Текст книги "Тириос (СИ)"

Автор книги: shizandra

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Адайн тяжело сел на постели. Снял датчики, а потом и вовсе поднялся на ноги, игнорируя собственную наготу и уродливые фиолетово-желтые разводы на теле.

– Почему из всех ваших… игрушек… – он судорожно выдохнул, пережидая вспышку боли. – Почему только у меня вшит чип? Чем я так… примечателен?

– Вернись в постель, – ровно произнес Алькариэн. – Не хочу тебя расстраивать, но ты не единственный обладатель датчика в башне. И не все из них… игрушки. – Он вздохнул и вдруг его плечи опустились. Словно первый из великих, наконец-то, сломался. Устал. – Я просто не хочу тебя потерять.

– Вот как… – Адайна вдруг начал душить смех, острой болью отдаваясь в сломанных рёбрах. Слова арана прозвучали как-то… словно больше некому мыть волосы Первому. Словно некому больше раздвигать перед ним ноги. Почему-то казалось именно так…

– Я больше не притронусь к тебе, – Алькариэн развернулся.

Адайн смотрел в лицо своему… хозяину, бледному, с тёмными кругами под глазами, и не чувствовал жалости.

– Риэль рассказал, чем бы ты хотел заняться. Ты можешь учиться.

– Благородно с вашей стороны. Для того, чтобы это узнать, вам оказался нужен брат. И я благодарен ему. Хотя вряд ли, как и вам, ему так уж нужна моя благодарность.

– Ну, ты можешь хотя бы попробовать, – тень улыбки скользнула по губам эльфа. – Ты ненавидел меня столько, сколько здесь находишься. И ненавидишь сейчас. А мой брат не успел вызвать твою ненависть.

– Мне не за что любить вас. Да, я не голоден. Иногда даже одет. Я не надрываюсь на тяжелых работах, но я все равно плачу за эту... милость. Вы отдадите меня ему?

На удивление, ноги держали крепко. Падать он не собирался, хоть слабость все еще не покинула его тело. Да уж, отделали его основательно.

– Я не надеюсь на твою любовь. Я давно не верю в чудо. И ты волен сам выбирать, что тебе делать дальше. И к нему ты уйдешь только, если захочешь сам.

Алькариэн снова повернулся к окну. Не хотел, чтобы его лицо увидели? Или не мог больше смотреть? Какие эмоции и чувства сейчас в его глазах?

Адайн осторожно вздохнул. Никогда господин и повелитель этого города не улыбался. Он лишь обозначал улыбку. Холодную. Надменную. Злую. Яростную. Бешеную. Адайн видел сотни оттенков эмоций на красивом лице эльфа. Но ни одна из них не была искренней светлой радостью. Или грустью. Тоской. Любовью. Только призрак улыбки, только её едва заметная тень.

– Не уверен, что я ему нужен…

По чести сказать, он не был уверен, что вообще кому-то нужен. Но это странное «боюсь тебя потерять». К чему оно? Отчего оно? Что эльф боялся потерять? Или кого? Слугу? Подстилку? Хотя... разве может слуга, человек, понять арана?

– Я не понимаю вас.

– Ты был со мною рядом десять лет, Адайн. И кого ты видел перед собой? Существо, забравшее тебя из дома в свою постель? Правителя, который угнетает твой народ? Эльфа, сломавшего тебя, лишившего тебя твоей жизни? Я был тем, кого ты был готов и хотел видеть, Адайн. Ты не ждал от меня ничего другого, и я не стал обманывать твоих ожиданий. Так было легче. Проще. Ты открылся Риэлю. Ему, а не мне. Потому что от него ты ничего не ждал. Ты увидел в нем его самого, а не арана, мучавшего тебя десять лет.

– Вы сказали... – Адайн медленно и неловко шагнул вперед и судорожно вздохнул. Движение отдалось болью во всем теле.– Вы сказали, что боитесь потерять меня. Но вы никогда не горели желанием говорить со мной, лорд Алькариэн, а сейчас говорите. И не как с вещью, принадлежащей вам. Почему? – он остановился рядом, тяжело опираясь ладонью о стекло. – Почему боитесь? Кто я? Вы ведь никогда и ни с кем не делили меня. И никому не позволяли не то, что наказать, но даже просто коснуться меня.

