Текст книги "Треугольник (СИ)"

Автор книги: shizandra

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Тот улыбнулся кончиками подрагивающих губ, а потом прижал его к себе и выдохнул:

– Балда ты моя. Взрослая. Я любил тебя, когда ты строил из себя манерную и истеричную стерву, неужели ты думал, что глупая ссора может изменить мое отношение к тебе?

В глазах Саши тускло засияла обида:

– Тогда почему ты не позвонил ни разу?

Даня виновато опустил глаза:

– Ты молчал, когда отец решил, что забирает тебя. Мне казалось, что это ты обиделся на то, что меня не было рядом, когда я был больше всего нужен. Прости, что оставил тебя тогда.

– Мы оба дураки, – Саша снова устроился на его плече.

– Точный диагноз, – хмыкнул Даня, целуя его. – Ладно, давай спать.

Саша тихо-тихо застонал и ответил на его поцелуй. Упоительный, сладкий. Когда он закончился, Даня в последний раз провел кончиками пальцев по его скуле, а потом сполз чуть ниже. Сложил голову на Сашину грудь, обнял за талию и, чувствуя себя абсолютно счастливым, провалился в сон под мерный стук бьющегося сердца любимого мужчины.

========== Глава 5 ==========

Даня деланно безразличным взглядом скользнул по преследующей его машине и снова вернул внимание дороге. Долгое ожидание подошло к концу. Это радовало, потому что постоянный страх за Сашу выматывал. Да и преследователи, похоже, начали терять терпение. Если раньше их внимание проявлялось только в виде караулящей у подъезда машины, то два дня тому назад Даня заметил тот самый черный джип, стоящий теперь и у отцовского дома. Да и за ним теперь постоянно тащился темно-синий «Форд» довольно старой модели. Опрятная, чистенькая машинка, каких по городу ездило сотни. Даня остановился на красный и незаметным жестом проверил плотный конверт во внутреннем кармане. Сашины новые документы. Паспорт, виза… Какие-то еще необходимые бумажки. И, самое главное – билет. На вечерний рейс до Парижа. Они решили, что сначала Саша один попытается выехать за границу, а Даня присоединится к нему позже, потаскав за собой ставший уже почти привычным «хвост».

За это время Даня впервые по-настоящему узнал, что такое счастье. Он ездил в университет, умудрялся собирать информацию для диплома, ходил в большие и маленькие магазины. Вечерами они с Сашей смотрели телевизор, разговаривали обо всем и ни о чем и были тихо, но абсолютно счастливы. Забирались под старый плед на разложенном диване в гостиной и просто смотрели друг на друга. Целовались долго, запоем, до красных каемок вокруг губ. Ночами напролет занимались любовью и никак не могли насытиться друг другом. Все время хотелось касаться, чувствовать, видеть. Засыпая плотно прижавшись друг к другу, они просыпались почти в той же позе, словно боялись во сне разжать руки и выпустить хоть на секунду. Саша больше не говорил о любви, но Даня чувствовал ее в каждом его жесте, каждом взгляде. Он все еще иногда немного стеснялся, когда Даня, ведомый потребностью освободиться от скопившейся внутри нежности, выливал ее на Сашу, лаская невесомыми поцелуями и шепча на ухо разные словечки. И сегодня Дане было грустно от того, что предстояла разлука, срок которой никто не мог предсказать. Снова остаться дома одному после всего было невыносимо, но необходимо. Это единственное, что его утешало. Потому что больше Сашино заточение продолжаться не могло. Тот тщательно скрывал тоску и страх, но на дне его глаз Даня их отлично видел.

Он вывернул из-за угла и, оставив машину у подъезда так, словно собирался еще куда-то ехать сегодня, зашел в дом. Прислушиваясь к посторонним звукам в подъезде, поднялся на этаж. Заскрежетал ключами в замках, и спустя полминуты захлопнул дверь за спиной, отрезая квартиру от всего остального мира. Быстро разделся и прошел в комнату. Ждущий его Саша мгновенно оказался в руках. Глубокий поцелуй…

– Ты долго, – чуть задыхаясь, произнес Саша, когда он закончился.

– Пришлось постоять в пробке, – не удержавшись, Даня снова поцеловал его и только потом разжал руки. Вытащил из кармана конверт и протянул его Саше. Тот тут же зашуршал бумажками. Нашел билет, посмотрел на дату и вскинул почти испуганный взгляд:

– Сегодня?

