Текст книги "Научи меня забывать (ЛП)"

Автор книги: scullymurphy

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

– М-м-м, ну не знаю… – Долгопупс потянулся к оценочному листу в руке Уизли, а Пенелопа нахмурилась и открыла рот.

– Нет, она ошиблась, – резко произнесла Грейнджер.

Уизел начал что-то говорить, но голубые глаза Лорны, слегка выпученные, устремились в сторону Грейнджер.

– Но я думала… – Её голос прозвучал так же пресно, как и её внешний вид.

– Душа и Знание – это неправильно. Душа относится к категории «Жизнь», а знания могут быть получены с помощью магии. – Грейнджер не смотрела на Лорну, но высказалась в её сторону пренебрежительно.

Молодец, Грейнджер.

– Ну, и что тогда…?

Драко не мог поверить, что мышь продолжает спорить с Грейнджер, которая опустила свою пинту.

– Здоровье. – Она оборвала речь мыши. – Как большинство из нас учили на первом курсе трансфигурации. – Она повернулась и посмотрела на Лорну, и Драко заметил, как мышка вздрогнула, а её личико исказилось, как будто она вот-вот заплачет. – И Любовь, – продолжала Грейнджер, причём её голос был подобен кислоте. – Любовь неизменна. По крайней мере, я раньше так думала. – Последнее слово она адресовала Уизли, который покраснел до кончиков ушей. – Извини, Нев, – Грейнджер вскочила со своего места. – Мне нужно…

Пэнси поднялась, и Долгопупс тоже сдвинулся с места. Грейнджер съехала со скамейки, и Драко почти машинально последовал за ней, встав и поймав её локоть, когда она неуверенно замерла.

– Не хочешь проветриться? – пробормотал он.

Она приложила пальцы к виску.

– Да, это было бы…

Он кивнул головой и провёл их сквозь толпу, не говоря ни слова, пока за ними с грохотом не закрылась дверь паба.

– Ты в порядке? – Драко последовал за Грейнджер, как только она развернулась и двинулась вверх по дороге. На улице стояла холодная погода, и они шли быстро, а её походка стала нервной и быстрой.

– Чёрт! Я же обещала себе, что не буду… Мне не следовало вести себя так. Я хотела быть выше этого. Стать сильнее.

Она ударила сомкнутым кулаком по ладони, пробормотав последнее слово так, словно повторяла его про себя всю ночь.

– Не понимаю, почему, – ответил Драко.

Она замерла.

– Не понимаешь? Но я вела себя так грубо!

– На мой взгляд, ты не обязана была вести себя вежливо. – Драко пожал плечами. – Он изменял тебе с ней, не так ли?

– Да. – Она сложила руки на груди, и он заметил, как на её лице снова вспыхнула злость. Он поддержал её – она несомненно имела право на гнев.

– Тогда с твоей стороны было весьма благородно даже терпеть её общество.

– Спасибо, – произнесла она. – Я сочла это… не таким уж лёгким.

Она продолжила идти, повернув за угол на маленькую улочку.

– Понимаю. – Драко не отставал, коснувшись её руки, когда они перепрыгивали через неровности в брусчатке. – Кроме того, это как просить сокола отнестись дружелюбно к мыши.

Она бросила на него недоверчивый взгляд.

– Не знаю, как мне к этому относиться!

На губах Драко заиграла улыбка.

– Как комплимент?

Она неожиданно рассмеялась.

– Ну, спасибо. – Гермиона прищурилась. – Куда мы идём?

– Понятия не имею. Я следую за тобой. – В нескольких смыслах. Непринуждённый и доброжелательный план, похоже, сработал, и Драко не собирался отступать после произошедшего. Он взглянул на небо: ветер усилился, принеся с собой запах дождя, а затем пробормотал беспалочковое согревающее заклинание.

Она вскинула брови.

– Впечатляет.

– Я сертифицированный Министерством инструктор по обучению взрослых.

– По дуэлям.

– Точно. – Он прыснул со смеху и обрадовался, увидев, что она тоже улыбается. Он почувствовал абсурдное удовольствие от того, что развеселил её, и всё продолжал тупо смотреть на неё сверху вниз, пока не почувствовал дождевую каплю. Потом вторую. Потом другую, очень быстро после второй. А потом примерно ещё три сотни сразу.