Алькариэн резко сжал кулак и выдохнул. Адайн вздрогнул. Ему вдруг показалось, что его сейчас ударят. Он замер на вдохе, но Алькариэн неожиданно расслабился и тихо рассмеялся, утыкаясь лбом в стекло и закрывая глаза.

– Ты такой же упрямый, как и твой отец, Адайн.

– Что?.. – На секунду показалось, что он ослышался. Но секунды текли, а выпорхнувшее слово таяло льдинкой. Отец. Такой же, как отец. Выходит... Сопоставить один и еще один, сложить в уме и рассмотреть полученное, не составило труда. Так просто. Аран знал его отца. Очень хорошо знал. Даже слишком хорошо, если подумать. В груди заболело так сильно, что сбилось дыхание. Невозможно, страшно больно. И сломанные рёбра были ни при чём. Он – не игрушка. О, нет. Он … инструмент. Заточенный именно так, как надо.

– Так вы ему мстите… за что?

Алькариэн повернулся к нему. Окинул долгим взглядом, невесомо коснулся синяка на груди.

– Вернись в постель, Адайн. Вернись, и я расскажу тебе все, что хочешь знать. Правда, не уверен, что это тебе понравится.

Адайн медленно опустил руку. Пальцы замерзли. Стекло было таким холодным. Отчего-то путь до постели показался бесконечным. Он перебирал ногами, глядя в пол, а в мыслях вертелось, точно опадающие листья: такой же упрямый, как отец. Такой же... как отец... Человек, ушедший однажды из дома и не вернувшийся больше никогда. Он почти не помнил лица, но помнил сильные мозолистые руки. Ведь эти руки вытаскивали его из шахты…

На постель он не опустился. Рухнул. Устало и обреченно. Ноги подкашивались. Вот теперь – подкашивались и не слушались. Будто он напился допьяна. А слова эльфа выкрутили его досуха. До смерти.

– Не важно, понравится или нет. Просто скажите.

Алькариэн проследил за тем, как Адайн устраивается, а потом отошел в сторону. Активировал голопроектор, открыл какую-то папку, ввел пароль, и в воздухе повисло изображение. Словно не фотография, а чье-то воспоминание. Два молодых эльфа, обнимающих друг друга за плечи и смотрящих, кажется, прямо в глаза. Счастливые сияющие лица, одно из которых не узнать невозможно. И улыбка, которую Адайн никогда не видел у Алькариэна. Яркая, солнечная, светлая. В те времена Алькариэн еще не носил хвост, и волосы свободно рассыпались по плечам, обрамляли лицо, будто светящееся изнутри. Второго, с яркими синими глазами, Адайн не знал.

– Его звали Тиэль. Он был старшим сыном Второго дома и моей парой. Давно, еще до Исхода. Когда мы остались, то думали, что главное – это быть вместе, ведь если ты не один, то справиться можно со всем, – Алькариэн говорил спокойно, даже слишком. – Мы создавали все с самого начала. После Великой войны и люди, и дварфы были разбиты и рассеялись по миру. Тириос остался единственным городом, который сражения почти не затронули. Но нас было слишком мало, чтобы справиться самим. А у дварфов почти не осталось их наследия. Людей война откинула на сотни лет развития, и помочь тогда они нам ничем не могли. Но мы справились. Так или иначе – справились. Мы не только выжили, но и начали развиваться. Но, думаю, общая история тебе не очень интересна. Тиэль… был со мной долго, большую часть моей жизни. Я думал, что у нас нет проблем, и не замечал, как он меняется, становится другим. Я отвечал за сотни душ, и на… личное не хватало времени и сил. Все закончилось, когда мне сообщили, что он погиб. Спасал свою семью от мародеров. Семью, Адайн, о которой я ничего не знал. Женщину-человека и маленького сына. Тебя. Боль потери была ничем по сравнению с болью от предательства. Я отпустил бы его, если бы он только сказал… Сказал, что хочет другую жизнь. Но он лгал мне. У эльфов вечность в запасе, но у бессмертия есть своя цена. Время нас не лечит. И мы помним все так, как будто это было вчера…

Я пытался забыть, погрузившись в дела, пока однажды, в полицейской сводке не увидел вдруг твои глаза, Адайн. Почти такие же. Я должен был проверить, и не мог поверить, что прошло так много лет, и сын Тиэля уже вырос. Тебе сделали тест ДНК, и мои догадки подтвердились. И тогда я тебя забрал. Не буду лгать, говоря, что я тебя не ненавидел. Глядя в твои глаза, я вспоминал о той боли, что причинил мне Тиэль и снова, и снова мстил ему, причиняя боль тебе.