Даня кивнул, переодеваясь:

– Больше нельзя тянуть. Никто не знает, когда у них окончательно закончится терпение. Я не позволю тебе так рисковать. К тому же я вижу, как ты мучаешься в четырех стенах.

– Мне хорошо здесь, – спокойно ответил Саша, глядя Дане прямо в глаза. Тот почти поверил.

– Мы ведь уже все обговорили в деталях. Просто изменим день.

Саша нахмурился и встал, оставив бумаги на диване:

– Хорошо. Тогда я пошел собираться. Когда ты ко мне приедешь?

Даня покусал губы. Это было самым… неприятным моментом. Изначально они хотели вместе сходить в офис Интерпола. Но планы пришлось поменять на ходу. Но Саша об этом еще не знает.

– Саш… – взгляд Дани заскользил по комнате. – Сань, за мной следят. И как только станет ясно, что я еду за границу, они поедут за мной. А там, думаю, у них гораздо больше возможностей. И спрятаться будет гораздо тяжелее. Пойми, – он поднял на хмуро смотрящего на него Сашу виноватые глаза, – мне нельзя. Тебе придется сделать это самому. Но как только ты дашь знать, что все в порядке, я прилечу в течение суток.

Саша медленно выдохнул, и молча вышел из комнаты. Даня крепко зажмурился. Он чувствовал себя виноватым, но знал, что поступает правильно. Даже если сейчас они поссорятся из-за этого, он не приведет к нему его убийц.

– Даня, мне нужна твоя помощь, – спокойный, слишком спокойный голос Саши заставил его открыть глаза. Тот стоял перед ним и держал в руках женский парик жгуче-черного цвета. И он уже переоделся. Даня сдвинул брови:

– Саш, зачем ты так? Сегодня – это не значит «прямо сейчас».

– Помоги, пожалуйста, – стараясь не смотреть на Даню и, словно не услышав последних слов, Саша протянул Дане парик и, когда тот взял его, собрал свои волосы на макушке. Пару мгновений они молча возились с париком, а когда мучения наконец закончились, и Саша отступил, Даня сначала даже не узнал его. Теперь перед ним стояла незнакомая, вполне симпатичная девушка спортивного телосложения в одежде стиля «унисекс». А длинная куртка должна была скрыть отсутствие груди и наличие первичных половых признаков. Правда, в аэропорту Саше предстояло еще одно преображение, но с тем ему уже придется справиться самому.

– Спасибо, – также спокойно произнес Саша и уже шагнул, было, в сторону выхода, как Даня, не выдержав разлившегося в комнате напряжения, рванулся к нему. Сгреб в охапку и прижал к себе спиной со всей силы. Чужие волосы раздражали, но руки чувствовали родное, любимое тело.

– Сашка… Прости. Но так надо. Пока ты там будешь решать дела, я попытаюсь здесь поиграть с ними немного. Потянуть время. И…

– Не смей!! – тут же вскинулся Саша, резко разворачиваясь. Даня ослабил объятие, но Саша сам взял его за плечи и, глядя прямо в глаза, хорошенько встряхнул: – Не смей, слышишь?! Не смей рисковать!

– Сань… – потрясенно выдохнул Даня. – Все хорошо, все в порядке. Ну что ты, успокойся…

– Обещай! – Саша словно не слышал его. – Обещай, что не будешь ничего делать. Никаких игр. Я не могу потерять еще и тебя!

Даня с силой прикусил губу, и прижал его к себе, успокаивающе поглаживая по голове и тихо шепча:

– Обещаю. Прости, я не подумал.

– Эгоист несчастный, – как-то совсем по-детски проворчал Саша и прижался сильнее. – Только в игрушки играть.

Даня молча улыбнулся, чувствуя себя самым счастливым человеком на свете. Страх Саши, его тревога и забота… Были приятны. А потом Саша вздохнул и отстранился:

– Пора.

Даня тут же вскинулся:

– Еще рано!

– Нет, – Саша покачал головой. – Я не хочу торопиться потом в аэропорту. Мне предстоит почти полное преображение, помнишь?

Даня только головой покачал:

– Смотри, в мужской туалет не зайди. А то привлечешь к себе внимание.