– Дерьмо, – воскликнул он, как только небеса разверзлись.

– У нас даже пальто нет! – закричала Грейнджер.

Драко на мгновение задумался об отталкивающих чарах, но понял, что против такого сильного дождя они будут бесполезны. Он прищурил глаза и заметил свет, исходящий с противоположной стороны улицы.

– Там, похоже, открыто! – прокричал он сквозь шум ветра. – Идём. Это ближе, чем паб.

На этот раз он крепко схватил её за руку, и они помчались по скользким камням дороги. Драко успел уловить отблеск свечей за толстыми стёклами окна, прежде чем они прошли через тяжёлую дверь в маленькую комнатку, насквозь промокшие.

– Винный бар? – Драко стряхнул влажные волосы со лба. – Я и не знал, что он здесь есть.

Малфой оглядел деревянные столы, необработанный камень и целую стену винных стеллажей.

– Кажется, Пенни рассказывала мне об этом месте. – Грейнджер медленно обвела взглядом зал, затем робко взглянула на Драко. – Может, останемся?

Драко глянул на улицу, на проливной дождь, а затем снова на комнату. Здесь царила невероятно романтическая атмосфера, за столиками сидели парочки, играла тихая музыка. Он не был уверен, должен ли он, должны ли они… Особенно после всех перипетий.

Но она, чертовка, сама предложила остаться, разве нет? И тут к ним подбежал хозяин со стопкой меню в руках.

– По одному бокалу? – торопливо спросил Драко. – Пока дождь не утихнет? Потом мы можем вернуться. Завершим… эээ… викторину.

Её прелестные губы дрогнули.

– В любом случае, следующим раундом будет спорт.

***

Гермиона наблюдала за Драко, пока он советовался с хозяином, изучая карту вин длиной с её предплечье. Она уступила выбор напитка ему, будучи совершенно ошарашенной произошедшим ранее и их быстрым побегом сквозь дождь, чтобы остаться наедине.

Он выглядел великолепно в слабом свете маленькой масляной лампы, стоявшей на столике, а её наспех применённые сушащие чары (которые, как она убедилась, не уменьшили пышность её волос после дождя) вернули его к обычному безупречному внешнему виду.

Сегодня он оделся в светлые тона: очередной тонкий джемпер, на этот раз нежнейшего овсяного оттенка, с глубоким вырезом поверх чистой рубашки с расстёгнутым воротом.

Весь вечер она не сводила глаз с его горла.

То есть, когда не отвлекалась на его глаза в непосредственной близости. Серебристые. Они становились такими серебряными, когда он смеялся.

«Возвращайся в постель, Грейнджер. Я соскучился по тебе».

Она вздохнула и посмотрела на свои руки. Неужели он, мать его, вспомнил? Он не должен был. Он не мог. Даже его самообладание не выдержало бы… Или могло? Гермиона и сама не знала. Так же, как она не понимала, чего хочет, и что это значит – находиться с ним в этом романтическом месте.

Аромат пчелиного воска, тихая музыка, и её колени под маленьким столиком. Боже.

Но ведь он просто вызволил её оттуда, верно? Спас от дождя, причём несколькими путями. По-рыцарски. То, что они оказались здесь, ничего не значило. Он этого не выбирал. Хотя он выручил её. И не только когда вывел наружу после её… оплошности. Нет, он отвлекал её целый вечер, задавал вопросы об игре, рассказывал о фолианте про кентаврах, всячески помогал справиться с той невыносимой ситуацией.

Чёртов Рон.

Чёртов Невилл и чёртова Пенелопа! Чёртова Лорна. Тьфу. Как Драко назвал её? Мышью?

Мышь, прогрызшая огромную дыру в жизни Гермионы.

Впрочем, это не совсем справедливо, не так ли?

Гермиона вздохнула, уловив момент, когда Драко заговорил по-французски. Прекрасно, она будет уничтожена окончательно. Она смотрела, как он смеётся вместе с хозяином, как тот покачивает головой, говоря что-то скороговоркой, которую Гермиона не могла разобрать.

Она подняла брови, когда Драко повернулся обратно к столу, при этом улыбка исчезла с его лица, а волосы заблестели в лучах тёплого света.

