Текст книги "Тириос (СИ)"

Автор книги: shizandra

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

– Аран! – к нему бросились сразу с нескольких сторон, но Алькариэль был уже рядом, придерживая его.

– Все в порядке, – Риэн, стиснув зубы, выдернул стрелу и отшвырнул ее прочь. – Пусть убираются оттуда.

– Ты увидел только это? Ты захотел увидеть только это, – упрямо мотнул головой Адайн, продолжая разговор с Саем. – Я не лгу. И потому предлагаю любому из вас, любому, кто пожелает или не струсит, подойти и соединить свое сознание с моим. Ты… – полукровка вперил взгляд в Сая. – Вообще мог умереть, если бы не орки. Когда-то и меня поймали. И именно орки не позволили меня… – он вздохнул судорожно, тяжело, вновь переживая ту облаву и последовавшую за ней зачистку. Вы можете увидеть все, что мы пытаемся сделать. Ты знаешь, что я… грею постель арану. Если такой злой… если так уж ненавидишь проклятых эльфов, подойди и посмотри сам!

– Много чести, – зло бросил Сай через плечо, и Мариан стиснул локоть Адайна. Он чувствовал всем собой нарастающее напряжение. Эта стрела была точно не последней. Как только Сай уйдет с линии огня, ничто не удержит полукровок от атаки. Да и молчаливо стоящие за спиной защитники Тириоса вряд ли останутся в стороне. А быть в самом центре боя – не самая лучшая идея.

– Тогда ты ничем не лучше меня, – помимо воли Адайн рассмеялся. – Только тот, кто хочет быть униженным – унижается. Тот, кто хочет быть жертвой, становится ею. Оставайся жертвой, Сай. Будь униженным всю свою жизнь, сколько бы ее ни было. А ведь мог стать спасителем. Для всех.

Он развернулся, все еще закрывая собой Мариана, и неспешно направился к стене, легонько подталкивая перед собой каллинэ.

– Зря ты об этом им напомнил, – обреченно выдохнул Мариан, и тьма за спиной словно поднялась на дыбы. Закипела, заволновалась и вдруг рванулась вперед, неся с собой ярость, стыд и боль. Небо стремительно темнело, словно на него наползала гигантская тень, воздух искрил.

Стрела не ударила в спину. Толчок, от которого Адайн едва не покатился по бетону, швырнул его на идущего впереди Мариана, буквально впечатав в монолитную плиту двери. За ними сомкнули строй защитники города. Люди, орки, дварфы. Магов среди эльфов было мало. Слишком мало, чтобы противостоять тем, кто магией буквально дышал. Все, что они могли – лишь немного рассеивать клубящуюся зеленую муть, прущую на стены.

– Надеюсь, что хотя бы ты мне веришь, – выдохнул Адайн куда-то в шею спутнику.

Стрелы защитников не брали. Что такое стрела, пусть даже тяжелая, против новой тяжелой брони, усовершенствованной дварфами? Это тысячу лет назад была сталь против кольчуг и доспехов. Теперь – кевлар, синтетики, сверхлегкие сверхпрочные сплавы и подвижные жилеты. Но если стрелы полны магии?

Стрелы били прямо, навесом, из-за зеленой плотной взвеси. Слышно было только, как где-то там сухо щелкают тетивы. Слаженно. Четко.

И так же слаженно защитники вскинули щиты. Кто-то из эльфов, стоящих в последнем ряду, толкнул их в приоткрывшийся проем прохода сквозь стену. Короткий миг, и они оказались в темноте, а там, за вставшей на место плитой, раздались первые крики. Крики боли и агонии.

Их вытащили из прохода, чтобы не мешались, и на руках Мариана тут же защелкнулись наручники. Кто-то с силой потянул их за собой, кто-то втолкнул в проем лифта, унесшего их вверх. По городскую сторону Стены понемногу разрасталась паника, а на Пустоши царил Хаос. Защитникам было что противопоставить летящим стрелам, но против магии они сделать ничего не могли. Клубящаяся тьма душила, мешала, а маги выдыхались слишком быстро.

Как только они появились на обзорной площадке, превратившейся в военный штаб, их тут же растащили в разные стороны.

