Текст книги "Одиночество на земле (СИ)"

Автор книги: shaeliin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

– Ага, – улыбнулась Дита. – Но сначала мы здорово опозорились. Хьюк, староста, заявил сопровождению короля, будто мы чужаков не принимаем. Велел убираться, обещал подать жалобу в Алатору. Тогда… вы, наверное, знаете оруженосца Его Величества – господина Инага? Он растолкал своих спутников, обругал Хьюка и предъявил нам Властелина Белобрежья. Ужасно милый ребенок, чуть младше вас. Моя дочка, вон, теперь мечтает попасть на столичный бальный сезон.

– Э-э-э… младше меня? – переспросил Альтвиг.

– Годков восемнадцать, – подтвердила Дита. – Красивый мальчик.

– Погодите. Ему не может быть восемнадцать. Вспомните осаду ЭнНорда, битву с дикарями под фортом Вольгера, госпожу Крагарру из Гильдии Печатей… король просто не успел бы все это натворить!

Женщина нахмурилась, вспоминая. И выдала:

– Я не уверена, что он – человек.

– Бред собачий, – возразил парень. – Инфисты не берутся править. Эльфы живут лишь в собственных королевствах. Оборотней десять лет назад перебили. Стагла вы бы не назвали красивым. У наровертов и каратримов нет права наследования.

– Это все логично, – кивнула Дита. – Но все же…

Инквизитор понял, что спорить с ней бесполезно, и выразительно отставил пустую миску.

– Еще раз благодарю за ужин. Было очень вкусно. С вашего позволения, я пойду спать.

– Спокойной ночи, святой отец.

– Будьте благословенны.

Он не использовал инквизиторские фразы больше месяца, но забыть их еще не успел. Едва вошел в роль борца за веру – они вернулись и принялись слетать с языка. Вполне удачная, надо сказать, привычка – у отца Еннете не возникло никаких подозрений. К нему примчался все тот же хмурый, сердитый и недовольный людьми Альтвиг. Получил запасное задание и уехал, наотрез отказавшись проходить через руны дважды. Лучше потратить лишнюю неделю, чем нестись по сломанному пространству. Человек, придумавший этот переход, наверняка был блаженным. И все еретики тоже слегка того, раз до сих пор пользуются подобной жутью.

В комнате, которую хозяйка отдала Альтвигу, горела свеча. В слабый круг света попадала кровать, деревянная табуретка и фигурки Богов. Последние, судя по всему, были вырезаны из осины, да еще и настоящим мастером. В них таилась мягкая сила, способная защитить как жителей дома, так и всю деревню вообще. Не удивительно, что гарпия избегала родственников Диты. Люди, отмеченные волшебством – именно волшебством, не магией, – для нее хуже яда.

Парень уснул, как только щека коснулась подушки. Закутаться в одеяло он не успел, а потому был заботливо укрыт хозяйкой, заглянувшей проверить, в порядке ли гость.

Утро выдалось совсем иное, нежели вечер и весь предыдущий день. На небе не было ни облачка, солнечные лучи били в холодный снег и слепили путников. Альтвиг, чувствуя, как сумку у луки седла оттягивают монеты, щурился и косился на случайных попутчиков. Те навязывались ненадолго – древний мужик с испещренным морщинами лицом свернул к Нижнелунью, девушка-травница умчалась в Тэ-Нор, а пожилой лекарь остался в придорожном селе. Альтвиг выспросил у него, когда будет следующее, и получил ответ – к ночи. Уже неплохо. Не придется спать в сугробе, согревая себя магией.

Ближе к полудню на дороге возникло черное пятно. Присмотревшись, инквизитор различил вороную кобылу и всадника в черном плаще. Отороченный мехом капюшон был накинут на голову.

Неизвестный направлялся либо в столицу, либо в Бартар – город знати. Он проехал мимо четырех развилок, уводящих к деревням, и последнюю тропу к Нижнелунью тоже презрел. Его лошадь шла неторопливо, с чувством собственного достоинства. Альтвиг заподозрил, что делит тракт с дворянином, и почувствовал себя неуютно.

Ближе к полудню он догнал странного путника. Догнал – и здорово испугался. Из-под капюшона выглядывало бледное, как смерть, лицо в обрамлении безупречно-белых волос. Яркие бирюзовые глаза смерили парня равнодушным взглядом и вернулись к созерцанию рощи. Тот ощутил себя мелким и незначительным, подверженным опасности и жалким. Натянул поводья, пропуская незнакомца вперед, и до позднего вечера держался далеко позади.

