Текст книги "Поединок (СИ)"

Автор книги: Сфинкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 25 страниц)

– Руку,– Тео сжал ее холодные пальцы и стал поворачиваться на месте, направляя девушку.

Роза последовала за Тео, и через пару мгновений они уже стояли возле гостиницы Дублина, в тихом и темном месте, куда еле пробивался свет тусклого фонаря. С пролива дул соленый, промозглый ветер.

Роза знала это место: как-то она вместе с Тео останавливалась здесь, когда он навещал в Дублине свою пациентку, которая не могла приехать в их дом. Но сейчас ее не интересовало это место – нужно было торопиться. Тео взглянул на нее, словно проверяя, готова ли она к новому витку трансгрессии, а потом перевел взгляд на виднеющийся между домами пролив, за которым лежала вечерняя Европа.

Роза улыбнулась ему как могла бодро: трансгрессировать на большие расстояния несколько раз подряд было сложно. Можно было получить расщепление или промахнуться. А очутиться посреди Ла-Манша ей не очень хотелось – хотя бы потому, что она плохо плавала.

Тео сжал ее руку, и она уже даже не думала о том, что может случиться, если трансгрессировать правильно не удастся: даже когда Тео торопится, он не совершает ошибок, Роза всегда была в нем уверена. Потому что он был ее Тео...

Пара мгновений темноты – и они стояли посреди оживленной Авеню де Пари, где бывали лишь маги. Справа сияла радуга букв «Европейская Континентальная Летучекаминная Сеть. Добро пожаловать!», каждые десять секунд меняя язык, на котором были написаны слова.

Роза и Тео тут же поспешили в сторону этого большого белого здания, лавируя между волшебниками всех национальностей, какие только можно было найти в Европе и за ее пределами.

Роза еще ни разу не была в Континентальном центре, хотя много о нем читала, считая хорошей идеей объединить все камины Европы в одну сеть – так путешествие становилось более легким, особенно если ты не особо представляешь, куда тебе нужно попасть.

В другом случае ее бы очень интересовал этот огромный зал с каминами на пяти разных уровнях, откуда постоянно появлялись волшебники и волшебницы или куда они входили, чтобы через мгновение исчезнуть в зеленом пламени. Но сейчас она знала лишь одно – нужно спешить. Тео это тоже понимал, потому почти сразу нашел свободного служащего в зеленом костюме, который отрепетированно им улыбнулся:

– Компания Деверо «Европейская Континентальная Летучекаминная Сеть» приветствует вас,– заученно проговорил служащий.– Какая страна...?

– Болгария,– Тео назвал город, и клерк тут же стал быстро листать блокнот, что висел у его плеча в воздухе.– Ближайший камин в трехстах...

– Ничего,– Тео дал служащему несколько галеонов, и тот тут же повел их к камину на первом уровне, доставая с полочки коробку с порохом.– Приятного путешествия!

Они отправились одновременно, и Роза, летя через камины, иногда мельком видела Тео.

Они вышли друг за другом в небольшом зале темного и грязноватого паба, где было всего несколько посетителей, которые удивленно уставились на, видимо, редких гостей.

– Идем,– Тео быстро пересек зал, и они оказались на заполненной теплом улице, узкой, словно зажатой с двух сторон домами. Роза чувствовала себя уставшей, но нужно было сделать еще один шаг – и она будет у отца.

Тео едва заметно улыбнулся ей – губы его на миг дрогнули – и увлек Розу в сумрак трансгрессии.

Скорпиус Малфой.

Первая, мгновенная, слабость. Он впервые узнал, как подкашиваются колени и как на миг леденеет сердце, которое раньше всегда было холодным. На мгновение, но он был сбит с ног.

И за это мгновение кто-то заплатит.

«За все надо платить, даже если приходится ждать годами. Просто цена вырастает. Твой ход, Малфой».

Он скомкал пергамент, но не стал выбрасывать, хотя такое желание у него было. Засунул короткое послание в карман пальто.

Он позволил себе мгновение, но теперь он мыслил здраво и спокойно, как если бы не его жена опять попала в руки его врагов. Он запретил сердцу колотиться и решительно поднял за шиворот сидевшего рядом Поттера. Жаль, что он не может так же, как и свое, сковать логикой и хладнокровием сердце друга. Смотреть на Джеймса было тяжело.

