Текст книги "Преломляя свет (ЛП)"

Автор книги: scullymurphy

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 30 страниц)

Тео тихо усмехнулся.

– Хм-м. Так и быть. Что ж. Вся история. Вся история.

Сначала он склонился вперед и прочистил горло, потом отклонился обратно, на спинку кресла, и размял шею. Гермиона молча ждала, пока он наконец устроится.

– Даф… – Тео замолчал, медленно закрыл глаза и мотнул головой. – Мне до сих пор тяжело произносить ее имя, – его взгляд дернулся к глазам Гермионы, затем снова в сторону. – Мы… – Глубокий вдох. – Мы с Дафной выросли вместе. Поместья наших семей находятся рядом, а матери близко общались еще с подростковых лет. – Он сделал затяжку. – Она была моим единственным другом. И я был ее. Вместе мы пережили довольно трудные времена. Видишь ли, нам обоим достались не самые лучшие отцы. – Тео сморщился, и Гермиона опустила пальцы на его руку. Он посмотрел на нее с благодарной улыбкой, а затем устремил взгляд вдаль. – Мы постоянно были вместе. Проводили время за пределами дома так часто, как только могли. Стали чуть ли не отшельниками, если честно. Все потому, что моя мама умерла, а мать Дафны была озабочена лишь ее младшей сестрой.

– Младшей сестрой? – прервала его Гермиона. – Могла ли я знать ее сестру? Да и в принципе то, что она у нее была?

– Скорее всего, нет, – ответил Тео. – Астория? – Он взглянул на Гермиону, и она покачала головой. Ей никогда не приходилось слышать это имя. – Что ж, Астория всегда была склонной к болезням, – продолжил Тео. – Отучилась в Хогвартсе всего пару семестров и теперь отстает от нас на два года, хотя младше Дафны всего на один. Она даже распределение на факультет проходила отдельно ото всех остальных.

– Что с ней не так? Я имею ввиду, чем она болеет?

– Никто точно не знает, – произнес Тео, качая головой. – Даже учитывая, что выяснить это – было единственной целью всей семьи на протяжении многих лет. Так Дафна и отошла на второй план.

Гермиона поежилась.

– Это ужасно.

– Так и было. Довольно долго. Но мы были друг у друга и в большем не нуждались. Два замызганных ребенка, скрывающиеся где-то в конюшнях, делали все, что хотели. Жили словно дикари. Однажды мы сбежали на четыре дня, и нашего отсутствия никто и не заметил.

– Сколько лет вам было?!

Тео сделал очередную затяжку.

– Девять.

– Четыре дня, а вам было всего девять! Это же полное пренебрежение, это недопустимо, Тео!

– Я знаю. Но мы-то тогда считали, что это было… грандиозно, – протянул он и мягко улыбнулся Гермионе.

– А оказавшись в школе вы по-прежнему были близки?

– Да. Моей единственной целью было попасть на тот же факультет, что и она. Помнишь, я сказал, что у нас с Шляпой состоялся диалог?

– Да. И она хотела определить тебя… Куда?

– В Гриффиндор.

Он вскинул брови, взглянув на Гермиону, но она решительно покачала головой.

– Я не удивлена.

– Что ж, а вот я в тот момент был. И сразу сказал ей: «Ни в коем случае». Я хотел быть с Даф в Слизерине. В конце концов, Шляпа сдалась, сославшись на то, что мои упрямство и верность друзьям были в большей степени присущи именно слизеринским качествам.

– Не вставила палки в колеса и твоя безупречно чистая кровь, – Гермиона бросила на Тео взгляд.

Она знала – сколько бы ни было в ней упрямства или верности, Шляпа бы никогда не определила ее на Слизерин.

Тео сменил позу.

– Конечно. Это тоже сыграло роль.

– Значит, тебя распределили, и все было хорошо?

– Да, первые пару лет. Мы оставались единым целым, как и прежде, но все равно начали отдаляться, оба. Дафна сблизилась с Пэнси, а я вполне себе успешно поддерживал дружеские отношения со всеми остальными.

– Но с Драко вы не были особо близки?

– Да. У него всегда был Блейз. А у меня всегда была Дафна. И, не знаю, заметила ли ты, но мы чуть-чуть разные.

– Мягко сказано.

Нотт ухмылялся ей, но, когда Гермиона снова заговорила, его ухмылка стерлась.