Когда начало темнеть, беловолосый тип привстал в стременах и внимательно огляделся. На мгновение Альтвиг подумал, будто он свернет в молодой лес, но эта надежда не оправдалась. Всадник снова сел, ударил кобылу в бок пяткой сапога, и та помчалась вперед, как ошпаренная. Исчезнув из виду, попутчик никуда не делся из мыслей инквизитора. Угроза, исходящая от него, была столь явной, что хотелось развернуться и по примеру травницы поехать в Тэ-Нор. Отдохнуть, выспаться, успокоиться… А Рикартиат подождет. Ничего страшного с ним не случится.

Чтобы перебороть это желание, Альтвиг приложил немало усилий. К счастью, скоро вдалеке показались домики. Среди них выделялся постоялый двор – красная вывеска, большие окна, конюшня. Там, хромая, таскал овес в корыто мальчишка-слуга. И боязливо косился на вороную лошадь, застывшую в стойле справа.

– Добрый вечер, – поздоровался инквизитор.

– Оставляйте животинку, дядя, – махнул рукой ребенок. – Я разберусь.

– Спасибо. – Парень бросил ему монетку. – А… э-э-э… хозяин вот этой кобылы…

– В зале сидит. Ваш знакомый?

– Нет, – открестился Альтвиг. – Просто на тракте виделись.

На порог постоялого двора он поднимался со страхом. Необъяснимым, но сожравшим все остальные чувства. И первым делом убедился, что беловолосый попутчик спокойно сидит в углу. Запрокинув голову так, чтобы затылок касался бревен, он дремал. Из-под криво обрезанных прядей выглядывали острые уши, длинные и торчащие в стороны. Заметив их, инквизитор вздрогнул.

Не может быть! Эльф из Малахитовых Лесов, имея возможность нырнуть в портал-переход, путешествует верхом? Да бред же! Собачий бред! Остроухие слишком гордятся своей изящностью. Они не стали бы подвергать ее испытанию холодом, голодом и пустотой, где некому уставиться на прекрасного, мудрого, высокородного тра-ля-ля-эля.

Беловолосый, видно, уловил эти мысли, потому что проснулся. Хмуро посмотрел на Альтвига, покрутил пальцем – тонким, длинным, ухоженным, – у виска, и пренебрежительно уточнил:

– Ты блаженный?

– Э-э-э… нет, – с опозданием возмутился тот.

– Тогда чего тебе надо? Эльфов, что ли, не видел?

– За пределами Малахитовых Лесов – нет.

– Малахитовых Лесов? – незнакомец нахмурился. – А-а-а… ты о том местечке. Я не оттуда.

– Прощу прощения?

– Мало того, что глупый, так еще и глухой, – расстроился путник. – Иди к черту. Я занят.

С этими словами он вновь запрокинул голову, сомкнул веки и сделал вид, что уснул. Альтвиг передернул плечами и отошел, устроившись за самым дальним столом. К нему тут же подскочил хозяин постоялого двора – жилистый, серьезный мужчина лет сорока. Он объяснил, как добраться до свободной комнаты, пообещал принести ужин и потребовал оплату вперед. Инквизитор отсчитал восемь медных монет, расставшись с ними без малейшего сожаления.

Когда он уже доедал картошку, беловолосый тип поднялся и шагнул к лестнице. Похоже, он ненавидел чужое внимание и ощущал его с той же легкостью, что и заставлял людей бояться. Настороженный взгляд Альтвига стал причиной резкого разворота и окрика:

– Хватит пялиться, человек!

Омерзения в его голосе было на целую бочку. Он стиснул кулаки и продолжил:

– Если бы не Ретар, я убил бы тебя еще в дороге! С удовольствием! Поэтому будь добр – прояви уважение и перестань меня раздражать! Смотри на потолок, на пол, на стойку, а меня не трогай!

Альтвиг хотел сказать, что эльф разводит ссору на пустом месте, но выдавил из себя лишь:

– Извините.

– Извините! – повторил остроухий. – Да чтоб тебя собаки сожрали!

И, накинув капюшон, удалился.