Я не знаю, когда все изменилось. Когда я перестал видеть в тебе его. Может… когда впервые поймал твой взгляд. Или когда впервые коснулся тебя. Но с тех пор образ Тиэля тускнел все больше, уходил. Но я уже не мог измениться для тебя. Ты смотрел на меня с ненавистью, ты был ею ослеплен, несмотря на видимую покорность. Я знал, что не в состоянии это изменить, твое отношение ко мне. Ты не хотел меня видеть, говорить со мной, и я позволил тебе жить так, как будет проще для тебя. Делая то, чего ты от меня ждешь. Но я никогда не считал тебя игрушкой, Адайн.

Алькариэн замолчал. Потом, кинув скользящий взгляд на лежащего в постели человека, направился к двери.

– Я оставлю тебя. Тебе нужно это осмыслить. Но если у тебя появятся вопросы – я буду в кабинете.

И дверь за ним закрылась с тихим стуком.

Боль вскипала внутри. Поднималась жаркими горькими волнами, опаляя душу. Слез не было. Он давно разучился плакать. А он ещё думал, что сильнее задеть просто невозможно. Выходило – можно.

Изображение, точно насмехаясь, светилось среди комнаты. Они впрямь похожи… с отцом похожи. Тот же цвет волос. Цвет глаз. Форма губ. Только эльф был выше. Тоньше. Изящнее. И черты породистого лица точно выведенные тонкой кистью. Он сам – грубее. Будто эльф выточен из друзы хрусталя, а он – из мрамора. Тяжеловеснее. Более неуклюжий. Неповоротливый.

Отец… эльф… выходит он сам – полукровка. И вряд ли может называть себя человеком. Таких, как он, не слишком жалуют. Грязнокровный. Ни рыба, ни мясо, как говорят дварфы. Ни человек. Ни эльф…

Эльф. Отец – эльф. Который погиб, спасая их с матерью от мародеров. Тогда кем был тот, кого он все эти годы считал отцом? Тот, кто подарил матери дочь?

…Ты не хотел меня видеть, говорить со мной, и я позволил тебе жить так, как будет проще для тебя. Делая то, чего ты от меня ждешь…

Адайн застонал. И как долго это все длилось бы?

Полукровки сполна получали лишь одно: способность жить долго. Много дольше людей. Они переживали смерти тех, кого считали семьей и не выдерживали свалившегося на них. Многие сами укорачивали себе век. Сколько еще лет он умирал бы от презрения к себе и ненависти к окружающим его?

Боль распирала изнутри. Раздирала. Заставляла его корчиться на постели, беззвучно крича, кусая уголок подушки. Не к кому идти. Некого просить о помощи. Он один.

Отдышался он не сразу. Несколько бесконечно долгих минут, показавшихся вечностью, он жадно глотал воздух, пока отчаяние, отравлявшее кровь, не выстыло. Сложнее оказалось заставить тело снова повиноваться. Встать. Отыскать в гардеробе хоть какую-то более менее подходящую по размеру одежду. Он не станет больше нагим разгуливать перед араном.

Длинная, в пол, туника неудобно путалась в ногах, но всё равно Адайн считал, что это лучше, чем узкие брюки и тесная рубашка. В кабинет он вошел, не постучавшись. Но по многолетней привычке замер у порога, не решаясь пройти дальше. Адайн-слуга должен был войти и остановиться в углу, потупив взгляд. Адайн-полукровка… его места в этом мире он сам не знал.

– Сколько вы еще собирались молчать? Я ведь не буду стареть. Я останусь таким же, как сейчас на сотни лет.

– Всему приходит конец. И моему молчанию – тоже. Ты бы узнал раньше или позже. Может, мне и стоило сказать тебе раньше, но ты был не готов. Ты и сейчас не готов, – Алькариэн повернулся к нему, глядя прямо в глаза. – Но этому миру угрожает враг куда более серьезный, чем я. И я не хотел бы, чтобы ты покидал в ближайшее время башни без охраны. Мы долго живем, но убить нас также просто, как и людей.

