Текст книги "Хочешь мира — готовься к войне (СИ)"

Автор книги: shizandra

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Все закончилось слишком быстро. Уж очень много было эмоций, и не меньше напряжения. Юрка хотел его так сильно, что не сдержался. Содрогнулся, беззвучно крича в ласкающие губы, чувствуя, как по щекам из-под век сбегают горячие мокрые дорожки слез.

– Юри…

Юри молчал. Только сцеловывал соленые капли, проводя губами по щекам. Это… сводило с ума. Это все сводило с ума. Так сильно, что весь мир схлопнулся до этой кабинки. Панические мысли возникали и тут же пропадали в водовороте эмоций. Не девственник, не подросток на пике гормонального бума, а ведет, тащит за собой, словно отливом утаскивает в океан.

– Все хорошо… – и не понять, то ли себя убеждает, то ли дрожащего в объятиях парня. – Все хорошо, Юра… – и плевать на собственное возбуждение. Ему хорошо сейчас. Так хорошо, что хочется просто держать его в объятиях и целовать мокрое лицо и припухшие губы.

Юркина куртка так и осталась болтаться на стуле в зале, так что стафф не решит, что они ушли. Есть еще немного времени. Вот так вот постоять вместе. Только в штанах неприятно мокро. Есть, оказывается, в удовольствии и свои минусы.

– Да, хорошо, – тихонько выдохнул Юра. – Я же жить без тебя не смогу.

– Жизнь длинна, Юра, – Юри обнимал его, тесно прижимая к себе. – А я хочу, чтобы она остановилась. – Как глупо и сопливо, но кому какая разница, если слова сами рвутся? – Я хотел бы вернуться на каток. Хоть там видеть тебя. Ты не против?

– Только за. Главное, чтоб охрана на каток не совалась… мои меня, наверное, скоро в «коробочку» возьмут, – Юра рассмеялся и снова затих, когда дверь в очередной раз хлопнула. Наверное, надо выбираться, пока в машине не запаниковали и не вызвали Гошку. Или, что еще веселее, Бека.

Юри тепло хмыкнул ему в волосы и отстранился. Подождал, пока пришедший покинет туалет, и улыбнулся подрагивающими губами.

– Пора?

Юра угукнул и, потянувшись, сам коснулся его губ своими.

– Я это… штаны затру, ладно? А то запалят дома. Отабек первый и запалит. Он внимательный просто.

– Прости, – Юри покаянно покачал головой, поймал его поцелуй, коснулся языком губ и открыл дверцу. – Тогда я подожду тебя в зале. – Пригладил его волосы, словно не мог себя остановить от того, чтобы не прикоснуться, и вышел.

Какое-то время Юрка еще стоял в кабинке, потом со вздохом приспустил штаны и вытерся, попытавшись по максимуму уничтожить «следы преступления». И все равно пару белесых капель пришлось замыть и даже подсушить под сушилкой для рук. Так что из туалета он выбрался с пылающим лицом, полыхающими ушами и шеей. Но уже относительно спокойным.

Он опустился на свой стул и, о странность, принялся с упоением поглощать раскрошенное пирожное. Есть хотелось дико.

– Спасибо, – Юра слизнул с губ крошку, но на Юри посмотрел очень серьезно. – Не подумай, что я смеюсь там или… спасибо. Я буду тебя ждать.

– Я надеюсь, – одними губами произнес Юри, поймал в отражении силуэт на пороге, и нахмурился. – Это твои?

Юрка вздохнул, подняв взгляд.

– Мои… по ходу, паника началась, долго на глаза не показывался. Прости. Наверное, мне пора, иначе сейчас Гоше позвонят. Или Беку. Или уже позвонили.

Юри поджал губы. Черты его лица затвердели.

– У тебя могут быть проблемы?

– У меня – нет. Разве что вышлют к черту на рога или закроют дома. Но у тебя они могут быть, – Юрка помрачнел и поднялся, надевая куртку.

– Справлюсь. Здесь нечем гордиться, но я не беззащитный мальчишка, – Юри поймал его за руку, погладил костяшки пальцев, глядя снизу в его лицо. – Будь осторожней, Юра.

