Текст книги "Так умирает все прекрасное (СИ)"

Автор книги: Scarlet Baldy и Aloysia Virgata

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

Внезапно текстура пола изменилась: дешевую плитку и линолеум сменил толстый ковер, но, взглянув под ноги, я понял, что принятое мной за ковер покрытие на самом деле было роскошным газоном с травой.

Травой?

Конечно, было ясно, что трава искусственная, но я все равно не смог удержаться и потрогал ее, а потом начал продвигаться вглубь комнаты тихими шагами, стараясь действовать максимально осторожно. На мне не было бронежилета, и у Джаспера, даже если он еще не знал о моем присутствии, появится преимущество, как только он это поймет.

Я шел все дальше и дальше, заглядывая за деревья и пытаясь как можно тщательнее изучить помещение. Заметив движение в дальнем углу комнаты, я прицелился и на расстоянии примерно трех метров, за низкой оградой увидел чучела четырех оленей и свору гончих. Что-то опять зашевелилось поблизости от того места, и я тут же нырнул за искусственный кустарник.

Позади оленей и собак за невидимым барьером стояла обнаженная женщина с обезумевшими от страха глазами, прилипшими к заплаканному лицу прядями каштановых волос и открытым в немом крике ртом. Приглядевшись, я понял, что она заперта в маленькой камере, сделанной из звуконепроницаемого стекла, и, судя по тому, что меня женщина не видела, прозрачным зеркало было только снаружи.

Отсюда убийца наблюдает за ней, а у девушки нет никакой возможности его увидеть. Я вспомнил легенду об Актеоне – охотнике, который посмел посмотреть на обнаженную Артемиду, богиню охоты и Луны, пока та купалась, и она в отместку превратила его в оленя. Актеона загнали и разорвали его же собаки.

В желудках жертв нашли оленину. Все равно что Артемиду заставили бы есть ее собственных священных оленей…

Очертя голову бросаться к месту заключения Сесилии пока что не было нужды. Она кричала и всхлипывала, но прямо сейчас ее жизни ничто не угрожало, поэтому я сперва еще раз внимательно осмотрел комнату, заглянув во все углы. И только убедившись, что Джаспера здесь нет, осторожно подошел к клетке, пытаясь сообразить, как попасть внутрь. Сесилия скребла ногтями по скользкому стеклу и била, но нему ногами, потом наконец легла и обреченно съежилась на полу. Ее ужас отчетливо ощущался даже здесь, снаружи.

Вернувшись к темному проходу, я прошел вдоль внешней стены, пока мои пальцы не нащупали ткань тяжелого плотного занавеса.

От дыханья ночи бурной занавески шелк пурпурный

Шелестел, и непонятный страх рождался от всего… (13)

Надо процитировать это Джасперу. Он наверняка знает классику.

Я поднял штору и увидел, что за ней скрывался сводчатый проход в еще одну комнату, залитую зловещим красным светом.

Оригинально.

Я зашел внутрь и огляделся. Каменные стены и пол были обильно забрызганы каплями засохшей крови. В паре метров от меня возвышался высокий каменный алтарь, на котором стояла грязная хрустальная чаша, а рядом лежал жуткого вида нож с изысканной стеклянной рукояткой. И книга. Порванная, с обтрепанными краями, в мягкой обложке. Она совершенно не вписывалась в готичную обстановку комнаты. Я подошел поближе и присмотрелся, пытаясь в полутьме рассмотреть название. «Полное собрание сочинений Эдгара Аллана По».

Открыв книгу, я увидел изящно выведенное на форзаце имя – Вероника Халев, и, положив ее на алтарь, начал пятиться обратно к двери, но в этот момент боковым зрением заметил человека.

– ФБР! Стоять! – заорал я и направил на него пистолет.

