Текст книги "Наследуемый признак (СИ)"

Автор книги: Penelope Foucault

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Стефани рядом с ним вздрогнула, но промолчала. Тим понимал её. Ему тоже было неуютно от их с Коннером слов. И Кент, он был уверен, сам удивлён тем, что сказал.

– Потом, – прервал напряжённое молчание Брюс. – Потом вы должны быть готовы к сражению. Он будет один, но он будет в гневе. И потому он будет сильнее, чем вы можете себе представить. Помните то, чему я учил вас и постарайтесь его перехитрить. Он читает мысли, он умеет предугадывать ваши действия, он умеет на них влиять. Пусть и вас питает ненависть к нему. Тим, – он повернулся к нему, – каждую секунду сражения ты должен помнить о том, что если ты проиграешь, он придёт за твоими женой и дочерью. Коннер, – он сделал паузу, дожидаясь, пока Коннер поднимет взгляд и посмотрит на него сам. – Думай о Тане, – он помолчал ещё с мгновение. – И бейте в сердце.

Каждая минута их разговора, каждое слово, приближало их к неизбежной встрече с Ра’с аль Гулом. Это было пугающе. Жутко. Тим всё ещё не мог понять, что чувствует, зная, что скоро вернётся в место своих кошмаров и встретится с главным из них лицом к лицу. Он всё ещё порой просыпался в холодном поту, вспоминая последнюю ночь в крепости Лиги теней, и всё равно был намерен остановить это чудовище во что бы то ни стало. Тим был готов преодолевать страх и неврозы, чтобы защитить любимых.

***

Они покинули Готэм в феврале. Тим на прощание обнял Стефани крепко-крепко, словно прощался с ней навсегда. Они долго целовались, прижавшись друг к другу, в глубине души надеясь, что им всё же не придётся расставаться.

Но у них не было выхода. Когда объявили их рейс, Тим поцеловал в лоб дочку, напоследок сжав её в объятиях, и вместе со своим лучшим другом и верным сослуживцем отправился на посадку. Их ждала долгая дорога и тяжёлая миссия.

Самолёт, которым они летели в Катманду принадлежал компании ПанАмерикан. Брюс купил им билеты в салон первого класса, так что перелёт мог оказаться не таким ужасным, каким Тим предполагал. Подтянутые симпатичные стюардессы с аккуратными короткими стрижками и в отутюженной голубой форме сияли белозубыми улыбками и, сразу же после того, как самолёт набрал высоту, начали предлагать алкоголь и безалкогольные напитки. Коннер достал из сумки пачку Мальборо, очечник и книгу «Все эти печальные молодые люди». Этот сборник рассказов Фицджеральда вместе с Коннером прошёл войну, и выглядел потрёпанным и зачитанным до дыр. Тим, впрочем, прекрасно знал, что подари кто-нибудь Кенту новенькое издание, в сумке он всё равно будет таскать именно этот томик.

Сам Тим попросил бокал дайкири без сахара и достал свежее издание «Марсианских хроник» Брэдбери. Прочитать их он собирался ещё в месяц их выхода, но тренировки так выматывали, что читать остросоциальную фантастику у него совершенно не было сил. Коннер рядом щёлкнул зажигалкой, закуривая, и надел очки, а когда Тиму принесли его коктейль, они прислонились друг к другу плечами и погрузились в чтение. Несколько глав их покой почти не нарушали, разве что чистили пепельницу или уточняли, хочет ли Тим ещё один коктейль. Стюардессы то и дело прятались за занавеской, о чём-то перешёптываясь, порой выглядывая из-за неё и тут же смущённо скрываясь за ней снова.

– Ох, да Бога ради! – раздалось в какой-то момент. Кто-то шикнул на больно громкую и стюардессу. Тим ненадолго оторвался от чтения и выглянул в проход. К ним шагала, тихо постукивая каблучками, светловолосая стюардесса с шляпкой набекрень. Она улыбнулась, наклонилась к Коннеру и осторожно коснулась его плеча:

– Простите, сэр, – произнесла она. По её голосу и неповторимому техасскому акценту Тим понял, что шумная стюардесса – это именно она. – Сэр, – повторила девушка.

Коннер зажал сигарету в зубах, загнул страничку в книге и повернулся к стюардессе.

