Текст книги "Аннигилятор (ЛП)"
Автор книги: РуНикс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
– Загрузите корм. Он придет, как только увидит это.
Кто-то говорил, и она знала, что ей нужно сосредоточиться на словах, чтобы понять, что происходит, но все шло медленно, словно она пыталась пройти по илу. Где она была? Что это была за кровать? Кто пришел?
Он.
Он шел.
Волна такого сильного облегчения захлестнула ее, что она начала плакать. Но нет, он не мог прийти. Они ждали. Они схватят его, а она этого не хотела. Кто тогда поможет ей чувствовать себя в безопасности? Кто даст ей ответы? Кому она могла бы доверять? Доверяла ли она ему? Нет. Да. Немного. Может быть. О чем она думала? Почему ее так лихорадило?
Проходили минуты, часы или ночи, она не знала; она смотрела в потолок, извиваясь на кровати, чтобы найти хоть какое-то подобие комфорта, ее тело горело, когда она дышала, ее сердце колотилось так, что это пугало ее. Она пыталась вдохнуть, чтобы успокоиться, но не могла сосредоточиться, не могла сосредоточиться ни на чем.
Внезапно потолок исчез, комната стала абсолютно черной.
Она застонала.
Она не любила темноту. Воспоминания о запертых в темных помещениях нахлынули на нее, страх заставил ее задрожать, и она начала всхлипывать. Она была одна, и она собиралась умереть, от передозировки неизвестного ей наркотика, как приманка для неизвестного ей мужчины, от незнакомцев, которым было все равно. Никому не было дела. Какой вообще был смысл жить?
Что-то холодное прижалось к ее щеке, заставляя ее искать больше прохлады, которая дала ей краткий миг передышки.
Рука. Кожаная.
– Шшш. – Голос смерти прозвучал из темноты, его голос, совсем рядом с ее ухом. – Я здесь, flamma. Шшш.
Резкий крик облегчения невольно вырвался у нее, даже когда ее разум взбунтовался. Нет, нет, он не мог быть здесь. Она должна была предупредить его. Но она обещала, что он больше не услышит ее голос. Но она не хотела, чтобы он умер. К черту обещания. Он должен был жить.
– Это… это… ловушка, – заикаясь, пролепетала она, стиснув зубы, пытаясь найти его глазами. Она ничего не могла разглядеть в кромешной тьме, но чувствовала его – мускулистого, твердого, рядом.
– Не беспокойся об этом, – успокоил он ее, его голос был мягким, почти успокаивающим, кожа перешла на другую щеку.
Она покачала головой, не в силах видеть его. Найдя руку на своем лице, она коснулась его кожаной перчатки, схватившись за его запястье, рыдания вырывались из ее груди.
– Они… они накачали… накачали меня.
– И они заплатят.
Обещание возмездия в этих словах, знание того, что он выполнит их, немного успокоило ее. Он был рядом. С ней все будет в порядке.
– Наркотик смертелен. Я не знаю, какую дозу они тебе дали, но я не хочу рисковать. У тебя есть два варианта, – тихо сказал он ей, его темный голос заставил ее на мгновение сосредоточиться. – Либо я выведу наркотик из твоего организма, пока ты едва в сознании, либо лишу тебя сознания и дам ему вымыться самому. Это дольше и рискованнее.
Она не хотела оставаться там дольше. Она снова покачала головой, отталкиваясь от его руки, и он, вероятно, понял.
– Наркотик будет вызывать у тебя бред по мере усиления действия. Ты не будешь в полном сознании.
– Я доверяю тебе, – прохрипела она, когда по ее телу пробежала волна жара, заставив ее забиться в судорогах.
– Именно это и предопределило твою судьбу все эти годы назад.
Она знала это. Она доверила ему что-то важное, и с тех пор он никогда не позволял ей сбежать.
Ощущение его рук в перчатках на ее бедрах заставило ее задыхаться, это ощущение усилилось из-за того, что было в ее организме, и кромешной темноты комнаты. Из-за отсутствия зрения она остро ощущала, где находятся его руки и насколько они велики на ее конечностях.
