Текст книги "Дочери Талау (СИ)"

Автор книги: Санди ака Владлена

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– Моя семья ничего не знает о магии, Кондракаре и… всем таком прочем! Лили уже скоро десять, она не вечно будет воспринимать чудеса, как… чудеса!

Или просто перестанет их замечать. Сама Корнелия очень рано перестала верить в сказки – пусть спустя какое-то время ей и пришлось принять магию, как необъяснимую часть реального мира. Магию, а не чудо! Но Лили же совсем не такая, как старшая сестра…

– Мне не так уж обидно было узнать, что Санта-Клауса не существует. Так было даже лучше: люди дарят друг другу подарки, сами создают своего рода маленькое волшебство, чтобы выразить свою любовь к близким – это же куда приятнее, чем подарок неизвестно от кого за абстрактное «хорошее поведение». Не ждут чуда, а просто… создают его.

– Корнелия, ты сейчас вообще о чем?

– Ты больше года жила на Земле, неужели ухитрилась ничего не слышать о подарках на Рождество?

– Эти варварские обычаи мне известны. Что с тобой произошло? Если ты недовольна, что я подарила Лилиан Ви – я сожалею. Но я уезжаю, причем надолго, а с собой его взять не могу, поэтому обратно забирать не стану. При чем здесь вера в сказку и подарки к Рождеству? Сейчас только начало лета, а подобными глупостями у вас тут, если я не ошибаюсь, принято маяться где-то в середине зимы.

– Ты права, извини… я, кажется, немного запуталась в своих мыслях.

– На тебя это не слишком похоже… Ах, да, раз уж ты позвонила. Элион, наверное, свяжется с вами сама, но, раз уж ты решила не идти на выпускной бал, может быть, нанесете с девочками визит в Столицу?

– Меридиан?

Неизвестно, кому в голову когда-то пришла свежая мысль назвать мир, королевство и королевскую столицу одним и тем же именем – в свое время Стражницы не сразу разобрались в этой путанице. Но, наверное, жителям мира, где Королевство всего одно и столица всего одна, и не требовалось большего разнообразия.

– Да, мы получили приглашения…

А ведь если бы Элион осталась в Хиттерфилде, это был бы и ее выпускной вечер тоже. Наверное, с подругой туда можно было бы пойти и не стесняясь отсутствия кавалера, особенно если оный отсутствует у них обеих. А Элю, ту Элю, которая не стала бы королевой, а так и осталась тихой мечтательницей, верной тенью подруги до самого окончания школы – редко приглашали на школьные мероприятия. Стыдно так думать, стыдно ловить себя на таком отношении к людям, но… так оно было бы не слишком одиноко. Это ведь даже сожалением не назовешь, представься девушке возможность прожить жизнь заново, она все равно поступила бы так, как в итоге и поступила. Кажется, даже в мелочах. И стоит оставить за Вилл умение сперва поступать, что называется, по велению сердца, а потом сожалеть обо всем сразу…

– Ну и? – не слишком тактично выдернул из раздумий голос Оруби в телефонной трубке. Благословенны будьте, безлимитные тарифы! Ранее такого умения «уходить в себя» прямо посреди разговора Корнелия за собой не замечала…

– Ты сама-то туда пойдешь?

– Да что мне, заняться больше нечем? – после короткой заминки фыркнула валькирия. – Говорю же тебе, уезжаю – в Северные Земли с дипломатической миссией.

– Ты – и с дипломатической? – в легком шоке переспросила Корнелия, перед глазами которой моментально промаршировали воспоминания обо всех издержках «дипломатии» в мире Арханта.

– Элион и Седрик уверяют, что только мои методы северяне и поймут.

