Текст книги "А отличники сдохли первыми... 4 (СИ)"

Автор книги: R. Renton

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Чернейшая пятница – II

Телефон пискнул оповещением – да... Далековато она живёт, аж в Заводском. Полчаса ехать примерно. Надеюсь, что вообще можно проехать, а то ж вон, говорила, что дороги не чищены. Ладно разорюсь ещё немного на такси, поиграю в супергероя... Хотя вот зачем я ей вообще номер дал? Совсем одурел без сна. Или это всё из-за года в тесном мужском коллективе. Повёлся на первую же симпатичную мордашку.

Пока я обувался, приложение для вызова такси так и не нашло ни одной свободной машины. Провинция, ети её... Отвык я как-то от такого, что свободных машин может и не быть вовсе... Да Новый год же, кому охота за баранку, когда все вокруг отмечают? Хоть и по тройной таксе. Когда живёшь в мегаполисе, быстро привыкаешь к комфорту. А тут придётся подождать...

Но мой заказ так и не принял ни один водитель – даже к тому моменту, когда я уже почти спустился вниз на ресепшн. Я попробовал позвонить диспетчеру напрямую. Никто не взял трубку до тех пора пока дозвон не оборвался автоматически. Похоже, Лиза говорила правду. Никто тут в новогоднюю ночь работать не собирается.

За стеклянными дверями, ведущими на улицу, поднялась метель. Выходить в морозную темень захотелось ещё меньше... О, ну хоть кофейный аппарат тут есть.

– Девушка, здравствуйте, с наступившим вас... – Я подошёл к стойке администратора, копаясь в бумажнике в поисках подходящей карты для оплаты кофе. – Можно вас попросить вызвать такси, а то что-то у меня не получается...

Когда я нашёл то, что нужно и поднял взгляд от бумажника, та самая девушка, которая недавно с кем-то ругалась по телефону, молча посмотрела на меня каким-то странным расфокусированным взглядом.

– Эм... Что-то вы и правда совсем устали... Хотите я вас кофе угощу? А вы пока помогите мне с такси, пожалуйста. Очень срочное дело появилось, видите ли. Дама в беде!

Продолжая молчать, администратор никак не отреагировала на мою очаровательную, как мне казалось, улыбку. Лишь медленно перевела взгляд куда-то мне за спину – я обернулся, но ничего, кроме усиливающейся метели за входными дверями было не видно. Пьяная что ли? Да вроде перегаром не тянет...

– Хм... Это вы так протестуете против того, что вас всё-таки заставили сидеть тут вторую смену подряд? – Я по-прежнему старался быть тактичным, но она лишь снова вернула взгляд на меня и стала равнодушно осматривать с головы до ног. – Что ж... Могу это понять. Хорошо. Сначала кофе, а потом разрешите хотя бы позвонить от вас. Вы какое предпочитаете?

Нет ответа.

Я пожал плечами и подошёл к автомату. Значит будешь пить что подешевле, раз такая гордая... Вот тебе латте за стошку. Без сахара!

После нажатия пары кнопок и оплаты картой, аппарат деловито завжикал, выкинул из себя пластиковый стаканчик и принялся наполнять его ароматной светло-коричневой жидкостью. Запах кофе, как обычно, немного поднял настроение...

– Га-а-а? – Со стороны регистрационной стойки донёсся какой-то странный возглас. И, повернувшись, я увидел, как работница отеля неуклюже перелезает через деревянную полку, неотрывно уставившись на журчащую струю. Взгромоздившись наверх, она подалась вперёд, шагнула и шлёпнулась на каменный пол. При приземлении её правая стопа согнулась под каким-то неестественным углом и отъехала в сторону. И, продолжив падение, девушка со всего размаху хлопнулась лицом на пол, даже не потрудившись подставить руки.

– Ох ты! Да что ж вы так! – Точно бухая. Шагнув к распластавшейся на полу администраторше, я сделал попытку помочь ей подняться.

– Га-а-а!!! – Задрав голову, дамочка продолжила смотреть мимо меня на кофейный аппарат, раззявила разбитые губы и выплюнула пару осколков от передних зубов – Пфэ!

– Ёлки! Да вам к врачу надо!

