Текст книги "Универсальные истины (ЛП)"

Автор книги: scullymurphy

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 28 страниц)

Гермиона согласно кивнула.

– Мне просто придется поверить тебе на слово, – сказал Перси. – Но он все еще остается Малфоем.

Гермиона ощетинилась внутри, но промолчала. Если она собиралась завязать какие-то отношения с Драко, пора привыкать к подобным реакциям.

– Ну, нет никаких сомнений в том, что он мне очень помог. Не могу поверить, как быстро все закрутилось после его совы. И вот я здесь и в нетерпении приступить к работе.

– Кстати говоря, – Перси устало зевнул. – Нам, наверное, следует собрать этих сорванцов и отправиться спать. Мы тут встаем с петухами. Буквально – он вон в том дворе и очень шумный.

Гермиона засмеялась.

– Все в порядке. С нетерпением жду хорошей дозы деревенской жизни – рано ложиться спать и рано вставать. Я слишком долго томилась в городе.

– Значит, тут же приступишь к работе? – спросила Пенелопа, пока они с Гермионой заносили посуду в дом. Перси ловил визжащих детей и тащил их в ванну.

– О да. Первым делом напишу леди Блэк, чтобы поблагодарить ее и сообщить, что я начинаю. А потом отправлюсь в лес.

– Ведь какая удача, что ты сдружилась с таким близким ей человеком, – размышляла Пен. – Она могла бы усложнить тебе задачу. Она одна из тех людей, с которыми… если ты попадаешь в ее круг общения, ты в шоколаде. Но пока она тебя не знает, то может быть очень отдаленной и недоступной. Мы познакомились, потому что ей нужна была помощь с больным низзлом, и я смогла позаботиться о нем. А потом они с Перси сблизились из-за взаимных негативных чувств по отношению к Министерству. Но если бы этого не произошло, мы могли бы годами оставаться чужими. В этой местности все еще много людей, которых никогда не приглашали в ее дом и даже ей не представляли.

– Хм, я бы очень хотела с ней познакомиться. Она кажется интересной дамой.

– Это уж точно, – Пен задумчиво посмотрела на подругу. – И я чувствую, что ты с ней скоро познакомишься.

oOo

В следующие несколько дней Гермиона выработала привычку рано вставать (Перси не шутил про петуха!), проводить утро в лесу, днем заниматься исследованиями за своим огромным кухонным столом и отдыхать вечерами с семьей Уизли настолько спокойно, насколько это возможно с тремя детьми в возрасте до семи лет. Она медленно, но верно продвигалась в переговорах с кентаврами. Ее записи обильно пополнились, и она успешно следовала собственному графику проекта. И если иногда – ладно, несколько раз в день – Грейнджер уходила в себя, а затем краснела и тяжело вздыхала, то никому не рассказывала почему. В целом она была очень довольна своей работой и текущим положением дел.

Интересное событие произошло примерно через полторы недели в виде совы от мадам Блэк, которая приглашала чету Уизли и Гермиону на ужин в воскресенье вечером. Она очень ждала встречи с ведьмой, которую считала неординарной личностью.

Лукреция не разочаровала.

По прибытии в ее особняк, представляющий собой фантастическое сочетание округлых башен и элементов неоготики, Перси, Пен и Гермиона были проведены в элегантную гостиную девятнадцатого века, выполненную в стиле египетского возрождения, с завитками позолоты и фресками на стенах и потолке, который был не менее семи метров в высоту и поддерживался изящными колоннами. Мебель и ковры выглядели словно из музея, а бесценные магические предметы перемежались с несколькими оригинальными картинами маггловских художников. Гермиона безуспешно пыталась не таращиться, словно магглорожденная среднего класса, когда хозяйка этой роскоши появилась в арке справа от нее.

– Дорогие Перси и Пенелопа, как приятно вас видеть! – пропел мелодичный голос.