Интересно, при чем там вообще Седрик? Вопреки своей уникальной манере приспосабливаться ко всему, в некоторых убеждениях оборотень оказался на редкость постоянен, в частности это относилось к вопиющему нежеланию разрывать свою вассальную присягу князю. Непонятно, что в этом было больше: привычки или расчета на то, что Элион подвергать репрессиям не станет, напротив, а вот у Фобоса вселенная делится на собственных слуг и врагов. Собственно, официально поставил собственную персону вне закона именно князь, не смотря на искреннюю убежденность сестры в том, что всем в королевской семье должны воздаваться равные почести – впрочем, все это Корнелия как раз могла понять. Но только не ситуацию с Седриком. Официально вассал местной версии «черного герцога» тоже должен был быть в королевском дворце персоной нон-гранта, но как бы не так! Что сама Элион, что Оруби ссылались на этого «специалиста околовсяких областей» с такой периодичностью, словно змееоборотень был, по меньшей мере, третьим советником. А как можно слушать советы того, кому по определению не доверяешь?

Впрочем, насколько Корнелия успела о них услышать, северяне – сородичи милашки Фроста – действительно говорили с Оруби на одном языке. Преимущественно этим «языком» выступало холодное оружие.

– Удачи…

Сказать определенно больше было нечего.

– Вам тоже, – сухо откликнулась Оруби. – всем вам.

Будет ли она хотя бы скучать по Хиттерфилду? Городу, вроде бы ставшему родным домом, но в которым так и не нашлось места, которое Оруби сочла бы подходящим для себя. И по Стражницам… своим новым подругам, частью команды с которыми, однако, то ли не сумела, то ли не захотела стать? По крайней мере, уход Оруби не создаст ни раскола, ни дисбаланса… но как на счет всех остальных? Очень скоро их ждет учеба в разных городах и совершенно разные жизненные пути – остаться подругами получится, но вот остаться командой… На этот счет Корнелия не питала иллюзий. Как бы хорошо они с Элион ни относились друг к другу, разве сумели, когда судьба развела их так далеко, сохранить прежнее единство? А между Стражницами все было далеко не безоблачно. Да и вообще, в школе дружить легко даже разным людям с разными интересами, а что будет связывать их в будущей, взрослой жизни, где и дружба какая-то другая. И дружба, и любовь…

Вынув приглашение, спрятанное между тетрадями в среднем ящике стола, Корнелия в задумчивости на него уставилась. Дата не совпадала со временем выпускного, на три дня не совпадала, если Корнелия правильно перевела меридианское времяисчисление в земное, но все равно, стоит ли сомневаться, что Вилл и Тарани приглашения не примут. Тара вообще считает время выпускных экзаменов не лучшим для каких бы то ни было развлечений – Найджелу, чтобы уговорить ее на посещение выпускного, наверняка пришлось сильно надавить на ее извечное чувство ответственности… «Перед теми, кого приручили!» – ехидно подсказал внутренний голос. Что же до Вилл… нет, довольствоваться определенно придется компанией Ирмы и Хай Лин. Первая совсем недавно в очередной раз поразила всех своей логикой, возмутившись, что Мартин пригласить ее на выпускной не соизволил, «променяв» объект своего давнего обожания на какую-то ученицу по обмену – нет, Ирма ни за что не пошла бы на выпускной, да и какое-либо еще мероприятие в компании Мартина, но очень хотела, чтобы ее туда именно пригласили. Что до Хай Лин… Корнелия надеялась, что в следующем году, когда сами Ирма и Хай Лин окажутся выпускницами, Эрик сможет хоть на время приехать в Хиттерфилд. Глядя на такие пары, как у них, действительно веришь во все лучшее… особенно когда сама уже очень давно ни в чем не уверена.

Но бал в Меридиане посетить стоит. Уж для похода туда совсем не фатально отсутствие кавалера.