– Мне некуда идти, – выдержал его взгляд Адайн. – Разве что к дварфам в обучение, – криво усмехнулся он. – И что теперь будет?

– Я не знаю, – искренне ответил Алькариэн. – Ты можешь уйти, у тебя есть мозги и знания, дварфы ценят таких. Но можешь остаться. Здесь. Со мной.

– В каком же статусе, позвольте спросить? – Адайн привалился плечом к двери и прикрыл глаза. – Вы говорите, что я могу быть свободен. И в то же время не хотите, чтобы покидал Башни. Я не мой отец. Вы говорили, что никогда не считали меня игрушкой. Но я всё равно никто. И для вас тоже. Так что мне и впрямь будет лучше уйти в обучение к дварфам.

– Ты задаешь мне вопросы, на которые у меня нет ответа, Адайн. Я знаю, чего хочу, а чего нет, но ответов у меня нет. – Алькариэн помолчал, словно не решаясь озвучить. – В каком статусе ты бы остался?

– Я точно знаю, что не хочу быть ни инструментом мести погибшему, ни заменой ему. Хотя… некоторых вещей не изменишь. Для всех я все равно останусь вашей… вашим, – Адайн вздохнул.

– Заменой? – Алькариэн рассмеялся. – Тиэль забрал мое сердце. А потом разбил, как говорят люди. И вряд ли ты захочешь его собрать снова.

Адайн вскинул глаза, но Алькариэн уже не улыбался.

– Твоя комната свободна. У тебя будет возможность понять, чего ты хочешь на самом деле.

– Чего на самом деле хотите вы, лорд. Я за вас решать не стану, – очень серьезно сказал Адайн. – Не хочу всю свою жизнь беречь осколки. Ни ваши, ни свои. – Он осторожно оттолкнулся от двери и неловко отшагнул назад. – Вы через многое прошли. И посчитали необходимым провести через это меня. Сейчас я хочу только чтобы во мне не видели больше вашего мальчика, но это невозможно. Доброго времени, лорд Алькариэн.

– Я аран. А это значит, что я не имею права иметь слабости и хотеть что-то только для себя. Именно поэтому ты никогда не был моим, даже когда был со мной. Хорошего вечера, Адайн. И если попадаешься на глаза моему брату – передай, что я жду его.

– Как пожелает аран, – коротко поклонился Адайн, несмотря на вновь плеснувшую в теле боль. Он медленно развернулся и побрел к выходу из покоев.

Знакомые коридоры. До последней трещинки. Каждый поворот. Каждая дверь. Аран не отдал распоряжений по поводу уничтожения его учетной записи. Потому стоило остановиться перед дверью, как срабатывал элемент распознавания личности. А может тонкая электроника попросту отслеживала его перемещения.

Наверное, это забавно выглядело: босой, помятый, едва бредущий из покоев арана. Адайн видел быстрые косые взгляды, ощущал их уколами в спину, слышал торопливый шепот о том, что его же, вроде бы, вышвырнули, да видать, вернули, вон как Первый-то отымел…

…Алькариэль мялся у лифта. Именно что мялся, вероятно, не понимая, куда ему следовать. А может, как… эльф, не привыкший к жизни в Башне, просто не знал, как пользоваться высокоточной электроникой. Адайн свернул к нему и остановился, стараясь не кривиться от тянущей боли в боку. Нельзя показывать слабость.

– Лорд Риэль.

– Ты почему встал? Тебе как минимум сутки вставать нельзя! – Алькариэлю его демонстрации были и не нужны, он и так все видел.

– Я… достаточно сносно себя чувствую для того, чтобы двигаться, – интересно, а он знал? Наверное, знал. Но все-таки предпочел, чтобы обо всем рассказал аран. – Вам нужна моя помощь, лорд?

– Мне больше подошла бы карта, – проворчал Алькариэль. – Но если ты объяснишь мне, как ориентироваться в этом лабиринте и что где находится – буду благодарен.