Леди Блэк вплыла в комнату в шелковом платье с геометричным узором и соответствующем тюрбане с перьями. Гермионе тут же на ум пришли персонажи романов Жоржетт Хейер.{?}[Жоржетт Хейер (англ. Georgette Heyer; 16 августа 1902 – 4 июля 1974) – английская писательница; автор детективных и исторических любовных романов. Считается основательницей жанра «любовный роман эпохи Регентства». Хейер написала довольно много детективов, где действие происходит в современности (между двумя мировыми войнами). Это классические английские детективы, где действие происходит в высших слоях общества. ]

– А это, должно быть, мисс Грейнджер… – Гермиона улыбнулась хозяйке, и та взяла ее за руки в приветственном жесте.

Гермиона заметила, что Пенелопа и Перси удивленно переглянулись. Она тоже была удивлена и тронута проявлением тепла, и ее улыбка стала шире, когда она посмотрела в сверкающие глаза аристократки – необычного оттенка сине-фиолетового – и сразу почувствовала родство.

– Очень приятно познакомиться, мадам Блэк. Я так рада поблагодарить вас лично за то, что разрешили мне доступ к вашим землям.

– Конечно, дитя. Все что угодно для друга семьи, – Лукреция улыбнулась, и щеки Гермионы вспыхнули. – И я чувствую, что через очень короткое время мы тоже станем друзьями.

– Я бы очень этого хотела.

– А вот и мой дорогой Ален.

Леди Блэк указала на высокого и элегантно одетого волшебника, который, казалось, материализовался позади нее. Гермиона подозревала, что он там и стоял, просто его затмила харизма хозяйки дома. Она вежливо поздоровалась, и Ален шагнул вперед, чтобы поцеловать ее руку. Вблизи он оказался очень красив и по крайней мере на двадцать лет моложе Лукреции.

В этот момент в комнату вошли еще несколько гостей, и Гермиона повернулась к Перси и Пенелопе, а Лукреция двинулась приветствовать новоприбывших.

– Поздравляю, – пробормотала Пен, потягивая аперитив.

Гермиона вопросительно приподняла брови и приняла что-то похожее на кир{?}[Кир – коктейль-аперитив, изобретенный в Бургундии (Франция) в первой половине XX века. Представляет собой смесь белого сухого вина и черносмородинового ликера.] от очень красиво одетого домовика.

– Она была очень дружелюбна, – продолжила Пенелопа. – Я думаю, ты ей нравишься.

Перси согласно кивнул.

– Что ж, мне она нравится, – Гермиона сделала небольшой глоток своего напитка. – Она совсем не такая, как я представляла. Очень открытая, правда?

– Ага, – поддержала Пен. – Совсем не типичная зажатая чистокровная богачка. Леди Блэк была танцовщицей. Может, если нам повезет, она вытащит какие-нибудь старые фотографии своих дней на сцене. Она участвовала в маггловских постановках и даже снималась в фильмах. Блэки почти отреклись от нее. И семья ее матери тоже. Думаю, она не разговаривала с ними годами, но в итоге пережила их всех… так что хорошо смеется тот, кто смеется последний.

Гермиона усмехнулась. Лукреция Блэк продолжала интриговать.

Проведя приятных полчаса в гостиной, гости перешли в еще более впечатляющее помещение для ужина. Гермиона не думала, что когда-либо сидела за таким большим столом. Канделябры легко парили над полированной поверхностью, и поистине ошеломляющее количество блюд прибывало и убывало с помощью армии домовых эльфов. Всего на ужине было десять человек, и Гермиона сидела рядом с Перси, через одно место от Лукреции, которая была во главе стола. Ален сидел на другом конце стола, а Пен рядом с ним.

Остальные гости были членами местного магического сообщества, хотя, как сказал ей Перси по дороге, леди Блэк ничего не имела против магглов за своим столом. В таких случаях приглашения волшебным гостям включали примечание о воздержании от любых заклинаний, а домовики заменялись поварами и официантами. Очевидно, мадам упивалась своеобразными передышками от магических традиций.

Во время ужина Гермиона наслаждалась беседой с хозяйкой дома. Узнала, что та была замужем четыре раза: дважды развелась и дважды овдовела. С начала двадцатого века она была в центре чуть ли не каждого гламурного общественного движения или культурной сцены. «Да сколько ж ей лет?» – задумалась Гермиона. Ее первоначальное предположение – семьдесят пять – теперь казалось ошибочным. Иногда из-за своих маггловских представлений она забывала о реалиях волшебного мира.