Ну что ж, если до этого Джаспер не догадывался о присутствии посторонних в его святилище, то теперь у него не могло остаться сомнений. Сердце громко стучало у меня в груди. Я подошел к зеркалу и только тогда понял, что это задняя стенка помещения, в котором была заточена Сесилия. Это зеркало Джаспер развернул в другую сторону, скорее всего, из желания обеспечить себе лучший обзор на момент убийства. Кроме того, так женщинам открывался вид на страшный окровавленный алтарь, который напоминал им, что за судьба их ожидает. Поводив рукой вдоль стыка стекла и стены, я нащупал маленькую кнопку, нажал ее, и дверь открылась с тихим шуршащим звуком. Сесилия упала на пол и закрыла лицо руками.

– Пожалуйста, пожалуйста, – умоляла она. – Пожалуйста, я не видела вашего лица. Отпустите меня. Я никому ничего не скажу, просто отпустите меня, пожалуйста, отпустите меня… – Ее мольбы перешли в рыдания.

– Сесилия, меня зовут Фокс Малдер. Я из ФБР и собираюсь забрать тебя отсюда. – Я показал ей значок.

Она покачала головой, не поднимая на меня глаз.

– Нет-нет-нет-нет, вы меня не обманете. Я не смотрю на вас, не смотрю, вы не заставите меня… – Она начала раскачиваться взад-вперед.

– Сесилия, вставай! Надо выбираться отсюда! – Я попытался рывком схватить ее за руки, но она забилась в угол и начала что-то монотонно бормотать про себя.

Я оглянулся и бросил удостоверение к ее ногам, но девушка его проигнорировала. Я выругался и сел на корточки рядом с Сесилией, направив пистолет на вход в камеру, поднял удостоверение, и она вздрогнула, когда я всунул его прямо ей в руки.

– Просто взгляни, Сесилия, взгляни на значок, – убеждал я, не отрывая взгляда от двери.

Не знаю, сколько она набиралась храбрости, чтобы выполнить мою просьбу, но мне показалось, что прошла вечность, прежде чем до меня наконец донесся ее шепот:

– О Господи, я уже не верила, что кто-нибудь когда-нибудь придет. – Она дотронулась до моей руки, поначалу неуверенно, но затем сжала ее так сильно, что костяшки ее пальцев побелели.

Я помог ей встать, и Сесилия прижалась ко мне. Мы практически добрались до порога камеры, когда дверь закрылась.

Я знал, что это произойдет, с того самого момента, как зашел сюда.

Сесилия бросилась к двери и начала яростно стучать по ней кулаками, но я оттащил ее и тут заметил Джаспера, машущего нам с другой стороны комнаты. Динамик, висевший на стене, зашипел и ожил, и оттуда послышался его жизнерадостный голос.

– Здравствуйте, агент Малдер. Вы ни на секунду не поверили в мою историю про Лео, так ведь?

– Рад встрече, Джаспер. Твой приятель Рик тоже здесь?

Я пнул стекло ногой, и мой ботинок спружинил от него, как резиновый. Стоявшая за мной Сесилия начала дрожать. Я снял куртку и рубашку и протянул их ей. Она с благодарностью посмотрела на меня и оделась.

– Я не вижу вас отсюда, агент Малдер, но на всякий случай – не пытайтесь стучать по стеклу. Сесилия вам объяснит, что ничего хорошего из этого не выйдет. Она таким образом сломала три пальца на ноге. Правда ведь, Сесилия?

Я обернулся и посмотрел на ноги Сесилии. Действительно, некоторые пальцы покраснели и опухли. Девушка пожала плечами.

– Я бы их сама себе отрезала, если бы ублюдок нас за это отпустил.

– И – нет, Рика здесь нет, – продолжил Джаспер, взяв в руки чашу и наполнив ее содержимым какой-то зеленой бутылки. – Думаете, он на такое способен? Я вас умоляю! Этот слабак даже лабораторную крысу убить не может.

Я прикоснулся рукой к холодной стене нашей тюрьмы. Стекло наверняка пуленепробиваемое, и если в него выстрелить, рикошет неизбежен.

Джаспер снова заговорил:

– До того, как вы с агентом Скалли приехали, Джек Уикэм рассказал, что вы что-то вроде эксперта по паранормальным явлениям, а значит, знакомы с гримуаром «Красный дракон»?

– Заклятие невидимости, Джаспер? Тебе это удалось?

