Текст книги "Достояние нации. Ренегат (СИ)"

Автор книги: shizandra

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

– Вы подвергнете людей опасности. Федерация пытается взять вас. Так что ваши корабли в зоне Федерации будут вызовом. А я сумею проскользнуть. Поверьте. В свое время мне довелось охотиться на пиратов, а это требовало определенной сноровки. Так что я справлюсь, хэймэ Хиддлстон.

Том тонко улыбнулся, помолчал, глядя на чай в своей чашке, а потом выдохнул:

– Одари? Я знаю, что такое одари, тройн.

– Вы знаете его не первый год, если я все верно понимаю. И вы не дадите его в обиду никому. Потому что считаете своим. Это видно. Это чувствуется. Что до меня, то вы, зная наши традиции, так же понимаете, что Тра-иль-найр дается однажды и так же как Союз Жизней расторгнут быть не может. Я живу, дышу, сражаюсь, но на самом деле я мертв. Потому – одари. Потому защищать любой ценой. Ему нужно это. Защита. И быть нужным кому-то. Быть любимым кем-то. Кем-то, кто достоин его.

– Он достоин многого, – Том согласно кивнул, сузив глаза. – Вы правы, я знаю его давно. Еще с Академии. Он много пережил, и я был бы рад, если бы он нашел в вас свой якорь. Но иногда защита – это не то. Не то, что нужно на самом деле. Он никогда не знал настоящей любви. И, если я все правильно понял, вы этого дать ему не можете тоже.

Шиар глубоко вздохнул и, поднявшись из-за столика, прошел к огромному обзорному окну, вглядываясь в далекие звезды.

– Я мертв, хэймэ Хиддлстон. И не имею права любить. Даже если сердце просит об обратном.

– Только мы решаем, на что мы имеем право, а на что – нет. Думаете, ваш карми был бы счастлив, если бы узнал, что вы похоронили себя заживо? Чтить память можно по-разному. Я уважаю чужие традиции, но считаю, что никакие правила не спасут от голоса совести. Я не призываю вас отречься от своих корней. Просто подумать и, может, что-то понять для себя.

– Обещаю подумать над вашими словами. И прошу передать… передать хэймэ Хэмсворту, что он прекрасно готовит. Преклоняюсь перед его мастерством, – Шиар обернулся и улыбнулся. Мягко, тепло и очень… по-альфьи.

– Думаю, вам представится возможность сказать это ему самому, – Том улыбнулся в ответ. – Уверен, ему будет приятно пообщаться с вами. А, может, и оказать поддержку в некоторых вопросах. В конце концов, первый раз поперек системе он пошел, заключив Союз Жизней с не дарком, и о нарушении парочки традиций знает не понаслышке.

Шиар рассмеялся, заразительно, громко, запрокинув голову, отчего толстый жгут волос хлестнул по спине, зажмурился, смаргивая набежавшие слезы.

– Ох, мистер Хиддлстон, знали бы вы, в каком ступоре несколько декад находились Голоса… все, вплоть до Шепота Дальних Звезд в изыскательских рейсах. Нонсенс, альфа, заключивший Союз Жизней с человеком. Теории строили самые безумные… даже такие, что фактически обвиняли капитана в жадности и меркантильности. Но мне довелось пообщаться с ректором, и он мои сомнения развеял едва ли не мгновенно. Сказать по чести, я завидую мистеру Хэмсворту по сей день. Ему удалось выплатить свой долг и стать свободным от Империи. У меня «Ковчега» не случилось. Мой карми погиб, а детей мы так и не успели родить, так что традиция нарушать традиции у вашего карми умиляла, умиляет и до конца моих дней будет умилять меня самого.

Том улыбнулся.

– Тогда, думаю, вам просто необходимо с ним пообщаться. Ибо иногда стоит пересматривать свои взгляды в связи с изменившейся ситуацией. Хотя у Криса вариантов особо не было, начиная с четвертого курса Академии. Вы можете стать свободным, тройн так, как не позволяли себе даже думать.

– Я подумаю, хэймэ, – сдержано кивнул дарк. – Полагаю, мне пора. Время слишком ценный ресурс.

Том кивнул и встал.

