сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
Я услышал шуршание за спиной, и она прошла вперёд и остановилась. Я смотрел на копну вьющихся волос. Ничего не стоило просто подойти и вдохнуть знакомый запах, которым, казалось, пропитался мой кабинет за неделю занятий с ней.
— Я буду жить ради него. Буду… просто рядом. Спасибо. Спасибо вам, профессор Снейп, — сказала она и стремительно выбежала за дверь.
***
1998 год.
Я умираю. Я так давно этого ждал. Давно знал, что это произойдёт. А догадывался ли Дамблдор? Шея горела нещадно. Яд медленно, но верно распространялся по моему телу. Скоро, скоро я увижу Лили. Надеюсь, она простит мне любовь к той, чей взгляд сейчас сосредоточенный и печальный. Что ты задумала, девочка? Гарри Поттер смотрел на меня, словно не было внутри него ненависти, словно он жалел о моей смерти. Я долго взращивал эту ненависть в его душе. Дамблдор мудрый человек. «Ненависть поможет его характеру стать жестче. Это один из важных компонентов победы», — часто повторял он.
— Собери, — прохрипел я. Он должен успеть посмотреть нужные воспоминания. Я хотел вставить туда их с Грейнджер роман, но потом понял, насколько это глупо. Он ведь тоже должен умереть. А Грейнджер будет счастлива с этим рыжим недоумком. Будет ли?
Очень удивившись, Поттер всё же собрал мои слёзы. Последний раз взглянув в моё наверняка бледное лицо, он вышел за дверь.
— Гермиона, идем? — Рон тянул Гермиону из Визжащей хижины.
— Ты иди, я сейчас. Проверю кое-что, — Я сквозь почти закатившиеся глаза увидел её вымученную улыбку. Значит, она сделала выбор. — Я быстро.
Шла битва за Хогвартс, и она была её участницей.
Зачем ей нужно было оставаться? Посмотреть, как моё тело начнёт разлагаться?
Призвав из своей волшебной сумочки какие-то склянки, Гермиона присела рядом со мной. Сквозь боль я чувствовал её прохладные пальчики на своей шее.
Она делала всё четко и профессионально, словно уже не первый год работала в больнице Святого Мунго. Она осмотрела повреждения на коже и проверила пульс. «Очень слабый» — прошептала она. Можно подумать, я не знаю, как медленно бьётся моё сердце. Только рядом с ней ритм всегда приходил в норму. Экстрактом бадьяна она полностью покрыла раны от укуса Нагайны. Слёзы феникса каплей упали туда же.
И где, скажите на милость, она их нашла? Почему я сам не догадался набрать пару скляночек?
А восстанавливающее зелье двойной порцией было влито в рот. Это напомнило мне, как я сам вливал в рот зелье этой девчонке, пока она рыдала на полу. Я всегда спрашивал себя: «О чём она горюет?» О любви ли? Или о тех совокуплениях, которые я наблюдал в её сознании.
Гермиона поднялась. На её лице даже мелькнула улыбка.
Жестокая. Я не хотел жить. Она не имела права.
Но всё-таки часть меня радовалась, потому что я смогу ещё раз увидеть это лицо, и доказательства этого были здесь: в ранах, которые затягивались, в дыхании, которое восстанавливалось, в глазах, которые открылись.
Девушка пошла на выход, но обернулась. Сегодня она отдала долг, который наверняка до сих пор её мучил.
— Вы не умрете, — произнесла она и исчезла.
***
2005 год
То, что его исследования украдены, он понял сразу. Оставалось выяснить кто, а главное — как похититель собирается в них разобраться. Для чего они могут быть применены было страшно подумать. Исчезновение маглов, которым так стало обеспокоено Министерство, навело Снейпа на мысли, что нашёлся кто-то, кто будет использовать его теорию. Возможно стоило просто присоединится к злым гениям и попытаться минимизировать ущерб. Только как их найти, он пока не знал.
Исследования магического гена в человеке Снейп начал благодаря Гермионе, которая после успешного окончания биологического факультета в Оксфорде пришла работать в Отдел тайн. Несколько лет, и вот он смог понять, что же отличает волшебников от маглов помимо магии. В дальнейшем это должно было помочь вернуть магию сквибам, или, если хорошо задуматься, лишить магии всех волшебников. Осознав насколько страшными могут быть последствия подобных исследований, он постарался всё прикрыть, а Грейнджер сказал, что ничего не получилось, и просто спрятал все записи в свой сейф под несколько хороших заклинаний.