– Ваши данные не внесены в базу. Вы не сможете самостоятельно перемещаться между этажами, – Адайн уголками губ обозначил вежливую улыбку, шагнул к интеркому в стене и, приложив к пластине идентификатора ладонь, отчетливо произнес. – Прошу инициировать создание учетной записи для лорда Алькариэля, брата арана. Условия доступа требуют согласования с араном. – Интерком мигнул индикаторами, подтверждая сообщение. – Вот… Я могу проводить вас. Просто скажите куда.

– По правде говоря, не знаю. Риэн попросил меня остаться, но я понятия не имею что мне здесь делать. – Алькариэль взлохматил волосы, став вдруг похожим на обычного мальчишку. Растерянного и любопытного мальчишку. Мимо прошла девушка-прислуга, кинув на него заинтересованный взгляд. – Здесь все такие любопытные?

– Вы здесь новое лицо. Для людей во всяком случае. И вы похожи на арана. Так что к вам будут проявлять интерес. Тот, кто не может получить господина, попытается получить его брата.

– Хочешь сказать, что мне достанутся все, кому мой братец отказал? Да мне жизни на них не хватит!!! – с веселым возмущением выдал Алькариэль.

– Как пожелаете, – с усмешкой повел плечом Адайн. – Он просил, чтобы вы явились к нему. Думаю, мне стоит проводить вас до нужного лифта. Иначе вы рискуете начать получать внимание обделенных… гм… лаской прямо сейчас.

– Кажется, мне понадобится сопровождающий, – Алькариэль послушно пристроился рядом, идя в ногу так, чтобы человек не отставал. – Я не столь грозен, как мой брат, а отказывает он всем. Так что... Как на счет того, чтобы стать моим верным оруженосцем? Правда, работенка будет хлопотная.

– Это он попросил вас за мной присмотреть? Или вам мой отец тоже был… небезразличен? – Адайну удалось спросить, не пустив голос обиду и раздражение. – Он не хочет, чтобы я покидал Башни.

– О... – Алькариэль нахмурился, мгновенно становясь лордом эльфов, братом короля. – Он рассказал тебе… Я мог бы догадаться, в последние дни он был сам не свой. Твой отец... Ради него Риэн отказался от того, что должен был получить по праву рождения и попал в число Оставшихся. Поэтому я удивился, увидев тебя здесь. Риэн никогда бы не оставил тебя рядом с собой только потому, что ты – сын Тиэля. Это мука, знаешь ли... Так что, что бы ты там себе в голову не вбил – Риэн думает о тебе. Именно о тебе. И он ни о чем меня не просил. Твой отец был для меня лишь парой моего брата. Скорее, я его тихо ненавидел.

– Почему? – Адайн точно пропустил мимо ушей все сказанное кроме последних слов. – За то, что он умолчал о семье? Или есть что-то еще, за что его можно было ненавидеть?

– Обычная братская ревность, – хмыкнул Алькариэль. – Я не понимал, почему мой любимый единственный брат смотрит только на этого странного эльфа, и отказывается гулять со мной. К тому же я считал, что Тиэль красивее меня. А во времена бурной юности я был той еще занозой в заднице, – он поймал изумленный взгляд проходящего мимо парня, и рассмеялся. – Что, крепко выражающийся эльф здесь в диковинку? Уверен, Риэн заворачивает почище меня.

– А почему вы остались? Вы ведь могли уйти вместе со всеми. И должны были.

Несколько раз повернув, они вышли в просторный холл. Адайн остановился перед аркой лифта и приложил ладонь к сканеру, вызывая кабину.

– И оставить Риэна одного? – Алькариэль оглянулся с заговорщицким видом. – Я этого тебе не говорил, но в обычной жизни он тот еще растяпа. Может забыть поесть, вляпаться куда-нибудь или лечь за час до утра. Вот ты ушел же, да? Ты ушел, и он никого больше не возьмет к себе. Будет теперь вообще все делать сам. Так что… какой уж тут уход? Да и нечего мне там делать было. Я всегда неспокойным был, там бы со скуки умер.

– Теперь у него снова есть вы, лорд Риэль. – Двери лифта плавно скользнули в стороны, открывая кабину. – Вам нужно подняться наверх и вы окажетесь в его покоях. Прошу вас.