Инквизитор удивленно моргнул. Он начинал думать, что изначальные попутчики – вроде травницы, – были не так уж плохи. А этот… господи, не терпеть же его до самой столицы! Надо встать пораньше и уехать поскорее. Пусть эльф наслаждается одиночеством. Возможно, с ним у него не будет разногласий.

Парень представил, как беловолосый ругается с пустотой. В любом другом случае он бы улыбнулся, но сейчас не смог. Что-то было в остроухом… что-то жуткое, отчего казалось, будто он и до Богов доползет, если они отдавят ему больную мозоль.

– Подозрительный юнец, правда? – спросил хозяин, принесший инквизитору молока.

– Юнец? – не понял тот.

– Ну, постоялец, с которым вы говорили. Он тоже сегодня приехал. Всем недоволен, всех гоняет, а ведет себя хуже моей тещи.

Альтвиг мрачно хохотнул. Неужели мужчина не видел глаз остроухого? Да, лицо у него юное. Но в бирюзовых, мерцающих радужках таится если не вечность, то пара тысячелетий точно. Пожалуй, будь парень на его месте, он бы тоже успел всех возненавидеть.

Поужинав, инквизитор поднялся в комнату. Забрался под одеяло, зевнул и застыл, пораженный воспоминанием.

Книга. Книга о сказаниях наровертов, где написано: «Среди жителей Хеанты бытует мнение, будто родовое имя им отдал Создатель. Нароверты с большим почтением называют его имя – Ретар, что в переводе со староприбрежного (Retthair) означает «Третий». И фраза, произнесенная остроухим: «Если бы не Ретар, я убил бы тебя еще в дороге!» Неужели он?.. Но как? Может, это имя – не такое уж и редкое? Мало ли, раз Создатель поделился родовым именем, то и обычным вполне мог. Даже несмотря на внушительный возраст эльфа, нет стоящих причин полагать, будто он знаком с кем-то настолько сильным.

Наутро Альтвиг забыл о подозрениях, но проснулся раньше попутчика. Торопливо поел, вскочил в седло и двинулся к Алаторе.

Ночью мороз отступил, и солнце планомерно убивало снег, заменяя его грязью и лужами. Парень расстегнул воротник, избавился от шарфа и принялся считать птиц. Ворон, чья большая стая летела с севера на восток. Хриплое карканье и шелест тысячи крыльев заполнили тишину. За ними инквизитор не сразу уловил топот копыт, сонные ругательства и фырканье вороной кобылы. А уловив и обернувшись, мысленно застонал – беловолосый эльф приблизился настолько, что стал различим тонкий шрам на его переносице.

– Анэ-на тоно Морьо, – сказал он.

– Прошу прощения?

– Анэ-на тоно Морьо, – повторил беловолосый. – Демоническое приветствие. Дословно – пусть тебе светит солнце.

– Полагаю, в то же время, что и сожрут собаки?

– Ага.

Альтвигу захотелось столкнуть остроухого в сугроб. Усилием воли он сдержался и как можно спокойнее произнес:

– Вчера вы упоминали некого… кхм… друга. Можно мне узнать, кто он?

– Вампир, – пожал плечами эльф. – Рыжий такой. Увлекается поиском некромантов. Вечно носится по Бертаслю, Гро-Марне и Велиссии. Ничем особым не знаменит, вряд ли вы когда-то встречались.

Инквизитору вспомнился еще и сон, где были Альвадор и Аларна. Окончательно уверившись в своей правоте, он спросил:

– Надо полагать, что среди ваших друзей есть и Бог по имени Эйлин?

Всадник сощурился и лениво протянул:

– Парень, не доводи меня до греха. Подумай, каково бывает тем, кто сует нос в дела инквизиции. Несладко, правда? Так вот если ты влезешь в мои, тебе будет стократ хуже. Сначала я вскрою твою грудную клетку, – голос остроухого стал мечтательным, хрипловатым, – и переломаю все ребра. Потом составлю из них цветок – ты ведь ничего не имеешь против хризантем? – и воткну его в твой живот. Покручу, чтобы встал получше, и в серединке устрою твое сердце. По идее, выйдет красиво. Но не волнуйся – голову я оставлю. У тебя красивый цвет радужек. Меня окружают существа со светлыми, даже блеклыми, глазами, так что ты будешь исключением. Приятным.

На мгновение Альтвиг опешил. Но только на мгновение.

