Автор книги: Рин95
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 114 страниц)
– Вы втроём прорветесь внутрь, зачистите здание и захватите управление станцией. Пятеро пехотинцев прикроют вас снаружи, если что.
Я молча кивнула и, только сообразив, что Андерсон меня не видит, ответила:
– Есть, сэр. Так точно, сэр.
***
Несколько минут спустя мы, разбросав отряд мародеров – из батаров, турианцев и двух людей, – пробились внутрь здания.
Я создала вокруг себя барьер и заменила батарею щита.
Небольшое сопротивление внутри – и вот мы в задней части.
Я молча кивнула Аленко на терминал. Как ни крути, а он единственный из нашей троицы, бывшей троицы, разбирался в этой мутотени.
Он подошел, ввел код, перехватил управление, открыл все двери...
– Не двигайтесь, детки, прогулка закончилась, – жуткого вида батарианец с наполовину обожженным лицом и еще семь таких же уродов наставили на нас оружие.
Мы с Аленко резко вскинули руки, и противники разлетелись по углам. Рич за доли секунды добил из винтовки выживших.
– Бля, где же они прятались, – я сняла порядком надоевший шлем и протянула руку к плечу, собираясь отключить щит и слишком поздно заметила движение в самом темном углу.
– Нет! – резко выкрикнул Аленко, выкидывая вперед руку и загораживая меня плотным барьером на полкомнаты.
Три выстрела. Рич перезарядил винтовку. Я сухо кивнула ему и обратилась уже к Аленко.
– Что, лейтенант, нарываетесь на медальку «за спасение уникального уникума»? Это вы зря – на мне был барьер и шестьдесят процентов щитов. Дождитесь более подходящего случая, – блин, что я несу? Он же действительно беспокоился за меня, могли бы помириться, а я ещё больше оттолкнула его...
– Простите, капитан. Моя нерациональность и несдержанность... Больше такого не повторится.
Не глядя друг на друга, мы подошли к шаттлу. Транспорт пятерки, зачищавшей площадь перед зданием, уже поднялся в воздух. Мы вошли в наш, я дала команду автопилоту, и «вагончик» медленно взлетел. Аленко стоял напротив меня, отвернувшись к стене.
– Через три минуты будем дома, – произнес Рич. – Есть охота...
– Есть предложение получше «кашки». Я тут нехило затарилась всякой фигней. Ну, там, галеты, шоколадки... Как насчет отметить пивком боевое крещение, а, ребята? – я не могла заставить себя обратиться напрямую к Кайдену, но это свое предложение адресовала именно к нему. Он повернулся ко мне с робкой улыбкой.
– Ну, боевое крещение – это святое, – произнес Кэй и, внезапно побледнев, схватился руками за виски.
– Что с тобой? – я подхватила пошатнувшегося лейтенанта и, осторожно усадив на свое место, помогла снять броню. – Не молчи. Что случилось?
Ричард... Тот достал из аптечки автошприц и, подойдя к Кайдену, вколол ему какое-то лекарство в предплечье.
– Все хорошо, Рин. Правда. Это ничего. Не страшно, - Кэя била крупная дрожь, по бледному лицу катились крупные капли пота. – Со мной, правда, ничего страшного... надеюсь.
Он потерял сознание.
Внезапно я вспомнила «игровые» сведения, хрень про имплантаты, которую нас заставляли зубрить, странный сине-фиолетовый свет барьера, закрывшего меня...
– L2, – прошептала я.
Этим видом биоусилителей пугали наших и гриссомовских биотиков. Ночами рассказывали леденящие душу истории о людях, ставших жертвой этих бывших в ходу восемнадцать лет назад имплантатов. Они повально вживлялись немногочисленным в то время биотикам, и лишь через несколько лет проявились последствия: паралич, шизофрения, галлюцинации, опухоли мозга и много чего еще. Самым «легким» способом расплаты за силу, которую не смог повторить ни один другой усилитель, были ужасные головные боли после каждого более-менее сильного выброса «темной энергии». Причем, чем сильнее, тем больнее было потом... Никого из тех людей уже не было в живых. Так нам говорили на лекциях.
Восемнадцать лет назад. Я посмотрела на Кэя. Он на год старше меня (точнее, указанных про меня данных). Двадцать один минус восемнадцать. Максимум, в три года, если не меньше. Через что же ему пришлось пройти?
Я вдруг поняла, что ничего-то мы друг о друге не знали. Тема прошлого как-то не поднималась. Нет. Дженкинс знал. Почему же ни Кэй, ни Рич ничего не сказали нам с Райной? Да потому же, почему и ты никому, кроме Андерсона не рассказала правды о себе, напомнил внутренний голос.
– О, Господи, – я с ужасом смотрела на бледное лицо Кэя.
