Текст книги "Мемуары бабы Яги (СИ)"

Автор книги: Серафима

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

С этими словами, кот схватил фуражку, надев её набекрень, накинул китель и, приосанившись, чеканя шаг, размахивая жезлом, начал вышагивать по комнате напевая: «…Наша служба и опасна, и трудна…»

В этот момент, спящий пошевелился, открыл глаза и увидев кота, резко сел на кровати.

– Ты кто? – ошарашенно спросил он.

– Я? Кот! – гордо ответил Кузьма и приосанился, сверкнув изумрудными глазами.

– А почему на двух лапах?

– Потому что я – сказочный кот. – он недовольно отфыркался. – Нет, он ещё спрашивает, а так незаметно что-ль?

– Ты говоришь? А я тебя понимаю…

У мужчины на лице выступила испарина. Он отёр дрожащей рукой холодный пот со лба и с ужасом покосился на бутылку стоящую рядом.

– Конечно понимаешь. – успокаивающе ответил Кузьма, и снял с себя китель, повесив его на спинку стула. – Это всё потому, что я тебе снюсь. – он аккуратно положил фуражку и жезл на стул.

– Всё… – выдохнул мужчина. – Больше не пью!

– А вот это правильно! – заметил Кузьма, боком продвигаясь к окну. – Зелёный змий – вреден для жизни и здоровья неокрепших организЬмов. И взятки больше не бери, а то опять приду.

– Понял. – ответил мужчина, и побледнел.

– И котика дочери купи! Давно просит.

– Ну… Я, того… Этого… Спать я…

– Спи, спи…

Ласково ответил кот и похлопал мужчину по плечу. Тот свалился на кровать, как подкошенный.

Кузьма выпрыгнул в окно и дал дёру.

Ворон крепко выругался и сорвался за котом.

– Вот оно тебе надо было? Мы зачем сюда пришли?

– Может и не надо, но когда очень хочется – то немножечко можно! Я постигаю дзен. Слышь, мудрый, а ты постиг дзен? – обратился кот к ворону и хихикнул.

– Сметана забродившая была, или ты у этого, с фуражкой, надышался? – недоумённо спросил ворон, и чуть не врезался в дерево.

Кот хихикнул и прыгнул в раскрытое окно следующего дома.

Глава IV

Глава IV

Этот домик оказался больше прежнего. На кухоньке витали дивные ароматы шашлыка, копчёностей и других разносолов.

Кузьма бесшумно подкрался к столу и приоткрыл крышку огромной тарелки.

Аромат жареного мяса нежным фимиамом коснулся его розового носика, желудочек тут же отозвался утробным урчанием, предвкушая неземное наслаждение. Громко сглотнув, высунув кончик языка от напряжения, кот уже было протянул лапу к самому крупному куску с аппетитной хрустящей корочкой…

Совесть, в виде пернатого Серафима, тут же клюнула его в самое нежное место пониже спины.

– Ай! – взвизгнул кот и резко развернувшись, выронил крышку, которая с грохотом свалилась на пол.

Звук был такой, что показался выстрелом царь-пушки.

Ворон спрятал голову под крыло. Кот взвился под потолок, и что было мочи сиганул вверх по лестнице. Серафим, не помня себя от ужаса рванул следом.

Они оказались в крошечной комнатке, в которую с трудом поместилась небольшая кровать и тумбочка. В углу, на полу стояла спортивная сумка.

Ворон долго прислушивался не раздадутся ли снизу торопливые шаги, но всё было тихо.

– Прибыли! – уведомил ворон. – Это её комната, её вещи, хватай и уносим лапы, пока все не встали!

Кот сидел в углу, держась за сердце и тяжело дыша. Он дважды пытался что-то сказать, даже поднимал лапу, чтобы указать на дверь, но тут же хватался за сердце.

– Прекрати паясничать! Твоя любовь к еде до добра не доведёт. Вот зачем ты полез в тарелку?

– Я⁈ – зло ответил кот. – Я должен был удостовериться, что в новом мире всё по-старому, и… И… И еда не отравлена, да!

– Я тебе конечно верю, разве могут быть сомненья? – хрипло пропел ворон. – Угу, счас, как же… Ты собирался его съесть!

– И что? Я должен всё попробовать на вкус!

– Э-э-э… Точно всё? Могу предложить свежий, куриный…

Кот замахал на ворона лапами и в ужасе зажал лапами мордочку.

– То-то же… Дегустатор выискался. Всё, садись пиши записку, да в современном стиле. И смотри мне, без ошибок!