Она почувствовала, как он раздвигает ее ноги, как тепло проникает в стык ее бедер, но не влажность. Она почувствовала, как его плечи, широкие, широкие плечи, раздвинулись и прижали ее, когда его дыхание упало на ее киску. Грудь вздымалась, она сжала простыни на боку, когда его рот впервые за время их первого поцелуя коснулся ее рта.
Влажность покрыла ее, когда он щелкнул ее клитор кончиком языка, а затем плоский язык взял верх, мастерство его рта заставило ее извергаться так, как она никогда раньше не испытывала, заставляя ее чувствовать такие острые ощущения, что это было не приятно, а почти больно. Она плакала, когда он делал это, тяжесть в ее конечностях нарастала с каждой секундой.
И тут, впервые за многие годы, она почувствовала, что кончает сразу же, быстрее, чем могла бы предположить. Возможно, это был наркотик, возможно, это был он, возможно, это было сочетание того и другого. Она не знала, и ей было все равно. Она просто кончила, и это было… неполноценно. Это было больно, без единой капли удовольствия.
Но на минуту это сняло напряжение.
– Твое доверие, flamma, – это самый сильный наркотик, вызывающий привыкание.
Тихие слова проникли в ее затуманенный разум, и она посмотрела вниз, туда, откуда доносился его голос, но ничего не увидела, словно невидимый человек прикасался к ней. Человек-Тень. Ее человек.
– Я не дам тебе больше этого, – сказала она ему в долю секунды ясности и почувствовала его зубы на внутренней стороне своего бедра.
– Ты дашь. Каждый атом в твоем теле поет для меня.
Его слова напомнили ей о ноте, и ее бедра сжались вокруг его плеч в ответ.
– Реакции моего тела ничего не значат.
После того, как его использовали и злоупотребляли им на протяжении многих лет, она не доверяла ему. Она даже не любила его. Фаза ненависти к себе, которую она испытывала к своему телу в начале, давно прошла; теперь это было просто онемение.
Что-то теплое прижалось к ее клитору, заставив ее вздохнуть.
– Даже бессмысленные, они все мои.
Она хотела опровергнуть его слова, но на нее нахлынула очередная волна тумана. Она плакала, всхлипывая, потому что он требовал ее, не требуя ее, он хотел ее, не желая ее, а ей нужно было больше, ей нужен был он, а он не давал ей этого. Она плакала и сопротивлялась, когда боль в ее теле усиливалась, а он оставался, пока она не сдалась. Его рот разрывался, заставляя ее кончать снова, снова и снова, до такой степени, что она потеряла сознание, или ей показалось, что потеряла. Большую часть времени она пролежала в отключке, но ее тело продолжало реагировать, продолжало кончать, оставляя ее изнывающей от желания и сытой, но пустой и неполной, сжимающейся от жажды, которую она чувствовала в своей душе, и которую никогда не утолить.
И все же он оставался с ней.
Глава 7
Человек-Тень
Оргазм за оргазмом, сенсорная перегрузка для него, все изменила.
С тех пор как он потерял память, его сенсорные рецепторы работали неправильно. Он никогда не мог реагировать ни на зрение, ни на звук, даже если регистрировал их. Но увидеть ее было все равно, что найти самые насыщенные оттенки своих любимых цветов, которые запечатлелись на его сетчатке глаза, а на языке ощущался вкус чего-то сладкого. Люди говорили, что это странное ощущение из-за его глаз, но он знал, что дело не в этом. Просто его восприятие вещей было другим. Но именно ее голос он не мог объяснить. Когда он впервые услышал ее голос, звук вызвал вибрацию на его коже, как от удара вилкой по чему-то, пронесся по его телу с такой неслыханной яркостью и оставил сладкий привкус на языке. Он снова искал ее, чтобы убедиться, было ли это случайностью или реальностью.
Его тело все еще гудело от вибрации ее слов, ее криков, ее придушенных стонов, его рот был наполнен ее соками и сладким вкусом, к которому он привыкал с каждой секундой. Это было реально. И что бы это ни было, это было его. Ему было все равно, оказывает ли она такой эффект на любого другого человека. Он уничтожит их всех, пока не останется только он один, если это произойдет.