Отпихнув протянутые руки, она поползла на четвереньках вперёд, схватила только что наполнившийся стаканчик и мгновенно опрокинула ароматный кипяток себе в окровавленный рот.

– Эй! Обожжётесь же! Да что на вас нашло?!

Не обращая ни малейшего внимания на мои причитания, странная девушка проглотила горячий напиток за пару секунд, сплющила стаканчик и принялась обсасывать с него оставшиеся капли кофе, безумно вращая глазами и удовлетворённо урча. Не смотря на то, что со стаканчика уже начала капать её собственная кровь – из разбитых губ и сломанных зубов. И я немедленно снова вспомнил телефонный рассказ Лизы – о том, как её родители вели себя похожим образом в отношении недопечённой курятины. Если у неё там и в правду творится что-то такое, то мне следует поторопиться.

Выронив окровавленный стаканчик, девушка вновь потянулась к кофейному аппарату. И принялась доставать руками капли с разливочного устройства, немедленно отправляя из в разбитый рот. Ладно... По крайней мере, головой об пол снова не бьёшься. Может тебя, всё-таки, скоро сменит кто-нибудь...

Оставив сумасшедшую администраторшу одну, я вышел на улицу, прикидывая способы быстрой доставки своего туловища по адресу, указанному в сообщении от Лизы. Попробую маньяка поймать. Не может же быть, чтобы в такое денежное время совсем никто в городе не бомбил.

Снегопад продолжал усиливаться. Как всегда, прямо в лицо летит. Как же мне надоел снег...

Но иногда метель меняла своё направление и хлопья начинали сыпаться мне в спину. И с той стороны тут же долетал запах из кухни какого-то фастфуда, располагавшегося рядом с гостиницей, но невидимого сейчас за стеной падающего снега.

Когда я подошёл к проезжей части и разглядел её за стеной метели, стало очевидно, что тут уже давно никто не проезжал. На свежем тонком сугробе – ни одного следа. Несколько машин на парковке слева – пустые и тоже уже занесённые снегом. О, а вот справа чьи-то фары – стоит на перекрёстке и сейчас поедет по другой стороне.

Перебежав через дорогу, я приготовился махать что есть сил. Загорелся зелёный, но машина так и продолжила стоять на месте. Хм... Может там стрелка и он на неё собрался сворачивать? Тогда надо его там быстрее ловить, пока не уехал!

Добежав до машины, я поскользнулся при попытке остановиться и влетел прямо на капот заснеженной старенькой «Нивы». Давно тут стоит, если его вот так занести успело...

– Простите! Пожалуйста, срочно нужно доехать в Заводской! Заплачу, сколько скажете! – Сквозь работающие дворники изнутри автомобиля на меня уставился водитель – пожилой старикан в меховой кепке. Без тени эмоций. Ни испугался, ни разозлился.

Я нашёл равновесие обратно, поднялся с капота и аккуратно подошёл к его двери, чтобы опять не заскользить:

– Говорю, можете меня подвезти? – Я помахал водителю рукой, но он продолжал следить равнодушным взглядом за движениями руки. – Там человеку очень помощь нужна, я заплачу! Сразу вперёд! Сколько нужно? Тысяча? Две? Пять? Вы меня слышите?

Светофор снова сменился на красный, я попробовал показать сумму на пальцах и махнул в сторону заводского района. Но водитель так и не отреагировал. Потеряв интерес к моим отчаянным жестам, он отвернулся и опять принялся следить за равномерными движениями дворников.

– Да что с вами со всеми случилось, народ? У вас что, тоже приступ какой-то? Давайте я вас сам отвезу в больницу! Нам по пути! – Машинально дёрнув ручку, я открыл водительскую дверь И ветер тут же швырнул в салон пригорошню снежинок у меня из-за спины – вместе со слабым ароматом фритюра.

Старикан снова резко повернулся в мою сторону.

– Простите что вот так бесцеремонно себя веду, но дело правда срочное... Ох...

Сбив меня с ног, дед рванулся наружу. Выскочив из машины, он обронил свой меховой картуз и торопливо зашагал в ту сторону, из которой доносился аппетитный запах. И пропал из вида быстрее, чем я смог подняться на разъезжающихся ногах.