– Мисс? – он улыбнулся, так обаятельно, как только он умел. Тим испытал желание ткнуть его локтем в бок и тихо рассмеяться, словно им снова было едва за двадцать.

– Вы же ковбой из рекламы Мальборо? – она улыбнулась ещё шире, и засияла ещё ярче. Коннер ни с того ни с сего растерялся и покраснел.

– Да, вроде того, – он пожал плечами. – Ничего особенного, просто…

– Можно я приглашу вас на свидание? – она наклонилась к нему поближе. – Не поймите меня неправильно, нам по уставу запрещено… проявлять такое внимание к пассажирам. Но это шанс один на миллион, и я должна его использовать, – девушка понизила голос ещё сильнее, и кокетливо заправила прядку волос за ухо. Тим поперхнулся тихим смешком, а потом кашлянул в кулак:

– Соглашайся, – и сделал вид, что снова уткнулся в «Марсианские хроники».

– Скажем, через два часа после прилёта, прогуляемся по городу? – девушка забрала пустой бокал Тима и подмигнула Коннеру. Кент обернулся и посмотрел на Тима, вопросительно выгнув бровь.

– Почему нет? – Тим перевернул страницу. – Наш поезд всё равно только на следующий день. А я пообщаюсь с друзьями Брюса, передам им гостинцы от него, всё такое, – он улыбнулся и быстро толкнул Коннера локтем в рёбра. В своё время точно так же он подговаривал Коннера пойти и познакомиться с Таной Мун, а сейчас повторял, надеясь, что смелая стюардесса вернёт его лучшему другу веру в любовь. Или хотя бы в то, что жизнь ещё не закончена.

Что угодно, лишь бы заставить Коннера улыбаться так же, как раньше, и почаще.

– Почему бы и нет, – наконец согласился Коннер.

– Тогда я напишу вам, где меня искать, на салфетке, которую принесу со следующим дайкири для вашего спутника, – стюардесса наконец выпрямилась, поправила шляпку и ушла, унося пустой бокал.

Коннер присвистнул. Тим снова тихо хмыкнул, и напел себе под нос что-то вроде «Тили-тили-тесто», и тут же спрятался за «Марсианскими хрониками», когда Коннер попытался шутливо ударить его своей книжкой.

– О, да заткнись ты, Ворен, – выдохнул Кент, не в силах сдержать улыбку. – Ты пьян как Хемингуэй, господи.

– Или как Фицджеральд, – Тим фыркнул. – Но мой разум достаточно трезв, чтобы заметить, что она правда милая и ты ей правда нравишься.

– Это я и без тебя понял, Шерлок, – Коннер снова опёрся плечом о его плечо, поправил очки, стряхнул пепел в пепельницу и открыл книжку, тут же отогнув уголок странички и пригладив его пальцами.

На самом деле Тим и правда чувствовал себя пьяным. Когда-то они с Коннером могли совершенно спокойно выпить по несколько стаканов виски, а после этого сколотить новый шкаф. Сейчас ему всё сложнее было сосредоточиться на строчках. Он почти два года не прикасался к алкоголю, и, похоже, это сказалось. В конце концов он уснул, допив очередной дайкири и накрывшись книжкой. Коннер разбудил его, когда самолёт уже садился. Кент спрятал в карман записку стюардессы и убрал книгу и очечник обратно в сумку. Пачку сигарет он сунул в карман.

Заселившись в отель, они по очереди приняли душ. У Тима всё ещё немного гудела голова, то ли от нагрузки и давления, свойственного перелётам, и алкоголя, то ли из-за надвигающегося приступа мигрени. Тим решил остаться в номере и подремать немного. Поставщик взрывчатки всё равно начинал работать только в первые часы сумерек, а на улице полным ходом был день.

Коннер переоделся, покрутился перед зеркалом, подозрительно рассматривая отражение и постоянно вытирая ладони о джинсы, а потом вытянулся перед Тимом по струнке, отсалютовал, словно они до сих пор солдаты (хотя какое там «словно») и ушёл на свидание. Тим порадовался за него, слабо улыбнувшись, попросил консьержа позвонить ему через два часа, и рухнул в кровать. Уснул он, как только его голова коснулась подушки, и проспал два часа крепко и без единого сновидения.

