Текст книги "Сон во сне"

Автор книги: Сандра Тэйл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Глава 7 – Летаргия

Доктор Бернс вернулся в дом Форестов через пару дней, как и обещал. Он приехал к ним на машине, которую любезно для него предоставил мистер Форест.

Доктор, проведя минимальную беседу с хозяином дома, сказал ему, что сначала навестит пациентку, а потом уже они детально обо всем поговорят. Мистер Форест ответил, что будет ожидать его в гостиной, пока врач будет заниматься Эвелин. На том и порешили.

В воздухе гостиной уже висел сизый дым от трубки мистера Фореста. Он нервно грыз трубку и курил ее уже долгое время, она помогала ему отвлечь свои мысли. Скоро к нему присоединился Арчибальд, и тот попросил прислугу открыть все окна.

– Отец, ты решил нас всех задушить, – сказал Арчибальд, махая перед лицом рукой.

Мистер Форест промолчал, он уперся взглядом куда-то в пространство.

– Где Изабелла?

– В городе, она поехала по каким-то своим делам, – мистер Форест перевел свой застывший взгляд с пустоты на сына.

– Какие у нее сейчас могут быть дела, когда Эвелин так плохо, – Арчибальд заложил руки за спину и начал мерить шагами пол.

– Арчи, а что она может поделать? Она и так сделала для Эвелин все, что могла, теперь настал черед доктора, ему видней, чем помочь нашей девочке.

– Как раз-таки Изабелла ничего и не делала, – пробубнил Арчибальд.

– Что ты сказал?

– Я сказал, что Изабелла палец о палец не ударила, чтобы как-то помочь Эвелин!

– Как ты можешь такое говорить?! – от изумления мистер Форест даже вынул трубку изо рта и чуть ее не уронил, – она любит Эвелин, и она была с ней рядом и всячески ей помогала!

– Я вижу, как возле нее хлопочет только Лиззи и прочая прислуга, Изабеллу же я ни разу в том крыле не видел, – сказал Арчибальд, рукой указав в сторону.

– Арчибальд, ты не прав, слуги говорили мне, как Изабелла днями и ночами прибывала у постели бедняжки Эвелин. Она всячески пыталась ее выходить…

– Слуги так сказали, – усмехнулся Арчибальд, – слуги так тебе сказали, потому что, наверное, она попросила их так говорить. Я лично ее там ни разу не видел, даже близко. А ты, отец? Что можешь сказать ты?

– Ты очень строг к Изабелле, сынок, ты не прав…

– С какой это стати я не прав? Я твой сын, и я говорю тебе то, что наблюдал, и я сделал выводы.

– Может, она была у Эвелин, когда ты этого не видел, ты же весь день проводил в конторе! Как ты можешь судить?

– Я верю Лиззи, она сказала, что ни разу не видела Изабеллу у Эвелин.

– Что ты к ней привязался? Видел, не видел…

– И скажи, бога ради, почему Изабелла настаивала на том, чтобы не вызывать к Эвелин врача? – пошел в наступление Арчибальд. Он старался держать себя достойно, но внутри у него все горело от недовольства.

– Потому что Изабелла проработала много часов в качестве медсестры во время войны, вот почему! – не выдержав, мистер Форест повысил голос, – она через многое прошла, и она сказала, что посвятит всю себя здоровью Эвелин.

– Она же не врач, папа…

– Она моя жена! – взревев, мистер Форест вскочил со своего кресла и во все глаза посмотрел на сына. Если бы взгляд мог поджигать, от Арчибальда бы осталась сейчас лишь горстка пепла. – Она моя жена, Арчи, и я люблю ее и полностью ей доверяю! Она каждый день мне описывала состояние Эвелин. Потому я был так спокоен.

– Тогда почему ты все-таки решил позвать доктора Бернса? – не унимался Арчибальд.

– Потому что Изабелла сказала мне, что она не справляется. У Эвелин сначала наблюдалось некоторое улучшение, и все было нормально, но потом ей стало хуже, гораздо хуже. Изабелла мне честно призналась, что она больше не знает, что делать и как помочь моей дочери. Вот я и поехал за доктором.

– Боже, отец, ты доверил нашу Эвелин посторонней женщине, которая ее совершенно не знает!