– Спасибо, что напомнил, – серьезно ответил Саша. Пару секунд они смотрели друг другу в глаза, а потом Саша тихо вздохнул и вернулся в спальню. Зашуршал там чем-то, а Даня опустился в кресло, чувствуя себя… паршиво. Не верилось. Не верилось, что сегодняшнюю ночь он проведет один. И Саша будет так далеко… Не хотелось отпускать. Хотелось прижать его к себе и не выпускать из своих рук больше никогда. Они столько всего пережили, чтобы быть вместе, неужели мало? Нечестно.

– Дань?.. – как-то неуверенно позвал Саша, и тот вскинул взгляд. Сердце тут же забилось в горле.

– А, может, подождешь еще немного? – умоляюще просил он. – Полчаса. Всего полчаса.

– Дань, мне все равно придется уйти, – Саша старался не смотреть на него. – Лучше, если это будет раньше.

– Почему?

– Да потому, что потом я не смогу! – Саша взорвался и резко развернулся спиной, но Даня успел заметить его перекошенное лицо и дрожащие губы.

– Сань… – Даня стремительно подошел к нему и сжал плечо. – Сашка… – ласково протянул он. – Не сердись. Просто я не хочу тебя отпускать.

– А я не хочу уходить, – Саша скользнул по нему взглядом. – Ладно, мне пора.

Даня молча взял у него дорожную сумку и первым вышел в подъезд. Прислушался к звукам и, не услышав ничего подозрительного, поманил Сашу. Тот вышел за порог, аккуратно прикрыв за собой дверь, и они поднялись на самый верхний этаж. Ключ к замку Даня подобрал еще два дня назад, и спустя пару секунд они уже были на крыше. Пригнувшись, пробежали почти до самого конца дома и там остановились. Даня потянул на себя дверь, ведущую в соседний подъезд, и облегченно выдохнул, когда та поддалась: все-таки он немного волновался, опасаясь, что кто-нибудь из жильцов или дворник запрет ее. Он хоть и проверял ее вчера, от случайностей никто не застрахован, а запасного плана у них не было. Даня распахнул дверь до конца, посторонился и опустил глаза в пол. Не верилось, все еще не верилось. А еще он не умеет прощаться.

– Даня, – ставший вдруг нежным голос Саши заставил его забыть обо всем. – Данька, мне пора.

– Я не хочу, чтобы ты уходил, – спокойно отозвался Даня. Всего лишь констатация факта.

– Мы скоро увидимся, – Саша в этом черном парике смотрелся немного нелепо, но Даня видел перед собой только его глаза. Родные и любимые глаза, сейчас мягко сияющие почти отчаянием.

– Я знаю, – выдохнул Даня и, шагнув вперед, обнял Сашу, крепко прижимая к себе. – Я буду скучать.

– Я тоже, – Саша улыбнулся одними кончиками губ, и Даня коснулся их своими губами. Нежно, сильно. Больно. Горько. Словно предстоящая разлука уже наложила на них свой отпечаток. А поцелуй все не кончался и не кончался. И плевать было на дыхание, на время, на весь мир вокруг. Даня судорожно комкал куртку Саши, чувствовал, как тот ласкает его плечи и спину. Наконец Саша оторвался от ласкающих его губ:

– Все, Дань, все. Отпусти меня.

Но тот в ответ только сильнее прижал его к себе. Улыбнулся подрагивающими губами:

– Я знаю, что это глупо, но я не умею прощаться.

– Дань… – Саша тоскливо выдохнул. – Тогда закрой глаза.

– А когда я их открою, тебя уже не будет, да?

Саша с нежностью провел ладонью по его щеке:

– Какой же ты еще ребенок, Данька…

– Пусть, – Даня упрямо сдвинул брови, на самом деле чувствуя себя ребенком. А потом медленно опустил ресницы. – Только ты…

– Тш-ш, – на губы лег пахнущий пылью и гелем для душа палец. – Я… – исчез, и тут же дыхание коснулось скулы, – люблю… – легкий поцелуй, – тебя. Я люблю тебя. Просто помни об этом, – новый поцелуй и вот Даня уже один на крыше. И снова больно, больно, больно. Бесконечно больно…

И сердце ноет.

