Текст книги "Под одной звездой (СИ)"
Автор книги: Reanu
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)
– И как эти дети реагируют на то, что их родители о них даже не помнят?
– Ну как… – пожал плечами Майк, – философски. А как ещё можно относиться к тому, что не можешь изменить? Да не переживай ты за Саржа. Он тоже воспитанник Дворца Удачи, и понимает, что сам может оказаться в такой ситуации. Более того, он уже давно не мальчик, нуждающийся в постоянной родительской опеке, а взрослый мужчина, местами даже более разумный и ответственный, чем его родители. Так что, оставь своё беспокойство и сосредоточься на восстановлении памяти.
– Ты хорошо его знаешь? Саржа… – чуть посомневавшись спросила Мария.
– Неплохо. Он вырос у меня на глазах. Да и, в конце концов, он мой зять. Так или иначе узнаешь человека, если он часть твоей семьи.
– Зять?! – опешила Маша.
– Я же тебе сказал, что у меня есть дочка, вот она замужем за Саржем. Так что, мы с тобой и Максом тоже одна семья. Довольно-таки сумасшедшая семейка, надо заметить.
– Я щас с ума сойду от избытка информации и эмоций, – вздохнула девушка.
– А ты не сходи. Просто прими как данность. Неужели ты думала, что жизнь боевого мага может быть чем-то обычным? Готовься к тому, что ты о себе узнаешь ещё много странного и забавного.
– Ладно! – согласилась Маша, – больше не буду удивляться ничему! Даже если вдруг вскроются какие-нибудь непотребства.
– Нет, удивляйся сколько угодно, – с серьезным видом посоветовал Майк. – Удивляться полезно, особенно самому себе.
Потом, помедлив, добавил:
– Вот ещё бы на Макса как-нибудь повлиять, чтобы вспоминал быстрее. Но отцовский инстинкт у него как-то неправильно работает. То ли от того, что у него самого никогда не было отца, то ли от того, что Сарж довольно-таки особенный ребенок. Передать ему руководство Стаей, что ли? Может, чувство ответственности его встряхнет…
– Руководство? – удивилась девушка, – Макс невыдержан и вспыльчив, и решения принимает на эмоциях, разве он способен руководить?
Майк засмеялся.
– Вообще, я сейчас руковожу Стаей лишь потому что сохраняю свою память и более менее ориентируюсь в ситуации. А командиром нашего отряда является именно Макс, и все его решения, обдуманные и не очень, рациональные и безумные, мы привыкли выполнять, причём не сомневаясь. Когда Макса нет, командование передаётся Грэгори по объективным причинам, но лидерство Макса никогда не подвергалось сомнению.
Маша, только что решившая больше не удивляться, лишь обреченно вздохнула.
– Для начала, просто сообщи об этом Максу, а там видно будет, – посоветовала она Лидеру.
– Макс довольно твердолобый, – Майк явно засомневался в предложении, – пока он собственными глазами не увидит, что всё плохо, он не проснётся. Зато если приспичит, мы можем инсценировать тотальный Армагеддец, чтобы пробудить его чувство ответственности. Но пока с нами нет Терри – рыпаться не будем.
По возвращению домой Мария застала Макса стоящим на балконе. По его выражению лица было трудно понять, то ли он зол, то ли просто задумчив.
Близился рассвет, солнца ещё не было, но ночная темнота уже сменилась утренними сумерками. Профиль Феникса в тусклом утреннем освещении казался каким-то чужим, чуждым этому Миру, и впервые Маша почувствовала себя неуютно под этим небом. Впервые ей захотелось выйти за пределы этой жизни, оставить эту маленькую квартирку, выкинуть форменную куртку Созвездия и серые одежды Стаи, шагнуть за пределы этой реальности и обрести своё утраченное “я”. То, которое не боится перемен, и на испуганный вопрос новой личности “Кто ты?” со смехом отвечает “Я – это ты”.
– У тебя поменялся цвет глаз, – сообщил Маше Макс, выводя её из задумчивости. В его голосе не было ни удивления, ни неприятия, лишь сдержанное любопытство. – Теперь он такой же синий, как у этого моего родственника.