Оглянувшись, я по-прежнему не заметил на улице ни единой живой души или движущегося автомобиля... Ладно, была не была. Потом пригоню её сюда обратно. Дед, походу, не в себе. Тоже мэкнул, небось, где-то соточку за уходящий год. За руль такому всё равно нельзя. По сути, я предотвращаю преступление, а не совершаю. Гражданский арест, или типа того. Полиция-то, похоже, тоже отмечает в полном составе.

Внутри автомобиля было тепло и немного пахло машинным маслом. Двигатель работает, ключи в замке, бензин на половине. Будем считать, что это такое новогоднее чудо...

Развернувшись, я не торопясь двинулся в нужном направлении, нащупывая заснеженную дорогу фарами сквозь метель. Хорошо, хоть, что все четыре колеса ведущие. На какой-нибудь корейской мыльнице уже забуксовал бы.

О, авария... Две легковушки не разъехались на перекрёстке. И что-то никого вокруг – ни водителей, ни зевак, ни полиции. Бросили тачки и ушли топить горе в вине за праздничным столом?

О, ещё одна. Грузовик столб поймал. И ещё... Автобус собрал целую гроздь припаркованных тачек... И никому не интересно. Надо бы остановиться, посмотреть... Да у меня тут уже есть одна спасательная миссия. А раз тут никого – то уже, наверное, всех пострадавших увезли. А эвакуатор в новогоднюю ночь, да по такой метели быстро не доедет.

Но я ещё не проехал и половины пути, а аварий насчитал уже штук семь. И ещё, когда я останавливался на красный во втором ряду, то те, кто ждал зелёного в первом, так и продолжали стоять. Один раз пришлось объехать такого ждуна, когда он так и не двинулся на зелёный, не смотря на мои сигналы... Заглянув в салон автомобиля я увидел молодую пару, слепо смотрящую перед собой с таким же выражением беспечности, как у администраторши и у хозяина «Нивы».

Я обычно всегда старался найти рациональное объяснение всякой чертовщине и случайным совпадениям. Но тут мой материализм давал сбой. Происходит что-то совсем не то...

На очередном перекрёстке моё внимание привлекла какая-то возня за витриной круглосуточного сетевого супермаркета, располагавшегося справа. В ярком свете за стеной снега стала заметна странная потасовка в отделе с товарами на вес – колбасой, сырами и прочими деликатесами. Несколько десятков человек лезли в отдел прямо через прилавок, отпихивая друг друга и перелезая поверх тел других мародёров. Никто не пытался их остановить ни делом ни словами. Кажется, среди этих хулиганов были даже люди, одетые в униформу этой торговой сети – не то кассиры, не то грузчики. Они лезли в кучу наравне со всеми.

Безумие какое-то... А может я всё ещё сплю... Это многое бы объяснило. Но почему-то никак не просыпаюсь – ведь обычно сон заканчивается сразу после того, как ты понимаешь, что вокруг тебя совсем не реальность. Хотя, с учётом того, что я не спал почти три дня... Ладно, посмотрим, что будет дальше.

Добравшись, наконец, до нужного адреса, я стал свидетелем ещё десятка аварийных ситуаций. Странный сон и не думал заканчиваться.

Заглушив двигатель, я забрал ключи и довольно быстро нашёл нужный подъезд – номера квартир были указаны на входе. И код домофона, указанный в сообщении, сработал. Вроде бы квартира невысоко, пойду лучше пешком. Ещё не хватало в лифте застрять в такую ночку...

– Лизок, а Лизок... Слышь, давай уже по-хорошему! – С третьего этажа послышался хамоватый гнусавый голос и я притормозил, прислушиваясь. – Мы ж всё равно зайдём. Ща сбегаем за болгаркой и выпилим замок, делов-то... А если вынесешь ствол, то мы не только тебя не тронем, но ещё и пацанам скажем, чтоб не совались. Скажем, что ты наша девка. С Комсы, епт. А то если узнают все, что ты теперь вся такая охуенная в этой своей ма-а-аскве, то... Пиздец тебе тогда, Лиз. Ты ж понимаешь...

