Текст книги "Частные уроки (СИ)"

Автор книги: Shinmaya aka Fred

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 32 страниц)

Он был один, как и пообещал Тетсу.

Мальчик встал и низко поклонился.

– Пожалуйста, семпай, не позволяй Хаято оставаться у тебя!

– Хватит уже, – Сатоши коснулся руки Тетсу и слегка потянул его вниз, чтобы тот сел. – Ты же знаешь, я не могу выгнать твоего брата.

– Просто скажи, что ему нужно вернуться.

– Он сказал, что уйдет, если я буду напоминать ему об этом, – всплеснул руками Сатоши.

– Куда же он пойдет?

– Вот поэтому-то я и не хочу, чтобы он уходил. Волнуюсь за друга, понимаешь?

Тетсу кивнул. Он готов был вот-вот расплакаться и сдерживался изо всех сил.

Сатоши мягко накрыл его руку своей.

– Успокойся, Тет-чан. Давай что-нибудь закажем и поговорим, хорошо?

Голос Тояма-семпая звучал ласково и умиротворяюще. На секунду Тетсу захотелось рассказать ему обо всем, выговориться. Но мальчик сдержался.

Они заказали мятный чай и десерт-мороженое.

«Похоже на свидание», – мелькнуло в голове у Тетсу.

– Так что у вас происходит? – спросил Сатоши, аккуратно опуская чашку на блюдце.

– Ты же в курсе, что я выкинул на олимпиаде, да?

– Да уж, – рассмеялся парень. – Из нашего класса там был только Киришима. Он весь день сегодня рассказывал, как ты порвал листок Отохиме и бросил клочки в лицо Кодзиме-сенсею. Я, честно говоря, даже подумал, что он приврал насчет завуча.

– Да нет, все так и было, – Тетсу выдавил из себя улыбку. – Я не знаю, что на меня нашло. Но теперь ужасно жалею. Кодзима во всем обвинил Хаято. Мол, это он меня уговорил такое устроить. Ты бы его слышал: ни слова о том, что я натворил! Все о том, как Хаято на меня влияет! Тоо-сан разозлился, мы поссорились. Ну и эта женщина…

Сатоши кивнул.

– Он мне рассказывал о ней. Но, знаешь, мы выпили вчера. Прилично. Он о ней не говорил почти. Хаято нес какую-то чушь, что виноват перед тобой, что сделал тебе больно.

– Еще бы. Он ушел!

– Нет, он имел в виду, до ухода.

Лицо Тетсу вспыхнуло. Неужели брат все рассказал Сатоши?

– Ты случайно не знаешь, о чем это он? – спросил парень, и мальчик облегченно вздохнул: все-таки не рассказал.

– Так, ни о чем, – Тетсу пытался отвернуться, чтобы красные щеки не выдали его особого волнения.

– Прости, я лезу не в свое дело, да? – спросил Сатоши, пристально изучая Тетсу.

– Да нет никакого дела-то, – оправдывался тот.

– Ну-ну, – Тояма-семпай проводил глазами проходившую мимо них парочку, и его явно интересовал ниферского вида парень, а не девушка.

– Симпатичный, – улыбнулся Сатоши. – Правда?

Тетсу пожал плечами.

– Я бы не стал с ним встречаться, – он не сразу сообразил, что говорит. – Слишком самодовольный вид.

– Яблочко от яблоньки… – прошептал Сатоши еле-слышно.

– Что-что?

– Говорю, что ты такой же, как и брат.

Тетсу смущенно покраснел. Надо же было ляпнуть!

Семпай рассмеялся.

– Не волнуйся. Я тебя понимаю. В прошлом я встречался с парнем. Правда, очень недолго, но достаточно, чтобы понять, что это – часть меня.

Мальчик схватился за голову.

– Боже мой, есть в компании моего брата кто-нибудь не голубой?!

– Кен, – уверенно заявил Сатоши, потом добавил, уже потише: – И Така.

В общем-то, Тетсу не был особенно удивлен, что семпаю нравились парни: на этот счет у него всегда были подозрения: у Сатоши были немного женственные манеры, он часто позволял себе легкий флирт в общении с Хаято, Такой и Кеном, а иногда даже с Тетсу. Вдруг у мальчика появились странные мысли. А что, если Сатоши…

– Что ты думаешь по поводу моего брата? – спросил он резко, даже строго.

– О Хаято? – опешил семпай. – Ты имеешь в виду, не нравится ли он мне?