После трапезы гости перешли в другую гостиную, еще шикарней, чем приемная, и вдвое больше. Одна стена целиком состояла из двойных дверей, которые выходили на каменную террасу. Ночь была теплой, и пропитанный жасмином воздух доносился со стороны виноградных лоз, вьющихся во внутреннем дворике. Гермиона услышала мягкие шаги позади и повернулась к Лукреции, которая тоже наслаждалась ароматным воздухом.

– Ах, глубокое лето. Мое любимое время года, – вздохнула она, глядя на светящуюся луну. – Я существо, которое жаждет тепла и света, поэтому много лет назад покинула этот холодный темный остров, который вы называете своим домом, – огонек в ее глазах лишал резкости ее слова, и Гермиона засмеялась.

– Это и правда соблазнительно, – она указала на простирающийся перед ними вид: классический французский сад, посеребренный лунным светом.

Лукреция прошептала «lumos», и несколько больших фонарей зажглись мерцающим пламенем, добавив обстановке романтики.

– Я чувствую себя так, будто попала в прошлое, – мечтательно сказала Гермиона. – Словно если обернусь, то увижу людей в регентских костюмах, танцующих кадриль.

Лукреция улыбнулась.

– Конечно, в этом доме проводились такие балы. Может быть, ты чувствуешь призраков. Вообще-то, каждое лето в это время, как раз перед тем, как погода начинала меняться, устраивались вечеринки. Можно было рассчитывать на то, что в деревне будет весь бомонд, потому что Париж в августе невыносим.

– О, я уверена, это было великолепно, – Гермиона завороженно слушала.

– Маскарады, балы, домашние вечеринки, которые длились неделями, – вздохнула Лукреция. – Тогда развлечения были видом искусства. Возможно, стоит возродить традицию и самой устроить праздник. В последнее время здесь было довольно скучно.

– Это было бы потрясающе, – поддержала Гермиона, увлеченная этой идеей.

– Что я пропустила? О чем секретничаете? – послышался игривый голос Пенелопы позади них.

– Только о неформальном объявлении мною бала через десять дней, – Лукреция непринужденно махнула рукой.

– Превосходно! – воскликнула Пен. – Как раз то что нужно, чтобы развеять летнюю депрессию.

– И у нас будут не только фокстроты и вальсы, – заявила Лукреция. – Будет и современная музыка. Мои дни в Студии 54{?}[Студия 54 – культовый ночной клуб и всемирно известная дискотека, прославившаяся легендарными вечеринками, жестким фейс-контролем, беспорядочными половыми сношениями и непомерным употреблением наркотиков. На протяжении 33 месяцев своего существования (1977-1980) «Студия 54» была центром притяжения всей ночной жизни Нью-Йорка, беспрецедентной смесью гламурной утонченности и первобытного гедонизма.] не так уж и далеки.

Брови Гермионы и Пенелопы поползли вверх, и девушки уставились на нее.

– Вы обязаны рассказать нам об этом подробнее… – Пен схватила Лукрецию за руку, ведя ее в зону отдыха.

– Да-да, умоляю… – со страстным любопытством вторила подруге Гермиона, взяв два бокала шампанского и последовав за ними с террасы.

oOo

Драко посмотрел на невероятный ночной горизонт Нижнего Манхэттена и вздохнул.

– Что случилось? – спросила Астория, отрываясь от книги.

Драко вздрогнул, не заметив, что так громко выразил свои чувства. Он повернулся к своей подопечной с полуулыбкой.

– Ничего, правда. Просто созерцаю вид.

Она отложила книгу.

– Ммм, я так не думаю. В последнее время ты сам не свой. Ты отказался пойти на «Двойную страховку» в кинотеатр и едва отреагировал, когда я показала тебе первое издание «В дороге», которое нашла в книжном. Тебя даже не впечатлил сэндвич с пастромой в закусочной «У Каца».{?}[«У Каца» – знаменитая закусочная в еврейском стиле на Манхэттене. Заведение известно своими рецептами сэндвичей с пастромой и хот-догов, которые считаются одними из лучших в городе.]

Драко скривил губы от отвращения – этот сэндвич был просто отвратительным.

