Текст книги "Играя за кулисами (СИ)"

Автор книги: raksha_satana

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

– Какого черта? – только и смог произнести Тристан.

– Ну, я так понимаю, самое время выяснить, какого, – на этих словах Рича Джереми поднялся на ноги и пошел в сторону сцены, прямо туда, где стоял Тристан.

Те долгие, почти бесконечные десять секунд, пока к нему приближался любовник, Бенсон успел тысячу раз мысленно провалиться сквозь землю и придумать, что же сказать. Но он не успел произнести ни слова. Джереми подошёл к нему вплотную, игнорируя и стоявшего рядом Райли, и остальных артистов на сцене, и вообще все вокруг. Подошёл, притянул к себе за шею и, не говоря ни слова, поцеловал.

Где-то за спиной кто-то присвистнул, голос, очень похожий на Рича, произнес что-то об альтернативном финале для Смерти, наверняка где-то рядом была и Джейн. Тристан все это слышал и понимал, успел осознать краешком разума, чувствуя, что этот неожиданный поцелуй, долгий и страстный, наполняет его жизнью и в то же время вообще отключает мозг. Способность оценить реальность к нему вернулась только после того, как Джереми оторвался от его губ.

– Ты спрятил, что ли? – во рту пересохло, и голос сорвался на свист. – Ты что вообще здесь делаешь?!

Джереми смотрел на него и улыбался, так же, как в дни их почти безмятежного счастья, когда удавалось украсть себе минуты наедине. Тристан уже начал забывать, как согревает сердце эта улыбка.

– Я к тебе пришел. Чтобы остаться, насовсем, – в голосе Джереми смешались дрожь и нежность. – Если ты мне позволишь… Если еще не поздно.

Это звучало, как признание из какой-то дешёвой мелодрамы, над которой льют слезы женщины среднего возраста, и было бы очень смешно и нелепо, если бы не одно-единственное “но”: произнес это Джереми Олдридж. Человек, действия которого нельзя было ни просчитать, ни спрогнозировать. Кому, наверное, не стоило бы верить, никогда. Но не верить было невозможно. Хотя Тристан очень пытался.

– Неудачное место для шуток, по-моему, – договорить Бенсону не дали, вновь утянув в вихрь поцелуя, теперь более раскованного и наглого.

– Еще похоже, что я шучу? – Джереми шептал, не отрывая взгляда от глаз Тристана, и в эту секунду рядом раздалось деликатное покашливание.

– Кхе-кхе. Ребят, когда закончите, зайдите ко мне в кабинет. Оба, – Джеймс еще пару секунд постоял около сцены и пошел к выходу, не скрывая усмешки.

Андерсон хотел видеть их обоих. Зачем? Что за хрень здесь творится? Единственное разумное действие, которое Тристан в тот момент мог совершить, это пойти сразу в кабинет главрежа, но руки Джереми удержали его на месте.

– Подожди. Пойдем сначала поговорим.

Тело в стрессовой ситуации всегда действует на автомате, видимо, сознание было на это изначально запрограммировано, только так и можно было объяснить, что через несколько минут Тристан обнаружил себя на той самой пожарной лестнице, где прежде им случалось прятаться от посторонних глаз. Джереми стоял у стены напротив, подпирая спиной бетон и глядя себе под ноги. Видимо, спланировал он все только до поцелуя, а дальше началась импровизация.

– Ты зол на меня, я знаю. Я очень виноват перед тобой…

– Стой.

Тристан взял себя в руки из последних сил и решил расставить все точки над i прежде, чем накроет очередное дежавю.

– Я, наверное, с точностью до слова могу предугадать все, что ты сейчас скажешь, так что давай сэкономим время и опустим прелюдию. Просто обьясни, какого хрена ты устроил? Потому что, если ты не заметил, я уже почти смирился с тем, что все кончено…

– Я ушёл от Гвен и разорвал все договорённости с Макадамсом.

Гул далёких шагов долетел откуда-то сверху, за дверью в коридоре кто-то громко разговаривал, но Тристан будто оглох. Удар тяжелым пыльным мешком по голове дал бы меньше эффекта.

– Не понял.

– Тристан, я свободен. Я сделал выбор, понимаешь?

И в эту секунду что-то произошло. Джереми шагнул вперед и оказался совсем близко, уперевшись ладонями в стену около плеч Бенсона. И на лице его, вместе с волнением, проступил страх. Страх быть отвергнутым.

– Малыш, прости меня. Я должен был раньше, я знаю. Но ты меня знаешь, я долбаный эгоист. Ни тебя отпустить, ни с тобой быть… И с Гвен полная лажа вышла. Вроде все попёрло, деньги, признание, работа, а внутри тошно, выть хотелось как собаке по покойнику. И тебе я жизнь испортил. Блин!

Джереми выругался и спрятал лицо в ладони. Только в этот момент Тристан увидел, как они дрожат.