– Раскомандовался! – прокряхтел кот и сел на кровать. – Сам знаю! Не учи учёного!

Кузьма, словно из воздуха выхватил лист бумаги и шариковую ручку, покрутил её в лапах рассматривая, и недовольно хмыкнув, задумался.

– А чего писать-то? – смущённо спросил он.

– На-ча-ло-сь! – раздражённо проворчал ворон. – Ты же у нас у-у-чёный, вот и думай!

– Да откуда ж я знаю-то? – взвился кот. – Ты у нас мудрый на всю голову, вот ты и придумывай. Диктуй, а я запишу.

– Кхе-х… – откашлялся ворон. – Ладно, пиши: «Ребята, не теряйте меня. Я решила уехать, думаю так будет лучше». Записал? – уточнил ворон, заглядывая коту через плечо.

Кот утвердительно кивнул, и решительно отодвинул лапой ворона.

– Свет загораживаешь! – проворчал кот. – Что там дальше?

– А что ещё-то?

– А про бабулю?

– А, ну да… Записывай: «Решила навестить свою бабушку, давно её не видела, да и в лесной тиши мне будет легче забыть всю эту историю. Вернусь через неделю. До встречи. Татьяна.»

Кот старательно выводил буквы, и так увлёкся, что в конце подписал: «Ваш кот».

– Дурень! – захлопал крыльями ворон. – Вот дурень! – негодовал он, отвесив крылом звонкий подзатыльник коту.

– Ай! – взвился кот. – Чего сразу драться-то? Что за рукоприкладство! – обиженно ворчал он. – Больно же! Всяк норовит Кузеньку обидеть. Да ну вас всех, уйду я от вас, и живите как хотите.

– Зачеркни! – требовательно заявил ворон. – Где я тебе ещё лист пергамента достану?

– А вот и не буду!

– Зачеркни!

– Вот тебе надо – ты и зачёркивай! Угодник куриный. А я пошёл.

Кот подхватил сумку и вышел из комнаты.

От бессилия, ворон с размаху приложился головой о раму.

Кузьма не торопясь спускался с лестницы, держа в лапах сумку. Уже миновав последнюю ступеньку, на повороте к кухне, он нос к носу столкнулся с Саней, который направлялся проведать Татьяну.

– Здрассьти. – вежливо поздоровался кот, и пошёл дальше.

Молодой человек замер на месте, потом обернулся и посмотрел в удаляющуюся спину кота.

– А… Сумку куда понёс? – придушенным шёпотом спросил он.

– Домой! – небрежно бросил кот, и вальяжно махнув пушистым хвостом, скрылся за дверью.

– Сплю… Наверное, я просто ещё сплю и мне снится сон. – прошептал Саша и поплёлся обратно в спальню.

* * *

Яга глаз не сомкнула от беспокойства. А ну как не справятся её верные помощники – все усилия прахом пойдут.

Васятку едва спать уложили, всё рвалась к новой подружке, сон её охранять.

Нафаня тем временем первый этаж переоборудовал. Пришлось магию применять, для расширения пространства. Избушка чуть поскрипела, но изменения выдержала. Теперь первый этаж был поделён на две комнаты: кухоньку с печью, столом круглым, буфетом пузатым, и спаленку: кроватью с балдахином, огромным зеркалом, сундуками вместо лавок и ковром дивным узорчатым с лебедями и озером – Василисиным подарком, что на стене красовался.

Домовой во все комнаты новомодные люстры повесил. На кухне, прямо над круглым столом, пузатый матерчатый абажур подвесил, с бахромой и стеклярусом, как Яга заказывала. Ей в спаленку лампу настольную поставил, всю в цветочек и с оборочками – больно уж Ягусе она по душе пришлась. В общем, улучшил всё, насколько мог.

Яга радовалась, как девчонка, ахала и хлопала в ладоши. Только от шкафа плательного наотрез отказалась, всё ей казалось, что сейчас оттуда какая-нибудь бабайка выскочит – с младенчества двери не любила, мама в детстве сказок страшных нарассказывала, вот и… Поэтому, гардероб сложили по-старинке – в сундук.

Тем временем колокольцы на дощечке Нафаниной мелодично позвякивали, сообщая о гостях прибывших. Первым делом, лешие с мавками на полянку заселились, чуть позже, Горыныч в свою пещеру перебрался, кикиморы к болотцу пожаловали, русалки в озеро бултыхнулись всем скопом – то и дело смех заливистый слышался. Радовались значит, по душе им новое место пришлось.