– Ты был такой окрыленный в те последние несколько дней в Лондоне. Но с тех пор, как мы приехали сюда, ты немного… никакой.

Он печально улыбнулся от ее слов.

– Это все работа и разница во времени. Думаю, я просто устал.

Астория продолжала смотреть на него скептически, и Драко в который раз проклял ее проницательность. Он очень старался скрыть то, что она заметила. Он действительно чувствовал себя немного подавленным с тех пор, как они уехали из Лондона, но хотел, чтобы Астория наслаждалась своим пребыванием в Нью-Йорке. Он много лет хотел познакомить ее с этим городом. Да и сам любил «Большое яблоко», но во время этого визита Нью-Йорк показался ему душным, многолюдным и пропахшим мусором. И Малфой не хотел слишком сильно думать о причинах своего состояния.

Он рассеянно провел рукой по волосам.

– Есть вопрос поважнее: хорошо ли ты провела время? – спросил Драко, пытаясь переключить разговор.

– О да, просто чудесно. В мире нет другого такого места! – глаза Астории загорелись. Затем она подперла рукой подбородок и посмотрела вдаль. – Но думаю, что я тоже немного устала.

Драко пристально посмотрел на нее и начал расспрашивать, все ли в порядке, но девушка прервала его.

– Все хорошо. Правда. Инцидент в Лондоне? Забыто. Эта поездка прекрасно отвлекла от… всего. Да и вообще лето в целом. Я не знаю, как и благодарить вас с Даф за то, что терпите меня, – ее взгляд скользнул по полу у ног.

Малфой подошел к Астории, присел перед ней и приподнял ее подбородок пальцем, чтобы она смотрела на него.

– Не надо благодарить меня за заботу о тебе. Я всегда буду рядом. С радостью.

В ее глазах блеснули непролитые слезы, когда она положила свою руку на его и кивнула.

– Так, если ты устала от Нью-Йорка, чем бы хотела заняться дальше? – спросил он. – Сколько там осталось до начала семестра, шесть недель? Мы могли бы вернуться в Англию и остаться с Тео за городом. Или поедем куда-нибудь в Америке? А может, тропики?

Глаза Астории высохли, и на мгновение она выглядела довольно лукавой.

– Ну-у, честно говоря, я хотела бы поехать куда-нибудь, где смогу отдохнуть и подготовиться к школе, – она очень внимательно наблюдала за Драко, и тот озадаченно посмотрел на нее, пытаясь придумать лучшее место для чего-то подобного. Затем до него дошло.

– Ты хочешь отправиться во Францию.

– Да! Это было бы так прекрасно, Драко. Мы можем целыми днями бездельничать в поместье, и я буду совершенствовать свой французский, чтобы не опозориться в школе, – Астория нетерпеливо посмотрела на него, и на ее лице снова появилось озорное выражение. Она также слишком быстро хлопала ресницами.

– Дафна тебе что-то говорила? – спросил он, прищурившись, и поклялся себе немного поболтать с Даф, когда та вернется домой. Французский Астории уже был совершенен, и буквально позавчера она предлагала посетить Новый Орлеан до их отъезда из Америки.

– Возможно, – застенчиво ответила она, теребя ниточку на рукаве. Он молча смотрел на нее. – Ох, Драко! – выпалила она. – Я хочу познакомиться с ней! Всегда хотела, но теперь??? И Даф сказала мне, что она там работает с кентаврами. Ты же знаешь, как я их люблю. Это просто идеальное сочетание возможностей! – чем больше она волновалась, тем быстрее становилась ее речь.

Он поднял руки, не в силах сдержать улыбку.

– Ладно-ладно, сдаюсь. Поедем во Францию.

Астория взвизгнула от восторга.

– Давай уедем завтра же!

– При одном условии, – продолжил Малфой, вернув суровое выражение лица. Астория притихла и выпрямилась, глядя на него, как самая послушная девушка в мире. – Ты не вмешиваешься в мою личную жизнь. Никаких намеков. Никаких подстроенных встреч или событий. Никаких многозначительных взглядов. Никакого сватовства. Ничего. – Она медленно кивнула, вытаращив свои глазищи. – С меня Тео достаточно. А теперь, видимо, и твоей сестры.