– Я все это время шел туда, куда меня вели за хомут. Потому что это было выгодно. Ты знаешь, я ведь начинал тебе звонить каждый день с самой зимы. Набирал номер и сбрасывал. Иногда решался, а потом жалел. Думал, сам подыхаю, так пусть хоть у тебя силы жить будут. А потом просто понял, что это все. Тупик. Особенно после встречи с Тейлором. А, ты же не знаешь…

Тристан пожал плечами.

– Прочитал сегодня, что ты с ним на X-factor подрался.

– Ну да, подрался, – Джереми усмехнулся и потер пальцами костяшки на правой руке. – Если бы меня не оттащили, я бы его на смерть забил. Просто перед глазами вдруг потемнело и все, внутри только голос: убей, убей, убей. Хотя это я, скорее, себя в тот момент бил, чем его. В тот же день приехал домой и сказал Гвен, что ухожу. Мы уже подали на развод. Ну а Макадамс быстренько под предлогом драки меня и с канала снял, и с шоу.

Руки Тристана коснулись прохладные пальцы, и Джереми крепко сжал запястье любовника, смотря в его лицо глубоким, влажным взглядом.

– Я больше не хочу, уходя со сцены, продолжать игры за кулисами. Хватит. Вот мое настоящее, передо мной. Я люблю тебя и выбираю жизнь с тобой. Если ты еще можешь мне поверить, это уже будет немало.

Джереми смотрел на любовника, словно ожидая приговора. Вот только ответить Тристану оказалось нечего. Он ожидал чего угодно, но не этого, хотя именно таких слов ему все это время и не хватало. Но взять и просто так поверить, когда уже столько раз обжигался? Чистейшей воды безумие, самоубийство. Собственно, как и вся жизнь Тристана с тех пор, как в ней появилось это олицетворение головной боли и сердечного приступа. Оставалось только понять, окончательно ли сам Бенсон сошёл с ума.

А Джереми уже начинал нервничать.

– Ну ты скажи хоть что-нибудь…

Да какие уж тут слова, когда внутри давно привычная смесь желаний убить и обнять. А, может, это и есть любовь в чистом виде, без примесей?

Тристан не стал ничего говорить. Запястье его по-прежнему находилось в цепкой хватке возлюбленного, так что он просто подался вперед и осторожно обнял Джереми другой рукой. Тот будто окаменел, не веря, что это происходит. И в эту секунду Тристан нашёл в себе силы признать, что, пожалуй, ад, в котором все это время пребывал Олдридж, ничуть не уступал по боли его собственному.

– Я тебя когда-нибудь убью, – бесконечно любимый запах окутывал его, и Тристан зажмурился, прижимаясь носом к шее Джереми. Прозвучал тихий смешок.

– Надеюсь, исключительно смертельным поцелуем?

– А ты проверь.

Дважды просить было не нужно. Тристан растворялся в новом поцелуе, с каждой секундой все больше наполняясь осознанием того, что все. На этом бег по кругу с препятствиями окончен. Этот наглый, рыжий и иногда страшно раздражающий парень принадлежит только ему. Любимый человек теперь весь его. От этого бросало в жар и сбивалось дыхание.

– Я люблю тебя. Черт бы тебя побрал за это, Джереми, сволочь ты последняя. Люблю тебя.

– Стоило извиниться перед Андерсоном ради того, чтобы это услышать, – слова любимого щекотно шелестели около уха, рождая такое сладкое и давно потерянное чувство. И смысл от того дошёл не сразу.

– В каком смысле извиниться?

Джереми, также улыбаясь, потерся носом о скулу под чёрными прядями.

– Ну, если честно, я приехал не только ради вот этого, – губы Тристана снова тронул мягкий поцелуй. – Но давай не сейчас. Пойдем, нас ждет Джеймс.

Абсолютно не хотелось выпускать любовника из рук, собственно, как и всегда в момент объятий, но мысль о том, что Андерсон ожидает их обоих для разговора, определённо отрезвляла и будоражила.

К кабинету они подошли в тот момент, когда из него выхода Джейн, еще не успевшая переодеться после репетиции. Само ее присутствие здесь было удивительно, но тот факт, что, увидев вместе Тристана и Джереми, она просто улыбнулась и пошла дальше по коридору, вообще был из области фантастики. Да и все ее поведение в этот день было странным. Но об этом Тристан решил подумать позже.

– О, ну наконец-то, где вы ходите? – Джеймс бросил на стол файл с какими-то документами и замахал руками, призывая вошедших быстрее сесть к столу. – Так, ну, я так понимаю, Тристан уже в курсе, да?

– Нет пока, я еще ничего не говорил, – Джереми вытянул вперед свом бесконечные ноги, удобно устраиваясь в кресле. Джеймс цокнул языком.

– Да что у вас за отношения, тайны мадридского двора, блин. Тристан, я твоего бойфренда вот только ради тебя терпеть готов, так и знай. Ладно, тогда к делу.

Главреж поднялся с места, видимо для пущей торжественности, и наклонился вперед, упираясь вытянутыми руками в стол. Что-то подобное он делал, когда десять лет назад впервые принимал Тристана у себя в кабинете.