***

Консьерж действительно разбудил его через два часа, громко постучав в дверь. Тим проснулся очень резко. Он вскинулся, готовый к бою, и расслабился, сообразив, что он всё ещё в своём отеле и никто не собирается нападать. Он поблагодарил за побудку, принял душ и почистил зубы, а потом спустился вниз. Выпив чашку отвратительного горького кофе, он надел забытые Коннером «авиаторы» и развернул перед собой карту. Брюс подробно объяснил, что именно искать, и отметил на карте дорогу, нарисовав множество красных стрелок. Тим нашёл незанятого велорикшу, сунул ему под нос карту и попросил отвезти его в нужное место. Брюс помог ему не похоронить собственный непали окончательно, и даже немного его улучшил, так что объясниться с непальцем, крутящим педали было достаточно просто. И теперь, пока они петляли по узким переполненным улочкам, Тим откинулся назад и рассеянно рассматривал людей, торговые прилавки и магазины с потрёпанными вывесками.

Чем ближе они были к точке назначения, тем меньше он видел английских слов. Непальская письменность вытесняла чужеродный этим людям язык. Людей становилось меньше, но зато они становились живее и намного более настоящими. Перемазанные пылью и грязью детишки носились туда-сюда, едва не попадая под колёса велорикши. Мужчины и женщины сидели в несколько рядов перед выставленным на окно телевизором, и хохотали над какими-то только непальцам понятным шутками. Тим на пару мгновений пожалел, что не взял с собой фотоаппарат, и тут же одёрнул себя. Неосознанное постукивание пальцев по колену отлично напоминало ему о стрессе и о том, что приехал сюда не смотреть на людей, а защитить свою семью.

– Приехали, – заявил ему непалец. Тим забрал у него карту и расплатился. Мальчишка показал ему на покосившийся деревянный дом с облупленной дверью. Тим поёжился – выглядело это место так, словно там никто не жил последние лет двадцать. Но это был тот дом, который описывал Брюс – как бы ему ни удалось достать эту информацию.

Тим попросил велорикшу подождать, сунул ему ещё несколько купюр, надеясь, что это убедит мальчишку остаться, и зашагал к дому. Чем ближе он подходил, тем очевиднее становилось, что его первое впечатление было слишком ошибочно. Дом был жилым. Внутри кто-то слушал радио, в окне слабо светилась лампа. Тим поднялся на крыльцо, и каждая ступенька поскрипывала, стоило ему на неё наступить. Он замер на пороге, раздумывая, не стоит ли ему повернуть назад, а потом всё же занёс руку и постучал.

Стук звучал сухо и глухо.

Сначала реакции не было. Потом Тим услышал шаркающие шаги. Дверь открылась, и перед ним предстала пожилая женщина, такая старая, что её спина уже начала горбиться. Она посмотрела на Тима снизу вверх и скрипуче поинтересовалась:

– Что нужно?

– Мой коллега был в Непале проездом около года назад. Он сказал, что у вас лучшие специи во всём Непале, и кроме того, весьма дешёвые. Я бы хотел купить у вас сычуаньского перца, – ответил ей Тим. Он моргнул и наигранно улыбнулся.

– О, сычуаньский перец, – старуха закивала и вцепилась в его руку узловатыми пальцами. – Пойдёмте, отсыпем вам перца…

Она втащила Тима в дом, и захлопнула за ним хлипкую дверь. Потом отпустила его руку, выглянула в окно и подтолкнула Тима к центру комнаты. Тихо покряхтывая, она села на корточки и нащупала на полу расщелину, вцепилась в неё ногтями и подняла квадратный люк, ведущий в подвал.

– Сычуаньский перец там, – покивала она, взяла со стола лампу и стала спускаться. Тим отправился следом за ней.

С каждым шагом старушка становилась всё прямее и шире в плечах. Раньше она казалась миниатюрной, но вдруг оказалась широкоплечим непальцем в рваном платье и парике, присыпанном пудрой.

– Я знаю, что вам понадобится много сычуаньского перца, сэр, – сказал мужчина с заметным акцентом. – Так что мы договоримся с вами о поставке. Завтра утром к вам в поезде подсядет человек с двумя чемоданами. Он сойдёт через пару станций. Чемоданы останутся вам.