Даня на автомате припарковал машину и, скрестив руки на руле, сложил на них голову. Его снова никто не ждет. Но сейчас есть надежда… Даня слабо улыбнулся своим мыслям и вышел из машины. Даже не оглядываясь на все также стоящую на своем посту «караульную» машину, направился к подъезду. Сашка сейчас, наверное, уже в самолете. Когда у него там рейс должен быть? Даня добросовестно покопался в памяти, но та не отозвалась. Саша должен был позвонить, когда окажется в самолете, чтобы Даня не беспокоился о том, как ему удалось миновать паспортный и таможенный контроль с поддельными документами. Но звонка все не было, и к усталости Дани добавился еще и страх.

Домофон послушно отозвался, щелкнув замком, и Даня зашел в подъезд. Чертыхнулся, споткнувшись о ступеньку в темноте. Опять лампочка перегорела? Сбоку раздался шорох, Даня резко повернулся, а в следующую секунду из глаз посыпались искры. Последнее, что он успел увидеть, падая и теряя сознание, это освещенное экраном телефона незнакомое мужское лицо.

12.

Холод, вода, легкий удар.

– Давай, малыш, открывай глазки…

Даня выдохнул, тряхнул головой. Пошевелил руками и испуганно дернулся, когда запястье пронзило болью.

– Тихо, тише… Шустрый какой попался, ты смотри, – на вывернутое плечо легла тяжелая рука, и Даня вскинул голову, щурясь от яркого света, ударившего прямо в глаза.

– Уберите свет, – раздался спокойный, хозяйский голос откуда-то из-за спины, и Даня облегченно выдохнул. Глаза немного резало, но он мог хотя бы оглянуться. Пары секунд хватило на то, чтобы понять – дела плохи. Незнакомое помещение, погруженное в полумрак, незнакомые люди, а он сам привязан к стулу. Но страх почему-то был только на грани сознания и ощущений, зато мозг лихорадочно пытался прикинуть пути спасения. Судя по всему, сбежать не получится. Узнать хотя бы, сколько их тут… Даня медленно, стараясь не делать резких движения, повернулся. Голова отозвалась ноющей болью в затылке. Похоже, туда его и ударили. Но осмотреться ему не дали.

– Ну, привет, Данька, – вперед из тени выступил мужчина. Даня кинул на него быстрый взгляд и тут же признал ХОЗЯИНА. Главного. Высокий, холеный, он дружелюбно улыбался почти голливудской улыбкой, но Даню почему-то замутило. Пытаясь сдержать рвотный позыв, он задержал дыхание и опустил голову, пряча за волосами лицо. Вот теперь пришел страх.

– Знаешь, я не люблю невежливых людей, – в поле зрения Дани появилась пара черных пижонских туфель, и он неосознанно убрал свои собственные конечности подальше.

– А я очень не люблю, когда меня бьют по голове, а потом еще и связывают, – хрипло проговорил он. И снова накатил страх. Но на этот раз не за себя, а за Сашу, Саньку. Успел ли он выбраться из страны? Только бы…

– Да, признаю, мы тоже были несколько… невежливы. Кстати, разреши представиться, – подбородка Дани коснулись холодные пальцы и рывком вздернули его вверх, вынуждая поднять голову. – Меня зовут Айвен. Иван, если по-русски. – Он мило улыбнулся, а потом с размаху влепил сильную пощечину. Голова мотнулась в сторону, и Даня сплюнул кровь на пол. – Это для профилактики, – Иван снова взял его за подбородок. – А теперь давай поговорим. По глазам вижу, что ты знаешь, что нам нужно. Скажешь сам или заставить?

– Знаю, – Даня мотнул головой и снова сплюнул кровь из разбитой десны. – Но понятия не имею, где он.

Отстраниться он не успел, когда краем глаза заметил сбоку метнувшуюся тень. И только простонал сквозь стиснутые зубы от удара ребром ладони по предплечью. Черт… Еще один удар. И снова искры из глаз.

– Хватит!! – недовольный голос Ивана доносился как через слой ваты. – Отшибешь ему всю память.

– Да что ему сделается? Здоров, как бык, – оправдывающий голос был настолько противен, что Даню невольно передернуло. Он тряхнул головой, пытаясь разогнать туман, но только слабо охнул, когда она отозвалась болью.

Туман исчез сам. Растаял без следа, как только в кармане завибрировал телефон, а потом заиграла мелодия. До боли, до слез знакомая. Даня похолодел. Сашка…

– Что это там у нас? – Иван снова выплыл из темноты и, наклонившись над Даней, провел ладонью по телу. Тот отчаянно дернулся, но сзади на плечи тут же легли сильные руки. Иван наградил Даню мимолетной улыбкой и выпрямился, держа в руках телефон. Кинул на экран быстрый взгляд, а потом небрежно бросил:

– Заткните его.