– Риэн… – Адайн взглядом искал арана, стараясь не смотреть, ни в коем разе не смотреть вниз. Страх, боль, горечь. Он не сумел, не смог ничего сделать. Беспомощность и слабость – неужели он совершенно ничего не стоит, неужели впрямь только обуза, которую защищать стоит?

– Он там, – Риэль хмуро кивнул в сторону. – Но лучше тебе пока туда не ходить. Он очень зол и это плохо.

Алькариэн стоял у самого края. Растрепавшиеся волосы, перевязанное плечо и плащ неизвестно где. Только глаза закрыты. Словно аран на что-то решался. А потом ветер взметнул прядь, откинув ее от лица, и реальность словно застыла. Аран пел. Сначала тихо, но с каждой секундой голос его наполнялся силой, яростью, болью. Слова плели знакомую вязь, крепчая, заставляя воздух дрожать. И тьма внизу остановилась. Забилась, словно пойманная в силки, взвилась и опала, явив взору тех, кого прятала. Мгновенно воцарившуюся над Пустошью тишину разорвал крик, полный боли и отчаяния.

– Аран!! – Мариан застонал, покачнулся, но все равно пошел вперед. Тонкое лицо было искажено от боли и смертельной муки. – Остановись, ты же их убиваешь! Прошу тебя!! – Он рухнул на колени в паре шагов от заклинающего тьму эльфа. Сжался, метя волосами каменный пол. – Пожалуйста!!! Позволь мне поговорить с ними еще раз… прошу тебя… прошу…

– Риэн, не надо! – Адайн с силой обнял его за плечи. – Не надо. Не убивай их! Так ты уничтожишь даже память о тех, кто ушел. Они ваша кровь и плоть. Они такие же ваши дети, как и те, кто живет здесь. Только полукровки Тириоса никогда не страдали как они. Риэн… пожалуйста, должен же быть какой-то выход!

– Идиот! – сзади плечи сжали чьи-то сильные пальцы и рванули подальше от арана. – Заклятие прерывать нельзя! Не так! – Риэль облил его бешеным взглядом, а потом, оттолкнув его, метнулся к уже хрипящему Мариану. Вскинул на руки и метнулся куда-то в сторону, чтобы появиться через пару секунд, но уже без своей ноши. Застыл в паре шагов от брата, откровенно колеблясь, и мягко скользнул к нему и ладонями закрыл глаза. Вжался лбом с затылок, зашептал что-то яростно и сильно, глотая катящиеся по лицу слезы. И ветер, воющий над Пустошью, начал стихать. А через долгую-долгую минуту, показавшуюся вечностью, песнь заклинания прервалась, а Риэль еле успел подхватить оседающего арана.

В мгновение Адайн оказался рядом, подхватывая Риэна с другой стороны под руку.

– Мне не пара тысяч лет, Риэль. И меня никогда и ничему не обучали. А в романах об откатах и запретах на прерывание заклинаний ничего не писали! – бросил полукровка. – Я уведу его.

– Свои извинения на гербовой бумаге я принесу позже, – ухмыльнулся Алькариэль и, убедившись, что Адайн крепко держит его брата, отпустил и снова исчез среди толпы, наполняющей площадку. Бой был закончен. Каллинэ, после очищающего заклинания не способных оказать сопротивление, окружили воины и медики. Бой был закончен, но победителем себя никто не считал.

Возвращение далось нелегко. Ослабевший, почти бесчувственный эльф на руках, снующие в коридорах люди, дварфы, орки… Найти водителя арана сразу не получилось и для того, чтобы добраться до апартаментов, пришлось брать авто и добираться до Башни в обход забитых переходов.

– Я надеюсь, что ты снимешь с меня все свои защитные заклинания, – едва слышно бормотал Адайн. – Не хочу, чтобы ты защищал меня ценой собственной жизни. Мне кажется, что ты малость рехнулся за те тысячи лет, что прожил в этом мире… – перед ними распахнули двери. Только вот подхватить арана и донести до постели полукровка не позволил. Довел сам. И уложил сам.