– Отец Еннете не позволит вам уйти безнаказанным. Он подвесит вас за ноги, головой вниз, к ветвям невысокого дерева, и распилит напополам.

К удивлению инквизитора, остроухий расхохотался.

– Меня… эта мелкая… сошка? – уточнил он сквозь смех.

– Невысокого же вы мнения о главе инквизиции, – холодно сказал парень. – Кто вы, чтобы позволять себе такое?

– Профессиональный убийца, – улыбнулся тот. – Меня зовут Тиль. Карсаниэль Летт Тиль Картэнаэдсса.

– А меня…

– Я в курсе, – перебил остроухий. – Альтвиг Нэльтеклет. Приятно познакомиться.

Он протянул руку. Инквизитор с опаской ее пожал. Тонкая ладонь обжигала холодом даже сквозь рукавицы. Парень купил их за полцены еще в Шатлене, у безутешной торговки, чей муж лишился шатра и большей части дорогих тканей.

– Куда вы направляетесь? – полюбопытствовал Альтвиг.

– В Бартар.

– Зачем?

– Убить одного воришку, – с равнодушием камня ответил Тиль. – У него отсутствует чувство меры. Один мой влиятельный друг считает, что он пожил достаточно, и золота ему хватит. Это уже не просто жадность, а драконья болезнь.

– Если погода не испортится, вы приедете на место уже сегодня, – обрадовал его парень. – Убьете вора. Получите награду…

– Нет, – возразил остроухий.

– Что нет?

– Не получу. Я убиваю не ради денег.

– А ради чего? – растерялся Альтвиг.

– Ради творчества. Сейчас я, например, думаю, как именно обставить смерть жертвы. Никто не должен заподозрить… заказчика.

– Он какой-нибудь влиятельный жук?

– О да, – поморщился Тиль. – Влиятельней некуда. И высокое положение не идет ему на пользу. Этот, как ты выразился, жук ведет себя, словно ребенок. Избалованный и наглый. Если бы он был молод – я бы понял, но… – он махнул рукой.

Инквизитор направил кобылу в обход холма, размышляя над словами спутника. Выходило, что среди дворян Белых Берегов есть кто-то из бессмертных или, по крайней мере, долгоживущих рас. Кто? Кому, разрази его молния, может помогать Тиль? С ним сложно разговаривать, сложно находиться рядом. Резкий перепад настроения откровенно пугает. В один момент остроухий зол, в другой – доброжелателен… а что будет в третий? Он отрежет парню голову, подвесит ее на ветку и спокойно уедет?

Альтвиг всерьез прикидывал, не задержаться ли ему в следующей деревне, когда заметил впереди еще одного всадника. Тот выехал из-за поворота, где тракт огибал очередной холм, и натянул поводья. Пегий жеребец покорно остановился, стукнул копытом о снег.

– Наконец-то, – произнес Тиль.

– Это ваш знакомый?

– Это, – остроухий подстегнул кобылу, – мой друг.

– Велика разница, – пожал плечами парень. Его лошадь тоже перешла на иноходь, будто не хотела отпускать сородича.

Друг эльфа был высок и держался очень ровно. Гордую осанку не скрывали ни куртка, ни накинутый поверх плащ. Рыжие волосы обрамляли худое лицо с аккуратными, тонкими чертами. Льдисто-голубые глаза пестрели трещинами. Белые ломаные линии рассекали радужки, со всех сторон стекаясь к зрачкам.

Тиль впервые за два дня по-доброму улыбнулся:

– Привет, Ретар.

– Привет, Снежок, – отозвался всадник. Голос у него был мягкий. – Ты нашел себе попутчика?

– Он сам нашелся. Едет в Алатору, – пояснил эльф. – Как там ситуация?

– Нормально. Без изменений. Еще чуть-чуть, и можно начинать. Утром приходил Ал, сообщил, что в Эльской империи подготовка завершена.

Они так легко беседовали, что Альтвиг не сразу решился задать вопрос.

– Скажите, господин… э-э-э…

– Нароверт, – подсказал Тиль.

– Господин Нароверт… что вы делали в форте Шатлен полтора месяца назад?

– Молодец, – серьезно сказал Ретар. – Наблюдательность – важная черта. А что я делал… да просто гулял. Зимой я люблю ходить по улицам. Все белое, чистое. Неузнаваемое. Жаль, что скоро она закончится.