– Разумеется. Я хоть и поболтал бы с вами с удовольствием, но вы правы. Я провожу, – он забрал с тарелки печенюшку и направился к двери.

– Благодарю за гостеприимство. И за то, что не разнесли нас на обломки.

Просить о том, чтоб хозяин за него попрощался с Диконом, он не стал. Это было слишком больно. И говорить об этом – лишь бередить раны.

Но так просто уйти ему не дали. Стоило ему ступить на платформу, как Том притормозил.

– Кажется, вас ждут.

Дикон. Не узнать вытянувшуюся у трапа шлюпки фигуру не узнать было невозможно.

Шиар кивнул и медленно подошел к замершему у опущенного трапа Дикону.

– Вы в надежных руках, и я этому рад. Жаль, что вынужден вас отставить.

Тот медленно повернулся к нему и закусил губу.

– Что вы задумали, тройн?

– Вернусь на Бету и немного Поговорю в Зале Голоса, – дарк улыбнулся. – Это шанс для того, чтоб закончить эту безумную войну. Раз и навсегда. И сделать так чтоб Гардиан Реннер больше не боялся потерять дочь.

– И каков ваш шанс остаться после этого живым? – Дикон скептически вскинул бровь.

– Не знаю, тепло моей души, – Шиар пожал плечами как можно беспечнее. – Моя цель защитить. Но не себя.

Глаза Дикона удивленно полыхнули и сузились.

– Если вы не выживете – я вернусь к Корру. Обещаю. И да, можете считать это шантажом. А свое слово я держу всегда.

– Но зачем? – Дарк недоуменно посмотрел на него. Он не понимал. Просто не понимал, почему Эйр говорит так, почему принял такое решение.

– Хотите правду? На самом деле я надеюсь, что мне не придется этого делать. Потому что вы… Айрим, все-таки вернетесь.

– Он уничтожит вас, – негромко обронил Шиар, а потом вдруг потянулся и кончиками пальцев коснулся его пальцев.

– Так сделайте так, чтобы я даже не думал об этом, – Дикон улыбнулся этой мимолетной ласке. – Я просто хочу, чтобы вернулись, – он немного поколебался, а потом выдохнул: – Ко мне. Я много не понимаю, но я хотел бы видеть вас своим другом. Хотя бы другом. Просить большего я не имею права.

– Вы уже часть моего сердца, Дикон. Часть моей души всегда будет вашей. Я не могу поклясться, что вернусь. Но я постараюсь.

Он сжал пальцы в кулаки и отстранился, разрывая расстояние между ними. Черты его лица будто отвердели, заострились. Он не мог скрыть этой перемены за завесой волос и потому просто кивнул. Развернулся и зашагал по трапу. Его боль останется с ним. Прекрасная ясноглазая боль с удивительно проницательным взглядом.

Когда за шлюпкой закрылся шлюз, и Дикон повернулся к нему, Том только вскинул бровь.

– И когда успели?

Дик наградил его смущенным и сердитым взглядом.

– Сколько я помню слухи, Крису вообще хватило часа.

Но Том только отмахнулся:

– Шиар – дарк, к нему у меня вопросов нет. Меня больше ты интересуешь, – он ненавязчиво коснулся подошедшего мужчины и повел за собой. Кормить, устраивать и поить чаем. И задавать вопросы.

Дикон криво усмехнулся.

– Чтоб я сам знал. Наверное, он единственный не смотрел на меня так, как будто прикидывает, как лучше будет ему меня использовать. И он принципиальный и честный. Почти до глупости. Наверное, мне всегда этого не хватало.

– А еще он готов тебя защищать от всего мира, – хмыкнул Том. – На что так легко повестись. Самое отвратительное, что они абсолютно искренни. От этого невозможно отказаться.

Дикон отразил его усмешку:

– Тогда к чему вопросы?

– Психология твоего поведения меня не интересует, ибо насквозь видна. Мне просто интересно…

– Я хочу его. Просто хочу. Во всех смыслах. Я бы мог с ним молчать. Или сопеть ему в плечо. Следить за тем, что бы он завтракал не только кофе.

– Решил стать домохозяйкой? – Том сузил глаза, и Дикон остановился.

– У тебя есть другие предложения, – не вопрос. Констатация факта.

– Откуда такие мысли?