– Хорошего вечера, Юри, – кивнул Юрка. – И доброй ночи… созвонимся…

Он выскользнул из кафешки, вздохнул, наткнувшись на охранника, подхватил его под руку и потянул за собой, невзирая на сопротивление и удивление последнего.

– Идем, горе мое… подумаешь, пропал на десять минут, с официанткой в сортире обжимался, а вы в панику сразу…

Губы болели. Ранка, затянувшаяся ранее, снова лопнула и чуть-чуть кровила. Но какой же это на самом деле было мелочью! Поцелуи грели. Мысли о том, что это был Юри, что он не безразличен Юри, и что они обязательно увидятся снова – кружили голову. Вот только оставалась еще одна фигня: его охраняют, а значит отлучки будут ой как заметны. И Гоша или Бек совершенно точно просекут и выкупят в чем дело. Узнают ли кто его «зазноба» – вот вопрос.

Машина плавно тормознула у парадного и Юрка, подхватив рюкзак с манатками, выкатился из салона. Привычно дернул дверь, вошел в холл, поежился, смерив взглядом лестницу. Рухнуть спать, обнять Громозеку и спать. А завтра – будет завтра.

– Однако, как у нас Джульетта за лето изменилась. – Отабек. Который чертовски хорошо умел быть незаметным, когда сам этого хотел. Вот и сейчас – он стоял чуть в стороне от входа, но взгляд скользил мимо. Бек повел плечами, неслышно подошел к Юрке и оценивающим взглядом прошелся по его лицу. Мечтать о том, что он ничего не понял, смысла не было. – У Ромео внезапно закончилась паранойя?

– Нет. Просто я очень хотел его видеть. И, наверное, продавил его паранойю, – покачал головой Юра. – Во всяком случае, мне хочется на это надеяться. Потому что именно его я хочу.

Отабек покачал головой:

– Даже не знаю сочувствовать тебе или поздравлять, – провел по припухшим губам, оставленному на шее следу. – Я пока не вмешиваюсь, Юрка, но будь осторожней. Будет лучше, если это так и останется только желанием. Потому что я не хочу вмешиваться в твою личную жизнь, но и оставить тебя без присмотра я не могу. А этот тип, кем бы он ни был, заставляет меня дергаться. Хотя бы потому, что ходит коридорами, в которых нет видеокамер. О чем он, похоже, отлично знает.

Юрка вспыхнул. Опля, значит все-таки очень пристально смотрят. И будут смотреть. И еще пристальней. Бека, заботливый Бека. Он действительно переживает и волнуется. И действительно хочет, чтоб было как лучше, а не как всегда через жопу и он совершенно не виноват, что сам Юрка хочет, чтоб было через жопу. Вот прям из штанов выпрыгивает.

Но прикосновение – явно лишнее. Потому что вызывает желание приоткрыть губы и впустить в рот кончик пальца. А это, Юрочка – ой. Блядством отдает.

– Мы пересекаемся только там. Я не лезу в его жизнь, и не претендую на нее. Есть у него жена, может уже есть дети – мне все равно. Я просто хочу его. Мне интересно с ним, пусть даже те несколько часов, что мы проводим рядом, – привычка вздыхать уже начинала раздражать. Лучше бы он орал какое-нибудь непотребство прежде, чем начинать говорить. Или дергал плечом, или пинал ступеньку, или еще чего. – Мне рано влюбляться, Бека. У меня есть на плечах голова, да, я могу поступать как пацан, но я постараюсь не впутывать в мои истории тебя и Виктора.

– Потрахались и разбежались? – и не понять, то ли доволен Бек таким ответом, то ли нет. Но напряжения в плечах поубавилось.

– А так же потрепались за чашкой кофе, обсудили пару новых фильмов и пообжимались у бортика. Я тебя очень прошу, ты с моим участием хоум-видео не снимай, – Юрка вдруг улыбнулся и фыркнул. Ага, как ему – так подари… а как Отабеку так не надо. – В общем как-то вот. И не переживай, я таки собираюсь предохраняться. Не совсем идиот какую херню цепануть…

– Кто он, Юра? – Отабек словно решил не ходить кругами, а задать вопрос в лоб. – Он взрослый, у него есть секретарь. Он умеет не попадаться на глаза, и администратор не хочет называть его имени, подсовывая явную фальшивку. Возможно, это и не фальшивка, но в этой стране обладателей таких фамилий столько же, сколько Ивановых в России. Он может быть чьим-то отцом, спонсором или вообще сутенером, подыскивающим себе юных мальчиков и девочек. И это без учета твоего отношения к семье. Я не могу не дергаться, Юра. Я верю тебе. Но я не могу верить ему.

