Текст книги "Дед, бабайка и чумовой парик (СИ)"

Автор книги: Шеол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

– Пристегнись, – холодно бросил Рей. Разбрасывая взглядом сосульки.

– Знаю, летала, – насупилась я, силясь взглянуть в иллюминатор через его плечо, что привело к тому что, призрак сам меня на место усадил и пристегнул, ремень затянув так, что чуть не раздавило.

Видимо там, в кабинке для пилота никто не тянуть кота за известное место не собирался, потому что я тут же почувствовала, как он разгоняется и выпрямилась, глубоко вздохнув. Вообще, не очень люблю маленькие самолеты. У них крылья страшно трясутся. А мы как раз рядом с крылом сидим, наверное. Поэтому Рей прав, лучше не буду никуда смотреть, а просто спокойно подожду, когда ремень отстегнуть можно будет.

Самолет набирал высоту, а я отдалась своим мыслям, которые свои приветствует прервал вошедший Адро. В руках у него была бутылка, осмелюсь предположить, чего-то алкогольного, и это несколько настораживало. Начнет еще дебоширить…

Но пока что, ни я, ни Рей ему не ответили и тот принялся медленно и мирно повышать градус. Возраст, благо позволял.

Как я и предполагала, самолет трясся, будто автобус. Может, он и не такой новый был, как на первый взгляд, но отстегиваться я, в любом случае, не спешила.

– Успокойся, – уже более нейтрально посоветовал призрак, а я, не будь дурой, воспользовались случаем и тут же схватила его за руку. Адро на это вообще абсолютно наплевать было. Но и правильно. Я б сейчас любого за руку схватила, будь то даже китайский степной йети.

И тут, – прям самое время – самолет так тряхнуло, что я аж подпрыгнула на сидении, и это несмотря на то, что намертво была к нему пристегнута. Кажется, по ругательствам, в которые я особо не вслушивалась, Адро себе «горячительный напиток» на брюки пролил. А я в Рея вцепилась уже второй ладонью. Призрак отличался явно невероятным самообладанием, потому что нахмурился только.

И тут нас тряхнуло во второй раз. Уже куда сильнее. Я с трудом удержалась, чтобы не взвизгнуть, зажмурившись. В отличие от Рея мне уж точно пока еще умирать не хочется.

Внезапно закружилась голова, а кислородные маски выпадать не спешили. Но это неспроста было, потому что в следующий момент в голову ударил скрипуче-визгливый голос императора Адриана.

– Здравствуйте, детки. Вас приветствуют соседние авиалинии моего величества. А теперь приземляйтесь, добро пожаловать! – радостно пригласил он.

В пилотской кабине его смачно матернули, четко дав понять, что спускаться никто не собирается.

Самолет укатало еще раз, и сердце послушно ринулось по направлению в пятки. Ладони уже порылись холодным потом. Меня, черт возьми, защитят. Меня же защитят?

– Пошел к черту, – тихо и зло прошипел Рей.

– Нет, не пойду, – кокетливо хихикнул император.

Тогда призрак без лишних рассуждения скрестил пальцы в странную фигуру и начал что-то непонятное шептать, отчего Адриан завыл по страшной силе. И тут я подумала, что Рей куда круче, чем хочет казаться.

– Я еще вернусь, – клятвенно заверил Адриан, судя по звуку, топнув ногой, а затем с непонятным шуршанием исчез.

Некоторое время мы втроем сидели молча и не двигаясь. Потом Адро выдал неожиданную просьбу.

– Ну вы, ребятки, поцелуйтесь, что ли, мне энергобаланс восстановить надо чем-то положительным.

Рей без лишних пререканий сразу развернул опешившую меня к себе, склонившись ниже, внимательно изучая своим особенно-тяжелым взглядом. Видно было, он не особо в восторге, но ослушаться приказа и не думает. Это ничего. Педант доморощенный.

– Не-а, – я решительно отвернулась. – Не буду я с тобой целоваться по указке. Это отвратительно же!

Получалось наиграно. Никогда не пробовала доносить одну и ту же информацию до двух персон с абсолютно разными взглядами на жизнь, если честно. Что до Адро, то он усек сразу.