========== Дерек Сноу ==========

Пианист снова невольно заметил среди посетителей ресторана эту… особу. На завсегдатаю подобных заведений молодая женщина не походила совершенно, да и, что особенно странно, всегда появлялась в одиночестве. Так что единственное объяснение – свидание – ну никак не проходило. Если один раз на назначенную встречу некто мог просто не явиться, вынудив даму весь вечер прождать в одиночестве, то ее регулярным появлениям здесь не было уже вовсе никакого объяснения! Одинокие девушки, как правило, прожигают вечера в людных клубах, где всегда в достатке таких же бесхозных кавалеров, но никак не за столиком уютного ресторанчика с претензией на солидность, в котором чаще всего празднуются семейные торжества и чуть реже проводятся романтические ужины у воркующих голубков! И тех и других Дерек молчаливо ненавидел, в очередной раз, переборов отвращение, аккомпанируя слабоголосому тенорку, исполняющему очередное «с днем рождения» или слащавый хит, посвященный очередной «самой прекрасной в мире» девице с голубиными то ли по жизни, то ли по случаю свидания мозгами. Иначе все эти слившиеся давно в один размытый образ дурищи не таяли от сопливого умиления, заслышав сей кошачий вокал!

Да и сама по себе брюнетка с броской, даже в чем-то хищной внешностью выглядела среди плюшевых диванчиков, цветов в вазочках, деревянных столиков и приглушенного света янтарных ламп примерно столь же уместно, как пантера посреди стада пушистеньких белых баранов! Не говоря уже о том, что ни на брошенную, ни на находящуюся в романтическом поиске женщину совсем не походила.

Дерек решил не обращать на странную посетительницу внимания – какое ему, собственно, дело. Ну приходит в ресторан ужинать, поскольку дома скучно или лень готовить – почему бы и нет, если позволяет материальное состояние? Бывают у богатых и похлеще причуды! Им-то не приходится после занятий в университете бежать в этот ненавистный ресторан, чтобы долбасить по клавишам примитивные слащавые песенки, они сюда заявляются отдыхать и развлекаться, оставляя иногда за один вечер большие суммы, чем он за месяц этой моральной и физической каторги зарабатывает! А то, что по виду барышни никак не сказать, что ей могут нравиться подобное заведение, то тут уж не угадаешь. У его преподавательницы по классу фортепьяно еще в детстве – старой девы с внешностью сушеной крысы и невероятно сволочным характером – как однажды случайно выяснилось, квартира утопала в мягких игрушках и розовых рюшечках!

Сказано-сделано… правда, игнорировать брюнетку получилось только до тех пор, пока юноша не начал ловить уже на себе ее изучающие взгляды. Два или три раза она заказывала ему музыку – именно ему, без вокального сопровождения – окончательно убедив Дерека, что посетительница либо капитально ошиблась заведением, либо просто чокнутая! Ну кто, скажите, приходит в подобные плюшевые ресторанчики, требуя там на фортепьяно исполнять рок?! Но, желание клиента, как говориться… а у пианиста это долбание несчастного инструмента вызывало не меньше, но и не больше отвращения, чем бесконечные волынки о днях рождения и большой облитой сахарным сиропом любви! Сумасшедшая эта особа или нет, а чаевые лишними не бывают.

Рабочий «день» заканчивался глубоко за полночь, а блуждание по темным опустевшим улицам, пусть даже небольшого и тихого городка, мало кому приносит душевное спокойствие. Дереку, должно быть, ранней седины стоила внезапная встреча, когда давнишняя посетительнице неожиданно выросла перед ним буквально на выходе из задней двери ресторана. Темные глаза отражали довольно скудный свет окон и фонарей, отчего слегка по-кошачьи фосфоресцировали золотым, придавая лицу немного жутковатое выражение. А еще чокнутая, похоже, была гораздо старше, чем ему показалось, наблюдая за ней со сцены. Что с них взять, с богатеньких, косметика и ботокс творят чудеса! Да и манера одеваться у нее соответствовала скорее восемнадцати-двадцатилетней девчонке, нежели женщине… пожалуй, за тридцать. В довольно скудном освещении Дерек не мог точно разглядеть, что же именно ее выдает: жемчужная кожа была безупречно гладкой не только на лице, но и на часто оказывающейся «предателем» открытой шее, безупречны были и кисти рук – это можно было рассмотреть, когда брюнетка поднимала тонкую дымящуюся сигарету, пахнувшую не табаком, а пронзительным ментолом. А еще черный лак на коготках – полнейшее ребячество! Тем не менее, сейчас, на расстоянии пары шагов, пианист ясно видел, что истинный возраст женщины превышает внешний и куда сильнее, чем можно было бы объяснить обычной дамской прихотью выглядеть лучше, чем есть.