– Больше не ревнуешь? – удивилась Маша, но не факту смены цвета глаз, а спокойствию Максова голоса.
– Ревную, – так же ровно сообщил Феникс. – Но решил, что показушная ревность наши с тобой отношения не улучшит, поэтому теперь буду ревновать молча.
Мария засмеялась. От Макса всегда можно было ждать какого-то подвоха, но он хотя бы всегда был прямолинеен и честен в своих чувствах.
– Что заставило тебя так решить? – не удержалась она от вопроса.
– Не знаю, – пожал плечами Феникс. – Просто посмотрел на свою жизнь со стороны и представил, какой бы она была без тебя.
– А тебя не смущает тот факт, что то, что ты называешь “своей жизнью” – лишь какая-то известная тебе часть?
– Нет, – улыбнулся Макс, притягивая к себе Машу, обнимая её за талию и зарываясь носом в её волосы. – Я склонен думать, что в забытой моей жизни ситуация та же самая.
Маша хлюпнула носом, не в силах ничего сказать в ответ. Объятия Макса всегда действовали на неё обезоруживающе. И вот так, стоя на балконе под дружелюбным, но от этого не менее чужим небом, вдыхая исходящий от Макса аромат счастья, Маша поняла, что если где-то во всех Мирах и есть место, которое она называет Домом, то оно определённо рядом с ним.
“Ну что, примирилась с моим существованием?” – хитро прищурилась Крис, взирая на Машу с импровизированного кресла из облака. Впервые Мария видела своё Альтер Эго воочию. Впрочем, Крис носила её собственное лицо, поэтому сюрприза не вышло. Шрам через всю левую щёку, в сочетании с яркими синими глазами, делали из простого Машиного лица какое-то мистически-пугающее. Неужели она теперь выглядит так же? Или когда-нибудь будет?
“Более менее”, – неопределенно пожала плечами Мария.
“Ой, да ладно, кому ты врёшь! – махнула рукой Крис. – Я же знаю, тебе уже захотелось сделать ноги из этого полуразъеденного мирка. С Максом, конечно же, вместе.”
Маша насупилась. Упоминание Макса вводило её в состояние конфликта с окружающим миром. Крис снова засмеялась.
“Да не бойся ты. Он за тобой понесётся хоть на край необитаемой Вселенной. А даже если и не понесётся – его потянет со страшной силой разными обстоятельствами.”
“А Сарж?” – cпросила Маша, чтобы хоть как-то сменить тему.
“А что Сарж? – переспросила Крис. – Он уже взрослый мальчик, у него своя семья – жена там, дочка…”
“Дочка?!” – Маше показалось, что она ослышалась.
“А что, Майк тебе не сказал? – удивилась Крис. – Сарж женат на его дочери, Мишель, и у них есть дочка – Софи. Твоя, между прочим, наследница. И внучка. И максова внучка, правда Макс с Соней плохо ладят. И внучка Майка тоже, с ним она ладит гораздо лучше. И…” – тут Крис запнулась.
“И?!” – с нажимом спросила Маша, даже она понимала, что тут кого-то не хватает.
“И ещё одна бабушка у Сони есть, – нехотя продолжила Крис. – Зовут её Джоанна Беатриса, и ныне она довольно таки высокопоставленная особа в своём родном мире. Когда-то Майк был на ней женат, но потом они разошлись…”
“Почему?” – невольно поинтересовалась Мария.
“Спроси у него сама, – вздохнула Крис. – Я не люблю вспоминать этот период своей жизни.”
“Но ведь я его вспомню, если захочу?”
“Вспомнишь, – согласилась Крис, – но учти, что много удовольствия тебе это не принесёт.”
Маша хотела спросить что-то ещё , но не успела – сон начал таять, и её выкинуло в реальность.
Уже давно было светло, по комнате гулял прохладный весенний ветер, а Макса рядом не наблюдалось. Девушка вздохнула, вылезла из-под одеяла и стала собираться в колледж. На первую пару она уже не успела, но был ещё шанс попасть на вторую… или третью.