Нафаня с ног сбился гостей встречая, да расселяя. Но улыбался, доволен был, нет – нет да кафтанчик новый рукой огладит, на сапожки сафьяновые полюбуется, пылинку смахнёт.

Яга по кухне металась, да в окна поглядывала – не летит ли Серафим, не бежит ли Кузенька. Только присела, как дверь отворилась, на пороге появился запыхавшийся Кузьма с сумкой.

– А ворон где? – испуганно спросила Яга.

– Понятия не имею. – недовольно ответил кот, и поставил сумку на сундук. – Не вожусь я с ним боле, не разговариваю. Совсем распустился, избил меня, по самым нежным местам метил, хочешь покажу?

Кот повернулся спиной к Яге. Та от смущения глаза ладонями закрыла.

– Верю, верю, Кузенька. – торопливо ответила она.

– То-то же… Вот… Синяк будет… Как я теперь гостям покажусь, синий весь, а? – плаксиво спросил кот. – Я готовился, речь писал для пира праздничного, а теперь, как кот помойный беспризорный выгляжу!

– Тю на тебя! – примирительно махнула рукой Яга. – Ты ж пушистый весь! Вон, шкурка аж лоснится вся, от сметанки. А домовой тебе колбаску твою любимую приготовил, вон, в печи томится, тебя дожидаючись.

– И не уговаривай… – грустно вздохнул кот. – Нет у меня настроения, и колбасы мне вашей не надобно боле. Уйду я от вас, коль не нужен стал… – Кузьма всхлипнул, и отвернулся от Яги.

– Эт чегой-то? Да где ж это видано, чтобы ты, да от колбаски отказывался, на сковородочке шкварчащей? Не заболел ли ты часом друг мой любезный? Надышался в мире новом ядами, отравился нето?

– Кар-раул, цирк уехал кота оставили! – раздался от окна недовольный голос Серафима. – Отравился он! Меньше есть надо! Посади его Яга на диету, на трёхразовое питание – понедельник, среда, пятница. И похудеет, и чаще думать начнёт!

– Видишь? – плаксиво обратился кот к Яге. – Какая тут колбаса, коль жизнь не мила с такими-то друзьями.

Яга перевела удивлённый взгляд с кота на ворона и обратно.

– Чего натворили, ироды? – шёпотом не предвещающим ничего хорошего, спросила Яга.

– Это всё он виноват! – Кот указал лапой на ворона, тот нахохлился и спрятал голову под крыло.

– Кто ответ держать будет? – грозно спросила Яга.

Ворон расправил крылья, гордо выпрямился и поклонился Яге:

– Дозволь слово молвить, хозяюшка. Коль уж мне ответ держать придётся, то пусть хоть без прикрас рассказ будет. – ворон недовольно покосился в сторону рыдающего в углу кота.

И рассказал ворон Яге всё без утайки, и про трапезу кота у болотца, и про палочку волшебную, что жезлом зовётся, и про гаишника спящего, и про крышку со стола свалившуюся с диким грохотом, и про записку с подписью «Ваш кот».

Яга внимательно слушала, потом косынку сняла, да в неё уткнулась, глаза промакивая, плечи её содрогались.

– Ну что, доволен пернатый? Довёл Ягусю до слёз? Уж и промолчать не мог, обязательно наябедничать надо было? – отчитывал Серафима кот. И обняв Ягу за плечи, начал её уговаривать: – Так ничего ж не случилось, живы все. Подумаешь, явился двоим и что? Крепче спать будут.

– Всё, не могу больше! – Яга отняла косынку от глаз и расхохоталась в голос. – Уморили, архаровцы! Это ж надо было, а? Простое дело, так ведь и его чуть не провалили с треском!

– Та-ак… Чуется мне, что колбасы не будет. – проворчал кот, и направился к двери.

– Вот не пойму я, чего вас мир не берёт? Ты, пушистый, сам шкодишь, а потом виноватых ищешь, а ты Серафимушка, слишком уж перемудрил со строгостью. Будет вам, живите в любви и согласии, посмотрите, мир вокруг – прекрасен! – мечтательно вздохнула Яга. – Столько всего нового, чудесного, необычного, а вы друг на друга, да разве ж можно так?

Ворон от стыда голову под крыло спрятал, кот глаза опустил, виновато водя задней лапой по полу.