– Боюсь тебя разочаровать, но они обратную силу не имеют, – после долгого молчания еле слышно выдохнул тот, касаясь забинтованной руки. Кажется, все это время, весь этот путь Риэн находился в прострации и не понимал, что творится вокруг. – Все закончилось?

Адайн тяжело вздохнул.

– Закончилось. Наших гостей сейчас собирают по полю и упаковывают в транспорты. Риэль и сам с ними разберется, если не будет сильно много думать о своем самом любимом пленнике. И да… я на тебя зол, аран! – полуэльф присел на постель рядом с ним и с нежностью погладил кончиками пальцев бледную щеку.

– Я на тебя тоже, – Риэн слабо улыбнулся и, неловко повернувшись, вытянулся на постели. Лицо стало еще белее, губы словно накрыло слоем пепла. Кажется, ему чем дальше, тем тяжелее было держать глаза открытыми. – Я должен был их остановить. Мои сородичи принесли полукровкам много боли, и я не хотел их смерти, но я не мог допустить, чтобы еще кто-то умер. Кто-то из города. – Он судорожно стискивал покрывало, но продолжал говорить, словно это было важно – чтобы его кто-то услышал и понял.

– Ш-ш-ш… не надо, тихо, – Адайн осторожно прилег рядом, обнимая его за талию. – Тебе стоит отдохнуть. Ты выложился так, как никогда не выкладывался. Так что сейчас ты будешь спать и есть. И снова спать. И больше ничего. Ладно?

Алькариэн медленно выдохнул, инстинктивно тянясь к нему.

– Я… Это не поможет. Ты… не пугайся только… Я отдал все. И если бы Риэль не остановил меня – я умер бы там. Я пуст, но стал таким слишком сразу. Мне просто нужно это пережить.

– Даже и не думай, – совсем по-детски шмыгнул носом Адайн. – Я не собираюсь жить без тебя. Как ты вообще себе такое представляешь? – Он придвинулся еще ближе, губами касаясь сухих прохладных губ эльфа. Истощен и измотан. – Ты не можешь просто взять и умереть. И оставить меня после всего, что со мной сотворил.

– Скажи Риэлю… Пусть откроет хранилище. Он поймет, – Риэн поднял на него стремительно пустеющий взгляд. – Я хочу жить. А ты знаешь, какой я упрямый. Люблю тебя… – еле заметный выдох коснулся приоткрытых губ, а в следующую секунду Риэн спал глубоким обморочным сном.

Адайн тихо выругался. Ком в горле. Глубоко внутри – паника.

Коммуникатор, на удивление, сработал и вызов Риэлю все-таки пошел. Главное успеть. Просто успеть. А большего не надо.

– Риэль… Риэн вырубился. Просил срочно открыть хранилище. Сказал, что ты поймешь. Риэль…

Тот отозвался почти мгновенно:

– Не паникуй. Что конкретно он сказал? Ему стало хуже?

– Да, – выдохнул полукровка. – Он бледный. Просто отключился. Конкретно – «скажи Риэлю, пусть откроет хранилище, он поймет», – повторил Адайн. И добавил: – И еще, что он хочет жить.

Риэль хмыкнул, а потом вздохнул:

– Я не в Башнях, хранилище открыть не могу, позже. А вот с ним… Ты можешь и без меня обойтись. У него должна быть подвеска на кожаном шнурке. Как будто ребенком сделанная. Найди и вложи ее в его руку, и он будет в порядке.

– Риэль… он сказал, что он пуст, совсем. И что если бы не ты, он бы умер… Ты уверен, что это поможет?

– Это орихалкон. Тот, что мать дала ему при рождении. Он пуст, но камень поможет ему с этим справиться и понемногу снова напитает силой, – быстро проговорил Риэль. – Он умер бы, если бы продолжил заклинание. Пока в маге есть хоть капля магии – он жив. У Риэна оставалась как раз она, эта последняя капля.

Адайн с нежностью тронул губы эльфа губами и осторожно поднялся с постели, нехотя отпуская его. Ни на секунду. Ни на мгновение оставлять его не хотелось. Так, словно именно в это самое мгновение, когда его, Адайна, не окажется рядом, Риэн исчезнет.