Уже выйдя из дома, Мария поняла, что идти на учёбу ей вовсе не хочется: была в этом какая-то откровенная бессмысленность. После недолгих раздумий девушка отправилась куда глаза глядят. А вернее туда, откуда дует ветер. Два часа она просто гуляла по городу, вдыхая свежий воздух, пропитанный весенним настроением да слушая сплетни молодых и озорных ветров, а потом ноги сами её привели на железнодорожный вокзал.
На вокзале, как обычно, было шумно. Люди торопились на поезда и электрички, несли сумки и пакеты, тащили тележки и котомки. Маша стояла посреди зала ожидания и чувствовала себя неуместной посреди всей окружающей суеты.
– Меня встретить пришла? – неожиданно раздался голос над самым ухом.
========== Отрывок 16: Дворец Капризной Леди ==========
Мария обернулась и увидела молодого человека с дорожной сумкой. Он был невысоким, но крепко сложенным, с серо-зелеными глазами и светлыми, будто выгоревшими на солнце волосами.
– Нет, – растерялась Маша, разглядывая парня.
– А я вот думаю, что да, – улыбнулся он в ответ. – Зачем ещё тебе сюда приходить?
– Вообще-то я оказалась тут случайно, – призналась девушка отступая на шаг от назойливого незнакомца.
– Случайностей не бывает, – назидательно сообщил парень, – особенно с такими людьми как мы с тобой. Раз уж ты оказалась здесь в тот момент, как я приехал, значит судьба привела тебя меня встретить.
Маша стала коситься по сторонам, раздумывая стоит ли ретироваться сейчас или ещё продолжить этот идиотский разговор. Ещё полгода назад она бы покрутила пальцем у виска и больше не стала бы общаться с человеком явно ненормальным. Но сейчас же границы нормальности для неё исказились, и просто так откреститься от человека, который прямым текстом ей об этом говорит, Маша не могла. Но и принять весь этот бред за чистую монету сразу девушке пока не позволяли остатки здравого смысла.
– Меня зовут Антон, – между тем представился парень. – Но ты можешь звать меня Терри.
Стоило ему представится, как всё встало на свои места. Кому ещё могло прийти в голову ждать встречи с совершенно незнакомым человеком на вокзале? Только тому, кого они итак уже давненько ищут.
– Маша, – представилась девушка, пытаясь отбросить сомнения.
– Отлично, – кивнул Антон, – проводишь меня, Маша?
– Куда? – снова растерялась Мария.
– Тебе видней, куда, – пожал плечами парень.
“Ладно, – решилась она, – приведу его к Майку, а он пусть сам дальше разбирается.”
– Погоди немного, – попросила девушка Антона, доставая из кармана телефон и набирая нужный ей номер.
– Алло? – раздалось в трубке.
– Привет, ты в резиденции?
– Да.
– Я сейчас буду, не уходи никуда.
– Жду, – согласился голос в трубке.
Маша сбросила звонок и повернулась к ожидающему её Терри.
– Пойдём?
– Пойдём, – улыбнулся парень.
Он казался чудаковатым, но иных, как думала Маша, в Стае и не водилось.
Они вышли с вокзала и зашагали по шумным центральным улочкам в полном молчании. Но это было не то гнетущее молчание, которое образуется, когда двум людям не о чем разговаривать, а скорее таинственная тишина, которую соблюдают два заговорщика, стремящиеся к общей цели, и Маша чувствовала это буквально каждым сантиметром своей кожи.
С оживлённых центральных улиц они свернули в какой-то переулок и петляли ещё некоторое время, пока не нашли тихую укромную улочку, на которую не смотрели даже окна ближайших домов. Не говоря ни слова Мария взяла Антона за руку и сосредоточилась на ближайшей точке сети порталов. Цветастым калейдоскопом заплясали перед глазами картинки, в которых смутно можно было угадать виды их небольшой Славицы. Волевым усилием из всего этого многообразия девушка выбрала дверь кабинета Лидера. Буквально через секунду они уже стояли перед этой самой дверью.
– Вот это сервис, – присвистнул парень, поправляя на плече матерчатый рюкзак.
– А то ж! – с гордостью ответила девушка, как будто это было её собственное достижение, и дернула за ручку.