– Она моя жена, Арчибальд Кристофер Форест! – мистер Форест был вне себя от злости. Арчибальд от такого праведного отцовского гнева даже растерялся. – Она моя жена, и попрошу впредь уважительно о ней отзываться, и называть ее миссис Форест!

Ситуация была накалена до предела, мистер Форест кричал и угрожающе тряс перед лицом Арчибальда своей трубкой, как тут в гостиную вошел доктор Бернс. Страшно даже представить, какой скандал бы разразился между отцом и сыном, повремени доктор со своим появлением еще несколько минут.

– Я вам не помешал? Мистер Форест? – робко спросил доктор Бернс.

Видимо, крики были слышны даже за дверью.

– Извините нас, доктор Бернс, мы с Арчибальдом немного поспорили, – мистер Форест серьезно посмотрел на сына, тем самым говоря ему, что разговор еще не закончен.

Арчибальд часто задышал, его грудь приподнималась, а глаза горели недобрым огнем.

– Говорите, доктор Бернс, – мистер Форест взмахнул своей трубкой, давая врачу понять, чтобы тот начинал.

– Я с вашего позволения, присяду, разговор будет нелегкий.

– Конечно, доктор Бернс, присаживайтесь.

Доктор Бернс прошел по гостиной и присел на диван, свой саквояж он поставил рядом с собой под ноги. Напротив него в кресле расположился мистер Форест, а Арчибальд предпочел дальше стоять, находясь от доктора неподалеку.

– Сядь, сын, не мельтеши, – обратился к парню мистер Форест.

Арчибальд недовольно засопел, но все же сел на диван на некоторый промежуток от доктора.

Доктор Бернс, выдержав театральную паузу, начал говорить:

– У меня для вас есть и хорошая, и плохая новость, мистер Форест и мистер Арчибальд.

Отец и сын переглянулись между с собой, в глазах друг у друга они разглядели промелькнувшую тревогу и страх.

Мистер Форест, прикурив свою трубку, сказал:

– Начинайте с плохой новости, доктор, не жалейте нас. Говорите все, как есть.

Доктор потер свои колени и протяжно выдохнул:

– У вашей дочери наблюдается усталость, сонливость, апатия, слабость в мускулах, потеря аппетита, отсутствие ясности сознания и замедленное сердцебиение. И я не имею представления, что же это может быть.

Мистер Форест покачал головой, обдумывая слова доктора. Арчибальд потер подбородок и нахмурил брови.

Затем мистер Форест спросил у врача:

– А какая же хорошая новость?

– Это не пневмония, – ответил ему врач.

– Прекрасно, – с сарказмом в голосе сказал мистер Форест.

– Это даже не простуда, у мисс Эвелин иногда наблюдается кашель, но он происходит редко, и он не глубокий. Скорее, это вызвано обычной сухостью во рту. Ей нужно пить побольше воды.

– Что же нам тогда делать, доктор? – спросил у врача Арчибальд.

– Продолжайте ухаживать за ней. Мисс Эвелин очень слаба, но ее тело продолжает функционировать, как у вполне здорового человека, только находящегося в состоянии сна. Замедлились метаболизм, дыхание, сердце, но они продолжает упорно и отменно работать. Об истощении или о смертельной угрозе для девушки речи не идет.

– И все же она продолжает целыми днями спать, – мистер Форест грыз свою трубку и смотрел куда-то вперед, – что весьма странно для здоровой и юной девушки, как Эвелин.

– В крови мисс Эвелин я также ничего не обнаружил, – продолжил говорить доктор, – никаких следов болезней, или даже ядов. Дайте мне еще пару дней, мистер Форест, мне нужно найти нужную информацию, перечитать медицинские справочники, где могут упоминаться подобные случаи, как у мисс Эвелин. Пока все, что вы можете сделать, это продолжать кормить девушку, давать ей воды, в общем, обеспечивать ей комфорт и нужный уход.

– Этим мы и так занимаемся, можете не беспокоится, доктор, – мрачно сказал Арчибальд.

Неутешительные слова доктора Бернса пусть и не огорчили и не потрясли, но и не вселяли надежды.

– Дайте время, я обязательно найду решение. Пока что я бессилен, господа, – развел руками доктор.