– Скучные вы, пойду я от вас, – и с этими словами удалился за новой бутылкой.

– Александра, – негромко прошептали на ухо. По щеке до крайности скользнули по-хозяйски холодные пальцы. – Ты извини…

И Рей уже по-настоящему, безо всякой фальши, но оттого не менее неожиданно, прижался к моим губам, запустил руку в волосы.

А под нами города пролетали…

Чего ж ты от меня хочешь, а? Знаю только, что пока не совсем дуреха.

И доверять тебе не могу.

А, черт, возьми, хочется.

Я сжимала бедра, царапая коготками плечи призрака и понятия не имея, что делать дальше. Поцелуй был такой медленный и до дрожи приятный, от кожи призрака чаем каким-то пахло. Наверное, зеленым. В конце концов последнее напряжение ушло в кончики пальцев и стало тепло-тепло так. После того, как Рей отстранился, еще и слегка укоризненным взглядом меня наградив, я еще долго сидела совсем близко, моля все невидимые силы, чтоб он меня не выпускал из объятий.

Я тогда ни о чем не думала. А потом заснула.

Проснулась уже оттого, что кто-то крайне настойчиво трепал меня по плечу. Едва разлепив сонные глаза обнаружила на себе два взгляда: один заинтересованный и живой – Адро, а второй намного более спокойный – это Рея.

– Идем, – призрак подал мне руку, и я даже замерла на секунду, отчего-то вздрогнув.

Впрочем, это «отчего-то» было явно нехорошим предчувствием. Но так как кроме как довериться, других перспектив на моем мрачном горизонте не наблюдалось, то я покорно вложила свои пальцы в теплую ладонь.

А потом мы оказались на улице. Мне даже чемодан обратно вручили, но было совсем не до этого.

Черт возьми, где? В каком месте планеты Земли я оказалась?

С левой стороны шел высокий глухой каменный забор. Серый. Кирпичи которого крошиться начали, видимо, уже давным-давно. За этой громадой человеческой архитектуры виднелся какой-то лес странно-тихий слишком и тоже не особенно яркий в красках. Не то что бы осень была, а летом и не назовешь. Будто деревья эти тлеют потихоньку как-то изнутри.

Справа была небольшая прослойка пожухлой травы и узкое шоссе, на котором ни одной машины не виднелось – сколько глаз хватало. Я, внутренне дрожа, гадала, так ли рано мы сюда приехали или… Хотелось думать о том, что рано, потому что было по-утреннему прохладно и свежо. Но точно ведь не скажешь, небо тучами заволокло, как серым одеялом. Где сейчас оно, это солнце – не видно.

Пройдя немного, мы свернули в калитку в заборе. Огромную такую, с фигурной резней, ржавую и скрипучую. Я только тут осознала, что то чертово место, куда мы сейчас вот курс держим…

– Тут все заброшено, – пресек мои мысли Рей, чуть не заставив подпрыгнуть от неожиданности. Как ни странно, среди этого «Пусто-серого мира» его голос было приятно слышать. Он

звучал как-то не особо загробно и это ободряло.

Чемодан покатался по неровно заложенным плиткам, отбивая неправильный ритм.

– Кстати, а где Адро?

Настырного энергососа-то с нами не было.

– Ему иные апартаменты положены, – коротко ответил Рей, тряхнув головой. Значит, тему продолжать ему не хочется.

Некий парк, где мы оказались, выглядел не лучше остального города. От него у меня и вовсе мурашки по коже были. Деревья, иссохшие и почти без листьев, но тем не менее довольно высокие, росли на большом расстоянии друг от друга. А землю устилал жидкий туман, приковывая опавшие листья. Воздух, прохладный и сырой, резал легкие.

– Постарайся не отставать, пожалуйста, – настоятельно посоветовал призрак, подталкивая меня вперед.

– Угу… – я машинально пропустила его вперед, уставившись на паутину. Огромную, с ошметками слизи, натянутую меж двумя деревьями.

Впервые любопытство не взяло верх: даже не хотелось видеть, кто ее сплел. Поэтому я, вспомнив просьбу Рея, быстро его догнала, сбивая ноги и колесики чемодана о здешние, покрытые мхом, плитки.