– Так что же случилось, Тео?

Он посмотрел в окно, в даль, и его взгляд стал отстраненным.

– Полагаю, мы выросли. Словно в один день я вдруг посмотрел на нее, а она уже не была просто той Даф. Она стала для меня тем самым прекрасным, притягивающим созданием, от общения с которым мне хотелось больше. Намного больше.

– Мне знакомо это чувство, – тихо произнесла Гермиона, мысленно вернувшись к тому времени, когда Рон в ее глазах изменился. Тео посмотрел на нее, кивнул, и Гермиона снова заговорила. – Она знала?

– Да. Она знала, потому что я ей сказал.

Нотт посмеялся, но звук этого смеха был сухим.

– Вот это да. Когда?

– Летом между четвертым и пятым курсом.

– И?

– Она испугалась. Ничего не хотела предпринимать. Сказала, что так я разрушу нашу дружбу.

Гермиона посмотрела в сторону. Она боялась подобной реакции от Рона. Годами боялась.

– Так и случилось? Ты разрушил?

– Нет, но только потому, что догадался отъебаться. Я приложил все усилия, только чтобы вернуть все обратно, привести в норму.

– Но чувства не прошли? – спросила Гермиона, поднимая бокал вина, а когда сделала глоток, в сознании мелькнули воспоминания о том, как же быстро Тео переменил свое поведение в середине лета.

– Да. Они никогда не уходили.

Голос Тео был хриплым. Грейнджер повернулась, чтобы посмотреть на него, но он оглядывал вид перед собой. Солнце уже пряталось за крышами зданий напротив.

– Но когда-то она же ответила на них? – спросила Гермиона с осторожностью. Тео кивнул. – И как все прошло?

С минуту он молчал. Гермиона не выдержала и выставила руку вперед.

– Тео, скажи, если я слишком наседаю…

Нотт повернулся к ней.

– Нет. Нет, все нормально. Это хорошо. Правда, это так… приятно. Просто говорить об этом. – Он коротко улыбнулся Гермионе прежде, чем начать. – Все прошло максимально тупо. – Тео потер лоб, затем пересел на край кресла, опустив локти на колени и уперев взгляд в пол. – Самый обычный день в библиотеке. Начало пятого курса. Мы учимся. Я говорю что-то тупое, она смеется, и вот мы целуемся… – прервавшись, он снова погрузился в молчание, очевидно, затерявшись в воспоминаниях.

– И что дальше? – мягко спросила Гермиона, ее голос едва ли походил на шепот.

– Мы были вместе, официально. Я был так блядски счастлив, – Тео тяжело выдохнул, – пока все не испортил. Кажется, мы оба знали, что именно так я и поступлю.

Гермиона снова выставила руку, касаясь спинки его кресла.

– Если захочешь, мы можем поговорить и об этом.

– Чтобы я рассказал тебе, каким полнейшим кретином, уродом я был? Не уверен, – он прижался лбом к руке.

– Ты не обязан.

Спустя пару мгновений Тео все же поднял взгляд.

– Нет, это не так. Тебе стоит знать всю историю. Особенно если мы собираемся быть настоящими друзьями. Мало ли после такого ты передумаешь.

Гермиона выдохнула:

– Тео…

Он сделал глубокий вдох.

– Самый идиотский расклад. В этом году, во время рождественских каникул, в Лондоне проходила вечеринка в честь Маркуса Флинта. Драко с Блейзом тоже присутствовали, но сама тусовка, по большей части, была для старших. Даже ебаный Орин Пьюси там был. – Тео покачал головой. – Меня пригласили, но Дафна не хотела, чтобы я шел. Сказала, что все они – куча отморозков, и мне не стоит иметь с ними ничего общего. В школе они нередко болтали, поэтому ни для кого не было секретом, как проходят подобные вечеринки. Однако мне, видимо… польстило оказаться в числе приглашенных. Я всегда ощущал себя белой вороной, поэтому такой жест был… Не знаю. – Тео взял вино и снова сделал глоток. – Мы с Дафной поругались. Она сказала, что я жалок, а я ответил, что она помешана на контроле, – на этих словах его передернуло. – Она заплакала, но я все равно ушел. Я был в ярости, но все же догадывался, что повел себя как урод, поэтому напился. Очень быстро и сильно напился. – Тео откинул голову на спинку кресла и закрыл глаза. – Там были девушки.