– И… и всё? – Тим удивлённо моргнул.

– А что ещё? Хотите проверить, так ли перец остр? Самостоятельно рассчитать, сколько его нужно для приготовления супа? – непалец сощурился и толкнул рукой висящую на проводе лампочку в пластиковом абажуре. В мелькающем свете Тим смог рассмотреть тротил и динамит, сложенные рядами. Вся деревня могла бы взлететь на воздух, пролети здесь хоть искра.

Тим нервно сглотнул. Мужчина отошёл к столу, нащупал на нём какой-то мешочек и вернулся к Тиму.

– Деньги вперёд, – сказал он. Тим нервно кивнул, и достал из сумки заготовленную сумму, спрятанную в потрёпанный Ридерз Дайджест.

– Здесь столько, сколько запрашивали. Но я готов заплатить больше, в случае…

– Самый дешёвый сычуаньский перец в Непале, забыли? – непалец забрал у него журнал и спрятал его где-то в темноте. Он снова вцепился в руку Тима и потащил его обратно наверх, вновь становясь тем меньше и сгорбленнее, чем выше он поднимался. Когда они выбрались на поверхность и деревянный люк захлопнулся, непалец в образе старухи вытолкал Тима за дверь, и уже на пороге вручил ему мешочек. Судя по запаху и ощущению в руках – со специями.

– Не ешьте много, – на непали он снова начал жевать слова, словно у него не было зубов. – Вредно для желудка. Удачи! – и захлопнул дверь прямо у него перед носом. Тим рассеянно обернулся, оглядываясь в поисках велорикши, и тот тут же замахал ему руками.

– Я здесь, господин! – мальчишка улыбался. Кажется, он и правда нашёл, где потратить эти деньги, и теперь жевал какую-то сладость. Тим влез обратно в кабинку и попросил отвезти его в отель. По пути назад он почти задремал, и каждый раз просыпался, сжимая в руках шуршащий мешочек с перцем. Запах от него был резкий, но приятный. Стефани, наверное, понравится.

***

Тим вернулся первым. Он опередил Коннера на час, успел смыть с себя городскую пыль и прочитать ещё одну главу «Марсианских хроник». Только тогда Кент и заявился, немного подшофе и непривычно улыбчивый. Вернее, Тим почти забыл, что он может так улыбаться.

– Итак, – Тим закрыл книгу и сел на кровати. – Мне уже можно дразнить тебя за то, что ты влюбился?

– Я… дружище, – Коннер сел на соседнюю кровать и рассеянно пригладил волосы. – Я не знаю, что и думать.

Тим пересел, чтобы быть напротив него, и опёрся локтями о колени. Он понимал, как смущён сейчас Коннер. Он любил Тану всем своим огромным сердцем. Он не мыслил без неё жизни. Не предавал ли теперь он её память, её любовь, её… вообще её? Не предавал ли он Тану Кент, попытавшись двинуться дальше?

– Коннер, – Тим вздохнул. – Мы все знаем, что ты любишь Тану до сих пор. Она навсегда твоя детка номер один. Я помню, как ты влюбился в неё, как кот, и глаз не мог отвести, и как бился за неё до последнего. Женился, несмотря на её цвет кожи, и… – Тим пожал плечами. – А теперь представь себе, что бы она сказала, узнай она, что ты поставил крест на своей жизни после того, как её не стало.

– Это что, – Коннер нахмурился. – Очередной «но мы же подружки» разговор? Ты мне сейчас начнёшь давать советы, что надеть на свидание?

– Ни в коем случае, – Тим мотнул головой. – Я просто вижу, что гибель Таны тебя сломала. А я не тот клей, которой сможет склеить тебя заново, – он махнул рукой. – С другой стороны, эта стюардесса вполне может оказаться на это способна. Или нет. Не попробуешь, не узнаешь.

Коннер закатил глаза и покачал головой. Потом устало вздохнул и добавил:

– Из-за меня она точно так же может погибнуть. А я бы этого не хотел независимо от того, безразличен я к ней, или нет.

– Не из-за тебя, а из-за меня, – Тим снова почувствовал упавшее на плечи чувство вины. – И у нас ещё есть шансы это предотвратить, – он замолк, пытаясь найти мысль, за которую можно ухватиться, чтобы перевести тему. – Ну, и… – он выдавил улыбку. – Она оставила тебе свой американский номер, и назвала наконец имя?