– Прости, Ягуся… – прошептал кот. – Виноват я. И ты, Серафимушка, прости. Шалю я, а что делать, если шалость так и лезет из меня? А ведь без проделок и жить скучно! Я, всё-таки кот, мне по чину положено шалить, да безобразия нарушать, и сметанку из разных укромных уголков тырить. Вот ведь, казалось бы, и есть не хочу совсем, а натура такая, увижу – стырю однозначно. Простите кота вашего, Кузеньку. – кот просительно посмотрел на Ягу и протянул к ней передние лапки.

Яга протянула к коту обе руки, тот тут же бросился в её объятия, ворон встрепенулся, и взлетел к ней на плечо. Пообнимались дружно и отпустили обиды.

– Ну, хорошие мои, пора! Гости прибывают, к пиру готовиться надо. Ты Кузенька, Нафанечке помоги, проконтролируй там всё, как столы расставили, все ли лакомства доставили. А ты Серафимушка, слетай за живой и мёртвой водой, чую понадобится она нам вскоре. А мне подготовиться нужно к встрече с внученькой. Да того и гляди, к вечеру Кощей пожалует, его встречать-привечать надо будет, да отвлечь сразу чем-нибудь… Дело што-ль ему какое сыскать?

– Так запросто! – приободрился кот. – И думать не надо! Предложи ему к Горынычу в пещеру все свои богатства свезти. И в целости, и под охраной надёжной будут. Пока Кощей гору обследовать будет на наличие доступных подступов и лазеек – времени уйдёт уйма, а потом ещё Горыныча уговаривать придётся, чтобы дозволил схрон соорудить, а это надолго. Сама же знаешь, не любит он охрану нести, ему только и надо, чтобы его не трогали и всё. Лишь бы до начала пира успели договориться.

– И то верно! – подытожил ворон. – Мудреешь, Кузьма!

– Вот и славно! – улыбнулась Яга. – Какие вы у меня затейники, всё придумали! Вот гляжу я на вас и сердце радуется!

– Аглая, а ты в каком обличии внучку-то встречать будешь? – осторожно поинтересовался ворон. – Образ-то аккуратно выбирать надо. В том, что на болоте её встретила являться нельзя – испугается девица.

– Ясно дело. – ответила Яга. – Это для устрашения обмундирование.

– В нынешнем обличии тоже не годится, слишком уж ты молода для бабушки.

Яга разрумянилась от комплимента неожиданного.

– А мне так нравится! – встрял кот. – Коса рыжая, щёки румяные, губы алые, сарафан яркий – краса, хоть сейчас под венец.

– Засмущали совсем старую. – раскраснелась Яга. – Но прав Серафим, негоже так, непривычно это будет Татьяне.

Яга пальцами звонко щёлкнула и предстала пред ними бабулечка миловидная, роста невысокого, пухленькая, волосы рыжие под платочек узорчатый убраны, в юбке цветной до самого пола, белой блузке с рукавами пышными и фартучке с кармашками.

– Так сойдёт? – лукаво прищурилась она и посмотрела на ворона.

– Аглаюшка, то, что нужно! – восхитился ворон. – Настоящая травница.

– А чего, помоложе никак нельзя? – скривился кот. – А рост зачем убавлять, а формы прибавлять?

– Надо так, Кузенька. Всё должно быть так, как у людей заведено. А ты сам часом не забыл? При Татьяне ни слова! И веди себя, как самый обычный кот. Справишься?

– Фыр-фыр-фыр. – недовольно проворчал кот. – Справлюсь, коль уж так просите. Только на руки к ней, аки кошка глупая не полезу, и не умоляй.

Яга ехидно улыбнулась.

Колокольцы снова зазвенели. Кот глянул на досочку, и сообщил:

– О, его Чистейшество пожаловали, теперь фиг смоешь!

– Это ещё кто? – удивился ворон.

– Да Водяной, кто ж ещё! Пойду, встречу. С русалками парой слов перекинусь. – промурлыкал кот мечтательно.

– Кузьма! – окрикнула убегающего кота Яга. – Смотри, без глупостей там, а то женю!

* * *

Татьяна проснулась, сладко потянулась и перевернулась на спину. Ей казалось, что она нежится в облаках, так мягко было спать на пуховых перинах, и просыпаться совсем не хотелось. Солнечный лучик игриво щекотал её лицо, пробиваясь сквозь сомкнутые ресницы.

– Встаю, уже встаю. – прошептала она лучу и улыбнулась. – Бабуля! – осенила её радостная мысль. Точно! Она же приехала к своей любимой бабуле, наконец-то!