Это были первые вменяемые слова, которые я услышал с тех пор, как положил трубку. Хотя как, вменяемые... Их содержание мне нравились гораздо меньше, чем безумные возгласы администраторши.

– Лизунь, ну чё ты ломаешься, ёпта! – Второй голос был не такой мерзкий, как первый, но симпатичным он мне тоже не показался. – Мы ж в одном классе учились! Не дадим тебя в обиду-то, ты чё... И не пизди давай. Все знают, что у тебя батя награждённый с головы до ног. По любому же у него ствол наградной есть! Нахер он ему теперь... А мы тогда тебя защитить сможем и ваще поднимемся! Ну пусти уже!

– Блядь, говорил же, надо было в мусарню лезть сначала... – Первый голос звучал разочарованно – Зря только время теряем, уже давно бы при стволах были.

– Ага, блядь, «в мусарню»... Туда Жмых сразу подорвался со своей братвой, как только поняли, что предки все такие. Хочешь – иди, побазарь там с ними. Скажи, что тебе тоже ствол полагается. А я посмотрю, как они твою жопу порвут.

– Ну блядь... Чё в натуре болгарку теперь искать? А если она сдёрнет?

– Ну давай я тут на шухере постою.

– Да нихуя се ты, блядь, умный...

В тишине подъезда рокот моего голодного желудка прозвучал особенно громко. Даже эхо немного послышалось.

– Тих! Там кто-то внизу...

– Да эт походу кто-то из этих дебилов... Пошли, обыщем, может он тоже отсюда – ещё одну хату вскроем по быстрому.

Послышались торопливые спускающиеся шаги. И вскоре в глаза мне ударил свет телефонного фонарика:

– Ага, мужик какой-то... Зырь, боты ништяцкие. Чур мои!

– Тогда куртку беру! Тоже зачётная!

Пара рук попыталась бесцеремонно схватить меня за грудки, и я машинально оттолкнул наглого подростка:

– Э, руки!

– Хуясе! Ещё разговаривает! – Свет от фонарика ушёл в сторону и мне в скулу тут же прилетел крепкий размашистый удар, откинувший меня к стенке.

– Сука... Сопротивляется! – Ослепнув от света, я никак не мог разглядеть противников, неловко пытаясь отмахаться от них. Ещё один удар тут же прилетел мне в солнечное сплетение. И следующий хук звонко ударил в ухо. В голове зазвенело, я потерял дыхание, равновесие и плюхнулся на пол, глотая воздух.

Решив, что с сопротивлением покончено, руки из темноты, сверкающей разноцветными кругами, начали спешно развязывать мне шнурки. А второй пацан принялся нащупывать замок молнии на куртке. И придвинулся так близко, что я услышал его пахнущее алкоголем дыхание. И смог точно определить, где у него голова.

Схватившись за неё обеими руками, я вцепился за волосы и резко двинул его затылком в ближайшую стену. Думать о превышении мер необходимой обороны было уже некогда.

– Ай бля! – Парень отшатнулся и рефлекторно схватился за ушибленную голову.

Не теряя времени, я подался всем телом вперёд на второго противника и повалил его спиной на лестницу. Нащупав левым локтем его шею, я вжал её в бетонные ступени и успел пару раз двинуть правым кулаком по носу. Прежде чем первый гопник снова ударил меня ногой под дых и заставил откатиться в сторону.

Перевернувшись, я вскочил обратно на ноги, задыхаясь и борясь с желанием согнуться пополам. В слабом свете, долетающим сюда с первого этажа, я разглядел лезвие ножа в руке того, кто стоял напротив.

– Сука... Нос мне сломал, пидор! – Распластавшийся на ступеньках пацан схватился за лицо и гневно смотрел на меня сквозь пальцы. – Порежь его, Толяс!

– Слышь... А ты чё... Соображаешь шоль? – Толяс пока не спешил применять нож и с любопытством вглядывался в моё опухающее лицо. – Слышь, чушкан! С тобой говорю! Ты с какого раёна ваще? Тут живёшь?

Дефицит дыхания не позволял мне ему ответить. Да и продолжать разговор после такого обращения в этих краях означало только одно – согласно поставить себя на роль опущенной жертвы. После такого следовали бить первым. Или продолжать бить первым...