– Шампанское, – сказал он. – Ничего не поделаешь. Увидел в меню Pol Roger Blanc de Blancs 97-го года, и мне пришлось заказать.

Она тихонько засмеялась.

– Я не знаю, что всё это значит.

– Это значит, что оно охрененно хорошее. Редкое. – Уголок его рта приподнялся. – Не пугайся, но мне пришлось купить целую бутылку.

Она снова засмеялась.

– Я уверена, что мы проявим выдержку.

– Говори за себя.

А теперь она покраснела. Блестяще. Гермиона отвернулась, чтобы скрыть лицо.

– Я рада, что это местечко открыто. Пенни уверяла меня, что здесь уютно.

– Точно, кажется, они с Блейзом были здесь пару недель назад.

– Ах. – Пара за соседним столиком поцеловалась, и Гермиона опустила взгляд на длинные пальцы Драко, прижатые к светлому дереву. У него были красивые руки. Конечно, красивые. Воцарилась тишина.

– Как ты? – спросил он.

– О, прекрасно, – пожала плечами Гермиона, заталкивая свои эмоции в их привычное тесное хранилище. – Я просто удивилась… Я… – Она сделала глубокий вдох и покачала головой, внезапно устав от постоянных попыток притворяться. Будь сильной и не сдавайся.

Взгляд Драко оставался спокойным, и Гермиона выдохнула.

– Я ненавижу роль рогоносца, – наконец произнесла она. – Из-за этого я чувствую себя такой чертовски клишированной. Не говоря уже о том, что выгляжу идиоткой.

– В этой ситуации ты не идиотка. – Его слова прозвучали резко и заставили её сердце слегка подпрыгнуть. – И вся романтика клиширована, – продолжил он с лёгкой улыбкой. – Хорошая и плохая. В этом нет ничего постыдного. Это всего лишь шаблоны, которые люди повторяют снова и снова. Влюбляются, расстаются.

Он замолчал, когда появился хозяин с их бутылкой и устроил презентацию. Гермиона задумалась над его словами. Интересные. И очень настоящие, честные. Как ни странно.

Она приняла протянутый ей бокал и отпила глоток, вино напоминало терпкое яблоко в холодный день. Она восторженно ахнула, и он с ней согласился, после чего они снова окунулись в молчание.

– С тобой происходили такие вещи? – рискнула она, наблюдая за пузырьками, поднимающимися в бокале.

– Хм?

– Например… Э-э, любовь? – Она прикусила губу, а он заморгал.

– О. Ну, я разлюбил свою жену. Но она никогда не любила меня, так что в итоге всё закончилось довольно мирно.

– Мне жаль.

– Не стоит. – Он передёрнул плечами. – Всё было к лучшему.

Она отпила большой глоток.

– Полагаю, и для меня тоже. Всё к лучшему. Мы отдалились друг от друга. И, конечно, восемь месяцев измены, целая программа подготовки криминалистов, придуманная, чтобы скрыть всю эту ложь. – Гермиона покачала головой. – Я была так занята, что не задавала вопросов. Даже не интересовалась. Узнала только потому, что мы встретились в одной и той же точке трансгрессии в Манчестере в один случайный четверг днём. У него не нашлось ни одной убедительной причины, чтобы находиться там, поэтому он вышел из себя и рассказал мне обо всём. Прямо там, на платформе.

– Грёбаный трус. – Его глаза вспыхнули, как помутневшая сталь. – Восемь месяцев. А вы были вместе сколько, восемь лет?

– Девять. Или даже больше, если смотреть правде в глаза. Мы выросли вместе. – Она уставилась в маленькое окно позади него. – Наши жизни были единой картиной. Одной материей. Наши семьи, друзья. Разорвать её на части и таким образом… – Она покачала головой.

– Мне так жаль, Гермиона.

Она открыла рот, чтобы отмахнуться от него, но вместо этого лишь произнесла: «Спасибо», – и снова перевела взгляд на его тонкие тёмные брови, сведённые вместе.

Она прочистила горло.

– А как у вас всё произошло? С разводом?

Он сильно нахмурился и рассеянно повертел в руках свой бокал.