– Её зовут Кассандра, – Коннер надулся от гордости. – И да, она оставила мне свой номер.

Тим сощурился, выжидающе глядя на Коннера.

– Ладно, – Коннер закатил глаза. – Если мы выживем, я подумаю, не стоит ли ей позвонить. Она милая, но я…

– Я знаю, – Тим кивнул. – Ну, по крайней мере ты обещал рассмотреть этот вариант.

– А ты достал каенскую горчицу?

– Сычуаньский перец, – Тим кивнул на мешочек со специями. – Достал.

– Превосходно, – Коннер стянул рубашку и майку и рухнул на свою кровать, устало потирая лицо. – Осталось только выспаться перед поездом.

Сейчас их путешествие больше напоминало туристическое путешествие с одним-единственным вкраплением шпионского фильма про подпольных торговцев оружием в Непале. Наверное, оно было и к лучшему. Чем меньше они привлекали к себе внимания, тем лучше. Американцы в Непале и так были диковинкой.

Тим поднялся и выключил свет, разделся и влез под одеяло. Немного подумав, он поднялся и достал из сумки две серебряные ложки, которые положил на тумбочку так, чтобы и он сам, и Коннер могли спокойно до них дотянуться в случае чего. И только после этого смог более-менее спокойно уснуть.

***

Утром их разбудил консьерж, с которым Тим договорился об этом заранее. Пока Коннер искал свободного велорикшу, Тим затолкал в сумку специи и ложки, собрал заодно разбросанные вещи Кента, и тоже спустился.

Велорикша отвёз их на вокзал. Они оказались в шумной толпе, где толкучка была такой сильной, что Тим вцепился в руку Коннера. Вчера днём толпы людей казались ему далёкими. Он был спрятан в кабинке велорикши и мог не беспокоиться о шпионах. Но сейчас он оказался в самом центре движения, в гуще незнакомых ему людей. Ему снова начали мерещиться тени Ра’с аль Гула, и он задрожал. Людей было так много, и каждый из них мог быть тем, кому поручили за ними следить. Каждый из них мог предупредить Ра’са об их присутствии, об их планах. Любой из них мог их убить.

Тим споткнулся, цепляясь за Коннера, и чуть не упал. Кент подхватил его, помогая удержать равновесие, и отвёл в сторону, расталкивая многочисленных пассажиров и встречающих.

– Дружище, – позвал он. Тим панически оглядывался, пытаясь найти того загадочного предателя, который мог их выдать. – Дружище, – снова позвал Коннер. Тим нервно сглотнул и попытался сосредоточиться на его голосе. Он отвернулся от толпы и посмотрел другу в глаза.

– Всё в порядке. Я с тобой. Нас никто не выдаст, – он обхватил Тима руками, обнимая, и несколько раз погладил по голове. – Всё в порядке, – повторил он. Тим никак не мог расслабиться, но отстранился первым. Он стиснул локоть Коннера и выдавил:

– Просто давай поскорее сядем на поезд.

Коннер, кажется, сомневался в способности Тима пробраться через толпу к нужному вагону, но всё же согласился. Он взял Тима за руку и посмотрел ему в глаза серьёзно, словно они снова собирались броситься в бой. Не было десяти лет затишья, и они снова были на войне.

Чтобы продраться через толпу, Тиму пришлось закрыть глаза. В какой-то мере это помогло ему ненадолго справиться с паникой, и этого времени оказалось достаточно, чтобы Коннер дотащил его до нужного вагона.

В поезде Тим сложился пополам, накрыв голову руками. Он тяжело дышал, пытаясь вспомнить, как нужно справляться с паническими атаками, и тогда ему на помощь снова пришёл Коннер. Он помог ему выпрямиться и начать правильно дышать, пока Тим, наконец, не успокоился.

Поезд понёс их прочь. Им предстояло отправиться в Верхний Мустанг, а оттуда, на заранее заказанной Брюсом машине, отправиться в горную деревню.

Через пару станций к ним подсела пара непальцев. Они затолкали свои чемоданы под сиденья, и проехали с ними почти до конечной остановки. Тим всё это время продремал, пытаясь оправиться. Коннер снова взялся за чтение, водрузив на нос очки.