Домочадцы ответили на речь Бернса молчанием и гнетущей тишиной. Какое-то недолгое время все сидели на своих местах, погрузившись каждый в свои мысли.

– Я, пожалуй, пойду, – робко сказал доктор Бернс и привстал с дивана.

– Мой водитель вас отвезет, доктор Бернс, – сразу взбодрился мистер Форест и тоже встал, – пройдемте, я выпишу вам чек.

– Благодарю вас, мистер Форест.

Бернс и Форест покинули гостиную, Арчибальд оставался сидеть на диване в глубоком потрясении, не пожелав проводить врача вместе с отцом. Он о чем-то размышлял, мысли хаотично толпились в его голове.

«Должно же что-то это объяснять… должно…»

Вдруг парня осенило. Он вспомнил об одной книге, которую он читал на досуге. Она была медицинского направления. Арчибальд обследовал всю их домашнюю библиотеку вдоль и поперек за последних два дня и две ночи. Он практически не спал, мало ел, пытаясь найти среди стеллажей нужное решение, чтобы помочь своей сестре.

Из-за недосыпа парень медленно соображал, однако до него дошло. Подобный случай, как у Эвелин, он где-то вычитал, что-то было знакомо…

Арчибальд подскочил с дивана, тот даже слегка отодвинулся от резкого напора, и стремглав направился в библиотеку. Книжки, которые он читал за последние сутки, так и оставались лежать там на столе, парень настоятельно попросил слуг ничего не трогать. Так что найти ту нужную книгу, которая сейчас пришла ему на ум, не составляло особого труда. Осталось только найти в ней нужную страницу, которая зацепила взгляд и мысли Арчибальда.

Парень держал книгу в руках, яростно пролистывая страницу за страницей. Он все вычитывал нужный абзац, всматривался в слова. С его прекрасной памятью он мог бы пересказать тот текст наизусть, но он не спал две ночи, и это заметно сказывалось. Нужно было подтверждение на бумаге, нужна была подсказка и… вот оно! Нашел!

Арчибальд еще раз бегло пробежал по нужным страницам, губы его беззвучно залепетали. Все верно, это было как-раз то, что нужно. Осталось только уточнить все у доктора. Надеясь, что доктор еще не успел покинуть их дом, Арчибальд схватил с собой книгу и побежал к выходу.

И он подоспел как раз вовремя – доктор Бернс уже стоял у машины и о чем-то напоследок разговаривал с мистером Форестом. Водитель терпеливо сидел и ждал в машине, чтобы отвезти врача обратно в город.

Запыхавшись, Арчибальд подбежал к доктору, тряся книгой в руке. Он тут же завладел вниманием. Мужчины оторопело смотрели на него.

– Я нашел, – Арчибальд пытался отдышаться после бега и перевозбуждения, – кажется, я знаю, что у Эвелин.

– Так быстро? – удивился мистер Форест.

– Нет, я читал и искал какую-нибудь информацию последние дни, в нашей библиотеке. И, кажется, я все-таки что-то нашел. Посмотрите!

Арчибальд раскрыл книгу на нужном месте и протянул ее изумленному доктору Бернсу. Тот послушно взял книгу из рук юноши и посмотрел на страницы.

– Вот, вот с этого абзаца, прочитайте! – Арчибальд указал доктору пальцем в книге. Заглянул в книгу и мистер Форест, выглядывая из-за плеча доктора.

Доктор Бернс прочитал вслух абзац:

«Летаргия или каталепсия

(др.-греч. – «забвение» и «бездействие») Состояние каталепсии, также известное как летаргия. Каталепсия – это состояние, подобное глубокому сну и характеризующееся значительным снижением интенсивности всех внешних признаков жизни. Это состояние, как правило, длится от нескольких часов до нескольких недель. Точная причина этой болезни неизвестна, но склонные к приступам каталепсии могут впасть в нее после сильного волнения.

Во время летаргического сна наблюдается снижение функций организма, замедление деятельности коры мозга, неподвижность и расслабленность мышц.

Уже на протяжении многих лет наблюдаются различные случаи летаргического сна у людей, и таких случаев настолько много, что оно набирает обороты эпидемии…»

– Летаргия? – уточнил мистер Форест. Он был чрезвычайно поражен.