Что ж, играем. Но за каждый ход непременно последует плата. За каждую минуту страха, за каждую слезинку.

– Идем,– холодно бросил он Поттеру, уже зная, что делать.

– Ты знаешь, где живут Забини?– голос Джеймса был тверд, что не могло не радовать. Хотя Малфоя сейчас даже голая МакГонагалл, танцующая танго с Филчем, не тронула бы.

Скорпиус быстро достиг Каминного зала, все-таки отмечая, что лицо свело каменной судорогой. Хотелось лететь, крушить, причинять боль – а он с ледяным спокойствием и расчетливостью думал и действовал.

– Поттер,– Скорпиус впихнул друга в большой камин и под удивленными взглядами присутствовавших магов устроился рядом. Плевать. Пусть неудобно, зато быстрее, да и без Малфоя Поттер рискует просто остаться здесь или застрять на полпути. А время сейчас чувствовалось, как никогда.

– Мы к За...?– остальное потонуло к кашле, потому что Малфой бросил порох, и Джеймс наглотался дыма.

Прошлое. Годы. Месть. Плата. Игра. Ход.

Портал. Молодой человек с черными волосами. Только Лили, не Ксения.

Он перебирал в голове известные ему факты, пытаясь понять логику того, кто все это затеял. Мысли, как капли, тягуче двигались в голове, не позволяя чувствовать. Он это умел, когда-то он умел только это. До Лили. И теперь мог. Это всего лишь игра.

Было больно и тесно лететь вдвоем по каминной сети, но Малфой на это плевал.

– Кх-кх, где...?– они вывалились на зеленый ковер в светлой комнате, с кроватью, обтянутой серебристо-зеленым покрывалом, с серебристыми шторами на высоких окнах.– Мы у Забини?

– Оставь Забини. Им икается,– бросил Скорпиус, подходя к двери в гардероб своей комнаты в Малфой-Мэноре и глядя в зеркало. Нет, никакой паники на лице, все внутри. Так и должно быть.

– Малфой! К Забини! Нужно вытащить Лили и Ксению! Ведь они...!

– Заткнись,– рыкнул Скорпиус, потом сделал шаг к другу и взял его за плечи.– Мы их найдем, ты это знаешь. Но это – игра, и мы не имеем права на ошибку.

– Игра? Ты о чем?

– Я пока не знаю, ни с кем играю, ни по каким правилам, ни смысла этой игры,– он достал из кармана пальто свиток, что ему издевательски вручила сова, когда он разговаривал с продавцом «Магической моды», который видел, как сработал портал. Который дал девушкам портал.– Я знаю только одно: это связано с моим прошлым.

– Это Забини?– уже спокойнее спросил Поттер, опускаясь на край постели. Словно ноги его уже не держали.

– Я не уверен,– Скорпиус сел рядом.– Все слишком явно, но как вариант...

– У тебя такое прошлое, что вариантов может быть не одна сотня,– горько усмехнулся Джеймс, явно не зная, куда деть руки.– Что мы будем делать?

– Играть.

– Что?!

– Он ждет нашего шага. То есть по всей логике мы должны сейчас лететь к Забини.

– Тогда почему мы тут?

– Нужно прежде кое-что выяснить,– Малфой поднялся.– И в этом быстрее всего могут помочь родители.

– Ты уверен?– со скепсисом и одновременно надеждой спросил Поттер.

– У них не будет выхода,– пожал плечами Скорпиус.– Идем.

– Малфой.

– Что?– он оглянулся и нетерпеливо посмотрел на друга. Джеймс был очень бледен, в глазах – тоска.– Поттер, ты...

– Ксения беременна,– казалось, выдавил Джеймс, сжимая кулаки.

Малфой выругался, одной фразой выражая все, что мог ответить в этот момент.

Ох, кто-то нажил себе неприятностей. Решили поиграть с Малфоем?

– Он их не тронет. Пока,– для честности добавил Скорпиус.– Идем.

Они молча вошли в камин, опять вдвоем. Путешествие было быстрым: из комнаты Скорпиуса в гостиную, где были лишь два домовых эльфа, которые убирали чайный сервиз и поднос со сладостями.

– Кто у нас?– требовательно спросил Малфой.

– Сэр Маркус,– пискнула эльфийка, кланяясь.