– Знаешь, ангелочек, – не лишенным приятности горьковатым контральто заменила черноволосая, пока юноша, едва сдержавшийся, чтобы не вскрикнуть от неожиданности, пытался отдышаться. – у тебя, когда ты исполняешь музыку по заявкам, вид, словно у персидского кота, вынужденного рыться в мусорном ведре, чтобы не умереть с голоду.

Дерек промолчал. Хотя сравнение как нельзя лучше отражало ситуацию, в которой он оказался. Гениальностью сыт не будешь, пока что написанные им мелодии не имели успеха, да и кто в этом прогнившем мещанском обществе может еще оценить настоящее искусство, музыка давно превратилась в стимулятор для развлечения. А большинство людей, даже собственные родители, абсолютно уверены, что делать что-то, не приносящее дохода – все равно, что бездельничать! Никому дела нет до того, что он всего себя, всю свою душу вкладывает в игру! За исполнение мелодии своей души никто платить не станет, платят за исполнение «хеппи бездеев» да слащавой попсы! А жить надо. Надо платить за съем квартиры с тех пор, как родители мягко, но непреклонно указали на дверь через год после окончания школы – без задержек платить, не давая хозяину поводов придраться, ибо ни он, ни соседи от юноши совсем не в восторге, музицирование по ночам их, видите ли, не устраивает. А то, что весь день он вынужден вертеться, как белка в колесе, вырывая время для творчества, только жертвуя сном – кого это волнует? А пианино – не скрипка или гитара, его не разместишь в каком-нибудь гараже! Даже будь у него средства за аренду еще и гаража!

– Финансовые трудности? – не дождавшись ответа вслух, с легкой насмешкой спросила женщина. Потрясающая проницательность – как будто это даже слепому не очевидно! – Знаешь, я, наверное, могла бы тебе помочь.

Под откровенно оценивающим взглядом Дерек почувствовал, что неумолимо краснеет. Хотя, наверное, в большей степени все-таки от злости, чем от смущения: как бы отвратительно у него дела ни обстояли, пополнять ряды юношей, служащих игрушками для экстравагантных богачек, он не согласился бы даже под угрозой полной нищеты! Да и не похоже, чтобы у, в общем-то, вполне привлекательной особы возникала такая нужда… Брюнетка была категорически не в его вкусе, да еще откровенно молодилась, но справедливости ради стоило признать, что такие вот яркие стервозы обычно как раз пользуются популярностью… разве что характер у нее совсем уж драконий. Еще веселее!

– Дурак! – женщина попыталась изобразить праведное возмущение, но ей определенно мешал с трудом сдерживаемый смех. – Мне пианист нужен. Клавишник, вернее, для рок-группы.

– Я не клавишник! – накопленное за рабочий день и начало разговора раздражение со свистом прорвало первый же подвернувшийся клапан. – Я композитор!

– Тоже неплохо. Хотя музыку для своих песен я пишу сама.

– Музыку? Я пишу НАСТОЯЩУЮ музыку, а не фон для распевок! Рок-группа, подумать только! Подобного я еще не слышал, с чего Вы вообще взяли…

– О да, – оскалившись уже в откровенной насмешке, женщина щелчком отшвырнула окурок. – для празднующих годовщину семейных пар ты здесь тоже, безусловно, играешь «настоящую музыку», я уже молчу о днях рождения! Хит на все времена! Могу поспорить, на твою гениальную нетленку пока что ценителей не нашлось, а? Гениев признают после смерти, не так ли? Ну, или не признают, а просто забывают, если не повезет, но такие за гениев не считаются. Может, перестанешь барахтаться и трагически скончаешься в нищете? – издевательски дирижируя себе пальцем она глубоким голосом вывела:

Хромает тощая кобыла,

Черна кладбищенская роба,

Зияет общая могила,

Белеет известь вместо гроба.