– Возможно, – сказал Арчибальд, посмотрев на отца.

– Я об этом даже и помыслить не мог! – доктор Бернс был поражен не меньше, он продолжал всматриваться в страницы, крепко держа в руках книгу. – Вы проделали огромную работу, молодой человек!

Арчибальд молча принял похвалу доктора, улыбнувшись уголком рта.

– Вы можете что-то сказать по этому поводу, доктор Бернс?

– Не могу утверждать наверняка, но определенно в этом что-то есть, – ответил доктор, – если вы позволите, Арчибальд, я возьму эту книгу с собой. Я хочу тщательно все изучить, прежде чем делать выводы и выносить окончательный вердикт. Я вам обязательно ее верну.

– Конечно, берите, – разрешил Арчибальд, – лишь бы это как-то помогло Эвелин.

– «И таких случаев настолько много, что оно набирает обороты эпидемии…», – прочитал снова доктор Бернс, – честно говоря, что-то подобное я припоминаю. Действительно, есть истории и случаи, когда у людей наблюдалась слабость и усталость, а затем они спали по нескольку дней подряд, или несколько месяцев, а порой, даже годы!

– Годы! – возмущенно вторил доктору мистер Форест, – уж лучше бы это была пневмония, по крайней мере, от нее есть лекарства, и она излечима. Летаргия – это что еще за зверь такой?

– Не время отчаиваться, мистер Форест, – поспешил успокоить его Бернс, – благодаря вашему сыну, мы нашли нужное направление, осталось лишь найти нужное решение. Мужайтесь, мистер Форест.

Доктор Бернс, прижав книгу к груди и сел в машину, устроив рядом с собой свой саквояж. Через припущенное окно он сказал:

– Перед тем, как к вам приехать вновь, я вам напишу. Прощайте, мистер Форест, Арчибальд.

Козырнув на прощание шляпой, машина вместе с доктором Бернсом уехала с подъездной дорожки и исчезла за воротами территории.

– Боже, за что это все нам, – мистер Форест схватился за лоб, – бедная моя Эвелин…

– Отец, – Арчибальд потянулся к отцу и приобнял его.

– Арчибальд, что с нашей Эвелин? Как это произошло?

– Не знаю, папа, честно, не знаю.

Арчибальд, обнимая и успокаивая отца, продолжал активно размышлять. Он пытался связать все воедино и что-то для себя понять: начавшие кошмары Эвелин, ее последующее ухудшение состояние, скрытное и подозрительное поведение Изабеллы… Столько сомнений, столько вопросов, а ответов взять неоткуда, в утешение остаются лишь догадки.

Если уж и доктор Бернс не сможет им помочь, не понятно, какое их ждет будущее. Конкретнее, будущее Эвелин.

Остается только верить и ждать.

***

Вскоре в доме Форестов раздался пронзительный крик, что всполошил всех и вся вокруг. Крик раздавался из комнаты Эвелин.

На крик сбежались чуть ли не все, кто находился в здании: и домашние, и слуги. Прибыв на место, они застали там Лиззи, в отчаянии стоявшую рядом с постелью Эвелин.

– Бога ради, Лиззи, что произошло? – спросила женщину одна молодая служанка.

– Позовите сюда мистера Фореста, – уже тихо сказала Лиззи.

– Я уже здесь, Лиззи, – люди расступились, давая возможность пройти мистеру Форесту, – в чем дело? Эвелин?

В его глазах читалась боль, а на лице застыло горе.

– Посмотрите, мистер Форест, – Лиззи указала рукой на лежащую в постели девушку. – Она практически не дышит. И она больше не просыпается.

Мистер Форест перевел свой взгляд с Лиззи на спящую дочь. Ему было страшно на нее смотреть, и страшно было узнать, что случилось. Крик Лиззи и ее смиренный тихий голос не предвещали ничего хорошего.

Так оно и оказалось.

Кожа Эвелин стала выглядеть гораздо бледнее, ее грудь практически не приподнималась от дыхания, и тело ее оставалось неподвижным. Девушка выглядела спящей, но сон не выглядел здоровым, он сделал ее похожей на большую фарфоровую куклу.