– Было бы о чем жалеть, – возмутился остроухий. – Весна и лето здесь ничем не хуже. Осенью, правда, мокро, но тучи меня радуют.

Рыжий пожал плечами:

– А по мне, так плохо получилось. Но давайте трогаться. Ночью будет мороз, и я хочу встретить его в Бартаре, а не посреди тракта. Господин Нэльтеклет, вы не желаете посетить город знати? Там самый роскошный храм Альвадора на Белых Берегах. Подобного нет ни в Велиссии, ни в Гро-Марне, ни тем более в Айл-Миноре. Я даже оплачу вам ночлег.

– Прошу прощения, – повинился Альтвиг, – но я вынужден отказать. В Алаторе меня ждет друг. Он для меня важнее храма.

Губы Ретара дрогнули. Улыбка вышла кривой, больше похожей на гримасу боли, но инквизитор успел сосчитать клыки. Десять штук, четыре на нижней и шесть на верхней челюсти.

– Вы вампир. – Парень не спрашивал. Утверждал.

– Вампир, – согласился рыжий. – Это что-то меняет?

– Нет, – признал тот. – Все расы между собой равны. Но я слышал о вас нечто любопытное. И ваши мысли по поводу времен года натолкнули меня на вывод, что услышанное было правдой.

– И о чем же речь?

Невозмутимый тон едва не сбил Альтвига с толку.

– Вы – Создатель Врат Верности, – сказал он.

– Возможно. – В голосе Ретара явно прозвучали тоскливые, глухие ноты. Тиль покосился на него с опаской. – И что теперь? Ты будешь обвинять меня во всех своих бедах, называть тварью и вопить, будто мир несправедлив, я жесток, а жизнь не имеет смысла?

– Э-э-э… – растерялся инквизитор. – Вообще-то нет. Ничего такого я не имел в виду. Просто хотел узнать, зачем миру Боги, если есть вы.

Вампир удивился:

– Правда?

– Конечно, – все еще растерянно кивнул Альтвиг. – Лично я к вам нейтрален. В Святой Книге написано: «Любой, кто дает своему творению выбор, перед нами чист».

В голубых глазах появились красные огоньки. Они бились на границе между белками и цветом, придавая вампиру сходство с болотной нежитью.

– Спасибо, – произнес он. – Ты…

– Я храмовник, – покачал головой парень. – И я считаю, что обвинять вас глупо.

Еще Альтвиг считал, что вот так запросто говорить с Создателем – это из ряда вон выходящее событие. Но не волновался. И дураком себя тоже не чувствовал. Ретар Нароверт выглядел, как обычный вампир, а с обычными вампирами надо быть вежливым, равнодушным и твердым.

– Расскажите о Богах, пожалуйста, – попросил он.

Рыжий вздохнул. Помолчал.

– Миру они нужны, – выдал он наконец. – Нужны, как покровители, как источник силы и как те, к кому можно обратиться, когда больше никого нет. Вокруг нас, – Ретар широким жестом обвел поля, дорогу и дома на западе, – бесконечно много одиноких существ. Тех, кого отвергли, кого не приняли и кто сам ушел прочь. Каждый из них нуждается в Богах. Некоторые говорят, будто самое главное божество – это природа, и чтят ее. Другие верят в Аларну – ведь она олицетворяет смерть. Единственное, что ждет – и что обязательно будет – у каждого. А если не брать покровительство в расчет, – Ретар почесал затылок, – то из тени вылезает сила. Людям, инфистам и оборотням нужна сила, и, чтобы ее получить, они обращаются к небу.

– Но оборотней уже давно перебили, – возразил Альтвиг.

– Нет, – огорошил его вампир. – Врата Верности велики. Помимо кусков суши, нанесенных на карту, есть еще много неизведанных. Хотя, например, в Загорье картографы приходили. Им стоило больших усилий пересечь Туманную Гряду, но награда оказалась мощной. Замталеорнет, Шеальта, Дератрикс… это царства, где нет ни одного человека. Ни единого. И там все устроено мудрее, удивительнее и забавнее, чем в более известных местах. Да, – кивнул он. – Белые Берега уступают Загорью. Тебе еще что-то любопытно?

Инквизитор немного подумал.

– Пожалуй, нет. Благодарю вас.

