сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)
— Гарри. Ещё вчера ты готов был меня убить. Постоянно унижал, отправляя к мужу. Ненавидел и презирал, а сегодня нас ждут дети и…
— Когда? — нетерпеливо спросил он.
— Гарри, — заговорила Гермиона, медленно вставая. Она начала натягивать пижамные штаны и завязывать узлы на рубашке. — Я свяжусь с ней, и на днях обязательно сходим. Лучше скажи мне, что с Роном?
— А что с ним? — пожал плечами Гарри. — Он под стражей. Вас разведут. Ты волнуешься за него?
— Да, Гарри. Волнуюсь. Мне страшно и непонятно, что могло сподвигнуть его на подобный образ жизни. Я боюсь, что он может… Ладно, — вздохнула Гермиона, решив отложить разговор о суицидальных наклонностях Рона на потом. — Пойдём, сходим к ребятам, а то мы уже долго… разговариваем.
— Могли бы ещё… поговорить, — Гарри попытался поцеловать Гермиону, но она выкрутилась и вышла в коридор.
***
— Не знаю, чего ты жалуешься? Ну будет у нас новый дом и вместо одного безразличного отца — другой. Какая разница? — сказала Роза и снова принялась за чтение книги, которую ей принесла Винки.
Парни непонимающе посмотрели в её сторону, а Лили же продолжала рисовать рисунок, на котором была изображена Гермиона. В последнее время она постоянно её рисовала, может быть, потому что в их доме слишком часто произносилось это имя, особенно со стороны отца.
— Папа не был безразличным, — заметил Хьюго, доставая шоколадную лягушку, спрятанную в кармане, — и неужели тебе неважно, что будут говорить о маме?
— Да что ты? Улыбка и похлопывание по спине это, конечно, очень сильно. Он недалеко ушёл от… от мистера Поттера, — она осторожно взглянула на Джеймса.
— До мистера Поттера далеко всем, — пробормотал тот, глядя в окно, — я не помню ни одного нормального разговора с ним.
— Мне нравится Гермиона, — закрыла альбом Лили и упрямо взглянула на братьев.
— Конечно, она всем нравится. Но разве это повод становиться нашей матерью. У нас уже есть одна.
— Но, в отличии от мамы, Гермиона любит отца с самого детства.
— И как ты это понял? По постоянным конфликтам? — фыркнул Джеймс. Он не очень хотел менять устоявшийся уклад жизни, хотя и понимал, что поезд уже тронулся, и им осталось лишь запрыгнуть в него и мчаться вместе со всеми. — «Что-то они долго», — подумал он про себя.
— Бабуля Молли рассказывала. Говорит, в нашем детстве он с нами даже играл и показывал финты на метле, — улыбнулся Альбус, вспоминая рассказы бабули.
— Ну рассказывала, ну и что? Она могла выдумать всё. Мне вообще кажется, что все эти истории приключений с мистером Поттером и родителями — сущие сказки. Ну откуда в Хогвартсе взяться огромной змее? И как он бы с ней справился? — поинтересовался Хьюго, прожевав шоколадную лягушку.
— Не без помощи Альбуса Дамблдора, — сказала Гермиона, неожиданно войдя в палату. За ней очень мрачный зашёл Гарри.
Дети вскочили. У Розы выпала книга, Хьюго быстро проглотил лягушку — на шоколад у него была аллергия, а Лили улыбнулась Гермионе. Только Альбус и Джеймс остались безразличными к суматохе.
Гарри увидел толстенный фолиант, который лежал у ног Розы и чуть улыбнулся.
— В школе у твоей мамы это была любимая книга.
— Я знаю, — нервно улыбнулась она. Её переполняло чувство благодарности к этому суровому мужчине. Ведь именно его она увидела рядом с собой в том аду, в котором оказалась. Тогда как её собственный отец стоял в отдалении, не делая попыток даже подойти. — Я рассказывала ребятам, что о ваших приключениях написано в истории Хогвартса, а, значит, это не может быть ложью.
— Это не ложь, — согласился Гарри, рассматривая девочку и находя в ней поразительно много от Гермионы в детстве, — но и не вся правда.
— Рассказать не хочешь? — спросил Джеймс. — А то мы и знаем о тебе, только что из книжек.