– Ты терпеть не можешь праздношатающихся в пределах твоей досягаемости, – фыркнул Дикон. – Так что вариантов немного.

– Никогда не хотел поиграть в детектива?

В ответ Дикон только заинтересовано вскинул бровь, и Том понимающе улыбнулся.

– «Крот», про которого ты говорил. Он рядом, но я не могу его вычислить. Райс, омега-дарк, пытается его вычислить, исходя из данных банковских счетов. Вдруг кто-то тратит больше, чем получает. Но это слишком долго, к тому же на нем еще присмотр за нашим детским садом. А я не привык недооценивать соперников. Корпорация Корра всегда была на первом месте по части связи. Так что не удивлюсь, если у его «крота» есть что-то, что мы не можем поймать или вычислить и с помощью чего он сливает информацию Винсу. Но ты инженер. Был лучшим на своем курсе. А у меня два юных дарка, которые маются от безделья и мозги которых далеки от среднестатистических, если верить Робу. А мы оба знаем, что получить такую характеристику от ректора очень сложно. Я хотел бы, чтобы вы занялись «кротом». Все мои ресурсы будут в вашем распоряжении.

– Здесь вряд ли будет уместен дедуктивный метод, – после недолгого раздумья выдохнул Дикон с улыбкой. – Исключительно компьютер и пара плат. Ну и так, по мелочи.

– Все, что захочешь. У меня был план, который Корр изрядно подпортил своим появлением, так что сейчас большая часть наших действий – сплошная импровизация. Но мы близки к финальной стадии, и я не могу позволить, чтобы все сорвалось из-за того, что мои ребята не в состоянии отследить передачу данных.

– Понимаю, – Дикон кивнул, и Том невольно им залюбовался. Появился огонь в глазах, развернулись плечи и выпрямилась спина. Нет мотивации сильнее, чем собственная нужность.

– Возьмешься?

– Как я могу тебе отказать. Если уж Шиар не смог, то куда уже мне, – Дикон взмахнул невидимой шляпой, и Том рассмеялся. Утекающая сквозь пальцы уверенность с момента гибели Кристалла, снова расправила крылья.

========== Часть 9 ==========

– Мы все еще не знаем где «Гранд», – раздраженно повел плечами дарк. Более всего он напоминал внезапно оживший платяной шкаф. И шириной плеч и неповоротливостью. И гулким голосом. – «Премьер» двенадцать стандартных часов назад засекли в районе скопления…

– Вы нашли базу, тройн? – оборвал отчет альфы Голос Санторио.

– Информация о базе не поступала, Голос, – шкафообразный дарк скрестил руки на груди, в подсознательном защитном жесте.

– А вы сами, тройн Амрис, не имеете ли желания выполнить задачу, поставленную перед вами Хором и Империей?

Именно так, Хором и Империей, а не наоборот. Иногда складывалось впечатление, будто интересы империи – это интересы Хора, а не наоборот. Но свои мысли тройн Амрис придержал при себе. Во избежание.

– И проявите чуточку расторопности, тройн. И почтительности. Иначе вас ждет тоже, что в полной мере получает иррим Шиар.

Иррим. Изменник, предатель расы. Покрытый позором, и получивший только одно право: право на забвение. От такого клейма скрыться реально лишь в каком-нибудь необитаемом секторе галактики. Да и то не факт. Свои же найдут и уничтожат. А имя его будет навсегда вычеркнуто из истории империи.

– К слову о Шиаре…

– В настоящий момент от его эскадры осталось одно-единственное судно. Поврежденное. На сколько мне известно, из всего состава уцелела половина экипажа. Еще вопросы?

Ярость. Ярость и ненависть. Слишком яркие эмоции как для одного человека. Но по-другому не получается. Санторио виртуозно владеет той властью, которая ему вручена. И еще он вызывает страх. Император далеко. Хор, в общем-то, тоже. А Санторио – он здесь, рядом. Достанет протянуть руку, чтоб коснуться его. Вот только касаться не хочется. Как прокаженного или зачумленного. Не хочется отравиться им.

Шиар. О нем много говорили во флоте. И еще больше дарков рассуждали о причинах поступка героя войн и пограничных стычек. Но к единому мнению прийти не смогли. А теперь, когда Шиара объявили Ирримом – предателем – разговоры плавно перетекли в плоскость бесед за закрытыми дверями.

