою долю в данный вопрос также внесло впечатление, оставшееся после рабочего перерыва, который был выделен на пополнение трудящимися мехами их оскудевшего запаса энергии, однако в конечном итоге выданного в одни руки пайка оказалось недостаточно для полного насыщения.

Устало вздыхая, Даркфолз закрыл ладонями напряжённую от перенесённых нагрузок лицевую пластину. Помимо пережитого им нагоняя и прочих мелких неприятных моментов, его преследовало множество других до сих пор не решённых им вопросов, к поискам ответов на которые он даже не сумел ещё приступить в связи со своей постоянной занятостью чем-либо. Слишком многое взвалилось на него. Слишком многое настойчиво давило. Трудно было противостоять такому в одиночку. Но это было совсем не так. Бот понимал это и ни разу ещё не пожалел о том, что вступил в эту непростую игру. О таком мехлинг не смел позволить себе даже помыслить. Кгахал был единственным, о ком Даркфолз мог и хотел думать за последние несколько кватрексов. Относительно развернувшейся кампании это срок не был так уж и велик, но именно в эти прошедшие глаксины жизнь бота, утратившая в непрекращающейся борьбе прежнее буйство красок, обрела для него новый, хоть и временный, смысл.

Вспомнив об этом, мех вновь облачил омрачённый раздумьями фейсплейт в одеяния лёгкой светлой улыбки. Да, боту ещё многое предстоит сделать, и он сделает. Ему есть ради кого прилагать эти усилия. И хотя грядущая ночь, вполне вероятно, сулит ему очередные внеплановые выходы в режим онлайн, Даркфолз был готов из раза в раз переносить эти маленькие незначительные сложности, ведь даже если Сегодня решило преподнести ему определённые трудности, грядущий цикл также может одарить его новыми возможностями. С этими мыслями мехлинг притушил свою оптику. Проблемы не всегда будут сопутствовать ему.

========== Глава X. Радость отцовства ==========

Рост малыша протекал поразительно стремительными для органиков темпами. Поначалу детёныш ящероида долго и мирно спал большую часть времени установленных на «Ковчеге» суток, что было весьма и весьма на руку для погрязшего в обязанностях Даркфолза. Кхгахал спал, ел и быстро набирал рост. В этот же самый период мех заметил, что малыш уже постепенно начал выдержанно концентрировать своё внимание на окружающих его вещах и даже стал пытаться самостоятельно фиксировать свою громоздкую голову. В основном кроха-ящер активно реагировал на появление мехлинга и других подобных ему существ: периодически появляющихся в кварте Стейда, Скоффера и даже самого Орка Блю. Он хаотично двигал своими ещё непослушными сжатыми конечностями, издавал особенные урчащие звуки и даже стал понемногу распознавать передающееся от окружающих настроение.

Из неприятного, помимо стабильно выделяющихся органических отходов и каждодневно доходящих не менее чем до десятка раз приёмов пищи, малыша периодически продолжали мучить кишечные боли. Кроха активно сигнализировал о своём дискомфорте пронзительным плачем, чем будоражил текущее эмоциональное состояние бота. В такие моменты меху приходилось аккуратно брать ящероида в руки и пытаться как-то успокоить: подолгу поглаживать его, убаюкивать, пытаться воздействовать на малыша теплом, как ему советовал сведущий что-то в этом Стейд. Время от времени со стороны прилегающих соседних кварт доносился раздражённый стук о разделительные перегородки кулаков недовольных шумом жильцов. По разрешении ситуации мехлингу не раз приходилось приносить им свои извинения.

Со временем Даркфолз стал подмечать, что период бодрствования Кхгахала постепенно начал увеличиваться, доходя уже более чем до одного местного часа, и только прибавлял во времени. К его удивлению, малыш сумел в короткий срок овладеть способностью самостоятельно переворачиваться со спины на живот и даже поднимать голову, удерживая её на весу некоторое время. В таком положении маленький ящер любил оглядываться по сторонам, рассматривая окружающую обстановку сквозь прозрачные стенки ограждающего его от опасности контейнера. Его реакция на посторонние звуки также заметно стала чувствительнее. Вместе с тем собственный набор издаваемых малышом звуков стремительно продолжал пополняться, постепенно начиная включать в себя некое подобие гуления и лепет. Помимо этого, ящер с большим интересом изучал собственные ладошки, производя с ними различного рода манипуляции. Бот всякий раз умилялся тому, как кроха, поднося свои сжатые кулачки ко рту, с увлечением покусывал и обсасывал их, вымазывая слюной, но при этом не причинял себе вреда прорезавшимися зубами. Когда же Кхгахал при виде в очередной раз появившегося перед ним Даркфолза впервые в жизни выразил свои эмоции неказистой улыбкой, это вызвало у мехлинга очередной всплеск не испытываемых им ранее чувств.