Ее измученное тело дернулось в дреме, и он провел пальцем по ее аппетитному рту. Пышные губы подались под его прикосновением, и ему стало интересно, какова она на вкус. Он никогда не целовал никого в губы, да и желания такого не возникало. Зачем ему чужой рот так близко от его собственного и их жидкости в его теле? Это не имело смысла. Трахаясь, он мог понять. Это была биологическая потребность, но поцелуи – нет. Оральный секс – тоже, и это была одна из причин, почему он никогда не пробовал киску. Но он был хорошо осведомлен о способах получения удовольствия, и с ее вкусом, закрепившимся в нем, он сомневался, что попробует еще раз что-то другое, только ее.
Он собирался стать для нее последним, а она для него – первой во многих отношениях.
Он надавил пяткой ладони на свой член, пирсинг напрягся, так как он продолжал пульсировать, твердый за те часы, что он выжимал восхитительные оргазмы из ее киски. Его язык, тот самый язык, вокруг которого ее киска спазмировала всю ночь, был набухшим от ощущений.
О, он собирался трахнуть ее, трахнуть сильно. Однажды он возьмет ее вот так, решил он. Может быть, проникнет в нее, пока она спит, заставит ее довериться ему настолько, что ее тело будет интуитивно реагировать на него даже во сне. И утром, проснувшись от боли, она не будет помнить, как это было, но будет чувствовать его в каждом дюйме своей нежной, восхитительной киски. Он собирался проверить ее доверие, забрать каждую маленькую унцию, на которую она была способна, пока ее тело, ее разум, ее гребаная душа не поверят в то, насколько она важна.
Она была им.
Она была причиной.
Она увидела его таким, какой он есть, и растаяла для него. Она ненавидела его, но доверяла ему. То, что началось как интрига, превратилось в увлечение, медленно переросло в навязчивую идею, кульминацией которой стала одержимость, настолько глубокая, что без нее он был неполноценен.
И однажды, очень скоро, она будет полностью принадлежать ему.
Но не сейчас. Сейчас наркотик был достаточно плох, чтобы испортить ее организм. Ей не нужен был он, чтобы усугубить это.
Накрыв ее одеялом в гостиничном номере над клубом, который он знал как свои пять пальцев благодаря собственному прошлому, он двинулся вперед, чтобы видеть в кромешной тьме благодаря своим очкам ночного видения. Темнота была для нее, чтобы укрыть ее от камер и отключить их прослушивание. Поскольку комната была заперта и затемнена, никто не осмелился бы войти, если бы не хотел столкнуться с ним лицом к лицу.
И никто в этом мире в здравом уме не хотел встретиться с Человеком-Тенью в темноте.
Прикоснувшись к ее щеке рукой в перчатке, его рот и подбородок были влажными от ее прикосновения, ее вкус запечатлелся на его языке и в его памяти, и он позволил нейронам в своем мозгу зарегистрировать прилив чувств.
Она говорила с ним, чтобы предупредить его, чтобы спасти его. Несмотря на весь свой гнев и обиду, она заботилась о нем. Мягкосердечная маленькая дурочка, но его дурочка. Она была редкой, огонь жизни, тепла. Он не понимал эмоций, но он понимал науку. Что-то химически происходило в его мозгу и теле, когда она была рядом. Он смотрел на нее, слышал ее и чувствовал ощущения в своем организме. Это была самая странная реакция, которую он тщательно исследовал, но понял, что это какая-то форма синестезии, и она не имеет рационального объяснения во всех случаях. Провода в его мозгу просто перекрещивались, и они просто электризовались, когда пересекались с ее, и это было то, что он уже знал.
Оставив ее наедине с последствиями сильного наркотического приступа, он подошел к двери и выглянул в глазок. Трое мужчин с оружием, как и ожидалось, ждали его. Идиоты.