Стать изгоем не хочется никому.

Но бросить Шиара…

– Выполняйте приказ, тройн Амрис. – резко бросил Санторио. – Думать – моя забота. А вы просто выполняйте приказ.

Ответить тот не успел. Дверь открылась с тихим шипением, явив взгляду дарков Винсента Корра. Улыбающегося Винсента Корра. Эта улыбка была бы, наверное, даже роскошной, если бы не уставший вид и круги под глазами. Сплетники чесали языками, утверждая, что теперь уже бывший тройн попал в список личных врагов Корра не сколько за проигранный бой с «Грандом», сколько за то, что «увел» у него его любовника.

– Господа, – Винсент изобразил поклон, словно заполняя собой все пространство рубки. – У меня есть новости. И они вам определенно понравятся.

– Ну так не томите, хэймэ Корр, – чопорно поклонился Санторио, больше не глядя на капитана. – Новостей у нас не так много и далеко не все из них даже приблизительно могут называться хорошими.

– Я знаю, где находится «Гранд». Сам по себе корабль не так интересен, но именно на нем покинул борт «Премьера» Джереми Ли Реннер, а это уже наводит на определенные мысли не так ли?

– Он улетел к своему партнеру, – последнее слово Санторио за малым не выплюнул. Не вопрос, утверждение. – А там где Гардиан, там и ребенок.

– В точку. Поэтому нам, вернее, вам больше не нужен «Премьер». Но я искреннее надеюсь, что Том непременно примчится спасать своего пасынка и его дочь. А еще, кажется, именно в этом квадрате, – Винсент быстро развернул голограмму, – находится одна из его баз. Та самая, о которой всегда было так много слухов. Это система Радуги. Мы нашли ее – это хорошая новость. Плохая – она слишком далеко от нас. Кораблям империи на дорогу придется потратить не одну неделю на полной скорости. Если, конечно, у вас нет парочки сюрпризов вроде той «капли» Тома.

– К сожалению, мы не обладаем такими технологиями, которые продемонстрировал Хиддлстон, – поджал губы Санторио.

– Но мы можем выжать кое-что из техники. Есть несколько приемов. Но так же есть риск уничтожить часть флота. Техника, в отличие от людей, восстанавливается дольше.

Амрис поднял взгляд на человека и улыбнулся.

– Я могу помочь. Не один Хиддлстон занимается разработкой и усовершенствованием. У меня достаточно своих секретов. Да и тряхнуть Федерацию тоже будет не лишним. Если правильно организовать взаимодействие и продумать операцию, нам может и не понадобиться огромный флот. Но у всего этого есть один большой минус. Мы практически ничего не знаем о системе Радуги. И я не понимаю, почему именно она. Даже с возможностями Тома она слишком далеко от любой трассы и населенного квадрата.

– Полагаю, ему просто необходимо было, чтобы о базе не знали. Забыли. Чтобы база была как можно более удалена от основных трасс. Идеальное место, чтобы что-нибудь спрятать. Никто не приблизится незамеченным. Даже беспилотник засекут, – заметил Амрис. – Это логично. И с точки зрения опять же защиты. Никто не знает, что именно сумел подтянуть туда Хиддлстон, и какая система защиты установлена на самой базе. Что установлено вокруг и сколько на базе людей.

– Все может быть. Но выбора у нас нет, – Корр улыбнулся. – Но проблема – есть проблема. Радуга слишком далеко. И не стоит забывать о Томе, которого нельзя так просто оставлять за спиной. И нам в любом случае нужна хоть минимальная разведка. Будь Радуга ближе или находись она рядом с трассой – мы могли бы устроить классический трюк с «аварийным» кораблем.

– Так что же вы предлагаете? – выгнул бровь Амрис, разглядывая человека. Корр ему не нравился, но выбирать союзника не приходилось. У него есть приказ, и он должен приказ выполнять. Никому не хотелось повторять судьбу Шиара. Даже самым отчаянным и безумным.

– Связаться с Федерацией. Пусть отвлекут Хиддлстона. У меня достаточно быстроходные корабли, гораздо более быстроходные, чем у дарков. Я предлагаю свою помощь в технике. Но у меня нехватка квалифицированных военных. А без этого не возможен никакой штурм.