– Было бы круто обзавестись настоящим спонсором… ну там «Найк» или «Рибок»… Бек, я не знаю что тебе на это все сказать. Я понимаю. Я, бля, правда понимаю. И все что могу пообещать – что постараюсь не влипать в истории, и если мне потребуется помощь, жилетка или набить ему морду – я приду к тебе. Потому что ты Бека, и ты моя семья. Как и Витька.

– А еще ты мастер заговаривать зубы, я знаю, – еле слышно фыркнул Отабек. – Подумай над тем, чтобы как-нибудь его мне показать. Хотя бы издалека. Обещаю, что не буду бить ему морду без повода. И будь на связи. Всегда будь на связи. И не смей сбегать от охраны. Если тебе нужно – просто позвони мне и скажи хотя бы где ты.

– Даже если я не соглашусь, ты ведь все равно найдешь способ увидеть его, – Юра кивнул. – Он не сделает мне ничего из того, чего я не захочу, чтоб со мной сделали. И спасибо, Бек. Особенно за понимание. Я знаю, что я не сокровище, и что выдержать меня надо постараться. Так что спасибо.

– Кажется, я начинаю скучать без твоего мата. Это котенок виноват или просто ты вырос? – Отабек взлохматил его волосы. – Держи меня в курсе, Юра. И да, подумай над тем, что я сказал. Не прошу «случайной» встречи прямо завтра, но… сам понимаешь.

Юрка вывернулся из-под его руки, зашипел, тряхнул головой.

– Я, бля, подумаю. Не орите слишком громко, а то ваши барахтанья на троих мне слышны как в кинотеатре, хоть с попкорном под дверь падай.

– Вот это тот Юрка, которого я знаю, – Отабек сузил глаза. – Не ври, хлопня, это было всего раз. И то ты спать свалил. А если ты еще что-то слышал, то это либо без меня, либо это твое богатое воображение.

– Ну ты бооорзый, лимита казахская… – Юрка несильно толкнул его кулаком в бок и добавил плечом. – Не спал я, мучился от звукового сопровождения. Ладно… пойду я. Громозека соскучился, и я хочу спать. Видишь, аж бледный от мучений.

– Вижу. Губы у тебя особенно бледные. Ты хоть тональником что ли пользуйся, если не хочешь, чтобы тебя Витька словил.

– Отвезешь меня в магазин косметики? Никогда в жизни ничего такого не покупал… помада типа «труп невесты», тональник? Откуда такие познания? Уииии!!! Бек отвезет меня по магазинам!!! – Юрка принялся сигать вокруг него дурным козлом. – Отвезешь? Отвезешь?

Отабек только сматерился. Перехватил его поперек талии, прижал к себе спиной, пофыркивая в ухо.

– Отвезу. Если пользоваться будешь. А если нет, то самолично накрашу. Так везти или сам?

– Вези! А в паб заедем по дороге? – Юра повис в его руках, но дрыгаться перестал.

– Только если Витьке сам скажешь, что мы отчаливаем, – Отабек легонько его встряхнул и отпустил. – Можно даже и на пилоне повисеть.

– Сообщу, не ссы, лягуха, – Юра приземлился, мячиком подпрыгнул на месте и рванул наверх. – Готовься к веселому вечеру. Кстати… ты видел уже себя на ютубе? Бека, ты красавчик просто, диджеи с Ибицы нервно курят бамбук в сторонке!

– На ютубе? – Отабек резко затормозил, вскинулся, хмурясь. – Какого хрена?! – стиснул кулаки и метнулся в сторону, противоположную Юрке, к информационщикам. У выхода, правда, притормозил, обернулся, крича в спину убегающего Юрки. – Не раньше, чем через час!

– Суровый ты, Бек, как Черный Плащ!..