Наконец впереди замаячили огромные дома: самые обычные серые двенадцатиэтажки, их пять было или шесть; может, чуть больше. И только когда мы ближе подошли, удалось рассмотреть, что у первой же из них некоторые окна отсутствуют, а вместо них зияют черные дыры, а пол дома заволокло густо-зеленым вьюнком.

Однако Рей невозмутимо отворил скрипучую ржавую, некогда в синий выкрашенную, дверь, и на нас пахнуло сумрачной затхлостью подъезда.

– На лифте не поеду, – мгновенно, отчетливо дрожащим голосом предупредила я, кляня себя за трусость. – Это… уж лучше пешком.

Призрак спорить не стал, ни одного слова не возразив. Вплоть до девятого этажа я старалась игнорировать исцарапанные или вовсе выбитые двери, пыль на лестнице, осыпавшуюся штукатурку и прочие радостные мелочи, включая надписи бордовой краской. Или что это вообще там было…

А потом Рей остановился напротив наиболее приличный из всех дверей и вынул из кармана ключ. Я убито взглянула на него. Уже начало этой ссылки было абсолютно, открыто говоря, дрянным.

Призрак, подняв взгляд одуряюще-темных глаз, ободряюще погладил меня по щеке, отчего кожа вспыхнула, и я, как самая настоящая, качественно-попсовая, влюбленная дура, спрятала глаза, пытаясь собрать перепутавшиеся меж собой мысли в членораздельную кучу. Наконец зацепилась за ту, что мороз по коже от здешней обстановки.

– Ничего, ты привыкнешь, – тихо заметил Рей, доставая ключ из двери и приглашая меня внутрь.

Хорошенькое дельце.

А мы ведь здесь, верно, одни будем жить… Надеюсь.

========== Часть 32 ==========

Я глубоко вдохнула и сделала шаг в свою новую, серым исполненную, обитель.

А она, вопреки ожиданиям, оказалась вполне даже обитаемой на первый взгляд. Точнее сказать, меня встретил аккуратный коридор самой обычной квартирки, которые обычно страдают недостатком места в кухне.

Шкаф, тумбочка для обуви, дешевые светлые обои – вот и все, что составляло здешний интерьер. Скудно, но самое то. Я почти счастлива даже.

– Осмотрись пока, – негромко кивнул призрак и скрылся где-то в комнате.

Я бухнула сумку об пол, и оттуда сразу же послышался приглушенный стон мученика. А стоила сразу обо всем догадаться. Не зря же ведь Рей мою ручную кладь таким пронизывающим взглядом наградил.

– Вылезай оттуда, ах ты ж хитрая жопа, – ни в чем неповинную сумку пришлось пнуть, вызвав еще один, не менее страдальческий стон. Я тихо добавила, – а то без тебя скучно будет.

Иероним, вылетев, сразу же поднялся под самый потолок – обиделся. Да только потолки тут были не в пример ниже, чем в доме тетушки, так что сдернуть оттуда строптивого уголька не составило бы особого труда, но меня и так уже замучила совесть, и я решила с этим пока подождать.

Квартира оказалась действительно самой обычной: одна комната с большой кроватью, со старенькими шкафами вдоль стен, туалет, ванная, маленькая кухонька. В коридоре еще одна дверь была, железная, но без ключа она открываться отказывались на отрез.

А словом, квартирка была чистенькая, но новой не выглядела. Будто хозяин ее просто в отъезде или на работу ушел. Впрочем, вещей личных здесь не обнаружилось.

Сколько ни звала Рея, тот упрямо молчал, пока я его на балконе случайно не нашла. Там холодно было и ветрено немного. Призрак безразлично взглянул на меня, так что под землю захотелось провалится.

Все-таки у него страшные глаза. Когда пустые.

– Что это за город такой? – попытка не пытка. Главное, чтобы голос не подвел. – Необитаемый?

– Нет, почему же, – призрак отвечал так, как будто меня здесь не было, а он неторопливо-задушевную беседу с пустотой здешнего серо-душного мирка вел, – здесь даже люди живут. И умирают. А есть те, кто уже… Ну, как я, только свободные от обязанностей. Спокойный город. И тихий.