– Она уехала после свадьбы, а потом продолжала уезжать, пока не проводила вдали больше времени, чем дома. Гштад{?}[Гштад – деревня в кантоне Берн (Швейцария), входящая в муниципальные границы коммуны Занен. Горнолыжный курорт международного класса.], Париж, Капри{?}[Ка́при – остров в Тирренском море (часть Средиземного моря), входит в состав итальянской провинции Неаполь в регионе Кампания.], Нью-Йорк – снова и снова.

– У неё был роман?

– Нет, она просто не хотела быть замужней. Как я уже сказал, мы разошлись мирно. – На ней остановился пристальный взгляд серых глаз.

– Но это всё равно… Мне очень жаль. – Так печально. Возможно, это объясняло его поведение.

– Эх, – он покрутил шеей. – Работа стала хорошей супругой. Немного нестабильная и требовательная, но в конечном итоге приносящая удовлетворение.

Он улыбнулся, и Гермиона тоже улыбнулась.

– Это я понимаю.

– Немного похоже на преподавание, вообще-то.

– Ты хороший учитель.

– Спасибо. – Он посмотрел вниз, и его челюсть покраснела. Очень красиво. – Меня удивило, что мне нравится преподавать. Довольно сильно.

– Что больше всего тебе нравится? – Гермиона порадовалась возможности избежать тягостных тем, и ей было чрезвычайно интересно, что он скажет. Как и всегда её интересовало его мнение. Проклятье. Чёрт. Она допила своё вино.

– Ну. – Он достал бутылку шампанского из ведёрка со льдом и вопросительно посмотрел на неё. Она согласно кивнула, и он налил. – Думаю, мне нравится передавать знания о вещах, о которых я много знаю. Мне нравится видеть, как люди совершенствуются, учатся. И мне также нравится узнавать их получше. – Он наполнил свой бокал и слегка наклонил голову. – Моя жизнь порой бывает довольно одинокой. Единственный ребёнок, малочисленная семья, понимаешь? – Она кивнула. Гермиона несомненно понимала. – У меня есть несколько близких друзей, но не очень большая компания, – продолжил он. – Работа занимает всё время, но я не особенно общителен. Поэтому приятно услышать о том, как внук Джоан пробует свои силы в квиддиче или о последнем хобби Энтони.

Она улыбнулась и кивнула, наблюдая за его взглядом, опустившимся на стол, и на его лице появилось то, что она могла назвать фирменной ухмылкой Малфоя.

– И мне, – он поднял голову, и ухмылка стала намного шире, – очень нравится командовать.

Он вскинул брови, и Гермиона почувствовала вспышку жара прямо между…

– Вполне… – проговорила она, поперхнувшись шампанским. Она глотнула ещё. – Очень. Здорово. Быть тем, кто стоит во главе аудитории.

– Именно.

В такой интересный момент к ним подбежал хозяин, поставил на стол небольшое блюдце с миндалём и предложил принести ещё что-нибудь. Гермиона воспользовалась этой возможностью, чтобы попытаться упорядочить картины, проносящиеся в её голове, и чувства, бурлящие в теле. Или, по крайней мере, сдержать учащённое дыхание.

Не помогло и то, что Драко закинул руки за голову, когда хозяин уходил. На его предплечьях виднелась тонкая дорожка золотистых волос. Ей захотелось прикоснуться к ним.

Она снова глотнула вина.

– То, что ты говорил о любви, – промолвила она. – Ты не веришь в неё?

Чёрт, и откуда такие мысли? Может, от двух бокалов шампанского, выпитых на голодный желудок после пинты сидра? Она схватила горсть миндаля и засунула его в рот.

Он наклонил голову и завладел одним миндалем, просунув его между губами и медленно пережевывая.

– Любовь? Я верю в её существование. – И тут его челюсть снова покраснела. – Только я не считаю, что в ней есть что-то особенное. – Он быстро улыбнулся. – Отчасти это прекрасно – то, что мы все в чём-то одинаковы.

Гермиона прищурилась.

– Что? – Он слегка рассмеялся.

– Как удивительно слышать это от тебя.

– Правда?

– Да.

Гермиона почувствовала, как запылало всё её лицо, пока он пристально смотрел на неё в течение нескольких мгновений.