Громозека дрых на кровати, ноут перемигивался индикаторами, все как всегда. Кроме яркого, сочного следа поцелуя на шее. Не приснилось. Не приглючилось. Все было на самом деле. Только вот теперь придется понять, как сделать так, чтоб Бек не увидел Юри. Или вообще что с этим делать, потому что предчувствие того, что за подобное близкое знакомство он получит по самое не балуй сначала от Бека, а потом от Виктора. И вряд ли отделается легким испугом.

Душ и переодеться. А там будет видно. И да, придется надеть майку с высоким воротом, чтоб не светить наливающимся синяком. Особенно перед Витькой. Ему знать не обязательно.

====== 11. ======

Отабек почти не спал вторые сутки. Обострившаяся паранойя вкупе с интуицией орали благим матом, что он что-то упускает. Что-то, что так рядом, но он не видит. Сходя с ума от неизвестности, он перетряхнул все, до чего только мог добраться. Сразу после встречи с Леруа Попович взялся за поиски «крысы», но кто-то успел раньше, и спустя двое суток Отабек, хмурясь и темнея лицом, выслушивал короткий отчет о смерти одного из парней, задействованных в потоке. Том самом, Скандинавском. И по факту был «засланным казачком» от самого Леруа. И Бек, и Витя об этом знали, но парня не трогали, лишь тщательно фильтровали информацию, к которой его допускали, и подозревали, что Леруа в курсе. Этакая вариация на тему «я знаю, что ты знаешь, что я знаю». Собственно, точно такие же «агенты» в стане итальянцев были и у Виктора. Ничего особенного на самом деле, просто необходимость, которую понимали и они, и сам дон. Но убитый парнишка оказался истинной «крысой», сливая информацию кому-то третьему. Кому именно – теперь было не узнать, кто-то очень оперативно подчистил все следы.

Но это была самая малая из их проблем. На финансовый бизнес никто не покушался, но все остальное доставляло слишком много хлопот. Мила, порхающая словно бабочка, строящая глазки, раздражала и напрягала. И вовсе не своим кокетством и попытками затянуть в постель то его самого, то Виктора, а странными тяжелыми взглядами, которые Бек иногда ловил. Она талантливо изображала из себя дамочку облегченного поведения с ветром в голове, но ее игре Отабек не верил. Но и поймать на лжи не мог. В конце концов, дело кончилось тем, что он приставил к ней «топтунов» и регулярно проверял список ее звонков. Впрочем, Миле ничего не мешало использовать другой телефон, с которым она приехала изначально, а получить распечатку с этого ее номера было в разы сложнее. Она ездила по магазинам, ресторанам, заводила мимолетные романы и, Бек был готов в этом поклясться, следила за ними. как будто... контролировала?

И, словно этого было мало, вокруг началось непонятное и нездоровое шевеление, причин которого Бек понять пока не мог. Парни, работающие на наземных потоках, жаловались на нервозность, и вот это Отабека уже пугало. Каждого из них он знал сам. Проверял, учил. Нервам каждого из них можно было позавидовать, и если уж им казалось, что в спину кто-то смотрит, то пора было бить тревогу. Бек усилил охрану, но эта мера не помогла. Он был на грани того, чтобы пойти к Витьке и на пару дней заморозить транспортировку, но сомневался. Все еще сомневался. И когда среди ночи раздался телефонный звонок, он даже вздохнул с облегчением. Что бы это ни было, время ожидания закончилось.

– Господи, что опять? – пробормотал Виктор, переворачиваясь на бок. Он уснул очень поздно, спал слишком чутко в последнее время и совершенно не высыпался. Вернее, существовала высокая вероятность того, что он начнет высыпаться. Как сахар из ложечки. И это будет не весело. – Какого черта не дают нормально поспать?..

Отабек поморщился, дотянулся до тумбочки, на которой оставил телефон и, раз уж Виктор проснулся, остался в кровати.

– Бек, – коротко бросил он в трубку. Долгую минуту молча слушал то, что говорили ему на том конце, бледнея так, что это было заметно даже в ночном освещении, а потом отключился и уронил телефон на одеяло. Пару мгновений смотрел прямо перед собой, и с рычанием скатился с кровати. Походя смел пустой стакан на пол и заметался по комнате.

– Парней на границе накрыл Интерпол, – он говорил сухо, отрывисто, но голос подрагивал от бешенства и ярости. – Всю партию. Ждали. Их ждали. Взяли всех, кто не успел удрать. Черт!!!

