Текст книги "Каникулы в Сорренто (СИ)"

Автор книги: RosyaRosi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

– Подумать только – и это говорит мне человек, который семнадцать лет ходил в обносках своего кузена в два раза больше его самого.

Звонкий смех.

– Ну, теперь-то всё изменилось… Брось, Северус, ты тот ещё эстет, но тебе чертовски идут цвета Слизерина. Можешь мне поверить.

– По крайней мере, не Гриффиндора. Хвала Мерлину.

– Северус! Не увиливай. Ты ведь будешь её носить?

Пауза.

– Раз ты так просишь… Гарри.

– Какая ирония, Поттер, – говорит Северус, прицепляя брошь к отвороту мантии. – Боюсь, я сохранил самый нелепый из твоих подарков.

Через минуту он аппарирует из номера. До начала торжественной церемонии остаётся полчаса – идеально, чтобы успеть занять достаточно уединённое место в зале и обменяться необходимыми любезностями со старыми знакомыми – с теми из них, кто всё ещё ошибочно верит, что из Северуса Снейпа можно извлечь какую-то выгоду.

Северус знает: его слава гениального зельевара и смелого учёного давно миновала, и искренне надеется, что желающих возобновить общение не найдётся.

– Северус, мальчик мой! Глазам своим не верю!

Мне стоило это предвидеть, думает он, с бесстрастной маской наблюдая за летящим к нему на полной скорости Слагхорном.

Время не пощадило его. Бывший декан Слизерина и друг Альбуса Дамблдора превратился в тучного старика, пусть и чрезвычайно бодрого для своих лет. Он почти бежит, раскинув руки, и широко улыбается Северусу, чем-то неуловимо напоминая печально известного Гилдероя Локхарта. Тяжёлая бархатная мантия немыслимого лилового оттенка волочится по полу длинным шлейфом.

– Мерлин мой! Сколько лет, сколько зим!

– Гораций, – сдержанно кивает Северус, с трудом сохраняя равнодушное выражение лица. Старый дурак орёт так громко, что добрая половина зала уже прекратила свои высокоинтеллектуальные беседы и теперь с любопытством их разглядывает.

– Мой мальчик, как ты изменился!

– Ради бога, Гораций. Прекрати называть меня «мой мальчик», иначе я решу, что в тебя вселилась реинкарнация Альбуса.

– Ты ужасно несправедлив ко мне. – Слагхорн протягивает руку, очевидно, желая потрепать его по щеке, но Северус вовремя отстраняется. – Это же естественно: ты мой бывший ученик, и сколько бы времени ни прошло, вы все остаётесь для меня юными мальчиками и девочками, которые когда-то впервые спустились в подземелья…

– Довольно сентиментальщины, – резко отвечает Северус, быстрым шагом направляясь к центру просторного зала – туда, где стоят ровные ряды высоких кожаных стульев. Помещение явно магически расширено изнутри и вмещает огромное количество людей, откуда-то сверху доносится негромкая музыка с претензией на неоклассику, и как вершина отвратительной безвкусицы – высокая трибуна, украшенная настоящим маггловским микрофоном.

Северус обречённо разглядывает весь этот кошмар, сидя в последнем ряду и краем уха слушая бессмысленную болтовню Слагхорна.

– …Последние исследования Энсворта в области применения слизи гнойных червеголовов оставляют желать лучшего. Старый идиот просто выжил из ума, не иначе, да и как можно ожидать здравомыслия от человека, который разводит эту дрянь у себя дома…

– …Провести ежегодный конгресс здесь – самая блестящая идея Гильдии с тех пор, как двадцать лет назад они провели благотворительный рыцарский турнир. Италия – удивительная страна… ты согласен, Северус?..

– …Война закончилась девять лет назад – шутка ли? – а в стране по-прежнему разброд и хаос. Иногда мне кажется, что Министерство решило разыграть всех нас, устроив этот фарс с новым политическим курсом. Неудивительно, что наша героическая молодёжь разбежалась кто куда, захочешь – не разыщешь…

– …С каждым годом всё печальнее и печальнее: кажется, в мире совсем перевелись способные молодые люди. Того и гляди, назовут зельеварение устаревшей наукой… Разве что вон тот юноша – необычайно талантливый экземпляр! Светлая голова, свежий подход – а какой пытливый ум…

– О ком это ты?