– Это не моего уровня решение, мистер Корр, – пожал плечами Амрис.

– Для подобного решения у нас есть Голос, – Корр повернулся к молчащему Санторио.

Тот улыбнулся. Тонко. Холодно. Очень по-змеиному. Так улыбаются драконы, готовые рухнуть со скалы вниз.

– Я подумаю, что можно сделать. Думаю, выход из положения мы найдем быстро…

– Боюсь, время на раздумья осталось немного, – Винсент отразил его улыбку. – Мне нужен Том. И сейчас у меня есть шанс. «Премьер» – флагман отличный, но он один. И даже Хиддлстон не выстоит против десятка кораблей разом. Я уже могу считать выполненной часть своей сделки.

– Кое-какие вопросы я все еще должен согласовывать с Хором, – поморщился дарк.– Ускорить бы время, когда этой досадной мелочи не будет.

– В таком случае… позвольте откланяться, – Корр поднялся из кресла с вежливой улыбкой. – Дайте мне знать, как решится вопрос.

– Мистер Корр, – никогда за Санторио не замечали излишней фривольности. И вот теперь он поймал запястье человека, удерживая его на месте. – Я не сказал что это не возможно.

– Я не сказал, что улетаю, забрав с собой свой флот, – Корр согласно кивнул, прикрывая глаза на мгновение. – Я жду. И буду ждать, пока не решу, что сделал все, что мог или вы не скажете, что моя помощь больше не нужна. Я знаю все свои слабые стороны и не обманываюсь на счет себя и своих желаний.

…Шаги отдавались в теле болью. Каждый. Стоило только стопе коснуться гладкого белого пола, как внутри вспыхивала боль, облизывала бедра, огнем поднималась вдоль спины, заставляла горло сжиматься, пока не обжигала лицо. И снова. И опять. Она пульсировала, билась под кожей с пульсом, расцветала огненным цветком под веками, срывалась с губ тяжелым горячим дыханием.

Его шаги звучали в унисон с шагами его спутников. Первый помощник, старший техник, специалист экс-три… специалист по связи погиб, как и начальник службы безопасности, как первый пилот… погибли в приграничной стычке.

И старший матрос, старшина палубы, и еще множество его людей. Они были с ним, были, поддерживали, верили. И шли с ним сюда, в Зал Голоса. Они и сейчас были с ним. Каждый. Незримой тенью следовали за его плечами. И их боль вплеталась в его собственную. И пусть горят ожоги, пусть рука на перевязи, главное, что они добрались.

Встречные отшатывались. Сколько их здесь? Сколько Голосов, Шепчущих, Слышащих, всех тех, кто должен беречь и защищать культуру и мир Беты? Сколько здесь предавших? Сколько тех, кто готов убить за то, чтоб никто и никогда не узнал о том, ради чего развязали войну?

Высоко вверху, в слепящих лучах звезды Беты, в прозрачно-медовом воздухе теряются звуки шагов бесконечно усталых дарков. Некоторые ранены, некоторые истощены. Он сам ранен. Половина лица обожжена. Пожар в рубке, и пена, залившая языки огня, окончательно протравила плоть.

Боль… она означает, что Айрим Шиар еще жив. И пусть для всего флота благодаря Голосу Санторио, он – ренегат, пусть его лишили всех наград, заслуг и привилегий, пусть он больше не тройн. Он остается собой. Он – Айрим Шиар, альфа, который станет Говорить.

Охрана хлынула, кажется, изо всех щелей. Дарки в сером, на слепяще-белом полу, стерильно-белых стенах, инесто-белом своде. Они всюду и молчат, обступили кольцом, целятся из бластеров, и идут, идут, звуки их шагов шелестом взлетают вверх, смешиваясь со звуком шагов ренегатов.

К стенам жмутся, намереваясь скрыться те, кто пришел Слушать или Свидетельствовать. Их звуков почитай не слышно за шелестом шагов сотен и сотен бойцов. Нечего и думать о том, чтоб уцелеть и уйти отсюда живым.