– Наши потери? – как-то уж очень спокойно уточнил Виктор, садясь в постели. Катастрофа уже случилась. Это уже произошло. Теперь нужно решать и быстро какие шаги предпринимать. – Это был груз Бабичева?

– Та часть, что шла этим потоком – вот наши основные потери. И парни, которых придется вытаскивать, пока они не раскололись, – Отабек не мог остановиться. Вернее, это мысли, вихрем взметнувшиеся в его голове, не давали ему остановиться. – Это груз Бабичева, ему это так же невыгодно, как и нам. Но нас действительно могли слить. Хоть та же «крыса». Мы так и не знаем, кому он давал информацию. Он знал о Скандинавском потоке, о том, что мы собирались его задействовать. Догадаться о том, что мы воспользуемся другим путем, когда Леруа его прикрыл, умному человеку не составит труда.

– Нам важно сохранить отношения с Бабичевым и минимизировать информацию среди деловых кругов… хотя Джей скорее всего уже обо всем в курсе. Отправляй адвокатов, поднимай по тревоге группу-три. Нам в любом случае платить. Репутацией или деньгами, вот в чем вопрос, – Виктор выбрался из-под одеяла, включил свет и принялся быстро одеваться. Проблемы нужно встречать во всеоружии. И одетым. Никто не должен даже догадываться о том, что тебя выдернули из кровати или вообще с кого-то сняли.

Отабек развернулся, собираясь что-то сказать, но телефон снова заиграл. Судя по сорвавшемуся дыханию, этого звонка Бек не ждал. Резко развернулся к окну, принял звонок молча. Так же молча выслушал собеседника и отключился.

– Вторая половина партии… Судно атаковали. Не федералы, пираты. Что смогли – забрали, остальное теперь на дне. Они его… взорвали. Они его просто отправили на дно! – телефон жалобно хрупнул в его судорожно сжавшейся руке. – Это облава, Витя. Нас загоняют, как волков. – Резко развернулся, ловя взгляд ярко блестящих глаза. – Собирайся. И буди Юрку. Вы уезжаете. И прямо сейчас. Я разберусь здесь сам. Если это федералы, то конечной целью будет твой арест, если кто-то другой – тебя просто убьют. Поэтому ты сваливаешь, и даже не смей спорить. Хотя бы ради Юрки.

– Нет, Бека, я остаюсь. А вот Юрец летит в Питер. Билет был с открытой датой, Якову я сообщу, Гошка посадит его в самолет, – Никифоров обошел постель, остановился рядом с Отабеком и, потянувшись, накрыл его губы своими. – Я не собираюсь бегать. Это будет слабость. А ее я себе… нам позволить не могу.

– Это не слабость. Это разумная предосторожность. Если тебя запрут, ты лишишься возможности контролировать и управлять. Лишишь Юрку защиты. Не хочешь уходить – хрен с тобой. Отвези Юрку сам, самолично сдай с рук на руки Якову и возвращайся. Мне хватит двух дней, чтобы поднять связи и выяснить в чем дело.

– Бек, Юрка достаточно взрослый, чтоб тихариться и крутить с кем-то роман так, чтоб никто не видел того, с кем он обжимается. Если он способен на это, он справится, – очень решительно возразил Виктор. – Он улетает. Я остаюсь. Я ценю твое мнение, но… остаюсь.

Отабек поджал губы. Желание стукнуть Витю по голове, спеленать и в таком виде отправить в Питер оказалось настолько сильным, что ему пришлось стиснуть пальцы в кулаки, чтобы удержаться. Сейчас ему было плевать на бизнес, на себя, на весь проклятый мир. Только Витька и Юра – вот что имело значение. К черту репутацию, гордость и все остальное.

– Если ты попадешься федералам – я не буду вытаскивать твою задницу. – Упоминать о том, что федералам попадется, скорее, он сам, ибо его парни никогда не общались с Витей напрямую, он не стал. Они изначально разделили ответственность и сферы контроля именно для этих целей. – В аэропорт Юрку отвезешь?

– Отвезу и прослежу чтоб он не свинтил… и обосную его отлет, – Виктор кивнул, с силой обнял его, поцеловал сильно, почти больно, и отпустил.