Даня успел только выдохнуть тихое «нет!», как его рот зажала чья-то широкая и влажная ладонь.

– Как мило… – бормотал себе под нос Иван. – На ловца и зверь бежит. – Он повернулся к Дане и, явно любуясь его беспомощным видом и яростно сверкающими глазами, нажал кнопку.

– Алле, это Саша? Здравствуй, Сашенька, – голос потек, как мед. Ласково, нежно. – Хорошо ты спрятался. Мы его по всему свету ищем, а он у нас под боком окопался. Ну, что скажешь, мой хороший? Что?.. Да нет, с твоим другом все в порядке. – Иван одарил Даню почти отеческой улыбкой. А потом резко добавил: – ПОКА в порядке. Но его жизнь и здоровье полностью зависят от тебя. Да, Сашенька, у тебя есть выбор. Ты приходишь к нам, и мы отпускаем твоего дружка. Либо бегаешь от нас и дальше, но за эту твою отсрочку он заплатит своей жизнью. Ты же знаешь, что мы люди серьезные и шутить не любим. Мы в любом случае до тебя доберемся. Рано или поздно. И ты все равно умрешь, – холеное лицо Ивана исказилось настоящей ненавистью. – Но от тебя зависит, умрешь ли ты один или прихватишь своего дружка с собой. Выбор за тобой, мальчик. Что? Ах, да, сейчас… – Иван шагнул к Дане и сунул телефон в лицо: – Давай, тявкни что-нибудь своему дружку. А то он беспокоится.

Рука с лица исчезла, и Даня, слушавший весь этот разговор с замирающим от ужаса сердцем, рванулся вперед:

– Сашка, не смей!!

«Они все равно убьют меня». Эта мысль забилась в голове, как пойманная птица. Его убьют, его действительно убьют. И Саша, Сашка, Санька… Только бы он не вздумал вернуться.

– Черт, он отключился, – Иван швырнул ставший для него бесполезным телефон в сторону, а потом, схватив Даню за волосы, рывком дернул на себя. – Как думаешь, мальчик, твой любовничек тебя любит?

– Он не придет! – зло бросил Даня. Плевать на любовь, на все плевать! Если Сашка только сунется сюда…

– А вот мне кажется, что придет, – Иван задумчиво улыбнулся и отступил на шаг. А в следующую секунду Даня потерял сознание от сильного удара.

13.

Больно. Холодно. Эти два ощущения просто забивали все остальные. Придя в себя, Даня еще долго не открывал глаза, прислушиваясь к своему телу и звукам вокруг. Кажется, он лежит. И больше не связан. Это единственное, что радовало. Даня осторожно пошевелил руками, проверяя. Да, он абсолютно свободен. И, кажется, совершенно один. Но с чего вдруг? Память мгновенно развернула перед ним последние события, и сердце гулко ударилось о ребра. О, нет… Если Сашка все-таки пришел… Хотя тогда бы Дани уже не было бы в живых. Полежав еще пару секунд, он решился наконец открыть глаза. Обвел взглядом помещение, зажмурился, а потом снова распахнул ресницы, не веря. Он на даче! Точнее, в кладовке этой самой дачи, но это уже не имело никакого значения. И ошибиться он не мог. Вон те кораблики, например, он сам когда-то выстругивал из поленьев. Тогда он мечтал построить свою личную флотилию и запустить ее в местный пруд. Сейчас пруд засох, но кораблики остались, как воспоминание о детской мечте. Но вот как он здесь оказался? Даня встал с кучи старого тряпья и поморщился, расправляя затекшее тело. Потрогал щеку и зашипел сквозь зубы. А у этого Ивана тяжелая рука. Теперь, наверное, на лице такой синяк «расцветает». Боже, и о чем он только думает? Или попал в знакомое место и расслабился?

– Придурок ты, Данько, – пробурчал он себе под нос и втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Сашка… Подумал и встрепенулся. Показалось или… он на самом деле слышал его голос?

– Данька!! – далеко и приглушенно, но сомнений не было.