Непальская пара, переговаривавшаяся всю дорогу, покинула их, действительно оставив им свои чемоданы. На нужной остановке их уже ждал человек с машиной. Он молча отдал Коннеру ключи, указал на потрёпанный внедорожник, поклонился и скрылся в толпе. Кент только пожал плечами, переглянувшись с Тимом. Они погрузили чемоданы в багажник, сели в машину, и Тим достал очередную карту. Дороги становились тем хуже, чем ближе они подбирались к точке назначения. Тим становился всё тише. Его знобило, хотя он оделся слишком тепло для этого климата. Он уже проходил этот путь однажды, он уже ездил по этим кочковатым разбитым дорогам, пересекал эти поля и петлял по горным тропинкам. Он уже навещал Ра’с аль Гула, и тогда это принесло ему только горе.

***

В деревню под горой, на которой стояла крепость Ра’с аль Гула, Тим и Коннер приехали ранним утром. К тому времени Тим был поклясться, что внедорожник уже был готов вот-вот развалиться на части. Теперь он старался не думать о том, как они поедут обратно. Тем более, что они даже не знали, смогут ли вернуться.

В деревне их встретили без особого энтузиазма. И Тим, и Коннер были перемазаны в дорожной пыли, а Тим перед отъездом из Америки снова выкрасил волосы хной, и теперь был ржаво-рыжим. Никто не узнал его – по крайней мере на это он очень надеялся.

На окраине деревни нашлась какая-то забегаловка с домашней едой, где они и засели. Столик они выбрали специально такой, чтобы всё время видеть свою машину. Заказав себе, не особенно разбираясь, суп, и нарочито выставив рядом со своими сиденьями альпинистское снаряжение, которое Коннер всё это время таскал в своём безразмерном рюкзаке, они стали ждать вечера, тихо обсуждая то, как именно они будут забираться на скалу.

Тим очень нервничал, но, похоже, успешно скрывал это, превратившись из подверженного психозам американца в беззаботного выходца из Британии. Он говорил с Коннером так, словно набрал в рот каши, а Коннер в ответ дал волю своему внутреннему Мальборо-мену. Это было почти смешно, и они бы дали волю веселью, не выдай их это.

Впрочем, что-то их всё равно выдало. Тим так и не понял, что именно.

Когда солнце начало клонить к земле, а Тим заканчивал очередную байку про «друзей из Ирландии», к ним подсела девушка в чёрно-серой потрёпанной одежде. На голове у неё был капюшон, словно она скрывалась, но как только заговорщики замолкли, она скинула его, обнажив недавно обритую голову, и улыбнулась:

– Привет, Призрак.

Тиму стало тяжелее дышать. Их вычислили.

– Что? – переспросил он, всё ещё копируя британский акцент. – Вы, должно быть, меня с кем-то путаете.

– Тебя выдаёт цвет глаз, – незваная гостья мотнула головой. – Ты пришёл, чтобы его убить? – она оглянулась, словно не хотела, чтобы их кто-то слышал, и Тиму это показалось достаточным, чтобы ей поверить. – Думаю, вам стоит расплатиться сейчас, и вернуться в свой Хаммер. Я вас там встречу, – она тут же поднялась и вышла. Коннер нахмурился, взглянув на Тима, но всё же поднял руку.

Они заплатили хозяину забегаловки больше, чем должны были, надеясь, что так он позабудет их загадочную визитёршу. После этого они поднялись и, звеня карабинами от альпинистского снаряжения, пошли обратно к своему автомобилю. Лысая незнакомка и правда уже ждала их там – спрятавшись в тёмном углу внедорожника, словно была тенью.

– Он недавно поел, так что не сможет услышать мысли, – зашептала девушка. Тим недоверчиво сощурился:

– С чего бы нам тебе верить? Раз ты знаешь такие тонкости, значит, ты одна из теней, а значит, пришла к нему добровольно, – прошипел он. Коннер положил ему руку на плечо, будто успокаивая.