– Он не поверит в сказки, Витя. Но и правду ему знать нельзя, иначе упрется. Особенно сейчас, когда у него кто-то появился, – Отабек повел плечами, слизнул с губ вкус Виктора и принялся одеваться. – Я узнаю, что там с рейсами и организую отлет.

– Мы с тобой выбирались и не из таких передряг, Бека, выкрутимся, – Виктор ободряюще улыбнулся и направился в душ. Умыться, освежиться и заставить себя окончательно проснуться. Утро выдалось даже слишком ранним.

***

Громозека толкнулся лобастой головенкой в подставленную ладонь. Шерсть щекотала кожу, отвлекая от бледного напряженного Юркиного лица. Выходило откровенно так себе. Не у Громозеки, а отвлекаться.

Сначала Юрка не поверил. Потом проорался. Потом заявил, что никуда не полетит. Наотрез. Потом пару раз сухо и горько всхлипнул в подушку и отстрочил кому-то смс. И поплелся принимать душ. Времени было не так уж и много. Аккурат одеться, съесть бутерброд уже в машине и добраться до аэропорта. Бек уже регистрировал Юрку на ближайший рейс. До Москвы, к сожалению. Но Яков на звонок ответил и сказал, что Юру в Москве встретит.

– Кота придется оставить здесь. Мы не успели взять справки, – с сожалением добавил Виктор, убирая в сторону пустую переноску. Юрка мужественно сдержался. Только подхватил мурчащую животину на руки и прижал к себе, зарываясь носом в пушистый подшерсток. – Мы за ним присмотрим. Все будет хорошо.

– Да за вами кто б присмотрел! – взвился Юра. – Вы ж ходячие недоразумения… в собственных ногах путаетесь!

Он отпустил котенка, затянул шнурки на кроссовках, еще раз проверил документы, посадочный талон, который ему распечатал Бек, карты и наличку, зарядные к планшету и телефону и поднялся на ноги. Надел рюкзак, который планировал с собой в салон взять. Чемодан Виктор до выхода дотянул сам.

– Когда я смогу вернуться?

– Когда все успокоится, – уверенно ответил Виктор. Вот только у самого уверенности отчего-то не было ни на грамм. Слишком шаткой была ситуация. Слишком неопределенной. И не понятно было кто против них играет. – База в России хорошая. Тренер тоже. Так что ты сможешь спокойно готовиться к чемпионату. В своей категории у тебя очень высокие показатели, так что точно будешь участвовать в отборочных, до них время еще есть.

– Ты обещал быть на трибунах, когда я буду кататься, – Юрка остановился внизу, в холле, прямо у открытых дверей, решительно развернулся лицом к Виктору и посмотрел ему в глаза. Он казался таким юным, таким невозможно светлым… Виктор обнял его, ероша и без того спутанные волосы.

– Я обещал, Юра. И я буду, – шепнул он на ухо. Машина уже ждала, подогнанная под самую дверь, и плевать на газон.

...Юрка обнимал его всю дорогу до аэропорта. Не отпускал, будто всей своей тонкой-прозрачной шкуркой ощущая приближение чего-то неостановимого и неминуемого. Чего-то опасного. И боялся. Потерять Бека, потерять Виктора. Потерять, так до конца и не обретя, Юри. И от этого хотелось подохнуть.

До аэропорта осталось несколько минут, когда машину вдруг бросило в сторону, вперед и снова в сторону, завертело. В кузове что-то глухо забилось, и машина встала. Через тонированные стекла разглядеть что-либо было сложно, но людей, цепочкой бегущих к ним, нельзя было не различить. Казалось, что есть время рвануться в другую сторону, но сзади что-то грохнуло так, что голова сама вжалась в плечи. А еще через секунду дверца открылась и глухой из-за маски на лице голос произнес:

– Выходите. – Никаких опознавательных знаков, стандартная черная одежда, маски на лице, в руках у кого автомат, у кого пистолет, а у кого просто рация. Сзади догорала взорванная машина сопровождения, в лоб водителя и охраны их машины смотрели дула. Федералы? Конкуренты? И Бек остался дома.

Не федералы. Эти не стали бы убивать. А судя по тому, насколько искорежена была машина сопровождения – живых там не осталось. Виктор отточенным жестом поправил манжеты белоснежной рубашки, незаметно нажав крохотную кнопку на часах. Сообщение Беку улетело мгновенно. Как и координаты.