Прости, одари… прости…

– Я Айрим Шиар, альфа, и я буду Говорить. Я Свидетельствую о том, что Хор предал и нарушил все наши законы. Я Свидетельствую, что война, начатая Хором против одного человека, развязана из-за того, что другому человеку необходимо было отомстить. Я Свидетельствую о том, что названный предателем альфа Крис Хэмсворт защищает самое дорогое, что может быть у дарков, ребенка своего сына, Гардиана Реннера. Я Клянусь, что ребенок, которого Хор назвал достоянием Беты – первая рожденная ДАРКА. Девочка. Истинная рожденная девочка. Не предмет и не набор генов. Драгоценная жизнь, которую поклялись защищать ее родители. Я Клянусь в том…

Он шел и говорил, и его голос, усиленный сводами, стенами, резонирующим полом, его голос, звенящий от боли, разрывавшей тело, взлетал вверх, слышимый во всех уголках Беты.

Он шел, окруженный своими людьми, измученными и израненными в боях, шел, окруженный шелестом шагов чужаков, готовых убивать.

– Я Клянусь, что Голос Санторио вступил в сговор с человеком Корром, для того, чтоб уничтожить карми альфы Хиддлстона взамен на ребенка.

Закон Беты, Закон Империи дозволяет родителям, в случае если они способны обеспечить ребенку воспитание и достойную жизнь, не отдавать ребенка системе. Я Свидетельствую что Джереми Ли Реннер и Индиана Гардиан Реннер способны воспитать дочь. И пойти против этого закона Беты – значит нарушить устои нашего общества.

Я Свидетельствую, что для того, чтоб не позволить мне Говорить Хор и Голос Санторио с Корром пять раз атаковали остатки моей эскадры, убивали дарков, которые Услышали. Я Обвиняю Хор в убийствах ради сокрытия Истины. Я готов драться и умереть ради Истины… Я Сказал.

Воцарившуюся тишину нарушало только тяжелое дыхание. Его и тех, кто пришел с ним. Пришел на верную смерть. Потому что цена предательства Беты – смертная казнь. Так было всегда. Альфа Хэмсворт смерти избежал. Им удача улыбнется вряд ли. Но он рискнул, как рискнули собой его люди для того, чтоб прийти сюда, встать под своды и Говорить. Попытаться открыть глаза тем, кто все еще верил Хору. Единственный шанс – вера. Вера других его Словам.

Вера преданных.

«Как страшно быть один на один с ненавистью, одари-таимэ. Ты, тот, кого я не имею права коснуться. Тот, кто ранил мое сердце. Тот, кто недосягаем для меня как свобода. Как страшно, и как жаль, таимэ, что мне больше не суждено увидеть тебя».

Никто не опустил оружия. Они, в сером, тоже Слышали. Только приняли ли? Как знать.

Шиар сжал пальцы в кулаки и вытянул руки перед собой. Древний жест. Предложение сдачи. Он взамен на тех, кто пришел с ним. Этот закон пока что тоже никто не отменял. Тишина Зала слышала. И видела. И принимала. Потому что Серые расступились, позволяя его людям уйти.

– Айрим Шиар, вы обвиняетесь в государственной измене и будете помещены в Залы Тишины.

– Я вас Услышал, Серый, – губы искривились в улыбке. Щеки снова коснулась боль. – Я вас Услышал…

Как только изображение из Зала Голоса на Бете замерло, а потом и вовсе исчезло с экрана, Том с громким выдохом откинулся на спинку кресла, поджимая губы. «Выступление» Шиара было форменным самоубийством, но внутри уже разворачивалась пружина, после которой обычно начиналась так любимая Томом и ненавидимая Крисом «свистопляска». Но пока ее можно было держать в узде.

– Что с ним будет? – Том склонил голову к плечу, отстраненно надеясь, что Дикон не видел это… шоу.

– Его, как и меня тогда, заключат в одиночку, чтоб минимизировать контакты. Будет суд. Постараются вытянуть все его грешки. Ну или придумать парочку преступлений. Сыграть на лжи. Обвинить в проколах. Потом приговорят к казни за преступление против Империи… – Хэмсворт был хмур. Он будто бы снова пережил все, что было с ним в самом начале безумной карусели. – Это всего несколько дней. Но я не могу… я не хочу, чтобы с ним это делали. Он настоящий герой войны, понимаешь? Он для многих пример для подражания. Он… он среди дарков почти как Дауни. Или Реннер.