– Он больше не позволит никому себе помогать. Такой вот вредный и гордый аран Алькариэн, – Алькариэль вошел в кабину и улыбнулся уголками губ. – Спасибо за помощь, Адайн. Если тебе вдруг станет скучно, или если просто захочешь пообщаться – приходи.

– Всенепременно, лорд Риэль, – Адайн ладонью коснулся груди и отступил. Кабина дрогнула. Двери закрылись, и в следующий момент он остался в холле один. Долго выдохнул, зажмурившись. Больше не надо держать лицо. Как же это выматывает…

====== Часть 3 ======

Их было четверо. Четверо похожих на грубо отёсанные валуны полуорков, синхронно покачали головами. Кричать и доказывать смысла не было. Его не выпустят. А если и выпустят, то исключительно в компании означенных «телохранителей».

Адайн от души саданул кулаком по стене, и только. Можно было подняться в апартаменты арана, спросить зачем такие сложности, если есть чип. Только при мысли о том, что придётся увидеть Алькариэна, начинали предательски дрожать колени.

Развернувшись, он зашагал в глубину холла, делая вид, что возвращается наверх, но за первым же поворотом рванул прочь, на память пытаясь отыскать непарадные выходы, вроде тех, через которые ходил обслуживающий персонал. Десяток переходов, одна короткая пробежка, один нырок вместе с кем-то из слуг, и он оказался у неприметной двери, ведущей к стоянке транспорта.

Приложив ладонь к сканеру, он мысленно умолял бездушную электронику выпустить его. И дверь сработала! Открылась, выпуская прочь из Башни. Конечно, его хватятся, да и маячок запросто покажет где он. Но он, по крайней мере, сможет хоть недолго побыть один. И вне Башни… Дверь на парковку зашуршала, открываясь, и Адайн поспешно спрятался за ближайший выступ. Попасться за пределами Башни на глаза даже персоналу не хотелось, в лицо его знали практически все. А уж если его отследили громилы…

Вышедшие следом на громил были похожи мало. Высокие тонкие фигуры, закутанные в традиционные эльфийские плащи, и с глубоко надвинутыми на лица капюшонами… Эльфов в Башне жило немало, но эту походку и разворот плеч не узнать было невозможно. Алькариэн. И, судя по всему, вторым был Алькариэль. Вдвоём, без охраны? Район Башен хоть и считался достаточно благополучным и респектабельным, но ходить и по нему было небезопасно. Особенно арану. Но самого арана, похоже, это не волновало ничуть. По крайней мере, только так можно было объяснить то, что две фигуры, не дождавшись ни охраны, ни машины, пешком направились вниз по улице, ловко и изящно вливаясь в толпу.

Адайн нахмурился. Стоило бы развернуться и бежать в другом направлении, но помимо воли он скользнул следом. Удивляясь себе, даже не отставал, лавируя в толпе, конечно, не так грациозно как эльфы, но все же. Он шел следом, удачно отставая, прячась среди так же спешащих куда-то. Не оборачиваясь, и стараясь не смотреть пристально на эльфов, ведь те запросто могли почувствовать его взгляд.

Понемногу пейзаж вокруг изменился. Небоскребы и башни поменьше уступали место обычным многоэтажкам, улицы становились темнее и серее. Граница благополучного района осталась за спиной еще пару кварталов назад, но эльфы, похоже, возвращаться не собирались. Они по-прежнему шли легко, стремительно, то обходя сбившихся в кучку подозрительных личностей, то проходя сквозь них, как нож сквозь растаявшее масло. На них не смотрели. Не оборачивались им вслед. Словно их и не было на улицах, и мимо людей скользили лишь тени. Маскировка? Заклинание? Увы, на самого Адайна это не распространялось, поэтому передвигаться приходилось перебежками. У него с собой был только шокер, которого было маловато для адекватной защиты, вздумай на него кто-нибудь напасть. Не собирался он сегодня топать в трущобы и подобные малоприятные районы, но выбирать не приходилось. Либо бежать назад, либо вперед, следом за эльфами. И Адайн выбрал последнее.

Он был слишком приметен среди местных. Хорошо одет, ухожен, красив. И не искалечен. На его теле и лице не было шрамов, а его волосы были в идеальном порядке, чистыми и заплетенными в косу. На него оборачивались, но остановить не пытались, и пока не приставали. И то хорошо. И все же, что забыли эльфы здесь?