Мальчик весь покраснел и кивнул. Сатоши громко рассмеялся.

– Ты ведешь себя, как ревнивая девчонка, Тет-чан! – улыбался он. – Хочу тебя успокоить: я уже давно влюблен в другого человека. Хаято я нахожу симпатичным, но спать с ним не буду, окей?

– Можно было не отвечать настолько полно, – буркнул Тетсу.

Сатоши снова рассмеялся.

* * *

– О чем вы говорили? – Хаято с порога напустился на друга.

– Ни о чем особенном. Всего лишь о том, как тебя, придурка, вернуть домой.

Сатоши повесил ключи на крючок в прихожей и прошел в комнату и повалился на кровать. Он заложил руки под голову и уставился в потолок, очевидно, ожидая дальнейших расспросов.

– И что же ты ему сказал?

– Что не хочу, чтобы ты шлялся хрен знает где, поэтому не выставлю тебя.

Хаято вздохнул. Он понимал, что поступает эгоистично, но был уверен в своем решении: им с Тетсу лучше не видеться. Может быть, попозже, когда наваждение пройдет… Может, тогда они встретятся и рассмеются над тем, что творили. Однако, будучи честным с самим собой, Хаято понимал, что такое вряд ли когда-либо будет возможно.

Парни ужинали в комнате за низким столиком, сидя на подушках.

Сатоши подцепил кусок говядины палочками и отправил в рот. Он жевал очень медленно, Хаято даже подумал, что у мяса какой-то странный вкус, и друг пытается его распробовать.

– Теперь я понял, почему Тетсу так хочет, чтобы ты вернулся, – улыбнулся Сатоши. – Ты хренов шеф-повар.

Хаято скромно покачал головой.

– Я не так уж много всего могу готовить.

– Уж побольше моего, поверь. Мой коронный номер – рамен быстрого приготовления. Им я до твоего прихода и питался.

– Гадость, – Хаято поморщился. – Не так давно я сам только его и ел. Когда ты учишься в школе, да еще и работаешь, особо не пошикуешь. Когда жил с отцом, отрывался. Здорово, если можешь купить любые продукты.

– Да, у вас, я гляжу, денег куры не клюют, – сказал Сатоши. – Малыш Тетсу расплачивался в кафе золотой кредиткой.

– У меня тоже такая была, – Хаято кивнул. – Но я пользовался ей только в крайнем случае. До сих пор стыдно. Хочу вернуть отцу все до последней йены.

– По-моему, это глупо. Он же твой отец, и обязан за тебя отвечать, пока ты не станешь совершеннолетним.

Хаято усмехнулся.

– Ну да, мать тоже должна была за меня отвечать. Но ей любовники всегда были важнее сына.

– Тетсу-кун такой забавный, – Сатоши попытался сменить тему. – Кажется, ты его заразил…

– Чем?

– Да ладно тебе. Твой брательник совсем не думает о девушках.

– Ему только четырнадцать.

Сатоши пожал плечами:

– Ну, я в четырнадцать уже переспал с парнем.

Хаято нахмурился.

– По-моему, рановато.

– А ты? – Сатоши усмехнулся. – Хочешь сказать, ты у нас девственник?

– Нет, конечно. Но все-таки не в четырнадцать же лет.

– А сколько тебе было?

– Пятнадцать, – смущенно ответил Хаято.

Сатоши покатился со смеху.

– Ну, да, пятнадцать лет – это уже взрослый мужчина, да! Ха-ха. Сколько там Тетсу осталось до пятнадцати?

– Причем тут Тетсу?! – Хаято вспылил. – Ты имеешь на моего брата какие-то виды?

– Вы что, сговорились? – опешил Сатоши. – Тет-чан сегодня задал мне тот же вопрос. Вы ведете себя, как влюбленная парочка из романтической анимешки.

Хаято вздрогнул. Черт. Это было слишком заметно. Зачем так ревновать? Если Тетсу начнет с кем-то встречаться, так будет даже лучше. Это поможет им забыть друг друга.

Но, нет, Хаято бы этого не вынес.

Сатоши пристально смотрел на друга. Его улыбчивое лицо вмиг стало серьезным. Хаято знал, что Тояма-кун был очень сообразительным парнем, мало что скрывалось от его внимательного взгляда. Наверное, это была профессиональная черта, ведь художник должен уметь читать по лицам.

– Постой-ка, – сказал Сатоши, – не говори мне, что я прав.