– Главное, что мне это о чем-то говорит,– буркнул Скорпиус. Он смело пошел прочь из гостиной, совершенно не собираясь ждать, пока отец закончит с каким-то сэром. Их в последнее время в этом доме бывало все больше: отец вышел в свет и с все большим размахом укреплял в нем свое положение, вкладывая деньги в разные проекты и предприятия, принимая в поместье видных магов и нанося им визиты, проводя часы с Министерстве магии, говоря ни о чем с чиновниками и просто мелькая в коридорах. Все никак не успокоится с поруганной честью Малфоев... Хотя надо же ему чем-то заниматься. И сейчас эта его активность будет только на руку.

Они сидели в кабинете за бокалом виски, что-то обсуждая. Когда Скорпиус ворвался без всяких церемоний, лицо Драко окаменело. Но парню было на это плевать с Астрономической башни любимого Хогвартса. Конечно, тут был еще Джеймс Поттер, к которому отец никогда не испытывал теплых чувств, но ничего, должен был давно привыкнуть.

Мама отошла от окна, чуть взволнованно глядя на них. Она-то понимает, что сын не стал бы врываться таким образом без особых причин.

– Где-то пожар?– улыбнулась она, подходя к поднявшимся из кресел мужу и довольно молодому, респектабельно одетому блондину, что немного вопросительно смотрел на них.

– Добрый день, Скорпиус,– сдержанно произнес отец, едва кивая Джеймсу. Ну, и ладно. Не до церемоний.– Позволь тебе представить нашего гостя, Маркуса Де...

– Мне нужно с тобой поговорить, срочно,– прервал отца Малфой.

–... советник Министра по развитию магического транспорта,– все-таки упрямо закончил Драко, гневно сверкая глазами. Тоже мне, маяк на мысе Пилигримов.

– Я, пожалуй, пойду,– вежливо проговорил гость, поставив свой бокал.– Остальное можем обсудить за ужином у меня дома...

Дальше были долгие церемонии прощания, когда Малфой-младший стоял у камина, нетерпеливо постукивая пальцами по полке, а Поттер застыл у окна. Его взгляд был явно отсутствующим. Хорошее место для нового памятника Поттерам, надо отцу предложить.

Бешеный гиппогриф, а он еще может иронизировать, хотя внутри – давно забытый ледяной мрак, что сковал и любовь, и страх – все чувства, на которые он оказался способен в последние годы. Не время для чувств. Но как бьется в жилах кровь...

– Что опять стряслось?– родители вошли в кабинет вместе и затворили двери.

– Кто может безнаказанно и бесконтрольно создавать порталы?– Скорпиус смотрел на еще злящегося отца.

– И ради этого...?– Драко возмущенно глядел на сына, но, видимо, вспомнив, что здесь присутствует Джеймс Поттер, чего обычно не происходило, заговорил уже спокойнее.– Объясни, что случилось.

– Порталы, отец, остальное после,– настаивал Скорпиус, посылая тяжелые взгляды матери.

– Очень многие,– Астерия присела в кресло, не спуская глаз с сына.– Высшие чины мракоборцев, служба безопасности Министра, Отдел Правопорядка, Международные отделы...

– И те, кто получил разрешение на создание портала,– договорил Драко, постукивая рукой по столу, возле которого стоял.– Итак...?

– Те, кто создают портал, обязаны это как-то зафиксировать?– Скорпиус проигнорировал вопрос отца.

– Ну, да, особенно те, кто по разрешению: место, время, предмет, цель,– пожал плечами Драко, явно смирившись.– Но, думаю, мракоборцы редко это делают. Они же великие люди...

Все в этой комнате поняли, о ком шла речь, но Джеймс и Скорпиус проигнорировали выпад старшего Малфоя против Гарри Поттера: ну, во-первых, отец Джеймса уже не был мракоборцем, а, во-вторых, их вражда давно уже стала привычной в теперь уже общей семье. Кстати, об общей семье...

– Итак, что случилось?– мама выжидающе смотрела на Скорпиуса.

– Мою жену, Лили Малфой, похитили. И Ксению тоже.

– Твою...?– отец, казалось, готовился покинуть этот мир. Но Скорпиуса это пока мало волновало.– Твою...?

– Мама, кто выдает разрешения и ведет учет порталов? Возможно получить информацию, кто создал конкретный портал?

