Текст книги "Дурное влияние (СИ)"

Автор книги: Pumbriya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

– Я присоединился к Саргерасу, потому что хотел его силы. И не уйду из Легиона, потому что мне нравится власть над ним, – произнес он, отсмеявшись. Кил усмехался, говоря эти слова, но взгляд его был серьезным и внимательным. – Но, просто для полноты понимания, Велен. Выбора у меня все равно не было. Если бы я отказался, Саргерас разрушил бы Аргус, а беглецов уничтожил одним мощным ударом, догнав уже во втором-третьем мире. И если мы с Архимондом выйдем из Легиона сейчас, то руководить им будут натрезимы. Их жажда разрушения не меньше саргерасовой. Никто не уцелеет тогда. Ни Аргус, ни Азерот, ни прочие миры. И никакие наару и их корабли нас не спасут.

– Да, – выдохнул Велен. – Я понимаю.

Осознавать это было неприятно, но горькая правда была очевидной: и дренеям, и Силам Света, и всему живому во Вселенной будет лучше, если Кил’Джеден и Архимонд сохранят свою власть над Легионом.

– Знаешь, я бы не отпустил часть народа с Аргуса, если бы не ты, – добавил Кил проникновенно. – И уж точно не стал бы удерживать Легион от того, чтобы догнать и добить беглецов. Тогда у нашего народа сейчас не было бы возможности рожать детей и увеличивать свою численность. Мы много воюем, и у нас случаются внутренние конфликты. А ведь слабого демона не так уж и трудно убить навсегда. А еще многие эредары сошли с ума из-за неправильного использования силы. Так что ты и впрямь спас наш народ от гибели – от медленного вымирания. Я был прав, вводя тебя в Триумвират.

Велен хмыкнул. В отличие от дренеев, прославляющих мудрость Пророка, он теперь понимал, что не так уж и много сделал для их народа. Это Кил решил дать ему право выбора, это Кил сначала отпустил беглецов, а потом не позволял схватить. Пока сам не пожелал всех превратить в своих подданных или убить…

– Это я к тому, что я вообще практически всегда прав, – самодовольно продолжил Кил.

Велен считал себя терпеливым дренеем, не испытывающим проблем с обузданием своих эмоций. Да и Кил не сказал ничего крамольного и предосудительного. Но почему-то именно эти слова и этот тон оказались той самой последней каплей, приводящей в движение спокойные воды и вызывающей наводнение. Велен разозлился необычайно. С кажущимся спокойствием, но с все больше пробивающимся в голосе гневом, он начал свою обличительную речь.

Он припомнил «практически всегда правому» Килу все. Начиная полным игнорированием своего мнения во время обсуждения предложения Саргераса и нападением при отлете Генедара с Аргуса. И заканчивая использованием в интригах ребенка-Каэль’Таса, убийством Му’уру, планом обмануть Нобундо и снова втянуть дренеев в войну. Когда он дошел до дренорских преступлений, Кил уже прекратил попытки возражать встречными обвинениями и упреками. Только оправдывался или несчастно вздыхал.

– Я не знал, что они продолжают выкачивать из наару энергию! Откуда я мог это знать?! Твой Му’уру почти год прожил в Квель’Таласе, и син’дореи вокруг него чуть ли не танцы выплясывали, брали его энергии по чуть-чуть!

– А то, что ты их напоил демонической кровью и сделал безумными, ты забыл?!

– Да не такими уж и безумными они стали… – тихо пробубнил Кил, но замолк под разъяренным взглядом бывшего любовника.

– Верни меня в Азерот, – потребовал Велен, когда поток обвинений и запал иссякли, а заходить на второй круг не было смысла. Кил неумело изображал из себя побитого элекка, тихо вздыхая при звуках слова «совесть». И явно не собирался делать еще какие-то выводы из случившегося помимо уже выученного «массовые убийства дренеев чреваты крупной ссорой с любовником».

– Я не могу, – уверенным, без грана сожаления, голосом заявил Кил, подумав, что разнос окончен, и приободрившись. – После Квель’Данаса у меня даже на аватару сил пока не хватает, не то что на полноценный портал.