– О, так ты не знаком с ним? – Слагхорн чинно разглаживает мантию, едва не лопаясь от ощущения собственной значимости: – Большое упущение, мальчик мой! Синьор Ферра, молодой и перспективный зельевар-самородок. Он из местных, и помимо зелий управляет ресторанчиком здесь, в Сорренто. Только представь, этот юноша даже нигде не учился! А уж какая хватка, какие смелые идеи… Прямо как ты в молодые годы, Северус.

Северус Снейп не отвечает. Он неотрывно смотрит на стоящее поодаль молодое дарование, вокруг которого уже собралась небольшая кучка восторженных почитателей. Синьор Ферра вежливо улыбается, небрежно опершись о мраморную колонну, а потом вдруг протягивает руку и шутливо хлопает по плечу какого-то парнишку… странно знакомым жестом.

Понимание накатывает внезапно. Словно почувствовав на себе чужой взгляд, синьор Ферра оборачивается – и пристально его разглядывает, как разглядывал вчера зеленоглазого юношу на террасе ресторана.

– …Если хочешь, я вас познакомлю.

– Не стоит, Гораций. – Северус криво ухмыляется: – Кажется, мы уже знакомы.

***

Северус не сомневался, что после их разговора мальчишка успокоится и с чувством выполненного долга забудет дорогу в Мунго. В конце концов, ему всего семнадцать лет, у него есть друзья, перспективы, ветер в голове и масса восторженных почитателей. Настоящее, поломанное войной, и будущее, которое нужно выстраивать по кирпичикам. Но Поттер каким-то непостижимым образом отвёл Северусу место в своей новой жизни, и у того не было ни сил, ни желания с этим бороться.

Он часто навещал Северуса в Мунго, болтая без умолку, приносил отвратительно невкусные фрукты, делился новостями из волшебного мира. Кингсли стал министром (кто бы сомневался), Малфои сбежали из страны (Люциус, ты всегда был скользким!), бывших союзников Лорда приговорили к Азкабану (поделом вам, госпожа Долорес). Визенгамот работает без перерыва, судебные заседания над Упивающимися начнутся через месяц. Роль Магической Британии на международной арене резко возросла, а в деле Северуса Снейпа слишком много противоречий – вероятно, избежать суда не удастся. Что ж… Поттер собирался выступить свидетелем защиты, и, несмотря на все сомнения в благоприятном исходе дела, Северус заставил себя наслаждаться этим фактом.

Когда всё свершилось, он даже не почувствовал облегчения. Только усталость человека, который слишком медленно идёт на поправку. Человека, который не ждёт от жизни ничего хорошего.

Который не верит в то, что его «хорошее» продлится долго.

В конце сентября Поттер навестил его в последний раз, а потом Северус выздоровел окончательно – и вернулся домой.

Паучий Тупик можно было назвать домом, разве что, с большой натяжкой. Тёмные запылившиеся углы хранили воспоминания ненавистного детства, подвал, в котором Северус собирался оборудовать лабораторию, кишел крысами. Потребовалось почти две недели, чтобы превратить старую родительскую обитель в худо-бедно пристойное жилище. Магия после укуса Нагини всё ещё была нестабильной, и Северус работал руками: отскабливал, драил, мыл, выметал пыль. Так что когда в дверь впервые постучали, он даже не стал снимать рабочие перчатки – только палочку прихватил.

Он нацелил её точно в лоб Поттеру, отчего мальчишка смешно заморгал и глупо раскрыл рот – ни дать ни взять рыба, выброшенная на берег:

– Может быть, уберёте эту штуку? – обиженно спросил Поттер, когда ему надоело стоять на пороге с нелепым выражением лица. – Я что, похож на воскресшего Волдеморта?

– Что вы видели в моём думосборе, Поттер?

– Чего-о? – вытаращился мальчишка.

– На пятом курсе вы без спросу залезли в мой думосбор. Что вы там увидели?

– Я… э-э… может, не надо, профессор?

– Отвечайте! – Северус ткнул ему палочкой в лоб.

– Ну… – Поттер выглядел несчастным, – вы… э-э-э… были там с моим отцом и его друзьями. И они, вроде как… ну-у… подвесили вас вниз головой и сняли… м-м…

– Продолжайте.