– То, что он сказал – стало известно всей Империи. Разве такие заявления не подлежат проверке?

– Как ты думаешь, проверяли ли факт моей государственной измены? – мрачно заметил дарк. – Хор просто сделает вид, что Шиар спятил или заврался лишь бы выгородить себя. Они никогда не сознаются в собственных преступлениях. Дарки еще более неидеальны, чем люди.

–Твой суд был провокацией, – заметил Том.– И в глазах дарков ты не особо прибавил очков, связавшись со мной. – Тройн империи – совсем другое дело. За ним сила. И он пришел не один, – он шумно втянул воздух и прикрыл глаза ресницами. Несколько секунд сидел так, а потом губы растянулись почти в оскале.

– Свяжись с Реннером. У нас очень изменились планы. И он нужен мне здесь. Все они.

– Они не отвечают! – офицер связи за малым не в истерике бился. По всем каналам – оглушительная тишина. Всюду тишина, будто не садились на планете корабли, будто не было вообще ни одного дредноута. Будто ранее разведка не показывала на поверхности и в системе людей. – Никого нет, тройн!..

Амрис тряхнул головой, лишь бы только не смотреть в сторону белого от ярости Санторио. И не менее бледного Корра. Что ж, приходилось признать, что предчувствия существуют, и они не подвели человека. Ведь то, что сейчас происходило ни нормой, ни даже ловушкой назвать нельзя. Пустоту ловушкой не назовешь.

– Сканируйте дополнительные частоты и начните локационную съемку поверхности…

– Нет! – рявкнул Голос, взвиваясь с места. Выдержка и контроль окончательно изменили ему. Руки мелко дрожали, на скулах проступили пунцовые пятна. – Атакуйте, тройн! Немедленно, сейчас же, атакуйте планету! Он должен быть там! Они должны быть там!

– Планета пуста, Голос, – негромко возразил Амрис. На мостике воцарилось молчание. Только Голос Санторио стоял среди обернувшихся к нему офицеров и тяжело дышал. Загнанно, запалено дышал. Будто кондиционер совершенно не справлялся с задачей.

– Я сказал атакуйте! Или вы собираетесь оспорить МОЙ приказ?!

Молчание стало удручающим. Один за другим офицеры разворачивались к своим боевым постам, предоставляя капитану и командующему самостоятельно разбираться с проблемой.

– Ваш приказ не имеет смысла, Голос, – закончил свою мысль Амрис. – Мы потеряем время и ресурсы.

Звук пощечины заставил вздрогнуть всех. Тройн дернулся, но даже не попытался прижать к щеке ладонь. Бьет совершенно по-детски. Хотя нет, как омега в положении. Дурацкая мысль. Так как ребенок или как омега? Отчего-то это казалось таким важным, что без понимания именно этой мелочи он не мог сосредоточиться на всем прочем.

Он глядел на Санторио, сквозь него, на панель связи и видел мигающий императорским индиго маячок. Без звука. Только вспышки. Кажется, кроме него никто этих вспышек не видел.

– Офицер, примите Императорский рескрипт…

Тишина, шелест кондиционера и взбешенный альфа. И подмигивающий единственному заметившему его дарку индикатор.

– Офицер, примите Императорский рескрипт, – еще тише и спокойнее попросил Амрис. И только лишь на третий раз офицер кивнул и переключился на закрытый канал.

Приказ был прост и сух. И подписан личным кодом Императора Ниамара.

«Всему флоту Беты – вернуться к портам приписки незамедлительно. Агрессию против баз инопланетных граждан прекратить безотлагательно. Тройну Амрису Иниру надлежит сопроводить Голос Санторио на Бету в Зал Голоса. Хор слагает с себя полномочия начиная с момента оглашения Рескрипта».

– Нет… – белое лицо Санторио, кажется, побелело еще сильнее. – Нет… этого не может быть… это неправда! Ложь!.. Вы это нарочно задумали, тройн!..

Он завертелся на месте волчком, намереваясь то ли сбежать, то ли вцепиться в плечи капитана, то ли придушить первого попавшегося офицера, а потом обессилено рухнул на колени, вопя что есть мочи и уставившись незрячими глазами в потолок.