Рей замолчал на некоторое время, не дождавшись ответа, а потом уронил голову на шаткие перила. Очень-очень хотелось спросить, о чем у него так болит – а видно было, что болит – но страх быть бестактной влезал некстати.

– Плохо мне здесь, понимаешь? – признался Рей неохотно, не выдержав моего пронзительно-неловкого взгляда. – И хорошо, и плохо. Город на границе мира, в который я так хочу отойти… – призрак снова осекся и как-то смущенно глаза спрятал. – Извини, я гружу тебя этим… Ною тут, как девчонка.

Между тем, я понимала. Впервые, наверное, в жизни, я понимала что-то по-настоящему серьезное. Ему выговориться было некому все эти сотни лет. Как он с ума не сошел – вообще неразрешимая загадка для моего разума. Человеческого.

Но Рей для такого еще потрясающе молодцом держится.

– Не расстраивайся, – а прозвучало глупо. Я положила руки ему на плечи. – Ну… Может, как-нибудь… тебя туда…

– Гиблая затея, – он сразу вздрогнул от этих слов и мгновенно отвернулся, покачав головой. – Прости… больная тема. Ты бы обо мне не пеклась, справлюсь как-нибудь сам. О тебе бы кто позаботился.

Я в совершенном и странном до рези в желудке замешательстве уже было хотела уйти с балконам оставить его одного, наверное. Уж больно Рей был сложным последнее время, и кидало его резко из настроения в настроение. Из характера в характер даже.

– А вот не верь ему особо, – послышалось хитрое на ухо, – это профессиональное, девкам головы дурить красивыми фразами. Ты подвох-то уже небось заподозрила? Не обижайся, он убить тебя не хочет, просто привычка такая.

Призрак, конечно все это слышал, и даже почти сподобился Роню за хвост ухватить, но тот проворной оказался.

– Рей. Обычно это людям говорят, что они в масках запутались. Не думала, что и у призраков в театральной шелухе нужда есть. Нет, теперь-то я понимаю, начальство, долг и все такое… Ладно, ясно. Откровений я от тебя не требую. Только не обманывай. Это отвратительно же.

– Он – не будет, – Рей махнул рукой в сторону уголька. – А я буду отвратительным. И верить мне тебя никто не просит.

Обиделся. Ушел. Несколько сотен лет. Ребенок ребенком.

Иероним, все еще настойчиво жужжащий над ухом, заметил, что призрак дело говорит, и велел слушаться, пока предупреждают. Я тогда всерьез не восприняла. Слишком много бестолковых сведений, забивших голову. И ничего не понятно.

Подозрительный шелест деревьев я списала на ветер. Это незнакомое место – тут все подозрительное. И тут же сбежала с балкона. Все же.

Продолжая слушать курс обучения о Рони, который говорил, что призраков часто так треплет из одного настроения в другое, потому то они как таковые – безликие размытые субстанции. И заодно добавил, что как раз поэтому влюбится в них нельзя, что меня изрядно успокоило.

– Интересно, а сбежать отсюда получится? – не задумываясь, вслух вопросила я, уже и не вслушиваясь невежливо в болтологию уголька.

И тут же щеку ядовито обожгло пощечиной, так что аж голова в сторону дернулась и на губах металлический привкус… Меня никогда ведь по лицу не били.

Поэтому я даже не поверила сначала, медленно сползая по стенке и хвастаясь за шаткую пыльную тумбочку. Ударили так, что даже в голове звенело.

И, интересно, за что?

– Чтобы больше заикаться об этом не смела, – стукнуло в ушах холодной сталью. – Ясно?

Угол обзора сузился, оттого что в глазах слегка потемнело. Я сквозь зубы Рея куда-то послала, хватаясь за голову. Для девушки – слишком грубо, если не вульгарно. Но то чувство, когда тебя лицом в грязь втаптывают, а сейчас меня именно оно жгло, – было хуже любой обиды.

Решила, что с места не сдвинусь, пока призрак, по крайней мере, прощения не попросит. А к вечеру, наверное, нальется у меня под глазом великолепный сиреневый фингал. Меня аж передернуло, как представила. Буду перед зеркалом рыдать. Хотя все равно меня здесь никто не увидит.

