Текст книги "Страж Империи. Хранитель Цветка (СИ)"
Автор книги: Poksa
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)
– Как тебе будет удобно, Цветочек, – улыбнулся парень.
– Цветочек?
– Твое имя, – пояснил он. – В переводе означает «цветок». Если вспомнить древний язык.
– Я знаю. Но не думала, что ты знаешь об этом.
Маркус улыбнулся.
– Я люблю читать.
– Интересный выбор литературы.
Девушка провела его в столовую, но молодой человек предложил расположиться на кухне. Брюнетка растерялась, вспоминая тот вечер за чашкой кофе. Она опасалась, что его близость рядом будет путать все ее мысли и уже продуманный в голове сценарий вечера сорвётся. Но, с другой стороны, это может сблизить их. Если он этого захочет.
Маркус помог девушке накрыть на стол. Расположился слева от нее, вместо того, чтоб сесть напротив. Девушка заметно нервничала. И это казалось мужчине милым. Все в ней ему казалось милым. И то, как она заправляла прядь волос за ушко, смеялась, покусывала нижнюю губу, задумавшись или нервничая. Даже взгляд она опускала с присущей только ей игривостью, хотя Маркус видел, что она делала это неумышленно. О’Рейли знал многие уловки, которые использовали женщины, стараясь привлечь к себе внимание. Даже те, что они совершали подсознательно. Не живи она в доме Мак Андерсон, Маркус не упустил бы возможности оказаться с ней в постели. Но за разговором, он все отчетливее понимал, что девушке нужны совсем другие отношения. Вирая рассказывала про университет и подработку в «Дель Мариросо». Спрашивала. И внимательно слушала. Это был не просто флирт или поддержание беседы. И взгляды, и кокетство, что он наблюдал в свою сторону прежде, теперь не казались ему столь невинными.
Сейчас О’Рейли понимал, что ему нужно было продолжать держать дистанцию. Ей не нужен легкий флирт и секс. Она хочет других отношений. То, чего Маркус ей дать не мог.
С сожалением, мужчина осознал, как незаметно пролетело время. Пора заканчивать этот вечер. Жаль, что не так, как того хотелось бы ему.
Он поставил чашку на блюдце.
– Я удивлен направлению, что ты выбрала в университете. Тебе это действительно интересно? Химия, реактивы? Там же такие заковыристые формулы! Думал, таким ботаны интересуются. Ну или совсем чокнутые.
Вирая рассмеялась:
– Значит, я либо ботан, либо чокнутая.
– Уж кто-кто, но ты точно не ботан, – улыбаясь возразил парень, оглядывая ее. Девушка заметила знакомые искорки в его глазах, улыбка изменила свое настроение. И в это мгновение, Майер видела перед собой кота, собирающегося полакомиться. Но миг прошел, Маркус опустил взгляд в чашку.
– Спасибо, что считаешь меня чокнутой, – улыбнулась она. – Хотя я планирую перейти на фармацевтический курс.
Вирая понимала, что вечер почти подошел к концу. Но она так и не поняла, хочет ли Маркус более близкого знакомства с ней. Зная, как поддержать разговор даже с малознакомыми людьми, сегодня Вирая нервничала и сбивалась с мысли, порой теряясь, что сказать. Отчасти в этом был виноват и сам О’Рейли, специально ставя в тупик своими словами и наблюдая за ее смущением.
– О! Это был комплимент, Цветочек, – он чуть поддался вперед, положив руку на стол. – Все мы по-своему чокнутые, даже я.
Девушка поддалась к нему, заглянула в глаза:
– И в чем же проявляется твое безумство?
Она ожидала такого же шутливого ответа, что и на протяжении всего вечера. Ждала, что он еще ближе придвинется к ней. Возможно, поцелует? Ведь Вирая весь вечер провоцировала его на что-то подобное. И совсем не ожидала, когда взгляд его стал холоден и он отстранился.
– Сомневаюсь, что тебе понравится его наблюдать.
– Все настолько ужасно? – Майер продолжала улыбаться, но понимала, что с каждой секундой улыбка ее становится натянутой и неискренней. Холодок пробежал вдоль позвоночника. И почему-то вспомнился Матис. Ее «муж на время» в Болдизаре. Его пренебрежение и жестокость. Его желание видеть слезы в ее глазах. И такой похожий холод во взгляде. Похож ли Маркус на Тиса?