– Возможно, конечно: в Службе магического транспорта, в Министерстве. Но что тебе это даст?– Астерия спокойно подала мужу бокал с виски.– Вряд ли тот, кто похитил... их, регистрировался.

Скорпиус кивнул.

– Ты права, наверное. Но пока это единственная зацепка. Кто-нибудь из Забини может создать портал без регистрации?

– Нет,– твердо ответил отец, явно приходивший в себя после радостной вести о том, что он породнился с Гарри Поттером.– Когда ты...? Как посмел?

– Мам?– Скорпиус перевел взгляд на Астерию, понимая, что с отцом сейчас поговорить толком не получится.

– Драко прав. Забини это вряд ли бы сделали. Тем более теперь, когда Присцилла дома, они постоянно под наблюдением. А в Министерстве у Блейза слишком маленький пост, чтобы пользоваться порталами без разрешения. А разрешение они вряд ли получат...

– Ладно,– он развернулся к выходу.

– Скорпиус.

– Да, мама?

– Мы можем чем-то помочь?

– Пока нет,– он вдруг почувствовал в горле неприятное першение и резко направился к дверям.– Ну, разве что смириться, что я женат на Лили Поттер.

– Нужно сообщить родителям Ксении,– проговорила Астерия, глядя на Джеймса, что последовал за другом.

– Погоди пока,– откликнулся Скорпиус.– Сначала нужно все узнать. Поттер, идем.

Они покинули кабинет в полной тишине – отец так больше ничего и не сказал.

– Я пока не буду говорить отцу...– тихо проговорил Джеймс, тоскливо глядя на Скорпиуса.– Пока не буду. Куда теперь?

– К Забини. Начинаем играть,– Малфой проверил свою палочку и вступил в камин.

Первый ход, что для него подготовили. Что дальше? И если это не Забини, то кто? Кто?

Копаться в прошлом не хотелось. Пока. Сначала – первый ход. После этого должно хоть что-то проясниться.

Малфой тяжело вздохнул и бросил порох.

– Косая аллея.

Только бы с ними все было хорошо.

Альбус Поттер.

Он плохо помнил Хогвартс, но это не помешало ему в первые же дни учебы начать рисовать карту школы. Он не раз слышал о том, что у папы есть почти живая, но считал, что вместо того чтобы клянчить карту у отца, как это делал Джеймс, стоит создать свою. И Ал сразу же принялся за дело, в котором ему помогали Аманда Дурсль, когда она не была занята учебой (ей предстояло в этом году сдавать СОВ), и, особенно, Берти, его новая подруга. Ну, и...

– Мистер Поттер, чем вы занимаетесь?– профессор Фауст навис над мальчиком. Ал тут же поднял на него серьезные зеленые глаза и улыбнулся. Под столом его толкнула Берти, немного боявшаяся декана Гриффиндора.

– Дополнительным образованием, профессор,– ответил Ал, привлекая к себе внимание всего класса – учеников Гриффиндора и Рейвенкло.

– Простите?– профессор, конечно, уже понимал, что неправ, такое было не впервые, но Ал всегда старался вежливо и спокойно объясняться с преподавателями, не то что Джеймс в былые годы.– А основное, вы считаете, вам уже не нужно?

– Этот параграф я уже читал, год назад,– честно ответил Альбус: дядя Северус из снов в последнее время часто приносил много книг (наверное, по просьбе дедушки Альбуса) и что-то зачитывал, пока Ал осваивал какое-нибудь зелье. Чаще всего, проснувшись, Альбус плохо помнил, что же он сварил (или расплескал-взорвал-испарил), но вот книжки, которые наизусть читал дядя Северус, он всегда запоминал, чтобы потом найти на чердаке и прочесть снова. На чердак их с блаженной улыбкой закинул Джеймс, потом бережно убрали Роза и Лили, равнодушно сложил Хьюго. Там было много интересного: и о драконах, и о дедушке Альбусе, и о папе, и о лекарственных травах. И учебников было много, на первый взгляд – одинаковых. Но на самом деле внутри они различались, словно каждая книжка имела свою душу. Поэтому Альбус много времени проводил с ними, раскладывая по стопкам: это Розы, это Джима, это Лили...