Его рука крепко, до хруста костей, сжимала мою. Дрожь так и не прекратилась. Вспомнив его барьер – просто огромный, плотный до абсолютной непрозрачности, – я попыталась хотя бы примерно высчитать его силу. Цифра вышла запредельной даже для меня, с моей-то мощностью.
– Кайден, – в горле внезапно пересохло.
Дженкинс, сидящий рядом со мной на корточках, истолковал мой испуг по-своему.
– Послушай, ты, – начал он с угрозой в голосе.
Я абсолютно не желала выяснять с ним отношения. Выход был только один.
– Закрой ебало, капрал, и отвечай на вопросы. Чаквас об этом знает?
– Да, но...
– Свяжись с ней, пусть нас встретят. Долго ещё до корабля?
– Две минуты, – с некоторым изумлением в голосе ответил он.
Только одна минута прошла... Я за весь сегодняшний день не вымоталась так, как за эту несчастную минуту...
========== Глава 11. Очень много психологии. Выяснение отношений. ==========
Шаттл приземлился в ангаре. Двое космопехов осторожно положили Кайдена на носилки, однако попытки отцепить его от меня ничего не дали.
– Рин... – еле слышно прошептал он, – я не...
– Тише, тише, все хорошо, не бойся. Я зайду попозже тебя проведать, – я еле выпутала свою руку и отошла в сторону к нервно переминающемуся с ноги на ногу Дженкинсу.
– Насколько все серьезно? – спросила я у него.
– Так серьёзно ещё ни разу не было, – с ненавистью глянул на меня капрал. – А все из-за тебя.
– Думаешь, я этого не знаю? Что не стоило ссориться перед заданием, надо быть внимательней, просто хоть иногда смотреть на биолокатор? Что стоило еще раньше заметить странный цвет его барьера? Только ты не учел одного. Я тоже живой человек, и есть слова, которые я никогда не смогу простить даже самому лучшему другу.
– Самому лучшему?! У тебя ведь единственный друг – Райна. Не так ли?
Черт. Я все поняла. Вот почему они на меня дуются! Блин, надо все пояснить Кэю как можно скорее. Но если идти сейчас - вряд ли он меня услышит.
– Шепард, – Чаквас вышла из лазарета, – иди, посиди с ним. Почему-то он все время просит прощения у тебя. Вы поссорились?
– Да, – я старалась не смотреть ей в глаза. – Причем из-за ерунды.
Я повернулась и вошла в лазарет.
– Рин... не надо... нет, прости... я не, – бредил Кэй в бессознанке.
Я подошла к койке и, взяв его за плечи, решительно позвала:
– Кайден, Кайден, это просто сон. Слышишь? Все хорошо. Тише, успокойся.
Я говорила что-то ещё, встревоженно всматриваясь в его бледное лицо. Только вернись... не пугай так нас... Меня... Чаквас... Рича...
Кэй вздохнул и открыл глаза, попытался пошевелиться.
– Не двигайся, – предупредила я. – Больно?
Он поморщился.
– Прости, я... я вел себя как идиот... – Кайден прикрыл глаза, сделав несколько судорожных вдохов.
– Лежи. Я позову Карин.
– Все в норме. Голова скоро пройдет. Со мной такое бывает. Нечасто, но бывает.
– Лежи, это приказ.
***
Я вспоминала наши дни на базе. Память услужливо подсовывала картины одну другой «краше».
– Ну, все, Аленко, – из последних сил пробив его барьер, мы с Райной переглянулись. – Сейчас мы тебе казнь придумаем!
– В лабораторию сдадим для опытов?
– Нет, Рин, мы ему L2 раздобудем, пусть в психушку топает!
Мы тогда долго ржали над этой шуткой. Теперь я понимала, почему у него вдруг стало такое лицо.
– Итак, имплантат L2 вызывает серьезные нарушения психики, приводящие к необратимым последствиям. Именно поэтому ни одного из биотиков с этим типом усилителя уже нет в живых.
– А это правильно, – подала я голос с «камчатки». – Естественный отбор. Психам среди людей не место.
Дружный гогот двадцати с лишним человек. А он тогда не улыбнулся. Я еще подумала: «Чего это так?» Вроде я всю публику на рога поставила, отмочила, блядь, шуточку. Об «игровой» истории я, естественно, малость подзабыла.
...И ещё десятки, сотни подобных.
Хотелось застрелиться, повеситься, выброситься в космос, смыться в унитаз и много чего еще. Как я теперь смогу просто смотреть ему в глаза, не говоря уж о том, чтобы работать и дружить как раньше?
***
Проворочавшись всю ночь, я с утра пораньше отправилась в лазарет, чтобы поставить все точки над «ё». Мозг прокручивал наш с Джокером разговор. Слова, которые нельзя простить...