– Думаю, мне пора. – Не ответив на вопрос, парень поднялся из-за стола. – Спасибо за вечер.
– Тебе спасибо за компанию, Маркус.
Майер поднялась на ноги все еще пребывая в задумчивости. Почему вдруг так резко изменилось его настроение? О каком безумстве говорил Маркус? Почему шутливый разговор перешел в серьезный? Или это только она серьезно восприняла его слова, и он вновь шутил?
Брюнетка посмотрела на мужчину. Но О’Рейли уже принял свой беззаботный вид и разобраться с этим у девушки не получилось.
Они пошли через столовую в пустой холл.
– Странно, что госпожа Мак Андерсон еще не вернулась, – заметил мужчина, придерживая дверь и пропуская девушку вперед. – Уже довольно поздно.
– Они с Энвором поехали к Себастьяну.
– Командиру Вайерду?
Девушка кивнула:
– Он пригласил их на ужин. Сказал, что у него сюрприз.
Вирая зашла в кабинет, приглашая Маркуса следовать за ней. Мужчина усмехнулся.
– Помолвка? Так и думал, когда встретил его в ювелирном.
Майер, уже достигшая письменного стола, обернулась:
– Что? – голос неожиданно сел. Девушка растерялась, вцепилась в край столешницы. Она не ослышалась, Маркус произнес «помолвка»? С кем? Почему?
– Ты, похоже, расстроилась, – он склонил голову вбок, наблюдая за ней. – Имела на него виды?
– Да… То есть нет! – встрепенулась она, вырываясь из кучи вопросов, что появились в ее голове. – Нет, просто это неожиданно. И неправдоподобно. Ты уверен, что это был Себ? Может, просто кто-то очень похожий на него?
– Обижаешь. – О’Рейли засунул руки в карманы джинсов, не сводя с девушки взгляда. – Он полчаса топтался у витрины, пока я не помог ему с выбором. Могу даже сказать стоимость кольца, что он купил.
– Я тебе не верю, Маркус, – покачала головой девушка. – Если б Себастьян решил купить кольцо, он не стал бы топтаться в нерешительности.
– Эх! Ты права, Цветочек. Это я топтался у витрины, когда он примчался, словно ураган. Не успел я и глазом моргнуть, как он уже расплачивался за покупку.
Вирая присела на край стола, понимая, что Маркус не шутит.
А что сам шатен делал в подобном месте? Он встречается с кем-то и выбирал подарок? Она ведь совсем этого не знала. То, что мужчина флиртует с девушками, не говорит, что у него никого нет. Возможно ли, что он искал подарок для особенной для него девушки? Майер даже не подумала поинтересоваться у него об этом. Возможно, ее неопределившиеся чувства не найдут ответа, ведь в его сердце уже есть другая. Но тогда почему он смотрел на нее глазами полными страсти?
О’Рейли наблюдал, как эмоции сменялись на лице девушки. И не мог понять, что она думает о командире Вайерде. Она была удивлена. И расстроена. Но была ли влюблена? Он знал, что в Болдизаре она была аники Энвора. Но что между ними происходило за закрытыми дверьми, знали лишь они. И это злило его. То, что он не знал. Но мог додумать. И то, о чем он думал ему не нравилось. Как и ее печальное выражение лица сейчас.
– Его частенько можно было встретить в городе в последнее время. В самых неожиданных местах. Никогда бы не подумал, что он будет сам выбирать мебель в дом, не скидывая на дизайнеров.
– Он обустраивает его после ремонта, что в этом странного?
– Хм… ладно мебель. Но и текстиль с занавесками? – Маркус и сам не понимал, для чего все это говорит девушке. Какую реакцию от нее он хочет увидеть?
– А сам-то ты что делал в подобном месте? – насмешливо поинтересовалась брюнетка. – Тоже занавески искал?
– Я обедал в кафе рядом, – хмыкнув, ответил О’Рейли. – И Вайерд был не один. Хотя спутницу, признаюсь, не разглядел.
– Дизайнер?
– С дизайнером за ручку не ходят и не обжимаются за каждым углом, – несколько резко заметил мужчина. – Боюсь, ты заметно опоздала заполучить его.