Адайн свернул за угол и остановился в недоумении. Переулок был пуст. По грязной мостовой ветер гнал обрывки газет, да старая облезлая собака грызла кость за мусорным баком. Эльфы словно сквозь землю провалились.

Ряд дверей. Разных. Обычных, щитов и ролет. Соваться во все – без толку. Эльфы не могли далеко уйти, он умудрялся держаться не больше десятка метров сзади, а, значит, примерно первых пять дверей. Адайн прислушался. За хлипкими на вид створками стояла плотная тишина, но к одной, пошарпанной, с остатками росписи, взгляд просто притягивался сам собой. И чутьё вопило – сюда!!

Адайн чуть потянул створку, с замиранием сердца ожидая скрипа петель, но его не последовало. Он неслышно скользнул в проем и оказался в кромешной темноте. Только где-то впереди сквозь тонкую щель проникал свет и смутно доносились голоса. Адайн прислушался… Высокая речь? Что здесь нужно эльфам? Здесь, в нищем квартале?

Адайн прокрался к двери и замер, стараясь даже не дышать. Жаль, что не видно ничего. Впрочем, можно воспользоваться замочной скважиной, благо, что эта дверь никогда не знала автоматических замков.

–… все больше, Риэль.

Этот голос принадлежал Алькариэну. В обычно таком спокойном, сейчас в нем звучала, почти пела тревога.

– Это уже третий за три дня. Сколько их тогда в городе на самом деле?

– Мы поставили хорошую сеть, Риэн.

Алькариэля было не видно, зато лучше слышно. Видимо, находится совсем рядом с дверью. Впрочем, внимание Адайна привлекал не он, а мужчина, привязанный к стулу. В оборванной одежде, он дергался, пытаясь вырваться, но узлы только сильнее затягивались. Тонкое лицо безобразно искажалось, но самым страшным в нем были безумные глаза и ощерившийся рот, из которого рвалось глухое рычание. Грязные свалявшиеся волосы неопрятно свисали по обе стороны от лица и открывали уши. Адайн едва не охнул вслух: эльф?!

– Мои силы не бесконечны, – Алькариэн встал рядом с пленником, попав в поле зрения Адайна. – Меня хватит максимум еще на день-два. А потом заклинание поддерживать будет некому. И они снова попрячутся по своим норам.

– Значит, надо усилить рейды. И заменить орков людьми или эльфами. Орки исполнительны, но тупы, а нам нужны мозги, чтобы просеивать информацию. Твое заклинание вызывает в темных их мрак, заставляя проявлять себя. Но многие пройдут стороной, предпочтя не связываться. А нам нужно знать обо всех таких случаях.

– Сегодня двое в башне из младших служащих не вышли на работу. Охрана доложила, что один не появлялся со вчерашнего утра, второй шагнул из окна через час после рассвета, когда заклинание наполнилось светом и стало сильнее. Они подобрались слишком близко…

Алькариэн склонился к сидящему пленнику и тот задергался, захрипел, пытаясь отстраниться. Но разве эльфы сходят с ума?

– Хватит мучить его, он уже не станет светлым. Никто из них не станет. И вряд ли ты получишь у него какую-нибудь информацию. Он оказался слишком слаб.

– Все, что мне нужно – это имена и лица. Уверен, у них здесь должен быть координатор. Тот, кто собирает информацию, анализирует и отдает приказы.

– Зачем вообще такие сложности?

– С недавних пор никто не может подойти к городу незамеченным. Ни над землей, ни под ней. К тому же просто попасть сюда – слишком мало. Нужно взять контроль над городом. В старые временами наши народы жили каждый сам по себе. Сейчас же все по-другому. И пусть люди и дварфы не особо нас любят, уверен, темные эльфы понравятся им еще меньше.

Темные эльфы? Адайн спиной прижался к стене и закусил губу. Он слышал об Ушедших, читал об Исходе. Читал об отринувших Исход и оставшихся в мире. Но никогда не слышал о темных. Кто они? Что они? Если вот этот представитель народа эльфов – темный, то какое безумие владеет эльфами? Что вообще происходит? Адайн прильнул к скважине.