— Не думаю, что сейчас самое время, — он неуверенно посмотрел на Гермиону, но та одобрительно похлопала его по руке.
— Самое время, — мягко улыбнулась она, потом прошла вперёд, подняла книгу и села рядом с Розой и Лили.
Гарри немного помялся и под пристальными взглядами детей и Гермионы начал свой рассказ. Но не с Хогвартских приключений, а с самого начала. С того самого момента, когда в воскресное утро в дом на улице Тисовой пришло странное письмо.
========== Эпилог и Тсс... ==========
Комментарий к Эпилог и Тсс...
Это эпилог, мои дорогие. Это финал моей самой противоречивой работы. Но не финал истории. (подмигивает)
Надеюсь, она зацепила вас так же, как и меня, потому что это не сказка) Из сказок я выросла)
Солнце было ещё высоко, когда еженедельный сеанс психотерапии уже заканчивался. В кабинете доктора психологических наук Хелен Стоун было прохладно, но не благодаря высокотехнологичному кондиционеру. Он выходил из строя при каждом появлении пациентов-волшебников, а из-за заклинания, которым Гермиона снизила температуру в помещении.
Приближалось Рождество, и Гарри с Гермионой ходили в традиционных свитерах от Бабули Уизли, которые та вязала каждый год. Она вязала их на всех, даже на тех, кого забрала старуха с косой или тех, кому в больничной палате ничего кроме пижам носить не разрешали.
Гарри наконец закончил рассказ о смерти Рона, который проткнул себе горло вилкой в Азкабане. Того замучило чувство вины из-за дочери, которую он по сути сам отдал в лапы Малфою-младшему. Его до сих пор потряхивало от увиденных заново событий, но это было ничто по сравнению с состоянием психиатра, которой не терпелось остаться одной.
— Я рада, что мы с вами прошли этот путь, — спокойно улыбалась Хелен, стараясь не выдавать своего состояния, — надеюсь, это поможет вам в будущем избегать ненужных воспоминаний и душевных тревог. Гарри?
— Я если честно ещё до нашей встречи всё для себя решил, а теперь чувствую себя ещё и скотиной, — взлохматил Гарри волосы, давно требующие стрижки.
Последние месяцы были очень напряжёнными. Суд, на котором ко всеобщему удивлению его оправдали. Погоня за Снейпом, который уничтожил все улики его изобличающие. Детские истерики Джеймса, который принципиально не хотел принимать нового уклада жизни. И походы к психиатру точно не улучшали его состояния. Он скидывал напряжение лишь ночью, когда сливался с Гермионой в едином наслаждении.
— Гарри, не груби. Ты же не мог знать всего.
— Я должен был этого захотеть, — Гарри вскочил, засунул руки в карманы и подошёл к окну. — Ладно. Что сейчас говорить об этом.
— Да, Гарри, то, что вы осознали свои ошибки, есть очень большой шаг вперёд. Просто в будущем слушайте друг друга. Больше разговаривайте, а не….
— Трахайтесь? — улыбнулся Гарри, подмигивая Гермионе, которая очень строго на него смотрела. Впрочем её строгость распространялась лишь до закрытых дверей спальни.
— Гарри. Ну сколько можно? Простите, Хелен. Мы наверное уже пойдём, — встала она с кресла, которое тут же приняло привычный вид.
— Да. Ваше время на сегодня вышло, — поднялась и Хелен. — Гарри, вы что-то ещё хотели сказать?
Гарри посмотрел на Гермиону и увидел, как она выразительно смотрела на дверь. Он вздохнул и качнул головой.
— Нет. Спасибо вам за всё. Представляю, как вы от нас устали за эти месяцы.
— Нет, что вы, — натянуто улыбнулась Хелен, — просто, вы оба очень эмоциональные. Плюс, приходится буквально погружаться в ваши воспоминания, — она покосилась на омут памяти, который Гермиона уменьшала и складывала к себе в сумочку.
— Спасибо вам за всё, Хелен, — улыбнулась Гермиона, — деньги я как всегда переведу на ваш счёт.
Гарри кивнул и пожал руку чернокожей женщине в цветастом платье.