В самом кабинете было темно, горела только настольная лампа, освещая рабочее место Майка и его самого, сидящего в кресле рядом со столом.
– Привет! – поздоровалась с ним Маша.
– Доброго дня, – поздоровался так же и Терри.
– Доброго, – Майк склонил голову на бок, – Мари, как мило с твоей стороны за ручку привести к нам Терри.
– А это точно он? – сощурилась девушка, пытаясь разглядеть выражение лица Лидера.
– Точно, – подтвердил Майк.
Парень рядом с Машей сдержанно засмеялся. Девушка удивлённо посмотрела в его сторону, и Антон поспешил объясниться:
– На самом деле, я и сам не был до конца уверен, точно ли я Терри.
– А как ты вообще это выяснил? – поинтересовался Майк, вставая с кресла и прохаживаясь вдоль боковой стены своего кабинета, потом вдруг спохватился. – Да ты присаживайся! – и жестом указал на диван.
– Щас покажу! – парень сел на предложенное ему место и начал что-то искать в рюкзаке, поставив тот себе на колени.
Маша ненавязчиво присела на подлокотник дивана и выжидательно уставилась на Терри. Ей было чрезвычайно любопытно, что же такое могло заставить его самого осознать свою принадлежность к другому Миру, тогда как всех остальных членов Стаи в чувство приводил исключительно Лидер.
– Тут много всего сложилось, – повествовал между делом парень, – мне всю жизнь казалось, что я нахожусь не на своём месте, но в последнее время это ощущение катастрофически усилилось. Оно всё время заставляло искать меня неизвестно что и неизвестно кого, и вот совсем недавно я нашёл, что искал!
И Терри торжественно извлёк из портфеля потрёпанную тетрадь в ручном переплёте.
– А, – многозначительно отреагировал Майк.
Маша молча вытянула шею, пытаясь получше разглядеть загадочный фолиант и одновременно несильно привлекать внимание, чтобы Майку вдруг не взбрело в голову её выгнать ещё до того, как Терри всё толком объяснит.
– Дай ей, пожалуйста, глянуть, а то шею себе свернёт, – с усмешкой попросил Лидер Терри. Тот протянул Маше тетрадь. Девушка с нескрываемым любопытством взяла её в руки и села в кресло под свет лампы, чтобы можно было получше разглядеть сей могущественный артефакт.
– Ты, я так понимаю, знаешь о чём она, – поинтересовался у Лидера парень.
– Да, конечно, – буднично отозвался Серый, как будто это было само собой разумеющимся. – Меня, кстати, зовут Мишей, но, возможно, тебе будет удобнее называть меня Дерек.
Маша тем временем, почти не слушая Лидера, осматривала рукопись. Её обложка была выполнена из видавшего виды белого картона и прошита толстенными синими нитками, в отличие от бумаги, почти не потерявшими товарный вид. На обложке аккуратным женским почерком было выведено “Дворец Капризной Леди”, и чуть ниже почерком помельче – “О том, как всё начиналось”. Внизу картонки обнаружилось и имя автора – Келли Райт.
На внутреннем развороте виднелась дарственная надпись: “Дорогому братику Тому. Надеюсь, эта рукопись, даже в самые непростые для тебя времена, будет напоминать о том, кто ты и откуда родом. Твоя сестра, Кен.”
Маша осторожно пролистала первые страницы, не вчитываясь в аккуратные летящие строчки, а лишь оценивая их ритм и внешнюю красоту.
– Терри, а можно Крис возьмёт её почитать? Ей это было бы крайне полезно, рукопись ведь описывает один из самых первых случаев забвения в чужом Мире. Каждому из нас было бы неплохо его вспомнить.
– Пожалуйста, – пожал плечами парень, – только бережно и с возвратом. И желательно быстро. Я только сейчас понял, что без неё под рукой я чувствую себя не очень комфортно.
– Кто её написал? – закрыв рукописный фолиант поинтересовалась Маша.
– Там же написано, – выгнул бровь Майк, – старшая сестра Терри.
– Тут написано “братику Тому”, а не “братику Терри”, мало ли кто такой Том, – чуть не вспылила девушка.