Вернувшись в комнату, он проверил запись на своем телефоне, затем положил его в карман и направился к окну. Легко распахнув его, он прыгнул на карниз, и адреналин хлынул в его тело. Он любил высоту. Это напоминало ему о доме, в который он однажды отвезет ее.
Держась за верхние края окна, он спрыгнул на трубу, которая проходила по боковой стороне здания, его тренированные мышцы работали с памятью, и начал карабкаться вверх, одной ногой на края окна, другой на трубу, радуясь, что надел свою спортивную экипировку для тренировок. Впрочем, это было скорее случайностью, чем намерением. Он увидел, как в сети появилось изображение из ее комнаты, и через несколько секунд понял, что это ловушка для него, а она – приманка.
Они не знали, что она не была приманкой, на которую он клюнет, она была призом, который он уже выиграл в этой кровавой игре – ему оставалось только заявить о своем выигрыше.
Но он понял, что нужно послать сообщение, более громкое сообщение.
Остановившись у окна, расположенного пятью этажами выше, где она находилась, он заглянул в него и увидел, что там сидят Говард и две девушки, обе сосут его член, пока он лежит в постели, ухмыляясь ртом, которым он лизал на свою девушку.
Другой мужчина еще пожалеет об этом.
С ловкостью кошки, с годами тренировок по боевым искусствам и паркуру, он раскачивался, чтобы повиснуть на одной руке, пока другая не ухватилась за подоконник. Устойчиво держась и убедившись, что все обитатели комнаты отвлеклись, он медленно открыл окно и бесшумно впрыгнул внутрь, тут же спрятавшись за огромным диваном с одной стороны.
– Проклятое окно, – услышал он бормотание Говарда. – Кукла, иди закрой его.
Он остался стоять на месте, пока одна из девушек закрывала окно, и повернулся назад, как раз когда раздался стук в дверь. Кто-то, как он предположил, девушка, открыл ее.
– Как дела? – спросил Говард, звук сосания возобновился.
– В комнате тихо уже несколько часов. Темно. У нас нет визуального наблюдения.
– Думаешь, он уже пришел?
– Сомневаюсь. Входы контролируются. Мы в состоянии повышенной готовности.
Их безопасность была смехотворна. Ему было интересно, знают ли в Синдикате, насколько ужасны операции на наземном уровне, и волнует ли их это вообще.
Послышалось ворчание Говарда, за которым последовал шорох вскарабкивающихся и уходящих девушек.
– Следи за ее комнатой. Если он не появится до рассвета, убейте девушку.
При этих словах в основании его позвоночника зародилось жжение.
Любой нормальный человек почувствовал бы гнев, возможно, или даже жажду мести. Он не чувствовал ни того, ни другого. В его голове это было простое уравнение, которое было нарушено. Эмоции не вписывались в него, да они и не были нужны. Было ли это психозом? Возможно. Но он никогда не притворялся никем иным, кроме как дьяволом, которым он и был.
Через несколько минут дверь закрылась, и он услышал, как другой мужчина улегся в свою постель, а свет погас.
В комнате образовались тени, и тогда он взял себя в руки.
Выпрямившись, он бесшумно подошел к кровати и посмотрел на дремлющего без рубашки мужчину. Этот человек был бесхребетным трусом, жаждущим власти. Одна только встреча с ним в жилом комплексе заставила его это понять.
Он посетил жилой комплекс, чтобы ознакомиться с его охраной под видом инвестора, желающего приобрести активы. В комплексе была невероятная система безопасности, которую ему придется преодолеть, если ему понадобится добраться до нее, когда ее запрут, а после этого, вероятно, так и будет. Но она должна была продолжать доверять ему – он найдет ее, и на этот раз он ее вытащит.
При этой мысли его охватило что-то похожее на волнение.
Подойдя к столу, он проверил бутылку виски. 100 градусов. Хорошо.
Взяв бутылку, он открыл ее и вылил сначала на края кровати, медленно опустошая ее. Затем он подошел к шкафу, достал еще одну бутылку 100-градусного виски и вернулся к кровати. Опрокинув ее, он вылил немного на спящего мужчину.