– Ну тогда новость номер один: мистер Олдридж возвращается в нашу труппу и не куда-нибудь, а прямиком в нашу любимую рок-оперу, на роль Иуды.

Сказать, что Бенсон в эту секунду опешила, это не сказать ничего. А крайне довольная улыбка на лице бойфренда (о Господи, бойфренда?! Теперь это так называется?) говорила о том, что он наслаждается произведенным на возлюбленного впечатлением. Тристан открыл было рот и тут же закрыл, не находя слов. Андерсон откашлялся, чтобы продолжить.

– Ну и сразу тогда новость номер два: Тристан, как становится понятно, оставляет амплуа Искариота позади и с завтрашнего дня приступает к репетиции Пилата. Первый спектакль в таком составе играем уже на гастролях. Есть вопросы?

Видимо, в этот день случились какие-то страшные магнитные бури или взрыв на солнце. Весь мир внезапно сошёл с ума, такое бывает?

– Пилата? Понтия Пилата? – переспросил Бенсон севшим голосом.

– Ну если ты знаешь какого-то другого… Подожди, ты так удивляешься, будто не хотел его играть с самого начала. Ты что же, не доволен?

Слово “доволен” здесь было вообще неуместно. Но поверить в подобную удачу было немыслимо. Скорее всего, и правда магнитные бури, завтра все вернётся на круги своя. Или нет?

– Так, ну если вы оба не имеете ничего против, то можете быть свободны. Олдридж, бегом давай в отдел контактов, пока я не передумал, и имей в виду: я буду жесток и страшен.

– На здоровье, Джеймс. Сколько угодно! – Джереми подскочил с места, но, прежде, чем направиться к выходу, протянул руку главрежу. – Спасибо тебе огромное.

– Иди уже, – Джеймс изображал недовольство, но улыбнулся и пожал руку в ответ. – Ты молодец, все верно решил.

Странно и совершенно ошеломительно было выйти из кабинета в пустой коридор и понять, что, даже если бы здесь было полно людей, это не помешало бы прижать к себе Джереми. Тристан прислонился спиной к стене, утягивая любимого за собой.

– Черт, это реально происходит? Или мне кажется?

Джереми засмеялся, зарываясь пальцами в черные волосы, все еще собранные сзади для длинного парика.

– Да я сам пока не верю. Честно, думал, что скорее всего Джеймс меня пошлёт. Да и ты тоже, мало ли, вдруг у тебя уже кто-то есть.

Оба не удержались от смеха, и получился он какой-то нервический, истеричный. Нервы сдавали, само собой.

– Ну какой же ты все-таки придурок, – Тристан поймал любимого за подбородок и поцеловал. Неужели теперь это можно делать где угодно и сколько угодно?

– Тогда просто вынужден у тебя спросить: ты же не оставишь меня, убогого, на улице? Я теперь почти нищий, у меня только машина и студия остались.

– Ты? Нищий?! Да в жизни не поверю.

– Нууу… – Джереми наклонил голову на бок и хитро сощурился. – На самом деле все свои сбережения я давно родителям перевел, так что да, не совсем нищий. Но дом, который мы совместно с Гвен купили, естественно достался ей. Да и не жалко, честно. У меня есть студия, там пока и ночую. И вещи все там же.

– Ну и откуда тогда взялось слово “нищий”?

– А я им и был, все это время, – лицо Джереми внезапно стало серьёзным. – Самого главного-то не было. Настоящего дома, куда возвращаться хотелось.

Тристан погладил пальцами упрямый подбородок с рыжей щетиной.

– Я, если помнишь, и сам на съёмной квартире живу.

Джереми чуть повернул голову, ловя губами гладившие его пальцы.

– А меня пустишь? Домой?

От счастья можно умереть? Скорее всего, да. Элементарно задохнуться и не выдержать нахлынувших чувств. Но умирать в этот момент совсем не хотелось, только не сейчас, когда, наконец, наступил мир. Мир в сердце и вокруг.

– Иди к контрактникам, я пока переоденусь. И поехали домой.

Безумие и магнитные бури иногда имеют тенденцию давать последствия, и не всегда плохие. Совсем скоро Тристан осознает, что метаморфоза бывшей жены была более, чем объяснима: необходимость уехать на несколько дней очень точно совпала с выходными у Андерсона.

И очень забавно окажется наблюдать за тем, как Френсис, тут же окрестившая Джереми “дядей Джеем”, будет очень усердно учиться играть на барабанах, сделанных из всей имевшейся в квартире посуды. А Джереми впервые задумается о том, что, надо же, он умеет ладить с детьми.

Странно и трогательно будет приехать в Грейсфилд и, наконец, представить матери своего любимого человека. А потом, в тихом разговоре на кухне, услышать от миссис Бенсон, как ей нравится видеть сына счастливым и что отец, конечно, тоже был бы доволен.

Как много всего бесконечно прекрасного и в то же время непростого им предстояло… Но в одном у обоих была несокрушимая уверенность: все игры навсегда остаются только на сцене.

А за кулисами наконец началась настоящая жизнь.