– Полтора года назад он уезжал в Америку. И вернулся оттуда покалеченный. У него до сих пор на лице рубец… – начала тень. Коннер тихо хмыкнул, буркнув себе под нос что-то вроде: «Ничего себе просто педиатр с простой погремушкой». Тень дождалась, пока они снова затихнут, и продолжила: – Он был в ярости. За неделю он съел половину своего личного отряда, и ещё больше сошек помельче. Рана затянулась, оставив шрам, но он, кажется, обезумел. Раньше мы боролись за свободу. За изменение мира к лучшему. За торжество природы. Мы убивали, но мы знали, за что убиваем, – девушка пожала плечами. – Но в итоге мы стали бесцельно гибнуть. Просто так. Потому что он обезумел, хочет мирового господства, и для этого ему нужен ребёнок.

– А когда ты вступала в его армию, ты не догадывалась, что речь идёт о мировом господстве? – вставил Коннер. – Не думаю, что он упустил такой пункт в своих мотивирующих речах.

– Он был одним из тех, кто по-настоящему пострадал от Второй мировой, – парировала девушка. – Он был из тех, кто хотел добиться объединения мира. Чтобы люди больше не совершали таких же ошибок.

– И чем это отличается от того, что он делает сейчас?

– Он готов убивать невинных только ради того, чтобы добраться до ребёнка. И кто знает, что ждёт нас после того, как он его всё-таки получит, – девушка шумно вздохнула. – Его нужно остановить. Сейчас многие это понимают. Почти все, кто выжил, остаются с ним только из страха, что за попытку сбежать они будут съедены… И они правы. Он убивает любого, кто хотя бы подумал в его присутствии о том, чтобы уйти. Ещё немного, и от его личной армии не останется никого. Останется только один, но насколько могущественным он станет тогда?

– Логично, – Тим потёр подбородок. – Он набирает силы.

– И что? Тогда нам ещё важнее сделать то, что мы задумали, Тим.

– Именно, – девушка кивнула. – Я бы хотела, чтобы вы дали нам помочь. И позволили не умирать вместе с ним.

– Если вы будете нам противостоять, вы не погибнете, – Тим закатил глаза.

– Поэтому у вас в багажнике два чемодана взрывчатки? – девушка посмотрела на него как на идиота. – Мы поможем вам заминировать саму крепость. Оставьте багажник не запертым ночью. Кто-то из нас пожертвует собой, чтобы Ра’с снова потерял бдительность. Вы сможете пробраться к крепости, пока мы будем спускаться, и взорвать её.

– Вдруг что-то пойдёт не так?

– Будете действовать по ситуации, – после паузы ответила девушка. – Если кто-то и сможет убить его, то только тот, кого он хотел сделать своим наследником, – она поднялась, собираясь вылезти из машины, но Коннер одёрнул её.

– Почему мы должны тебе верить?

– У вас нет выбора, – тень развела руками. – Я ваш единственный шанс.

Тим с Коннером переглянулись, всё ещё не решаясь ей поверить. Наконец Кент прервал молчание:

– Как тебя зовут? Ну, там, на случай, вдруг мы будем внукам рассказывать истории о боевой юности и захотим тебя упомянуть? Или найти вообще.

– Пру. Пруденс. Так меня зовут, – девушка снова накинула капюшон и выскочила из машины. Тим моргнул и тут же потерял её из вида. Люди Ра’са не зря были лучшими шпионами мира.

***

Они забрались наверх через неделю. К тому моменту люди Пру уже должны были заминировать крепость и подготовить побег. Но когда Тим и Коннер оказались в открытых воротах, взрыв так и не прогремел.

– Нас предали, – тихо констатировал Тим.

– Или что-то пошло не так, – ответил Коннер. Он снова выступал тем, кто напоминал о том, что всё хоть и плохо, но не настолько ужасно, как Тим себе представлял. – Мы справимся.

Было холодно, и на них снова было множество курток, но Тим прекрасно знал, что когда они доберутся до Ра’са, вся эта одежда будет только мешать.

– Нужно скинуть тулупы, прежде чем мы вломимся в крепость. Странно, что никого нет у ворот, – он начал снимать с себя куртки. Зубы застучали, и холод пробирал до костей, но Тим не останавливался.

– Может, Пру всё-таки удалось вывести всех. Просто взрывчатка не сработала, – Коннер тоже скинул свои куртки и закинул сумку на плечо. – Давай. Побежали к дверям.