– Сняли ваши штаны, – тихо закончил мальчишка.

Северус удовлетворённо хмыкнул и убрал палочку. Как и следовало ожидать, Поттер мгновенно взорвался:

– Что это было, профессор?! На кой чёрт вы заставили меня повторять эту хрень?

– Следите за языком, Поттер! Осторожность никогда не бывает лишней, – фыркнул Северус. – Вы могли оказаться одним из оставшихся Упивающихся под Оборотным. А мне, с некоторых пор, дорога моя жизнь.

– Интересно, с каких же? – пробурчал Поттер себе под нос, проходя вслед за Северусом в полутёмную прихожую. – Помнится, раньше вы…

– Раньше мне грозил Азкабан или поцелуй дементора! – резко ответил Северус, раздражённо стягивая перчатки и глядя на наглого юнца сверху вниз. – Могу я узнать, что вы забыли в моём доме?

– О. – Поттер широко улыбнулся и принялся торопливо рыться в своём безразмерном рюкзаке. (Красный, подумал Северус. Как предсказуемо.) – Я только решил принести вам немного фруктов. Мне показалось, вы не против небольших… э-э… знаков внимания.

– Знаков… внимания? – потрясённо переспросил Северус. Мальчишка, очевидно, сошёл с ума с тех пор, как они виделись в последний раз.

– Ну, в смысле… ой. – Поттер охнул и зажал себе рот рукой. – Простите, сэр, я не имел в виду ничего такого! Просто… мне казалось, вам нравились фрукты, которые я приносил вам в Мунго.

Северус с радостью ухватился за безопасную тему:

– Идиот! Вы действительно считаете, что мне могла понравиться эта отвратительная кислятина? Где вы только ухитряетесь откапывать подобное! Какие-то особые сорта апельсинов, зелёные яблоки и эти… Мерлин, как же их…

– Киви. Это были киви. – Поттер снова расплылся в улыбке и извлёк на свет увесистую связку золотистых лимонов.

– Что и следовало ожидать, – обречённо пробормотал Северус. – И почему я до сих пор терплю всё это?..

– Просто вам нравится, когда о вас заботятся, профессор, – весело заявил мальчишка. – То есть… да ладно вам, сэр. Лимон идеально подходит к чаю, разве нет?

Так и получилось само собой, что визиты Поттера из Мунго плавно переместились в Паучий Тупик. Если бы Дамблдор всё ещё был жив, Северус бы непременно решил, что это происки директора. Но древний волшебник спал в мраморной гробнице, его портрет уже год покоился в круглом кабинете за горгульей, и не стоило искать виноватых. Северус не хотел, чтобы Поттер приходил, но не мог не впускать его, когда тот появлялся на пороге – изо дня в день, неделя за неделей. Он не ждал его визитов, но всё-таки привык к ним – глупо было отрицать очевидное. Ничего удивительного: мальчишка развлекал его и, к тому же, вечно фонтанировал идеями. Не то чтобы Северус нуждался в помощи с частной аптекой, которую собирался открыть, но свежая голова иногда бывает полезна, разве нет?

Хвала Мерлину, Поттер больше не обнимал его. Северус старательно радовался этому факту.

Он понятия не имел, что творится в этой пустой голове, когда Поттер смотрел на него, прищурившись и странно мерцая глазами на манер Дамблдора. Когда рассказывал о своей учёбе в школе Авроров, размахивая руками и перемещаясь по комнате с такой скоростью, что у Северуса начиналась мигрень. Когда помогал ему ремонтировать старый дом, выделывая палочкой лихие пассы, отчего что-нибудь время от времени падало и рушилось.

Если откровенно, в такие минуты Северус понятия не имел, что происходит в его собственной голове. Что уж тут говорить о Поттере.

Находясь рядом с ним, Северус привык к непредсказуемости – мальчишка словно бросал вызов его размеренной, спланированной жизни. Но однажды случилось нечто экстраординарное.

Хлопнула входная дверь – с недавних пор защита дома свободно впускала и выпускала Поттера. Северус тяжело вздохнул и сделал глоток чая, перелистывая очередную страницу «Вестника Зельеварения». Он как раз сел штудировать новый выпуск, и приход мальчишки не был достойной причиной, чтобы отрываться от важного занятия. В последнее время тот частенько являлся не вовремя – чего ещё ожидать от Поттера?