– А что насчёт тебя? – спросил он наконец. – Ты веришь в неё? Раньше ты считала, что она неизменна.

– Ну, я жаждала крови, когда говорила это. Но наверное… – Гермиона нахмурилась. – Если бы ты спросил меня об этом три года назад, я бы ответила предельно ясно, – издевательски произнесла она. – А теперь, пожалуй, мне интересно, может ли она продлиться долго. До самого конца.

Он медленно кивнул, а его брови снова свелись к переносице. Гермиона боролась с вполне реальным желанием протянуть руку и их разгладить.

Она перевела взгляд на бокал и обнаружила, что он почти пуст. Да что там, бутылка была почти пуста, а время уже позднее. Они определённо опоздали на викторину, и Гермиона почувствовала укол совести, понадеявшись, что не встревожила своих друзей, не вернувшись.

Что же ей теперь делать? Пригласить его в свою квартиру, наплевав на все предосторожности? Пригласить его на свидание? Перестраховаться и прекратить все отношения? Пусть всё забудется.

Чего он хотел?

Она по-прежнему не знала, хотя и думала…

«Вернись в постель, Грейнджер».

Она подумала, что могла бы попробовать.

Она подняла голову и взглянула на его профиль. Красивый профиль, тени на его лице. Она открыла рот, чтобы спросить или сказать… что-нибудь. Но тут в окне позади него возникло движение. Промелькнули длинные рыжие волосы, блеснули очки, и кто-то заглянул внутрь.

Джинни и Гарри. Гарри выглядел обеспокоенным и держал пальто Гермионы, а Джинни тянула его за руку. Блейз и Пенни стояли позади них, Блейз явно чувствовал себя неловко, а Пенелопа скрестила руки.

Затем Гарри заметил Гермиону и энергично помахал ей рукой. С её губ сорвался удивлённый возглас, и Драко обернулся и посмотрел через плечо, как раз когда Гарри вошёл в дверь.

– Вот вы где! – воскликнул Гарри, окинув Гермиону недоумённым взглядом, а затем перевёл его на Драко. – Пенни догадалась, что вы могли, гм, заскочить сюда. Мы взяли ваши… пальто. – Он жестом указал на Блейза, который по-прежнему оставался снаружи, с элегантным пальто Драко из верблюжьей шерсти, перекинутым через руку. Джинни состроила рожицу в окно и мотнула головой в сторону спины Гарри. Пенелопа многозначительно закатила глаза.

– Хотите прогуляться с нами? – настаивал Гарри, и в Гермионе пронеслась волна раздражения. Она устремила на него грозный взгляд, и он слегка попятился назад. Ей не следовало злиться на друга, ведь он ни о чём не догадывался. Да и как он мог знать? Гермиона и сама не была уверена, что никогда не говорила с ним обо всём этом… Конечно, не говорила.

Возможно, он полагал, что спасает её. Возможно, ему было стыдно за то, что он позволил Драко помочь ей первым.

Гнев схлынул, и Гермиона открыла рот, но резкий голос Драко опередил её.

– Отличная идея, Поттер, – сказал он, сползая с табурета. – Я только заплачу. Дождь прекратился?

Кивнув, Драко направился к кассе в задней части бара.

Гермиона поборола раздражение, когда повернулась, чтобы посмотреть ему вслед, затем её взгляд метнулся к Гарри, который выглядел так, словно в его голове одновременно разворачивалось несколько событий.

– Э-э, – промямлил он, покраснев.

– Довольно. – Гермиона протянула руку и забрала пальто.

========== Глава 13 ==========

– Совещание начинается в пять. Ты просил напомнить тебе. – Ливерпульский акцент{?}[Ливерпульский акцент, в отличие от других северо-английских диалектов, отличается сильной акцентированностью и интонированностью речи.] младшего аврора Ксинга вырвал Драко из задумчивости при чтении процедурного раздела отчёта, который он составлял.

Малфой быстро огляделся.

– Точно. Спасибо.

Ксинг кивнул.

– Я займу тебе место, – добавил он, покидая кабинет и развевая за собой мантию.