– Где это может быть? Не в кабинете же, да?.. – нет, не в кабинете. Личные вещи должны быть здесь же. В спальне. Не зря сюда Алькариэн не пускал никого. Здесь на протяжении сотен лет прибирал личный слуга арана. И больше никто и никогда не переступал порога спальни… ну, кроме ата. И него самого.

Столик в изголовье кровати. На столике – высокая тонкая ваза с амарантом. И небольшая шкатулка. Крохотная. Ничего серьезного не положить. Ничего, кроме… безделушки. Подвески, призванной возродить угасшие силы.

Шнурок. Плетеные полосочки кожи. Темной. Выглаженной бесчисленными прикосновениями. Крохотная фигурка тщательно обернута кусочком шелка. Настоящего шелка, а не синтетической скользкой ткани. Вернувшись к постели, он снова опустился на край, боясь потревожить спящего эльфа. Развернув золотистый шелк, Адайн вложил глубокий черно-золотой кристалл в ладонь Риэна. Привычно уже сжал ее в кулак и обнял пальцами, сжимая крепче.

– Надеюсь, у него получилось… Надеюсь, его мучения не прошли зря.

– Получилось, – выдохнул Риэль. – Жертв гораздо меньше, чем могло бы быть. Как только он проснется – дай мне знать. А ему скажи… Ладно, я потом сам с ним поговорю. Просто передай, что я открою хранилище и все приготовлю. И буду надеяться, что понял его правильно.

– Хорошо, – тихонько выдохнул Адайн, вытягиваясь рядом со спящим. – Я побуду с ним. Я же тебе сейчас не нужен?

– Я сам справлюсь. Теперь уже справлюсь. Присмотри за ним, в последнее время он был как потерянный.

– Надеюсь, больше он не потеряется, – улыбнулся полукровка. – И да… Мариан. Не отворачивайся от него.

– Поговори мне еще, – ворчание Риэля, вопреки грубости слов, было теплым и не злым. – Но сваха из тебя откровенно так себе... Спасибо, Адайн. Обещаю подумать над твоим предложением.

– Подумай, – Адайн кончиками пальцев гладил спокойное усталое лицо Риэна. – Быть свахой меня тоже не учили. – Удачи, Риэль. – Он прикрыл глаза и лбом прижался ко лбу эльфа. Все будет хорошо. Все обязательно должно быть хорошо.

====== Эпилог ======

Алькариэн был бледен и спокоен. То, что они собирались провести – было беспрецедентно и когда-нибудь их, возможно, за это проклянут, но сейчас аран был уверен – они поступают правильно. Разумеется, недовольных и тех, что считал, что аран совершает ошибку, было достаточно. И тех, кто не мог смириться – тоже. Взвесив все «за» и «против», Риэн принял решение и подкорректированная дварфами версия о произошедшем с Ушедшими, была продемонстрирована эльфам. Оправиться от шока и потрясения смогли не все и не сразу. Но зато и на каллинэ теперь смотрели по-другому. Из убийц и врагов они стали жертвами, и расчет Риэна на чувство долга и справедливости эльфов оправдал себя. И против его предложения не высказался ни один.

Тронный зал Башен был полон народа. Сам Алькариэн за всю свою жизнь в Тириосе был в нем два раза, все остальное время зал был закрыт. Но сейчас лишний официоз и пафос были нужны как воздух. Хорошо, что они все это понимали. Алькариэн поправил воротник-стойку традиционного эльфийского наряда и откинул за спину прядь волос. Обруч древней тиары – знака арана – сдавливал голову, но один день можно было и потерпеть. Риэн, наблюдавший сквозь приоткрытую дверь за гомонящей толпой, только вздохнул, почему-то чувствуя гордость. Там, в зале, рядом с эльфами стояли люди, дварфы и между ними больше не было былой напряженности или неприятия от вынужденного «соседства». Этот… кризис объединил их всех, многое заставив понять, и за одно это Алькариэн был благодарен произошедшему.