Послышались удаляющиеся шаги, потом скрип какой-то, и Рей снова в комнату вернулся. Страшно захотелось отползти куда-нибудь подальше, потому что вставать пока особой охоты не было.

Призрак присел рядом, настойчиво и без особого сочувствия и предупреждения развернув меня щекой к себе, приложил лед, так что я вздрогнула от неожиданности.

– Пошел к черту. Никакой помощи от тебя не хочу. Ты такой противный, что меня тошнит. Уйди, уйди, – бормотала я, пытаясь отбиться от нежелательной заботы, и не успокоилась, пока голову мне не задрали так, что дышать трудно стало, а говорить и вовсе невозможно.

– Я могу быть сколь угодно хорошим, но приказы начальства, каковы бы они не были, выполнять обязан, – глухо отрезал призрак. – Когда ты поймешь наконец, буду рад. Но ударил я тебя лишь по своему усмотрению. Готов об заклад биться – это было не лишним, на руках тебя носить не буду, и полное право имею, в конце концов, – он как-то резко, растерянно даже, осекся.

Может, ничтожность своего оправдания осознал наконец.

Да все с ним ясно. Возможно, ему и плохо чертовские в этом мире, но… Но сетует Рей, только чтобы разжалобить и в доверие втереться. Профессиональный синдром, да? Мерзость.

На самом-то деле призрак весь себе на уме. Или на поводке у начальства.

Он весь, почти насквозь, – фальшивка. Да еще и бесформенная.

– Пусти, – изрядно вывернувшись, потребовала я, – мало того, что синяк теперь будет, так еще и отбморожение заработать недолго.

Он, вздохнув, выпустил. Кончики пальцев скользнули по мокрой от растаявшего льда щеке. Пробрала неприятная дрожь, и страшно захотелось что-то обидное сказать.

– А тебя вообще никто не любит, и не нужен ты никому. И ведешь себя, как марионетка.

Он слушал молча, не поднимая глаз, и выглядел притом, как сильно провинившийся ребенок, только я покупаться не очень спешила, хотя знала, что так говорить не очень-то тактично. Просто сердце требовало мести. Избалованное сердце.

Но осеклась я в свою очередь тоже довольно резко, потому что меня прервал странный шум. Из фильмов про гигантских пауков.

И, признаться честно, очень хотелось, чтобы в фильмах этих их озвучивали неправильно, и звук на самом деле знамением нечто безобидное. Зря, кстати.

Потому что Рей в следующее мгновение дернул меня на себя, зажав рот рукой, что очень правильно сделал, иначе бы я неминуемо завизжала и обрекла бы себя на черт еще знает, насколько плачевную участь.

Не то, что бы я боялась пауков, нет. Я целовала даже одного на спор как-то. Но то, что можно было увидеть из открытой балконной двери… это просто язык не поворачивался назвать никак иначе, как монстром. Насекомое было просто гигантское, на огромных волосатых ногах и с какими-то клещами около рта.

Я тут же вспомнила, как паук мастерски своих жертв обезвреживает. Чуть-чуть яда и паралич а так же съедение чуть ли не заживо – обеспечено. И вот тут-то меня начала бить самая настоящая крупная дрожь.

Гигантский паук остановился. И стало так тихо, что слышно было только тиканье несуразных часов где-то в глубине квартиры. И мое не в меру шумное сбитое дыхание. Нервы медленно сдавали.

– Щ-щ-щ… – прошептал на ухо Рей.

Не знаю, почему, но меня это немного успокоило. Паук неспешно двинулся дальше.

– Прости, – глухо и не совсем осознанно буркнула я, когда шипение и гулкие удары паучьих ног перестали слышаться совсем.

Во всей этой ситуации больше виновата, наверное, все-таки я, а Рей, хоть и понятия не имею, зачем, сделал для меня все, что мог, так ему еще за это и досталось. Что бы там я себе не думала про его душонку.

Призрак обреченно покачал головой, уткнувшись лбом мне в затылок.

– Ты смышленая, но такая импульсивная. Я вообще не уверен, что можно как-то меня задеть, но, пытаясь, не забывай, что мы все еще практически в логове Адриана. А мне на урок по повышению скоро.

Рей поднялся и вышел из комнаты.

– Очень хорошо, – насупилась я, сложив руки на груди.