– С чего ты решил, что я хотела этого? – ее глаза сердито блеснули, когда она подняла на него взгляд. Пальцы с силой вцепились в край стола.
– По тебе сейчас нельзя утверждать обратное, – пожал он плечами.
– Я удивлена, – покачала она головой. – Не думала, что после Аэтель он так скоро начнет с кем-то встречаться.
– По этому вопросу могу заметить, что-либо он уже давно с этой дамой, либо собрался воспитывать чужого ребенка. Как думаешь, что правда?
– В смысле, ребенка?
О’Рейли развеселился.
– Обыкновенного, – он провел рукой в воздухе окружность у живота, изображая беременных. – Командир Вайерд планирует стать отцом. Странно, что ты не в курсе.
– Он же почти перестал с кем-то общаться. Даже с Энвором.
Девушка опустила голову, пряча лицо. Зачем она отказалась ехать? Сейчас бы наверняка уже все узнала. Что за сюрприз, и правдивы ли слова Маркуса. Хотя Майер понимала, врать тому не было смысла. Следовательно, Себастьяна окрутила какая-то особа, пока он был в депрессии? Может быть, зря она избегала встреч и нужно было самой съездить к нему, поговорить. Тогда бы он не попал под влияние этой прозорливой личности. Вирая почему-то верила, что Аэтель вернется. Или Себастьян найдет ее. Надеялась на это. И не ожидала, что он станет жертвой хитрой лисицы. Откуда она вообще появилась? Еще и с ребенком.
Погруженная в мысли девушка не заметила, как мужчина приблизился к ней почти вплотную. Вздрогнула, когда пальцы коснулись ее подбородка, приподнимая лицо. Зеленые глаза колюче смотрели на нее.
– Не желаю видеть такое выражение лица.
И он сделал то, чего девушка хотела весь вечер – поцеловал. Напористо, жестко, прижимаясь всем телом. Вирая раскрыла губы, встречая его натиск. Пальцы разжались, выпуская дерево из рук. Девушка потянулась к нему. И Маркус смягчился. Ладони обхватили ее лицо, мужчина чуть отстранился. Губы нежно ласкали, зубы чуть тянули, покусывали. Вирая положила ладони на его предплечья, сжала пальцы. Подтянулась выше, желая прижаться.
О’Рейли замер. Разжал ладони и отступил на шаг. Майер пошатнулась, опустила руки, удивленная резкой переменой. Мужчина запустил пальцы в волосы, отходя еще на шаг.
– Не стоит тебе думать о Вайерде. Он счастлив со своей девушкой.
Вирая прислонилась к столу. Покачала головой.
– Я отношусь к нему, как к другу. Не больше.
– Отдай мне документы, и я пойду.
Но брюнетка лишь покачала головой.
– Я не хочу, чтобы ты неправильно понимал наши отношения с Себастьяном, Маркус.
– Мне нет дела до ваших отношений, Цветочек.
Кого он обманывает? Одна мысль, что девушка испытывает к Вайерду что-то большее, чем просто симпатия, злили его. Чертовски злили. И это ему не нравилось. Сначала он позавидовал крупной фигуре Марина, когда девушка прижималась к тому. Теперь он потерял контроль, стоило увидеть опечаленное выражение лица из-за командира Вайерда. Это плохо кончится. Лучше держаться от нее подальше.
Но что-то в нем начало протестовать против подобного решения. Хотелось вновь заключить Вираю в объятия. Тонуть в этих фиалковых глазах, что сейчас серьезно смотрели на него. Чувствовать неровное биение сердца девушки рядом со своим. О’Рейли не стал прислушиваться к своим желаниям. Так будет лучше для них обоих.
– По твоей реакции я делаю совсем другие выводы.
Шатен ухмыльнулся.
– Уверяю, они неверные.
– Зачем ты меня поцеловал?
– Ты сама добивалась этого весь вечер, – улыбка стала наглой. – Или я ошибаюсь?
– Нет. – Вирая положила ладони на стол, слегка откинулась назад. – Но и ты хотел этого. И даже больше.
– Возможно, – пожал он плечами. – Документы?
– Хочешь сбежать?
– Вечер окончен. Не вижу смысла задерживаться.