– Ты надеешься, что жители сплотятся? – Почему в голосе Алькариэля сомнения?

– Я надеюсь, что до этого не дойдет. Но да, я надеюсь. Похоже, темные тоже в этом не сомневаются. Иначе не было бы сейчас в городе их лазутчиков. И еще я почти уверен, что дварфов изводят они. Гномы – наше оружие и защитные системы. Похоже, темные неплохо разобрались в устройстве города, раз бьют по самым уязвимым местам.

Алькариэн отошел от пленного и покачал головой.

– От него не будет толка. И в порядок его уже не приведешь. – Он закрыл глаза, простер руку над головой эльфа и запел. Тихо, почти нежно. Но эти звуки словно сковывали пространство и выворачивали его одновременно, делая светлее. Пленник вдруг закричал, отчаянно задергался в путах, лицо исказилось, а светлые глаза наполнились тьмой. Болезненный стон сорвался с его губ, и в следующую секунду у ног Алькариэна осталась лишь горстка пепла. Аран покачнулся, и откуда-то сбоку к нему метнулась тень. Алькариэль встал вплотную, обнял брата, утыкаясь лицом в его плечо.

– Больше никаких прогулок, Риэн. Это слишком утомляет. Я знаю, что ты не хочешь, чтобы по Башне поползли слухи, но так тоже нельзя. Ты слышишь меня? Никаких.

– Из тебя ужасная нянька, брат, – голос Алькариэна звучал глухо, пусто и очень устало.

Адайн задыхался. Как просто: прочел заклинание и нет эльфа. Горстка праха вместо живого существа. И это сделал тот, с кем он лежал в одной постели! Он отчаянно рванул жесткую стойку ворота и зажмурился. Хотелось забыть увиденное. И пепел. И мягкие объятия братьев. Хотелось никогда этого не видеть. Только вот память откатываться назад не может. Надо уходить. Бежать прочь, не оглядываясь.

Он неловко оступился, сделав всего шаг назад. Ухватился за стену, молясь, чтобы его не услышали, но было поздно. Мелькнула тень, дверь распахнулась, и на пороге возник Алькариэль с тонким длинным ножом в руке. Заметив Адайна, удивленно вскинул бровь, окинул помещение за его спиной цепким взглядом и без слов втянул в комнату.

– Смотри, кого я нашел.

Алькариэн заметно расслабился. Только тень с лица не ушла.

– А подслушивать нехорошо.

– Не приставили бы ко мне орков, не нашел бы запасной выход, – упрямо тряхнул головой Адайн. – Если вы думаете, что не привлекаете внимания и действуете тайно и незаметно, то вы ошибаетесь, лорды.

Алькариэль только бровь вскинул, а вот Алькариэн вдруг рассмеялся. Не зло, необидно или насмешливо. Просто рассмеялся. Так, как не смеялся в присутствии Адайна никогда. Алькариэль покосился на него с легким удивлением и покачал головой с самым озабоченным видом.

– Нашел время веселиться, – проворчал он и повернулся к Адайну. – Ты полуэльф, поэтому видел нас, для всех прочих мы были обычными прохожими.

– Оставь его в покое, Риэль. Я сам виноват, стоило позаботиться о том, чтобы заклинание сделать прочнее, – Алькариэн перестал смеяться, только пофыркивал тихо, глядя смеющимися глазами на Адайна. И да, младший из братьев был прав – настоящая улыбка меняла арана почти до неузнаваемости.

– Не вижу ничего смешного, – снова упрямо мотнул головой Адайн, и коса кончиком хлестнула его по плечам. – Если вы не хотите чтобы кто-либо знал об угрозе и раньше времени не поднял тревогу, стоило бы защищаться и от своих тоже. Если вас увидел я, полукровка, то, значит, вас мог видеть любой эльф. Вообще любой.

– Сердитый Адайн, прелесть какая, – «восхитился» Алькариэль и тут же стал серьезным. – Ни один нормальный эльф, если заметит арана, никогда не пойдет за ним. А если пойдет темный… ну, так на ловца и зверь бежит. Ты все видел, верно?

– Свернете мне шею за то, что услышал не предназначенное для моих человеческих ушей? – вопросом на вопрос ответил тот.

– Эльфийских ушей, – Алькариэль коротко улыбнулся и отошел.