Хаято обхватил голову руками. Нет. Только не это. Теперь и Сатоши в курсе. Неужели скоро все вокруг догадаются, что он влюблен в своего младшего брата?!

– Сатоши… Не надо, – попросил он.

Тот встал и отправился на кухню, вернувшись оттуда с двумя холодными банками пива.

– На вот, – протянул он одну Хаято. – Осталось со вчерашнего.

Усевшись напротив друга, Сатоши открыл свою банку и сделал несколько глотков. Хаято держал свою банку в руке, глядя на нее так, словно впервые видел пиво.

– Я понимаю, что с тобой происходит, – сказал Сатоши. – Как думаешь, почему я живу тут один?

Хаято поднял на него вопросительный взгляд, и Сатоши продолжил:

– Странно, когда семнадцатилетний парень живет один, да? А дело в том, что… так получилось… в общем, я трахал свою младшую сестру.

– Это правда? – спросил Хаято. В голосе его появилась надежда на понимание.

– Абсолютно. Правда, сестра сводная, но наши ситуации почти одинаковые. Отец женился, и притащил в дом пятнадцатилетнюю соблазнительную «штучку». Эта «штучка» Нанака влюбилась и почти сразу же легла под меня. Причем, я-то у нее был не первый, а вот мачеха, когда нас застали за «делом», уверяла, что я покушался на честь сестры. Хотя, какого хрена я должен был считать ее сестрой?

Хаято не знал что сказать, откровенность Сатоши его поражала и восхищала. Теперь он знал, что может положиться на Тояму: ведь они оба знают друг о друге вещи, которые лучше не знать никому.

– А что сделал твой отец?

– Поговорили как мужик с мужиком, – пожал плечами Сатоши. – Тоо-сан меня понял, а вот мачеха до сих пор не простила. Все мечтает урезать мне бюджет.

– То есть отец просто снял тебе квартиру? Он не выгонял тебя?

– Нет, мы с ним видимся пару раз в неделю, у нас отличные отношения. Наверное, поэтому у них с мачехой все время ссоры.

– А что Нанака? Вы встречаетесь? – поинтересовался Хаято.

– Не хочет меня видеть.

– Почему?

– Ну, – Сатоши пожал плечами, – потому что я ее не любил. Я ей это сразу сказал.

– Это было жестоко.

– Пожалуй, – парень допил банку.

Хаято задумчиво подпер щеку рукой. Сатоши всегда казался ему таким мягким добрым человеком, его поступок как-то не укладывался в голове. Он переспал со сводной сестрой только потому, что захотелось? Верх эгоизма.

– Давно это было? – спросил Хаято.

– Полгода назад, – отозвался Сатоши, поднимаясь с пола.

Хаято удивленно поднял бровь.

– Но я думал, ты уже давно влюблен в Таку!

– Ну да, уже пару лет, но это не мешает мне иногда расслабиться с девушками. Все-таки с Такой мне ничего не светит: Хитоми его крепко держит.

Сатоши закинул руки за голову и закрыл глаза. Хаято, все еще сидя на полу, разглядывал друга. Тояма-кун был стройным и по росту почти догонял его самого, у него были чисто-японские черты лица, словно Сатоши сошел с древней гравюры: узкие глаза, тонкие розоватые губы, бледный цвет лица. Хаято считал друга самым симпатичным из их компании. Така, конечно, тоже был красавчиком, но тонкая, классическая красота Сатоши привлекала его куда больше. Хаято попытался представить себе, как «развлекается» с другом. Его передернуло. Он не мог думать ни о ком, кроме Тетсу. Даже о том парне из Лос-Анжелеса, которого раньше хотел, как безумный. Даже о нем.

– Ладно, мне на работу пора, – сказал он, поднимаясь.

На лестнице Хаято столкнулся с Такой.

– Привет, – сказал блондин. – На работу?

– Ага, – Хаято кивнул. – А ты?

– Дома скучно, – Така пожал плечами. – Еще и Хитоми достала.

– В чем дело?

– Говорит, я слишком мало времени провожу с ней наедине. Ревнует меня к Сатоши, прикинь?

– Девушки чокнутые, – Хаято улыбнулся. – Поэтому-то я и предпочитаю парней.

Он махнул рукой и побежал на станцию, а Така поднялся на второй этаж, к Сатоши.

"Да уж, у парней все бывает гораздо сложнее", – думал Хаято, спускаясь в метро.