Он обменялся рукопожатиями с вампиром и беловолосым убийцей. До поворота на Бартар оставалось всего ничего. Ребята, видевшие, как рождается мир, вновь подстегнули лошадей и умчались. Парень еще долго следил за рыжей макушкой, которая стремительно удалялась, пока не стала едва различимым пятном.

А спустя еще три часа впереди возникли черные стены и дозорные башни Алаторы, столицы Белых Берегов. И Альтвиг задался целью поглазеть на белобрежного короля – очень юного… внешне.

========== Глава 12. Пропажа ==========

Алатора охранялась королевской гвардией и, по мнению Альтвига, была самым суровым городом белобрежья. Здешние женщины носили клинки – короткие кинжалы и корды, – и мужскую одежду. На улицах запрещалось мусорить. Патрули стражи, вместо того чтобы взымать с нарушителей деньги, отправляли их строить новые ярусы в некрополе. Старый, возведенный из того же черного камня, что и стены, он нависал над западной частью Алаторы. Жилые районы отступали от него на выстрел.

Замок короля, напротив, возвышался в восточной. Это была белая, поросшая плющом твердыня, с узкими бойницами и башнями. Перед ней построили фонтаны, а стены – с первого по четвертый ярус – покрыли мозаикой. Разглядеть ее Альтвиг не успел. Стоило ему шагнуть на площадь, как слева раздался крик:

– Эй, привет!

Парень обернулся.

– Госпожа Витоль?! Что вы тут делаете?

– Гуляю, – улыбнулась та. Ее светлые волосы были заплетены в косу, а за спиной в дорогих ножнах болтался одноручный меч. – А вы?

– А я… э-э-э… к другу приехал, – выдавил инквизитор.

Наследница Эльской империи сощурилась:

– Вы уже нашли ландарского принца?

– М-м-м… – протянул Альтвиг, чувствуя себя несчастным. Наверное, не стоило говорить госпоже Витоль, что знаменитый менестрель Мреть – это и есть тот, кому принадлежит Ландара. – Нет.

– Жаль, – расстроилась девушка. – Я хотела на него посмотреть. Быть может, вам хотя бы приблизительно известны его черты?

– Сожалею, – развел руками парень.

Краем глаза он заметил тоненькую фигуру, вышедшую из переулка. Она приблизилась, повела кошачьими ушами и глухо произнесла:

– Все в порядке, Ал?

– Да, спасибо. Госпожа Витоль, знакомьтесь – это…

– Господин Мреть, – восторженно перебила она. – Я ужасно рада! Вы, должно быть, меня не помните. Я видела вас однажды. И была тронута песнями о кургане, о небесных кораблях и о человеке, победившем реальность.

– Благодарю, – поклонился Рикартиат.

– А вы, – во взгляде Витоль загорелась детская надежда, – для меня не споете? Я хорошо заплачу.

– Извините, но нет. Сейчас я не в состоянии.

– Почему? Ой! – воскликнула девушка, заметив повязки на его предплечьях. – Что с вами случилось?

– Обжегся. Ничего страшного, – улыбнулся менестрель.

Альтвиг не сдержался и фыркнул. Да, конечно, ничего страшного! Это же надо так легко к себе относиться! Провалялся в постели месяц, еще две недели едва ходил, а теперь ведет себя так, будто всего лишь простудился и был вынужден отдохнуть.

– Тогда, – в голосе Витоль прозвучала мольба, – вы не могли бы прогуляться со мной по замку? Я познакомлю вас со своими братьями и, если повезет, даже с Его Величеством.

– Ал, – покосился на друга Мреть, – что скажешь?

– Скажу, что удобно нравиться таким людям, – честно признался инквизитор. – Госпожа Витоль, вы не станете возражать, если я присоединюсь? Мне любопытно взглянуть на белобрежного короля.

– Разумеется, не стану, – улыбнулась принцесса. – Следуйте за мной.

Она пересекла площадь, прошла через кованую арку в ограде и оказалась во внешнем дворе. Стражники согнулись в поклонах, один – немолодой, бородатый, – внимательно осмотрел спутников принцессы. Рикартиат ему улыбнулся, Альтвиг осенил крестным знамением.

– Да будет милостив к тебе Альвадор, – серьезно пожелал он.

Мужчина не ответил. Витоль тем временем достигла ступеней, ведущих на первый ярус. В тени у двустворчатых дверей ее остановил эльф – высокий, с длинными медовыми волосами и хищными желтыми глазами. Он и не подумал кланяться, лишь буднично произнес:

– С возвращением, госпожа. Вам понравился город?