Учебники Джима всегда было интересно разглядывать. Они были либо совершенно новыми, такими, что хрустели, когда их впервые открывали, либо пестрели веселыми рисунками, подписями и кляксами. Так, один волшебник на картинке в «Истории Хогвартса» пытался спрятаться, потому что Джим пририсовал ему очки, бороду, рога и хвост. Иногда из учебников Джеймса выпадали записки – одну Ал так и не смог понять: «Завтра начинаем операцию «мать Тереза». Алу нравились ежики, изображения которых часто появлялись на страницах учебников Джеймса. Еще там были аккуратные буквы «В», обведенные много раз, и смешная надпись чужим почерком: «ежик нашел ежиху».

Учебники Розы были зачитанными, но всегда аккуратно подклеенными, без вырванных страниц, как у старшего брата, с множеством закладок и пометок. Иногда что-то мелко было написано, и Ал не мог разобрать, что. Он любил учебники Розы, потому что очень любил саму Розу и Тео. И перебирая ее книги, он всегда вспоминал дядю Северуса в колпаке, который Ал на него как-то надел. И дедушка Альбус смеялся, и дядя Северус почти улыбнулся. Он вообще всегда был очень серьезным, вот совсем как профессор Фауст...

– И о чем же рассказывается в параграфе?– Ал видел, что профессор уже не сердится: Фауст любил учеников, которые много занимаются. Просто он не любил, когда кто-то нарушал правила или бездельничал, как например, Алекс Брун, что сидел позади Ала и Берти.

– А вы не читали?– улыбнулся мальчик, придвигая учебник.– Все просто и интересно, обязательно прочтите.– Берти опять его пнула под столом.– Здесь написано об истории Темных искусств. Все начинается с того, что всегда есть добро и зло,– Ал смотрел на Фауста, а видел дедушку Дамблдора, который, сидя на бочке, объяснял, откуда берутся плохие маги.– Это как солнце и тень: если есть солнце – теплое, хорошее, то обязательно есть и тени, темные и холодные. Если тени нет – то нет ничего вообще, пустота, зачем тогда солнце?

– Мистер Поттер, ближе к теме,– сдержанно попросил профессор. Он уже не сердился, может, потому что все в классе слушали Ала, даже Брун.

– Это все одно и то же. Как две половинки одних очков,– мальчик тронул свои.– Когда есть Светлая, белая магия, она тут же порождает Темную, черную. Разве нет? Так вот, Темные искусства появились чуть позже Светлых. И породили их не темные волшебники и злые колдуны, а обычные маги. Ну, им было просто любопытно. Они не думали, что потом кто-то захочет это использовать во зло. Это как волшебные палочки: мастер их производит и продает, не зная, что, может, его палочка кому-то сделает потом больно...

– Достаточно, мистер Поттер,– прервал мальчика Фауст.– Это и есть ваше дополнительное образование? В учебнике такого не написано.

– Ну, я думаю, что написано, просто спрятано, профессор,– Альбус показал декану пергамент с набросками плана Хогвартса.– Я занимаюсь историей школы.

– Дайте мне,– Ал тут же понял, что профессор все-таки рассердился. Ну, не в первый раз. Мальчик отдал декану наброски карты (можно сделать новые).– На следующем занятии вы выступите с докладом «Темные искусства в Средневековье».

Ал кивнул, провожая взглядом декана.

– Почему ты всегда с ним споришь?– спросила Берти, когда они выходили из класса.– И не только с ним.

– Я не спорил,– заметил Ал, садясь на подоконник.

– Просто он хочет всем показать, какой он умный,– рядом остановился Алекс Брун.– Пас, ты просто ходячая энциклопедия.

– Разве это плохо?– пожал худыми плечами Альбус, который уже даже привык к тому имени, что дали ему друзья, считавшие, что произносить все его имена долго, а хоть одно упустить – теряется весь шарм. Поэтому «Поттер, Альбус Северус», произнесенные Фаустом при распределении, что всполошило половину Зала, были с легкой руки Бруна превращены в «ПАС».– У меня хоть палочка из руки не выпрыгивает, чтобы выбить глаз Флитвику.

– Тоже мне, достижение,– фыркнул Алекс.– А я с метлы не падаю...

– А я зато ни разу не застрял на лестнице, а ты уже три раза!

– Два!– возмутился Брун.– И я...