* * *

Така снял с волос резинку и удобно устроился на кровати Сатоши, подложив руки под голову. Сатоши сел на пол, скрестив ноги, и стал разглядывать друга. Он мог часами гулять глазами по лицу Таки, его телу, думая о чем-нибудь совершенно отвлеченном.

– Ты голодный? – спросил Сатоши друга.

– Рамен не хочу, если ты об этом.

– Есть говядина с овощами.

Така оживился.

– Совсем забыл, что ты завел личного повара, – улыбнулся он. – От говядины не откажусь.

– Обжора, – сказал Сатоши весело и пошел на кухню.

Така уплетал мясо за обе щеки, позабыв о правилах хорошего тона.

– Я буду приходить к тебе ужинать. Хаято готовит в сто раз лучше моей матери, – сказал он, отправив в рот последний кусочек.

Сатоши улыбнулся.

– Ему надо бы шеф-поваром работать, а не продавцом.

Допив чай, Така снова устроился на кровати друга. Несколько минут он молчал, явно что-то обдумывая.

– Почему бы тебе не начать с ним встречаться? – спросил он вдруг.

Сатоши опешил. Встречаться с Хаято? Это шутка такая? Парень сел на край кровати и подвинул друга. Така чуть посторонился, освобождая место для Сатоши.

– Иди сюда, – он обхватил друга за талию и повалил на кровать.

Сатоши внутренне напрягся, но не подал виду и спокойно устроился рядом с Такой.

– Так чего бы тебе с ним не замутить? – спросил Така. – Я одобряю.

– И что с того? Хаято – мой друг, с чего нам встречаться? К тому же у него есть Отохиме.

Парень делал невозмутимый вид, хотя сердце его колотилось со страшной силой, рискуя вот-вот выдать своего хозяина. Сатоши понимал, что Така не просто так завел об этом речь. Он уже давно мечтал «пристроить» друга в «хорошие руки».

– Да ладно тебе, – Така махнул рукой и придвинулся поближе к Сатоши. – Все мы знаем, что Отохиме – это понарошку. Хаято встречается с ним из жалости.

– А если нет?

– А вот ты попробуй отбить его – и увидим.

Така положил голову на плечо Сатоши. Он никогда не придавал значения таким вещам, считая, что раз они – лучшие друзья, то в их отношениях допускается все. Ну, почти все.

Сатоши любил и ненавидел подобные моменты. Это было невыносимо тяжело – сдерживаться, когда хотелось прижать друга крепче, обнимать, целовать его и никогда не отпускать. С другой стороны, чувствовать тепло Таки совсем рядом – этого было вполне достаточно для счастья.

– Я не буду поступать по-скотски.

– Тебе жаль Отохиме? – усмехнулся Така. – Ну-ну. Когда ты перестанешь быть таким занудой?

Он легонько стукнул Сатоши по носу.

– Когда ты перестанешь со мной флиртовать? – спросил тот в свою очередь. – Думаешь, раз я в тебя влюблен – то все позволено?

– А разве нет? – Така широко улыбнулся, проводя пальцем по губам Сатоши.

– Ну ты и сука, – брюнет довольно зажмурил глаза.

– А если бы я не был сукой, любил бы ты меня?

– Спорный вопрос, – улыбнулся Сатоши.

Для Таки все было игрой. Сатоши знал, что его друг был стопроцентным натуралом. Така любил девушек, только девушек и еще раз девушек. Он знал о любви Сатоши и считал себя в праве играть и с ней. Така был эгоистом и этой любовью пользовался. Сатоши знал, что, если Така становится нежным и ласковым, значит, его что-то гложет.

– Сильно поругались, да? – спросил он друга.

Така молча лежал рядом, не желая продолжать разговор на эту тему. Сатоши позволил себе обнять друга за талию и немного помечтать. Он все надеялся, что это случился еще раз. Однажды Така снова его поцелует. Пускай, даже в шутку, все равно. Главное, чтобы это опять произошло. В этот раз Сатоши не оробеет, он будет целовать друга так, что у того закружится голова от удовольствия.

– Не понимаю, почему это происходит, – сказал Така, наконец.

– Бабы-дуры, – многозначительно изрек Сатоши. – Чего с них взять?

– Казалось бы, все у нас так здорово, пока друг друга не видим, все отлично, просто класс. Но стоит нам встретиться наедине – мы оба как будто звереем. Придираемся по пустякам. Она меня так бесит иногда своей тупостью!

– Ты, в общем-то, ненамного умней Хитоми, – Сатоши усмехнулся.