Мистер Форест медленно подошел ближе к постели, и прощупал пульс у дочери. Ничего. Мужчина крепко прижал свои пальцы к запястью дочери, и держал их долго, выжидая толчка. К счастью, едва слышимый, но он прошел. Пульс был, значит, сердце билось, пусть и очень медленно, но оно билось.

Послышался вздох облегчения, у мистера Фореста ослабло внутреннее напряжение. Его дочь жива, это замечательно! Только выглядела она больше как усопший человек, а не дремлющий.

– Она не просыпается, мистер Форест, больше нет, – Лиззи встала за спиной мужчины, – если раньше мне удавалось ее разбудить для того, чтобы покормить, то теперь я этого сделать не могу, вот уже со вчерашнего вечера, после ухода доктора Бернса. А сегодня утром она стала выглядеть вот такой! Словно мертвец! Не хочу думать, что она…

– Она жива, Лиззи, – тихо сказал ей мистер Форест, – пульс редкий и слабый, но он есть. Моя дочь жива…

Он произнес последние слова больше для себя, чем для Лиззи. Они грели ему душу. Пусть он и не знал, что творится с его дочерью, но, по крайней мере, она все еще жива. Есть надежда.

– Она меня здорово напугала, – Лиззи успокоилась после слов мистера Фореста, и прижала руки к груди, – боже, пусть она спит, но будет живой, молю тебя…

– Пошлите за доктором Бернсом, живо! – мистер Форест, все еще держа руку дочери, отдал распоряжение слуге.

Отец с любовью посмотрел на свою дочь и погладил ее по голове. Губы девушки были бесцветными, а лицо белым, как полотно. Оно выражало спокойствие и покорность, будто в глубине души она с чем-то давно смирилась, как с неизбежным.

По сути, так оно и было.

***

На улице уже вовсю вечерело, солнце давно скрылось за горизонтом, и стало темнеть. Ветер колыхал деревья, словно нехотя, а те раскачивались в унисон под его напором.

В библиотеке стало ощутимей темно, лампы не были зажжены, и повсюду был мрак. Стеллажи с книгами выглядели внушающе и устрашали своим видом.

В комнату вошла женщина со свечей в руке, она подходила к одному светильнику, затем к другому, зажигая их, и в библиотеке стало светлеть, тут же разогнались мрачные тени. Затем она подошла к юноше, которые спал за столом, положив голову на руку, и легонько потрясла его за плечо.

– Арчибальд, Арчибальд, проснись, дорогой.

Парень начал ощущать чьи-то прикосновения и зов, проснулся и растерянно посмотрел по сторонам. Он не сразу мог понять, где он находится. Рядом с ним с выраженным беспокойством на лице стояла Лиззи. Ее теплая мягкая рука лежала у него на плече.

– Арчибальд, ты когда в последний раз спал?

– Не помню, – Арчибальд потер глаза, пытаясь пробудиться.

– Доктор Бернс сейчас у Эвелин, он провел там практически весь день. Он бы хотел с тобой поговорить. Если хочешь, я скажу ему, чтобы он пришел завтра утром.

– Нет, сейчас, Лиззи, я иду. – Арчибальд привстал и снял со стула свой пиджак. За то время, пока он сидел без движений в библиотеке, он успел замерзнуть, а его мышцы занемели. Его слегка знобило и пошатывало. – Эвелин хуже?

И без этого вопроса молодой человек уже заранее знал на него ответ. Как будто что-то могло измениться, чудеса случаются лишь в книгах.

Женщина поджала губы и прижала руки к груди.

– Да, Арчи, ей хуже, гораздо хуже. Она дышит, ее сердце бьется, но она спит, очень крепко спит. Она не просыпается уже второй день…

– Пойду пообщаюсь с доктором Бернсом, спасибо, что разбудила, Лиззи, – Арчибальд кивнул женщине, поправил на себе одежды и вышел из библиотеки. Лиззи пошла следом за ним.

Доктор Бернс как раз покидал комнату Эвелин, перед этим он помыл руки и сейчас протирал их насухо белым полотенцем, который для него приготовила прислуга. Он был одет в белую, немного запачканную, рубашку с черным жилетом поверх, на котором протягивалась с верхнего кармана к нижнему золотая цепочка карманных часов и слегка болталась при движении.