Каллинэ стояли в стороне, пока – Риэн искренне на это надеялся – в стороне. Одетые в одинаковые костюмы, они жались друг к другу, глядя вокруг с настороженностью, тревогой и тщательно скрываемой надеждой. Вокруг них было словно силовое поле, но со своего наблюдательного пункта, Риэн отлично видел любопытство и заинтересованные взгляды, которые время от времени находящиеся в зале бросали на каллинэ. Риэн посчитал это хорошим знаком.

– Аран, – администратор-распорядитель деликатно коснулся его локтя, напоминая о времени. Алькариэн вздохнул, оглядывая себя, в последний раз проверяя, все ли в порядке, и кивнул. По знаку распорядителя двери распахнулись, Алькариэн шагнул в зал, и время понеслось вскачь.

…Он говорил недолго, тщательно избегая упоминания о событиях прошлого, и делая акцент на том, что приобрел город с приходом каллинэ. И пусть поначалу его слушали с объяснимым недоверием, а кое-кто и с легким страхом, Риэн надеялся, что все последующее все изменит.

– …Нам всем пришлось многое перенести. У каждого из нас за спиной есть и боль, и страх, и предательство, – он говорил спокойно, тепло, чтобы ни у кого из присутствующих не возникло и мысли о насмешке или высокомерии. – Но мы в силах помочь друг другу и исправить ошибки. Тириос приветствует вас, и от имени всех его жителей я хочу преподнести вам наш дар как знак начала новой жизни. – Он окинул взглядом заволновавшихся каллинэ, еле заметно кивнул, и в зал вошли слуги с подносами, заставленными высокими полными кубками. – Это величайший дар эльфийского бессмертия, который принадлежит вам по праву. Но этот выбор принадлежит вам. Каждый из вас волен решить, принять его или отвергнуть.

– Мы должны это выпить? Там яд, аран? – раздался из толпы чей-то голос, и Риэн покачал головой.

– Мне нет нужды убивать вас сейчас, когда я мог сделать это раньше. Никто не обещает вам легкой жизни, но и тут у вас есть выбор. Вы можете покинуть город, а можете и остаться. Теперь каждый решает за себя, и сам делает свой выбор.

Тишина, воцарившаяся в зале после его слов, была напряженной, неуютной. Риэн ждал, каллинэ колебались. Борьба мыслей и желаний сейчас так четко была прописана на их лицах. Надежда, страх, желание, отчаяние и снова страх. Кажется, что это молчаливое противостояние не закончится никогда, а потом из толпы откуда-то сбоку появился Алькариэль, забрал с подноса один бокал и, войдя в толпу каллинэ, остановился перед побледневшим Марианом. Что-то тихо ему сказал, и полукровка качнулся вперед, обхватывая кубок поверх его пальцев и делая глоток. Он выпил до дна и замер, прислушиваясь к себе, глядя в глаза Риэля. А тот смотрел на него внимательно, напряженно. И когда в зрачках Мариана полыхнуло вдруг, и они засияли ровным черным светом, улыбнулся.

– Дар принят.

И тут же напряжение, витавшее в воздухе, рассеялось. Кто-то еще сомневался, кто-то с недоверием смотрел на невозмутимо смотрящего на это арана, а кто-то уже взял с подноса кубок.

– Что это? – Адайн, стоящий рядом с Дьюрином, наблюдал за тем, как один за другим каллинэ пили из поданных им кубков.

– Ну… предположу, что это та самая эльфийская дурь, которая способна из полукровки сделать стопроцентного эльфа, – так же шепотом ответил узбад дварфов. – Не знаю как это по-научному будет и что там в организме вашем полуэльфийском трансформирует, но факт. Все наши новые знакомцы будут жить тысячи лет без ущерба для своих очаровательных физиономий и совершат много чего. Хорошего или плохого – выбирать сугубо им.

– Я думал, что это аллегория, – задумчиво протянул полукровка.

– Аллегория? А… – Дьюрин усмехнулся. – Я, честно говоря, тоже. Выходит, что нет. Есть в этом своя логика. Если попытаться создать «вечную жизнь» для всех, рано или поздно нашему миру грозит перенаселение. Ну, или война на уничтожение, потому что жителей станет слишком много. Это, не касается эльфов и дварфов. Мы…

– Медленно и неохотно размножаетесь, – подсказал Адайн.