– А если я предложу встретиться вновь? В другое время?
Девушка видела, как Маркус медлил с ответом, глядя на нее. Это вселяло надежду. Вирая не рассчитала расстояние, слишком далеко поставив руки, и сидеть в напряженной позе становилось неудобно. Но она знала, как соблазнительно выглядела сейчас. Об этом говорил его взгляд, прошедшийся по ее фигуре, задержавшийся на скрещенных ногах. Юбка поднялась чуть выше, оголяя бедра, а лиф обтянул небольшую грудь.
– Для чего?
Майер выпрямилась. Она опасалась подобного вопроса. Ей не хотелось столь рано и открыто признаваться, что он сильно нравится ей. Пожала плечами.
– Думаю, мы найдем, чем заняться. М-м?..
Никогда она не занималась такими провокациями. И всегда считала глупостью верить, что если получится затащить парня в постель, то позже можно и влюбить его в себя. Она хочет влюбить его в себя?
О’Рейли приблизился к ней.
– Я люблю женщин. Но это не означает, что я сплю с каждой, которая это предложит.
– Я не про секс говорила, – покачала головой она.
– Тогда это вовсе меня не интересует, Цветочек.
– Хочешь сказать, что кроме секса тебе ничего не нужно?
– Именно так.
– А как же отношения? Семья? Дружба?
– Для чего мне это? Я Страж.
– Стражи тоже могут заводить семьи, – возразила она. Вопрос встречается ли он с кем-то отпал сам собой. Но его ответ ей не нравился.
– Если захотят, – согласился с ней парень.
– Ты не хочешь, – нахмурилась она. – Почему?
– Потому что я люблю разнообразие.
– Со временем это надоест.
– Думаю, это случиться не скоро.
Вирая чуть поджала губы.
– Это из-за моего прошлого? Из-за работы аники?
– Поверь, твое прошлое меня мало волнует.
– Тогда чем я тебе не подхожу?
– Я не связываюсь с детьми.
Он надеялся, что такой ответ заденет ее, и она перестанет вести себя столь вызывающе. Ему и так приходилось прилагать усилия, чтобы вновь не заключить ее в объятия. Руки так и зудели коснуться ее, почувствовать нежную кожу пальцами.
– Я лишь на пару лет младше тебя. Это не делает меня ребенком.
– Для меня ты лишь капризный ребенок.
– И всех детей ты так целуешь? – Вирая скрестила руки на груди, изогнула бровь. Маркус видел, как возмущена девушка, обиженна. Но старается не показывать этого. Именно такой реакции он и добивался.
– Могу еще и отшлепать раз горишь желанием. Сделаю это с особым энтузиазмом, – его улыбка говорила не о простом наказании. Вирая поежилась.
– Я не ребенок и не позволю подобного никому.
– Тебе может понравится, как это сделаю я, – вкрадчиво добавил он, наблюдая, как меняется лицо девушки. Она боялась физических наказаний. Это сейчас он понимал отчетливо. Не переносит боль или считает подобное унизительным? На этом можно сыграть, если брюнетка станет более настойчивой.
– Боль не может нравиться. – Девушка обошла стол, отгораживаясь от него, достала ключик и открыла ящик в столе. Но не спешила доставать бумаги. Она посмотрела на мужчину. – Тебе действительно подобное доставляет удовольствие, Маркус?
Столько в ее голосе было неуверенности и сомнения. Разочарования во взгляде. О’Рейли поборол желание обнять ее, успокоить. Не стоит переубеждать Вираю в чем-либо. Пусть думает, как хочет. Эти мысли удержат ее подальше от него. И в то же время в голове пронеслись картины, если б девушка доверилась ему и позволила причинить себе боль. Позволила ему властвовать над ней. И он подарил бы ей такое наслаждение от этого, что она просила бы еще. Маркус отогнал прочь подобные мысли. Будет ошибкой допускать подобных отношений между ними.
Мужчина пожал плечами и не ответил. Майер протянула ему папку.
– Не думала, что ты такой.
– Ну раз мы во всем разобрались, попрощаемся. Думаю, нам стоит вернуться на официальный диалект, мисс Майер.
– Трусливо сбегаешь? – и снова она провокационно смотрела на него. От сомнений и страха не осталось и следа. Девушка слишком доверчива.