Он улыбнулся.

– Вам бы очень хотелось узнать, да?

Он стоял в центре почти дорисованной до конца на каменном полу пентаграммы. Краской, насколько я мог судить, служила кровь.

– Ты пытаешься призвать дьявола? – спросил я. – Зачем?

Джаспер взял нож с алтаря и начал точить его.

– Когда мне было четыре, моя мать родила дочь, о которой всегда мечтала. Сестра прожила с нами до того момента, когда мне исполнилось восемь, а потом мать забрала ее, а меня оставила на милость отцу. Каждую ночь я просил Бога сделать так, чтобы отец напился до беспамятства и не смог избивать меня. Или использовать в качестве пепельницы. Или морить голодом, пока сам ел у меня на глазах, – за то, что я забыл выгрузить посуду из посудомойки. Бог ни разу не ответил на мои молитвы, агент Малдер. Или ответил на них отрицательно, не знаю. Так или иначе, на Бога я больше не полагаюсь.

Ну что ж, история до печального банальна: мать бросает сына, сын подвергается издевательствам, издевательства превращают его в психопата. Думаю, эту схему проходят на второй день обучения в Квантико.

– Кто из них был левшой? – спросил я Джаспера.

– Обе. Ненормальные суки.

– Ты называешь себя Алибек Халев, когда дело касается твоего… хобби. Вероника Халев – имя на книге. Полагаю, это и есть твоя мать.

Джаспер зло усмехнулся.

– Единственное, что она мне оставила. Книгу. Сомневаюсь, что она о ней помнила. У моей матери была привычка забывать все, что она бросала. В том числе меня.

Он взял книгу и задумчиво пролистал ее.

– Оставь она Библию, я бы, может, научился подставлять другую щеку. Но По предоставил восьмилетнему мне другое видение мира. Дурак тот, кто думает, что месть не сладка на вкус. Теперь я это знаю.

Понимая, что Джаспер меня не видит, я проверил мобильный. Сигнала нет. Что ж, удивляться не приходится. Но попытаться стоило. И снова сосредоточился на разговоре.

– Многие практикующие шаманизм и другие колдовские искусства верят, что носить имя человека – значит обладать его силой. Алибек Халев – имена мага и амазонки – твоей матери. Ты пытаешься получить их умения?

– Мать дала свое имя сестре, но не мне. Поэтому я сам его взял.

– И не только его? Где твоя сестра, Джаспер?

Его губы растянулись в зловещей улыбке.

– Люди в самом деле такие доверчивые! Когда полицейские пришли и стали спрашивать, где моя сестра, мне достаточно было печально посмотреть на них честным взглядом и сказать, что я не видел ее девятнадцать лет.

– Это не ответ.

Джаспер поднял чашу с алтаря и сделал глоток чего-то темного. Надеюсь, сделанного из винограда.

– «Я пью за мертвецов, которые покоятся вокруг нас».

«Бочонок амонтильядо» По, если не ошибаюсь. Значит, ее тело замуровано где-то в этом подвале. Где-то на холодном каменном полу под этой комнатой.

– Где твой отец?

– Он уже давно умер. – Джаспер поднял нож, красный свет отразился в рукоятке, и она превратилась из хрустальной в рубиновую. – От сердечного приступа. Знаете, что следы хлорида калия практически невозможно обнаружить?

Еще бы. Скалли угрожает мне этим каждые пару месяцев.

– Сколько тебе было лет, Джаспер?

– Когда я убил его? Четырнадцать. Меня отдали в приемную семью. Но кто захочет жить с трудным подростком?

Давай-давай, жалуйся, ной… Это мне только на руку. Я сменил тему.

– Ты ведь знаешь, что я вооружен? И что пристрелю тебя при первой же возможности? – Я решил не сообщать Джасперу, что Уикэм уже едет сюда с группой быстрого реагирования.

– Агент Малдер, видите эти хромированные трубы в углу, на потолке и на полу камеры? Из них сейчас пойдет севофлуран (14). У вас осталось около трех минут до того, как я перережу вам глотки.