– Значит, поищи другой способ! – рявкнул Велен, отгоняя от себя привычную в моменты ссор мысль о том, как это здорово, что рядом с Килом нет необходимости держать себя в рамках поведения, приличествующего служителю Света и духовному лидеру народа.

– Велен, других способов не существует, тебе ли не знать, – принялся терпеливо объяснять ему Кил. – Межзвездных кораблей у нас нет. Ритуал призыва тебе не нужен, защита Азерота тебя пропустит и так. Но силы-то в тебе много, портал потребуется мощный, примерно как для Архимонда. Иллидан, чтобы тебя в Круговерть отправить, вообще в ноль выложился. А у него немало опыта в создании порталов и сила прямиком от Саргераса. Я никак не проверну это быстро и втайне ото всех, понимаешь? Легион не поймет меня, если я начну помогать одному из лидеров Сил Света. И потом, Велен. Твои тоже не поймут, если ты вернешься из Круговерти да еще и демоническим порталом. Никто не поверит твоим объяснениям, да ты и объяснить-то не сможешь ничего! Только неразбериху устроишь среди своих, а может и вообще погибнешь. Тебе придется остаться здесь, это для твоего же блага, и…

Велен мысленно посочувствовал Каэль’Тасу: такое положение – плен в упаковке доброжелательности – действительно бесило невероятно. А ведь Кил не был виновен в том, что Велен оказался в такой ситуации. Ну, как не был – не прямо, по крайней мере. А косвенно-то Кил’Джеден был причастен практически ко всем бедам, приключавшимся с Веленом и дренеями в последние годы, и это не говоря уже обо всех только что озвученных преступлениях.

– Не смей держать меня взаперти и говорить о моем же благе.

– Ладно, – покладисто кивнул Кил. – Тогда просто не могу.

– Тогда проваливай отсюда и не возвращайся, пока не сможешь, – отрезал Велен, мысленно упрекая себя в неконструктивности позиции и банальном желании поругаться, выплеснуть обиду от поражения, злость из-за беспомощности и вынужденной бесполезности. Ну и что! Кил вон сотни тысяч жизней загубил – и не терзается угрызениями совести!

– Превосходно, – сквозь зубы процедил разозленный Кил. – У меня как раз появилось срочное дело. Пойду закажу себе памятник в центре столицы за то, что терплю тебя уже тридцать тысячелетий!

Эредар развернулся и вышел, бурча себе под нос, что Велену, твердолобому лицемерному фанатику-чистоплюю, не угодить, и что он, Кил’Джеден, готов в прямом смысле бросить к его ногами мир, и не один, да хоть половину Вселенной, а тот лишь требует невозможного, глупого, бессмысленного и вредного.

Велен проводил его мрачным взглядом, скрестив руки на груди. Разумеется, Кил и не подумает искать способ вернуть его в Азерот. Будет приходить, уговаривать, убеждать или просто игнорировать его возмущения. Долго Велен так не продержится. Все равно простит ему все преступления и злодейства. Не сумеет каждый раз находить в себе силы отказываться от такого близкого счастья. Им нужно время, но они помирятся окончательно, если Велен не сможет рассориться с ним навсегда.

И будет у Пророка мирная и безопасная планета для его народа, как он всегда и хотел. Хотя все это будет лишь с разрешения Кила, захочет – отберет. Но лучшей ситуации у дренеев не было уже двадцать пять тысяч лет.

Вот только что же будет с Азеротом?

========== Эпилог ==========

Велен устало выдохнул, как только за старым другом и его семейством закрылась дверь. Архимонда, генерала и соправителя Пылающего Легиона, пьяного, шумного и уверенного, что усиленные Ата’малем и отточенные наару прорицательские способности позволяют Велену обжуливать его в карты, увели жены. Велен не одобрял многоженства, но в одиночку с таким супругом сложно управиться. Как флегматичная эредарка Нирими, знакомая Велену еще со времен до исхода дренеев с Аргуса, так и веселая и непоседливая суккуба Моэг, были бы несчастливы в качестве его единственной супруги.