– Благоразумно отступаю, – слегка улыбнулся он. – Я не собираюсь заводить серьезных отношений. А тебе не нужен просто перепихон. Да и мисс Мак Андерсон будет не в восторге.
– Леонель не может мне ничего запрещать.
– Ты живешь под ее крышей. Нехорошо так говорить.
– И все же, она не станет мешать нам.
– «Нас» не будет, Цветочек.
– Я нравлюсь тебе. Ты хочешь меня, О’Рейли.
– Я хочу почти каждую вторую. Но не сплю с ними. И с тобой не буду.
Он отсалютовал ей папкой и развернулся к двери. Девушка скрестила руки на груди.
– Ты же не думаешь, что я сдамся?
– Ты думаешь, это сделаю я? – не оборачиваясь, со смехом отозвался он. – Провожать не нужно.
И вышел за дверь.
========== Глава 3 ==========
Вирая опустилась в кресло. Она была в растерянности. Поведение и слова Маркуса порой противоречили друг другу. За ужином он был вежлив и мил. Она видела, как он флиртовал с девушками в гостинице. Помнила, как он отвлекал от нее внимание Энвора на допросе, когда тому изменяла сдержанность. Маркус не был похож на Матиса. Почему тогда он не стал отрицать, что любит насилие?
Матис Свенсон был мужем по контракту Болдизара, где девушка провела почти три года. И первый год именно в качестве аники Свенсона. Она хотела бы забыть этот период своей жизни. Но понимала, что не получится. Даже сейчас, когда стало понятно, почему мужчина так относился к ней, воспоминания все равно возвращались, тревожа ее.
Матис, не так давно заслуживший должность королевского солдата, был привлекательным. Блондин со светло-карими глазами. Обворожительная улыбка частенько появлялась на его лице. Как и любой другой солдат, был подтянут и мускулист. При первой встрече он понравился ей. И она согласилась подписать с ним контракт. Это была самая большая ошибка в ее жизни. Стоило им оказаться в апартаментах, как весь напускной лоск пропал, и она стала для него просто рабыней.
Вирая потерла запястье, словно вновь ощутив оковы браслета-аники. Браслет-цепь, что связывала ее с Тисом, подчиняла, не позволяя сопротивляться. Браслет, что контролировал ее. Сколько раз он использовал его, заставляя ее падать к его ногам под действием импульсов. Ему было все равно, что она почти теряла сознание от боли. Ему нравилось слышать, как она кричит. И просит остановиться. Нравилось смотреть, как слезы текут из глаз.
Все началось не сразу.
Почти три месяца девушка пребывала в уверенности, что у нее симпатичный муж-контрактник. И даже его иногда жестокое обращение в постели, Вирая списывала на усталость и стресс – королевских офицеров гоняли с удвоенной силой. Она не догадывалась, что тогда он просто сдерживался. Истинное лицо Тиса открылось, когда он взял девушку в город. Вирая готовилась к приятной прогулке. Возможно, походу в кино или кафе, новым покупкам. И хоть в Болдизаре тоже были и бар с кинотеатром и несколько магазинчиков, гулять по столице было многим интересней.
Но вместо магазинов и кино, Свенсон привел ее в захудалую квартирку на окраине города. Там ожидал их Адам Аддисон. Брюнет с темными глазами и крупными чертами лица. Как и Матис, мужчина был физически развит, и девушка решила, что Адам тоже солдат. Наверное, мужчины вместе проходили службу и сдружились. Только одному повезло попасть в отряд королевских солдат, а другому нет.
Майер не сразу поняла подвох, ведь мужчины ушли на кухню, оставив девушку в небольшой гостиной-спальне. Вирая не знала, чем занять себя, чтобы не мешать им, и просто сидела в кресле, подтянув к груди колени. Она слышала, о чем говорили мужчины, но не вслушивалась в их диалог, решив, что друзья вспоминают прошлое. Казалось, мужчины забыли о ней, и девушка задремала в полумраке комнаты.
Разбудил ее Адам, тронув за плечо. Он стоял в одних брюках, скинув остальную одежду. Вирая удивлённо посмотрела на него, на его улыбку, от которой перевернулось все внутри. Стало страшно.