– Сашка!! – Даня сорвался с места, подлетел к двери, дернул ручку на себя. Та, к его удивлению поддалась. Он не заперт! А в следующую секунду земля ушла из-под ног, и раздался страшный грохот. Инстинктивно закрыв голову руками, Даня упал на пол и откатился под стенку. Но взрывов больше не было. Зато явно потянуло гарью, и послышался треск. Пожар! САШКА!! Забыв обо всем, Даня вскочил на ноги и рванулся в дом. Комнаты уже заволокло удушливым дымом, и он закашлялся, но упрямо шел вперед. Огонь лизал стенки кухни, прихожая уже вся была в пламени. Сердце рванулось к горлу, и Даня крикнул:

– Саша!!

– Я здесь… – тихий, полный боли голос донесся откуда-то снизу, и Даня рванулся туда, где на полу возле стены с уже начавшими тлеть обоями, сидел Сашка и тряс головой.

– Санька… – Даня опустился рядом с ним на пол и, забыв про все, потянулся к нему. Сгреб в охапку и с силой прижал к себе.

– Даня! – тот тихо вскрикнул, и Даня немного ослабил объятие. А потом, не сводя с белого лица любимого парня ласкающего взгляда, встал на ноги, держа его на руках.

– Нет, поставь, – Саша с силой стиснул пальцами его плечо. Боль немного отрезвила, Даня заполошно оглянулся и, поставив Сашу на пол, схватил его за руку и рванулся к выходу, словно забыв о том, что он весь в огне.

– НЕТ!! Туда нельзя! – Саша дернул его на себя, и Даня послушно развернулся. Взгляд заметался по дому в поисках выхода. Но черного хода в доме не было, а окна были забраны решетками. Новая порция дыма заставила их согнуться в приступе кашля, глаза заслезились, но это словно разбудило память. Даня на мгновение замер, боясь спугнуть появившуюся идею, и рванулся обратно в кладовку, таща Сашу за собой. Залетел внутрь, захлопнул за собой дверь и кинулся разбирать кучу самого разного хлама, сваленного в углу.

– Дань?.. – Саша застыл около стены, глядя на него испуганно.

– Помоги, – хрипя, попросил Даня.

Сашу не пришлось просить дважды. Но когда от кучи осталось меньше половины, задал вопрос:

– Зачем мы это делаем?

– Там старое бомбоубежище, – пот тек по лицу, попадал в глаза, но останавливаться было нельзя. – Этот дом еще мой прадед построил прежде, чем на войну уйти. Его тогда дурачком считали, а он предчувствовал, что она начнется скоро. Ну, и построил для своей семьи это бомбоубежище. Дом потом два раза дотла выгорал, а оно оставалось. Я здесь в детстве играл, пока люк случайно не закрылся. После этого отец вход хламом завалил. А вот он, кстати, – Даня ногой расшвырял оставшуюся рухлядь и на мгновение замер, рассматривая тяжелый люк.

– Надо его поднять, – он взялся за ручку и потянул ее на себя, молясь, чтобы ничего нигде не заело. Сначала люк поддавался плохо, но вдвоем они с ним справились. Правда, там их ждал еще один, но он был легче, и они открыли его почти без усилий.

– Прыгай, – Даня присел на краю, вглядываясь в темноту внизу. – Там невысоко. И пол мягкий.

– Я… – голос Саши дрожал, и Даня вскинул на него взгляд. Тот смотрел в развернувшуюся перед ним темноту полными ужаса глазами. Даня оглянулся на дверь в кладовку. Уже начала тлеть, и дым просачивался сквозь щели. И треск стоял такой, словно дом уже начал разваливаться. И в горле начало першить. Хотелось просто взять Саньку в охапку и кинуть его вниз. Но если тот не сгруппируется, то переломает себе все кости.

– Сань… – Даня с силой сжал его дрожащие плечи и хорошенько встряхнул. –Сашка, послушай меня. Я пойду первым. А ты прыгнешь ко мне. Ничего не бойся. Ты там будешь не один. Я буду с тобой. Саш?.. – Даня заглянул в его глаза. Ну, давай же… Огонь уже почти здесь.

– Хорошо… – выдохнул Саша, огромным усилием воли беря себя в руки. Даня облегченно выдохнул и шагнул в темноту. Удар был мягким, как он и предполагал. Он приземлился на ноги и тут же перекатился, чтобы избежать травм. Поднялся и вернулся к люку.