– Как я понял, Том это моё настоящее имя, данное мне родителями, – постарался разъяснить неувязочку парень. – Сам я ничего этого ещё не вспомнил, но книга рассказывает про Тома, и в конце повествования он сам берёт себе псевдоним Терри, которым с тех пор и называют его друзья.
– Я бы на твоём месте сначала прочитал, а потом расспрашивал, – оборвал объяснения парня Серый. – Всё, иди и штудируй, и пока не закончишь – не возвращайся. Даже от вызовов тебя освобождаю.
Маша ещё раз глянула на Лидера, не зная, радоваться ей этому приказу или расстраиваться, но потом решила просто подчиниться и, попрощавшись, покинула комнату.
Заветная тетрадь приятно грела ладони, как будто была живым существом. Её шероховатая обложка источала удивительное ощущение волшебства, которого Маша не чувствовала даже от Кольца Силы, хоть и оно тоже было магическим предметом. Девушке не терпелось усесться за её чтение, поэтому она даже не стала возвращаться домой, а завернула в жилой коридор Резиденции Стаи и отворила дверь спальни Максима.
С тех пор как они с Машей сошлись, ночевать сюда Макс больше не возвращался. Машина квартира стала ему куда более приветливым и уютным домом, нежели старое убежище. Но для того чтобы читать таинственную книгу, принесённую из другого мира, малюсенькая спальня в Резиденции отлично подходила.
В комнате было темно и уныло, закрытые жалюзи надёжно блокировали свет. Вместо того чтобы поднять их, Маша включила лампу у изголовья кровати и плюхнулась на место, где ещё не так давно проводил часы своего одиночества любимый ею человек.
Чуть помедлив она открыла обложку и вчиталась в ровные, выведенные неторопливым женским почерком буквы:
Моя жизнь начиналась, с какой точки зрения не посмотри, довольно заурядно. Обычная мама, районный роддом, самые что ни на есть обыкновенные акушерки и мед. персонал, а в фойе мою маму и новорождённого меня ждали такие обычные папа и старшая сестра. Ничего в этом происшествии не предвещало того безобразия, которое произошло гораздо позже и перевернуло наши жизни до неузнаваемости. Сейчас мне семнадцать лет, моё дальнейшее существование поставлено под вопрос. И независимо от того, что случится со мной в будущем, моя жизнь никогда больше не будет прежней. И сейчас я вам расскажу, почему.
Ключевым моментом во всей этой истории стало всё-таки моё рождение, и осознание матерью, что дети – это счастье и благо, и двоих ей определённо мало. Папа с этой позицией был согласен, но вот провидение не горело их обеспечивать хотя бы ещё одним ребёнком. С тех пор как я себя помню, мать всё время обещала мне сестричку или братика, но время шло, а прибавления в семействе всё не было. Мы со старшей сестрой смотрели на все попытки матери увеличить наше семейство с лёгким недоумением, но возражать или переубедить её не пытались: это было бесполезно. Однажды решившись на что-то мать упорно следовала выбранному пути и никогда не сворачивала.
К моим пятнадцати годам она собрала нас на семейный совет, публично признала своё полное бессилие в вопросах зачатия ещё одного ребёнка и попросила разрешение на усыновление. Мы конечно же не могли отказать маме, она и без этого за эти пятнадцать лет настрадалась, но поскольку никто из нас уже не хотел возиться с колясками-пелёнками, мы поставили ультиматум – ребёнок должен быть достаточно взрослый.
Окрылённая этим решением мама бросилась по детским домам в поисках хорошей кандидатуры, но всё оказалось не так быстро, и не так просто: детей подходящего возраста либо не было, либо возникали какие-то проблемы с опекунством. Тягомотина эта тянулась почти год, пока, наконец, маме не предложили удочерить девочку лет пятнадцати. Точнее администратор детского дома сказать не могла, поскольку девочка эта страдала практически полной потерей памяти и даже не помнила, как её звали. Мама пообщалась с этим ребёнком и уже через неделю привела её к нам в дом.