Говард рывком проснулся, его глаза метались повсюду, пока не упали на его силуэт, и ужас охватил его лицо. Говорят, ты видел Человека-Тень перед смертью. Судя по выражению его лица, Говард знал об этих слухах.
– Нет, пожалуйста, я дам тебе все, что ты хочешь, – умолял он, как бесхребетная свинья, которой и был, обмочив постель от страха, вонь алкоголя и мочи смешивалась с вонью, которую его голос оставлял в носу. Это было странно, как он чувствовал запах и вкус голосов, ни один из которых не был приятным, кроме ее.
Он смотрел на мужчину, вспоминая видеозапись, которую он сделал в клубе по дороге, вспоминая, как Говард касался ее волос, своих волос, вливал ей в горло одурманивающий состав, прижимал свой грязный рот к ее груди, пока она умоляла и взывала о пощаде.
При этом воспоминании жжение в позвоночнике переросло в пламя.
Нет, его послание должно быть ясным для каждого из них.
Взяв волосы другого мужчины в кулак в перчатке, он сильно потянул их, заставив мужчину закричать.
– Пожалуйста, нет, отпустите меня. Я сделаю все, что ты хочешь. Пожалуйста.
– Пей, – он выкинул то же слово, которое они использовали с ней. Ему не удалось разглядеть другого мужчину, который накачал ее наркотиками, со светлыми волосами, но он обязательно это выяснит. Если в чем он и был хорош, так это в поиске информации.
Глотая, дрожа, Говард открыл рот.
Опрокинув бутылку, он влил напиток в горло другого человека, пока тот не захлебнулся и не закашлялся. Наконец, когда вся бутылка была почти пуста, он отступил назад. На лице другого мужчины появилось выражение облегчения, он подумал, что это все.
Он позволил ему так думать.
Вылив последнюю порцию алкоголя в рот, он потянул его за волосы.
– Подожди.
Дрожащий человек держал алкоголь в открытом рту, его глаза расширились от ужаса, что заставило Человека-Тень успокоиться. Он отбросил пустую бутылку в сторону и достал из кармана зажигалку, подбросив ее вверх.
Другой мужчина издавал умоляющие звуки, он держал шею Говарда полностью наклоненной назад и прикоснулся пламенем зажигалки к жидкости у себя во рту.
Пламя взяло верх, нагревая алкоголь вокруг его языка, того самого языка, который касался ее. Мужчина начал кричать, сопротивляясь, но он держал его неподвижно, пока огонь проникал в его горло так же, как наркотик проникал в ее.
– Прикоснись к ней, и ты умрешь, – тихо заметил он. – Тронешь ее хуже – умрешь еще хуже. Это же просто, не так ли? Не знаю, почему ты этого не понял.
Другой мужчина был слишком поглощен своей болью, чтобы сосредоточиться, поэтому он отступил назад и пошел к двери, увидев, что Говард пытается встать с кровати и направиться в ванную. Прежде чем он успел поставить ногу, Человек-Тень снова чиркнул зажигалкой, зажигалкой со змеиным знаком Синдиката – точнее, с изображением Уробороса – и бросил ее на кровать, с удовлетворением наблюдая, как пламя вспыхнуло на промокших простынях, перекинулось на край кровати, заживо сжигая человека изнутри и снаружи, а его крики доносятся до его чувств.
Он оставил зажигалку, чтобы сообщение было ясно всем в системе – он знал их символ, он знал, кто они, и он без колебаний сделает с ними то же, что сделал здесь. Она была вне зоны доступа.
На этот раз он вышел через главную дверь, держась подальше от камер, и направился к пожарному выходу из здания.
Все изменилось.
Ему нужно было завершить последнее задание, прежде чем отвезти ее домой. Ему нужно было доставить ее домой, добиться ее доверия и преданности, прежде чем открыть дверь в ее прошлое.
Но это было позже. Он оставлял хлебные крошки, чтобы разобраться во всем, и это давало ему достаточно времени.
Пока что она была в безопасности, она была невредима, и он мог с этим жить.
Глава 8
Лайла
Проснувшись с ощущением тяжести во всем теле, Лайла открыла глаза и моргнула, чтобы лучше разглядеть знакомый потолок. Медпункт в комплексе. Что она тут делает?