– Сань, я здесь. Иди ко мне, хороший мой, – он изо всех сил старался сделать свой голос мягким, нежным, хотя больше всего хотелось завыть. Если Сашка промедлит еще… Даже до сюда долетал треск горящего дома.

– Даня?.. – над люком появилась Сашина голова, и Даня протянул ему руки:

– Иди ко мне.

Сердце замерло, когда Саша, глядя широко раскрытыми глазами, встал на край. Даня отступил на шаг, и тут Саша прыгнул. Даня легко, словно играючи принял на руки его легкое тело и присел, гася скорость падения и уменьшая нагрузку. Пара секунд на облегченный выдох, и Даня дернул за толстую цепь, свисающую сверху. Оба люка с грохотом закрылись, отрезав их от внешнего мира, дыма, гари, огня. И света. Кромешная тьма мягко опустилась на них.

– Даня?! – в плечи вцепились тонкие пальцы, полный настоящего ужаса голос Саши заставил Даню прижать его к себе покрепче.

– Я здесь, здесь. Не отпущу. Не уйду, – он поглаживал начавшее дрожать тело, стараясь успокоить. Черт, кажется, дыхание у Саши стало слишком частым. Только бы не приступ…

– Тихо, хороший мой, тихо, – продолжая говорить, осыпать Сашу нежными словечками, Даня поднялся и, держа его на руках, осторожно пошел вперед. Где-то у этой стены должен быть матрас. Он сам его когда-то сюда притащил, когда выяснил, что здесь снятся очень яркие и живые сны. Пара шагов и нога наткнулась на что-то. Даня остановился, а потом медленно опустился вниз. Кажется, нашел. Все так же не выпуская судорожно вцепившегося в него Сашу, Даня неуклюже опустился на матрас и, прислонившись к холодной стене, расслабился. Сюда огонь не дойдет. Им нужно всего лишь пересидеть здесь немного.

– Сань… – Даня на ощупь нашел его лицо и нежно погладил щеку. – У тебя есть телефон?

– Он все равно не ловит, – слабым голосом ответил Саша.

– Нам нужен свет, – терпеливо, как маленькому ребенку, объяснил он.

– В кармане, – выдохнул Саша и спрятал лицо на его груди. Даня провел рукой вдоль его тела, ища карман. Нашел, вытянул телефон и нажал кнопку. Экранчик засветился и Даня тихо шепнул:

– Саш, смотри. Видишь, здесь никого нет. И вообще очень уютно. Я здесь один год почти все лето провел.

– В солдатиков играл? – Саша шевельнулся в его руках и огляделся. Даня тихо фыркнул. Попытка пошутить была скорее автоматической, но он был рад даже этому.

– Саша, нам надо экономить батарею, поэтому я выключу телефон. Ты как? Сможешь?

– Если ты будешь со мной, – тихо выдохнул тот, и Даня улыбнулся. Аккуратно отложил телефон в сторону с тем расчетом, чтобы его можно было найти, и спустя несколько секунд он погас. Саша тут же напрягся. Даня аккуратно уложил его на матрас, чудом сохранившийся в почти первозданном виде, и лег рядом. Саша выдохнул и приник к нему, крепко обнимая и пряча лицо в изгибе шеи. Словно ребенок, ищущий защиты.

– Все хорошо, – Даня гладил его по спине и плечам. – Все в порядке.

– Я знаю, – на грани слышимости выдохнул Саша и снова затих. Даня замолчал и прикрыл глаза. События последних дней закрутились в голове с просто бешеной скоростью.

– Ты сумасшедший, – выдохнул он. Запоздалый страх заставил голос дрогнуть. – Зачем ты пришел? Они все равно не собирались меня отпускать.

– А ты бы не пришел? – спокойно ответил Саша, и Даня не нашел, что ему ответить. Пришел. Он бы пришел. И плевать, насколько глупым это кажется.

– Я зашел в Интернет-кафе и отправил электронное письмо в Интерпол. Не думаю, что это нас спасет, но, может, хотя бы остановит их. Потом снова связался с ними, и тот, кто назвался Иваном, сказал, куда мне прийти. Правда, я не знал, что это ваш дом. Андрей никогда не привозил меня сюда.

– Он не очень любит этот дом, – Даня поцеловал прядь его волос. – С тех пор, как в пруду чуть не погиб Слава. У него свело ноги судорогой от холода, и если бы не отец…

Саша не ответил, и Даня, стараясь перевести разговор на другую тему, спросил:

– Что это был за взрыв?