Драко откинулся на спинку кресла и потянулся, отвлекаясь от тонкостей магического поиска и конфискации к действительности: к своему кабинету и странному совещанию, которое Робардс назначил на раннее утро понедельника. Слухи, появившиеся после того, как в пятницу во второй половине дня было разослано уведомление, намекали, что глава департамента собирается объявить о своей отставке. Драко считал, что куда вероятнее Робардс собирается устроить команде взбучку из-за лишних расходов.

Малфой поднялся на ноги, засунул руки в мантию старшего аврора, на рукавах которой красовались тройные серебряные ленты, указывающие на его ранг и место в отделе особо тяжких преступлений, и покинул свой кабинет, влившись в поток одинаково одетых людей, направлявшихся в самый большой конференц-зал на их этаже.

По крайней мере, необычное и немного тревожное собрание стало хорошей альтернативой размышлениям обо всех других проблемах прошедших выходных (которые Драко провёл в Малфой-мэноре, куда его вызвала мать для подготовки к вечеринке, и он с радостью согласился, посчитав, что это гораздо лучше, чем сидеть дома и думать о том, что именно произошло между ним и Грейнджер в четверг).

– Извини, свободных мест нет, – прошептал Ксинг, когда Драко прошмыгнул внутрь набитого волшебниками зала. Драко приподнял бровь и прислонился к стене, со слабым раздражением отметив, что, как и обычно, отделы сгруппировались довольно близко друг к другу: отдел тяжких преступлений расположился у западной стены, отдел краж и контрабанды – у южной, «белые воротнички» и администрация в основном сидели за столом, а криминалисты и криминалистическая лаборатория – у восточной стены.

Криминалисты.

Драко медленно поднял глаза от изучения своих аккуратно подстриженных ногтей и обнаружил, что Уизли уже уставился на него, – его рост и огненно-рыжую голову трудно было не заметить. Воинственность в его взгляде проявилась сильнее, и Драко ещё плотнее прижался к стене, выражая языком своего тела «Отъебись» так же явно, как если бы сам произнёс это.

Уизли переместился, быстро и сердито обращаясь к кому-то рядом с ним, но его глаза не отрывались от лица Драко.

Чёртова дрянь. Да что он о себе возомнил?

Драко до сих пор не мог поверить в то, что Уизли устроил в четверг вечером – в его высокомерие и беззаботность. Потом печаль Грейнджер. То, как она описывала картину своей жизни, и как этот грёбаный ублюдок разорвал её в клочья.

Он бы с удовольствием разорвал грёбаного Уизли в клочья.

Драко внезапно осознал, что достал свою палочку и постукивает ею по бедру. Уизли заметил это, и Малфой на несколько мгновений задержал взгляд на этом засранце, после чего медленно убрал тонкую палочку обратно в кобуру. Не стоит вступать в дуэль с криминалистом на совещании в ДМП, хотя Драко и понравилась мысль о своей победе. Он приподнял уголок рта и презрительно окинул взглядом крупную фигуру Уизли. Неуклюжий, вспыльчивый, не обладающий большими навыками, он как труба трубил о каждом движении, прежде чем его совершить. Драко легко справится с ним. И он сделает это красиво и унизительно. Малфой позволил своим губам приподняться, и, судя по тому, как вспыхнули щёки Уизли, тот, похоже, понял, о чём именно думает Драко.

Уизли начал отталкиваться от стены, как вдруг над ухом Драко раздался торопливый голос.

– Я что-то пропустил? У нас в Гриммо произошел сбой камина.

Уизли замер, а Драко оторвал от него взгляд и уставился на Поттера, быстро застёгивающего свою мантию с серебряной полосой. Его волосы стояли дыбом, а очки отражали яркий свет потолочных ламп конференц-зала. Поттер взглянул на Малфоя, и что-то в его выражении лица заставило Драко мысленно прокрутить в голове воспоминания о их последней встрече. Довольно пугающий заряд – смущения? огорчения? – всколыхнулся под кожей Драко.

– Э, нет. – Драко поборол желание потянуть за воротник.

– Хорошо. – Поттер заговорил как раз в тот момент, когда Робардс начал совещание, перейдя к вопросу, который, как Драко сразу сообразил, не являлся объявлением о выходе на пенсию, а подозрительно напоминал издевательство – хотя речь шла о сроках закрытых дел, а не о расходах.