Арчибальд увидел врача издалека и сразу пошел к нему навстречу. Врач же, напротив, был настолько глубоко погружен в свои мысли, что заметил пред собой Арчибальда только тогда, когда тот возник у него прямо перед носом.

– Ох, Арчибальд, мальчик мой, как ты меня напугал! – Бернс слегка дернулся от неожиданности, – я уже думал с тобой завтра встретится и все как следует обсудить, на свежую голову, так сказать, но мое нетерпение дает о себе знать.

– Я бы не смог дождаться завтра, доктор Бернс, мое же нетерпение гложет меня изнутри, – Арчибальд подал руку доктору для приветствия и вздохнул полной грудью.

От недавнего пробуждения у парня все еще немного кружилось в голове, волосы были растрепаны, а глаза красными от недосыпа.

– Если не против, Арчибальд, пройдем куда-нибудь в укромное место, – сказал доктор Бернс.

Мужчины обосновались в одном из кабинетов мистера Фореста. Арчибальд зажег только одну лампу и поставил ее на стол, чтобы они с доктором могли видеть друг друга, не более. Он не хотел слишком яркого света. Наверное, его восприятие еще не успело оправиться после недавнего библиотечного мрака, он успел привыкнуть к темноте. Так было комфортнее, к тому же, парню казалось, что серьезные разговоры гораздо легче проходят при свече, маленьком свете лампы или камине.

Сам же мистер Форест, начиная с сегодняшнего утра, погрузился в себя и плохо реагировал на окружающий мир. Миссис Форест пыталась его как-то успокоить и воодушевить, но тщетно, он ее будто бы не слышал. У него был растерянный и усталый вид, он смог только встретить доктора Бернса, наказать прислуге делать все то, о чем тот попросит, и удалится в свой личный кабинет. Он настоятельно просил его не беспокоить, и заперся там изнутри.

Слуги, искренне беспокоясь и волнуясь за своего хозяина, приносили ему еду и стучались к нему в дверь. Мистер Форест им не отвечал. Тогда слуги, постучав еще несколько раз напоследок, оставляли поднос под дверью, сбоку, чтобы хозяин мог поесть, если вдруг передумает. Но за весь день тот так и не передумал. Еда продолжала лежать на подносе, стынуть и портиться. Время от времени подносы менялись, но это ничего не изменило. За весь день мистер Форест не притронулся к еде ни разу.

Зато миссис Форест приняла и завтрак, и обед и ужин как положено, только в гордом одиночестве. Арчибальд сидел на кофе и сэндвичах последние сутки и практически жил в библиотеке, по возможности, иногда приходя спать ночью или под утро на полу в спальне Эвелин, чтобы стеречь сон сестры. К нему же сон редко приходил. Иногда ему составляла компанию Лиззи, приходившая из соседней комнаты, чтобы поухаживать за Эвелин или проверить ее состояние. Сон к ней также не шел, и вместе с Арчибальдом они подолгу размышляли то вслух, то каждый сам про себя, пока отсутствие сна не истощало их и не требовало своего. Тогда им в такие моменты удавалось поспать несколько часов, затем начинался новый день с его новыми тревогами и треволнениями.

Арчибальд приготовил стулья для себя и доктора Бернса ближе к столу, и они присели. Не успели мужчины сделать и вздоха, как к ним в кабинет залетела Лиззи.

– Господа, вам что-нибудь принести?

– Мисс Уайт, если можно, принесите нам кофе, будьте так добры, мне еще нужна моя ясная голова, – сказал доктор Бернс, приглаживая свою седую бороду, – и если вам не будет трудно, принесите, пожалуйста, мой пиджак из комнаты мисс Эвелин, кажется, я его там забыл.

– Хорошо, доктор Бернс, – кивнула головой Лиззи. Она сцепила перед собой руки в замок и посмотрела на Арчибальда. – Арчи?

– Нет, Лиззи, благодарю, мне ничего не нужно, – сказал Арчибальд, потирая свой лоб.

Женщина молча ушла и тихонько прикрыла за собой дверь. Доктор Бернс, посмотрев ей вслед и выдержав недолгую паузу, наконец заговорил:

– Вы были правы, мистер Форест, хотелось бы мне, чтобы все было намного проще.