Сейчас мне кажется, что это был судьбоносный день в нашей жизни. Как сейчас помню, я стоял в гостиной и смотрел в пронзительные синие глаза своей новоиспечённой сестрицы, и думал, что она носит контактные линзы. Потому что по-настоящему таких глаз не бывает. На тот момент я ещё не верил в чудеса. Вернее как, где-то в глубине души подсознательно верил, мне очень хотелось чтобы они существовали, но рациональное мышление и технократическое воспитание данное мне родителями заставляли думать, что магия – это сказки.
Поскольку своего старого имени девушка не помнила, мама дала ей новое. Николь Райт – так теперь её стали звать. Мама рассказала, что она уже полгода в приюте, и за это время так и не вспомнила, откуда она родом. Зато прекрасно помнила, как писать и читать, и впитывала новые знания о мире как губка. Первое время Николь большую часть времени проводила в комнате, выделенной ей мамой, с книжкой в руках. Даже на ужин она спускалась не отрывая взгляда от печатных страниц. Разговаривала Николь очень мало, и наши с Келли попытки разговорить её, ни к чему обычно не приводили. Поэтому мы изобрели довольно странный способ общения: подкладывали ей в книги записки, а потом обнаруживали ответные у себя на столах.
Сестру эта переписка забавляла, меня же скорее раздражала, ибо писать записочки мне казалось чем-то детским и в чём-то даже немного обидным. В остальном же мы приняли Николь в семью без проблем и уже через месяц считали её полноправным членом семьи. Пусть и чудаковатым. Но своим.
Ещё через месяц мама решила, что хватит сестрице сидеть дома, пора бы уже и приобщиться к среднему образованию, и записала её в школу. Так мы с Николь оказались в одной лодке и в одном классе в придачу.
Строчки плыли перед глазами, вызывая в голове довольно однозначные визуальные образы, и Маша никак не могла уловить: это её собственная память подсовывает ей картинки или рукопись заставляет её видеть всё то, о чём она читает глубже и многосторонней. Между строчек звучали голоса родителей Тома и одноклассников, шумы окружающего мира, отголоски давно забытого прошлого всплывали в голове так ярко, что Маша еле успевала следить за повествованием, а между тем на страницах разворачивалась детективная история о пропавших без вести подростках и загадочном приятеле главного героя.
– Вот ты где! – от неожиданности Маша даже выронила из рук рукопись и оглянулась.
В комнату вошёл Макс. Даже не разуваясь, он плюхнулся на кровать, рядом с девушкой.
– И почему же ты не отвечаешь на мои звонки?
Мари кинула взгляд на лежащий рядом телефон и с удивлением обнаружила на нём пяток не отвеченных вызовов. Как она могла их пропустить? Телефон на беззвучном режиме вроде не стоит. Неужели книжный мир её настолько захватил, что она не услышала даже телефонных звонков?
– Извини, похоже я слегка зачиталась, смущённо опустила она глаза, но Макс, похоже, был уже в курсе дела и не стал ни ругаться, ни раздражаться.
– Это та самая тетрадь, которую притащил наш новобранец? И о чём там?
– История приключений парня по имени Том и его приёмной сестрицы, ещё до удочерения потерявшей память. Сестрица, судя по всему это всё-таки я, а парень, видимо, как раз новобранец.
– Вот как? – Макс снял кеды и, закинув их в угол, устроился поудобнее на кровати.
– Там и про тебя есть, – Маша стала листать назад, в поисках подходящего кусочки и цитировать вслух.
“– Куда мы идём? – поинтересовалась Ник, топая в полушаге от меня.”
– Ник это сокращение от Николь – так назвали приёмную дочку родители Тома. На свой вкус, поскольку настоящего имени она всё равно не помнила. А повествование ведётся от лица Тома, – пояснила Маша, продолжая читать.
“– Хочу навестить приятеля, – пояснил я Николь. – Джей – мой друг детства. Он, конечно, изрядный раздолбай, но мы всегда отлично ладили. И если он не ходит в школу по каким-то причинам, то уж мне-то об этом мог и рассказать. Но вот уже почти неделею Джей не отвечает на мои звонки, так что я слегка за него переживаю.
Ник молча топала рядом, никак не комментируя мои слова, но я каким-то шестым чувством ощущал её одобрение.