Гермиона молча втянула воздух.

– Одной я понравился. Она была очень настойчива, а я был слишком пьян. Поверь, это не оправдание.

– Значит, ты… – начала Грейнджер и взглянула на его профиль, почти не желая слышать ответ.

Бедная Дафна.

– Я не трахал ее, нет.

Гермиона вздрогнула.

– Но с таким же успехом мог бы.

Глаза Тео по-прежнему были закрыты, когда он сделал глубокий вдох и приложил новую сигарету к губам. Затем он выпрямился и, склонив голову, зажег ее, вдыхая дым.

– На следующий день я испытывал просто, блять, неимоверное чувство вины, – произнес он, выдыхая облако. – Проснулся в коридоре, где накануне вырубился. Хуже, чем тогда, голова за всю жизнь не болела. А осознание того, что я облажался, будто придавливало меня к земле, как камень.

– Ты сразу же рассказал все Дафне?

– Да, – Тео кивнул. – К тому же, некоторые парни все видели. Это норма для подобных вечеринок.

У Гермионы все внутри сжалось от мгновенно заполнивших сознание мыслей о Драко, пусть она и знала, что глупо расстраиваться из-за прошлого. Тео заметил выражение ее лица, и кривая ухмылка исказила его.

– Ох, на его счет не переживай. Он ушел задолго до этого. Слишком развратное зрелище для нашего привиредливого Высочества.

Гермиона пронзила Тео взглядом, но тихий вздох облегчения сдержать не удалось.

– Как бы то ни было…

– Да. – Тео откинулся обратно в кресло. – Да, я сразу рассказал ей. Один из худших моментов в моей жизни. Если бы я мог запихнуть в себя хоть какую-то еду, меня бы в тот же момент ею и вырвало. Но, честно говоря, мне показалось, что она уже и так все знала, раз произнесла лишь: «Я не стану это терпеть. Я не собираюсь быть этим человеком». Я начал извиняться, но она моментально оборвала меня. – Его взгляд снова был направлен на пейзаж за окном. – Часть меня вскипела от гнева, я начал обороняться. Выпалил то, за что нет мне прощения – обвинил ее в попытке удержать меня при себе. – Тео перевел взгляд на Гермиону. – Помнишь, что я сказал тебе в оливковой роще?

Грейнджер медленно кивнула, в точности вспомнив его наполненные страданием слова о том, что они всего лишь подростки и слишком молоды для серьезных отношений.

– Видишь, ты умна, раз отвергла меня.

Он осушил бокал, поднимаясь на ноги.

– Тео…

– Что? – спросил он и отвернулся. – Как же я проебался… – Его плечи опустились, и заговорил он так, словно издалека. – Я изо всех сил пытаюсь воспринимать это как первую любовь. Как что-то, к чему со временем стану относиться проще, но у меня есть подозрение, Гермиона, что это было то самое. – Тео повернулся к ней, его лицо было бледным. – С тех пор мне не удалось найти нечто и близко похожее. За исключением… – он покачал головой, обреченно закрывая глаза. – Вероятно, это не самая лучшая тема для обсуждения в такой час, да еще и после бутылки вина.

– Тео. – Гермиона протянула ему руку. – Я хочу, чтобы ты знал… Ты не разбит, и ты не плохой, – она нахмурилась, собирая мысли в кучу. – Хорошие люди совершают ошибки и делают неправильные выборы. – Тео собрался что-то сказать, но Гермиона вскинула руку. – Я не говорю, что Дафне стоило отреагировать иначе или простить тебя. Я не говорю, что то, что ты сделал не было ужасно паршивым. Это – между вами. Но я не хочу, чтобы ты думал, будто ты… безнадежен. – Она пересела на край кресла, заставляя Тео посмотреть на себя. – И, может, в этом году у тебя получится над этим поработать, теперь, когда злость поутихла. Война заостряет наше внимание на поистине важных вещах. По крайней мере, ты можешь попытаться снова стать для нее другом. Вас так много связывает.

У Гермионы сердце разрывалось от мысли о потере Гарри или Рона – о том ее масштабе, который ей пришлось бы ощутить.

– Не знаю, – тихо ответил Тео. – Мне всегда казалось, что у нас «все или ничего». Так выразилась и она, объясняя, почему изначально не хотела идти на это. Говорила, что я разобью ей сердце, и она никогда не сможет оправиться. И я никогда не смогу. Блять, если бы я только мог все вернуть, – его ладони сжались в кулаки, а голова опустилась.