– Я прав насчет чего? – поморщившись, спросил Арчибальд.

– Насчет вашей сестры, и той книги, что вы мне дали.

– Вы ее прочитали?

– О да, прочитал, – доктор Бернс откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди, он не сводил с парня взгляда, – я читал ее до самого утра, и не мог остановиться. И я сразу же обратился за помощью к одному своему давнему другу-коллеге, он работает в соседнем городе, и в некоторых вопросах он гораздо более просвещен, чем я. Я попросил его рассказать мне о случаях сонного паралича, каталепсии и летаргии, те случаи, которые были зарегистрированы в медицинских журналах или газетах, или которые он мог наблюдать сам. Мой друг, получив мое письмо, был взбудоражен и ответил мне так скоро, как только смог. Хочу отметить, что взялся он за дело со всей серьезностью и педантичностью, и во многом смог мне помочь.

– И что же он вам ответил? – спросил Арчибальд.

– Я получил от коллеги письмо сегодня, я попросил его, чтобы он присылал почту сюда, в ваш дом, Арчибальд, так проще. Письмо насыщенно различными фактами и историями, подтверждающими мои опасения. Оно сейчас при мне, я взял его с собой, так как хотел показать его вам, да я и сам не успел все тщательно изучить. Помимо письма, он прислал мне пару книг и вырезки статей из газет, какие он смог для меня найти. Все в моем саквояже, надо только попросить мисс Уайт его мне принести, как только она вернется.

– В двух словах пока расскажите, что вы поняли из того, что поведал вам ваш друг.

– Ваша сестра погрузилась в глубокую фазу сна, в которую человек погружается, пока он крепко спит, и в промежутке всего сна эта фаза располагается ближе к концу, то есть, незадолго до пробуждения человека. Тело дает импульс, иными словами, толчок, электрический разряд, который проникает в мозг и сообщает ему о том, что пора просыпаться. Затем после пробуждения мозга начинает просыпаться и все тело, и человек переходит в состояние бодрствования. Но что-то нарушилось в сознании мисс Эвелин, ее мозг перестал реагировать на сигналы, и он не хочет осознавать и принимать тот факт, что ему пора просыпаться. А без мозга не может проснуться и функционировать, как следует, и само тело.

– Раньше же она просыпалась, только не вставала с постели, – вставил возражение Арчибальд.

– Верно, мисс Эвелин просыпалась, но, как я мог понять и заметить, с большим трудом. Со слов Лиззи, со вчерашнего вечера у нее и вовсе это перестало получаться. Девушка застряла в фазе глубоко сна, и никак не может оттуда выбраться.

– Боже, – Арчибальд запустил руки в волосы и опустил голову, – что же с ней происходит, как это могло случиться?

– Причин и следствий для таких состояний, увы, пока не известно, – сказал доктор Бернс, откашлявшись в кулак, – я провел еще несколько анализов, и так ничего и не обнаружил у мисс Эвелин: ни следов лекарств, ни наркотиков, ни опиатов или ядов. Ничего. Она абсолютно здорова, в общем смысле.

– Только вот моя сестра спит сутками напролет и не может проснуться, – прошептал Арчибальд, но Бернс его услышал, – теперь она и вовсе не просыпается, даже на несколько минут.

– Она жива, здорова, но ее мозг не может выйти из фазы сна, не происходит импульса, которое помогло бы телу проснуться. Как это произошло, не известно, и как ей помочь пока тоже не известно.

– Что же тогда мы будем делать? – в лице Арчибальда читалось отчаяние. Он заплывшими глазами посмотрел на Бернса.

Доктор положил руку на плечо парня.

– Мужайся, Арчибальд, ничего пока не известно, но мы будем продолжать поиски, прошу тебя, не спеши отчаиваться.

Руки юноши повисли вдоль его тела, а само тело раскисло на стуле.

В комнату к мужчинам, заранее постучавшись, тихо вошла Лиззи с подносом в руке. Вместе с ней в комнату вплыл превосходный и бодрящий запах хорошего кофе. Она поставила кофейник, сахарницу, сливки и две чашки для обоих мужчин и собралась было разлить напиток, но доктор ее перехватил.