Татьяна распахнула глаза, спрыгнула с кровати и с удивлением окинула взглядом комнату – ничего не изменилось, всё, как и прежде.

Счастливо рассмеявшись, она помчалась из комнатки вниз по лесенке, по которой так любила бегать в детстве.

– Бабуля! – радостно воскликнула Татьяна, увидев бабушку, что суетилась у печи.

– Ягодка моя ненаглядная! – всхлипнула та и раскинула в объятиях руки. – Проснулась, соня. Солнышко тебя уже будить устало.

– Бабушка, какая же я счастливая! Как я соскучилась! – всхлипнула Таня и прижалась к бабушке. – Ты прости меня, прости, что так долго не приезжала.

– Ну, будет тебе виниться, солнышко моё ясное. Главное, что ты теперь здесь.

Сердце Яги колотилось так сильно, радость заполнила всё её существо, будто и впрямь внучку долгожданную обнимала. Неужто чары домового такой силы оказались, что на двоих сразу подействовали?

На шум и Василиса торопливо с лестницы сбежала, да кинулась обниматься.

– Васенька! И ты тут? – удивилась Татьяна. – Радость-то, счастье какое! Вся семья в сборе! Как же я скучала! – прошептала Таня, обнимая сестру названую.

После долгих объятий и радостных слезинок, девочки уселись за круглым столом с кружевной скатертью, чаёвничать.

Аглая на стол подала блины горячие, ароматные с вареньем душистым, сметанкой свеженькой, достала из закромов землянику лесную сахарную, так захотелось ей внучек своих побаловать.

– Прямо как в детстве, бабуля! – восторженно прошептала Татьяна. – Это сколько же я у тебя не была?

– Давненько я тебя жду-дожидаюсь, Танечка. Ты лучше расскажи, как ты устроилась, что у тебя в жизни нового?

Аглая в ожидании рассказа, поудобнее на стуле уселась, и ручки на животе сложила.

– Да… Нечего особо рассказывать, бабуля… – сникла Татьяна, вспомнив вчерашнюю неприятность.

Василиса утешительно накрыла ладонью руку Татьяны и умоляюще посмотрела на Ягу.

– Расскажи, детка. Боли, ей ведь тоже выход нужен, расскажи, сразу полегче станет. – мягко настояла Яга.

Татьяна тяжко вздохнула и поведала бабушке все злоключения дня вчерашнего.

– Представляешь, бабуля… Он даже бровью не повёл, когда жену свою представлял, будто и знать меня не знает. – горько вздохнув закончила Таня.

– В жабу его перекину! – зло бросила Яга. – В жабу мерзкую, и в болото самое дальнее зашвырну, чтобы ни одна принцесса его вовек не сыскала. Ишь, выискался! Задохлик недоморыш, а туда-же, Танечку мою обижать! Вот я его, охальника! – она резко встала из-за стола и заметалась по кухне.

Яга была так сердита, что от неё россыпью разлетались серебристые молнии.

– Бабуля, успокойся! – закричали в голос Таня и Василиса. – Избу подпалишь!

– Ой, и правда, что это я? – вернулась к столу Яга, поймав строгий взгляд Василисы. – Ну его, к болотнику плешивому, пойдёт в лес гулять – заплутает и дорогу вовек не сыщет.

– Ба! Ну не надо так! – испуганно прошептала Татьяна. – Бог с ним, что сделано – то сделано.

– Мудрая ты у меня, Танечка! Мудрая и добрая! – восхитилась Яга. – И вправду, Бог с ним – не нам его судить, судьба с ним по-своему разберётся!

– А вазу, мы тебе сыщем! – уводя беседу в безопасное русло добавила Вася. – Знаю я где искать, у кого спрашивать! – она счастливо рассмеялась.

– Правда? – удивилась Татьяна. – Точь-в-точь и не подделка?

– Правда! – рассмеялась Яга. – Есть у нас один прохвост – хоть из-под земли, да достанет.

– А не достанет, – добавила Василиса, – так стырит обязательно!

– А теперь, марш умываться, да себя в порядок приводить! Баня стынет, ключевая вода нагревается, а я тут пока хозяйством займусь. – распорядилась Яга.

Таня с Васей радостно выскочили из избушки и помчались в баньку.

Яга с умилением смотрела на двух хохочущих девчонок. Её сердце пело от счастья.

Радость поселилась в лесной избушке, смех, веселье и любовь.