Она поверила. Что заставляет эту молодую женщину ему доверять? Что заставляет Снейпа ежедневно наблюдать за ней, прекрасно при этом понимая, что она никогда не будет ему принадлежать. У неё была семья и Поттер, которого, несмотря на изменившийся не в лучшую сторону характер, она всё еще любила.
И изменить это не смогли ни боготворивший её Рон, ни близнецы, в которых она души не чаяла, ни знание того, как к ней относится Снейп. Только однажды она этим знанием беспощадно воспользовалась, спасая Гарри Поттер.
========== Глава 7. Когда нужно слушать свое сердце ==========
2017 год
Казалось, осень наступила внезапно в этом году. Утро первого сентября было свежим и золотым, как хрустящее яблоко; маленькая семья пересекала грохочущую улицу по пути к закопченному вокзалу. Выхлопные газы и дыхание искрились как паутины в холодном воздухе. Родители толкали тележки, от чего две больших клетки наверху гремели, совы, сидящие в них, кричали с негодованием, и рыжеволосая девочка, шедшая впереди своих братьев, плача, тянула за руку свою мать.
— Замолчи, Лили! Это не будет так долго, ты тоже скоро поедешь, — гаркнул на неё Гарри Поттер, глава семьи Поттер и Аврората в Министерстве магии.
— Два года, — всхлипнула Лили и с обидой посмотрела на отца, который если и баловал девочку вниманием, то исключительно чтобы указать на её неподобающее поведение. — Я хочу поехать сейчас!
— Лили, закрой рот, на нас уже смотрят, — строго сказал мужчина и обратил внимание семейства на то, что на них уже оборачивались маглы.
— Ты мог быть и сдержаннее с дочерью, — укорила его супруга. Ей не нравилось, как муж обращается с детьми. Он слишком часто был ими недоволен, а в пример ставил детей Гермионы: близнецов Хьюго и Розу.
— Ты, Джиневра, могла бы уже привить дочери нормы поведения.
Семья пересекла барьер. Братья Альбус и Джеймс переглянулись, но ничего не сказали. Они сочувствовали своей младшей сестре, которой придется остаться в доме, где мать и отец находились в состоянии холодной войны. Они были очень довольны, что так много времени проводят в школе Хогвартс.
— Где они? — тревожно спросил Альбус, пропадая в тумане, пока они шли по платформе.
— Мы найдем их, — сказал Джеймс уверенно.
Дымка была настолько плотной, что было трудно различить чьи-либо лица. Голоса звучали ненатурально. Гарри услышал Перси, который громко рассуждал о правилах полета на метле, что явилось достаточным предлогом для Гарри не искать его глазами. Он вообще перестал любить людей. Завистливые и самоуверенные, они окружали мужчину везде, когда ему так хотелось порой сдохнуть.
— Я думаю, вон они, Ал, — вдруг сказала Джинни. Дети с улыбками побежали, а она посмотрела на супруга, который скривил лицо, словно учуял запах флоббер-червей.
Четыре человека, смутно видневшиеся сквозь пелену тумана, стояли у самого последнего вагона. Лица их стали различимы, лишь когда вся семья Поттеров приблизилась к ним вплотную.
— Привет, — сказал Альбус радостно и заключил в крепкие объятия Розу Уизли, которая была одета в совершенно новую Хогвартскую мантию. Все дети весело здоровались, пока взрослые переговаривались.
— Давно не виделись, друг, как работа? — спросил Рон у Гарри, но ответа не дождался. — Я сдал на магловские права, представляешь, сдал! Гермиона в меня не верила.
— Неправда, — немедленно ответила супруга и поймала взгляд Гарри. Он смотрел на неё, не отрываясь, скептически приподняв бровь. Теперь, когда он больше не носил очков, от такого взгляда хотелось спрятаться, но она сказала: — Я была абсолютно уверена в тебе.
— Ну конечно, Рон, — черноволосый мужчина продолжал смотреть на подругу, которая выглядела как всегда собранной и уверенной. Бежевая мантия, под которой была белая рубашка и узкая юбка ниже колена; именно так должна выглядеть правильная сотрудница министерства. Только туфли на высоких каблуках портили правильный образ верной жены и матери. Гарри слишком часто опускал взгляд на её ноги, но одёрнул себя перед следующей фразой. — Я тоже был в тебе уверен. С седьмого-то раза и тролль сдаст.