– Архимонд временами утомляет, правда? – фыркнул Кил Велену в ухо, обнимая его за шею обеими руками и обвивая своим длинным хвостом его ногу. Тоже не слишком трезвый, Кил сделал шаг назад, не отцепляясь от любовника и увлекая его в сторону дивана.

С того дня, когда Велен пришел в себя на Аргусе, минуло несколько месяцев. У них с Килом неоднократно происходили ссоры, поначалу часто, но постепенно сошли на нет. Кил и впрямь мог быть очень терпеливым, если поставил для себя требующую этого цель. Ссоры прекратились сами собой, потому что не имели смысла: спорить было не о чем, Кил благоразумно соглашался со всеми пунктами обвинения, а со сложившейся ситуацией все равно ничего не могли сделать они оба.

Долгое время Кил не выпрашивал ни обещаний, ни прощения, ни секса, ни даже вслух произнесенного утверждения, что между ними не все закончено. В первые недели ему было достаточно просто возможности быть рядом, видеть друг друга, общаться – пусть даже всего лишь ругаться. Но со временем стал требовать все больше внимания. А у Велена теперь было не так уж и много свободного времени.

Хлопот на Аргусе хватало. Столица и окрестные территории были неплохо восстановлены, а вот дальние земли… Оказывается, Кил ухитрился каким-то образом во время Третьей войны похитить из Азерота группу кал’дорайских друидов, и теперь заставил их работать на износ, приводя в порядок местную природу. Нет бы, дать им достаточное количество помощников! Сначала Велен, возмущенный жестоким обращением с представителями дружественной расы, занялся этим вопросом, потом еще одним, и так, одно за другим, взвалил на себя массу дел и обязанностей по управлению планетой.

Дренеи, жившие тут уже более трех десятилетий, были очень рады увидеть своего Пророка. Они были полны уверенности, что теперь-то тут будет тот самый идеальный мир из старых легенд о родине их народа. Но самоотверженно и слаженно работающей Длани Аргуса под рукой у Велена больше не было, и стало не так-то просто принимать меры. Местное правительство, на четыре пятых состоящее из демонов-эредаров, было наглое и самодовольное, а Килу все эти годы особо некогда было заниматься своим личным миром. Одних запугал, других подкупил, раздал общие указания – вот и весь контроль.

Впрочем, недюжинная магическая сила и широта полномочий, данных ему Кил’Джеденом – «делай все, что сочтешь нужным», – существенно упрощали Велену задачу. Эредары почитали силу. К тому же, у них, неспособных к деторождению, но потенциально бессмертных, за все эти тысячелетия не сменялись поколения, лишь появилось несколько полукровок. Поэтому они помнили, кем Велен был на Аргусе прежде, и уважали его авторитет. А может, это Кил’Джеден запретил им устраивать проблемы.

Жутких безумных ман’ари, которых Велен видел при отлете Генедара и в ранних видениях о деяния Легиона, на Аргусе теперь не было – все они сошли с ума и погибли, неправильно используя полученную демоническую силу. Все эредеры на планете были вменяемыми, разумными – агрессивных Кил сюда бы не допустил. Но они значительно превосходили большую часть дренеев в росте, физической и магической силе, а так же куда менее щепетильно подходили к выбору методов достижения цели. Не так уж и гладко все было в отношениях дренеев и эредаров – хотя Велен не был уверен, что хочет, чтобы все было гладко с демонами. Но вот с этим эредарским «дренейское дело – детей растить, а не во власть лезть» определенно надо было бороться. Словом, бездельничать Велену было некогда.