– Десять вечера, – процедил Северус, не отрываясь от статьи. – Надеюсь, у вас достаточно веская причина побеспокоить меня в такое время.

В ответ раздался придушенный всхлип.

Северус удивлённо поднял взгляд. Его гнев испарился, стоило ему увидеть распухший нос и покрасневшие глаза, в которых застыло странное, несвойственное Поттеру выражение. Они смотрели куда-то поверх головы Северуса, очевидно избрав своей целью застарелое пятно на обоях за его спиной.

– Поттер! – рявкнул он, надеясь вывести мальчишку из оцепенения. Тот слегка пошатнулся, но продолжил буравить взглядом стену.

– Да в чём… дело? – Северус вскочил на ноги, но тут же застыл, уловив странный запах, исходящий от мальчишки. Подозрительно прищурился. Несколько раз втянул носом воздух.

Его глаза расширились.

– Поттер, да вы пьяны, – выплюнул он, вложив в эту фразу всё своё презрение к малолетним алкоголикам. К его удивлению, Поттер не стал отрицать очевидное: слабо кивнув, он тяжело привалился к стене и вдруг оскалился в хищной, совершенно безумной улыбке:

– Вы как всегда правы, профессор. Я пьян, я чертовски пьян, и я пришёл к вам, сам не знаю, зачем… а она сейчас… она там… о боже!

Поттер зловеще расхохотался – Северус невольно вздрогнул, вспомнив Волдеморта – и с размаху саданул кулаком по стене.

– Идиот! – зашипел хозяин стены, бросаясь к неадекватному гостю. Он крепко сжал его руку и внимательно осмотрел разбитые костяшки, попутно успокаивающе погладив Поттера по запястью.

– Какого чёрта ты здесь устроил?! – Северус насильно швырнул мальчишку на диван. – Сиди и не смей вставать, пока я не принесу мазь!

Поттер послушно позволил ему обработать тыльную сторону ладони. Он тихонько шипел, кусал губы и время от времени вздрагивал всем телом, отчего Северус сделал вывод, что стадия саморазрушения очень скоро перейдёт в стадию истерики.

– Расскажите мне всё по порядку. – Он постарался произнести это как можно мягче – непривычные интонации обожгли горло. – Уверен, мы сможем с этим разобраться.

– Нет, не сможем! – протестующе воскликнул Поттер. – Не сможем! – настойчиво повторил он и попытался вскочить на ноги. Северус держал крепко. Когда мальчишка заорал в третий раз, сделав попытку лягнуть его ногой, Северус не выдержал:

– Молчать! – Он как следует встряхнул Поттера за плечи. Тот перестал сопротивляться и теперь болтался в его руках как тряпичная кукла: – Если ты сейчас же не прекратишь истерику и не объяснишь, что произошло, я решу, что у тебя белая горячка, наколдую смирительную рубашку и запру тебя в туалете, пока не протрезвеешь.

Поттер пьяно хихикнул:

– Почему именно в туалете?

– Ты предпочтёшь звать меня каждый раз, когда захочешь сходить по нужде?

– Фу-у. – Он смешно наморщил лоб. – Ну и мерзкий же вы тип, профессор.

– Поздравляю с открытием. Так что же?

– Джинни, – наконец, сдался Поттер. Он выглядел несчастным: помятый вид, сжатые губы, скорбная складка, прорезавшая лоб. Северус заскрипел зубами: он уже догадался, в чём причина, и отчаянно давил в себе желание немедленно разыскать рыжую идиотку, чтобы опробовать на ней парочку Непростительных. Но его руки всё ещё сжимали костлявые плечи Поттера, которые казались беззащитно хрупкими сквозь тонкую ткань футболки.

– Продолжайте.

– Джинни… она…

– Изменила вам?

– О, нет! – Поттер невесело усмехнулся. Его слегка покачивало из стороны в сторону, и Северус не заметил, как сел рядом и приобнял сутулую спину. – По крайней мере, не сейчас.

– Как это?