– Ублажи моего друга, Солнышко, – Матис стоял в проеме двери. И улыбался.
Девушка отшатнулась от брюнета. Голос не хотел слушаться. В одно мгновенье она поняла, что Свенсон не шутит. Она замотала головой и тут же почувствовала импульс. Первый раз. Не сильный. Браслет слушался своего хозяина – мужа-контрактника. И аники должна подчиняться. Но она не хотела.
Устав ждать, Адам стащил девушку с кресла. Вирая закричала. И снова почувствовала эту боль – браслет работал исправно, увеличив мощность. Хотя в нем не было никакой нужды – хрупкая девушка не могла противостоять двум мужчинам. Свенсон просто хотел сделать ей больно.
Они передавали ее друг другу, как эстафету, не давая отдохнуть. И когда девушка уже начала терять сознание, влили в нее какой-то препарат, от которого она готова была лезть на стену. И все началось по новой. Ей уже было все равно кто с ней, она хотела избавиться от того напряжения внутри, что вызывало то средство. И никак не могла достичь этого.
Тот день все изменил. Вирая не помнила, как они вернулись в Болдизар. Но теперь Матис перестал сдерживаться. «Ольгердская сучка» было обычным обращением к ней. Как и побои. Иногда Свенсон заставлять ее пить то один, то другой препарат, наблюдая за ее стонами и мучениями. К нему стали захаживать такие же любители поиздеваться, и он, не колеблясь, отдавал им ее поиграться. В каждых апартаментах была комната игр с различными взрослыми игрушками, наручниками и аксессуарами потяжелее – добавить остроты ощущений между аники и мужем. Комната игр стала для нее местом пыток.
Вирая хотела расторгнуть контракт. Она просила. Умоляла. Клялась, что никому не расскажет, что он делал с ней. Но в ответ получала лишь импульсы браслета. У нее не было доказательств того, что происходило с ней – чертов ублюдок следил, чтоб на ней не было ни одного синяка. А его приятели лишь скажут, что она сама к ним лезла – аники не имела права спать ни с кем, кроме мужа. В такие моменты она ненавидела Ольгерд и Болдизар в частности, за их законы, ни во что не ставящие женщин.
А потом появился Бен – Бенедикт Киневард. Страж империи Себастьян Вайерд под прикрытием. Они пару раз сталкивались в парке. Но не обменивались даже приветствиями. Несколько раз Бенедикт заговаривал с Тисом, когда девушка была рядом. Но он не обращал на нее внимания и Вирая думала, что тот даже не видел ее. Тис не любил сталкиваться с Киневардом, становясь после случайных встреч беспокойным и злым. И после срывался на девушке, когда они оставались одни.
После гибели Свенсона на тренинге, к ней подошел Макс Освин – сосед Киневарда по апартаментам, и предложил стать его аники. Но после опыта с Матисом Вирая покачала головой, отказываясь. Мужчина кивнул, не став настаивать. Но долго в карантине она находиться не могла. Она подписала контракт с Болдизаром, значит, ей нужно заключить контракт и с кем-то из офицеров. Откупиться у нее не хватало средств. Девушка застряла в этом месте. Если не выберет она, они выберут сами. И предпочтение отдадут тем, кто сделает запрос на нее.
Когда время пребывания в карантине у Вираи подходило к концу, к ней наведался один из знакомых Матиса. Она даже не могла вспомнить его имени, помнила только, что вкусы со Свенсоном у них были похожи. Еще одного такого мужа она не вытерпит. А именно этого тот и хотел – получить ее в аники. Паника охватила девушку. На нее был лишь один запрос. Всем, кто подходил к ней, она отказывала и те даже не стали его оставлять. Она не хотела попадать снова в тот ад, из которого выбралась.
И снова к ней пришел Освин. Повторил свое предложение. И девушка бросилась в омут с головой, соглашаясь. Она ничего про него не знала, как и про Киневарда. В Болдизаре вообще мало знали об этих мужчинах, появившихся почти одновременно полгода назад в ряду королевских офицеров, но много говорили. Иногда, прячась от Матиса в салонах, Вирая слушала сплетни других аники. И девушкам были интересны эти двое, решительно продвигавшиеся по карьерной лестнице. Поэтому она решила, что хуже ей все равно уже не будет. По крайней мере она знала чего ожидать от знакомого Тиса. И надеялась, что Освин не имел таких же наклонностей.