Все равно я еще чертовски зла на него. Если его в следующий раз так заглючит, что мне делать? Бояться лишний раз слово сказать, а не то изобьет? Ну, раз я такая смышленая, то это решение и будет самым верным: поджать хвост и сидеть тихо, чтобы на крайний случай хоть внимание излишнее усыпить.

Так вот, решено, буду изображать из себя тихую и покорную судьбе пленницу, а также потихоньку пути отступления искать. Пока не убили.

========== Часть 33 ==========

Я глубоко вдохнула и сделала шаг в свою новую, серым исполненную, обитель.

А она, вопреки ожиданиям, оказалась вполне даже обитаемой на первый взгляд. Точнее сказать, меня встретил аккуратный коридор самой обычной квартирки, которые обычно страдают недостатком места в кухне.

Шкаф, тумбочка для обуви, дешевые светлые обои – вот и все, что составляло здешний интерьер. Скудно, но самое то. Я почти счастлива даже.

– Осмотрись пока, – негромко кивнул призрак и скрылся где-то в комнате.

Я бухнула сумку об пол, и оттуда сразу же послышался приглушенный стон мученика. А стоила сразу обо всем догадаться. Не зря же ведь Рей мою ручную кладь таким пронизывающим взглядом наградил.

– Вылезай оттуда, ах ты ж хитрая жопа, – ни в чем неповинную сумку пришлось пнуть, вызвав еще один, не менее страдальческий стон. Я тихо добавила, – а то без тебя скучно будет.

Иероним, вылетев, сразу же поднялся под самый потолок – обиделся. Да только потолки тут были не в пример ниже, чем в доме тетушки, так что сдернуть оттуда строптивого уголька не составило бы особого труда, но меня и так уже замучила совесть, и я решила с этим пока подождать.

Квартира оказалась действительно самой обычной: одна комната с большой кроватью, со старенькими шкафами вдоль стен, туалет, ванная, маленькая кухонька. В коридоре еще одна дверь была, железная, но без ключа она открываться отказывались на отрез.

А словом, квартирка была чистенькая, но новой не выглядела. Будто хозяин ее просто в отъезде или на работу ушел. Впрочем, вещей личных здесь не обнаружилось.

Сколько ни звала Рея, тот упрямо молчал, пока я его на балконе случайно не нашла. Там холодно было и ветрено немного. Призрак безразлично взглянул на меня, так что под землю захотелось провалится.

Все-таки у него страшные глаза. Когда пустые.

– Что это за город такой? – попытка не пытка. Главное, чтобы голос не подвел. – Необитаемый?

– Нет, почему же, – призрак отвечал так, как будто меня здесь не было, а он неторопливо-задушевную беседу с пустотой здешнего серо-душного мирка вел, – здесь даже люди живут. И умирают. А есть те, кто уже… Ну, как я, только свободные от обязанностей. Спокойный город. И тихий.

Рей замолчал на некоторое время, не дождавшись ответа, а потом уронил голову на шаткие перила. Очень-очень хотелось спросить, о чем у него так болит – а видно было, что болит – но страх быть бестактной влезал некстати.

– Плохо мне здесь, понимаешь? – признался Рей неохотно, не выдержав моего пронзительно-неловкого взгляда. – И хорошо, и плохо. Город на границе мира, в который я так хочу отойти… – призрак снова осекся и как-то смущенно глаза спрятал. – Извини, я гружу тебя этим… Ною тут, как девчонка.

Между тем, я понимала. Впервые, наверное, в жизни, я понимала что-то по-настоящему серьезное. Ему выговориться было некому все эти сотни лет. Как он с ума не сошел – вообще неразрешимая загадка для моего разума. Человеческого.

Но Рей для такого еще потрясающе молодцом держится.

– Не расстраивайся, – а прозвучало глупо. Я положила руки ему на плечи. – Ну… Может, как-нибудь… тебя туда…

– Гиблая затея, – он сразу вздрогнул от этих слов и мгновенно отвернулся, покачав головой. – Прости… больная тема. Ты бы обо мне не пеклась, справлюсь как-нибудь сам. О тебе бы кто позаботился.