– Спасибо за поддержку, – слегка обиженно отозвался Така.

– А ты думал, я стану выслушивать твои душевные излияния? Пойди и помирись с ней, чего тут размышлять?

Така приподнял голову и посмотрел в глаза Сатоши.

– Ты уверен? Думаешь, надо к ней пойти сейчас?

– Конечно! Ты ведь любишь ее?

– Спорный вопрос, – улыбнулся Така и поцеловал Сатоши в щеку. – Тебя я люблю больше.

– Хватит издеваться, – Сатоши дернул плечами.

– А я не издеваюсь. Я, может, в кои-то веки говорю тебе правду.

Сатоши сел, пристально глядя на друга.

– Шел бы ты к своей девушке, а?

Невыносим. Невыносим. Разве можно вот так запросто сказать «люблю», безо всяких обязательств? Придурок.

Сатоши с большим удовольствием выставил друга за дверь и бессильно повалился на кровать. Вот угораздило же влюбиться в натурала! Он вспомнил, сколько боли причинило то признание. Но по-другому Сатоши не мог – скрывать свои чувства было еще больнее.

– Давай хотя бы попробуем?

– Да тут нечего пробовать. Спать с парнем? Нет уж, я как-то с девушками привык.

– Я не говорю про секс. Мне хватит и того, что ты будешь моим.

– Вот именно. Я не хочу принадлежать другому парню, пусть даже и лучшему другу. Сатоши, ты спятил!

С тех пор прошло больше года, отношение Таки к его любви сильно изменилось. Он стал больше понимать Сатоши, но и чаще теперь причинял боль своим наивным флиртом. Он позволял себе очень многое, вплоть до того, что однажды, из чистого любопытства, решил поцеловать Сатоши. Все получилось сумбурно и нескладно, но Сатоши до сих пор не мог забыть тот поцелуй и теперь каждый день мечтал повторить его.

– Размечтался, – сказал он вслух, щелкнул пультом и уставился в телеэкран.

* * *

Тетсу аккуратно положил ключи на столик у входа. Еще ни разу он в одиночку не задерживался до такого позднего времени. Сегодня он не хотел приходить домой. Потому что дома будет холодно и одиноко. Потому что никто не щелкнет по носу и не взъерошит волосы. И некому будет огрызнуться. Закатить глаза, вздохнуть и тихо прошептать: «Вот придурок!»

Из кухни тотчас вышел взволнованный Кеита-сан.

– Тетсуя! Где ты ходил так поздно?

– Гулял, – буркнул мальчик и попытался протиснуться в узком проходе между отцом и стеной. Но Акимару-сан взял сына за плечо.

– Надо поговорить.

Тетсу отмахнулся.

– Прибереги нотации для другого раза. У меня сейчас нет настроения.

– Не получилось?! – голос отца дрожал.

– Он не вернется. – Тетсу покачал головой. – Я говорил с его другом, Сатоши. Хаято грозится вообще уехать из Токио, если мы будем настаивать.

Акимару-сан покачал головой.

– Никуда он не уедет. Он – несовершеннолетний, идти ему некуда. И я пока еще за него в ответе. Все, едем.

Тетсу удивленно посмотрел на отца.

– Куда?

– Ты знаешь, где живет тот мальчик?

– Это ни к чему не приведет.

– Я совершил ошибку. Нужно было сразу просто забрать его.

Мальчик покачал головой.

– Тебе бы пришлось его сначала избить. Если Хаято что-то решил, то уже не отступится.

– Не говори глупостей. Поехали.

Ехали молча. Тетсу не был уверен, что попытка отца приведет к какому-то результату, однако в душе его еще теплилась надежда. Быть может, Хаято нужно почувствовать внимание отца, его любовь и заботу? Может, его поступок – лишь протест против изменений в семье? Попытка доказать себе, что он им нужен? Тетсу понимал, что дело не только в отце, что сам он играл не маленькую роль в уходе брата, но он настойчиво гнал от себя подобные мысли.

«Хаято боится, что отец его бросит. Просто боится. Он хочет любви и понимания. И только».

– У того дома припаркуйся, – Тетсу показал дом Сатоши. – Я позову его.

– Нет! – Акимару-сан остановил сына. – Я сам пойду. Посиди в машине.

Тетсу не послушался отца и пошел следом. Он поднялся по лестнице, но не стал подходить к двери, а остановился чуть поодаль. Заметив сонное лицо Сатоши, открывшего дверь, Тетсу даже улыбнулся про себя, но едва в двери показался Хаято, как веселые мысли тотчас покинули его голову. Тетсу весь превратился в слух.