Но согласившись, девушка не рассчитала своей стойкости. В карантине Вирая жила в отдельном здании, предоставленная самой себе, и думала, что уже пришла в себя после издевательств прежнего хозяина. Но, оказавшись в точно таких же апартаментах, страх снова поселился в ней. Она пыталась скрыть его. Но в замкнутом пространстве квартиры две мужские фигуры вызывали дрожь в теле. Им не составило труда понять, что девушка их боится. Майер испугалась, что это разозлит их. И они отправят ее вновь в карантин. И тогда она точно попадет к знакомому Свенсона. Но все сложилось совсем не так.
Постепенно, шаг за шагом, Бенедикт начал приручать ее, учил забывать страх, доверять. Он был сдержан и не касался девушки лишний раз. Лишь в те моменты, когда ей начинали сниться кошмары, он обнимал, успокаивая. Макс баловал ее магазинами и салонами, разрешая тратить на себя деньги. Девушка не любила ходить по таким местам, постоянно слыша за спиной перешептывания. Но она гордо поднимала голову и, не обращая ни на кого внимания, изображала из себя красивую куклу. Куклу, похожую на других аники. Спустя некоторое время ее приняли среди «своих», и девушка стала частой гостьей на посиделках и гулянках. Но в душе все еще сидела напуганная до ужаса девчонка. Девчонка, о которой знали лишь Себастьян и Энвор.
Почти полгода они жили, как соседи. Девушка постепенно привыкла к мужчинам и спокойно общалась с ними, не боясь словами или действиями вызвать у кого-то из них неудовольствия, за которым может последовать наказание. Вирая не знала, что попала в аники к Стражам. Брюнетка хлопотала по дому, и все чаще задавалась вопросом: как долго это будет продолжаться. Поведение мужчин отличалось от общепринятых, но не в ее же интересах было говорить об этом. Аники были не для того, чтобы готовить и убирать. Основным их предназначением было ублажать мужа в постели. Но ни один из них так и не сделал попытки к сближению. Хоть Майер и была официально аники Освина, он оплачивал все ее счета из салонов и покупки, но мужчина обращался к ней снисходительно-ласково, словно к ребенку. Наверное, он и воспринимал ее как дитя, ведь был старше ее, больше чем на десять лет. Он не смотрел на нее, как на аники.
С Бенедиктом все было по-другому. Она терялась, когда задумывалась об этом. Он был младше Макса. Но тот слушал его. Говорил он коротко, но емко. Редко смеялся. Но у девушки получалось смешить его во время их нечастых посиделок за ужином или перед телевизором. У Майер почти не осталось сомнений, что аники она станет для него. И предполагала, что Освин оформил контракт на себя лишь потому, что Бенедикт еще находился под следствием из-за смерти Матиса и не мог сделать этого сам. Если бы они так не поступили, она досталась бы приятелю Свенсона. Тогда она не задумывалась об истинной причине их решения взять себе в аники именно ее. В то время Вираю больше тревожило кто из мужчин заявит на нее права. И, учитывая отсутствие интереса со стороны Освина, девушка ожидала действий Киневарда. В их совместные вечера Вирая думала: сегодня! И ждала окончания дня с замиранием сердца. Но Бен уходил к себе, желая спокойной ночи.
Это настораживало. Заставляло нервничать. Ожидать подвоха. Не предстоит ли ей что-то пострашнее выходок Матиса?
– Мы уже год топчемся на месте! Лео шкуру с меня сдерет.
– Что-то должно произойти. Мы оба это слышали.
Вирая вернулась из кинотеатра, когда застала этот странный разговор. Заметив ее, мужчины сразу замолчали. И девушка, не желая им мешать, поспешила в свою комнату.
– Скорми ей старого хрыча, – услышала она смешок Бенедикта, прежде чем прикрыть за собой дверь. Это сейчас она понимала, что мужчина имел в виду Леонель и Джозо.
В тот день Бенедикт постучал к ней в комнату. Она уже лежала в постели, прислушиваясь к стихающим звукам. Макс ушел, и Вирая знала, что тот ходил иногда в бордель. Сегодня был, наверное, один из таких дней.