Он начал ходить туда-сюда по комнате.

– Клянусь не совать свой нос куда не надо, босс, – сказала Астория с ужасным американским акцентом, торжественно подняв ладонь.

Драко остановился и взглянул на нее. Ее поза была настолько глупой, что он невольно расплылся в искренней улыбке.

– Ладно, проказница!

– Вот видишь, ты снова окрыленный! – Он бросил на Асторию предупреждающий взгляд. – Но я обещаю быть послушной, – она вскочила и обняла его. – Значит, завтра мы отбудем во Францию?

– Да, завтра.

========== Глава 15. Она наряжалась с особой тщательностью ==========

Она наряжалась к балу с особой тщательностью и в самом превосходном настроении готовилась…

Гермиона отхлебнула чай и с удивлением посмотрела на Лукрецию, качая головой.

– То есть вы в самом деле позировали для Энди Уорхола,{?}[Энди Уорхол (англ. Andy Warhol; 1928 – 1987) – американский художник, продюсер, дизайнер, писатель, коллекционер, издатель журналов и кинорежиссёр, заметная персона в истории поп-арт-движения и современного искусства в целом.] но изменили ему память, чтобы он этого не вспомнил?

– Картина находится в моей гардеробной, если хочешь посмотреть. Очень жаль, что пришлось стереть ему воспоминания. Мне нравилось его мировоззрение, и у него всегда были самые интересные сплетни. Но он стал свидетелем случайного магического инцидента, который просто невозможно было объяснить… Некоторое время у меня были ужасные проблемы с вашим Министерством, – Лукреция неопределенно махнула рукой.

Гермиона засмеялась. Они общались тет-а-тет в прелестной небольшой комнате в одном из уголков особняка и пили послеобеденный чай. Гермиона доедала уже вторую булочку с заварным кремом и полностью погрузилась в увлекательное прошлое хозяйки.

– Как проходит подготовка к балу? – спросила она, отпивая из тонкой фарфоровой чашки.

– Почти закончили. И получили большинство ответов на приглашения. Ожидается больше двухсот гостей.

Гермиона широко распахнула глаза. Событие намечалось поистине грандиозное. Пен рассказала ей, что, по слухам, никто в этой местности не мог и вспомнить, когда в последний раз в замке Блэк проводился бал, поэтому те, кому посчастливилось получить приглашения, с готовностью их приняли.

– Я все хочу спросить тебя, что ты собираешься надеть, моя дорогая, – поинтересовалась Лукреция.

Лицо Гермионы исказилось отчаянием. По правде говоря, она понятия не имела, и этот вопрос не давал ей покоя в течение нескольких дней. Она любила одежду, но ее стиль скорее повседневный. У нее было несколько сшитых на заказ платьев и элегантных мантий для министерских приемов, но все это казалось неподходящим для грандиозного бала во французском особняке. Грейнджер планировала пройтись по магазинам в Эксе, но не очень-то надеялась найти там идеальную вещь.

– Понятия не имею, – выпалила она, признаваясь о своих бедах.

Лукреция прищурилась.

– А ну-ка встань, дорогуша. – Гермиона была озадачена, но встала, а Лукреция пробежалась взглядом вверх и вниз по ее телу. – Хм, да. Ты почти того же размера, что и я в твоем возрасте. Возможно, немного выше, но это не проблема… – она резко поднялась. – Пойдем со мной. Покажу тебе Уорхола.

И вылетела из комнаты, а Гермионе не оставалось ничего другого, как последовать за ней.

Они прошли пару коридоров и попали в большой будуар, состоящий из нескольких комнат. Пройдя через них, оказались в настоящем святилище с бесчисленными стеллажами и полками для хранения аккуратно разложенных предметов одежды, обуви, шляп и аксессуаров. И на почетном месте на стене красовался невероятный портрет молодой Лукреции. Гермионе показалось, что она попала в кладовку музея Виктории и Альберта.{?}[Музей Виктории и Альберта – музей в Лондоне, первый в Европе музей декоративно-прикладного искусства. Основан в 1852 году по инициативе принца-консорта Альберта. Входит в двадцать самых посещаемых художественных музеев мира.]