– Опля, малая соизволила явиться! – хмыкнул лейтенант.
– Аленко... я... нам надо поговорить. Это насчет L2 и...
– Понятно, – он отвернулся. – Уходи. Я знаю все, что ты скажешь. Не растрепала всему Альянсу – и на том спасибо.
Вот так. Ясно и просто. Ну, хоть объяснять ничего не пришлось. Я повернулась и буквально пулей вылетела из лазарета.
Пойти к Джеффу? Неохота. К Дженкинсу? Тоже не обрадуется.
Активировав датапад, я собралась позвонить Райне. Об Аленко я ей не расскажу, это понятное дело. Но вот о ее делах узнать хотелось . Уник не отзывался. Опять где то – забыла, видимо.
Бросив взгляд на окно лазарета, я охуела с большой буквы. На своей койке сидел Аленко и щелкал по моему инструментрону. То, что это был именно он, я не сомневалась: больше ни у кого не было такой сине-бирюзовой финтифлюшки.
Я открыла дверь в лазарет и ужаснулась. С инструментрона звучал мой голос, а точнее, мои размышления, которые я записала вчера ночью, сидя в грузовом отсеке в пустом шаттле.
– Что я могу сказать ему после этого? Прости, я, типа, не знала, что ты с L2. Давай забудем все наши с Райной идиотские шутки и будем жить как жили? Неудивительно, что он меня пошлет. Особенно после идиотской ссоры, моего недосмотра на задании, его попытки защитить меня и последовавшей за этим расплатой для него. Да ещё мои идиотские подколы про медаль... Черт, сижу тут, как дура, болтаю с глупой машиной!
Дальше я слушать не стала, а просто подошла к Аленко и вырвала у него свой уник.
– Между прочим, читать чужие инструментроны – нехорошо, – начала я.
– Так ты... не сердишься за то, что я ничего не рассказал, да еще и наговорил тебе гадостей вчера? – его снова начала колотить крупная дрожь.
– Конечно же, не сержусь. А ты?
– Нет.
– Насчет Райны. Когда я говорила с Джеффом, я сказала, что она моя единственная подруга. Понимаешь? Я имела в виду только девчонок.
– Понимаю, – прошептал он.
– Больно? – блин, задаю дурацкие вопросы как детсадовка.
– Ничего, пройдет сейчас, – он лег на бок, стиснув мою руку. – Прости, не заметил. Ты торопишься куда - то?
Кайден аккуратно разжал пальцы.
– Никуда я не спешу, - поправив ему сползающее одеяло, я взяла его за руку, второй, свободной, слегка приобняв за плечи. – Молчи и не шевелись. Лучше спи.
– Мир? - он уткнулся головой мне в плечо.
– При одном условии.
– Каком?
– Если я увижу хоть один барьер или волну, превышающую стандартную, ты вылетишь в вакуум без скафандра. Усвоил?
– Что, малая, испугалась?
– Прикинь, когда в меня стреляли, не испугалась. Когда чуть не убили батары два года назад, не испугалась. А ты напугал меня до зеленых чертиков.
– А я... когда в тебя стреляли... испугался.
– Ну, все, тихо, самое страшное уже позади.
========== Глава 12.Очередное обычное задание. Подозрения напарников. Найлус ==========
– Что-то мне все это совершенно не нравится, малая.
– С каких это пор ты стал параноиком, Джокер? – я поудобнее уселась в кресле и продолжила дискуссию, начатую три часа назад.
– Ну, сама посуди. Мы сейчас высадим на Арктуре почти две трети экипажа, останется только основной состав и ваша троица. Потом нам нужно лететь на другой край космоса, а для чего – неизвестно. Да ещё и на Цитадель по пути «зарулить». Опять же, непонятно, с какого перепугу.
– Если подумать, то это действительно настораживает, – Кайден переглянулся с Ричем. – А капитан Андерсон тебе по этому поводу ничего не говорил?
– С чего это Андерсону говорить мне что-либо? – я начала медленно закипать. – Когда он что-то сообщает о задании, то всем и по громкой связи. А если уж такие секреты, то и задание будет из разряда «миссия невыполнима» или «пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что».
– Да что там можно принести? Иден Прайм – обычная аграрная планета, находящаяся на границе с Системами Термина! Что нас, за картошкой, по-вашему, послали?
– Ну, я не знаю даже, – Кэй пожал плечам. – Одно верно могу сказать: что-то здесь нечисто.
– Иден Прайм... – потрясенно прошептала я.