А пока взрослые прожигали друг друга взглядами, и Роза обещала Лили увидеться на каникулах, Джеймс пытался рассуждать. Он вообще был очень сообразительным мальчиком. Не получая достаточно внимания от родителей, старший сын Поттеров вместе с братом и сестрой проводил много времени в Норе с близнецами Уизли. Это оставило неизгладимый отпечаток на его жизни, ведь чтение книг было любимым времяпрепровождением детей миссис Уизли-Грейнджер.
В то время как родители занимались своими «очень важными» делами, за детьми присматривали высокооплачиваемый эльф Винки и бабушка Молли. После окончания войны Нора превратилась в образцовый двухэтажный дом, где для каждой семьи была отдельная комната; помогли деньги главы семьи Поттеров и магия его лучшей подруги. Но там, со дня похорон Фреда, никак не могли собраться все родственники. Когда в семье такая напряженная обстановка, волей-неволей захочешь узнать, что же является камнем преткновения. Списывать конфликт на войну, которая закончилась много лет назад дети не стали. «Все нормально» — было стандартным ответом любого взрослого. А кузены и кузины, ставшие такими близкими, задавались одним вопросом: что же могло произойти между лучшими друзьями такого, что теперь каждая встреча для них была словно пытка «Круциатусом». И возможные ответы очень не нравились Джеймсу.
***
Гермиона Грейнджер очень любила свою работу, потому что это было одно из мест, где она чувствовала себя как дома. Так же, как когда-то с Гарри. Сейчас же, каждая встреча с ним напоминала скорее падение с обрыва, чем посиделки на маминой кухне.
Работа в отделе Тайн и дети отвлекали от мыслей о герое второй магической войны. А Рон… он просто наслаждался лаврами героя и игрой в квиддич в составе команды «Пушки Педдл». Он догадывался о её любви к Гарри, а возможно даже понимал, что они спят, но молчал. Он просто был рядом, словно Гермиона ничего для него не значила. Или значила слишком много. Порой он был весёлым и радостным, а порой в его взгляде было очень много пугающей ненависти.
С этими мыслями Гермиона прошла в свою лабораторию, где трансфигурировала себе из мантии халат. Кроме исследований, она вскоре должна была стать заместителем главы отдела Тайн. И Гермиона не стала интересоваться, имеет ли к её новому назначению особое отношение к ней главы отдела и коллеги по исследованиям — Северуса Снейпа; она просто примет должность, потому что заслуживала этого.
— Грейнджер. Где вы летаете? Не опрокиньте бумаги, иначе наш пятилетний труд полетит к вашим ногам, обутым в… это. Что это кстати? — Снейп оторвался от работы и кивком головы указал на её обувь.
— Туфли, конечно. Магловские, — она пожала плечами и взмахом палочки превратила их в удобные мокасины. Так сидеть за столом или варить зелье было гораздо удобнее.
— Вы боитесь летать на метле, а вот с этих ходулей упасть не считаете опасным?
Скептически поднятая бровь безумно напомнила Гермионе о сцене на Вокзале. Была ли связь между мимикой лиц, которая появляется со временем, и трагедиями, что происходят в жизни людей. Интересно.
— Метла одна, а устойчивых каблука два. Не волнуйтесь. Я в них частенько прихожу в Министерство, — женщина села за стол и уже увлеклась своими исследованиями, когда услышала:
— Я бы с этим поспорил, учитывая, что вижу вас в этой паре впервые, — Снейп говорил это, не отрываясь от котла, в котором было экспериментальное зелье, способное вернуть магию волшебнику или сквибу. Гермиона Грейнджер — единственная, кто смог соответствовать жестким требованиям соавтора проекта. Именно поэтому она была здесь.
— Учитывая… сколько времени вы проводите, глядя в котел, я не считала бы это странным, Северус, — её слова заставили его ухмыльнуться и бросить взгляд на ноги, совсем недавно обутые в замшевые черные туфли на шпильках с несколькими ремешками и ажурной вставкой с каждого края.
С этой парой у Гермионы было связано слишком многое. Хорошее ли? Она бы так не сказала. Особенно после того, как именно эти туфли, впервые надетые в Министерство, запустили процесс саморазрушения двух не самых последних людей там.
— Гермиона! Я жду вашего ответа уже три минуты. Где вы обитаете? О какой фантастической твари задумались? — Снейп наклонился и щелкал пальцами перед её лицом, привлекая внимание.
— Задумалась. Извините, — отрешённо прошептала она, к своему стыду ощутив, как от воспоминаний влагой покрывается её белье.