– Моя коллекция, – сказала Лукреция. – Это лучшее из того, что осталось от кутюрной жизни.

Гермиона с изумлением рассматривала экспозицию, импульсивно подавшись вперед, чтобы изучить одежду. Даже для такой посредственной ценительницы моды, как она, это была уникальная возможность. Беглым взглядом пройдясь по вешалкам, она заметила декадентские бальные платья рубежа веков, твидовый костюм от Шанель 1920-х годов, блузку с зауженной талией от Диор, умопомрачительные винтажные платья. И знаменитый женский смокинг Ив Сен-Лорана? Девушка вздохнула, поглаживая рукав культового костюма.

Лукреция была довольна реакцией Гермионы.

– Посмотрим, сможем ли мы найти тебе что-нибудь надеть в субботу. Думаю, тебе лучше всего подойдет косой крой 30-х годов или тонкая линия 40-х.

– Вы же не собираетесь мне что-то одолжить? – Гермиона ахнула, резко повернув голову и взглянув на Лукрецию.

– Еще как собираюсь. И не утомляй меня своими попытками отказаться.

Гермиона быстро покачала головой. О нет, она отказываться не будет.

– Вот и славно. Гораздо лучше представить эти вещички на всеобщее обозрение, чем прятать тут. Это я и говорю своей племяннице Астории, когда та приезжает в гости. Она великолепно смотрится в моих авангардных платьях начала 60-х. Знаешь, такой мальчишеский стиль.

Гермионе вспомнилось, как Пэнси Паркинсон говорила то же самое об Астории в библиотеке у Нотта, казалось, целую вечность назад. Встретит ли она когда-нибудь эту девушку лично? Ей также пришло в голову, что Пэнси, вероятно, отдала бы свою левую руку, чтобы оказаться сейчас на месте Гермионы. Как обычно, когда мысли шли в этом направлении, она естественным образом подумала о Драко, и сердце затрепетало от меланхолии. Ей было интересно, где он и что делает.

Однако ее мечтания прервались в тот момент, когда Лукреция достала элегантное платье из роскошного зеленого шелка с замысловатым бисером на подоле.

– Скиапарелли,{?}[Э́льза Скиапарелли (итал. Elsa Schiaparelli; 1890 – 1973) – парижский модельер и дизайнер, одна из создательниц «прет-а-порте» (модели готовой одежды, поставляемые крупными модельерами в массовое производство).] – вздохнула она. – Я надевала его на танцы на одном корабле. Очень большом корабле. Подол тяжелый, но тянет вниз, создавая красивую, очень смелую линию декольте. Надень-ка.

Гермиона ступила за ширму в углу, разделась до трусиков и аккуратно скользнула в прохладный зеленый шелк платья. Оно ощущалось как вторая кожа, и небольшой шлейф элегантно обвивал ее лодыжки. Тут определенно понадобятся высокие каблуки. Она встала на носочки и показалась из-за ширмы.

Лукреция захлопала в ладоши:

– Прелестно! Абсолютно прелестно. Я была права – твоя фигура создана для косого кроя.

Гермиона поднялась на небольшой помост и крутилась из стороны в сторону, глядя на себя в огромное богато украшенное зеркало. Платье сидело идеально, но Лукреция вытащила еще несколько. Одно – розовое с перьями и совершенно причудливое; другое – из мягкого желтого шифона с юбкой клином; а третье – очень смелого покроя из темно-красной марли. Гермиона перемеряла их все, получая огромное удовольствие, и подумала, что ей стоит пойти в том зеленом атласном, когда ее взгляд привлекла серебряная вспышка. Она осторожно взялась за край чего-то похожего на струящуюся ртуть: теплое и металлическое одновременно.

– Вионнé!{?}[Мадлен Вионне (фр.Madeleine Vionnet; 1876 – 1975) – французский модельер, чье мастерство было столь высокого класса, что ее называли «архитектором моды» и «королевой косого кроя».] – Лукреция подошла и сняла наряд с вешалки. – Конечно. Это идеальное платье для тебя. Драпировка, покрой. А чтобы носить его, нужно обладать тонкими бедрами и небольшим бюстом, потому что под ним просто нельзя ничего больше надеть, – она подмигнула Гермионе. – Примерь!