Пошатываясь, я примерялся к ножу в его руке. Заодно нащупав в кармане связку автомобильных ключей...

– Пошли вон отсюда, гады! – С верхней площадки закричал знакомый мелодичный голосок и оба пацана повернули туда головы. – Не трожьте его!

– О, Лизунь... Ну вот, так бы сразу... Вон и ствол вынесла... Молодец... – Пацан с ножом снова приторно загнусавил. – Это чё, хахаль твой? Да не боись, не тронем мы его... Ну обознались, чё...

Он развёл руки в стороны и медленно сделал шаг по лестнице вверх, мимо лежащего приятеля.

– Не подходи!

– Всё-всё... Тихо... Давай, как договорились... Ты нам ствол, а мы за тебя впряжёмся, Лизунь... А то чё-то твой ёбырь не особо могёт... – Пацан сделал ещё один медленный шаг вверх. А его приятель, наконец-то поднялся и наоборот – отступил к стенке, злобно зыркнув в мою сторону. По-прежнему не отнимая руки от разбитого носа.

– Убирайтесь! Оба! Я выстрелю! – Сверху послышался щелчок взводимого курка.

Мне было не видно девчонку. Но её вид, судя по всему, не особо напугал гопника, продолжавшего медленно шагать вверх по ступеням. Он лишь поудобнее перехватил нож. И тут же рванулся вперёд...

Грохот выстрела внутри стен подъезда прозвучал просто оглушительно, оставив в ушах тонкий писк.

Тело вооружённого подростка откинуло вниз на площадку, прямо к ногам его приятеля. Недолго думая, тот быстро скакнул в мою сторону, отпихнул плечом и без оглядки попрыгал по ступенькам вниз. Через пару секунд пискнул домофон и входная дверь захлопнулась с негромким стуком.

А подстреленный пацан, посучив ногами несколько секунд, затих ещё раньше.

– Игорь? Это вы? Вы в порядке? – Сжимая двумя руками небольшой чёрный револьвер, Лиза, одетая в симпатичное бирюзовое платье – должно быть праздничное – спустилась и осторожно выглянула из-под лестницы.

– Я. – Дыхания хватило пока только на несколько слов. – Мне точно лучше, чем этому... Толясу...

Разглядев меня в полутьме, она ойкнула, быстро сбежала вниз и бросилась ко мне в объятья, мгновенно разрыдавшись:

– Вы всё-таки приехали... Я так испугалась... Так испугалась, что осталась совсем одна...

Глава 6. Старикам здесь не место

Похоже, что в кадетской столовой свежие овощи подали впервые за долгие месяцы. Собравшиеся на обед подростки хрустели салатом с редиской так азартно, что разговор приходилось вести на повышенных тонах. Только три пацана, сидевшие неподалёку от нас со Славой, если медленно. Из-за того, что то и дело подозрительно на меня косились. Кажется, я где-то их видел недавно, всех троих... Не помню. Надеюсь, не среди ленинских.

– Твой урожай? – Я поддел сочный красно-белый кругляшок и оправил его в рот с не меньшим наслаждением, чем все остальные вокруг. – Отличный получился!

Слава задержался в гостях у кадетов, чтобы дождаться результата нашего эксперимента с «Импульсом» из первых рук. И, заодно, читал медикам университетский курс лекций по введению в микробиологию. Пользуясь случаем, Алина позвала его отобедать вместе с нами. Она всегда надеялась, что он не преминет возможностью снова поведать что-нибудь интересно из мира науки – ей на радость. Сейчас девочка заканчивала выполнять свои обязанности дежурного по столовой и вот-вот должна была к нам присоединиться. Доцент хоть и попривык к жизни на поверхности, но всё равно сторонился местной суеты, явно чувствуя себя не совсем в своей тарелке среди десятков подростков. И обычно предпочитал принимать пищу в одиночестве. В этом ощущении я был с ним полностью солидарен. Это теперь их мир.

– Нет. Моего пока хватает только мне и студентам... – Слава задумчиво ковырялся в своей тарелке, над чем-то напряжённо размышляя. – Это вроде бы с острова привезли, где живёт девочка из Балаково. Настя, кажется?