Амрис вздохнул. И не понять, то ли от обреченности, то ли от облегчения.

– Сукин сын, – в живом, ярком голосе Корра ненависть пела вместе с восхищением. Несколько секунд человек смотрел в одну точку прямо перед собой, а потом медленно выпрямился, нехорошо улыбаясь. – Что ж… Ваша кампания закончена, но я не дарк и не гражданин Империи… – заканчивать фразу он не стал, предоставив возможность додумать ее. Быстро подошел к Санторио и, опустившись перед ним на колено, тряхнул за плечи. – Послушай меня. Я не остановлюсь. Не сегодня – так завтра, но я его поймаю. И сейчас спрашиваю тебя – ты встанешь рядом со мной или вернешься на Бету? Выбор ты должен сделать сейчас. Выбрав меня, ты станешь предателем, ирримом. Если вернешься, то еще сможешь что-то объяснить.

– Он не покинет борт, мистер Корр, – медленно покачал головой Амрис. – Приказ императора гласит, что Голос Санторио должен вернуться на Бету. И приказ будет исполнен. – И тут же на мостик, повинуясь сигналу, вошли сразу шестеро дарков. Альфы окружили их, взяв на изготовку оружие. – Тонкости бетанского этикета. Император – истина в последней инстанции. Если конфликт не может быть разрешен никаким иным способом – вмешивается Император. Может для вас, людей, Лидер расы – пустой символ. Но не для нас. Потому – каждый на борту отдаст жизнь за то, чтобы приказ Императора был исполнен. Отойдите от Голоса, мистер Корр.

Тот поднялся медленно, аккуратно.

– Вы в окружении кораблей моего флота, тройн. И вы не в том положении, чтобы диктовать свои условия. Вы можете взять меня в заложники, но это ни к чему не приведет. Я хочу услышать ответ от Голоса. И покину корабль не раньше, чем получу его.

– Это вы не в том положении, мистер Корр, – возразил дарк. – Видите ли, даже если здесь и сейчас будет драка за то, чтобы вы покинули корабль, или ваши корабли атакуют флот Беты, не важно. Я всегда успею уничтожить корабль. Вместе с вами и Голосом. Если между выполнением приказа и бесчестием доведется выбирать – поверьте, находящиеся здесь выберут смерть. Это в наших традициях. Это в наших принципах и законах. Это то, что мы есть. И он об этом великолепно знает. Бесчестие бывает разным. Он был не прав. И император своим приказом это подтвердил. Для него ошибка уже равна смерти. Я тоже ошибся, выполняя приказ. И свою ошибку искуплю исполнением Слова Императора. А он… он заведомо ошибочный приказ отдавал…

– Уходите, Винсент, – глухо и как-то очень безжизненно произнес Санторио. – У вас еще есть шанс сделать то, что вы задумали.

Корр перевел на него задумчивый взгляд и вдруг улыбнулся, кивая.

– Безусловно. И я им воспользуюсь, – вскинул глаза на Амриса и отвернулся. – Делайте то, что считаете нужным. Будьте готовы принять своих людей с моих кораблей, мы уходим. Тройн, – короткий кивок, – Голос. Удачного возвращения.

…Логичнее всего было предположить, что эскапада завершится публичной казнью. И что присутствовать на судилище ему не позволят. И что суда над преступником империи ирримом – не будет. Его признают виновным сразу и безоговорочно. А потом расстреляют. Или выбросят в открытый космос в капсуле, где кислорода будет отмеряно ровно на три минуты жизни.

Он ошибся. Ему принесли форму. Полную, со всеми регалиями, наградными планками и нашивками. Парадную форму. Такую флотские надевают один раз в год: в день торжественного выхода Императора.

Шиар постарался ничем не выдать собственного удивления. Просто принял душ. Просто переоделся в чистое. Просто привычно протянул руки вперед, чтоб тюремщикам было сподручнее заковывать его.

Офицер безопасности покачал головой и кивнул, позволяя ему выйти в коридор. Просто выйти. А за дверью – ни одного конвоира. Только гвардеец Императора. Строгая темно-синяя форма. И спокойное дружелюбие во взгляде. Надо же… целый лейтенант.