Я в совершенном и странном до рези в желудке замешательстве уже было хотела уйти с балконам оставить его одного, наверное. Уж больно Рей был сложным последнее время, и кидало его резко из настроения в настроение. Из характера в характер даже.

– А вот не верь ему особо, – послышалось хитрое на ухо, – это профессиональное, девкам головы дурить красивыми фразами. Ты подвох-то уже небось заподозрила? Не обижайся, он убить тебя не хочет, просто привычка такая.

Призрак, конечно все это слышал, и даже почти сподобился Роню за хвост ухватить, но тот проворной оказался.

– Рей. Обычно это людям говорят, что они в масках запутались. Не думала, что и у призраков в театральной шелухе нужда есть. Нет, теперь-то я понимаю, начальство, долг и все такое… Ладно, ясно. Откровений я от тебя не требую. Только не обманывай. Это отвратительно же.

– Он – не будет, – Рей махнул рукой в сторону уголька. – А я буду отвратительным. И верить мне тебя никто не просит.

Обиделся. Ушел. Несколько сотен лет. Ребенок ребенком.

Иероним, все еще настойчиво жужжащий над ухом, заметил, что призрак дело говорит, и велел слушаться, пока предупреждают. Я тогда всерьез не восприняла. Слишком много бестолковых сведений, забивших голову. И ничего не понятно.

Подозрительный шелест деревьев я списала на ветер. Это незнакомое место – тут все подозрительное. И тут же сбежала с балкона. Все же.

Продолжая слушать курс обучения о Рони, который говорил, что призраков часто так треплет из одного настроения в другое, потому то они как таковые – безликие размытые субстанции. И заодно добавил, что как раз поэтому влюбится в них нельзя, что меня изрядно успокоило.

– Интересно, а сбежать отсюда получится? – не задумываясь, вслух вопросила я, уже и не вслушиваясь невежливо в болтологию уголька.

И тут же щеку ядовито обожгло пощечиной, так что аж голова в сторону дернулась и на губах металлический привкус… Меня никогда ведь по лицу не били.

Поэтому я даже не поверила сначала, медленно сползая по стенке и хвастаясь за шаткую пыльную тумбочку. Ударили так, что даже в голове звенело.

И, интересно, за что?

– Чтобы больше заикаться об этом не смела, – стукнуло в ушах холодной сталью. – Ясно?

Угол обзора сузился, оттого что в глазах слегка потемнело. Я сквозь зубы Рея куда-то послала, хватаясь за голову. Для девушки – слишком грубо, если не вульгарно. Но то чувство, когда тебя лицом в грязь втаптывают, а сейчас меня именно оно жгло, – было хуже любой обиды.

Решила, что с места не сдвинусь, пока призрак, по крайней мере, прощения не попросит. А к вечеру, наверное, нальется у меня под глазом великолепный сиреневый фингал. Меня аж передернуло, как представила. Буду перед зеркалом рыдать. Хотя все равно меня здесь никто не увидит.

Послышались удаляющиеся шаги, потом скрип какой-то, и Рей снова в комнату вернулся. Страшно захотелось отползти куда-нибудь подальше, потому что вставать пока особой охоты не было.

Призрак присел рядом, настойчиво и без особого сочувствия и предупреждения развернув меня щекой к себе, приложил лед, так что я вздрогнула от неожиданности.

– Пошел к черту. Никакой помощи от тебя не хочу. Ты такой противный, что меня тошнит. Уйди, уйди, – бормотала я, пытаясь отбиться от нежелательной заботы, и не успокоилась, пока голову мне не задрали так, что дышать трудно стало, а говорить и вовсе невозможно.

– Я могу быть сколь угодно хорошим, но приказы начальства, каковы бы они не были, выполнять обязан, – глухо отрезал призрак. – Когда ты поймешь наконец, буду рад. Но ударил я тебя лишь по своему усмотрению. Готов об заклад биться – это было не лишним, на руках тебя носить не буду, и полное право имею, в конце концов, – он как-то резко, растерянно даже, осекся.

Может, ничтожность своего оправдания осознал наконец.

Да все с ним ясно. Возможно, ему и плохо чертовские в этом мире, но… Но сетует Рей, только чтобы разжалобить и в доверие втереться. Профессиональный синдром, да? Мерзость.