— О Поттере, — зельевар поднялся, но странным взглядом смотрел на очнувшуюся женщину и отметил, как розовая краска заливает её лицо. — Если хотите знать моё мнение… то Поттер — зазнавшийся…
— Не хочу… я знаю про него всё. И те изменения, что произошли с ним за годы, огорчают меня только в одном. Он не любит детей, ни своих, ни моих.
— Вы как-то объясняете это?
— Да. Они — напоминание того, что он мог быть счастлив… со мной. По крайней мере, он так думает.
Внезапно в лабораторию забежал стажёр Локонс, удивительно похожий на своего троюродного дядю. Даже таланты к заклинаниям были у обоих.
— Там… опять главный аврор. Уже минут пять требует вас, миссис Уизли-Грейнджер.
— Сидите, Гермиона, я разберусь, — поднялся Снейп и трансфигурировал халат в сюртук.
— Но… Он не знает, что вы живы.
— Пора этому зарвавшемуся щенку кое-что понять. Здесь не его владения. Сколько раз он уже пытался прорваться. Неужели нельзя просто прислать патронуса?
— Если честно, я не уверена, что он ещё способен его вызывать, — сказала Гермиона и посмотрела на фотографию на столе. Там она и Гарри в свадебных нарядах танцевали вместе. Она была готова расцеловать мистера Уизли, который это снял. Это был единственный момент, когда она была счастлива на собственной свадьбе.
В лаборатории уже никого не было. И, внезапно встрепенувшись, она помчалась за Снейпом, чтобы послушать, что он скажет Гарри.
***
— Мистер Поттер, вам сюда нельзя, — на пороге стоял сотрудник отдела и направлял свою палочку на Гарри, но тот знал, что сумеет отбить практически любое заклинание.
— Мне плевать. Я уже был здесь, помните, в далеком девяносто пятом году, — он начал вспоминать год, после которого всё пошло под откос, когда его перебили.
— Вы ворвались незаконно. Ночью. Скажите спасибо, что никаких обвинений не было выдвинуто. Вы же разрушили зал с предсказаниями и все маховики времени. Бесы малолетние!
— Скажите спасибо, что все сотрудники отдела Тайн не сидят в Азкабане за укрывательство важной информации, — Гарри тоже достал свою палочку. Сотрудник отдела тайн вздрогнул, когда сзади послышался голос.
— Поттер, смотрю наглости за годы у вас только прибавилось. Марк, идите. Я разберусь.
Марк высокомерно посмотрел на героя войны, который в шоке, как рыба, открывал и закрывал рот, и скрылся в глубинах отдела тайн.
— Вы… Но… Как? Вы ведь…
— Очень членораздельно. Очевидно, книги так и остались для вас в запретной секции, — Снейп скрестил руки на груди и смотрел на мальчика-мужчину, который немало его крови попил в своё время.
— Вы мертвы, я видел вас мёртвым, — он в страхе начал оглядываться по сторонам, как будто Волан-де-Морт тоже должен выскочить из-за угла, как черт из табакерки.
— Вы как всегда видите лишь вершину айсберга. Что вам нужно от Гермионы? — глава отдела тайн нарочно упустил все приставки и фамилии, он хотел вывести этого мужчину из себя. Это не составило труда.
— Что вы… Подождите… Гермиона всё знает, — Гарри обречённо опустил плечи. Очередное предательство. С другой стороны, он никогда её и не спрашивал.
— Вам ли не знать, Поттер, что ваша подруга всегда знала, как правильно поступить.
— Что вы имеете в виду? — Гарри напрягся и прищурил зелёные глаза.
— Вашу память, конечно, которую она так успешно подправила. Под моим руководством, — Снейп увидел, как Гарри метнулся к нему, но задержался. — Не стоит. Все мы жили по указке Дамблдора. И вы в том числе.
— Ваши… занятия. Она показывала, — Гарри отвернулся, смотря в коридор и пытаясь сдержать гнев, все-таки Снейп — герой войны. Пусть и считавшийся умершим. Не хотелось бы попасть в газеты или снова нарваться на «Обливиэйт».
— Наслышан о вашей провокации. Было низко использовать её слабость к вам, чтобы вытащить на свет всё, что вас так мучило. Хотя, надо признать, зрение Гермиона подправила вам хорошо. В очках вы всегда напоминали недоумка.
— Не было провокации. Я думал, что умру.
— Ну конечно… А я знаю, что вы не стали довольнее от того, что увидели.
— Вас это не касается. Вы ничего не знаете о нас с Гермионой. Вам ясно?! — гнев и ревность душили Гарри, и он сделал несколько шагов в сторону выхода.