Гермиона встала, двинулась к Тео и замерла лишь на миг, прежде чем притянуть его к себе, сжимая в крепких объятиях так, как поступила бы с Гарри или Роном. Тео не обнимал ее в ответ, оставаясь совершенно неподвижным, пока Гермиона не сжала его сильнее – и тогда его руки бережно обвили ее тело, а из груди вырвался вздох.

Они оставались в таком положении еще несколько мгновений. Тео отстранился первым, и Гермиона заметила, что теперь черты его лица ничего не выражали. Истинные эмоции, отражавшиеся совсем недавно, бесследно пропали.

– Лучше не стоять так слишком долго, – сказал он с легкой улыбкой. – С моей-то удачей… Он ворвался бы сюда, увидел нас, и я остался бы один-одинешенек. С фингалом или сломанным носом.

– Он бы так не сделал.

Тео с недоверием вскинул бровь, и Гермиона все же отступила на шаг.

Они начали собирать бокалы, тарелки и вино. Гермиона оглядела комнату в поисках своей сумки, будучи абсолютно уверенной, что Драко никогда не прибегнет к насилию, но в то же время отдавая себе отчет в том, что тусоваться с Тео наедине посреди ночи и, тем более, пить вместе, будет неуважительно.

– Значит, – в голосе Тео прозвучала нотка юмора, – ты все-таки хотела серьезные отношения.

Гермиона озадаченно посмотрела на него, складывая посуду в раковину.

– Я о том, что ты сказала в оливковой роще, – пояснил он, одарив ее мягкой версией своей вредной улыбки.

– Ой. – Воспоминание вернулось, и Гермиона ощутила укол вины. – Да, полагаю, я была не в полной мере честна с тобой, да и с собой тоже.

– Ничего страшного, – Тео сморщил нос. – Зато все сработало, не так ли? Теперь у меня есть настоящий друг, с которым я смогу сесть рядом в первый день учебы. Это гораздо важнее, чем летний роман, – сказав это, он подошел к Гермионе, по-свойски приобнял ее за плечи, прижав к себе покрепче на мгновение, и отпустил.

Теперь чувство вины окатило Гермиону с головы до ног, ведь, несмотря ни на что, она не сможет быть с ним рядом. Ей удалось подавить в себе это чувство, но леденящий душу ужас от того, что война потребует гораздо больших жертв, никуда не делся.

В попытке отбросить мрачные мысли, Гермиона улыбнулась.

– Конечно, – сказала она, повесив сумку на плечо, и взглянула в сторону двери. – Думаю, пройдусь до дома длинным путем. Хочу насладиться прогулкой по провинции.

Тео кивнул.

– Отличный план, – сказал он, следуя за Гермионой по коридору.

Когда они добрались до двери, Тео остановился и посмотрел на Грейнджер. Его лицо вмиг стало предельно серьезным.

– Спасибо, Гермиона, – произнес он, указав рукой в сторону гостиной. – За все. За то, что выслушала.

– Не за что. – Она взяла его за руку, крепко сжимая ладонь. – Для этого и нужны друзья.

Мягкая улыбка преломила его черты, когда он молча кивнул и открыл Гермионе дверь.

Комментарий к Глава 24

не могу молчать, ведь… как же я ждала, когда н а к о н е ц доберусь до этой главы, божечки! и как же я скучала по Тео. безумно люблю и Драко, и Гермиону, и (oh my) Лаванду, Блейза, всех (!), но Те-е-ео, лично для меня, самый сладкий апельсинчик в этой истории, и наблюдать за тем, как кожура (ха-ха) сползает, а вы узнаете его все ближе… это делает меня счастливой. спасибо Автору за возможность испытать эти эмоции, просто спасибо. нас с вами ждет еще много интересного… обнимаю!

========== Глава 25 ==========

– Значит, вы наконец-то сделали это? – спросила Лаванда и, закинув в рот виноградину, принялась быстро жевать. Она не отводила от вздохнувшей Гермионы горящих глаз, пока та медленно мотала головой. – Да ла-а-адно тебе! Выкладывай. Все и так ясно, как день. Особенно учитывая какое свеже-оттраханное сияние от тебя исходит и то, что сегодня на площади я прошла мимо Малфоя, а он свистел. – Браун усмехнулась. – Драко Малфой. Свистел. Мне пришлось буквально подрезать его, чтобы услышать какое-никакое приветствие. Очевидно, он предавался воспоминаниям, – протянула она, спустив солнечные очки и поиграв бровями.