Несмотря на жизнь в окружении демонов, Свет не оставил своего жреца. Видения посещали Пророка, но теперь почти все они касались Аргуса и населяющих его эредаров и дренеев, что помогало в делах, но все больше отдаляло от прежней жизни. Иногда Велен ловил себя на мысли, что уже даже ждет того времени, когда Кил перед нападением на Азерот переправит сюда остальных дренеев. И надеется, что многие примут его предложение, а не предпочтут рискнуть жизнью в битве. Надо подготовить Аргус к их появлению…

Делиться с Килом планами по развитию Аргуса, обсуждать с ним видения о будущем этого мира – это было когда-то привычно и естественно, но это ощущение позабылось, потерялось под толщей прожитых тысячелетий. И теперь, заново открывая его для себя, Велен расчувствовался, размяк и однажды позволил себе проявить слабость: обнять Кила, ответить на его осторожный поцелуй. Признаться, что да, тоже все эти века мечтал оказаться на Аргусе с ним.

После этой своеобразной капитуляции ситуация изменилась. Кил предпочел позабыть, что претендует на звание эталона терпеливости, и начал требовать все больше и больше. Внимания. Поцелуев. Постоянных признаний в любви и доказательств, что Велен его действительно все еще желает. Кил хотел получать всего этого даже больше, чем в свое время супруга Велена, беременная их старшей дочерью и переживающая из-за потери стройности.

Кил ластился, прижимался к нему, во время разговора так и норовил забраться руками Велену под одежду, прямым текстом заявлял о своем желании – и временами такая прилипчивость даже раздражала.

– Разве так должен вести себя тридцати тысячелетний эредар и глава армии демонов! – попытался пристыдить его Велен, когда Кил, едва проводив навестивших их Архимонда с женами, снова принялся распускать руки. Безуспешно.

– Кому какое дело как я веду себя в свое личное время, – отмахнулся Кил, устраивая рогатую голову у любовника на плече и ощупывая его пониже талии. – Архимонд вон тоже генерал Легиона, а знаешь, чем он с Моэг занимается! Впрочем, я не уверен, что ты захочешь это знать.

– Ты-то откуда это знаешь, присоединялся что ли? – проворчал Велен.

Вроде и шутил, а ревность и впрямь как-то противно царапнула. Хотя, поревновать Кила к Архимонду – это уже старая традиция. И именно ревностью было вызвано охватившее Велена желание забыть о том, что он больше не спит с вероломным демоном. Завалить бы сейчас его на пол или на диван, оставить отметин, сделать своим – чтобы ни Архимонду, ни Килу никакие глупости в голову не приходили. Уж не для того ли, чтобы вызвать его ревность, Кил пригласил к ним Архимонда с его красавицами?

Да сколько можно голову морочить себе и Килу?! С самого начала жизни на Аргусе было понятно, что все к этому и придет! Велен вздохнул и решительно, но осторожно – крылья Кила всегда казались ему хрупкими, хоть эредар и утверждал обратное, – уложил его на диван на спину. Ну, раз кто-то так настойчиво напрашивается…

Освободить Кила от одежды – дело одной минуты, даже если перемежать это занятие с поцелуями и ласками. Велен, конечно, прекрасно знал, что демоны пренебрегают закрывающей большую часть тела одеждой из-за избытка энергии Скверны и Огня вокруг них. А вовсе не из-за склонности к беспорядочным сексуальным связям, флирту и провокациям. Но все равно зрелище практически неодетого Кила, периодически во время разговора случайно касающегося коленом ноги столь же неодетого Архимонда или вежливо подающего руку еще более раздетой красотке Моэг, раздражало и нервировало. Велен все эти тысячелетия знал, что они все так ходят, но знать и видеть собственными глазами – разные вещи.

Но хоть какие-то плюсы есть в нескромной демонической моде. Короткая возня с застежкой – и вот уже Кил лежит на диване полностью обнаженный и заранее на все согласный. Надо пользоваться возможностью, пока этот обнаглевший демон не забыл, что вообще-то еще должен заслужить прощение, и не начал командовать.

Велен разделся сам и, опираясь на полусогнутые руки, принялся неторопливо покрывать шею, плечи и грудь любовника поцелуями, игнорируя его намеки и настойчивые просьбы поскорее переходить уже непосредственно к сексу. Плотная красная кожа Кила имела свою неповторимую текстуру, которую можно ощутить языком и прикосновением ихий. Кил пах вином и самим собой, каким он был и до изменения Скверной, но, тем не менее, разница была заметна. Аватара, какой бы искусной она не была, все же не могла передать столь тонкие нюансы.