Джей жил в довольно-таки негостеприимном районе, в котором располагались по большей части общежития и многоэтажные дома, квартиры в которых преимущественно сдавались. Именно в таком доме он проживал вместе со своей матерью. Им пришлось переехать сюда, когда отец моего друга ушёл из семьи и перестал помогать деньгами. А до этого они жили в частном доме по соседству с нами. И именно в то время мы с Джеем сдружились.
Во дворике перед домом вечно тусовались соседские пацаны. Мельком глянув, нет ли в этой компании моего друга, я открыл дверь в парадную. Мы с Ник поднялись на третий этаж и позвонили в дверь квартиры Джея.
Через минуту дверь открыла его заспанная мама – тётя Мия. Она работала в ночь и днём отсыпалась, поэтому мне стало немного совестно, что мы её разбудили.
– Привет, Том! – тем не менее обрадовалась мне тётя Мия.
– Добрый день! – поздоровался я. – А Джея нет?
– Нет, – помрачнела мама друга. – Вот уже дней пять как дома не появляется. Я думала, что хоть ты знаешь, где этот негодяй шляется…
Мы с Ник стояли в парадной и неловко смотрели на тётю Мию, а она с надеждой смотрела нас. И вправду, где этого засранца носит?! И ради чего он заставляет волноваться мать и друзей?
– Ладно, – сдавленно произнёс я, – пойдём мы, поищем ещё.
– Если что-нибудь выяснишь – позвони мне, пожалуйста. В любое время звони, – попросила напоследок мама Джея.
Когда дверь за ней закрылась я почему-то облегчённо вздохнул. Всё-таки разговаривать с ней в данной ситуации было очень напряжно.
– Похоже, что-то нехорошее случилось с твоим другом, – подытожила Ник, когда мы уже спускались по лестнице.
– Да уж, – это всё что я мог сказать ей в ответ, – Щас ещё у пацанов спрошу, не видели ли они Джея и домой.
Но на выходе из парадной нас остановил какой-то парень. Вернее, не нас, а Ник. Он в буквальном смысле схватил девушку за руку, я даже не успел заметить, как он оказался рядом с нами.
– А ты что здесь делаешь? – поинтересовался он безо всяких “здрасте”. Я аж растерялся.
– Что, прости? – удивилась Ник, вырывая руку из запястья парня. Тот как-то странно обмяк, как будто ему напомнили о чём-то неприятном, отпустил руку и отвёл взгляд.
И тут до меня дошло, что этот парень обратился к моей сестрёнке как будто к знакомой. А ведь мы безуспешно искали хоть кого-нибудь кто мог бы пролить свет на личность девушки с момента её попадания в нашу семью.
– Ты знаешь Ник? – спохватился я, заглядывая парню в лицо.
– Ник? – он перевёл взгляд на меня, как будто только заметив, что девушка не одна.
Что-то в его облике было невыразимо странное, что я сразу подумал – да, они с Ник одного поля ягоды. Именно такое же ощущение меня охватило в первый раз, когда я увидел свою новоиспечённую сестрёнку. Потом эта странность ушла из виду и как-то подзабылась, но сейчас, встретившись с этим парнем взглядами, я отчётливо её вспомнил.
– Нет, не знаю, – зачем-то пошёл на попятную он. – Меня зовут Крис. И я просто хотел вас предупредить, чтобы вы тут лишний раз не ошивались.
– Почему это?! – возмутилась Ник.
– Я слышал, вы искали Джея Вилсона. Я и сам его ищу, но могу уже сейчас сказать, что он впутался в очень скверную историю. Я бы посоветовал вам не лезть в это дело.
То, что парень заговорил про моего друга меня сильно расстроило.
– А это, часом, не ты впутал Джея в эту историю? – зло поинтересовался я, больше от обиды, чем всерьёз. – Если ты что-то об этом знаешь, то лучше расскажи сейчас! И не думай, что я брошу своего друга в беде просто потому что меня об этом попросил какой-то прощелыга!
– Что ж, – поджал губы парень, – я хотел вас предостеречь, но, похоже, это бесполезно. Твоему другу, возможно, уже не помочь. Мне было бы легче, если бы хоть вы не совали шею в эту петлю. Но, кажется, есть люди, которым просто на роду написано влипать в неприятности.