Опустим занавес над ней.

А Моцарту видней.

(С:Лора Провансаль)

Может, голос у брюнетки был и не оперным, но по сравнению с подавляющим большинством того, что звучало с экрана телевизора и вот в таких вот претензионных ресторанчиках с «живым оркестром»… Вполне вероятно, она действительно была неплохой певицей, по меркам рока, конечно.

– Короче говоря, если надумаешь, заходи! – выудив из-за лацкана блестящей косухи из лакированного кожзама прямоугольникк визитки, женщина двумя тонкими пальцами протянула его Дереку. – Можно без звонка. Только не пугайся, если нарвешься… гм, на мою бабулю. На самом деле она милашка, просто не всегда умеет это показать…

– Вы живете с бабушкой? – машинально взяв визитку, лупнул глазами юноша.

– Нет. Я ее специально придумала, чтобы никто, увидев меня с утра без макияжа, не догадался, что это – я. Очень удобная отговорка. Удачи, пф-ф, маэстро! Стучит ознобом час расплаты, Горят засушенные розы, Рассвет встречается с закатом На середине Лакримозы. Вы быть могли бы поумней… Но Моцарту видней. (С: она же) , – мурлыкая себе под нос, она развернулась к Дереку спиной… вернее, закрывающей всю спину гривой агатово-черных кудрей, но, отдалившись на пару шагов, небрежно бросила через плечо. – Да, кстати, меня можно называть Мэг. Как Мегеру в мультфильме.

========== Элион ==========

Миранда во многих своих чертах была не самым располагающим к себе с первого взгляда существом в Меридиане. На какую из ипостасей «ложного оборотня» тут ни посмотри. Однако Элион считала наиболее правильной жизненной позицией никогда не придираться к чужим недостатком: окружающие все равно от этого не изменятся, а иметь с ними дело становится гораздо сложнее. Тем более, когда речь об искусственном создании. Твари, как их называет Фобос, не подразумевая в этом ничего оскорбительного, только то, что существо сотворено. Таким, каким нужно было своему создателю.

Поэтому, если Миранда была создана для незаметной охраны и немного для шпионажа, есть ли хоть малейший смысл раздражаться ее манере беззвучно возникать из какого-нибудь темного уголка, первое время заставляя Элион совсем не по-королевски подскакивать на месте от неожиданности? Не исключено, что иначе девушка-химероид просто не умела.

Возмущаться тому, что шпионы брата, особенно и не таясь, шастают по ее дворцу, тоже было бессмысленно. Все, что стоило того, чтобы о происходящем здесь знать, знали абсолютно все, а уж князь, считающий информацию одним из подвидов могущества, тем более. А Седрику юная королева и сама постоянно изливала душу, прекрасно осознавая, что все, что слышит змееоборотень, очень быстро становится известно и князю тоже.

«Наверное, я тоже играю… по единственным правилам, которые вижу возможными. У меня нет тайн, действительно нет, а подбирать отмычки к незапертым дверям, наверное, просто неинтересно»

Впрочем, Фобос уверяет – и никаких причин ему не верить нет – что Меридиан больше его не интересует. Завесы больше нет, значит, вся Вселенная открыта перед ним… наверное, Элион рассуждала неправильно, но… пусть другие миры как-нибудь сами о себе позаботятся. Тем более, что ближайший сосед Меридиана – Земля… и Стражницы.

– Что тебе нужно, Мирэ?

Почему-то Миранда никогда не заговаривала первой. Тоже воспитание Фобоса, не иначе – тот явно считал, что само по себе умение говорить вслух, уже чересчур большая роскошь для Твари. А Элион, пожалуй, немного пугал этот невыразительный пристальный взгляд, с которым химероид терпеливо ожидала, когда на нее обратят внимание.

– Если Ваше… если ты позволишь, я могла бы помочь с нарядом для праздника. Таким, как Вы… как ты хочешь, – вслепую перебирая тонкими почти до неестественности пальцами листы с рисунками Элион, едва слышно прошелестела Миранда. – Я могла бы найти материал ничуть не хуже лунного атласа.