Драко, прекрасно понимая, что для него это не особо проблематичная тема, быстро переключился на смутное чувство беспокойства из-за того, что он оказался между Уизли (всё ещё глазеющим на него из другого конца зала) и Поттером (дрожащим от напряжения рядом с ним).

Как он, мать его, здесь оказался?

В его сознании промелькнуло потрясающе красивое лицо Грейнджер. При слабом свете свечей в четверг. То, как она прикусила губу, когда задала этот немного неловкий и крайне щекотливый вопрос о любви и её проявлениях в его жизни.

Ей это было интересно. А он открылся перед ней, как захудалая книга, поведав о своём разводе и одиночестве. О том, как женился на своей работе и как полюбил преподавание.

Личные моменты.

То, чем он не делился.

То, о чём он никогда никому не рассказывал. Даже Пэнси или Блейзу.

А потом он спросил и её. О любви.

Ведь именно к этому всё шло, не так ли? Драко сжал кулак и ударил им по стене. Не к нескольким постельным утехам с последующим тщательно продуманным прощанием, а к чему-то большему. Если говорить начистоту, это нечто чертовски пугающее. Для него, конечно. Но особенно для неё. Она недавно испытала разочарование от любви. Драко снова перевёл взгляд на Уизли – тот смотрел в пол и шаркал своими дурацкими ногами.

Она сказала, что не уверена, что любовь может длиться вечно.

Возможно, именно поэтому Драко позволил ей сбежать с друзьями. Поэтому оставил Блейза и Пенелопу и вернулся домой в одиночестве. И почему скрывался в Уилтшире в эти выходные.

И лицо Поттера, когда тот уставился на Драко в винном баре.

Драко скользнул взглядом по профилю Поттера.

Я тоже не хочу, чтобы она страдала, приятель.

Поттер покрутил шеей, и это движение вывело Драко из его отчаянно пугающей задумчивости. Он кашлянул. Робардс, судя по всему, закруглялся, с красным лицом и оживлением перечисляя процентные повышения, которые он ожидал от каждого отдела.

Наконец собрание закончилось, и все начали выходить. Драко поманил Поттера за собой, и они зашаркали к двери. Из-за столпотворения им пришлось ждать в очереди, и Драко считал в обратном порядке от десяти, пытаясь перебороть сгустившийся в воздухе аромат плохого кофе и запаха тел.

Возможно, именно поэтому он не заметил, что Уизли находится рядом с ним, пока этот говнюк не заговорил.

– Никак не пойму, зачем мы тратим здесь время, если всем известно, что настоящая проблема – это оперативники под прикрытием, проводящие месяцы на юге Франции или в каком-нибудь другом захолустье, тратящие время и ресурсы, – усмехнулся Уизли, кивнув коллеге-криминалисту.

Драко почувствовал ледяной холод в венах. Он остановился и повернулся.

– Иди на хуй, Уизли. – Он произнёс это очень чётко. – Попробуй выйти из-за стола и заняться реальной работой, прежде чем говорить о том, чего не понимаешь.

– Пошёл ты, Малфой! – Уизли вдруг оказался прямо перед его лицом, и рука Драко тут же потянулась к волшебной палочке.

– Подойди на шаг ближе, – выдохнул он. – Дерзни.

Он ткнул кончиком палочки в солнечное сплетение Уизли и проследил, как его глупое лицо окрасилось в бордовый цвет.

– Ты сукин… – начал Уизли, но сильная рука оттолкнула его назад, а другая заставила Драко опустить палочку.

– Прекратите, – прошипел Поттер, сверкнув зелёными глазами за стёклами очков. – Сейчас же.

Драко опомнился и заметил, что окружающие смотрят на него. Он выпрямился, заставив себя остыть, поднял подбородок и отвернулся – но не раньше, чем пробормотал под нос: «Придурок». Он расслышал позади себя возникшую перепалку и множество бранных слов между Уизли и Поттером, но не собирался реагировать и решил уйти.

Драко также пытался подавить волну гнева, от накала которой почти захватывало дух. Ему так хотелось вернуться и отлупить рыжего ублюдка. Сделать что-нибудь такое, что отправило бы его в лазарет на несколько дней, что-нибудь постыдное, возможно, связанное с гениталиями. Но увольнение, вероятно, не лучший вариант развития событий. Грейнджер не стала бы благодарить Драко за то, что он повёл себя как идиот, даже если бы ему это принесло неимоверное удовлетворение.