Как ни странно, Хаято не стал грубить отцу. Он был приветлив и отвечал на все его увещевания лишь сдержанной улыбкой.

– Пап, я не могу, – сказал он, когда у Акимару-сана кончились доводы. – Пойми ты, дело вовсе не в твоей женитьбе. Это все я. Я стал слишком эгоистично относиться к семье.

«Какого черта он там несет?» – подумал Тетсу. Он сделал шаг, Хаято заметил его, и добродушное выражение лица сменилось горьким.

– Я не хочу ни для кого быть обузой, понимаешь? Для меня очень важно самому стоять на ногах. Я такой человек, понимаешь?

Акимару-сан обреченно покачал головой.

– Я не хочу терять тебя, сынок.

– Что за глупости, пап? – Хаято выдавил из себя улыбку. – Ты никого не теряешь. Мы будем общаться. Просто смирись с тем, что я уже слишком взрослый, чтобы жить под твоей опекой.

Он смотрел на Тетсу, когда говорил это, и мальчик понял, что дело действительно не в отце. Нет, тоо-сан был всего лишь предлогом. Настоящая причина в нем, в Тетсу.

«Подло. Очень-очень подло так поступать, Хаято. Ты знаешь, как мне больно, как я люблю тебя и все равно уходишь».

Тетсу почему-то даже не злился. Просто смотрел на брата, словно в последний раз.

– Тетсу очень грустит без тебя, – сказал Акимару-сан, не замечавший младшего сына за спиной.

Хаято опустил глаза.

– Мы будем видеться, – сказал он. – Спокойной ночи.

Отец схватил его за руку.

– Постой, возьми хотя бы карточку. Хочу знать, что ты не нуждаешься в деньгах. К огромному удивлению Тетсу Хаято равнодушно протянул руку за кредиткой, сунул ее в карман брюк и повернулся к двери, стараясь не глядеть на брата.

– Спокойной ночи, – сказал он.

В машине Тетсу изо всех сил сжимал кулаки, впиваясь ногтями в кожу ладоней. Лишь бы не плакать. Только бы не выдать себя. Отец тоже был подавлен, и все же было видно, что разговор с сыном принес ему облегчение. Акимару-сан знал, что с Хаято все в порядке и полагал, что это действительно взрослый и осознанный выбор сына. Но он не мог даже догадываться, что творилось в душе Тетсу. Мальчик понимал, что намерения брата тверды, и все же его поступок был настоящим свинством. Сначала заставить Тетсу влюбиться в себя, а потом убежать, поджав хвост. Тетсу и хотел бы разозлиться на брата, но у него не выходило, в душе он оправдывал Хаято, понимал и не хотел причинять ему боль.

Придя домой он, не раздеваясь, бросился на кровать, накрыл голову подушкой и зарыдал, отчаянно надеясь, что отец его не услышит.

Они не должны были… Он не должен был…

Увлекаться этой игрой.

Тетсу вслушивался в тиканье сувенирных часов в гостиной и считал секунды, минуты. Сон никак не шел к нему. Навязчивые мысли о Хаято атаковали голову мальчика. Он не верил, что все это происходило на самом деле, что брат больше не часть их семьи. Как легко было привыкнуть к его доброте и заботе и как тяжело теперь все это терять. Тетсу не представлял, как можно было подавить в себе эту привычку.

Но тяжелей всего для Тетсу было осознавать, что его, прежнего, уже не существовало. Вместо него теперь было какое-то амёбоподобное, равнодушное существо, не способное искренне радоваться и переживать. Что-то в нем переменилось, треснуло, какая-то жизненно необходимая опора. Тетсу пока еще не мог опознать ее, но ясно ощущал этот болезненный надлом.

Проворочавшись несколько часов без сна, Тетсу поднялся и, словно зомби, поплелся в комнату Хаято. Осторожно нащупал на стене выключатель. Щелчок – и яркий свет почти ослепил его.

Тут все было по-прежнему. Жуткий бардак, одежда, валяющаяся на всех пригодных для этого поверхностях. Просто ее стало чуть меньше. Из техники брат оставил почти все: синтезатор, музыкальный центр, ноут-бук – то, что было куплено на деньги отца. Тетсу считал этот поступок ужасно глупым, но в глубине души понимал, что так и надо поступать, когда уходишь из дома. Не сбегать, позорно пряча в кармане родительскую кредитку, а уходить с гордо поднятой головой. Его брат не мог иначе.