Гермиона рассмеялась.

– Ладно, ладно. Да, окей? Мы сделали это. Мы занялись сексом. Он был. Теперь ты довольна?

– И как он прошел?

Лаванда оторвала очередную сладкую виноградину, попутно выбрасывая ту, что сгнила, в окружающие водоем кусты.

– А какой именно? – хитро уточнила Гермиона.

– Ах ты шлюшка! – воскликнула Браун, сняв очки уже полностью.

Грейнджер тут же схватила и бросила в нее виноградину. Лаванда ловко поймала ее, запихнула в рот и заулыбалась, жуя.

– Расскажи мне все, – потребовала она.

– Что, например? – спросила Гермиона.

Она перевернулась на бок, щурясь от яркого света. Дождливая погода исчезла так же резко, как и появилась, и теперь они снова грелись под палящим солнцем.

– Как началось? Тебе понравилось? Что вы попробовали? Я хочу все знать.

– Ну, – Грейнджер взглянула на небо, по-прежнему ощущая себя не в своей тарелке из-за темы разговора и того, чем предстояло поделиться. – Первый раз вышел очень милым. Прекрасным, если честно. И, хм… с тех пор мы не мало… этим занимались, – она прервалась, чтобы бросить взгляд на подругу.

Лаванда пару секунд молча пялилась на нее, прежде чем выдать:

– Ох, господи БОЖЕ! Ты – мой ходячий кошмар! – рухнув на полотенце.

– Чего? – пискнула Гермиона, стукнув Браун по руке. – А что ты хотела от меня услышать?

– Так, – проговорила Лаванда в небо, перевернувшись на спину. – Чудится мне, что придется пойти другим путем.

Гермиона молча наблюдала за тем, как она переворачивается обратно.

– Какой раз был самым крышесносным?

– М-м-м, думаю, когда мы занялись этим на улице, – поспешно бросила Грейнджер.

– На улице? Где конкретно?

– У ручья. Нас чуть не заметили, – она хихикнула.

– На улице, так еще и на людях? Черт. Уважаю, – произнесла Лаванда, низко присвистнув, и подняла руку, чтобы Гермиона дала ей «пять».

– Возле дерева… – добавила Грейнджер, ощущая, как уголки губ приподнимаются в улыбке.

– СТОЯ?! – взвизгнула Браун, и несколько человек обернулись.

– Ти-и-ихо! – Гермиона оглядела округу. – Люди услышат!

– Ох, если они что-то от тебя и услышат, то им несомненно повезет, – хмыкнула Лаванда. – Он тебе отлизал?

Гермиона, которая только решилась спокойно глотнуть лимонада из бутылки Пеллегрини, поперхнулась.

– ЛАВАНДА! – выхрипела она, наконец схватив ртом воздух.

– А что? – Браун выглядела совершенно невинно. – Я к чему спрашиваю: надеюсь, что он это сделал. В противном случае, мои ставки на него оказались бы проигрышными.

Грейнджер в неверии замотала головой.

– Ну? – не вытерпела Лаванда.

– Да! – чуть ли не крикнула Гермиона. – Еще в первую ночь, к твоему сведению. Или уже с утра…

– Так и знала! – пропела Браун, лениво пихнув подругу рукой. – А самый горячий раз? Все то же дерево, быть может? – Зелень в ее радужках почти что сверкала.

– Хм-м-м, – протянула Гермиона, вспоминая и одновременно ощущая, как по губам медленно расплывается улыбка.

– Так. Это никакое не дерево! – Лаванда пригрозила ей пальцем. – А ну выкладывай.

Гермиона перевернулась, укладываясь головой на полотенце со смехом, превратившимся в громкий обреченный стон.

– Ох, вот теперь ты обязана рассказать! – Браун снова пихнула ее в плечо. – Может, мотоцикл был вовлечен в процесс? Пожалуйста, скажи, что был!

– НЕТ, нет! – запротестовала она, уже в клубочек свернувшись от смеха. – Не думаю, что это было бы комфортно или физически возм… Нет, – она покачала головой.