– Так точно. Молодец, Настюха. Таки наладила обмен с материком. Ты-то чего не ешь? Аппетит среди этого детского сада пропадает? Могу понять...

– Слушай, Кир... – Доцент с сомнением почесал длинную бороду. – У меня для тебя, наверное, не очень хорошие новости... С учётом того, что вы собирались уезжать, как ты говорил на нашем собрании.

– Жги, чё уж... – В отличие от Славы, я не был уверен, что он сможет сильно испортить мне настроение.

– Состав... Сегодня пришли новые результаты тестов от моих ребят в бункере. Они показывают, что патоген очень быстро адаптируется к синтетическим... Процессы обмена веществ и размножения останавливаются... Но... В общем... – Он махнул рукой своим мыслям, очевидно, решив не углубляться в детали. – Проще говоря, это временное решение. Фагопатия всё ещё стабильно отступает под его действием. Но ненадолго. И этот срок быстро сокращается.

– Я подозревал что-то подобное. – Хорошо, что Алины рядом ещё нет, а то бы тоже нос повесила. – Я всё ещё испытываю слуховые галлюцинации рядом со скоплениями.

– Правда? – Биолог оживился и глаза за очками заблестели неподдельным интересом. – А как это слышится?

– Как голоса в голове. Хор голосов. Зовут, успокаивают, сами себя нахваливают.

– Потрясающе! А ещё что ощущаешь?

– Так себе ощущения, я тебе скажу. Мышцы немеют, голова болеть начинает, тошнит. – Я отмахнулся и, пока Алина ещё не освободилась, решил справиться насчёт деталей проблемы. – Не застольный разговор. Ты мне лучше объясни – что значит «быстро»? О каких сроках конкретно мы говорим?

– Это сильно зависит от многих индивидуальных факторов. Возраст, стресс, питание, физическая активность... Вот у этого парнишки из леса – Болта – анализы гораздо лучше твоих. Ему повторную инъекцию нужно будет делать в худшем случае раз в месяц. Но каждый следующий интервал будет на пару дней короче... Скорее всего. Но прогрессия может и ускориться.

– А мне?

– А тебе лучше не покидать город дольше, чем на неделю. – Слава снова погрустнел. – По крайней мере без такого сопровождения, которое сможет тебя... Ну... Контролировать.

– А если запастись этими инъекторами впрок?

– Срок годности маловат. Пару недель максимум, потом они станут бесполезны.

– То есть мой круиз опять откладывается на неопределённое время... Только я подумал, эти товарищи уже могут сами о себе позаботиться лучше, чем я. – Кивнув на обедающих кадетов, я заметил как подозрительная троица тут же отвернулась к себе в тарелки. – В последнем сражении от меня толку было совсем не много. Старикам здесь не место.

Доцент пожал плечами и приступил, наконец, к еде, сняв с души груз:

– Но если получится с этим вертолётом, тогда на нём, наверное, можно быстро долететь туда, куда вам надо?

– Без дозаправки не получится. Петров же рассказывал. Он максимум на полтысячи километров летает.

– А если с собой ещё несколько бочек взять, в кабину, в качестве груза?

– Это, в принцепе, вариант... Если найти безопасное место для посадки и дозаправки на полпути. Только вот где столько авиатоплива взять?

– А в Энгельсе, в Лётке? Я слышала, его там много ещё. – Я и не заметил, как Алина уже подсела рядом и тут же присоединилась к нашей беседе. Поставив перед собой свою порцию, девочка принялась хрустеть редиской, не дожидаясь ответа. Три пацана, которые подсматривали за мной, теперь всецело были поглощены наблюдением за девчонкой.

– То, что есть в Лётке – не для вертолётов. Им требуется специальный авиационный бензин, а там только керосин для турборективных двигателей. И он нужен Амазонкам, чтобы выстроить оборону со стороны степи. Джон учит их рулёжке и управлению орудиями. Хотят поставить все имеющиеся борты вокруг населённого периметра города – пушками в сторону полей. Как сторожевые башни. Чтобы ближе, чем на пару километров больше никакая «орда» не подобралась.

– Кстати об этом! – Слава поднял палец для важности. – Я же правильно понял, что вы там видели ещё одного взрослого человека, не подверженного симптомам фагопатии?