Хаято. Хаято.

Тетсу рухнул на постель брата. Судорожно обхватил пальцами его подушку, прижал к лицу. Аромат зеленого чая и мяты – запах шампуня Хаято. На секунду Тетсу представил, что это в его волосы он зарылся лицом. На душе немного потеплело, однако почти сразу же мальчик вспомнил о том, что брата здесь больше нет, и слезы снова потекли из глаз.

Просунув руки под подушку, Тетсу нащупал под ней что-то твердое. Это был плеер Хаято, а внутри – диск с его композицией. Тетсу одел наушники и нажал кнопку. Музыка завернула его в приятный теплый кокон, мальчик обхватил подушку руками, без конца вдыхая запах Хаято. Казалось, брат вот-вот обнимет его, потреплет по волосам и ляжет рядом. И будет шептать на ухо всякие глупости-нежности. Как тогда, на крыше. Ну почему тогда время не остановилось?

«Почему мы не могли улететь в небо? Выше… Еще выше… Чтобы никто не нашел нас и не осудил. За что мы должны расплачиваться? Я не чувствую вины, мне плевать, кто и что будет думать, я хочу быть с тобой вместе».

Музыка вторила ему, и Тетсу чудился голос Хаято, ласковый и нежный.

… Я люблю тебя… люблю… люблю…

– Хватит. Хватит уже, – шептал Тетсу, зарываясь лицом в подушку. Но музыка не смолкала, а снять наушники не было сил.

Так горько Тетсу никогда еще не плакал. С тех пор, как умерла мама. Но воспоминания о том дне почти уже стерлись под натиском новых впечатлений. Тетсу с грустью признавался себе, что больше не способен контролировать свои эмоции. Хаято стал частью его жизни, частью его самого, и без брата не было больше никакой жизни.

Песня кончилась. Мальчик дрожащими руками снял наушники и зарыдал еще громче. Он боялся разбудить отца этой истерикой, но не мог унять рыданий.

«Все когда-нибудь заканчивается. Никто из тех, кого мы любим не будет вечно рядом… Рано или поздно все уходят».

Мысли Тетсу были, пожалуй, даже слишком мрачными. Он почему-то вспомнил маму, вспомнил дедушку… Все самые грустные моменты своей жизни. Но, странно, уход Хаято был самым ярким и самым горьким из этих воспоминаний. Может быть, в силу своей влюбленности Тетсу преувеличивал его значимость, но легче от этого не становилось. Грудь сотрясалась от рыданий, слезы текли из глаз. Тетсу запихал в рот край подушки, чтобы не издавать звуков. Он беззвучно мучился на кровати брата до тех пор, пока не выбился из сил и не заснул.

* * *

– Сатоши?

– Ммм?

– Спишь?

– Догадайся? – сонный голос прозвучал весьма зловеще.

Хаято повернул голову в сторону кровати. Сам он спал в футоне на полу.

– Я хотел спросить у тебя кое-что.

– Давай быстрее, некоторым, в отличие от тебя, еще в школу вставать, – раздраженно отозвался Сатоши.

– Я встану раньше тебя, вот увидишь, – улыбнулся Хаято.

– Посмотрим. Так чего тебе надо-то?

Хаято повернулся на спину и принялся разглядывать на потолке тени, отбрасываемые деревьями за окном.

– Не слишком ли жестоко я поступаю с Тетсу? – спросил он, после недолгой паузы.

– А ты сам как думаешь?

– Я тебя спрашиваю.

– Если бы это была какая-нибудь девчонка, я бы посоветовал тебе забить. Но Тет-чан мне нравится. И мне его жаль.

– То есть я все-таки веду себя, как скот?

– Мягко говоря, да.

– Но ведь нужно было остановиться, пока все не дошло бы до более серьезных…

Сатоши перебил его:

– Я понимаю, почему ты так поступаешь. Да и Тетсу, мне кажется, тоже все понимает. Но дело в том, что ты попросту бросил его наедине с его чувствами. Если бы ты не любил его, одно дело, но ведь Тетсу тебе не безразличен?

Кольнуло в сердце. Ну зачем, зачем Сатоши так больно режет?

– Я не знаю, что теперь делать.

Сатоши вздохнул.

– Тетсу впервые в жизни влюбился. Он не знает, как жить в таком состоянии, а ты далеко. Нужно как-то занять его, чтобы не было времени думать о тебе.