– Я-я-я... Тьфу, вейлы на вас нет!– к ним подошла сестра Алекса, Марин, последний член их небольшой разношерстной компании. Она тряхнула волной черных волос и подмигнула всегда немного грустной Берти.– Фауст вообще скоро тебя, Альбус, запрет в библиотеке, чтобы ты там занимался дополнительным образованием.

– Не сможет,– хмыкнула Берти,– что тогда будут делать остальные профессора? Слизнорт уже грезит, что Ал будет сдавать ЖАБА по Зельям вместе с СОВ...

– Зато МакГонагалл будет только «за»,– вмешался Алекс. Вчетвером они направились к Большому Залу на обед.– Думаю, она не скоро найдет все иголки, что наш вундеркинд раскидал по классу своей неконтролируемой магией...

– Надеюсь, что у нее есть еще спички,– засмеялась Марин, толкая Альбуса.– Ау, ты здесь?

– Я, наверное, прогуляю следующее занятие,– немного грустно проговорил он, засовывая руки в карманы мантии.

– Дай отгадаю, что у вас после обеда,– Марин закатила глаза.– Перестань, Ал.

– У нас метла, которая отказывается держать Альбуса Поттера, чьи дед, отец и прочие родственники были первоклассными игроками в квиддич и годами входили в команду Гриффиндора, а брат – ловец «Крыльев Лондона»,– фыркнул Алекс, за что получил подзатыльник от Берти.– Эй? Ни слова лжи!

– Брун, заткнись,– попросила Марин, останавливаясь в Холле.– Альбус, не смей прогуливать, а то Арабески тебя опять накажет, и значка «Лучший первокурсник» тебе точно не видать...

Ал хотел сказать, что он и не думает о значке, но промолчал. Лишь вздохнул, понимая, что подруга права. Молодой маг Энтони Арабески, который преподавал им полеты на метле, все никак не мог смириться с тем, что, такой замечательный ученик у других преподавателей, Ал не может научиться хорошо летать. Ну, и «Поттер». Почему-то Арабески решил, что Альбус просто балуется, поэтому уже два раза его наказывал.

Мальчик кивнул друзьям, и они с Алексом отправились за свой стол. Как легко было дома, на своей метле: разогнаться – и в сугроб. Или в бассейн. Он давно летал на метле, но без всяких правил, как ему было удобнее. Он не очень любил квиддич, но летать на метле по саду, или с отцом гоняться друг за другом, или привязать к метле кота Лили и вместе с ним взлететь – это было здорово... А на уроках Арабески требовал делать все правильно, не так, как Ал привык и как хотел. В итоге у него было несколько «троллей» и пара ушибов. Наверное, надо написать папе....

Жаль, что во сне нельзя научиться летать на метле. Просто летать – только пожелай...

– Ненавижу метлу,– вздохнул мальчик, принимаясь за еду.

– Давай мы тебя к ней привяжем?– весело предложил Алекс.

– Ты уже пробовал привязывать,– напротив мальчиков остановилась Аманда Дурсль.– Ал, и не думай, а то будешь потом все время ходить с метлой – Арабески и не подумает помочь, это ему даже понравится...

– Да, с этой стороны я не подумал,– Брун почесал затылок.– Может, мы тебе руку сломаем? Или ногу?

– Голову – себе,– предложила Аманда и направилась к своему столу.

По залу прокатился дружный девичий вздох, и Ал обреченно посмотрел на стол преподавателей, где появился профессор Арабески.

Наверное, Лили бы тоже нашла его красивым, но Алу он не нравился. Уж лучше профессор Фауст...

– И что они все в нем нашли?– Алекс сделал вид, что его тошнит в тарелку, когда он посмотрел на Берти и Марин, которые забыли о еде, как и десяток других девочек.

– Он летает на метле,– предположил Альбус. Потом глаза его весело сверкнули из-за очков-половинок.– Может, и пусть летает?

– В смысле?

– Ну, приклеим его к метле,– пожал плечами Ал.– У меня есть супер-клей из «Набора для маленьких безобразников»...

Алекс думал не больше секунды и тут же кивнул: Брун всегда был готов напакостить профессорам, причем самое смешное было в том, что его отец преподавал в Мужской Магической Академии.

– Почта!

Альбус увидел, что Берти получила сову, тут же встал и подошел к ней.

– Как твоя мама?– он знал, что мама Берти болеет – давно и сильно, и подруга часто переживала по этому поводу, хотя старалась не подавать вида.