Глава V

Глава V

Таня чувствовала себя удивительно легко и спокойно. Никаких треволнений и угрызений совести. Всё было хорошо, не просто хорошо, а прекрасно – даже самой не верилось. И душа из-за предательства Игорька не болела, так, слегка поскуливала, и разбитая ваза больше не скребла фарфоровыми осколками по сердцу. Она была дома, вдали от шума и суеты, и лес казался таким родным и знакомым, и избушка милая, и бабуля родная, и Васенька ненаглядная. Не было больше неистребимого мучительного чувства одиночества, наоборот, она чувствовала себя неотъемлемой частью единого целого, любимой и нужной. И это чувство кружило голову, сердце ликовало, хотелось петь и обнять весь мир.

Девушки гуляли по лесу, собирая ягоды, которых на лесной опушке оказалось видимо-невидимо. Набрав целое лукошко земляники как бабуля просила, Таня вдруг остановилась и удивлённо посмотрела на Василису.

– Вась… А месяц сейчас какой? – прошептала Татьяна.

– А что? – рассмеялась Василиса. – Какой захочешь такой и придёт, здесь же все братцы-месяцы собираются…

Поняв, что сказала лишнее, Вася сделала вид, что увлечена сбором ягод.

– Ва-ась! – позвала Татьяна. – Поясни!

– Да, а чего тут пояснять-то? – покраснела Василиса. Лукавить она не умела, да и не любила. – Погода была хорошая, солнечная, да и место тут такое волшебное, вот ягодки и поспели.

– В мае⁈

– Почти июнь!

– Чудеса! – прошептала Татьяна и рассмеялась. – Так может и грибы тут есть? – веселилась она.

– Может и есть, это как попросишь! – подзадоривала Василиса.

– А у кого просить?

– Как у кого? Ты что сказок в детстве не читала? У братцев месяцев, или у лешего. – хохотала Василиса.

– Угу, а кикиморы болотные?

– А они чего? В их ведомстве болотца, речушки пересохшие, лягушки да жабки, камыши да пиявки, утки с аистами. Они тоже пользу приносят. В лесу все своим делом заняты. Так мать природа повелела.

Татьяна с интересом слушала Василису и никак не могла понять, то ли шутит она, то ли говорит серьёзно.

– Вась, а расскажи мне, а?

– Что рассказать?

– Расскажи о существах волшебных, сказочных, что в лесу живут. Я ведь почти совсем сказки позабыла. А сейчас вдруг немножко вспомнила, и так интересно стало…

– Что же это, Танюша? Неужто сказки больше деткам не читают на ночь? Не рассказывают волшебных историй, позабыли про существ волшебных?

– Ну-у… – смутилась Татьяна. – Так оно. Некогда всем – взрослые работают, а дети… Детям включают мультики вместо сказок.

– Мультики? – удивилась Василиса.

– Ну, да-а… Бывают очень хорошие мультфильмы, я и сама их с удовольствием смотрю иногда. Особенно наши старенькие, ещё советского периода: «Двенадцать месяцев», «Морозко», да много. А ещё Диснеевские мультики чудесные, и тоже старые, пятидесятых годов: «Русалочка», «Красавица и Чудовище», «Белоснежка». Дивные мультфильмы и музыка в них совершенно невероятная.

Василиса внимательно слушала Татьяну боясь задать лишний вопрос, чтобы не вызвать подозрений.

– Неужели не видела? – удивилась Татьяна.

– Не знаю, может запамятовала. – смущённо ответила Василиса. – Сама понимаешь, времени тоже нет, да и в лесу – какие тут могут быть мультики.

– О! Мы это исправим! – радостно захлопала в ладоши Татьяна. – Если здесь сеть ловит, то мы с тобой вечером посмотрим мои любимые мультфильмы. Я ведь их сама тыщу лет не видела, не с кем было!

– Сеть? – удивилась Василиса. – Это которой рыбу ловят?

– Вася! Ну и шуточки у тебя! Связь! Связь для интернета, её ещё сетью называют.

– А давай! Связь будет! Мы Нафаню попросим – он всё устроит!

– А Нафаня это кто?

– Нафаня – это дедушка мой, он на все руки мастер, что угодно сотворить может. – гордо ответила Василиса.

– А… А я думала домовёнок из мультфильма, его тоже Нафаней зовут. Неужто не видела?

– Не-а! Я уже давно ничего не видела. – отрицательно покачала головой Василиса. – Неужто и нашего Нафанечку увековечили? Значит помнят ещё про домовых.