Наверное, Эля все-таки недостаточно подумала, категорически запрещая обращаться к себе «Ваше Величество» – с того момента Мирэ постоянно сбивалась с «ты» на «Вы», да и чувствовала себя от такой вынужденной фамильярности не в своей тарелке.

– Здесь какой-то подвох? – автоматически уточнила Элион.

– Нет.

Что же, кратко и лаконично. Можно подумать, подобный вопрос предусматривает варианты ответа! Как правило, Элион интуитивно чувствовала – просто вынуждена была здесь этому научиться – угрозу или неискренность, и в отношении девочки-оборотня интуиция молчала, однако, если Седрик оказался исключением для этой ее способности, стоит ли верить Миранде? В голосе которой трудно было уловить вообще какие бы то ни было эмоции, не говоря уже о фальши.

– Очень любезно с твоей стороны. А ты, Мирэ, собираешься придти на праздник?

– Князь не отдавал такого распоряжения.

– Но ведь и не запрещал. Ты сама хотела бы пойти, или нет?

Судя по остренькому личику собеседницы, та не слишком-то понимала, чего от нее вообще хотят. Наверняка Миранда, привыкшая получать информацию коротко, информативно и чаще всего в форме приказа, не лучшего мнения о привязывающейся со всякими глупостями королеве, которая сама не знает, чего хочет… все может быть, свои соображения она в любом случае оставит при себе. Когда дело не касается Оруби, конечно – свою неприязнь к валькирии девочка-химероид не могла или не хотела скрывать так же тщательно, как все остальные эмоции. Элион подобной не то ревности, не то оскорбленности, по всей видимости, не заслужила… оно и справедливо, конечно. Вот только что это за внезапная инициатива с платьем?

– Гм, Миранда… Я в любом случае посылала князю приглашение… подозреваю, эти приглашения оказываются в мусорном ведре еще до прочтения, но все равно. Если ты захочешь – приходи. Независимо от того, что он решит.

Молчание. Постепенно таращиться с любезной улыбкой на Миранду, разумеется, и не подумавшую улыбнуться в ответ даже из чистой вежливости, стало казаться Эле довольно глупым.

– Скажите, это правда, насчет кирии Оруби, Ваш… Элион? – видимо, мысли лжеоборотня витали где-то довольно далеко от сути разговора. – Вы действительно отправили ее на Северные земли на время Турнира?

– Она сама решила, что в этом есть необходимость. Но при чем…

– Лорд сказал, что, если он хоть что-то понимает в людях, если она и вернется, то очень не скоро. Думаю, я совершенно не понимаю людей. И, – на секунду бесстрастный шелестящий голос дрогнул. – и иногда я не понимаю лорда!

Элион развела руками. Если поступки Седрика и поддавались хоть какому-то объяснению, юная королева уж точно так и не смогла этого объяснения логически вывести… да и с логикой у нее всегда было неважно.

– По правде говоря, Мирэ, люди очень часто не понимают сами себя. Что до Седрика… я однажды решила, что даже пытаться не стану. Это только портит впечатление, как от северного сияния… бредово звучит, я понимаю…

– Жалко, что я не человек, – сделала странноватый вывод Миранда. – наверное, быть по-настоящему живой гораздо интереснее. Благодарю Вас… тебя за приглашение, Элион. Я могу взять с собой эскиз платья?

– Да, конечно, – растерявшись, Элион зачем-то протянула всю стопку рисунков. – спасибо тебе.

========== Корнелия ==========

Эта девушка попадалась ей на глаза уже не впервые. На улице, в универмаге, еще где-то… Само по себе это вполне могло ничего и не значить – Хиттерфильд не такой уж и большой город, и живущий где-то поблизости незнакомый человек может время от времени попадаться на глаза… Хотя эта особа и появилась здесь недавно, могла же ее семья переехать в конце-то концов! А Корнелия все равно почему-то постоянно замечала ее в толпе. Наверное, эта девушка немного напоминала ей Элион – такую, какой та могла бы стать, если бы осталась на Земле, не превратившись из, в общем-то, непримечательной серой мышки в маленького серебряного идола. Возможно, это было весьма эгоистично, но Корнелия продолжала скучать именно о той, прежней Эле, ведь новая, настоящая успела отдалиться от нее самой, и дело тут было вовсе не в другом мире. Далекие миры – это оправдание, которое первым приходит на ум, когда не желаешь признаться себе в том, что по-настоящему далеко – человек.