Свет проникал через маленькое окошко, а она не могла пошевелить и пальцем, чтобы встать с мягкой кровати. Было чудесно просто лежать и впитывать комфорт, в то время как ее разум пытался вспомнить последнее что с ней случилось.
Наркотики. Она была под действием наркотиков.
Темная комната. Камеры. Тепло. Он.
Он между ее бедрами, поглощает ее снова и снова, до тех пор пока она не потеряла сознание. Она не знает сколько ещё раз после этого он смаковал ею. Эта мысли посылает странную дрожь вдоль ее позвоночника – мысль о том что она была полностью в его власти, и он делал с ней все что ему только вздумается. Стоило ей только подумать, что на его месте кто-то другой – и ее тут же пронзает отвращение и ужас.
И все же, закрыв глаза, она представила своего невидимого возлюбленного в темноте, она никак не могла полностью отбросить эту мысль.
Она дура, вот кто она. Чертова идиотка, доверившаяся самому опасному мужчине, которого она только могла встретить, который играл с ней, и не был предан никому и ничему. И все же он появлялся каждый раз, когда она нуждалась в нем. И хотя это было ловушкой для него, он снова пришел за ней.
Какую игру он ведет?
Разочарованная тем, что позволяет этой мысли крутиться в ее голове, она попыталась встать, борясь с затянувшимся действием наркотиков.
Дверь открылась, и в комнату к ней зашло трое человек, одна из них была девушка, с которыми она не была знакома, но все же иногда видела ее издалека. Призрение на лице женщины заставило желудочка Лайлы сжаться. Она посмотрела на двух других, стараясь понять, что случилось.
– Я не понимаю, что в тебя такого особенного, – начала старая женщина, изогнув губы в усмешке. – Вся улица в трупах, это он так щел по твоему следу.
Она указала самой молодой девочке, что бы та поставить поднос с едой на стол рядом с Лайлой, пока она продолжала говорить:
– Я не знаю, во что ты ввязалась прошлой ночью, но из-за этого он убил мистера Икса.
У Лайлы перехватило дыхание.
– Что?
Стара женщина покачала головой:
– Да, глупая девчонка. Мистер Икс умер из-за тебя. Ты знаешь как хорошо он относился к девочкам? Каким щедрым он был? Благодаря тебе, его больше нет.
Лайла молчала.
– Поздравляю, теперь начальство будет пристально следить за тобой.
Ее пронзил гнев.
Какого хера она в этом виновата?
Мистер Икс не был божественным добродетелям. Он накачал ее наркотой и трогал, и именно поэтому ей абсолютно не жаль его. Ей вообще не жаль если кто-то из них умрет. Но в очередной раз чьи-то действия повлияли на ее жизнь, а она не хотела с этим нечего делать. Но опять же, оказавшись в ловушке в этом мире, разве у нее есть выбор?
Третья протянула ей стакан сока и указала на еду.
– Отдохни пару дней, а потом собирайся. Заказы ждут. Точнее у тебя…новое задание. Ты переезжаешь.
Закусив губу, Лайла перевела взгляд с девушки у двери на третью. Она знала, что лучше не спрашивать о своём «новом задании». Она узнает об этом, когда ее отправят туда.
– Есть новости о Малини? – Спросила она в последний раз у своего куратора, зная, что та знает или хотя бы догадывается, где может быть девушка. Если она переезжает, ей нужно спросить об этом в последний раз.
Глаза пожилой женщины похолодели.
– С ней заключили контракт. Больше я тебе нечего не скажу.
Но было странно, что кто-то, с кем заключен контракт, вообще не вернулся за своими вещами. Даже если их и не было очень много, они важны для каждой девушки. Она знала это. Это были вещи, которые они собирали годами, маленькие безделушки, которые имели для них значение, потому что ничего больше значимого в их жизни не было. Всем девушкам, с которыми заключался контракт, давалось право, чтобы собрать вещи и попрощаться. Но не Малини.