Вскоре малыш был уже способен уверенно опираться на вытянутые предплечья, находясь при этом в удобном для него положении лёжа на животе, что позволяло ему приподниматься на месте и без особых проблем изучать близлежащее пространство. С каждым новым циклом на «Ковчеге» маленький рэквиец вёл себя всё более оживлённо. Так, спустя почти полный квартекс пребывания на станции он уже мог твёрдо держать свою голову, елозил и активно переворачивался в кровати, тянулся к интересующим его предметам и стремился попробовать всё попавшее ему в руки на зуб, как и всё больше приобщался к осязательному изучению собственного тела: лица, рук, ног. Немного погодя вместе со ставшим певучим гулением ящероид порадовал бота своим первым смехом.

Вскоре после этого Даркфолз заметил, что его день ото дня крепнущий подопечный помимо привычно издаваемого им лепета и легко производимых протяжных звонких звуков всё чаще стал употреблять в своей только формирующейся речи некое подобие простейших слогов. На слух они воспринимались мехом как чередующееся сочетание согласных и гласных букв, таких, как «ра!», «ка!» или «га!». С вступлением в эту фазу развития малыша мехлинг стал только усерднее делать упор на употребление в своей речи родного языка доверенного ему Гхаарсом Роргхом младенца. При каждой выпавшей возможности он охотно вёл в силу обстоятельств пока что являющийся односторонним диалог с малышом: как мог напевал ему, развлекал его словесной игрой, предпринимал попытки воспринимать с ним на слух простые слова и соотносить их с конкретными предметами, которые он ему показывал.

Так шло время, а Даркфолз, как ни странно, всё ещё имел трудности с тем, чтобы раз и навсегда чётко установить и впоследствии называть себя, кем именно он приходился его юному опекаемому. Мех не мог полноправно звать себя его отцом, поскольку таковым при всём желании он не являлся, но и посторонним крохе бот уже отнюдь не был, потому спустя не один брийм раздумий он всё-таки определил себя по отношению к ящеру как «рарро’р» – некровный родственник родителя, что фактически причисляло кибертронца к члену братства скончавшегося рэквийца. К надоедающему же выскочке Скофферу мех за глаза употреблял термин «джа’кка», что определяло его в понимании представителей белковых плотоядных как уж вовсе недалёкое существо.

К его удивлению, не успевал мехлинг толком привыкнуть к тому, каких успехов удавалось достичь Кхгахалу, как тот уже переходил на следующую ступень в своём движущемся стремительными темпами развитии. К первой половине второго квартекса малыш благодаря окрепшим мышцам шеи уже мог совершенно уверенно держать и поворачивать свою голову в разные стороны по собственному желанию, находясь при этом как в положении лёжа, так и вертикально – на руках его опекуна. Хватка его верхних конечностей, как и их координация, также заметно окрепла. То же самое было замечено Даркфолзом и по отношению к движению его глаз. Помимо этого, к текущему моменту ящероид приобрёл весьма полезный навык избирательно реагировать на взаимодействие с ним какого-либо существа. Воспринимая заботящегося о нём кибертронца как того, кто породил его на свет, малыш всегда был ему рад, давая понять это проявлением им ряда положительных эмоций. К прочим же, будь то время от времени захаживающий к ним по важному делу Стейд или тот же самый приставучий Скоффер, преследующий Даркфолза даже во время его рабочей смены, Кхгахал поначалу относился настороженно. Он точно столбенел, приходя в некое замешательство при виде посторонних, и подолгу всматривался в лицевые пластины занявших пространство жилого отсека гостей, но попривыкнув к ним, вновь проявлял комплекс оживления.

Настоящие же проблемы начали грозить мехлингу только с того момента, как он заметил первые намерения крохи переместиться из привычного для него лежачего положения в сидячее: по обыкновению разместившись на спине, ящер предпринимал усиленные потуги кое-как приподнять верхнюю часть своего тела. Кроме того, лёжа на животе, малыш уже вовсю старательно имитировал первые ползательные движения, усиленно работая над этим посредством барахтанья ручек и ног. Вместе с тем рост и вес гармонично развивающегося рэквийца неизменно шли на увеличение в то время, как свободного места для возможного манёвра в его боксе становилось всё меньше. Однако Даркфолз имел возможность уже не просто держать Кхгахала на своей ладони, но и брать в манипуляторы, нежно фиксируя того пальцами в районе подмышек.

Несмотря на относительно недавнее появление на свет, Кхгахал уже успел заиметь особенную привязанность к некоторым вещам, находящимся в его непосредственном пользовании, периодическая утрата которых могла вызвать у детёныша приступ нешуточного расстройства. Наиболее остро это замечалось за ящером относительно того, находился ли мех рядом с ним или же, напротив, отсутствовал в относительной близости от него. Малыш точно боялся того, что заменяющий ему родителя кибертронец мог однажды уйти и по какой-то причине больше к нему не вернуться. Тот ощущал исходящую от него тревогу и понимал природу её происхождения, потому в период подобных рецидивов бот пытался уделять душевно страдающему в этот момент ящероиду как можно больше своего внимания, тут же начиная каким-либо образом нянчиться с ним: брал его на руки, привлекал внимание гремящими предметами – подобием игрушки, пытался успокоить правильно настроенным тоном голоса.