– И что ты думаешь по этому поводу?

Сатоши помолчал немного.

– Да так… Есть у меня идея. Но вряд ли она тебе понравится.

* * *

Тетсу проснулся раньше отца. Все тело ломило, голова раскалывалась от малейшего шума. Есть не хотелось.

Да здравствует привычная старая жизнь. Никакого сока по утрам. Никакого завтрака. Никакого бенто.

Был последний день школы, и Тетсу решил, что после занятий еще раз зайдет к Сатоши. Он должен был поговорить с братом. Спокойно, без слез и поцелуев. Тетсу хотел рассказать обо всем, что чувствует, и если Хаято останется равнодушным и на этот раз, значит, вся эта так называемая любовь была ошибкой.

В последний день можно было прийти в школу без формы. Тетсу подумал, что без Хаято не было больше смысла одевать что-то особенное, поэтому его утренний выбор остановился на простой белой рубашке с коротким рукавом, галстуке в черно-красную полоску и черных джинсах. А вот пирсинг он вынимать не стал – сережка стала ему совсем как родная. Глядя на себя в зеркало, Тетсу попробовал улыбнуться. Губы чуть дернулись, но улыбки не вышло.

«Наверное, должно пройти время», – вздохнул Тетсу.

У ворот школы мальчика догнал Сатоши.

– Вот здорово, – семпай легонько стукнул его по спине. – Мне как раз надо было с тобой поговорить.

– О чем? – Тетсу приподнял брови.

– Да так, – Сатоши весело улыбался. – Ты летом свободен?

Тетсу пожал плечами, спокойно шагая в направлении к школьному корпусу.

– Смотря для чего.

– Подзаработать не хочешь?

Мальчик остановился. А что? Очень интересная мысль. В работу можно будет уйти целиком и забыть о Хаято. Пускай, на время, все же какое-то облегчение.

– Что за работа? – спросил Тетсу.

– В фото-студию моего отца требуется модель, – объяснил Сатоши. – Мальчик-подросток твоего возраста и телосложения. Отцу заказали фото-сессию для журнала «Teen’s egg». Одежда очень прикольная. Думаю, тебе понравится. За фотосессию моделям платят по пятнадцать тысяч.

Пятнадцать тысяч? Тетсу прыснул со смеху. Да на его карточку ежемесячно клались пятьдесят. Неужели кто-то радуется пятнадцати?

Сатоши, словно прочтя его мысли, улыбнулся и сказал:

– Понимаю, для тебя пятнадцать тысяч – пустяки, но зато это будут твои личные деньги, которые ты сам заработал. Разве не приятно? Я вот летом никогда не беру у отца денег – стараюсь сам заработать.

– Извини, – Тетсу все еще улыбался. – Я тоже думаю, что заработать самому – вполне неплохая идея. Когда я смогу приступить?

– Завтра в час. Вот, держи, адрес на обратной стороне, – Сатоши протянул ему визитку. Тетсу прочел: «Частная фото-студия HANAMI, Тояма Сатоши, фотограф».

– Ты – фотограф? – удивился Тетсу.

Сатоши с улыбкой кивнул.

– Ответственный за эту фотосессию.

«Я улыбаюсь? Смеюсь? Неужели, начинает отпускать?»

Тетсу сидел на скамейке во дворе школы и пил сок из пакетика. Он был ужасно голоден, но покупать готовый обед не хотелось. С тех пор как Тетсу попробовал стряпню Хаято, кое-как приготовленные холодные обеды, которые продавались в столовой, совершенно не лезли в горло.

– Голодаешь? – Шиори села рядом с другом. На ней был ярко-зеленый сарафан и забавные разноцветные гетры с котятами. На волосах – множество маленьких ярких заколочек.

Тетсу кивнул подруге и с вожделением покосился на коробку с обедом, которую она держала в руках.

Девочка как-то грустно улыбнулась и достала из сумки вторую коробочку с о-бенто и еще одну пару палочек.

– А у меня вот, – она протянула все это Тетсу, – сегодня два обеда.

Открыв коробку, мальчик с восхищением глядел на аккуратный рядок жареных креветок, рисовые колобки с сердечками из водорослей нори, брокколи, тоненькие крошечные початки кукурузы и стручковую фасоль – все это было рассортировано по разным отделениям контейнера

– Но ведь это явно не для меня? – в замешательстве спросил Тетсу. – Для кого ты это делала?

Шиори вздохнула.