– Зайди ко мне.
И, не дожидаясь ответа, вернулся в комнату. Все внутри похолодело у девушки от страха. Она не хотела идти. Боялась. Но понимала, что выбора у нее не было. И хоть браслет на команды Бенедикта не сработает, она была слабее.
Дрожащими руками Вирая накинула на плечи халат, хоть и подумала, что толку от него было никакого – ткань была настолько прозрачна, что почти ничего не скрывала. Но она могла вцепиться в его ворот, чтобы скрыть дрожь в руках. На негнущихся ногах девушка зашла в спальню к мужчине. Бенедикт сидел на подлокотнике кресла, держа в руках бокал.
– Будешь? – он кивнул на бутылку, что стояла на столике рядом.
Вирая лишь отчаянно замотала головой, не в силах пройти дальше в комнату и топчась у двери, еще сильнее сжимая полы халата пальцами. Голос пропал, и она не могла произнести ни слова.
Она слышала, как мужчина шумно выдохнул. Сделал последний глоток из стакана. И решительно направился к ней, по пути оставив его на столе.
Майер инстинктивно попятилась, уткнулась в дверь. Он злится. Только эта мысль крутилась у нее в голове, пока она смотрела словно в замедленной съемке, как он подходит к ней, протягивает руку и сжимает пальцы на тонком запястье.
– Что же он сделал с тобой, – прошептал брюнет, прижимая ее к своей груди. Рука успокаивающе погладила по спине. Но девушка не могла перестать дрожать. Мужчина подхватил ее на руки и осторожно опустил на постель. Вирая замерла в ожидании, не в силах разжать кулачки. Но Бенедикт не торопился.
Он осторожно разжал ее холодные пальцы, поцеловал каждый. Заглянул в большие напуганные глаза.
– Я должен это сделать. Доверься мне.
У нее не было выбора. И Вирая лежала, сдерживая дрожь. Она хотела, чтобы все поскорей закончилось. Но Киневард словно нарочно не торопился, медленно снимая с нее одежду. Она чувствовала себя такой уязвимой в тот момент, ведь мужчина не снял даже футболки, оставаясь полностью одетым.
Когда он коснулся ее губ, девушка вздрогнула. Она хотела сбежать. Но мужчина, словно понимая ее порыв, переплел их пальцы, прижимая кисти девушки к постели.
– Постарайся расслабиться. Я не причиню тебе боли. Обещаю.
В тот вечер мужчина остался одетым, доставляя удовольствие лишь Вирае. Он, не торопясь исследовал ее тело, помогая расслабиться, внимательно следя за реакцией девушки. Добиваясь этой реакции, доставляя ей удовольствие.
Она уснула в его постели. В его объятиях. И, наверное, первый раз за прошедший год спала, не просыпаясь каждый час.
Майер ожидала, что после произошедшего, Бенедикт на следующую ночь вновь позовет ее. Уже желая получить удовольствие самому. Но этого не случилось. Все последующие дни он вел себя сдержанно, словно ничего и не было. Девушка могла бы предположить, что у него с подобным проблемы, но видела, как той ночью мужчина сдерживался, желая доставить ей удовольствие, отодвигая на задний план свои желания.
Только через неделю он позвал ее к себе.
Вирая выходила из ванной, когда он неожиданно схватил ее за руку:
– Пойдем. – И потащил в свою спальню. Брюнетка лишь молча следовала за ним. И хоть сейчас ей было легче находиться с ним в спальне, но паника возвращалась вновь. Вирая цеплялась в полы халата, не желая показывать дрожь. Он не виноват в ее страхах.
– Ты все еще дрожишь, – не укрылось от него ее состояние. Он подвел ее к кровати. – Я хочу, чтобы сегодня ты разделась сама.
Майер кивнула. И начала скидывать с себя халат и сорочку. Бенедикт покачал головой, наблюдая за ее нервными движениями. И как только одежда упала на пол, обхватил ее лицо ладонями и поцеловал. Девушка замерла, но не стала отстраняться, как в прошлый раз. И неуверенно приоткрыла губы навстречу. В эту ночь он снова не стал раздеваться. Хотя позволил ей стянуть футболку и касаться себя. Вирая снова уснула в его руках.