И сейчас самое время приехать, Уикэм.

Тихое шипение наполнило комнату. Я разорвал на куски майку и начал заматывать тканью вентили. Сесилия сделала то же самое с моей рубашкой, и я поднял девушку, чтобы она смогла дотянуться до труб наверху, но сладкий запах газа все равно неизбежно просачивался внутрь.

Мы задержали дыхание и сделали маски из ткани, но я почувствовал, что начинаю засыпать. Сесилия неуверенно взглянула на меня и отключилась.

Я ударил себя по щекам, а затем вдруг увидел очертания чьей-то тени метрах в двух позади Джаспера, который стоял на коленях в центре пентаграммы и начитывал низким ровным голосом:

– Non est diabolus, nisi daemonicus. Non est diabolus…

Я усилием воли заставил себя держать глаза открытыми и следил, как тень подкрадывалась все ближе и ближе к Джасперу и наконец оказалась в поле его зрения. Он резко поднял голову, схватил нож и вскочил на ноги.

Уикэм вошел в комнату с пистолетом в руке, и Джаспер бросился на него. В красном свете блеснуло тридцатисантиметровое лезвие его ножа. Уикэм выстрелил раз, потом второй. Джаспер упал на пол и задергался. Кто-то закричал:

– Он ранен!

Последнее, что я увидел перед тем, как мир погрузился в темноту, – как члены группы быстрого реагирования наводнили помещение, словно муравьи-солдаты.

***

– С добрым утречком, – сказал Уикэм.

Я открыл глаза и непонимающе моргнул. Веки казались тяжелыми, словно сделанными из свинца.

– Гркхх… – промямлил я. Во рту пересохло.

Уикэм протянул мне бутылку «Гаторада» (15), и я осторожно привстал.

– Где Сесилия?

Детектив кивнул головой в сторону, и я увидел девушку. Она лежала на траве, вокруг нее суетились медики.

– Джаспер?

– Отвезли на вертолете в травму. Я слишком сильно его задел, он в критическом состоянии. Один из моих ребят… – Он грустно покачал головой. – Как же я этого не понял?

– Ты никак не мог догадаться, Уикэм, – сказал я, прокашлялся и выпил еще воды. – Он всех обвел вокруг пальца.

– Я мог выстрелить в колено. Но не стал.

Лицо детектива стало каменным. Это был его способ справиться с тем, что произошло, – винить себя, но не выдавать эмоций.

– Он жив, – напомнил я. – И Сесилия тоже.

Уикэм пожал плечами.

– Так как ты его вычислил? – спросил он. – К его личному делу невозможно было придраться.

Я оглянулся и прошептал:

– Магия.

Уикэм разочарованно простонал:

– Надо было оставить тебя там, кретин. И поехать утешать агента Скалли в Вашингтон. Предоставить ей сильное плечо, дать выплакаться в жилетку. Она тут же и думать бы о тебе забыла.

– А потом вытерла бы слезы, высморкалась и использовала тебя в качестве мишени.

Уикэм задумался.

– Тогда у нас были бы одинаковые шрамы.

– Ты настоящий друг, Уикэм.

– Это было в моих же интересах. Если бы ты откинул копыта, я, чего доброго, мог не сдержаться и проронить слезинку-другую. И что тогда? Прости-прощай, моя репутация?

Я наигранно похлопал ресницами.

– О, милый, я не знал, что тебе не все равно!

Уикэм поднял руки.

– Сдаюсь. Я просто рад, что все это закончилось, и ты наконец умотаешь обратно в Вашингтон.

– А как же билеты? – спросил я. – Помнится, кое-кто пообещал мне билеты!

Уикэм саркастически усмехнулся.

– Это было до того, как я узнал, что ты фанат «Янкиз». Не говоря уже об агенте Скалли, – добавил он и окинул меня многозначительным взглядом.

– Ладно, не буду испытывать судьбу, – согласился я.

***

Предварительный отчет по делу № H-88742

Специальный агент Фокс Малдер

28 января 1997 года

Джаспера Фредерика Доннелли воспитывал (хотя этот термин не совсем уместен) его отец после того, как его мать уехала от мужа и сына с дочерью. Тогда Джасперу было восемь лет.