– Оказалось, что в прошлом году, пока мы гонялись за этими проклятыми хоккр… хор… хоркруксами, голодали и едва не сдохли тысячу раз, моя Джинни, которая… которую я любил и оберегал, успела закрутить роман с Дином! Вы знали, сэр? – мальчишка бросил на него обвиняющий взгляд. – Вы ведь были там всё это время!

– Ну разумеется, Поттер, в прошлом году мне было совершенно нечем заняться, кроме как следить за личной жизнью вашей приблудившей невесты, – холодно сказал Северус.

– Как вы сказали?! Приблу… она не такая!

Северус насмешливо вздёрнул бровь. Поттер тяжело вздохнул:

– Да, вы правы – как и всегда… Сегодня она сказала, что не может больше быть со мной, потому что любит Дина, и он продолжает писать, несмотря на то, что она запретила. Профессор… – Он поднял глаза на Северуса, будто ища поддержки, – мы собирались пожениться летом, как только она закончит Хогвартс. Я купил кольцо… Почему она призналась только сейчас?

Северус вздохнул. Он смотрел на Поттера и пытался понять, как можно было спасти страну, совершить убийство, увидеть реки крови и остаться такой же наивной, светлой душой, как много лет назад, когда маленький мальчик впервые попал в волшебную сказку. Сколько ещё в нём этой нелепой, нелогичной веры в людей, в добро, в справедливость? Исчезнет ли она однажды?..

– Люди не всегда оправдывают наши ожидания, Поттер. Уверен, что мисс Уизли хотела поступить как лучше и рассчитывала забыть своё прошлое рядом с вами. Скажите спасибо, что ей, по крайней мере, хватило смелости поговорить откровенно.

– Сказать спасибо? – Он снова рассмеялся. – Вы серьёзно, профессор? Да я был готов отказаться от неё совсем, лишь бы не подвергать любимую девушку смертельной опасности! А она в это время…

– Иногда одной любви недостаточно.

– Что? – Поттер удивлённо моргнул.

– Наша ошибка в том, что мы слишком много на себя берём, – медленно и внятно проговорил Северус, неотрывно глядя в зелёные глаза, которые от слёз стали блестящими, пьяняще-изумрудными. – Мы верим, что наша искренняя любовь – сама по себе дар, и любая девушка примет его с восторгом. Мы убеждены, что достаточно отдать ей всего себя, без остатка – и она будет счастлива, с благодарностью принимая нашу жертву. Но кто сказал, что ей нужна эта жертва? – Он никак не мог избавиться от невесёлого сарказма в голосе. – Любовь сама по себе – пшик, Поттер, и она никого ни к чему не обязывает, кроме вас самих. И все ваши благородные жертвы нужны только вам.

Поттер вытаращился на него, как на какого-нибудь дракона или фестрала, приоткрыв рот в немом изумлении. Северус невольно перевёл взгляд на влажные, чуть припухшие губы, но это оказалось ещё сложнее, чем смотреть Поттеру в глаза.

– Вы знаете о чём говорите, правда, сэр? – Мальчишка вдруг ухмыльнулся. – Вы ведь тоже верили, что ваши чувства – бесценны. И готовы были на всё ради моей мамы.

– Вашей… мамы?

Время будто остановилось. Северус не мог больше слышать этого, не мог видеть эту ухмылку – он сам опьянел от сумасшедшей близости Поттера. Его следовало наказать за неслыханную дерзость, за то, что вторгается в личное, запретное.

Поттер облизал потрескавшиеся губы. Северус, наклонившись, накрыл его рот своим.

В нос ударил кислый запах дешёвого виски, мышцы сводило от напряжения, но он чувствовал только мягкие губы Поттера и его влажный язык – неподвижный, как и тело мальчишки. На какой-то миг ему показалось, что тот сейчас ответит на поцелуй, но Поттер с силой толкнул его, опрокинув навзничь, и больно вцепился ногтями в предплечья.

Он тяжело дышал, а выражение лица невозможно было прочитать. Вот и всё, подумал Северус, не смея закрыть глаза.

Какое-то время они смотрели друг на друга, а потом Поттер хмыкнул, покачал головой и произнёс задумчиво, по слогам:

– Так вот она какая… ваша великая любовь, профессор Снейп. Мама была права, считая вас ублюдком. Теперь я вижу, как вы чтите её память.

Северус молча плюнул ему в лицо. Поттер нехорошо сузил глаза.