На самом-то деле призрак весь себе на уме. Или на поводке у начальства.

Он весь, почти насквозь, – фальшивка. Да еще и бесформенная.

– Пусти, – изрядно вывернувшись, потребовала я, – мало того, что синяк теперь будет, так еще и отбморожение заработать недолго.

Он, вздохнув, выпустил. Кончики пальцев скользнули по мокрой от растаявшего льда щеке. Пробрала неприятная дрожь, и страшно захотелось что-то обидное сказать.

– А тебя вообще никто не любит, и не нужен ты никому. И ведешь себя, как марионетка.

Он слушал молча, не поднимая глаз, и выглядел притом, как сильно провинившийся ребенок, только я покупаться не очень спешила, хотя знала, что так говорить не очень-то тактично. Просто сердце требовало мести. Избалованное сердце.

Но осеклась я в свою очередь тоже довольно резко, потому что меня прервал странный шум. Из фильмов про гигантских пауков.

И, признаться честно, очень хотелось, чтобы в фильмах этих их озвучивали неправильно, и звук на самом деле знамением нечто безобидное. Зря, кстати.

Потому что Рей в следующее мгновение дернул меня на себя, зажав рот рукой, что очень правильно сделал, иначе бы я неминуемо завизжала и обрекла бы себя на черт еще знает, насколько плачевную участь.

Не то, что бы я боялась пауков, нет. Я целовала даже одного на спор как-то. Но то, что можно было увидеть из открытой балконной двери… это просто язык не поворачивался назвать никак иначе, как монстром. Насекомое было просто гигантское, на огромных волосатых ногах и с какими-то клещами около рта.

Я тут же вспомнила, как паук мастерски своих жертв обезвреживает. Чуть-чуть яда и паралич а так же съедение чуть ли не заживо – обеспечено. И вот тут-то меня начала бить самая настоящая крупная дрожь.

Гигантский паук остановился. И стало так тихо, что слышно было только тиканье несуразных часов где-то в глубине квартиры. И мое не в меру шумное сбитое дыхание. Нервы медленно сдавали.

– Щ-щ-щ… – прошептал на ухо Рей.

Не знаю, почему, но меня это немного успокоило. Паук неспешно двинулся дальше.

– Прости, – глухо и не совсем осознанно буркнула я, когда шипение и гулкие удары паучьих ног перестали слышаться совсем.

Во всей этой ситуации больше виновата, наверное, все-таки я, а Рей, хоть и понятия не имею, зачем, сделал для меня все, что мог, так ему еще за это и досталось. Что бы там я себе не думала про его душонку.

Призрак обреченно покачал головой, уткнувшись лбом мне в затылок.

– Ты смышленая, но такая импульсивная. Я вообще не уверен, что можно как-то меня задеть, но, пытаясь, не забывай, что мы все еще практически в логове Адриана. А мне на урок по повышению скоро.

Рей поднялся и вышел из комнаты.

– Очень хорошо, – насупилась я, сложив руки на груди.

Все равно я еще чертовски зла на него. Если его в следующий раз так заглючит, что мне делать? Бояться лишний раз слово сказать, а не то изобьет? Ну, раз я такая смышленая, то это решение и будет самым верным: поджать хвост и сидеть тихо, чтобы на крайний случай хоть внимание излишнее усыпить.

Так вот, решено, буду изображать из себя тихую и покорную судьбе пленницу, а также потихоньку пути отступления искать. Пока не убили.

– Ты раздражаешь, – бросила я угольку, выползшему на свет, едва только осталась позади опасность «паучьей тревоги».

Ненавижу трусов.

Хотя и сама трус изрядный.

Но прям таких отъявленных ненавижу.

В коридоре слышались какие-то звуки, шаги, вроде, что-то еще. Но все равно, в квартире оставалось как-то безжизненно тихо, и объяснить это своему бестолковому рассудку я никак не могла, поэтому решила покрутить колесико у доисторического радио на нижней полке крайнего шкафа.

Очень скоро Рей уйдет на свои уроки, а когда вернется – неизвестно. Звуки человеческих голосов будут мне лучшей поддержкой, наверное. Долго с Иеронимом не набеседуешься.