– Помнят, и про Кощея, и про Горыныча, и про бабу Ягу – столько фильмов снято.

– Это хорошо! – довольно улыбнулась Василиса.

– Слушай, а что у бабули телевизора нет? Что-то я его сегодня не видела.

– Чего нет? – удивлённо переспросила Василиса.

– Телевизора! Вась, ну чего ты, скажи ещё, что и у тебя нет. А как же вы новости смотрите?

– Новости? А… А у нас свои новости, лесные… – сконфузилась Василиса.

– Ясно! Первым делом, когда приеду домой – куплю вам телевизоры… Блин! – Таня ударила себя по лбу. – Я ж забыла, если у вас тут связи нет, какие могут быть телевизоры!

Заметив смущение Василисы, Таня поспешила исправить неловкость.

– С другой стороны, телевизоры – это зло. Ну ничего там хорошего, то врут беззастенчиво с голубых экранов, то ужасы рассказывают, то рекламу дурацкую показывают. Не нужны вам такие новости. А вот мультфильмы есть чудесные и художественные фильмы хорошие. Может антенна возьмёт сигнал?

– Тань, это с Нафаней надо обсудить – он всё знает. А я как-то даже и не интересуюсь совсем. А хочешь… Я расскажу тебе наши сказки, лесные. Кто чем занимается, за что в лесу отвечает, тебе же вроде интересно было? – сменила тему Василиса.

– Да! Конечно интересно, расскажи, Вась!

Девушки дошли до середины полянки и присели на небольшой валун мхом покрытый, солнышком прогретый. Таня заметила тоненький стебелёк ромашки, пробивающийся из-под камня. Она нежно коснулась крошечного цветка, погладив белоснежные лепестки.

– Ну, с кого рассказ начнём? – спросила Василиса.

– С Лешего! – не задумываясь выпалила Таня. – Он в лесу хозяин, может и на полянку с ягодками вывести, а рассердится – может и тропинки запутать.

Татьяна опустила руку, чтобы дотронуться до лепестков ромашки, как вдруг её рука коснулась множества цветов. Она удивлённо посмотрела на землю – вместо одного слабенького цветочка, там колосился целый куст крупных ромашек, с ярко-жёлтыми сердцевинками.

– Глазам не верю! – прошептала Татьяна.

– Что там? – встревожилась Василиса.

– Ты не поверишь! Здесь только что росла всего одна ромашка, и то крошечная, а сейчас – целый куст, да каких!

Василиса счастливо рассмеялась.

– Танюша, а ты в сказки веришь? Теперь придётся! Это тебе подарок от лешего, видимо приглянулась ты ему, или речи твои сахарные, вот и расстарался.

– Ой, как здорово! Ну, наверное, я просто не заметила, что их здесь так много.

– Угу. – согласно кивнула головой Василиса. – А что ещё про лешего знаешь?

Таня тяжело вздохнула и виновато посмотрела на Василису.

– Вась… Я сказки-то не помню, позабыла всё.

– Ну, слушай. Леший наш – он не простой хранитель леса, а самый главный. От него весь род лесовиков пошёл. Обличие у него разное, то корягой прикинется, то пеньком с листочками зелёными, то грибом говорящим. Если мил ему человек, он ему и показаться может, в виде большой еловой шишки на тоненьких ножках, или в виде седого старца в расшитой рубахе и липовых лаптях. Он у нас славный, но застенчивый, стеснительный очень. Род людской жалует, да не всем является, много зла от людей натерпелся, вот и хоронится. И хозяин он добрый – за зверьём да за лесом следит, от пожаров уберегает, сухостой валит, молодые побеги валежником на зиму укутывает. Забот у него через край каждый день. И ты правильно сказала, злым людям, лес портящим – дорогу запутает так, что блуждать будут в трёх соснах, а не выйдут. А если с лаской к нему подойти, да попросить по-хорошему, он много лесных тайн открыть может. Такой он у нас замечательный.

Таня смотрела на Васю во все глаза.

– Ты так рассказываешь, будто сама его знаешь. – улыбнулась Татьяна.

– А может и знаю. – лукаво подмигнула Василиса. – Быль это, или сказочка, тут уж как ты к этому отнесёшься. Поверишь – значит быль, а не поверишь – значит сказочка.

– Верю! – выдохнула Татьяна. – Как тут не поверить. Только вот… К встрече я ещё не готова! – рассмеялась она.