– Значит так, да? Не хотите по-хорошему? Ну, что ж… прекрасно.

Он отпустил его руки и встал, пошатываясь. Северус ожидал удара или пощёчины, но мальчишка поднял свою палочку и нацелил ему точно в лоб. Северус отвернулся.

– Посмотрите на меня, – издевательски протянул Поттер. И, как только их глаза встретились, твёрдо произнёс:

– Легилименс!

========== Глава 4. Отношения ==========

– Мне нужно время.

Поттер сидел на полу, скрестив по-турецки ноги и уткнувшись лицом в собственные колени. Наверное, именно поэтому его голос прозвучал приглушённо и тихо, будто он был не на расстоянии полуметра, а где-то очень, очень далеко.

– Для чего? – равнодушно спросил Северус. Он чувствовал себя выжатым и опустошённым, как после многочасовой пытки в резиденции Тёмного Лорда. А ведь мальчишка практически ничего не делал: всего лишь проник к нему в голову и выпотрошил весь мозг, надругавшись над чувствами, мыслями и воспоминаниями. Такая мелочь по сравнению с тем, что ему пришлось пережить в прошлом.

– Я понял, кто вы есть и чего хотите. – Поттер поднял голову, по-прежнему избегая его взгляда. – Но сейчас я слишком устал, чтобы понять, что нужно мне… Кто я сам?

Последние слова прозвучали вопросительно, словно он действительно надеялся получить ответ.

– Уходите, Поттер. Думайте, ищите, разбирайтесь – только, ради Мерлина, подальше от меня.

– Боюсь, если я сейчас уйду, вы уйдёте тоже.

– Не думаю, что вы от этого много потеряете.

Поттер, наконец, взглянул ему в глаза. В этом взгляде было что-то новое – спокойная твёрдость и непривычное знание, будто мальчишка не просто стал свидетелем чужой постыдной тайны, но был готов принять и разделить её бремя.

– Может быть, и много, – спокойно сказал он. – Подумайте сами: если бы мне было плевать на вас, я бы не сделал… того, что сделал.

– Я больше не хочу думать, Поттер. Тем более, о вас. Убирайтесь!

– Я… смогу прийти снова?

– Кажется, я уже говорил: вы слишком много на себя берёте. Я не собираюсь никуда сбегать.

– Тогда вы просто нашлёте какое-нибудь жуткое проклятие. – Мальчишка неуверенно улыбнулся. – В прошлый раз, когда я залез в ваш думосбор, вы едва меня не убили.

– Я заслужил это, – пожал плечами Северус: – В конце концов, вы не увидели ничего, что не касалось бы лично вас.

– Спасибо, профессор, – неожиданно выдал Поттер. – За то, что позволили… понять.

– Это пагубная привычка – постоянно благодарить меня. Советую избавиться от неё как можно скорее.

Северус устало откинулся на диван и закрыл глаза. Тихонько шаркнул ковёр, скрипнула старая дверь – Поттер исчез, оставив его засыпать в одиночестве.

Ничего не изменилось – только бесконечные вечера, казалось, стали длиннее. Северус так хотел отгородиться от всех, так наслаждался своей свободой – а теперь не знал, куда бежать из пустого мрачного дома. Он сбегал на работу: скандальная слава оправданного Упивающегося и двойного шпиона неожиданно привела на его порог массу благодарных клиентов. Он обрастал связями с невероятной скоростью; о его научных открытиях и особенно редких зельях писали в газетах; за право работать с ним бились предприниматели и торговцы Магической Британии. Собственная исследовательская лаборатория и аптека в Косом Переулке уже маячили на горизонте, а о знаменитом Гарри Поттере никто ничего не слышал. Впрочем, Северус не спрашивал.

Он не жалел о том, что случилось. Рано или поздно Поттер должен был узнать – в конце концов, Северус Снейп не был ни лжецом, ни трусом. Лучше уж так, чем пытаться подобрать нужные слова – он едва смог найти их, чтобы признаться самому себе. Закрывая глаза, он видел свои чувства гибким ветвистым деревом, рвущимся к небу – молодым, сильным деревом с корнями, глубоко уходящими в сухую, мёртвую землю. Долгие годы на ней не росла даже чахлая трава, но дерево неожиданно пробилось сквозь голую почву и проросло внутрь – так крепко, что не выдрать, не разделить землю и корни.