– Да, он просто великолепен, – с достоинством отозвалась Витоль. – А еще я встретила своих друзей. Господин Альтвиг – инквизитор, он сопровождал меня и графа Тинхарта до Малахитовых Лесов. Господин Мреть – менестрель. Вряд ли вы слышали его песни, но…

– Отчего же? – удивился эльф. – Слышал. «Я хотел подарить тебе все: свое сердце, и верность, и счастье… только это тебя не спасет». Вы – очень талантливый переводчик. Разрешите представиться, – остроухий прижал правую руку к левой половине груди. – Мое имя – Инаг. Я оруженосец Его Величества.

– А я – просто Мреть. – Рикартиат почему-то повел ушами. Они тут же привлекли внимание эльфа, но, видимо, он был слишком вежлив, чтобы задавать лишние вопросы.

– Проходите. Я представлю вас королю.

– Простите? – растерялся Альтвиг. – Вы не считаете, что… то есть… разве ему это интересно?

– О, поверьте, Его Величеству интересно все, – отмахнулся Инаг.

Он провел друзей по длинному коридору, где по стенам вился рисунок – ангелы, драконы и демоны, застывшие в едином строю. Он был инструктирован сапфирами, рубинами и алмазами. Изумруды, как проклятая и опасная драгоценность, отсутствовали.

– Это работа господина Еальтэ, – пояснил оруженосец на немой вопрос Альтвига. – Господин Еальтэ – одаренный, но, к сожалению, не известный художник из Морского Королевства. У него мало клиентов из-за сложного характера. Надо полагать, он был счастлив, когда получил заказ от Его Величества.

Инквизитор рисовал не хуже, поэтому пожал плечами. В картине господина Еальтэ он заметил сразу три недостатка – тонкие шеи, маленькие ступни и витые рога. Последние смотрелись неплохо, но парень знал – у демонов они возникают лишь в истинном облике. А большую часть времени жители Ада проводят, приняв человеческий… или почти человеческий. Например, Айкернауль, третий сын Сатаны, знаменит своей резковатой красотой и отнюдь не совершенным телом. Только одна его деталь – правый глаз – является демонической. Он унаследован от отца и меняет цвет, когда рядом есть посторонние.

Инаг распахнул широкие двери и посторонился, пропуская гостей внутрь. Витоль с улыбкой кивнула невысокому, но стройному светловолосому парню. На голове у него блестел венец.

– Позвольте представить, – произнесла девушка. – Перед вами – мой старший брат, Бахвирреон. Бах, знакомься – это господин Альтвиг, инквизитор. А это – господин Мреть, я тебе о нем рассказывала.

– Ого! – зрачки эльского принца дрогнули, утопая в синеве радужек. – Не ожидал вас встретить на белобрежье. Очень приятно.

– И мне, – невозмутимо согласился Рикартиат. – Я о вас наслышан. Говорят, император недоволен ни вашей взбалмошностью, ни тем, что господин Нэрол, его первенец, родился каратримом.

– Все верно, – вздохнул Бахвирреон. – Но давайте не будем о проблемах. Посвятите нас в свои планы: какими будут новые песни? Нам с Витолью не терпится…

– Бах, – перебила девушка, – ты слепой? Господин Мреть ранен.

Восхищения во взгляде принца слегка поубавилось. Менестрель, не выдержав перемены, убрал руки за спину.

– Они заживают.

Светловолосый как-то странно покосился на Альтвига. Парню даже подумалось, будто он рассмотрел метку темного колдовства и не понял, почему маг – еретик, – спокойно водится с инквизитором.

– Может, – неуверенно предложил Бах, – вы споете нам без музыки? Или мы позовем придворного песнопевца, чтобы он отыгрывал ритм?

– Песнопевца не стоит, – отказался Мреть. – А спеть без музыки… хм… ну, если вы найдете хорошее помещение и принесете мне эля, я, так и быть, исполню для вас два или три новых произведения.

Витоль просияла:

– Брат, ты гений! – и бросилась к принцу на шею.

Альтвиг подобное не любил и остался с Инагом. Оруженосец, на ходу посвящая парня в секреты замка, бодро прошагал через тронный зал, бальную комнату и оранжерею. Там, среди редких цветов и диковинных деревьев, спал Тиль. У него на груди лежал маленький арбалет.