– Что-то вроде того, – кивнул Дьюрин, краем глаза глядя на арана. – А вот люди… быстроживущие спешат. Стараются вложить в короткую жизнь все. Стремительно рождают себе подобных. Эльфы за всю свою бесконечную жизнь…

– Да, знаю. Двое, максимум трое отпрысков. И вы тоже. У вас большие семьи огромная редкость, – полуэльф прикусил губу. – Триста эльфов. И почти полное отсутствие магии в Тириосе.

– Ну отчего же полное? – вскинул бровь Дьюрин. – Мы разрабатываем орихалкон. Один из срезов показал микроскопические его частицы в породе. Так что есть шанс, что мы обнаружим богатейшую со времен Белегоста жилу. И будет вам магия, – он улыбнулся, отчего золотистые глаза вспыхнули солнечными искорками. Вообще когда дварф улыбался, его лицо преображалось, становясь почти красивым, несмотря на уродующий его шрам.

– Думаешь, все образуется?

– Конечно, – убежденно заявил дварф. – Ты глянь, братец арана от этого темного не отходит ни на шаг. Так что даже не сомневайся!

– Поверю, – улыбнулся Адайн. Поверит. Просто потому, что верить хотелось.

День был долгим. Другого такого долгого дня Адайн, пожалуй, уже и не помнил. Он устал, но в кои-то веки усталость была приятной и легкой. Невесомой.

Он с удовольствием стащил с себя сапоги и босиком прошелся по пушистому ковру. Он почти ненавидел формальные одежды. А ведь было время, когда он мечтал о том, чтобы ходить по этим покоям одетым.

Риэн обещался быть немного позже. Так что он успевал и переодеться, и приготовить все для ужина. И открыть окно спальни нараспашку, впуская в комнату свежий ночной ветер.

Тишина. Все идеально. Всюду порядок. Ничего лишнего, аскеза и спокойствие. Но было что-то. Что-то не так. Что-то нарушало привычную обстановку, и понять этого Адайн не мог. Взгляд привычно скользил, пока не замер на высоком старинном кубке. Кубке, наполненном прозрачной, слабо светящейся жидкостью.

На миг сердце замерло в груди и сорвалось в безумный, бешеный ритм. Бессмертие. Его бессмертие на дне этого совершенного творения древних мастеров. Жизнь рядом с тем, кто стал дороже собственного существования в этом мире, с тем, без кого он теперь и помыслить себя не может.

– Тебе я скажу тоже, что и им. Это твой выбор. И неволить тебя я не буду. Я помню, что ты ответил мне. – Алькариэн стоял у самого порога. Уставший, но усталость это была светлая.

– Что это? – Адайн обернулся к нему, так и не решившись коснуться кубка. – Я… читал историю Элронда, но там ничего не было сказано о… Просто написано, что он избрал судьбу эльфа.

– Орихалкон, – Риэн улыбнулся уголками губ. – Это и есть самая большая тайна эльфов. Камень, способный дать бессмертие полукровкам или забрать его у эльфов, сделав их смертными. Чистый, необработанный орихалкон. Вот почему он так дорог нам. Вот почему каллинэ пытались выкрасть его у дварфов.

– Если… когда я его выпью, что со мной будет? – глаза в глаза. Страха нет. Даже волнения нет. Есть болезненное любопытство. Интерес. И что-то еще. – Если я останусь смертным, если моя жизнь подойдет к концу, что будет с тобой? Ты наложил на меня заклинания, которые убьют тебя, если кто-то попытается убить меня, а если это обычная смерть. Смерть смертного?

– Я прожил достаточно, чтобы… – Риэн пожал плечами и почти буднично, так, словно говорил, что за окном ночь, закончил: – Тогда его выпью я. Черных осколков почти не осталось, но, думаю, я могу взять немного.

– Я боюсь жить вечно, Риэн, – Адайн подошел к нему и обнял, всем телом вжимаясь в него. – Что, если я надоем тебе. Что, если разочарую? Если окажусь сущим ничтожеством? Я ведь по эльфийским меркам почти младенец.