– Пишет, что ей лучше,– Альбус видел, что Берти явно сомневалась.

– Что говорят целители, она не написала?– Марин повернулась к ним.

– Пойдемте на урок,– Берти встала, пряча письмо в карман. Она всегда неохотно говорила о своей семье.

Ал кивнул и пропустил девочек вперед. Их нагнал жующий еще что-то Алекс, и вчетвером они вышли в Холл.

– Мне нужно кое-что взять в комнате,– Ал подмигнул другу за спинами девочек.

– Я с тобой, ладно?– Берти пошла с Альбусом по лестнице, явно не решаясь что-то сказать.

– Ты грустишь из-за мамы?– они поднимались медленно, зная, что у них еще есть в запасе время.

– Да. Она пишет, что ей лучше, но мне кажется, что она меня обманывает.

Альбус часто спрашивал Берти о здоровье ее мамы, потому что помнил папу в больнице и как прощались с мамой тоже помнил. И он не любил собак...

Берти молчала, явно переживая что-то в себе, но Алу так хотелось хоть чем-нибудь помочь. А как поможешь, если ты ничего не знаешь! А так хочется быть уверенным, что с мамой Берти все будет хорошо!

Он лишь на мгновение поймал ее грустный взгляд и чуть не упал с лестницы, успев вовремя схватиться за поручень.

– Что?

– Идем.

Берти испуганно посмотрела, как Ал повернул в обратную сторону.

– Альбус...

– Я знаю двух замечательных целителей, которые не откажутся помочь твоей маме.

– Ал, откуда ты...?

Он не стал ей говорить, что на миг смог услышать ее мысли о маме – он торопился.

– Скорее,– он схватил девочку за руку и потянул вниз.

– Ты знаешь целителей, которые...– она запнулась, видимо, еще не понимая, откуда и что он узнал.

– Да, одна – жена моего брата, а Тео – друг моей кузины,– Альбус буквально слетал по ступеням, поражаясь, что он столько дней уже потерял.

– Ал, ты переел?

Они скатились прямо под ноги Марин и Алекса.

– Нет, это у него мозг распух от умных мыслей,– Брун встал у перил.– Ты куда летишь?

– Мы должны выбраться из школы, чтобы позвать моих родных-целителей на помощь маме Берти,– быстро объяснил Альбус, думая, как же лучше всего отсюда уйти незамеченным.

– Ал, послушай...– попыталась вразумить друга Берти. Но он не слушал. Он теперь знал, что ее мама не может поправиться, потому что целители отказываются ее лечить. Потому что мама Берти – оборотень! Да, они плохие, Альбус знал это, но ведь есть хорошие... Мама Берти. Дядя Рон, которого Альбус помнил... Жаль, что он ушел...

– Нужно идти прямо сейчас,– Альбус посмотрел на немного испуганных друзей.– Мы найдем Тео или Ксению, и ты, Берти, отведешь их к своей маме...

Нельзя, чтобы мама Берти тоже умерла, ведь у нее нет доброго папы и Гермионы, лишь дядя, о котором она говорила неохотно.

– Ал, ты можешь им написать!– Марин поймала друга за руку.– Нам нельзя покидать школу! Да и как ты собираешься это сделать?

– Письмо может потеряться, да и нет у нас на это времени, и так много его потеряли,– Альбус твердо решил идти.– Я зайду в кабинет Арабески, там есть камин. Я видел, когда отбывал там наказания...

– Мы с тобой!– хором сказали Марин и Алекс, и втроем они посмотрели на Берти.

– Спасибо,– прошептала девочка, сжимая руки на груди.– Но, Ал, если твои родные не захотят...

– Кто бы мне объяснил, почему...– начал уже Брун, но Альбусу было не до объяснений.

– Идем, Арабески уже на поле. Нас могут увидеть другие преподаватели,– мальчик поспешил по коридору к хорошо знакомой двери.

– Но разве камины Хогвартса не защищены от проникновения?– спросила Марин, стараясь не отстать от мальчиков.

– От проникновения в него – конечно,– рассмеялся Алекс,– но выйти-то мы всегда можем. Тем более через камин преподавателя.

– Кабинет Арабески наверняка закрыт,– нерешительно заговорила Берти, когда они свернули в коридор, куда выходила дверь преподавателя полетов на метле. Ал надеялся, что им повезет, и никто из преподавателей тут не появится.