Крепость не была пуста. Она была полна темноты, ветров и пыли.

– Он их всех сожрал, – ахнул Тим. Ему стало дурно, но он устоял на ногах. Они вооружились серебряными клинками, которые выдал им Брюс, и зашагали вперёд, спина к спине, в любой момент ожидая, что враг выйдет из темноты, вырастет из теней, нападёт на них, не дав ни единого шанса себя защитить.

Они шли к общему залу. Тому самому, где когда-то Ра’с, на глазах у Тима, убил проговорившегося приспешника. И чем ближе они были, тем светлее и теплее становилось в крепости. Будто Ра’с поддерживал вокруг себя жизнь – горели свечи и работало отопление. Он вёл их к себе, играя в «горячо-холодно», потому что ждал их. И был готов к сражению.

– Мы обречены, – едва слышно выдохнул Тим. Коннер перестал прижиматься к его спине и теперь они шли плечом к плечу.

– Да нет, мы со всем справимся, – отозвался Кент таким же тоном, каким говорил, бывало, на войне.

– Ты сумасшедший, Пуллон, – фыркнул в ответ Тим, хотя страх душил его. Он снова и снова натыкался на кучки пепла, все отчётливее понимая, что Ра’с сейчас, может, и не услышит их мысли, но он сильнее и моложе, чем когда бы то ни было.

Жёлтый свет теперь не казался ему тёплым и уютным. Он душил. Он давил. Не было ничего страшнее, чем блики, которые отбрасывал огонь. Сейчас тени не пугали так сильно, как пугал свет.

***

Ра’с аль Гул действительно ждал их. Он сидел в своём кресле посреди зала, рассеянно глядя на вошедших. Сейчас, кажется, он выглядел моложе них (что, в случае Тима, было не так уж и сложно).

– Ты вернулся, юный Эрнест, – он поднялся и шагнул вперёд. Тим вдруг понял, что не может пошевелиться. Он посмотрел Ра’су в глаза и утонул, замер, будто тот мог повелевать каждым его движением. – Как печально, что ты сделал это только чтобы умереть, пытаясь меня убить.

– Как печально, что ты всё ещё не понял, что здесь не умрёт никто, кроме тебя, – выкрикнул рядом Коннер. Похоже, на него Ра’с не мог влиять вовсе. Может, его боль и ненависти были сильнее, чем страдание Тима. Кент бросился в атаку, но Ра’с оттолкнул его, едва вскинув руку и, кажется, даже не коснувшись. Коннера смело в сторону, и он влетел в скамейки, стоящие у стены. Ра’с, кажется, переключил своё внимание на Коннера и ослабил хватку. Тим отшатнулся и перехватил клинок поудобнее. Бой продолжался. Они кружили по залу втроём, снова и снова пытаясь нанести удар.

Всё, чему учил их Брюс, оказалось практически бесполезно. Ра’с был сильнее и быстрее, чем они рассчитывали. Он не был ослаблен взрывом. Он был молод. Он мог растворяться в воздухе, словно играя с ними. И сколько бы они не пытались его вымотать, они лишь выматывались сами.

План Брюса провалился, потому что недооценили врага. Ярости Коннера могло бы хватить, чтобы убить Ра’са раз и навсегда, но Ра’с был слишком внимателен. Не понимая их мысли, он всё равно реагировал слишком быстро. Он был везде и нигде. Он исчезал раньше, чем клинок мог пронзить его, и уворачиваться от его атак было сложнее.

Его нужно было отвлечь.

Тим не задумался о том, что делает. Он отбросил клинок и кинулся на Ра’са, успев поймать его за рукав.

– Что же ты? Просто представь себе, какую силу ты обретёшь, когда выпьешь жизнь того, кто должен был стать твоим наследником, – Тим посмотрел ему в лицо, заметив, что рубец стал почти незаметным, но так никуда и не исчез.

– Думаешь, что сдавшись, будешь меньше мучиться, юный Эрнест? – Ра’с улыбнулся, как улыбался при их первой встрече. Доверительно. Он положил руку Тиму на затылок и наклонился к нему. – Мудрое решение.

Он открыл рот, собираясь выпить жизнь Тима до капли, и сейчас Тим только надеялся, что Коннер успеет понять план до того, как станет слишком поздно.