Гермиона послушалась. На первый взгляд это было простое драпированное платье-футляр, великолепно сшитое, но именно благодаря ткани оно безупречно сидело на фигуре. И струилось как жидкое серебро по всем изгибам ее тела. Платье завораживало своим очень сексуальным кроем с глубоким, слегка драпированным вырезом на груди и совершенно открытой спиной.

– Изумительно, – произнесла Лукреция, рассматривая Гермиону со всех сторон. – Знаешь, Вионне была сквибом. Но не таким сквибом, у которых вообще нет магии. У нее было что-то. И она вплетала это в каждое создаваемое ею платье. А поскольку эту красоту она сотворила для меня, то вложила больше, чем обычно.

– Оно просто волшебно, за неимением лучшего слова, – восторгалась Гермиона, глядя вниз и поправляя юбку.

– Я надела это платье в тот вечер, когда встретила своего второго и любимого мужа, – размышляла Лукреция. – Мне пойдет на пользу снова видеть его в действии на ком-то, – она дважды хлопнула в ладоши. – Поэтому решено! Миньон! – позвала она домовиху, которая ждала в углу все это время. – Возьми и подготовь Вионне. Мы отнесем его мисс Гермионе в день вечеринки, – она повернулась к Грейнджер: – Миньон прибудет с платьем и поможет с прической и макияжем, чтобы все было уместным.

Гермиона наклонила голову к крошечной эльфийке:

– Я буду рада твоей помощи.

Эльфийка покраснела и сделала несколько реверансов. Гермиона вернулась за ширму и переоделась, теперь безоговорочно с нетерпением ожидая вечеринки.

oOo

Драко помог Астории выбраться из камина в просторную прохладную прихожую особняка Блэков. Они постояли секунду, приходя в себя, и Драко понял, что они одни – Лукреция их не встречала. Что странно, ведь он несколько дней назад послал ей сову из Парижа, и она обычно старалась поприветствовать их, особенно если знала, что едет Астор.

В этот момент в комнату ворвалась обеспокоенная домовиха, извиняясь за свое опоздание. Сообщила, что проводит месье и мадемуазель прямо в их комнаты, а затем немедленно принесет им чего-нибудь освежающего! Она закончила свой всплеск эмоций очередными извинениями и начала выталкивать их из комнаты, все еще бормоча себе под нос.

Драко заверил ее, что все в порядке, а Астория остановила эльфийку и наклонилась к ней.

– Пожалуйста, не волнуйся, Мими! Мы знаем дорогу в наши комнаты и на кухню, – улыбнулась она. – Чем ты так занята и как мы можем помочь? И где тетушка Кри?

– Ох, мамзель! У нас весь дом вверх дном! – пропищала эльфийка. – Гости прибывают в семь, а украшения второго бального зала еще не готовы. Волшебные кексы не летают, а фонтан шампанского бьет слишком высоко. Мадам пришлось пойти в свою комнату успокоиться, иначе у нее будет болеть голова на приеме! Она наказала поприветствовать вас и сказать, что наряды на сегодня в ваших комнатах.

– На каком приеме? – спросил Драко, нахмурив брови. Он надеялся на тихий вечер и раннюю встречу с кроватью после бурного отъезда из Нью-Йорка и неистовых нескольких дней в Париже.

– Сегодня мы устраиваем бал, месье! На двести человек!

Драко вздохнул, а Астория захлопала в ладоши.

– Восхитительно!

Мими выразительно закатила глаза и заломила руки.

– Тогда ступай, Мими, – мягко приказал Драко. – Похоже, у тебя и без нас достаточно дел. Кроме того, у нас совсем немного времени, чтобы передохнуть до того, как все начнется.

Он прогнал домовиху, поцеловал Асторию в щеку и направился к своим комнатам. Она повернулась к противоположному крылу и вдруг выпалила:

– Как ты думаешь, она придет?

Драко резко остановился, повернулся и пристально посмотрел на нее. Астор зажала рот рукой.

– Прости! Я ляпнула не подумав. Просто интересно, познакомилась ли она уже с тетушкой.

– Понятия не имею и больше не хочу об этом слышать.