Он почти добрался до своего кабинета, прикидывая различные проклятия, которые мог бы использовать, и дышал уже немного ровнее, когда услышал позади себя торопливые шаги.

– Эй! – Поттер задыхался.

– Да? – Драко оглянулся через плечо, но не обернулся. Он не собирался извиняться. И спрашивать разрешения у Поттера тоже не намеревался.

– Эм. Я просто хотел… – Поттер приблизился к Драко спереди и заставил его взглянуть на него. Драко удивился, заметив, что тот не выглядит сердитым. – Спасибо, что защитил… э… команду, – добавил он.

– Я потерял самообладание, – пробормотал Драко.

– Он же спровоцировал тебя. – Поттер водрузил очки на нос. – И это напомнило мне о демонстрационной дуэли для твоего класса. Между тобой и мной, то есть. А не между тобой и ним. – Он улыбнулся.

– Точно. – Драко нахмурился. Он ожидал совсем не этого от беседы.

– Я свободен на этой неделе, – сообщил Поттер, и Драко спохватился, осознав, что безучастно уставился на него.

– Точно, – повторил он. – Хорошо. Мы можем начать со следующего занятия на этой неделе.

– Замётано. – Поттер улыбнулся. – В шесть часов. Без сигнальных огней. – Он повернулся к коридору, но остановился, лукаво оглянувшись через плечо. – Я попрошу Гермиону проводить меня. Если она вернётся, то есть.

– Она снова уехала? – Рот Драко заговорил совершенно без его разрешения, и Малфой тут же пожелал закрыть его.

– Да. – Стёкла очков Поттера блеснули. – Чёртовы гриндилоу.

Он лениво махнул рукой, прежде чем пойти дальше.

***

– Чёрт возьми, я обожаю глинтвейн! – Джинни с наслаждением отхлебнула из кружки, оглядывая мерцающие огоньки, сосновые ветки и искусственный снег. – Почти так же, как люблю рождественский базар.

– Я так рада, что теперь появился волшебный. – Гермиона потягивала свой напиток со специями и пригнулась, когда крошечная метла для квиддича со свистом вылетела из подставки для игрушек. – Такой хороший вклад от маггловской культуры.

Джинни кивнула.

– Какой ряд у Нева?

Она вывернула шею, чтобы осмотреть ряд киосков, в каждом из которых продавались ароматная еда и напитки.

– Кажется, он в последнем, в дальнем углу. Все выращиваемые товары находятся в одной секции.

– Что ж, давай пройдёмся неспешно. Я давно тебя не видела.

– Мы виделись в четверг!

– Неужели? – Джинни подняла брови.

Гермиона с лёгким смешком отвернулась. Воспоминания о вечере четверга были такими смешанными: с одной стороны, невероятно болезненными, а с другой… вздох.

Если бы она не вернулась в Шеффилд – по колено в грязи и c гриндилоу – в пятницу, она бы, наверное, взорвалась от всех шестерёнок, вращающихся в её голове.

– Так что же происходит? – снова прохрипела Джинни, её тёплое дыхание выделялось на фоне чёрного неба.

Вопрос на все времена.

– Что ты имеешь в виду? – Гермиона спрятала лицо за паром, исходящим от её собственной кружки.

Джинни выдавила из себя возмущённый возглас.

– Я имею в виду, почему Драко Малфой появляется на нашем вечере викторин и монополизирует тебя сексуальными улыбками и тихими разговорами, затем практически вооружённым эскортом сопровождает на улицу после очередной конченной выходки моего брата, затем уводит тебя в романтический винный бар и принимает крайне обиженный вид, когда его прерывают? – Джинни быстро моргнула. – И я даже не буду говорить о том, какой раздосадованной ты выглядела, когда мы отыскали вас. – Она остановилась. – Выкладывай.

– Неужели «я не знаю, что происходит» тебя удовлетворит?

– Нет.

Гермиона застонала.

– Послушай, – Джинни подняла палец. – Я ничего не сказала в четверг, чтобы не шокировать Поттера, но сейчас тут только ты и я, и я должна всё знать!