– Нет,– Алекс застыл у серой стены, недалеко от маленького кабинета профессора.– Он всегда опаздывает на занятия, – красится, наверное, – так что запирает дверь одним взмахом палочки...

– А нашему вундеркинду это по силам,– закончила за брата Марин, глядя, как Альбус касается палочкой замка и шепчет «алохомора».

– Вот олух,– фыркнул Брун, входя в кабинет, где был ужасный беспорядок.

– Он симпатичный,– не смогла промолчать Марин, закрывая дверь за друзьями и оглядываясь.

– Что не мешает ему быть олухом,– оставил за собой последнее слово ее брат, подходя к камину.– Итак...?

– Надеюсь, что все понимают, что за это нас могут исключить?– Марин чуть испуганно оглядывала друзей. Альбус уже брал порох.

– Кто боится, тот остается,– решительно произнес Алекс, который, кажется, всегда только и мечтал о том, чтобы совершить что-то подобное.

– Кто-то идет,– Берти побледнела, отшатнувшись от двери.

– Быстрее, вдвоем!– прошипел Алекс, толкая вперед Альбуса и Берти.– На Косую аллею! Там встретимся.

Альбус кивнул, схватив Берти, и бросил порох.

Поединок.

– Где ты был?!

Он только вошел в гостиную, едва успев стереть довольную улыбку с лица, а мать уже материализовалась рядом. Конечно, поджидала.

– Где ты был?– она была бледна, впрочем, как и всегда, и комкала в руках носовой платок. Опять ревела, вот отец не видел…

– Гулял,– он постарался сдержать презрительную улыбку.

– Где?

– Не помню,– отмахнулся он, беря бокал и наливая в него Огневиски. Ему нужно было расслабиться, да и он заслужил сегодня…

– Отец тебе запретил,– она не решилась ударить его по рукам, как делала это тысячу раз тогда, еще «до»…

– Он и не видит. Что тут нового?

– Она звала тебя,– сразу же погрустнев, отчего он поморщился, произнесла мать.– Не уходи больше, не повидав ее…

Презрительная улыбка все-таки скользнула по его худому, почти незагоревшему лицу.

– Что соглядатаи?

– Да что с ними будет?– пожала плечами мать, видимо, успокаиваясь. Правильно, нечего вмешиваться в его дела.– Отец сегодня был в больнице, ты бы тоже сходил…

– Зачем?– насторожился он, с детства ненавидевший Мунго, да и проведенные там несколько месяцев он никогда забыть не сможет. Да и не захочет…

– Ты же знаешь, что…

– Да оставьте вы его в покое!– рыкнул он, расплескивая остатки Огневиски и со стуком ставя на столик бокал.– Лучше бы ею занимались.

– Сынок…– голос матери дрожал. Он уже давно был таким, словно в ней что-то надломилось тогда, четыре года назад. И этого он тоже не забудет…

Ничего, мама, все изменится. Сегодня он окончательно в это поверил.

– Я к ней.

– Хорошо,– мать грустно улыбнулась.– Если она… если…

– Мам, все будем хорошо,– и он покинул гостиную. Он быстро миновал холл, пересек коридор и по боковой лестнице поднялся в светлую спальню, куда вернулась жизнь.

Здесь стало так, как прежде, когда она была всегда рядом. Он входил к ней, садился у ее ног и прижимался к ее коленям, а она чуть небрежно перебирала тонкими пальцами его волосы, о чем-то говоря. Он даже не слушал ее – он упивался ее голосом и ее прикосновениями.

Той осенью все изменилось: четыре года пустоты, когда он приходил сюда и сидел у пустого кресла, зябко обнимая колени. Словно свет его жизни погас, словно разбили идол, на который он молился, словно у него отняли смысл его жизни.

С ранних лет она была для него всем. Он даже не знал, почему. Она появлялась в комнате, и он переставал плакать. Он делал все, о чем она просила. Она была самой красивой и самой умной, она никогда не ошибалась. Она легко могла расправиться с любым его обидчиком. Она позволяла обожать ее и быть рядом, взамен он был готов ради нее на все. И ее боль была его болью. И ее враги были его врагами, и он был готов убить тех, кто отнял ее у него. Но она сказала «нет, пока не время», и он подчинился. Как всегда.