У этой девушки были русые волосы, не пепельные, конечно, а просто русые, на солнце даже приобретающие легкую золотинку, с подчеркнутой простотой и легкой небрежностью разбросанные по открытым загорелым плечикам, иногда незнакомка украшала их непонятно откуда взявшимися в городе венками из полевых цветов, а одеваться предпочитала в летние сарафанчики без пояса. Еще у нее было миленькое, но мало чем примечательное загорелое личико с нежными чертами и, вроде бы, зеленоватые глаза – все же пристально разглядывать постороннего человека в толпе Корнелия считала не слишком вежливым… Наверное, появляться незнакомка начала где-то с конца весны, как раз в то время, когда девушке сало решительно не до каких-то там таинственных прохожих.

Однако сегодня эта особа встретила ее у подъезда собственного дома Корнелии, причем, судя по реакции, именно ее тут и ожидая.

– Меня зовут Лора, – со смесью радушия и нерешительности девушка то опускала глаза, действительно оказавшиеся зелеными, то снова старалась встретиться взглядом со слегка хмурящейся блондинкой. – понимаешь, Корнелия, ты не ответила на наше письмо…

– Какое еще письмо? – нет, девушка решительно ничего не понимала. И обращение по имени со стороны человека, которому абсолютно точно не была лично представлена, ей совсем не понравилось.

– Я – одна из дочерей Талау. И ты тоже, поэтому мы искали тебя… но ты не ответила на письмо…

– Я никогда не читаю подобную рассылку и не имею дел ни с какими сектами! Понятия не имею, откуда ты узнала мое имя и адрес, но лучше бы…

– Мы чувствуем друг друга. И ты тоже… просто, не научилась еще обращать внимания или… что-то разрушило твою гармонию, заставив чувства оглохнуть, такое бывает, если пережить серьезное эмоциональное потрясение в прошлом или разочароваться… постепенно это проходит, если необходимо, мы помогаем своим сестрам снова обрести гармонию.

– Я уже сказала тебе, ты обратилась не по адресу! Уходи и не смей больше меня преследовать! – задохнувшись от возмущения, Корнелия сжала кулаки. Иногда люди наугад попадают в цель и… лучше бы они этого не делали! Но уж она-то точно не из тех, кого можно развести подобной цыганщиной!

– Ты – одна из дочерей Талау, Корнелия, – в голосе Лоры зазвенели слезы. – я не знаю… но ты должна была что-то сама замечать! В тебе столько ее дара, это не могло не проявляться хотя бы неосознанно… ты ведь замечала, что в твоем присутствии быстрее растут комнатные растения, чаще расцветают и почти никогда не вянут. Или чувствовала, как они… разговаривают с тобой? Что-то в этом роде… Ты обладаешь огромной силой богини… у нее было много имен, древние греки называли ее Деметрой, а в европейских странах… Но ее имя Талау. Земля, мать всей жизни, всей природы… люди в большинстве своем отдалились от нее, но иногда рождаются такие как мы – ее любимые дочери, обладающие частичкой ее силы.

Так… возможно, тут не просто какая-то секта, но… тем хуже! Сказать бы, что не было печали, но… Проклятье, как же Корнелию достало ВСЕ! А уж о говорящих растениях и упоминать не стоило.

– Частичкой силы, говоришь? – нехорошо улыбнувшись плотно сомкнутыми губами, переспросила блондинка. – Может, сама продемонстрируешь мне что-нибудь? Заставишь цветок расцвести или еще что-нибудь в этом роде. Только, умоляю, не надо делать его говорящим, для моей психики это может оказаться чересчур серьезным испытанием!