– Ага... Судя по бороде – явно старше семнадцати. Он у них там, похоже, за главного. Типа «Хан».

– Он остался жив?

– Да, сбежал. Хотя я его ранил. Может и не выжил. Кто знает, как у них там с полевой хирургией.

– Жаль... – Доцент с досадой закусил редиской неутешительные новости. – Возможно у него тоже врождённый иммунитет, как и у тебя. Его образцы помогли бы улучшить состав. Разнообразить методы провокации иммунного ответа и замедлить адаптацию патогена...

– А может он тоже просто достаточно долго жил в полной изоляции и стерильности, как ты с Джоном. В любом случае, что-то мне подсказывает, что друзьями мы с ним точно не станем. Они изначально рассматривали нас как кормовую базу, а не союзников. Буквально.

– В смысле? – Слава поправил очки и недоуменно уставился на меня.

– В прямом. – Я сделал паузу и покосился на обедающую Алину – она тоже вспомнила результат осмотра лагеря «орды» и отложила вилку. – Когда мы после сражения осматривали их стоянку, нашли недоеденных пленников.

– Небесные тела... – Слава тоже перестал есть. – А может это жоры их? Ты же мясокомбинатовский улей на них натравил. Мясоедов.

– И степняки расколошматили его, как стаю котят. Красноглазых там, конечно, успело подойти немного. Но жоры не смогли сделать даже ни одного укуса.

– Вот почему они коней своих до сих пор не съели...

– И вот почему договариваться с ними никто из нас не горит желанием. Несмотря на возможную ценность этого их "Хана" для науки.

Некоторое время мои собеседники молчали. Алина, для которой шокирующий факт о каннибализме степняков всё же не был новостью, продолжила разговор первой, сменив тему на более позитивную.

– А ведь где-то же этот вертолётчик берёт специальный бензин? Где-то недалеко же?

– Вот и я думаю – где? – Я согласно кивнул. – Все аэродромы, где могли быть запасы... И которые были рядом – разорены. Кроме Энгельса. В области есть ещё несколько небольших. Военных. Только я не помню, какие из них ещё работали, а какие уже были расформированы. Да и им ничего не мешало пасть жертвой мародёров в первые же дни катастрофы. Все они располагаются недалеко от населённых пунктов.

Эти вопросы снова поставили всех присутствующих в тупик и повисла пауза, заполненная хрустом окружающих нас едоков. На сей раз беседу продолжил я, стараясь всё-таки вернуться к обсуждению вариантов решения нашей медицинской проблемы:

– Слав. А вы не искали в НИИ какие-нибудь следы проекта «Автоном», о котором говорится в записке фээсбэшника? Улей же оттуда ушёл. Есть идеи – что это вообще такое?

– Кстати, да! Мупсиба оказалась очень полезной штукой! – Алина живо подключилась к теме. – Может и этот «Автоном» тоже как-то сможет нам помочь?

– Искали. – Доцент покачал головой. – Ничего особенного не нашли. Документацию офицер, похоже, уничтожил. Я уж не знаю, зачем... Помните же, я рассказывал?

Мы с Алиной согласно кивнули.

– Ну и вот... А какие-нибудь прототипы, образцы... В общем, в лабораториях мы со студентами не нашли ничего такого, что я не видел бы там раньше.

Снова повисла небольшая пауза, в течение которой я присмотрелся к подозрительным пацанам. И, поймав их взгляд, резко нахмурился. Спешно похватав свои тарелки, они не сговариваясь соскочили со скамей и убежали в сторону кухни. Странные какие-то...

– Но на один момент я обратил внимание... Дело в том, что мы, к тому же, не обнаружили никаких следов кое-какого другого проекта. – Слава неожиданно прервал молчание. – Вообще, я давал подписку о неразглашении... Но если уж мы пустили на стратегическую авиабазу фактического президента США, то, думаю, что и об этих формальностях тоже можно забыть.