Велен проследил языком длинную неровную линию шрама, полученного Килом на Квель’Данасе. Он был самым заметным на его теле – ни один другой мир не находил сил дать отпор могущественному генералу Легиона, да и Кил’Джеден нечасто лез на передовую лично. Шрам остался после ранения, нанесенного одновременно множеством видов магии, в том числе и малоизученной драконьей. Такую рану очень сложно залечить, тем более, что целители у Легиона были аховые – ни силы природы, ни силы Света на демонов не действовали и на их зов не откликались. Из доступных им средств лечения были только умеренно эффективная Вода и техники увеличения демонической регенерации за счет притока Скверны. Но из-за ускоренной регенерации как раз и остаются самые неаккуратные шрамы, вот, даже кость на ключице была неровно сращена.

У Велен так и чесались руки воззвать к Свету, но он одергивал себя напоминанием, что таким образом только причинит Килу боль, а не приведет в порядок его наполненное Скверной тело. Он вовсе не считал шрам уродливым, просто у любого практикующего целителя рано или поздно вырабатывается вот такая реакция на замеченные неполадки в организме.

Кил, двадцать пять тысяч лет ожидавший возможности заняться с Веленом сексом по-настоящему, нетерпеливо ерзал под ним. Теснее прижимался бедрами к его бедрам, пытался потереться членом о его член. Обхватывал любовника руками то за шею, то за талию, не зная как еще извернуться, чтобы соприкоснуться большей поверхностью кожи.

– Не торопись.

Кил, целуя его за ухом, что-то невнятно пробурчал в ответ – Велен разобрал лишь свое имя. Длинный и горячий хвост Кила, извиваясь, терся о его спину, затем щекотно ткнулся в подмышку. Велен отодвинул его от себя и почувствовал, как тот скользнул ниже, сплетаясь с его собственным хвостом в единый витой жгут. Именно так Кил хотел переплести и их жизни. Близко, тесно, по всей их продолжительности, чтобы ничто: ни политика, ни войны, ни Саргерас, ни Свет, – не могло встать между ними. Даже его безумства на Дреноре были лишь следствием этого желания. И все это – несмотря на наличие рядом с ним все эти тысячелетия такого роскошного мужчины как Архимонд. Собственная ревность уже в который раз показалась Велену глупой и беспочвенной.

Он переплел пальцы с увенчанными острыми когтями пальцами Кила и наклонился, чтобы вовлечь его в долгий и сладкий поцелуй, но тот решил перехватить инициативу. Свободной рукой он резко дернул Велена за опорную руку, роняя его на себя, и уводя ее выше, за голову, чтобы тот уже не смог отстраниться. Велен тихо хмыкнул. Вот и все, похоже, кончился период виноватой покладистости Кила.

Кил, резко оттолкнувшись от поверхности широкого сиденья дивана, то ли сбросил Велена с себя, то ли ухитрился выскользнуть из-под него, несмотря на мешающие этому действию крылья. Велен приподнялся на локте, чтобы позволить любовнику освободить край крыла, и тут же оказался лежащим на спине. Кил, не расплетая их хвостов, оседлал его бедра, медленно насадился на его член и начал двигаться. Велен хрипло выдохнул. Какой же он…

Горячий, тесный, близкий, любимый…

И наглый.

Кил сначала наклонился к нему, чтобы поцеловать и оставить след укуса на шее, а потом выгнулся назад, принимая его член глубже. Крылья широким алым плащом наполовину распахнулись за его спиной. Велену всегда нравились его крылья, хоть они и появились у Кила из-за изменения энергией Скверны.