Отец Джаспера жестоко обращался с ним, нередко полностью пренебрегая своими родительскими обязанностями, и с течением времени он начал винить в этом свою мать, Веронику Халев. Джаспер сравнивал ее с амазонками, которые, согласно легенде, бросали сыновей, оставляя при себе лишь гораздо более желанных дочерей. Из-за плохого обращения Джасперу часто приходилось самому заботиться о своем пропитании. Так он стал профессиональным охотником и полюбил мясо оленей и гусей. Некоторые его знакомые предполагают, что иногда он разделывал добычу живьем.

Когда Джасперу исполнилось четырнадцать, его отец умер, и до восемнадцати лет ему пришлось скитаться по приемным семьям. Будучи необычайно одаренным студентом, он выиграл стипендию на обучение в Мэрилендском университете в Колледж-Парке, где за три года получил степень в судебной медицине. Джаспер с отличием окончил учебу и был принят в Университет Джона Хопкинса в докторат анатомии. Он работал криминалистом вплоть до совершения убийств и проживал в том же доме, где раньше жил со своим отцом.

Рядом с лабораторией, в которой работал Джаспер, находилась еще одна, где проводились исследование пластинации по методу доктора Гюнтера фон Хагенса. Джасперу удалось проникнуть туда незамеченным и начать процедуру консервации сердец. Как отметила агент Скалли, он работал очень быстро, стараясь извлечь сердца до того, как их заметят, и не довел процесс консервации до конца.

Во время допроса Сесилия Форджи не смогла объяснить, как Джаспер оказался в ее квартире утром в субботу и как похитил ее. Она помнит, как открыла глаза в полной темноте и почувствовала слабость, а после этого оказалась в камере с зеркальными стенами. Согласно ее показаниям, ей не вводили наркотики перед тем, как она оказалась запертой.

Дальнейший обыск дома Джаспера Доннелли показал, что он хранил груди своих жертв в стеклянных сферах. Каждая сфера соответствовала точке пентаграммы, которую он нарисовал на полу кровью жертв. В северо-западном углу подвала был обнаружен большой холодильник, в котором нашли волосы и следы крови. Результаты анализов этих образцов в данный момент еще не готовы. Сестра Джаспера, Ханна Халев, была объявлена в розыск пятого января, когда пропала из своего дома в Моргане, штат Иллинойс. Ее останки были найдены под камерой, в которой Джаспер держал женщин. Раны на ее теле оказались такими же, как у других жертв, в руках она держала лук. Анализ показал, что его сделали из ее собственных ребер, соединенных хрустальной рукояткой. Есть основания предполагать, что Джаспер оставил ее сердце под телом первой жертвы. Мать Джаспера, Вероника Халев, умерла от рака яичников в 1991 году.

Сотрудники стекольного завода в Мобтауне узнали нож, которым Джаспер убивал женщин: он сделал его прототип, когда учился там. В глубине подвала был обнаружен маленький стеклодувный цех с печью. Образец хрусталя с рукоятки ножа, как и с других найденных в доме убийцы хрустальных предметов, полностью совпал с фрагментами стекла на сердце Карлы Стюарт.

Остается неизвестным, с какой целью убийца оставлял в телах женщин селеновые шарики, и мистер Доннелли отказался дать этому объяснение. Количество шариков в груди каждой жертвы соответствовало руническому числу, выгравированному на хрустальных сферах, где хранились их сердца. Я предполагаю, что выбор селена каким-то образом связан с Селеной, богиней луны. Амазонки поклонялись богине луны Артемиде, чей культ был со временем вытеснен культом Селены.

***

ХИГАЛ ПЛЕЙС, 42

АЛЕКСАНДРИЯ, ШТАТ ВИРДЖИНИЯ

29 ЯНВАРЯ

Я поднялся на лифте на свой этаж, радуясь возвращению домой и надеясь, что соседский ребенок не забывал кормить рыбок. Поставив багаж на пол, я открыл дверь и зашел внутрь, втащив за собой чемодан и захлопнув дверь ногой.