Когда мальчишка проник в его сознание – грубо, неумело – Северус даже не успел удивиться. Картины последних лет его жизни проносились перед глазами, присутствие Поттера выжигало в голове огненную дыру, и он, конечно, должен был немедленно прекратить этот фарс. Вытолкнуть Поттера было делом пары секунд, но он только стиснул зубы и отступил, позволяя незваному гостю рассекать и исследовать его разум, словно метлой – квиддичное поле.

И вот теперь тот знал, отступать было некуда, и можно попробовать сжечь проклятое дерево, даже если после этого внутри останется лишь пепел и чёрная, выжженная пустошь.

Поттер пришёл на открытие аптеки. Сновали посетители, бестолково звенел колокольчик, и Северус не сразу заметил знакомую взлохмаченную макушку. А когда заметил – отступать оказалось бессмысленно.

– Я решил серьёзно заняться зельями, – пояснил Поттер, вываливая на прилавок внушительную кучку разноцветных ингредиентов. – Мистер Сандерс сказал, что с такими навыками меня отравят в первом же рейде.

И виновато развёл руками, мол, что делать, не бросать же из-за этого учёбу. Северус уже открыл рот, чтобы сказать что-нибудь язвительное, но мальчишка послал ему до странности беспомощную улыбку, и все слова куда-то испарились. Уж не учат ли будущих авроров невербальной беспалочковой магии?

– Пожалуйста, профессор, помогите мне. – Он совершенно по-дамблдоровски мерцал глазами. – Всё очень запущено, а вы ведь лучший специалист в своём деле. Я в долгу не останусь.

– Что вы можете предложить мне, Поттер? У меня всё есть.

– Я что-нибудь придумаю, – ещё одна улыбка. – Вы же знаете, иногда я просто фонтанирую идеями.

А когда спустя месяц, в темноте самодельной лаборатории старого дома Снейпов, Поттер долго и нежно целовал его: осторожно, словно боясь спугнуть, – Северус понял, что всё было придумано ещё давно, может быть, задолго до их встречи в аптеке. Может, даже до их знакомства, до Хогвартса, до рождения – наверное, тогда никого из них ещё не было на свете. Потому что это огромное, невероятное чувство абсолютного единения, сумасшедшего, ослепительного полёта – может быть только древним, как весь этот шумный мир, который, в конце концов, толкнул их друг к другу. И когда Поттер касался его, везде – изучая, исследуя, когда обнюхивал и тёрся носом о шею, как щенок, – Северус осознал, что всё его тёмное прошлое, весь долгий и трудный путь, который он прошёл, был только прелюдией к этой новой, настоящей жизни. К жизни, в которой у него впервые появилось право на счастье.

Вот только надолго ли?

***

В этом городе время ощущается иначе – не так, как в Британии или под древними каменными сводами Хогвартса. Кажется, только пару часов назад они со Слагхорном вышли из лавочки «М. Марио – вина и воды всех сортов», арендованной Гильдией Зельеваров на всё время конгресса (сквиб М. Марио с удовольствием обеспечивал гостей не только винами, но и продовольствием), а солнце уже касается линии горизонта своим круглым жёлтым боком. Это та самая блаженная пора, когда удушающая жара уже спала, а воздух пропитан солёной морской свежестью, в которой угадывается далёкий, едва слышный аромат цитрусовых рощ.

У Северуса есть час или полтора, прежде чем город уснёт, чтобы уже через мгновение распахнуть цветные глаза фонарей, выплёвывая на узкие улочки многочисленные толпы своих ночных обитателей. Достаточно для того, чтобы убедиться в отсутствии или наличии Гарри Поттера, исчезнувшего однажды осенью, в серый, пасмурный сентябрь.

Мир потерял своего героя приблизительно через год после победы – тогда Поттеру едва стукнуло восемнадцать, и он уехал куда глаза глядят. Опустошил счёт в Гринготтсе, завещал дом на Гриммаулд Плейс своим драгоценным друзьям, собрал лёгкую дорожную сумку – и просто сел в маггловский поезд. Те, кто видел его тогда на вокзале, утверждали, что победитель Тёмного Лорда насвистывал «We are the champions» и поминутно улыбался, хотя и немного рассеянно; временами его лицо принимало серьёзный и задумчивый вид, будто какая-то мысль никак не оставляла его в покое. Однако это не помешало ему заскочить в поезд и укатить в неизвестном направлении, высунувшись напоследок из окна и от души проорав: «Fuck the Britain!».