Из салона он выбрался нарочито аккуратно и медленно, демонстрируя что не вооружен. Вот только прежде чем он выбрался, пришлось буквально силой выдирать полу пиджака из Юркиных пальцев.

– Кто вы?

Его вопрос проигнорировали. Стволом повели в сторону, недвусмысленно приказывая отойти. Тот, что стоял с другой стороны машины, распахнул дверцу, приставил дуло к затылку Юры.

– Ты тоже. Быстро.

– Ну что ж вы так грубо, – голос Виктора не дрогнул. Не изменилась ни единая интонация. Он только мимолетно обернулся к Юрке. – Ты в порядке?

– Пидарасы… – тот выбрался из салона, обнимая свой рюкзак. Бледный, губы дрожат, вот только терять лицо перед Виктором он не хотел. Страшно до усрачки. А что, если пристрелят? А если по приколу колени прострелят? – Нормально я… чего им надо?

– В машину, – отвечать на их вопросы явно не собирались. Быстро очистили салон, вытащили водителя и охрану, и увели. Один из безоружных кивнул в сторону ждущего их автомобиля. Не грузовик спецназа, даже не джип. Обычная машина без каких-либо особых примет. – Пожалуйста, не заставляйте нас делать вам больно.

У авто их обыскали. Забрали телефоны, Юркин планшет, оставили только плеер. И только тогда усадили в салон. Впрочем, вдвоем их там не оставили, и рядом с Виктором устроился один из парней в маске. Он был безоружным, но о том, чтобы застать его врасплох, не стоило и думать. Слишком тесно.

Машина тронулась с места плавно, унося их обратно в город. Но у самой границы они свернули в сторону, и теперь неслись по незнакомому пригороду, пока машина не въехала в большие кованые ворота. Сделала круг по хрустящей гравием дорожке и остановилась у небольшого домика. И вся процедура повторилась снова. Дверца, дуло, короткий приказ. Но, стоило зайти в дом, как их оставили одних. Правда, осмотреться у них не получилось: почти сразу открылась дверь и в холл вышел… Юри. Строгий, холодный, с бледными губами и пустыми глазами. Окинув их безразличным взглядом, за которым внимательный наблюдатель разглядел бы тщательно сдерживаемые эмоции, он дернул щекой. Отдал какой-то приказ на японском, и из другой двери появились трое с такими же холодными и безразличными лицами. Подошли ближе, и взяли Юру в кольцо.

– Иди с ними, Юра, – Юри не смотрел на него. Кажется, здесь и сейчас он видел только Виктора. Смотрел и смотрел на него все таким же пустым взглядом.

– Ну здравствуйте, Кацуки-сан.... – Виктор, напрочь проигнорировав подошедших людей, развернул Юру к себе лицом и очень осторожно, кончиками пальцев приподнял голову, вынуждая смотреть себе в глаза. – Все нормально, Юр. Все будет нормально, ты ничего плохого не сделал.

Зеленый взгляд наполнился чем-то страшным. Точно Юрка сам себя поедом ел и молчал, не позволяя эмоциям прорываться за пределы тонкого напряженного тела. Только его пальцы раз за разом мяли рукава дорогущего викторова пиджака.

– Иди, Юрочка.

Юрка отчаянно мотнул головой.

– Нет, Вить! Не, не надо!.. – он обернулся к Юри, вцепился взглядом в его лицо, силясь найти в нем хоть тень прежнего тепла. – Зачем ты так?!

– Юра, – Виктор легонько подтолкнул его в сторону. – Не надо. Просто уйди. Пожалуйста. Прошу тебя. Нам с уважаемым Кацуки-саном нужно поговорить.

– Витька!..

Но его больше не слушали. Деликатно подхватили под руки и увели прочь.

Юри проводил всю процессию тяжелым взглядом, а когда за ними закрылась дверь, стремительно подошел к Виктору и ударил так, что Никифоров отлетел назад. В черных глазах заплескались боль и бешенство.

– На самом деле я хотел заставить страдать тех, кого ты любишь. Но тебе повезло, очень повезло, что… – Юри вдруг замолчал, замер, словно на него снизошло озарение. – Или Мицуро был прав? Это все ты? Юра на катке? Это ты? Чтобы ослабить меня?