– Допустим. И? – Лаванда прожигала ее взглядом. – Ну же, ты должна сказать!

– На самом деле, это случилось вчера, – начала Гермиона, стирая слезы с уголков глаз. – Я была в том красном платье. Ему оно очень нравится, – добавила она, и Браун понимающе кивнула. – Мы выбрались на вечеринку в Аквино, и атмосфера… накалилась. Поэтому мы ушли раньше. Тео не было дома, и мы просто… продвинулись немногим дальше двери.

– Вы занялись сексом в коридоре?

– М-х-м… – Гермиона мечтательно улыбнулась. – У стены. Это было очень приятно. Я сделала ему… – она покрутила указательным пальцем, вытянув губы.

Лаванда прищурилась, но вскоре ее осенило.

– Ах, минет. Ты сделала ему минет в коридоре… миленько! – громко сказала она, смеясь от вида того, как Грейнджер опять пытается заткнуть ей рот. – И как, ему понравилось?

Гермиона почувствовала, как вспыхнули щеки от воспоминаний о том, насколько же Драко понравилось, и о том, что он сделал после. Как грубо спина терлась об стену, как языки сплетались…

– Ему понравилось… очень, – пробормотала она, и Лаванда рассмеялась.

– Люблю такие моменты, когда не удается дойти до спальни, – вздохнула она, покачав головой.

Гермиона кивнула, отчасти удивляясь тому, что теперь для подобного разговора в ее арсенале имелся пример уже из личного опыта.

– Такое чувство, будто… С первого раза, все остальные проходят еще лучше, и сейчас мне кажется, что с каждым из них мы набираем обороты все больше и больше, понимаешь?

– О, да, я понимаю. – Браун села, скрестив ноги. – На самом деле, из-за нашего лета у меня появилась теория на этот счет.

– Неужели? – Грейнджер тоже приподнялась, ей всегда было присуще испытывать некую тягу к теориям. – Ты, должно быть, владеешь множеством данных, – она ухмыльнулась Лаванде, и та активно закивала.

– Да. Думаю, секс с одним партнером множество раз даст тебе гораздо больше знаний, чем один-два с разными людьми. Подарит больше возможностей для экспериментов и выяснения, что нравится тебе в особенности.

– Какая твоя любимая, хм, поза? – спросила Гермиона спустя пару мгновений, удивив саму себя.

– Сзади, – мгновенно ответила Лаванда и сделала обильный глоток сока. Грейнджер почувствовала, как расширились глаза. – Вы уже попробовали? – спросила Браун и, когда Гермиона медленно покачала головой, удивленно вскинула брови. – Ох, многое теряешь. Это настоящий… взрыв.

– Лаванда! – Грейнджер перекатилась на спину, смеясь.

– А что? Это сущая правда! – Браун тоже смеялась. – Расскажи мне, как попробуешь. Сама увидишь.

Смех стих, и пару минут Гермиона пролежала совершенно неподвижно. Она позволила глазам закрыться, пока воспоминания уносили ее в поток образов последних дней – не просто к сексу или физическим ощущениям, а к разговорам и особенным моментам. Она вздохнула, чувствуя себя счастливой.

Лаванда села поближе, и Гермиона услышала, как она, вытащив что-то из сумки, начинает это разворачивать.

– Как справляется Тео? – спросила она перед тем как укусить сэндвич. – Часто видитесь?

Внезапно ощутив голод, Грейнджер приподнялась, чтобы тоже дотянуться до сумки.

– Нет, я его совсем не видела, за исключением неловкой встречи в тот день, когда мы с Драко решили быть вместе, – сказала она, поморщившись, и Лаванда издала сочувствующий вздох. – Но, – продолжила Гермиона, разворачивая свой сэндвич, – вчера я его встретила, и мы долго разговаривали. Думаю, теперь между нами все хорошо. Правда хорошо.

– Это же прекрасно. О чем вы говорили?

– О дружбе, по большей части, – она отвела взгляд, погрузившись в воспоминания. – О нашей дружбе. И его дружбе с Дафной. Печальная история.

Браун покачала головой.

– Это так.

– Он слишком подавлен. Однако зная, сколь близки они были, думаю, все же есть шанс, что они сойдутся. Не имею в виду, что именно будут вместе. Скорее, снова смогут стать друзьями.

– Интересно, – произнесла Лаванда, не отводя взгляда от воды. – Я ее совсем не знаю, поэтому сложно сказать наверняка.