– Это господин Картэнаэдсса, – указал на остроухого Инаг. – Он прибыл к Его Величеству по важному делу. Вас что-то беспокоит?

– Нет, – возразил парень. И помотал головой: – Да. Я встречал Тиля на тракте несколько дней назад. Он направлялся в Бартар, чтобы…

– Чтобы убить вора из городского совета, – подтвердил оруженосец. – Его Величество предпочитает казни наемников. Господин Тиль – превосходный убийца, у него за спиной богатый опыт и… скажем так… влиятельные друзья. А еще он был моим учителем.

– И вы ладили?

– Да. Господин Тиль может показаться жестоким, но только на первый взгляд. Потом его надо узнавать заново. По мне, так он удивительное существо. Гораздо лучше, чем многие мои знакомые.

Альтвиг промолчал. У него на этот счет было свое мнение.

Остроухий завозился во сне. Обнял арбалет, накрыл ноги плащом. Вряд ли они мерзли – голенища сапог поднимались выше колен, – но своеобразного уюта требовали.

– Пойдемте, – попросил Инаг, указывая на дверь.

– Хорошо.

Вслед за оруженосцем инквизитор покинул оранжерею. На выходе обернулся, нахмурился. Если Тиль здесь, то где Ретар Нароверт? Вернулся домой? Куда? Парень пожалел, что не спросил его об этом. Но, с другой стороны, ситуация на дороге была дурацкой и не располагала к задушевным беседам.

Остроухий ступил на винтовую лестницу, быстро ее миновал и вывел Альтвига в комнату, изнутри поросшую дикой лозой. Там, на обычном лежаке из грубого дерева, лежал некто высокий и одетый в черное. Пряди его длинных волос сливались с воротником камзола, а на полу валялась корона – тоже черная. Семь острых зубцов на тонком ободке из проклятого металла. Над ней наверняка работали гномы.

– Ваше Величество, – обратился к лежащему Инаг.

Инквизитор изумленно на него вытаращился. Это? Белобрежный король? В такой… мягко говоря… избавленной от роскоши обстановке? Бред собачий! Да любой благородный откажется тут жить, едва заглянув за дверь!

– Чего тебе? – нелюбезно протянул тот.

– К вам посетитель, – ледяным тоном сообщил оруженосец. – Господин Альтвиг Нэльтеклет.

Его Величество сел, потер усталые синие глаза. На его переносице виднелся тонкий шрам – точь-в-точь как у Тиля. Инквизитор уставился на него, ощущая себя еще большим идиотом, чем когда Инаг впервые заговорил с королем. Неужели убийца и повелитель Белых Берегов – родичи?

– Добрый день, – тем временем поздоровался синеглазый. – Меня зовут Ал. Алетариэль.

– Э-э… Альтвиг, – сообразил парень. – Простите, но вы… вы эльф?

– Да, – согласился Его Величество.

– А господин Тиль – ваш брат?

– Не совсем. Он мой… – Алетариэль скривился. – Не имеет значения. Инаг, принеси нам чаю. С бутербродами.

– Но…

– Принеси, – настоял король. – Потом присоединишься.

Оруженосец фыркнул, однако послушался.

– Итак, господин Нэльтеклет, – начал Его Величество, проводив остроухого взглядом. – Вы все-таки пришли. А я уже успел усомниться в своих решениях.

– Каких решениях? – не понял Альтвиг.

– О, знаете, – улыбнулся Алетариэль, – иногда очень скучно быть бессмертным. Поэтому я слежу за людьми – и на Белых Берегах, и за их пределами. Это увлекает. И вас с Рикартиатом я ждал, стоило нашему общему другу появиться в форте Шатлен. Где он, кстати?

Инквизитор, окончательно запутавшись, пояснил:

– Его пригласили спеть для гостей из Эльской империи.

– А-а, вот как, – зевнул белобрежный король. – Что ж, оно и к лучшему. Я хочу дать вам одну вещь. Вы возьмете ее и откроете не раньше, чем произойдет то, что заставит вас разувериться в отце Еннете. Поняли? Даете слово?

– Извините, – пробормотал Альтвиг, – но я ничего не понимаю. Откуда вам известно обо мне и Мрети? С чего вы взяли, что я разочаруюсь? Что за бред вообще происходит?