В голове закрутились тысячи картинок из игры. Значит, мы летим за протеанским маяком. А на Цитадели, скорей всего, заберем Найлуса. Найлус, Дженкинс... Они же погибли на Иден Прайм, а ничего сделать было нельзя, чтобы помешать этому. Стоп! Нельзя было сделать в игре, а здесь, в этом мире...
– Эй, Рин, что случилось? – Рич как всегда не вовремя влез в мои размышления.
– Да нет, я... Так, ничего. Ты ведь, вроде как, сам с Иден Прайм, верно?
– Айрин, не юли. Ты же знаешь что-то, верно? – Кэй грозно навис надо мной.
– Что я могу знать? Мы уже полгода здесь, и за это время я не вместе с вами тремя разве что во сне! Ну, Джокер от меня может отдохнуть во время заданий.
– Иначе он бы уже свихнулся от твоей болтовни.
– А с кем мне болтать, - с вами двумя?
Нашу перепалку прервал голос Андерсона по громкой связи, сообщивший об успешной стыковке с Арктуром и разрешивший выход «на каникулы» на семь часов.
– Ну что, Кэй, Рич, пойдемте, полюбуемся, а то я в прошлый раз так и не успела осмотреться как следует.
– Имей в виду наш разговор. Мы потом продолжим, – Кайден посмотрел на меня своим самым грозным взглядом и отправился «без вещей на выход».
Вот, блин, влипла. Может, рассказать им все? Хотя нет. Лучше не надо. Все равно мне никто не поверит...
***
Цитадель.
Я-то думала, нам опять дадут увал часиков на семь-восемь и отпустят погулять в жилые сектора. Можно было бы пройтись по рынкам, зайти в «Сверхновую». Да мало ли...
Фигли... Даже пристыковаться не дали. Челнок с одним единственным пассажиром прибыл через полчаса. Еще через час после этого нашу троицу вызвал «на ковер» Андерсон.
– Итак, пришло время ввести вас троих в курс дела. На Иден Прайм в ходе строительства железной дороги был обнаружен протеанский маяк. «Нормандия» получила указания вывезти его на Цитадель для дальнейшего изучения. Найлус, – зеленоглазый турианец молча кивнул, – отправлен Советом для поддержки.
Он много еще о чем говорил, но главное мы уяснили. Нам предстояло очередное рутинное задание.
А вот с Найлусом нам троим довелось познакомиться поближе. Он оказался довольно славным. Дело было так...
– А я вот так.
– Зафуг.
– Ай, блин, не заметил. А ты, малая, что молчишь в тряпочку, нет бы предупредить друга...
– Теряешь сноровку, Кэй. Тебя уже Рич в шашки обыгрывает. Кстати, я же предупреждала, не называй меня малой!!!
– Ну, Джеффу ты это разрешаешь.
– Потому что он милый и добрый, а ты вечно меня подначиваешь!
– Что здесь происходит? – Найлус замер в удивлении, так как мы с Кэем уже решили слегка помять друг друга биотикой.
– Да вот, в шашки играем. Хочешь, научу? – что я несу??? Какие, нахер, шашки? Сейчас меня этот СПЕКТР пошлет далеко и надолго.
– Шашки, а что это такое? – Найлус удивленно смотрел на меня.
Я уронила челюсть. Потом в голову стукнула мысль о том, что турианец может и не знать об одной из популярных настольных игр людей моего времени. Примерно десять минут ушло на объяснение правил игры, Рич сбегал за второй доской и закипел бой. Найлус оказался достойным соперником, окончательно выдохшись, мы сошлись на ничьей. Рич выиграл у Кэя на один раз больше.
– Ну, насчет шашек я понял, а вот чуть не подрались вы из-за чего? Кто вообще это начал?
– Он.
– Она, – мы с Кэем ткнули друг в друга пальцами и расхохотались.
– Не понимаю...
– Блин, у нас такой способ разрядки. Сначала – обмен «любезностями», потом – парой тумаков. И все снова в норме.
– Шепард, ты же старше лейтенанта по званию, это нарушение субординации...
– Ерунда, чушь и бред сивой кобылы. Знаешь, я так не могу – мы друзья с самого первого моего дня в N7. Нашу неразлучную компашку так и называли – «триэрка». Рэй, Рин, Рич и Кэй. Только Райна на другом корабле оказалась. И я не могу обращаться на «вы» и по званию к человеку, у которого буквально вчера списывала «домашку». Может быть, у вас в Иерархии все по-другому, а у нас вот так.
– У нас на кораблях строгий режим и дисциплина, ходить только шагом и в строю, жрать все, что дают, выполнять все приказы командира.
– Да, пиздец, конечно, я б в космос выбросилась. А ты, Найлус, нормальный чело... э, турианец, хоть и СПЕКТР. И к людям нормально относишься, не то, что некоторые. А расскажи про Палавен?