Когда пациенты вышли за дверь, Хелен резко выдохнула и устало опустилась в кресло, зная, что ближайшие сутки даже разговаривать ни с кем не сможет. Слишком сильно на нее действовали эти встречи. Она не заметила чуть открывшуюся дверь и шепот Гермионы, дающий Хелен блаженное беспамятство.
— Что ты сделала? — подозрительно прошипел Гарри, наблюдая за действиями Гермионы.
— Нельзя было сваливать настолько серьезные проблемы на магглу. Слишком сильное напряжение для неподготовленного сознания. Я давно заметила, что она нам больше не рада. Не так как раньше.
— И часто ты стираешь людям память? — спросил Гарри, совершенно пропустив всё, что сказал Гермиона.
Гермиона резко повернулась к Гарри и сощурила карие глаза.
— На что ты намекаешь? Я думала мы решили этот вопрос, а ты снова….
— Нет, нет, — Гарри поднял руки сдаваясь. Меньше всего он хотел конфликтовать с любимой. — Я просто спросил.
— Тебе я память больше не стирала, — раздражённо отвечала Гермиона. — Рону несколько раз. Но по мелочам. Что тебя заставляет подозревать меня?
— Ты вчера была в больнице, а соврала, что осталась на работе, — сразу выпалил Гарри, решив не врать.
Гермиона молчала почти минуту, не отрывая взгляда от Гарри.
— Ты следишь за мной… — медленно проговорила она.
Гарри замешкался. Сказать правду — это значит нарушить тот хрупкий мир, который у них образовался. Солгать — уничтожить этот мир в одночасье.
— Да.
Гермиона резко развернулась и пошла прочь по коридору. Гарри, ни секунды не медля, пошёл за ней.
— Ну прости. Я волнуюсь за тебя. Ты же знаешь, Снейпа так и не нашли. Люциус оказался жив, и Джинни…
— Что Джинни? — резко остановилась Гермиона.
— Пропала.
— Давно? — озабоченно спросила она, повернувшись.
— Пару дней назад.
— И что ты думал? Что я замешана в этом и поэтому ходила в Мунго?
— Нет, — воскликнул Гарри и схватил Гермиону за обе руки, — я просто... Меня бесит, что я не могу наблюдать за тобой круглосуточно.
— Мы и так почти всё время вместе, — мягко улыбнулась Гермиона.
— Почти. Гермиона, я не хотел ничего плохого, — отвёл взгляд Гарри и тут же спросил снова: — Так зачем ты ходила в больницу?
Гермиона устало покачала головой. Она отняла руки от Гарри и медленно забрала волосы наверх, закрепляя их до боли знакомой заколкой.
— Это та самая? — хрипло спросил Гарри, забывая о сути конфликта.
Гермиона ничего не ответила, продолжая закреплять волосы на затылке, после чего открыла сумку и всё так же медленно достала оттуда лист пергамента. Она протянула его Гарри с таинственной улыбкой и сложила руки на груди, ожидая его реакции.
Гарри почти минуту смотрел в пергамент. Выражение его лица сменялось несколько раз от крайней формы изумления до беспечного счастья.
— Это точно? — поднял он счастливый взгляд.
— Точнее только маггловский тест, — кивнула Гермиона и широко улыбнулась.
— Мерлин, Герм. Почему ты молчала?! — он отбросил пергамент и резко прижал Гермиону к себе, после чего закружил её в объятиях, но тут же опустил, словно она соткана из хрусталя. — Это же просто отлично. Я так давно этого ждал, — практически заворковал Гарри, вызывая смех Гермионы.
— Да уж, я помню.
— Теперь-то ты выйдешь за меня? — вдруг спросил Гарри, вглядываясь в любимые глаза.
— Теперь ты просто обязан. А то дети тебя точно не простят, — рассмеялась она. Ей не терпелось поделиться этой новостью со всем миром. Она была уверена — их с Гарри ребёнок будет просто замечательным.
— Ты знаешь, кто?
— Нет. И мы узнаем это вместе на Рождество.
— О, а я все думал, что им на Рождество подарить, — хлопнул в ладони Гарри и потянул Гермиону к выходу, на ходу обсуждая возможные имена.
В это счастливое время, когда они думали, что все проблемы позади и с любыми неприятностями они справятся, потому что вместе. Над их головами навис Дамоклов меч.