Астория разочарованно кивнула и поспешила в свою комнату.

Драко покачал головой и начал подниматься по лестнице. Честно говоря, ему в голову тоже первой пришла эта мысль, когда он услышал, что сегодня будет бал. Будет ли она здесь? С момента их последней встречи прошли недели, а после тех записок еще в Англии они не общались. Но вполне возможно, что за это время она познакомилась с его теткой.

Он вошел в привычный комфорт своих комнат, отметив элегантный смокинг цвета слоновой кости, висевший на двери его гардероба. Значит, Лукреция хочет, чтобы он сегодня был в маггловской одежде? Драко слабо улыбнулся и расстегнул рубашку, намереваясь для начала смыть с себя городскую грязь и путешествие через камин.

Чуть позже, чувствуя себя несколько отдохнувшим, он в халате вышел на балкон выкурить сигарету, наслаждаясь теплыми лучами позднего полуденного солнца. Казалось, его мысли неизбежно снова устремились к ней. После последней встречи с матерью, давления со стороны друзей и нескольких недель отсутствия Малфой признал, что ощущал себя немного… неуверенным. Было ли влечение реальным или просто охотник в нем реагировал на вызов? Он определенно чувствовал эйфорию после того дня в парке. И воспоминания об этом все еще волновали его. Но по своей природе он был хладнокровен и осторожен.

Драко запрокинул голову и нахмурился, выпустив длинный клуб дыма. Что бы он сделал, постучи она прямо сейчас в его дверь? Воспоминания о ее вкусе заполнили мысли, смягчая его черты. Затем он внезапно выпрямился и провел рукой по влажным волосам, сдержанность сменила мечтательность на лице. Он просто смешон. Нет никаких гарантий, что она будет присутствовать сегодня вечером. Его тетка большая затворница и, вполне возможно, еще не общалась с Гермионой.

Малфой подошел к шкафу и начал надевать элегантный костюм, пытаясь вспомнить заклинание для правильного завязывания маггловского галстука-бабочки. Пока он собирался, его лицо приобрело типичные отстраненные черты, и к тому времени, когда полностью оделся, вернулось его хладнокровие. Он расправил плечи перед зеркалом и застегнул манжеты, затем смахнул невидимую пушинку с кремового лацкана пиджака. Как никогда готов к социальной схватке с двумя сотнями ближайших друзей своей тетушки. И если он увидит Гермиону и не будет взволнован встречей, то получит свой ответ. Это определенно случалось раньше с другими ведьмами. Драко знал, что его влечение может быть непостоянным. В таком случае все просто вернется на круги своя, что, наверное, не так уж и плохо.

Комментарий к Глава 15. Она наряжалась с особой тщательностью

Заходите ко мне в https://www.instagram.com/nanou.ff за красотой

========== Глава 16. До этого дня я и не знала саму себя ==========

До этого дня я и не знала саму себя.

Гермиона прибыла в особняк восторженная и взволнованная. Она с нетерпением ждала вечерних развлечений и знакомств с влиятельным окружением Лукреции. А еще знала, что выглядит невероятно хорошо.

Верная своему слову, домовиха Миньон прибыла ранее в тот же день с серебряным платьем. Благодаря своему опыту в области прически и макияжа эльфийка создала Гермионе образ роковой женщины 30-х годов с эффектными голливудскими локонами, дымчатыми глазами и темно-красными губами. Даже Джинни не смогла бы добиться такого потрясающего результата. Миньон также проследила за выполнением наказа мадам – никакого белья под «Вионне». Что далось ей нелегко, ведь Гермиона, хоть и была счастлива обойтись без бюстгальтера, все еще настаивала на трусиках, пока эльфийка насильно не развернула ее перед зеркалом и не указала на уродливую линию, которую те оставили на талии и бедре. Гермиона неохотно сняла нижнее белье, чувствуя себя распутницей, хотя ей было вполне комфортно. Она усмехнулась своей стыдливости, когда поднималась по ступенькам в поместье, Пен и Перси следовали за ней по пятам. Сама Пенелопа выглядела великолепно в бальном платье в стиле 50-х с пышной юбкой, а Перси выделялся в своей парадной мантии.