Затем подошел к аквариуму и быстро пересчитал его обитателей. Кажется, им всем удалось пережить мой отъезд. Я кинул пальто на диван и начал снимать пиджак, но в этот момент зазвонил телефон.

– Секретное оружие ФБР и его лучший профайлер.

– Да, я читала газеты, – сказала Скалли. – Все еще купаешься в лучах славы? Занят раздачей автографов? Мне перезвонить позже?

– Попробую выкроить для тебя пару минут.

Я затащил чемодан в спальню и начал разбирать вещи.

– Видела тебя в новостях вчера вечером. Напомни мне подарить тебе приличный галстук на день рождения.

– Как мило с твоей стороны.

– Не могу допустить, чтобы ты портил мне имидж. Слышала, ты изображал девицу в беде, а Уикэм – рыцаря на белом коне. У меня есть причины ревновать?

– Он даже не поцеловал меня на прощанье, Скалли. Я в отчаянии, – сострил я, вешая рубашки в шкаф. – Кстати, если мы уже начинаем покупать друг другу одежду, я могу тебе кое-что подобрать…

– Нет, Малдер.

– Под цвет твоих глаз.

– Нет, Малдер.

– Тогда ты можешь выбирать мне галстуки.

– Обойдусь.

– Зануда.

Я закончил разбирать вещи и пошел на кухню. Холодильник поприветствовал меня ароматом говядины ло-мейн (16), плавно эволюционировавшей в более развитую форму жизни, и мне пришлось поскорее захлопнуть дверцу.

– Какие планы на обед?

– Я не в том виде, чтобы куда-то идти, Малдер.

Я услышал едва заметную перемену в голосе напарницы – легкое замешательство и нежелание, с которым она произнесла мое имя. И в этот момент понял, что дамоклов меч опускается на меня со смертельной точностью.

– Скалли?

– Давай встретимся в больнице Святого креста.

– Что случилось? – Я схватил пальто и выскочил обратно в коридор.

– Просто приезжай сюда, хорошо?

– Куда именно?

Тишина на другом конце провода. Я побежал вниз по лестнице, решив не ехать на лифте, чтобы не пропала связь.

– Скалли?

– В отделение онкологии, – наконец ответила она.

Кровь застыла у меня в жилах.

– Скалли? Что происходит?

– До встречи, Малдер.

– Подожди…

Ответом мне стал гудок.

Комментарий к Глава пятая

(1) Футболист, игрок клуба «Пакерс» из штата Висконсин.

(2) Тренер клуба «Пэтриотс».

(3) New England Patriots – футбольный клуб из Фоксборо, штат Массачусетс.

(4) MARC – Maryland Area Regional Commuter – железнодорожная сеть штата Мэриленд.

(5) Знаменитый дизайнер интерьеров.

(6) Порнографический журнал.

(7) Перчатки с нитриловым покрытием используются, помимо прочего, в медицине и ветеринарии, отличаются высокой износоустойчивостью и обеспечивают чувствительность.

(8) Флунитразепам или рогипнол – препарат, оказывающий седативное, снотворное и противосудорожное действие. В некоторых странах приравнен к наркотическим препаратам и запрещен к свободной продаже.

(9) Высокоэффективная жидкостная хроматография – один из эффективных методов разделения сложных смесей веществ, широко применяемый как в аналитической химии, так и в химической технологии.

(10) Американский режиссер, прославившийся своими комедийными и пародийными фильмами.

(11) Американский художник, создающий картинки для паззлов и прочих коммерчески выгодных проектов.

(12) Гримуар – книга, описывающая магические процедуры и заклинания для вызова духов (демонов), или содержащая ещё какие-либо колдовские рецепты. А. Э. Уэйт – известный ученый-мистик, оккультист.

(13) Цитата из «Ворона» Э.А. По.

(14) Препарат для ингаляционной анестезии.

(15) Семейство энергетических напитков, позиционированных как спортивные.

(16) Говядина, приготовленная по рецепту китайской кухни.