Однажды утром она проснулась, ушла на работу на интернет-аукцион и не вернулась. Хотя вполне возможно, что тот, кто ее купил, не дал ей времени вернуться, но Лайла все равно не могла избавиться от ощущения, что дело не в этом. С этой девушкой случилось что-то другое.
Держа свои мысли при себе, она выпила сок и съела поджаренный хлеб, когда эти трое ушли. Девушка, белокурая миниатюрная красавица, замешкалась в дверях, ее взгляд устремился туда, где исчез их куратор.
– Я не знаю, куда они тебя отправляют, но это не хорошое место, – быстро прошептала девушка. – Просто… будь готова к чему угодно.
С этими словами девушка тоже поспешила уйти, оставив ее наедине со своими мыслями, которые смешались в кашу в ее голове. Они посылали ее… куда-то не туда.
Она не знала, что ее ждет и не знала готова ли она к этому.
***
Следующие несколько дней Лайла отдыхала и восстанавливалась от последствий которые оставили наркотики которые ее заставили принять. Из-за этой ситуации ей дали пару выходных, и она бродила по дому, подслушивая разные разговоры, так она и оказалась возле кухни и услышала разговоры внутри:
– Как ты думаешь, что за дела у Человека-тени и Лайлы? – спросил кто-то.
Лайла прижалась к стене, ей было интересно узнать, что думают другие обо всем этом.
– До всего этого я даже не думала, что он существует, а теперь я не знаю, что и думать.
– Я думаю, что он просто стал ее постоянным клиентом, – сказал другой голос.
– У Лайлы не было других клиента с тех пор, как она пришла сюда, – заметил девичий голос. – Он убирает их с пути.
– Может, он любит ее?
Лайла схватилась за шорты, ее сердце бешено колотилось. Он не может ее любить, а она еще не настолько отчаялась, чтобы поверить, что он способен на любовь.
Две девушки рассмеялись внутри, и этот звук донесся до нее.
– В этом мире такого не существует, Милли. Может быть, он просто хочет вытащить ее отсюда.
– Но почему он еще до сих пор не сделал этого? Прошло уже… сколько… шесть лет?
Ай. Больно.
– Я думаю он просто использует ее для каких-то своих целей. В любом случае, это все на что мы способны.
Слушая разговор, она поняла что согласна практически со всем.
У него есть какие-то планы, а она та, какой была всегда – залог ущерба.
***
Через неделю после инцидента с наркотиками ее, образно говоря, вышвырнули из комплекса, и ее нервы были на пределе.
Не только потому что она опять переезжала или потому что предупреждение той девушки все ещё тревожело ее, а ещё потому что он пропал. Она не видела его после того случая и даже не чувствовала, и его отсутствие грызло ее, кружило голову, заставляя мысли колебаться между тем, что у него есть какой-то план, и тем, что он искренне заботится о ней своим извращенным способом. Чем больше времени проходило без него, тем чаще мелькала последняя мысль.
В рекордные сроки она упаковала всю свою коллекцию материальных ценностей в одну коробку и начала ждала снаружи здания, кого-то кто должен за ней приехать. Ей завязали глаза, как будто ее перевозили в какое-то особо охраняемое место, и это дезориентировало ее, она не понимала, куда все же едет.
Она знала, что это последствия той ночи, что это как-то связано со смертью мистера Икс. И чтобы это не значило – она просто не знала, хорошо это для нее или нет. Охранник усадил ее в машину, и она услышала звук заводящегося мотора, отъезжая от места, в котором она оставалась дольше всего. Ей было семнадцать, когда она приехала в этот комплекс, восемнадцать, когда она впервые встретила его, и столько же, когда ее жизнь изменилась в одну роковую ночь.
В черноте, скрытой за повязкой, она могла вспомнить гром и капли дождя, омывающие ее, когда она бежала в лес возле комплекса, отчаянно пытаясь спастись, когда она столкнулась…
Машина дернулась, разрывая ее мысли на части, но она не сделала глубокий вдох и сосредоточилась. Воспоминания, ее воспоминания, были мощным водоворотом, который засасывал ее каждый раз, унося в темные уголочки. Она не могла вспомнить ни одного момента в своей жизни, когда она чувствовала себя счастливой без давящего груза чего-то ужасного. Она больше не умела улыбаться, и вместо улыбок, ее морщины между бровями стали глубже, чем были.