Прямо за углом, с направленной на вход высотки палочкой, стоял неприметный человек в сером костюме и сером котелке. Он промёрз насквозь, но не хотел растрачивать энергию на что-то помимо авады. Он знал, что как только он произнесёт заклинание, его настигнут авроры, которые ни на шаг не отходят от пары, но его месть будет исполнена, и Гарри Поттер потеряет то, что ему дороже всего на свете. Свою грязнокровку.
Палочка была готова, слова сорвались с потрескавшихся губ. Ещё секунда и…
— Люциус. Не стоит, — произнёс справа знакомый холодный голос.
Люциус взвыл, как раненый зверь, потому что на его палочку легла бледная рука бывшего друга и коллеги, а цель уже уходила всё дальше и дальше.
— Зачем ты меня остановил? Я должен был отомстить. Должен…
— Твой внук и так станет парией. Ты хочешь, чтобы его жизнь совсем стала невыносимой?
— Но как? Как я могу оставить это… — почти рыдал мужчина.
— Ты отомстишь. Просто имей терпение. У меня есть отличное предложение. Ты не один в желании отомстить, и есть кое-кто, кто захочет помочь нам.
— Кто?
— Она сама всё расскажет. Но пока надо скрыться. Нас ищут. У Поттера нюх на преступников, а сейчас мы номер один в его списке. В Англии оставаться нельзя.
Люциус ещё долгое время смотрел на то место, где только что держась за руки стояли Поттер и его грязнокровка.
— Румыния. Каркаров приютит нас, — наконец выдал он.
— Ну тогда покажи мне, где ты оставил маггла, волос которого взял, и пора отправляться, — произнёс Северус Снейп и, развернувшись, пошёл вглубь подворотни, чтобы аппарировать.
***
Сентябрь, 2018 год. Хогвартс. Распределение.
Скорпиус Малфой сидел и волком смотрел на каждого, кто криво на него взглянет. Его не волновало, что о нём думают. Его жизнь давно превратилась в ад. Спасибо папочке и дедуле. Но больше всего он ненавидел лицемеров, что раньше были его поклонниками. Теперь даже его внешность не притягивала этих придурков. Ведь он стал сыном педофила. Отличное клеймо, похлеще Пожирательского.
Его гневные мысли прервал лучший друг Альбус Поттер, за каким-то хреном всё ещё друживший с ним. Он был готов, что после приезда в Хогвартс Альбус станет ненавидеть его, но не ожидал от того сочувствия и вины.
— Мой отец убил твоего. Думаю, мы не станем говорить об этом.
Тогда Скорпиус лишь кивнув, но всё же разговаривали они про это не мало. Сейчас Ал на кого-то показывал и что-то говорил. Скорпиус напряг всё тело, чтобы расслышать его.
— Лили. Моя сестра в Гриффиндоре. Кто бы сомневался.
— Рыжих на Слизерине ещё не было, — кивнул Скорпиус, и они с Альбусом, переглянувшись, фыркнули.
— Как вы вообще там все? Как лето?
— Мы в Австралии были. Знакомились с родителями Гермионы.
— С магглами? — скривился Скорпиус.
— Ну, не начинай. Они всё равно нас не узнают. Так что считай, как на зверушек посмотрели.
Скорпиус не разделял энтузиазма друга, но всё же отметил, что кожа Лили, которой помахал Альбус, не такая бледная, как у него.
— И как там? В этой Австралии? — задумчиво спросил он, вглядываясь в яркие всполохи солнца в рыжих волосах.
— Непривычно. Но мы сходили в аквапарк, да и вообще как-то всё неплохо прошло. Словно мы одна семья. Да и пополнение скоро. Папа прямо в нетерпении, — беззлобно усмехнулся Альбус.
— Я помню, — кивнул Скорпиус.
Про совместного ребёнка Грейнджер и Поттера не говорил разве что слепоглухонемой. Он снова взглянул на Лили, которая быстро опустила смущённый взгляд, которым его неожиданно одарила.
«О как» — усмехнулся про себя Скорпиус. — Правильным девочкам нравятся плохие мальчики? Посмотрим, готова ли ты будешь со мной дружить, когда узнаешь про общественное мнение. Посмотрим, какой выбор ты сделаешь, принцесса».