В конце концов, сектантке совершенно ни к чему знать, почему именно…

– Я не могу, – Лора сокрушенно развела руками. – моего дара недостаточно для этого, я только… немного чувствую. Но ты, обретя гармонию, сумеешь пустыню сахару превратить при желании в цветущий сад! Поверь мне, я еще не встречала дара такой силы, даже у Матушки-наставницы! Горы будут передвигаться, повинуясь твоему слову!

– И на Марсе яблони цвести! – ехидно поддакнула Корнелия. Действительно или нет Лора что-то такое «чувствовала», но в данном случае она все же слегка приукрасила действительность! – Я же сказала, меня это не интересует, ясно?

Свернуть горы, конечно, можно, но куда их потом складывать? Да и зачем бы это…

– Это, быть может, и не интересует. А как насчет возможности исцелить душу и снова научиться слышать свое сердце? Или… быть может, ты боишься того, что оно может сказать? И этот страх держит тебя – я права?

– Нет. Понятия не имею, с чего ты это взяла. Всего наилучшего, Лора, и не смей меня преследовать! – решительно отодвинув девушку с пути, Корнелия быстрым шагом направилась прочь по улице.

– Заткнув уши, ты не уничтожишь источник крика, Корнелия! И игнорируя боль, запрещая себе о ней думать, не исцелишь ее! Мы не сумеем дать тебе ответа на все вопросы и решения всех проблем, но, осознав свою суть, ты быстрее сможешь найти их самостоятельно!

«Это какой-то заговор!» – зажмурившись, уныло констатировала блондинка. Оборачиваться на слова Лоры она не стала, к счастью, девушка не пыталась ее преследовать.

========== Князь Фобос ==========

На северные земли тоже пришло лето. Пусть с запозданием и очень ненадолго, пусть без привычных с детства неотделимых черт этого довольно-таки гнусного времени года вроде изнуряющей жары и стоящего в воздухе зловонного тумана от испаряющихся окрестных болот… но все-таки, вопреки распространенному у обитателей Королевства мнению, зима за Северными горами все же не длилась круглый год.

Местная флора и фауна, ошалев от редкого и драгоценного в этих краях тепла, ударилась в бурный торопливый загул, бурый ковер мха кокетливо пестрел мелкими, складывающими яркий причудливый узор цветами, над ним кишмя кишели танцующие насекомые, заставляя Фобоса то и дело с раздражением отмахиваться ладонью. Толку от этого почти не было, а скупо, по крупицам накапливаемую магию на мошкару тратить не хотелось.

– Миранду надо было взять…

Оставлять замок без шпиона из-за насекомых, конечно, было бы еще более неосмотрительно, пусть даже туда никто, кроме сестрички, в здравом уме не сунется – но много ли среди простонародья здравомыслящих?

При упоминании Миранды кирия Оруби, с любопытством рассматривающая окрестности, едва заметно – ее выдавали только кончики острых ушей – передернулась. Для человека, питающего слабость к сырой рыбе, она, пожалуй, демонстрировала несколько чрезмерную брезгливость, когда речь заходила о девочке-химероиде. Не то, чтобы князь с этим спорил… Он успел привыкнуть к тварям, созданным на базе растений и, соответственно, «питавшихся» исключительно водой и солнечным светом, который вполне успешно заменяла и магическая энергия, однако Миранда была одной из последних разработок, созданной на базе паука, и от некоторых своих прежних привычек и инстинктов отказываться не пожелала. Не самый удачный эксперимент. Да еще и девчонка… растения не особенно различались по гендерным признакам, а вот у пауков нужного вида базовым набором качеств обладали исключительно самки, пришлось работать с этим материалом, словно бы для того, чтобы еще раз подтвердить, что от женщин одни неприятности! Нет, химероид беспрекословно подчинялась и самостоятельно принимала решения только в случае непротиворечия с приказами господина – после истории с Калебом Фобос стал уделять этому куда больше внимания при создании тварей – но все равно… А тут еще и Седрик со своими глупостями!