Велен слышал неровное дыхание любовника и видел, как прерывисто вздымается его грудь. Кил откинул голову, отдаваясь ощущению. Велен, ни на мгновение не отводя взгляда, смотрел на него. Самое желанное зрелище в его жизни. Его Кил. Крылатый краснокожий демон, с длинными когтями, неестественными золотого оттенка глазами, клыкастой ухмылкой и увенчавшими голову рогами – и пусть. Велен гладил его ноги, ягодицы и верхние надхвостовые пластины, прижимая к себе любимого как можно крепче, и двигал бедрами навстречу ему.

И стон его удовольствия слился с торжествующим рыком бессовестного демона, который рано или поздно, но всегда получает все, что захочет.

***

Несколькими месяцами ранее

Архимаг Кадгар, рассеяно глядевший с внешнего балкона Террасы Света вид на пеструю суету Нижнего Города, продумывал свою речь на предстоящей встрече Совета Шести.

Расследование исчезновения Велена выявило, что тот был убит, заживо сброшен в Круговерть Пустоты. Кадгар был опечален гибелью сильного союзника, доброго и мудрого существа. Однако именно из-за его смерти ситуация в Азероте сложилась, на первый взгляд, весьма удачная для Кадгара – с точки зрения заявленной им позиции. Что, на самом деле, лишь осложняло его задачу. Он, постоянно осуждающий союз Даларана с Квель’Таласом, сейчас просто не может не прокомментировать вероломное и жестокое убийство дренейского Пророка демоническим союзником эльфийского короля. И не призвать коллег к принятию немедленных и решительных мер. Син’дореи отказались демонстративно осудить поступок Иллидана и разорвать с ним союз, что вызвало справедливое возмущение многих влиятельных сил Азерота. И все же нагнетать конфликт было нежелательно, а А’дал и вовсе прямо запретил это.

Как же теперь аккуратно упустить такую возможность избавиться от Каэль’Таса, якобы своего политического противника, при этом не потеряв лица и не вызвав недоумения Совета? Позлорадствовать и повозмущаться, а потом подчеркнуть, что не будет ничего делать только из уважения к Джайне и Этасу, ценящим союз с Квель’Таласом, и во имя мира в Кирин-Торе? Можно, но надо сделать это максимально убедительно, чтобы это не выглядело ни насмешкой, ни слабостью, ни глупостью.

Этас не удивится, он решит, что это Аллерия выдвинула Кадгару ультиматум – ну, она ведь и вправду выдвинула. Джайна, возможно, тоже не станет задавать неудобных вопросов. Кадгару временами казалось, что леди тоже знает о будущем, которое ждет их всех – не зря же она, имевшая доступ ко всем пророчествам Краса, так яростно защищает союз с эльфами. А вот поверят ли остальные? Модера и Карлаин не из тех, кто может просто отмахнуться от замеченных странностей…

Кадгар оборвал размышления и поспешил к А’далу, услышав его печальный, даже скорее горестный звон.

– План провалился, – сообщил наару, едва архимаг поставил заглушающую звуки магическую сферу.

За годы дружбы и постоянного общения Кадгар научился различать в его звоне мельчайшие оттенки интонаций даже в тех случаях, когда А’дал не воздействовал на его эмоции, пытаясь точнее передать свои мысли и чувства. Шаттрат и его жители познали немало проблем и бед, но ни разу Кадгар не слышал такой безнадежности в речах друга.

Не уверенный, но уже предполагающий, о каком именно плане идет речь, Кадгар хотел сказать, что они составят другой план, более надежный и эффективный, время-то еще позволяло. Но А’дал, не желая слушать слов утешения, продолжил сам, и от непривычно высоких, пронзительных нот в его звоне разрывалось сердце.

– Сотни жертв были напрасными. Му’уру пожертвовал собой напрасно. Иллидари заключили перемирие с Легионом, они не выступят против него и не придут на помощь Азероту. Син’дорай будут сотрудничать с Кил’Джеденом, как мы и боялись. Видение. Неотвратимое будущее. Без сильной третьей стороны Орда и Альянс не сумеют как следует скоординировать свои усилия, – Кадгар взмолился Свету в надежде не услышать следующих слов, но А’дал непреклонно продолжил: – Они проиграют. Азерот… обречен.