Конечно же, изменения подобного рода и масштаба требовали определённых вмешательств как в усовершенствование задействованных в привычной жизнедеятельности предметов обихода, так и в саму обстановку выделенной рядовому мехлингу кварты. В первую очередь это касалось регулирования радиуса распространения воздействия созданного бортовым гением прототипа антигазового купола. Помощь Стейда как автора данного изобретения в этом вопросе была просто неоценима! С того момента, как Даркфолз обратился к нему за помощью, бот не на шутку загорелся его нестандартной проблемой, которая тут же подстегнула задремавшее вдохновение шестерёночного затворника. Первым делом мех задумался о том, как можно организовать пребывание рэквийца на корабле таким образом, чтобы оно было комфортным, а главное, безопасным для столь хрупкой формы жизни. И стоило ему только начать анализировать потребности органического существа, как идеи по созданию вспомогательных в этом деле приспособлений посыпались одно за другим.

Как оказалось, самым сложным в конструировании всех возникших задумок Стейда была кропотливость. По причине миниатюрности многих приборов для меха это была самая настоящая ювелирная работа. Тем не менее минул только глаксин, а его манипуляторы уже успели собрать удивительное количество полезных в обращении с органиком вещей. Смастерив что-нибудь, он не любил оттягивать на потом и в скором времени наведывался в кварту Даркфолза, поставляя ему то устройство для пущей сподручности в процессе кормёжки малыша, то прибор, направленный на регулирование температуры в помещении, то аппарат, формирующий необходимый уровень влажности, а иногда просто забавную безделицу.

Но как бы Стейд ни был этим увлечён, неизбежно наступил тот знаменательный момент, когда, переступив порог знакомого жилого отсека, мехлинг, по обычаю обратив внимание на ящера, увидел, как тот стоит, опираясь ручонками на стенку усовершенствованного им бокса.

– Надо же, – приятно удивился гость. – А он у тебя, оказывается, уже так окреп.

– И не говори, – подал голос впустивший его бот. – Подумать только, ещё пару орнов назад он уже поднимался, но падал, а теперь только посмотри на него, стоит вполне уверенно.

Это беспокоило Даркфолза. Нет, он искренне был рад успехам своего подопечного, но также был полон тревог за него. Юный Кхгахал стремительными темпами обретал подвижность. За период в полтора орбитальных цикла ящероид успел наловчиться хоть и по-детски неуклюже, но свободно ползать, садиться, а теперь ещё и самостоятельно вставать на ноги. И хоть радиус действия купола теперь покрывал всю территорию помещения вплоть до самых дверей, этого оказалось недостаточно, чтобы унять волнение меха за своего опекаемого. Он не мог находиться с ним всё время, и когда тот начал предпринимать первые потуги выбраться из контейнера, мехлинг решительно сказал себе: «Надо что-то делать…»

========== Глава XI. Ответственный подход ==========

«С этим срочно надо что-то делать, – твёрдо определил для себя Даркфолз. – Всё заходит уже слишком далеко! Так больше не может продолжаться!»

Мех находился в очень непростом положении. Он обещал родителю Кхгахала, Гхаарсу, что во что бы то ни стало вернёт того к его белковым собратьям на Рэквием, но на деле же, обременённый долгом подчинённого, бот попросту застрял на союзной станции «Ковчег», продолжая топтаться на одном и том же месте на протяжении всего периода своего пребывания там. Всё, что он смог сделать для этого крохи, это создать все возможные условия, чтобы уязвимый к внешним воздействиям малыш не погиб в первые и, как мех искренне на то надеялся, последующие дни своей жизни.

Он стремился делать всё, что было в его силах, чтобы его забота о доверенном ему детёныше была оптимально эффективной: бот поил его, кормил, омывал, пеленал, разговаривал с ним, играл и как мог успокаивал, когда тот в этом нуждался, а также делал и другие подобные тому вещи, совершая их то по чьей-то подсказке, то благодаря собственной сообразительности. Но благоприятная пора мирного младенчества Кхгахала постепенно стала сходить на нет.

Ящер стремительно преображался во всё более крепнущую особь своего вида. А вместе с тем как гуманоид рос и развивался, его опекун, беспокоясь в свою очередь о его постоянном благополучии, мало-помалу исчерпывал свой внутренний потенциал стрессоустойчивости, как и заполученные им органические резервы пищи и прочие материалы с рухнувшего рэквийского корабля. После последнего посещения хранилища мехлинг всерьёз начал опасаться, что вскоре ему совсем нечем будет кормить юного ящероида, что, как он понимал, приведёт к ужасным последствиям.