Многозначительно замолчав, он с улыбкой наблюдал, как меняется лицо Алины – от любопытства она всё шире и шире открывала глаза. Видимо, опасаясь, что сейчас они попросту выскочат из орбит, доцент торопливо продолжил:

– В ноябре к нам в институт привезли несколько штаммов очень любопытных представителей микрофлоры. Их обнаружили мои коллеги из ААНИИ... – Последив за нашей реакцией, учёный понял, что аббревиатура нам не знакома. – Это Арктический и антарктический научно-исследовательский институт. В Петербурге.

– Их на северном полюсе нашли? Эти штампы? – Алина уже справилась с обедом и улеглась на стол локтями, положив сверху подбородок. Похоже, начиналась та самая часть беседы, ради которой она и позвала Славу.

– Штаммы. Нет, на южном. Знаете про озеро Восток в Антарктиде?

– М-м-м... Нет. – Девочка призналась с лёгким смущением. – С географией у меня не очень. Я тогда, наверное, болела...

– Я знаю. – Если слушатели были благодарными, я тоже старался не упускать шанса поумничать. А более благодарного слушателя, чем Алина, было не найти. – Самое большое из сотен других озёр Антарктиды. Оно там глубоко подо льдом, на несколько километров. И очень давно. Фактически – миллионы лет в изоляции от внешней среды. И есть подозрения о том, что там в глубине может быть жизнь – такая же древняя, как и период изоляции.

– Блестяще, коллега! – Слава хлопнул в ладоши, чем привлёк внимание многих кадетов, сидевших поблизости. – Так вот подозрения оправдались. Микрофлору привезли именно оттуда. Я с ней не работал – не вполне моя специализация. Но при случае хотел ознакомиться. Так как её свойства, о которых сообщали коллеги, были просто удивительны. Настолько, что проект по их изучению был в итоге засекречен.

– И что же в них было такого удивительного? – Алина просто сгорала от нетерпения.

– Взять хотя бы сам факт их существования! Низкие температуры, давление раз в триста больше, чем атмосферное, отсутствие солнечного света, скудный рацион... А они – живы, несмотря на всё перечисленное. И умудряются находить в этом ледяном аду источники энергии назло всему. Ведь они там миллионы лет эволюционировали совершенно независимо от остальной земной биосферы! – Тот азарт, с каким лектор занимался просвещением, привлекал всё больше внимания. – Не знаю деталей. Повторюсь – я с ними не работал. Но знаю, что они могли использовать для питания... Ну то есть для генерации энергии, поддерживающих в них разные жизненные процессы – рост, движение, размножение – почти всё, что угодно.

– Так уж прямо и всё...

– Нет, ну на стерильном куске стекла они, конечно, жить не будут. Инкапсулируются. – Заметив вопрос на наших лицах, Слава тут же пояснил. – Ну, то есть выстроят вокруг себя дополнительную защитную мембрану... Оболочку. За счёт соседних особей. И как бы уйдут в спячку. Но, стоит туда попасть хоть пылинке... Да хотя бы крупице вещества, которое может участвовать экзотермической реакции... То они снова начинают жить! И с потрясающей скоростью адаптируют свой обмен веществ под тот источник энергии, который есть в их распоряжении в данный момент.

– Действительно, любопытно. Но какая в этом польза? – Я тоже закончил с поглощением доступных мне в данный момент питательных веществ. – Кроме развития фундаментальной науки, конечно.

– Вот это я и хотел узнать, когда искал результаты этих исследований. Их же засекретили – значит что-то значительное, всё-таки, получалось.

– И что же, прямо вообще ничего не нашлось? – Алина не теряла надежду. – Никаких записей, никаких следов?

– Вот это и подозрительно. – Кивнул Слава. – Как будто их не существовало. Ни документов, ни дневников, ни образцов... Вот поэтому я и подозреваю, что...

– Что эти ледяные бактерии и проект «Автоном» – это одно и то же? – Перебив его неспешную речь, я сделал напрашивающийся сам собой вывод.

Учёный торжествующе развёл руки в стороны, с улыбкой подтверждая мою догадку.

– А ты говорил, что этот... Эм... Подполковник Тихонов? Ну, папа Василисы... – Алина нахмурилась, припоминая наш старый разговор. – Что он только документы какие-то сжигал там в бункере. А больше у него ничего с собой не было? Вот то, что ты говоришь – образцы какие-то. Как они выглядят, не знаю...