– Да. – Свернув бумажный пакет от сэндвича в комок, Гермиона запихнула его в сумку. – Может, когда… мы вернемся в школу.

Она решила не посвящать подругу в свои планы с Гарри ради обоюдной безопасности и сохранения конфиденциальности, но это не спасло ее от странного и какого-то неправильного ощущения где-то внутри.

– Интересно, что будет? – начала Браун, ложась обратно на полотенце. – Что о нас и нашей дружбе скажут люди?

– Уверена, многое, – произнесла Гермиона с некоторой грубостью. – Наша с Драко ситуация должна остаться в секрете, это даже не обсуждается.

– Безусловно. Он рассказал Блейзу что-то о вас и своих планах, какими бы они ни были, – Лаванда вскинула ладонь. – Не переживай, я не стану задавать вопросов.

Гермиона улыбнулась.

– Я сама-то едва о них знаю.

– Это к лучшему, – сказала Лаванда, в этот момент черты ее лица выражали абсолютную серьезность. – Слушай, а ведь даже без Драко все может сложиться крайне занимательно. Мне любопытно, как дела у остальных. Гарри, очевидно, пережил некоторые откровения, так скажем, – протянула она, поиграв бровями. – Интересно, как поживает Рон.

– Рон, да…

При мысли о нем Гермиона чуть-чуть ухмыльнулась.

– Ему многое предстоит осмыслить, – подметила Браун.

Грейнджер посмотрела на нее, и они обе рассмеялись.

– Ах, что пойдет ему только на пользу, – наконец подытожила Гермиона. – Этот год в Хогвартсе может обернуться неплохой встряской для всех, – продолжила она, мысленно пожалев, что не застанет этого.

– Я к ней готова, – решительно заявила Лаванда. – В замке застой царил слишком уж долго.

– Соглашусь. Но я буду скучать по нашему лету, – простонала Грейнджер, грациозно потягиваясь под теплым светом солнечных лучей.

– Я зна-а-а-аю, – выдохнула Браун. – Хотя мы сможем мысленно возвращаться к нему, пока прижимаемся друг к другу, дрожа от холода у озера.

Гермиона посмеялась, ощутив сильный укол грусти от мысли, что оставит Лаванду одну.

По крайней мере, Блейз будет рядом.

– Ладно уж, не будем хандрить, пока у нас есть время, чтобы наслаждаться, – сев, Лаванда начала подниматься. – Поплаваю немного, а потом, думаю, нам стоит возвращаться.

– Да, долг перед кофемашиной зовет, – сказала Гермиона, тоже вставая на ноги и попутно дотягиваясь до резинки, чтобы завязать волосы.

Они пошли к каменистому берегу.

– Завтра все в силе, верно? – спросила Браун.

– Ни за что не пропущу бранч! – Гермиона улыбнулась. Лаванда неделями кормила ее историями о позднем завтраке на вилле. – Тео не будет, да? – спросила она, коснувшись воды ступней. Та оказалась немного теплой, идеальной.

– Да, только мы вчетвером. Двойное свидание! – Лаванда улыбнулась так, что на ее покрасневших щеках появились ямочки.

– Супер, – сказала Гермиона, поразмыслив о том, какие чувства она из прошлого, до Сан Чиприано, испытала бы от двойного свидания с Драко Малфоем, Блейзом Забини и Лавандой Браун.

Она посмеялась про себя.

Шок и неверие, определенно.

– Напомни, когда приедет Гарри? – спросила Браун, постепенно заходя в сверкающую лазурную воду.

– В пятницу. Осталось меньше недели, – ответила Грейнджер, и грусть накатила снова.

Осталось так мало времени.

– Черт, – прикрыв глаза, Лаванда обернулась, и на ее лице отразились чувства Гермионы. – Так скоро.

– Знаю.

– И на следующий день вы с ним уезжаете? На свадьбу?

– Да.

Уезжаем далеко и надолго.

Гермиона ощутила, как подступают слезы. Приблизившись, Лаванда опустила на ее плечо ладонь.

– Последний вечер. Мы должны что-то устроить, все вместе. Конечно, если ты не захочешь провести его наедине с Драко. Хотя Гарри будет…

– Да, определенно стоит. А мы с Драко устроим себе вечер накануне последнего. Что ж, еще одна вечеринка? – спросив, Гермиона окунулась в воду, позволяя прохладе накрыть плечи.