И не попрощавшись, Крис развернулся и зашагал прочь.
– Вот пижон! – насупилась Ник.
– Он не кажется тебе знакомым? – спросил я сестрёнку, вспоминая начало нашего знакомства с этим парнем.
– Нет! – даже не сомневаясь ответила Ник.”
Маша сделала паузу, кинув взгляд на Макса. Потом стала листать до следующего эпизода где появлялся этот персонаж.
“Выйдя из дома, я ещё издалека заметил знакомую фигуру, поэтому не был удивлён, когда Крис подошёл ко мне и предложил пройтись, поговорить.
– Неужели ты мне хочешь что-то рассказать про Джея? – съехидничал я. – Например, почему эти парни вдруг решили, что мы его сообщники… мне ещё интересно, сообщники в чём?
– Нет, – серьёзно ответил Крис, – про Джея я тебе ничего рассказывать не собираюсь. А с парнями сами виноваты – нечего было разнюхивать по сомнительным углам. Я ведь предупреждал, чтобы вы не лезли.
– Зачем тогда я тебе нужен?
Мы отошли от дома на целый квартал, прежде чем он соизволил ответить на мой вопрос.
– Крис – это не моё имя, – неожиданно сообщил мне парень, когда мы миновали жилые дома и вышли на набережную Голубого озера. – Так зовут её.
До меня почти сразу же дошло, что речь идёт о моей сестрице.
– И она – очень важный для меня человек. Но ваше неуёмное любопытство поставило под угрозу её жизнь.
– Прям-таки жизнь! – съязвил я, но уже нутром чуял, что он это всерьез.
– Именно жизнь, – парень не обратил на мой сарказм никакого внимания. – Твоя жизнь, откровенно говоря, меня мало трогает, хочешь ей торговать – торгуй. Но если что-то случится с Крис – я себе не прощу. Особенно сейчас, когда она так беспомощна без своих воспоминаний.
– И вместо того, чтобы помочь ей вспомнить, ты представляешься её именем и говоришь, что знать её не знаешь. Очень, очень полезно! Как тебя звать-то, если не Крис?
– Ник.
Я остановился и пристально посмотрел на парня. Выражение его лица было трудно прочитать, но он, похоже, надо мной издевался.
– Не смешно, – скорчил я самую мерзкую из натянутых улыбок, которую только мог.
– А я не шучу, – ответил парень, но где-то в глубине его глаз, полыхали саркастические искорки. – Меня зовут Николас Солар. Это было так забавно, что вы назвали её именем созвучным с моим, что я решил представится её именем. Ну и понадеялся, вдруг у неё в голове что-нибудь всплывёт.
– То есть, ты знал, что у Николь амнезия, но ничего не сделал? – вся моя симпатия к этому парню, которой итак было-то не очень много, довольно быстро улетучивалась.
– Я, конечно, много чего могу, но вот с памятью – нет. Ей придётся вспоминать всё самостоятельно.
– Понятное дело, что память ты ей не вернёшь! – Поведение этого парня, его самодовольство, его явное нежелание говорить со мной на одном языке, всё это начинало меня изрядно раздражать. – Но ты хотя бы мог рассказать ей, кто она, кто её родители, семья…
На этом мне почему-то пришла в голову мысль, что если Николь узнает о своей прошлой жизни, то захочет к ней вернуться. Почему-то мне этого отчаянно не хотелось. Пусть она прожила у нас совсем немного, но я успел привязаться к этой молчаливой, но искренней девушке.
– У неё нет семьи, – неожиданно оборвал мои пессимистичные мысли Николас. – Её родителей нет в живых, её дом разрушен, так о чём рассказывать? Мы с Крис вместе учимся в очень специфической школе, и живём в общежитии при ней. Так что я был в какой-то степени рад, что сейчас у неё есть семья, поэтому и не слишком торопился сообщать подробности о её прошлой жизни. Но как только она всё вспомнит – ей придётся вернуться в школу.
– Никуда она не вернётся! – отрезал я. – Теперь она член нашей семьи и, если понадобится, мы будем разбираться с её прошлым и этой вашей школой!