Воздух никак не желал наполнять легкие. Виктор судорожно кашлял, силясь вздохнуть. К кашлю примешивались дурной смех и понимание. Вот он, тот, кто так красиво скрывался от камер, кто звонил Юрке и кого тот так старательно скрывал от всех. Тот, кто задурил ему голову. Или не задурил? Потому что несмотря на бешенство, несмотря на желание удержать маску безразличия, Юри Кацуки так и не смог сдержаться и на короткий миг в его глазах мелькнула… боль, когда Юрку силком уводили из холла. Он, Виктор, это увидел, но тогда не понял.

– До этого… момента… я даже не… знал… что это ты… никто… – мыслей в голове было много, но говорить было еще немного трудно и больно.

– Почему я должен тебе верить? – Юри оказался рядом. – Это было выгодно только тебе. Найти мое слабое место.

– Какое в жопу слабое место, Кацуки?! Я в бизнес твоей семьи никогда не лез. У меня паритет со многими, у наших кланов совершенно разные интересы. Мне не нужен твой бизнес, мне нужно только то, к чему я сам причастен… – дышать получалось все лучше. Всплеск эмоций помог забыть про боль, так что у него вышло даже снова встать на ноги и отряхнуть некогда безупречный костюм. – Это на меня нападают. И я поверить не могу, что это твоих рук дело. Зачем? За что? Где я тебе дорогу перешел?

Юри нахмурился, но непонимание исчезло из его глаз практически сразу же, как появилось.

– Дядя угрожал твоему бизнесу, он скупал акции твоих банков, и у тебя не было с ним договора. Ты просто убрал его. И у меня есть доказательства.

– Я. Не. Убирал. Твоего. Дядю. – Виктор поднял на него взгляд, глядя прямо в глаза. – Лучше зло известное, изученное и проверенное. Да, он купил пакет. Но на мой бизнес его процент голосов повлиять не мог. И уж лучше он, чем колумбийцы.

– Забавно, – Юри сузил глаза. – А вот та самая ищейка из ФБР думает по-другому.

– То, что вы пришли ко мне сами: это храбрость или глупость? – после церемонных приветствий и отказа от чая-кофе, Юри предложил гостю прогуляться по саду. Идеальные дорожки, камни, скамейки, цветы и деревья – здесь все напоминало о доме, но с тех пор, как в его жизни появился Юра, Юри почти здесь не бывал, найдя другое место для отдыха души. Но сейчас прогуляться по саду было приятно. В вечернем воздухе разливался запах ночных цветов, а сумерки окутывали весь сад, делая его призрачно-волшебным. Это место было последним, куда бы Юри привел копа, но сейчас этот коп был единственной ниточкой, которая могла привести его к убийце дяди.

– Я бы сказал, что это нечто среднее плюс желание застать вас врасплох. Очень по-детски, признаю, но я не мог удержаться, – Джакометти улыбнулся почти лукаво. – Ваш самоконтроль произвел на меня убойное впечатление, мне хотелось проверить пределы вашей выдержки.

Юри изумленно посмотрел на него, и рассмеялся. Этот тип ему нравился. Ему всегда импонировали сложные люди.

– Это не самоконтроль, как сказал бы мой отец. Это всего лишь запаздывающая реакция на внешние раздражители.

Крис хмыкнул, устраивая руки в карманы.

– И все же я останусь при своем мнении. Но не буду тянуть время, ваше так же дорого, как и мое. Я наведался к смежникам, толщина досье вашей семьи внушает уважение. Но я обещал себе, что не буду вмешиваться в ваши дела. Сейчас наши цели совпадают, ваши связи и помощь мне очень помогли, поэтому вы – второй, кому я рассказываю это. У меня есть предположения о том, кто, скажем так, заказал вашего дядю. Непосредственный убийца вас вряд ли интересует, я прав?

– Злись не на плетку, а на руку, держащую ее, – Юри сузил глаза, чувствуя, как гулко забилось вдруг сердце. Горе от потери единственного оставшегося после смерти отца родного для него человека он сумел запрятать и закрыть, обещая себе, что найдет и отомстит, но сейчас оно прорывалось вовне. Пусть пока только судорожным вздохом, но контроль трещал по швам. – Как вам удалось?