– Ты… – Риэн улыбнулся уголком губ, целуя его в лоб. – Ты будешь таким, каким хочешь сам. Ты десять лет считал себя рабом и не озлобился. Жизнь длинна, Адайн. И ты волен решать сам. И я понимаю твой страх. Но бессмертия не бывает. Просто очень и очень долгая жизнь. Мы также взрослеем и также стареем.

– Пообещай не уходить прежде меня. Может, через тысячу лет я и передумаю, но пожалуйста, не уходи прежде меня, – полуэльф только сильнее обвил руками его талию и спрятал лицо на груди. Пожалуй, никогда еще так остро он не чувствовал свою… слабость. Никогда еще он не чувствовал себя таким беззащитным и таким маленьким. Что значит двадцать семь прожитых лет перед тысячами, лежащими перед ним.

– Я не могу дать тебе такого обещания, – спокойно, со скрытой мукой произнес Алькариэн. – Прости. До тебя мне казалось, что я существую, что жить я устал. Ты спас меня, Адайн. И я не сделаю ничего вопреки твоему желанию.

– Сделаешь, – вздохнул Адайн. – Однажды сделаешь. – Он зажмурился, пытаясь не пустить непрошеные слезы, но горячие капли все равно намочили ткань церемониальных одежд арана. – Ты будешь мне учителем. Будешь другом. Любовником и любимым. И однажды просто оставишь меня одного. А я буду помнить каждую минуту, проведенную рядом с тобой. И то, с чего все началось.

– Память – наше проклятие, – Риэн погладил его по плечам и спине. – Адайн… Тебе нужно принять решение сейчас, пока не наступила полночь. Потом орихалкон потеряет свою силу.

Адайн усилием заставил себя отстраниться. Заглянул в усталое лицо эльфа и, приподнявшись на цыпочки, губами тронул его губы.

– Спасибо, сердце мое.

Несколько шагов, которые сами кажутся бесконечными. Шаги, каждый из которых тяжелее предыдущего. Кубок тоже кажется неподъемно-тяжелым, а слабо светящаяся жидкость отчего-то пахнет мятой. Он прохладный, но обжигает горло и растекается по венам холодным огнем.

– Я оставлю для тебя осколок на тот случай, если ты захочешь все закончить, – неслышно произнес Риэн, когда последняя капля скользнула в горло. – Только прошу… Не лги мне, как… Просто не лги. Если тебе захочется уйти. Если встретишь кого-нибудь. Я переживу разрыв, но еще одно предательство – вряд ли. – Будничный тон, почти скучный. И тем страшнее звучали слова.

– Работает в обе стороны, Риэн, – Адайн присел на край постели. Ноги дрожали, да и потряхивало его вполне ощутимо. – Я не ата.

– Я знаю, – Риэн наконец-то прошел вглубь комнаты, раздеваясь на ходу. – Он тоже не был таким. Но жизнь длинна, и случиться может все, что угодно. Поэтому я не даю обещаний и клятв, которые не выполню. – Он скинул плащ, с облегчением расстегнул воротник и, вернувшись к Адайну, гибко опустился перед ним на корточки, заглядывая снизу вверх и растирая руки. – Все хорошо. Сейчас все закончится.

– Уши я все равно не отращу, – дрогнувшими губами улыбнулся Адайн.

Риэн рассмеялся, покачав головой, а потом вдруг дернул его на себя. Принял в объятия и завалился назад, не удержавшись на ногах. Со смехом растянулся на полу, обнимая рухнувшего на него мужчину.

– Мне нравится и так. Определенно.

– Я люблю тебя, – Адайн нависал над ним, с болезненной нежностью глядя в глаза.

– Я знаю, – Риэн прекратил смеяться, и теперь просто улыбался, глядя в глаза и отводя прядки в стороны. – Я тоже тебя люблю. Иди сюда, – потянул за кончики и вжался поцелуем. Раздвинул языком губы, лаская рот с нежностью, нарастающей страстью.

– Никуда я от тебя не денусь, мой господин, – на полу, в постели, в душе или на столе. Не важно. Главное, что в запасе у них пара тысяч лет есть точно. А дальше… что дальше – покажет время.

– Я очень на то надеюсь… мой господин…