– К кому мы едем? – спросила она, просто чтобы нарушить водоворот своих мыслей, не особо ожидая ответа.
– Не знаю, – сказал ей охранник. – Я должен доставить тебя в одно место, больше я нечего не знаю.
Круто.
Через некоторое время машина остановилась. Она услышала, как охранник открыл свою дверь, затем подошел к ней и вытащил ее наружу. На долю секунды она почувствовала солнечный свет на своей коже, прежде чем он повел ее по невысоким ступенькам. Все еще с завязанными глазами, она, спотыкаясь, поднималась по ним, прижимая к груди свою единственную коробку с вещами. Он повел ее по длинной дорожке, земля под ее балетками была твердой, как бетон. В ноздри ударили мускусные запахи, слишком смешанные между собой, чтобы она могла хоть как-то их различить.
Наконец, после того, что ей показалось несколькими часами ходьбы, ее усадили в кресло.
С ее глаз сняли повязку и она начала моргать, чтобы ее глаза привыкли к яркому свету, и тогда она осознала, что находится в каком-то складском офисе, в комнате из дерева, с коричневым столом, который был настолько грубым и поцарапанным, что, вероятно, был старше ее самой, и она насчитала четыре стула вокруг него.
Гадая, что это за новое место и какова будет ее роль в нем, она принялась ждать.
И ждать.
И ждать.
Спустя долгое время дверь открылась, и вошли трое мужчин, одетых в джинсы и футболки. Нервная энергия наполнила ее, ее ноги стучали по земле, когда она смотрела на трех незнакомых мужчин, не зная, кто они. Но они выглядели угрожающе грубо, а один из них даже ещё более грубо. Злой мужчина был лысым, его голова блестела, когда он занял место во главе стола, на нем было кольцо с таким же змеиным узором, как у мужчины из клуба той ночью.
Двое других отступили перед ним, встав перед ее стулом.
– Ты стоила моим боссам много денег и много мужчин, Лайла, – заговорил злой, явно лидер. – Что нам с тобой делать?
Она молчала, ее сердце колотилось, чувство ужаса проникало в ее вены, когда она смотрела на мужчин.
– Ты слишком важна, чтобы отпустить, но слишком бесполезна для дела. Ты была рычагом давления на некоторых влиятельных людей, а теперь ты еще и рычаг давления на Человека-Тень, – голос мужчины пугал ее. – Ты знаешь, кто он?
Она быстро покачала головой, ведь действительно не знала, кто он такой.
Мужчина изучал ее в течение долгой минуты.
– Человек-Тень появился из ниоткуда около десяти лет назад. Он стал легендой преступного мира. Снова и снова прерывал наш путь, и по сей день я не понимаю, какова его конечная цель. Так что, позволь мне перефразировать. Ты знаешь что-нибудь о нем?
Она снова покачала головой.
– Ты бы не стала сейчас мне лгать, не так ли?
И она не лгала.
– Хорошо, – улыбнулся он, его лицо избороздили морщины смеха, которые должны были придать ему приятный вид. – Мы проделали долгий путь, чтобы увидеть тебя. Почему бы тебе не встать на колени и не сделать нам приятно?
Она посмотрела на каждого из них, найдя в себе хоть какое-то подобие силы.
– Этим вы подпишите свой смертный приговор. Он убивает всех.
Один из мужчин шагнул ближе, погашая ее пространство.
– Мы рискнем. Если ты ему не безразлична, возможно, он найдет нас. Если нет – это пойдёт нам на пользу.
Схватив ее за руку, он потащил ее к лысому мужчине.
Лайла оглядела комнату, понимая, что оказалась в ловушке, зная, что выхода нет, и чувствуя, как она начинает задыхаться, потому что день за днем не было никакого спасения. И на этот раз ей казалось, что он даже не осознавал, что происходит.