– И ничего! – вторила ей Василиса. – Не всё сразу, тут сначала вера понадобится, а потом… Потом привыкнешь.

– Вася! Ты чудо! – воскликнула Татьяна и обняла девушку. – Что-то жарко становится, а озеро у вас тут имеется, может сходим ножки помочить?

– Пойдём! Озерцо у нас волшебное, хрустальное. Ты такого точно не видела.

Василиса встала со мшистого валуна и подала Тане руку.

– Идём, сестрёнка, я тебе ещё много чего чудесного расскажу и покажу.

Таня взяла Василису за руку, и они пошли к озеру.

* * *

Яга, как девочек в лес за ягодами спровадила, помчалась дорогих гостей встречать-привечать, выяснять хорошо ли устроились, всё ли по нраву. Удостоверившись, что всё идёт как в сказке, в избушку вернулась и присела передохнуть. Ворон уже успел вернуться – отдыхал на своём месте, спрятав голову под крыло. На столе стояли два хрустальных пузырька с живой и мёртвой водой. Яга прибрала их в сундук – не ровен час, ещё выпьет кто.

Чуть погодя и кот вернулся, довольный, с кувшинкой за ухом, что-то тихо намурлыкивая себе под нос.

Яга встрепенулась – никак до запасов к пиру припасённых добрался.

– Кузьма! – строго окрикнула она кота.

– Не видел, не трогал, не брал. А если и брал, то на место поставил! – по привычке ответил он. – Будет тебе, Ягуся! Я у озера был, русалок, м-м-м, проведывал. Такие они у нас! – мечтательно промурлыкал кот, плюхнулся на свою подушку, выхватив из-за уха кувшинку, покрутил её в лапе и поднёс к носику вдохнув аромат. – Девчонки все молоденькие, мальки совсем, а красивые!

Яга рассмеялась – вот ведь, вроде бы кот, учёный даже, а туда же…

Внезапно всё замерло. Даже вечно болтающаяся на перекладине летучая мышь прекратила раскачиваться. Вдруг лес завыл, застонал, заскулил. Старая избушка затряслась мелкой дрожью. Раздался невообразимый грохот, словно разверзлись небеса и Бог-громовержец таки пульнул свою огненную стрелу на землю.

– О-ой… – мявкнул кот придушенно. – Сейчас начнётся! – и героически смылся за печку.

– Кар-ра-ул! – громко каркнул ворон. – Спасайся кто может!

– Цыц! – прикрикнула на всех Яга. – Всем молчать и вести себя прилично.

За окном послышался лязг и скрежет, дверь резко распахнулась и на пороге возник черный скелет, обвешенный неимоверным количеством золотых цепей, словно снятых со всех королей мира, в короне и рыцарских доспехах. Бряцая латами и оружием он, гордо подняв копьё, встал в дверном проёме и торжественно возвестил:

– Печать тоски сотри со лба! Возвеселись, ликуй – явился я!

– Ой, Коша! Ну шо так орать-то! Ты ить меня старую так до инфаркта доведёшь! А ты чавой это при параде? Почему костюм не надел?

– Не пристало царю злодейства в костюмах ходить! Я всегда на страже равновесия, зло – то есть я – не дремлет… Ох… – Кощей вдруг резко согнулся пополам. – Ты это, старая, помоги что ль латы снять. Тяжеленные они, жуть. Что-то не рассчитал я силы спросонок. Сейчас так кувыркнулся с небес, пока летел аж громыхало всё!

За печкой ехидно хихикнуло.

– Ах ты мелочь ушастая! – грозно сверкая очами, гневно возопил Кощей. – Сам под печку забился со страху, а теперь ехидствуешь! А ну, вылазь, сейчас тебя сожру!

– Тьфу, да пожалуйста! – отплёвываясь от пыли, стряхивая с себя паутину, вылез из-за печи кот. – Опять домовой лентяйничает, убирается плохо. Вот сколько ему раз говорить – не заметай сор под печь, а он… Ну что, полдничать будем? – сказал кот потирая лапки.

– Да ты совсем страх потерял⁈ – загремел на всю избу Кощей, вдруг поперхнулся и закашлялся.

Кот метнулся к столу и услужливо подал Кощею кувшин воды.

– Вот, промочи горло, а то пыли по дороге наглотался.

Кощей осушил кувшин и отдышавшись вернул коту.

– Ну ты, усатый, совсем оборзел на хозяйских харчах! Даром, что учёный, а то давно бы тебя сожрал, да шерсть в зубах застревает.