– Фу. – Браун последовала за ней, и всплывшие медовые локоны ореолом окружили ее. – Я не хочу заниматься всей этой уборкой прямо перед отъездом, еще вещи собирать. Почему бы просто не сходить на грандиозный ужин, а потом на дискотеку? В прошлый раз ты даже не составила нам компанию.

– Отличная идея, – Гермиона кивнула. – Тогда мне правда было жаль, что не поехала с вами.

– Это не так, врунья! – воскликнула Лаванда, обрызгав Грейнджер, и та рассмеялась.

– Гарри сказал в точности то же самое, когда мы встретились на утро!

– И правильно сделал, – ответила Браун, усмехнувшись, и спустя пару мгновений посерьезнела. – Что ж, тогда договорились. Ужин и дискотека. Последний вечер. Кажется, идеально.

Гермиона тяжело вздохнула.

– Наш последний вечер, – произнесла она, вымученно улыбнувшись Лаванде, прежде чем лечь спиной на воду и услышать ответный вздох за секунду до того, как Браун нырнула под воду.

***

Подходя к вилле, Малфой, протянув руку, поймал падающий лист и показал его Грейнджер, а она с печальной улыбкой положила его на ладонь.

– Осень, – ровно произнесла Гермиона, и только потом покачала головой.

Драко взял ее за руку и крепко сжал.

Они уже начали обходить дом, чтобы пройти к террасе у бассейна, а Малфой все еще пытался нормализовать сердечный ритм, подскакивающий каждый раз, как он вспоминал о времени – о том, как мало его осталось. Это заставило остановиться не доходя до конца стены и потянуть Гермиону в сторону, уводя в сад.

Отчаянно прижав Грейнджер к себе, он обрушился на ее губы, и она раскрыла их. Путь Драко и ощущал привкус застывшего вопроса, Гермиона с легкостью подалась ему навстречу. Он зарылся руками в кудри и потянул их, углубляя поцелуй, чувствуя, как ее ладони скользят по спине и останавливаются на плечах, притягивая его еще ближе.

– Все хорошо? – прошептала Гермиона, как только они оторвались друг от друга.

Малфой опустил взгляд на ее прекрасные черты, пытаясь запомнить все. Мягкость утреннего воздуха. Сырость недавно политой травы под ступнями. Сладость выражения ее черт, когда она потянулась выше, чтобы провести пальцем между его бровями, разглаживая складку.

Судорожно выдохнув, он отвел взгляд.

– Все и ничего.

Гермиона изменилась в лице. Он знал, что она все поняла. Отступив на шаг, она провела руками вниз по предплечьям и вложила свою ладонь в его.

– Пойдем, побудем с друзьями. Насладимся днем.

Драко единожды кивнул, и они направились обратно, обходя угол дома и приближаясь к бассейну, к приветственным воскликам Блейза и Лаванды. Пара уже сидела за щедро накрытым столом.

– Давно пора, – произнес Забини с хитрой улыбкой, когда они подошли.

Драко посмотрел на него, вскинув брови, и устроился на железном стуле с изящной ковкой. Браун рассмеялась, подтолкнув Блейза.

– Будто это не мы пришли буквально две минуты назад, – заметила она, покачав головой. – Вот, попробуйте pasticciotti{?}[пастичотто – итальянская выпечка из песочного теста с начинкой, напоминает кексы или пирожки. в зависимости от региона их традиционно начиняют либо сыром рикотта, либо яичным заварным кремом.], они шикарны. Есть яичница и свежевыжатый сок. Или, может, хотите шампанского?

Драко принял бокал охлажденного игристого и позволил себе расслабиться под гул разговора, окружающего стол, наблюдая за тем, как Гермиона смеется над чем-то, что сказала Браун, и как меняется в лице Блейз – как привязанность и мимолетный проблеск юмора отражаются в его глазах, направленных на свою девушку. Драко предположил, что ими они теперь и приходятся друг другу – парнем и девушкой, и эта догадка развернула поток его мыслей к Гермионе, к тому, что она значила для него. Моментально за чем, конечно же, последовало желание о большем. Хотелось больше всего, но в особенности – времени. Он в сотый раз мысленно отругал себя за то, что так долго сопротивлялся этим летом, но после решил потушить вспышку недовольства физической активностью, и поднялся со стула.