Какое-то время «Пророк» ещё отслеживал перемещения героя: Ирландия – Испания – Португалия – Африка; паромы – яхты – поезда – электрички; гостиницы, отели, снова гостиницы. Ищейки рыскали по следу, обнюхивали, сторожили, изо дня в день задавая одни и те же вопросы, штампуя заголовки: «Что ищет Гарри Поттер?», «Почему Герой Магического мира странствует по свету, как безродная дворняжка?». Интригующие: «Новое задание покойного Дамблдора?!» и совсем бредовые, вроде пафосного: «СИЛЫ ЗЛА НЕ ДРЕМЛЮТ!». Поттер действительно был героем – настоящим, невыдуманным, потом и кровью оправдавшим свой титул. А значит, обязан был рисковать жизнью в борьбе с неведомыми врагами – круглосуточно, без выходных. Никому не приходило в голову, что юный победитель Тёмного Лорда может по своей воле отказаться от всего: плюнуть на Аврорат, бросить любимую девушку и своих не менее героических друзей. Все вокруг пророчили ему блестящее будущее и идеальный брак, он улыбался со страниц газет, посещал торжественные приёмы и за руку здоровался с министром. Он был национальным достоянием. Он не имел права на собственную жизнь.

Так что когда «таинственно странствующего» Поттера внезапно «потеряли» – журналисты замяли историю довольно быстро. Выяснилось, что он выполняет «чрезвычайно секретное распоряжение», отданное якобы лично Кингсли, и о том, чтобы отслеживать дальнейшие передвижения героя, не может быть и речи. Боевые товарищи Поттера мужественно отвлекли внимание на себя, сообщив о грядущей свадьбе; Джинни Уизли обручилась с Дином Томасом, и жизнь потекла своим чередом. Победитель Волдеморта был благополучно забыт, а Гарри Поттер, наконец, получил долгожданную свободу.

Свободу от лживых статей, от всемирной славы, от жизни, продуманной и расписанной на сорок лет вперёд. От своего немолодого, набившего оскомину любовника.

Что ж… всё случилось так, как должно было случиться. Прошлое – прошлому, и время всё расставило по своим местам. Ему не о чем жалеть. Ему незачем вспоминать.

Ему незачем идти через главную площадь, по Корсо Италия, в сторону вчерашнего ресторанчика, уютно укрывшегося под сенью раскидистых пальм.

Знакомая веранда пуста – только какая-то наглая чайка скачет по столу, тщательно выискивая хлебные крошки. Северус замирает у стеклянных дверей, вглядываясь в подсвеченную золотом вывеску «Il posto caldo»*, чуть медлит – пальцы нервно сжимают дверную ручку. Хмыкнув, качает головой и решительно входит внутрь.

Внутри – ярко и очень светло. Воздух, охлаждённый кондиционером, приятно освежает разгорячённую кожу. Улыбчивый официант как по волшебству оказывается рядом и вежливо осведомляется, предпочитает ли синьор столик у окна или же у стенки, возле душистых горшков с орхидеями. Может быть, подойдёт веранда?

– Позвольте порекомендовать вам наше фирменное блюдо. Лазанья с морепродуктами под соусом бешамель – к ней прекрасно подходит белое полусухое.

Вино приносят почти сразу – охлаждённый графин, колотый лёд хрустит в пиале. Что может быть лучше в такую погоду? Северус незаметно оглядывается, скрывая излишнюю заинтересованность за высоким бокалом на длинной ножке, медленно пьёт, смакуя терпкий, чуть кисловатый напиток. Его интерес легко объяснить праздным любопытством туриста, впервые посетившего легендарный курорт. Ресторан не слишком дорогой, но уютный – никакой помпезности, присущей излюбленным местам искушённых богачей. Цены умеренные, обстановка скорее домашняя, чем официальная, зал небольшой, но за барной стойкой угадывается лестница, ведущая наверх. Может быть, здесь есть второй этаж?