– Я не знаю точно… – Саша шевельнулся в его руках и чуть отстранился. Судя по его голосу и переставшему дрожать телу, он немного успокоился. – Как я понял, они хотели инсценировать несчастный случай, чтобы потом у них на хвосте не висела полиция и Андрей в придачу. Все-таки, твой отец имеет авторитет, с которым им пришлось считаться. Предполагалась утечка газа, взрыв, пожар и два обугленных трупа, в которых бы Андрей опознал нас с тобой. Меня втолкнули в дом, заперли снаружи, сказав напоследок, что ты где-то в комнатах. А потом подожгли.

– Меня не заперли…– растерянно произнес Даня, чувствуя, как крадется холодок по спине.

– Они хотели, чтобы мы встретились. Чтобы нашли друг друга.

– Я понял, – глухо произнес Даня севшим от ярости голосом. Они хотели, чтобы их нашли погибшими вместе. В объятиях друг друга. Как на свидании. Это было бы сенсацией, и отец сделал бы все, чтобы не пустить любую информацию в СМИ. Да и с людьми в погонах бы смог договориться, чтобы это дело замяли. Твари…

– У них бы все получилось. Если бы не это место… – дрогнувшим голосом произнес Саша. И Даня тут же прижал его к себе.

– Тш-ш, все хорошо. И у них ничего не получилось. Когда пожар утихнет, мы выберемся и снова уедем на Остров. Только на этот раз все будет по-другому.

– Обещаешь? – горячее дыхание обожгло щеку Дани, и тот мгновенно повернулся.

– Обещаю, – улыбнулся, провел по лицу кончиками пальцев. А следом по этому же маршруту прошлись губы, лаская. Пара мгновений на вздох и глубокий поцелуй. Чувственный, заставивший сердце ухнуть куда-то вниз и забиться в солнечном сплетении. Напряжение и уходящий страх требовали выхода, одни инстинкты сменились другими, и кровь буквально вскипела.

– Саш… – Даня с трудом оторвался, не переставая гладить подушечками пальцев четкие скулы. – Пожалуйста…

– Да, – темнота прятала от жадного взгляда все, но Даня слышал улыбку в его голосе. А тело, льнущее к нему, выдавало начавшую просыпаться страсть. В кромешной тьме их сбивающееся дыхание и звуки поцелуев казались неприлично громкими и возбуждали еще больше. Каждое касание было сюрпризом и еще больше волновало кровь. Они не видели друг друга, только чувствовали. И от этого ощущения были еще более острыми. Смешалось все. Страх, боль, тоска, любовь, нежность. Смешалось и прорвалось жаркими касаниями, жадными поцелуями.

Больше всего Даня боялся причинить Саше боль. Сейчас, в темноте, он не мог видеть его лица, а, значит, не мог контролировать происходящее. Он колебался, сомневался, отбросив подальше собственное, уже отзывающееся болью во всем теле желание. Но Саша сам направил его в себя. Сам подался вперед, впуская до упора. Только тихо застонал, мешая в этом стоне боль и сладость. И Даня сдался. Беспорядочно целуя выгибающееся под ним тело, он двигался медленно, размеренно, жадно ловя тихие стоны и вскрики.

– Еще, пожалуйста, еще… – Саша метался, жар его тела обжигал. Он просил, требовал, умолял. Но Даня сжалился только, когда Саша болезненно вскрикнул от слишком сильного и глубоко движения. Вскрикнул, а потом долго, протяжно застонал. Сладко. Мучительно. И Даня сорвался. Сжал бедра и жестко кинул себя вперед, вглубь сводящего с ума тела. Вечность, сжавшаяся в секунды, и взрыв под веками. Тьма распалась на осколки. Еще секунда и горячие капли на его руке превратили острые кусочки темноты в лепестки черных роз. Они замерли в воздухе, а потом опустились на них, укрывая словно мягким покрывалом.

…Ему снился красивый, яркий сон. Песок, пальмы и мерно катящий свои волны океан. Они вдвоем. И море нежности. Она слепила глаза, но почему-то с каждой секундой ее сияние становилось нестерпимее. Даня открыл глаза и тут же зажмурился от луча света, ударившего в лицо. Услышал чьи-то отдаленные голоса и тут же инстинктивно закрыл собой спящего рядом Сашку.